Сто великих пророков и вероучителей москва "вече" 2003

Сам Григорий объявил проповедничество существеннейшей частью пастырского

служения. Он считал недопустимым ограничивать пастырскую деятельность только

выполнением обрядов и совершением молитв. Между тем

СВ. ГРИГОРИЙ ДВОРГТТПИ

западное духовенство долгое время холодно относилось к этой стороне своего долга

и оставляло ее в пренебрежении Чтобы преодолеть предубежденность современников,

Григорий пишет специальное сочинение - "Пастырское правило", составившее целую

эпоху в раннесредневековой церковной литературе В первой части этого знаменитого

труда определяется, какие свойства должен иметь тот, кто хочет посвятить себя

пастырскому служению, во второй - каково должно быть поведение принявших на себя

пастырское звание; а в третьей - каким образом должен учить других пастырь

церкви (тут помещалось много практических советов о том, как готовиться к

проповеди, как говорить ее, как правильно излагать свою мысль, какие темы

затрагивать и т.п.). Григорий писал, что главное в проповеди - это не блеснуть

красотой слова, а донести до слушателя дух евангелия, затронуть его сердце.

Человек, поддавшийся самолюбивому желанию говорить красиво, часто вместо того,

чтобы давать назидания другим, только приносит жертвы своей страсти: старается

очаровывать слушателей, заискивает их внимания и одобрения. Проповеди самого

Григория всегда были безыскусны и просты. Прочитав какое-то место из Евангелия,

он обычно в ясных и душевных словах прямо приступал к разъяснению В его беседах

не было никакой декламации, никакой риторики и никакой литературной глубины.

Поясняя свою мысль, он не стремился демонстрировать начитанности, а брал примеры

из обыденной жизни или жизни своей собственной.

Сопоставляя беседы Григория Двоеслова с творениями другого знаменитого

проповедника более ранней эпохи - Иоанна Златоуста, можно отметить еще одну

особенность: в отличие от Златоуста, пастыря сурово бичующего и обличающего

порок, Григорий был проповедником утешающим. Время, в которое он жил, было

наполнено множеством бедствий, и люди искали в вере прежде всего отдохновения.

Григорий хорошо понимал это. При высоте аскетических идеалов в нем было много,

как он сам говорил, "мягкой сострадательности к немощной низшей братии"

Обращаясь к своим прихожанам, он стремился снять с их плеч тяжелый груз

каждодневных забот, притупить горечь утрат и разочарований. Это сообщало всем

его проповедям неповторимую прелесть. В своем "Пастырском правиле" он писал, что

нельзя быть пастырем непримиримым: надо помнить о естественных слабостях

человека. "Нужно кротко и умеренно обличать грешника, - говорит Григорий, -

потому что человек часто грешит не по злости, а по неведению и слабости".

Пастырское слово произносится не с тем, чтобы убивать, а для того, чтобы

врачевать. В другом месте Григорий пишет: "В обличениях весьма трудно бывает

удержаться, чтобы не сказать чего-нибудь невыносимого Нередко одно неосторожное,

слишком резкое слово обличителя, вместо того чтобы уврачевать грешника, убивает

его, повергает в отчаяние. Посему, когда пастырь после обличительной проповеди

заметит, что поразил слушателей слишком сильно, тотчас должно прибегнуть к

покаянию и со слезами просить у Господа прощения..." Слово проповедника всегда

серьезно, спокойно, строго, но вместе с тем оно растворяется мягкостью любви и

дышит "нежностью материнской ласки". В этом и других подобных наставлениях

проглядывает нежная и любящая душа Григория.

Современники безмерно восхищались творениями Двоеслова. Недаром многие его

проповеди были записаны скорописцами и ходили потом по рукам благочестивых

христиан. В последующих веках они продолжали оставаться предметом подражания. В

знаменитом Гомилиарии Карла Великого,

258

включившем в себя лучшие проповеди отцов католической церкви, беседы Григория

заняли центральное место. Полвека спустя Реймский собор 852 г. повелел каждому

пресвитеру прилежно читать и изучать проповеди св. Григория, а некоторые из них

заучивать наизусть. Его "Пастырское правило" имело такое большое значение, что

соборы IX в. в каталоге книг, необходимых для пастырей церкви, назначают этому

сочинению место тотчас после Священного Писания. Каждый, приступающий к

проповеди, должен был знать его во всех подробностях.

Сказанным далеко не исчерпывается значение Григория для западной церкви, но всех

его трудов нельзя перечислить в коротком очерке. Им, к примеру, была основана

школа мальчиков, приготовлявшая будущих клириков, и Григорий, среди своих забот

и болезней, находил время для того, чтобы непосредственно руководить их

образованием: учил их пению и отправлению богослужения, чем очень способствовал

исправлению церковно-богослужебно-го вкуса. Он произвел полный переворот в

церковном пении, начало которому положено на Западе св. Амвросием. Григорий,

очень заботившийся о торжественности и стройности богослужения, к четырем

главным гласам Амвросия прибавил еще четыре гласа побочных, благодаря чему пение

утратило свой речитативный характер и превратилось в одну определенную мелодию,

в которой музыка господствовала над текстом. Папа учредил певческую капеллу и

лично руководил упражнениями хористов.

Трудно поверить, что этот энергичный, трудолюбивый человек имел очень слабое

здоровье - постоянно страдал расстройством желудка, подагрой и ревматизмом. В

последние годы из-за сильной слабости он почти не вставал с постели. В одном из

своих писем он писал: "Так меня мучает подагра и другие болезни, что жизнь моя

становится для меня самым тягостным и тяжелым наказанием. Каждодневно изнемогаю

я от болезни и, стеная, ожидаю лекарства смерти". Умер Двоеслов в 604 г.

Св. Максим Исповедник

О мирской жизни Максима Исповедника - одного из самых выдающихся отцов церкви

VII столетия - мы знаем немного. Он родился в 580 г. в Константинополе и

происходил из высокопоставленной семьи, которая, кажется, находилась в родстве с

императором Ираклием I. В юности он получил серьезное образование, в том числе

основательно изучил богословие и философию. Как видно из его сочинений, он был

очень начитан, и не только в церковной, но и в светской литературе. В молодые

годы Максим служил при дворе в императорской канцелярии, был первым секретарем у

императора Ираклия, а потом входил в состав его совета. Уже будучи зрелым

человеком, он оставил мир и ушел в уединенную Хризопольскую обитель, вблизи

Халкидона, "где процветало тогда любомудрие". Его подвиги стяжали ему уважение

братии, и спустя несколько лет он против воли был избран игуменом. По смирению

Максим не принял священнического сана, оставаясь только монахом. Широкую

известность его имя получило в 30-х гг. VII в., когда жизнь Максима оказалась

неразрывно связана с историей догматической борьбы против монофелитов.

Ересь монофелитов является продолжением или видоизменением ереси мо-нофизитов.

Император Ираклий понимал, какое зло государству приносит

СВ. МАКСИМ ИСПОВЕДНИК

249

религиозное разделение, возникшее после IV Вселенского собора, и потому прилагал

Ираклий встретился и долго беседовал с патриархом сирийских монофизитов

Афанасием. Тот подал императору мысль, что раскол, возможно, будет преодолен,

если православные, не отказываясь от догмата о двух естествах, признают в Иисусе

Христе одну волю. (Вопрос об одной или двух волях в Христе был еще не раскрыт

церковью, однако, признавая в Христе два естества - божеское и человеческое,

православные должны были видеть в Нем две воли.)

Ираклию предложенный компромисс показался хорошей основой для прекращения

церковной смуты. В 630 г. он признал Афанасия законным патриархом Антиохии, а

александрийскому патриарху Киру велел войти в сношения с египетскими

монофизитами. В 633 г., после долгих переговоров с ними, Кир издал девять

согласительных членов, в одном из которых высказывалось учение о единой воле в

Христе. Умеренные монофи-зиты признали эти члены и вступили в общение с Киром.

Однако православное духовенство в большинстве своем не пожелало принимать

вероисповедание Кира, указывая на то, что учение о единоволии - оно подучило

название монофелитства (единоволия) - есть, в сущности, прикрытое монофизитство.

(Сторонники соглашения 633 г. настаивали на том, что они не уклоняются от

исповедания веры IV собора. И действительно, божественное и человеческое начала

в Христе они ясно различали, а единство воли относили не к "естеству", а к

"ипостаси". Однако эти оговорки не спасали их от уклонения в монофизитство,

которое при таком подходе оказывалось неизбежным: приходилось признавать, что

божественная воля главенствовала над человеческой, что Христос был "богодвижным"

и все человеческое в Нем оставалось пассивно. Другими словами, Христос, если

признавалось в Нем единство воли, не имел подлинной свободы и своеобразие

человеческого не оттенялось в Нем с достаточной силой.) Одним из первых против

монофелитов выступил иерусалимский патриарх Софроний. Но в 637 г. Иерусалим был

захвачен арабами и оторван от общецерковной жизни. В 638 г. Ираклий издал так

называемое "Изложение веры", в котором признавалось православное учение о двух

естествах Христа, но вместе с тем проводилось монофелитское положение о наличии

у Него только одной воли. "Изложение" на несколько десятилетий стало официальным

вероопределением Константинопольской церкви.

Как раз в это время имя преподобного Максима сделалось широко известным среди

защитников православной веры. Еще в 633 г. - сразу после появ-

Iff"'- ""Ч

260_____________100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ

ления "Девяти членов" Кира - он отъехал из охваченного ересью Константинополя,

некоторое время пробыл на Крите, затем перебрался в Египет и, наконец, оказался

в Карфагене, где жил в 640-646 гг Тут он стал признанным главой всего

православного движения. По свидетельству его жития, все население не только

Африки, но и близлежащих островов "почитали Максима, как своего наставника и

вождя". Он много путешествовал по стране, вступал в сношения с епископами и вел

обширную переписку. В его трудах православное учение о "двух волениях" Христа

получило свое классическое изложение. Монофелитство подняло новый для

христианской церкви догматический вопрос - вопрос о человеческой воле и ее

соотношении с волей божественной. Эта проблема еще никогда не ставилась

богословием с такой определенностью, и готового решения ее не было. Вся полемика

Максима с монофелита-ми сводилась, строго говоря, к разъяснению, что воля есть

необходимый элемент человеческой природы, что без воли и свободы человеческая

природа будет неподлинна и неполна. Его богословскую систему легче всего понять,

исходя из идеи откровения, с которым он связывал творение мира. Миротворчество,

по Максиму, процесс длительный, имеющий протяженность как во времени, так и в

пространстве. Бог Слово совершенствует, преображает мир, постепенно проявляя

Себя в нем. Сначала возникает мир духовный и ангельский. Потом приходит очередь

мира физического, который есть, таким образом, закономерное продолжение

духовного, как духовный - продолжение божественного. При таком понимании

миротворения, четких границ между божественным и духовным, духовным и

материальным нет и не может быть. Максим писал, что вещественный мир есть некое

таинственное "уплотнение", "сгущение" духовного мира. Поэтому все тварное в

своих глубинах духовно Чувственный мир это не преходящий призрак духовного, не

распад и не умаление бытия. Напротив, он отражает его истинную полноту и

цельность. Само разделение на "материальное" и "духовное" в известной мере

условно, так как в своей сущности мир един и один. "Ибо весь умопостигаемый мир

таинственно и символически отображается в чувственном. И чувственный мир своими

основаниями всецело содержится в умопостигаемом". Смыкание духовного и

материального миров с наибольшей полнотой произошло в человеке. Принадлежа в

равной мере им обоим, человек являет собой символ всего сотворенного космоса, и

в то же время он есть образ Божий. В нем таинственно сосредоточены все энергии,

открывающиеся в мире, как материальные, так и божественные. Цель и назначение

человека в том, чтобы обнять в своем сознании все планы бытия и через себя

соединить их с Богом. Мир достигнет совершенства только тогда, когда Бог будет

во всем, и все станет причастно Ему, для чего Бог Слово должен восприять всю

полноту тварного естества. Это изначально задуманное соединение, это восприятие

должно было совершиться в чуде Боговоплощения, вочеловечивания Бога. Господь для

того и открывается миру в своем откровении (созидает его), чтобы стать под конец

человеком и через осуществление подлинной согласованности космических сил

обратить весь мир в целостный и единый организм. Так что по самому устроению

своему человек призван был к обожению, именно в нем через Воплощенное Слово

должно было совершиться освящение и обожение всего сотворенного.

Но эта цель не была достигнута сразу. Грехопадением Адама была разорвана цепь

бытия - в мир вошла смерть, разделяющая и разлагающая. Однако этим не был

изменен план и строй мира. Грехопадение не внесло значитель-

СВ. МАКСИМ ИСПОВЕДНИК

261

ных корректив в извечный замысел Божий. Неосуществленный через творчество

Адам и воплощение Слова. В явлении Христа Бог стал человеком - вочеловечился

через свое человеколюбие, а человек стал Богом - обо-жился по своему боголюбию.

Поэтому в Христе сочетается полнота божественного и полнота сотворенного. В Нем

завершается нисхождение Бога в мир, начатое творением, после чего возникает

возможность для обратного движения: Он есть как бы начало и конец всего

миростроительства - середина и сосредоточие всех веков и всяческого бытия.

Разбор таинств Боговоплощения и Искупления был центральным в вероучении

преподобного Максима. Вопреки сложившейся традиции, он писал, что Слово стало

плотью не только и не столько ради искупления первородного греха, сколько ради

осуществления первичного божественного замысла, в котором человеку была уделена

такая выдающаяся роль. Но произошло Бо-говоплощение уже в падшем и

"расторженном" мире. Поэтому Христос оказался в то же время и Искупителем Однако

тайна Богочеловечества, тайна божественной любви шире и глубже искупительного

милосердия. Искупление совсем не исчерпывается одними только отрицательными

моментами (освобождением от греха, осуждения, тления, смерти). Главное

заключается в самом факте неразрывного соединения естеств

Христос есть соединение двух природ - человеческой и божественной, каждая из

которых представлена в Нем в своем идеальном совершенстве. Другими словами,

божественное воплотилось в Христе полностью, без какого-либо ущерба или

"обеднения" для себя. Точно так же во всей полноте воплощается в Христе

человеческое. Хотя божественная и человеческая природы различны и неподобны, они

находятся в неослабевающем взаимообщении. Обожение человека не есть его

растворение или поглощение в Божестве, напротив, именно в Христе человеческое

подлинно становится само собой. Он рождается от Девы и поэтому единосущен

человеку. Но рождается Христос не от семени, непорочным и девственным рождением,

и поэтому свободен от власти первородного греха, тяготеющего над остальным

человечеством. В Нем как бы предстает в первозданной человеческой природе,

каковой она была до грехопадения. Будучи по сути Своей бесстрастным (каким

изначально был Адам), Христос добровольно "облекся в страдательность"

человеческого естества и добровольно принял все страсти падшего человека: голод,

жажду, страх, усталость и т.п., не приняв только его греха. Он бессмертен (как

бессмертен был сотворенный Богом Адам), но Он добровольно, ради искупления,

принимает на Себя также смертность Максим писал: "Невинный и безгрешный, Он

заплатил за людей весь долг, как если бы Сам был повинен, и тем снова возвратил

их к первобытной благости".

Описанные в Евангелии таинства Боговоплощения, Искупления, Воскресения и

Вознесения стали переломным моментом в миротворчестве. Вся история Ветхого

Завета являлась как бы подготовкой к ним. В Боговоплощении была восстановлена

идеальная природа человека. В Искуплении - преодолено грехопадение. В

Воскресении, как в отмене всякой страдательности, немощи и тления, побеждена

сама смерть А Вознесением произошло воссоединение земли и неба, созданного и не

созданного с их первопричиной.

В этом ключе и надо рассматривать вопрос о воле божественной, воле человеческой,

об их взаимном отношении и о двух волях в Христе. О том, что грехопадение стало

следствием свободы воли, данной человеку при творении,

262

100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ

видели признак совершенства человеческой природы, своего рода "дар" Бога

человеку. Преподобный Максим взглянул на эту проблему под новым углом. Прежде

всего он не согласился с тем, что свободу воли и свободу выбора надо относить к

совершенству свободы; напротив, они есть умаление и искажение той подлинной

свободы, которая дана была человеку при творении Ибо подлинная свобода есть

безраздельное, непоколебимое, целостное устремление души к Богу. Почему вообще

"выбор" понимается как обязательное условие свободы? Можно ли с этим

согласиться? Так, Бог действует в совершенной свободе, но именно Он не

колеблется и не выбирает. Выбор же всегда предполагает раздвоение и неясность,

то есть неполноту, нетвердость воли. Низвержение воли во время грехопадения

именно в том и заключается, что были утрачены целостность и непосредственность,

что воление развернулось в сложный процесс искания, пробы, выбора. Между тем

мерилом совершенства воли следует считать ее простоту. А это возможно только

через известные слова: "Да будет воля Твоя1" В них и заключается высшая мера

свободы, приемлющая первотворческую волю Божию.

Грехопадение было волевым актом, нарушившим божественную волю, в нем произошло

повреждение человеческой воли и разобщение ее с волей божественной. В этом

смысле грех есть не что иное, как ложное избрание, ложная обращенность воли. Зло

как таковое, зло абсолютное не существует изначально, зло возникает как

извращение разумной воли, уклонение от Бога к небытию. В результате грехопадения

человек потерял способность узнавать Бога и божественное и, по неведению,

обратился к материальному. Его сознание переполнилось чувственными образами, и

от этого он попал в безысходный круг страсти Исцеление человеческой природы в

таинстве Боговоплоще-ния должно было стать прежде всего восстановлением

человеческой воли в ее полноте. Раз воля была источником греха ветхого Адама, то

именно она прежде всего и требовала врачевания. Спасение не совершилось бы, если

бы не была воспринята и исцелена сама первопричина, первоязва грехопадения. Если

бы в Христе была бы только одна (то есть божественная) воля, воплощение

оказалось бы неполным, и исправление человеческой природы в воплощении имело бы

в себе изъян, причем в самом существенном пункте. Но каким образом в едином

существе могут быть две воли? Преподобный Максим, разбирая этот вопрос, писал,

что между божественной и человеческой волями в Христе не было и не могло быть

противоречия, ибо воля Христа была первозданной, которой еще не касалось дыхание

греха. Поэтому в ней не было колебаний и противоречий. Она была внутренне единой

и полностью согласовалась с волей Божией Поэтому в Христе не было столкновения

двух природных воль. (Но это согласование воль не было их слиянием, то есть

нельзя рассматривать это так, что божественная и человеческая воли породили как

бы третью - богочеловеческую. Подобный подход ведет к нарушению другого догмата

- о неслиянном единстве божеского и человеческого естеств в Христе.)

В Боговоплощении исправляется природа падшего человека. По вознесении Христа она

вновь обретает нетленность, и в конце света на Страшном суде телесно воспрянут

все люди, в том числе и грешники. Но воля каждого отдельного человека не может

быть исправлена таким же образом. Тут каждый сам должен позаботиться о своем

излечении. Пример для этого - жизнь Христа - у всех на слуху. По мере

распространения христианства все больше людей будут следовать ему. В этом

постепенном (через исправление воли)

СВ. МАКСИМ ИСПОВЕДНИК

263

обожении людей суть и цель всей послеевангельской истории А движется она к

своей стороной и в то же время воскреснет вновь. И человек воскреснет в этом

новом мире, находясь в единстве с ним как часть с целым, как великое в малом

Воскресение будет обновлением и одухотворением человечества Бог тогда будет всем

и во всем, и все станет совершенным символом единого Бога Все будет проявлять

только Бога, и ничего не останется вне Него. Это будет восстановление исконного

лада, утраченного в грехопадении. Но не для всех это будет блаженной субботой и

покоем Только люди доброй воли (то есть те, кто сумели согласовать свою волю с

волей Божества) найдут в любви и радости богообщения предел и исполнение своей

жизни. Для нечестивых воля Божия останется чем-то внешним. Соответственно, для

первых огонь Божества откроется как свет просвещающий, а для вторых - как

пламень опаляющий и жгучий.

Учение Максима нашло отклик у многих православных священников. Под его влиянием

в 646 г. собор африканских епископов осудил монофелитство. Из Карфагена Максим

перебрался в Рим и здесь также с успехом действовал в пользу православия. В 649

г. по его совету папа Мартин собрал в Риме большой собор из 150 западных

епископов (известный под названием Латеранско-го), на котором было вынесено

четкое и решительное догматическое постановление о неслитном двойстве

естественных волений во Христе Все эти действия были оценены в столице как

раскольнические В 653 г новый император Констанс II велел заключить папу Мартина

и Максима под стражу и доставить их в Константинополь

С этого времени началась пора мученических подвигов Максима. Босой, без одежды,

со скованными руками он был с позором проведен по улицам столицы и затем