ДЕЙСТВИЯ БАТАЛЬОНА В ОБХОДЯЩЕМ ОТРЯДЕ В ГОРНОЙ МЕСТНОСТИ

(Схема 26)

31 января 1945 г. части дивизии, преследуя отходящего против­ника в направлении ст. Гуйско, вышли на западную окраину Ляховице. Дальнейшее продвижение дивизии было задержано органи­зованным огнем противника с выс. 590.

Противник, стремясь задержать наступление наших войск вдоль шоссейной и железной дорог Ляховице - ст. Гуйско, заранее подготовил оборону на рубеже выс. 848, хутор Стрышава, Яловец. Удерживая выс. 590, противник хорошо просматривал расположе­ние наших подразделений и заблаговременно принял меры к отра­жению наших попыток обойти эту высоту с юга. Для обеспечения своего правого фланга противник выдвинул в район выс. 848, хутор Стрышава, Яловец прикрытие силою до пехотной роты, надеясь на то, что труднопроходимая местность не позволит действовать вашим частям на этом направлении.

1-й батальон 903-го горнострелкового полка получил задачу: наступая вдоль р. Стрышавка, выйти в район южнее хутора Стры­шава, Яловец, Циха, уничтожить прикрытие противника и в после­дующем овладеть узлом дорог севернее Кошарова.

Тщательно оценив сложившуюся обстановку, командир батальона принял решение: используя труднопроходимую мест­ность, нанести удар по наиболее слабому участку обороны против­ника, обходя хутор Стрышава с юга; затем, уничтожив противника, обороняющегося в Яловец, овладеть узлом дорог 1 км севернее Кошарова. Батальон вести в походной колонне, имея впереди сильную разведку и охранение.

Приняв решение, командир батальона поставил на маетности боевые задачи подразделениям, организовал взаимодействие, по­полнил подразделения боеприпасами, организовал проверку готов­ности батальона к выполнению боевой задачи.

В 12 часов 31 января батальон походной колонной вышел из района сосредоточения, имея в голове походную заставу в составе роты. За 1-м батальоном выдвигался 2-й батальон.

В 16 часов походное охранение батальона подошло к хутору Стрышава и завязало бой с прикрытием противника. Оценив сло­жившуюся обстановку, командир батальона пришел к выводу, что для быстрого достижения цели необходимо атаковать противника всеми силами батальона, сбить его с занимаемых позиций и продолжать выполнение поставленной задачи.

Доведя задачу до подразделений, командир батальона немед­ленно развернул батальон в боевой порядок и с ходу атаковал противника в хуторе Стрышава силами 2-й и 3-й стрелковых рот.

Противник, не выдержав атаки подразделений 1-го батальона, оставил хутор Стрышава и начал отходить к выс. 848 и Яловец.

Командир 1-го батальона для уничтожения противника на выс. 848 оставил 1-ю роту, а главными силами продолжал разви­вать достигнутый успех в направлении Яловец.

К 5 часам 1 февраля 2-я и 3-я стрелковые роты, преодолевая сопротивление мелких групп противника и продвигаясь по горным тропам и целине, подошли к Яловец. )1-я стрелковая рота выбила противника с выс. 848 и, прочесав прилегающий к ней лес, присое­динилась к главным силам батальона.

В 5 часов 30 минут 1-й стрелковый батальон двумя ротами ата­ковал Яловец и выбил противника из этого населенного пункта.

Дальнейшее продвижение батальона было остановлено сильным пулеметным огнем и огнем орудий прямой наводкой из Циха.

К 9 часам 1 февраля в Яловец подошел 2-й стрелковый батальон. К этому же времени минометы и полковая артиллерия с большим трудом были вытянуты на высоты северо-восточнее и восточнее Яловец.

Проведенной разведкой и боем подразделений 1-го батальона было установлено, что противник заблаговременно подготовил оборонительный рубеж по юго-восточным и восточным скатам выс. 851 и в 150 м восточнее и южнее Циха. Здесь были отрыты окопы. Дома на восточной окраине Циха противник приспособил к обороне.

Командир батальона доложил обстановку командиру полка и получил задачу: наступать (без 1-й роты) вдоль дороги в направ­лении безымянного хутора 1 км юго-западнее Циха и отрезать отход противнику из Циха; к исходу дня во взаимодействии со 2-м батальоном выйти на перекресток дорог 1 км северо-восточнее Ко­шарова.

* * *

- хорошо организованной и активной разведкой;

- быстрым развертыванием всех сил батальона и быстрой атакой ими подразделений прикрытия противника в хуторе Стры­шава;

- своевременным перенацеливанием усилий 2-й и 3-й стрел­ковых рот на развитие успеха на главном направлении (на Яло­вец);

- умелым использованием горно-лесистой местности для скрытного выхода во фланг и тыл противнику и нанесения внезап­ных ударов по его обороняющимся подразделениям;

- разумным использованием господствующих высот для раз­мещения артиллерии и минометов в целях повышения эффектив­ности их огня;

- умелой организацией и поддержанием взаимодействия, твер­дым и непрерывным управлением боем подразделений.
ДЕЙСТВИЯ ТАНКОВОГО БАТАЛЬОНА ПРИ ПРОРЫВЕ ПОДГОТОВЛЕННОЙ ОБОРОНЫ ПРОТИВНИКА В ЛЕСИСТО-БОЛОТИСТОЙ МЕСТНОСТИ

(Схема 27)

В июле 1942 г. отдельный танковый батальон (в составе двух танковых рот), приданный стрелковому полку, получил задачу прорвать оборону противника на рубеже западнее Гондин, во взаи­модействии с батальонами первого эшелона стрелкового полка уничтожить противника в опорном пункте в районе выс. 31 и обеспечить выход пехоты на западные скаты этой высоты; в последую­щем, наступая по обе стороны дороги, разгромить противника на выс. «Дальняя» и овладеть рубежом выс. 29, (иск) безымянный ручей.

Правее и левее при поддержке танков наступали подразделения соседних стрелковых полков.

По решению командира стрелкового полка танки не придава­лись пехоте, а поддерживали ее наступление и должны были в тесном взаимодействии со стрелковыми батальонами первого эше­лона стрелкового полка уничтожить противника в районе (иск) лес «Темный», выс. 31 и «Дальняя». Местность в полосе предстоя­щего наступления была лесисто-болотистая, причем болота были почти непроходимыми для танков. Вследствие этого приходилось использовать танки главным образом вдоль дорог небольшими группами и в тесном взаимодействии со стрелковыми подразделе­ниями. Единственная дорога, проходившая в полосе наступления стрелкового полка, была заминирована и плотно прикрывалась огнем противотанковых средств. Открытый участок местности, по которому шла дорога на Гондин, был сильно заболочен, и его нельзя было использовать для выдвижения наших танков к перед­нему-краю обороны противника.

Оборона противника на этом рубеже подготавливалась заблаго­временно. В опорных пунктах были отрыты окопы полного про­филя, местами имелись участки сплошных траншей и ходов сооб­щения. На западных скатах выс. 31 размещались минометы, а в районе выс. 29 - артиллерия противника. Опорные пункты, наибо­лее сильные в противотанковом отношении, располагались в райо­не выс. 31 и «Дальняя». Фланги их прочно прикрывались всеми видами огневых средств, расположенных на опушках леса севернее и южнее этих высот.

После личной разведки противника и рекогносцировки мест­ности командир батальона решил во взаимодействии с подразделе­ниями стрелкового полка атаковать выс. 31 с севера и юга, унич­тожить на ней противника и овладеть ее западными скатами; в последующем атакой с востока и юга разгромить противника на выс. «Дальняя» и овладеть рубежом выс. 29, северная излучина безымянного ручья.

В соответствии с принятым решением исходные позиции были назначены: 1-й танковой роте - в лесу севернее дороги; 2-й танко­вой роте - на западной опушке леса южнее дороги. Выход танко­вых рот в атаку планировался по радиосигналу командира батальона. Ротам были поставлены следующие боевые задачи.

1-й танковой роте .атаковать противника севернее дороги в на­правлении отдельных кустов; во взаимодействии с подразделе­ниями правофлангового батальона стрелкового полка уничтожить противника, в районе (иск) лес «Темный», отдельные кусты южнее леса, северные скаты выс. 31 и обеспечить пехоте овладение рубе­жом кусты южнее леса «Темный», северо-западные скаты выс. 31; в дальнейшем наступать в направлении северо-восточных скатов выс. «Дальняя», уничтожить противника на северных скатах этой высоты и обеспечить выход пехоты на рубеж выс. 29, (иск) дорога южнее ее; правый фланг стрелкового полка обеспечить огнем тан­кового взвода.

2-й танковой роте атаковать в направлении южные скаты выс. 31, излучины безымянного ручья 11 км южнее выс. 29; во взаимодействии с левофланговым батальоном стрелкового полка уничтожить противника на южных скатах выс. 31, на опушках леса «Круглый» и обеспечить выход пехоты на рубеж юго-западные скаты выс. 31, (иск) северная опушка леса 0,5 км севернее выс. 34; в дальнейшем наступать в направлении северной излучины безы­мянного ручья, уничтожить противника на южных и юго-западных скатах выс. «Дальняя» и обеспечить выход пехоты на рубеж (иск) дорога южнее выс. 29, северная излучина безымянного ручья. Левый фланг полка обеспечить огнем одного взвода танков.

Для выполнения ближайшей задачи командир 1-й танковой роты построил боевой порядок своей роты углом вперед и поставил взводам следующие задачи.

2-му взводу атаковать в направлении северных скатов выс. «Дальняя», уничтожить огневые средства противника на юго-вос­точной опушке леса «Темный» и обеспечить боевой порядок роты со стороны южной опушки леса «Темный». Основное направление огня - южная опушка леса «Темный».

1-му взводу атаковать в направлении группы кустов севернее выс. 31 и уничтожить противника в этом районе. Основное направ­ление огня - северо-восточные скаты выс. «Дальняя», дополни­тельное - влево, в направлении северных скатов выс. 31.

3-му взводу атаковать в направлении северных скатов выс. 31 и уничтожить огневые средства противника, расположенные на них. Основное направление огня - северные скаты выс. 31, допол­нительное - в направлении восточных скатов выс. «Дальняя».

Примерно таким же образом были поставлены задачи и танко­вым взводам 2-й роты. Здесь боевой порядок роты строился усту­пом вправо. Огонь танковых взводов использовался главным обра­зом для уничтожения огневых средств и живой силы противника в районах выс. 31 и «Дальняя». Левофланговому взводу этой роты было приказано обеспечить боевой порядок роты со стороны опуш­ки леса «Круглый».

Накануне наступления командиры танковых рот на местности уточняли все вопросы взаимодействия с командирами стрелковых батальонов; главное внимание обращалось на оказание непрерыв­ной помощи танкам со стороны пехоты. Для этого за каждым тан­ковым взводом были закреплены стрелковые подразделения, уста­новлены сигналы взаимного опознавания, целеуказания и взаимодействия. Командиры танковых взводов и командиры стрелковых рот изучили взаимные направления наступления и по рубежам определили варианты взаимодействия. Для уничтожения противо­танковых средств противника командиры стрелковых батальонов выделили по одному орудию на танковый взвод. В ночь перед атакой саперные подразделения подготовили и четко обозначили проходы в минных полях противника.

В конце артиллерийской подготовки танковые роты по сигналу командира стрелкового полка двинулись в атаку. Приблизившись к переднему краю, они приняли установленный боевой порядок и, миновав рубеж, на котором располагалась наша пехота, открыли огонь с ходу. Вслед за танками в атаку перешли подразделения стрелковых батальонов.

1-я танковая рота основную массу своего огня направила на уничтожение огневых средств противника, расположенных на се­верных и северо-восточных скатах выс. «Дальняя». Огонь такой же силы обрушила и 2-я танковая рота по южным и юго-восточ­ным опушкам леса. Попытки противника огнем из пулеметов отсечь от танков наступавшую вслед за ними пехоту немедленно ликвидировались усилиями танкистов. Хорошая организация целе­указания своевременно обеспечивала необходимую помощь своей пехоте. Противотанковые средства противника, пытавшиеся нане­сти урон танкам, подавлялись огнем нашей пехоты, а освободив­шиеся от борьбы с противотанковыми орудиями танковые экипажи спешили уничтожить вражеские пулеметы в интересах своей пехоты. Такая огневая взаимопомощь способствовала быстрейшему продвижению пехоты, исключала отсечение ее от танков. В резуль­тате боевой порядок первого эшелона полка сохранял высокий темп наступления.

Противник, оборонявшийся в опорном пункте на выс. 31, ока­зался под ударами с трех сторон, не сумел оказать существенного противодействия и был разгромлен. Развивая наступление, подраз­деления танкового батальона, взаимодействуя с пехотой, уничто­жили противника и на выс. «Дальняя», чем обеспечили выполнение последующей задачи первым эшелоном стрелкового полка.

* * *

Успех действий танкового батальона был обеспечен:

- нанесением одновременного удара танками по выс. 31 и опушкам леса севернее и южнее ее, позволившего ликвидировать фланговый огонь противника;

- внимательным учетом характера местности и ее преимуществ, который помог командиру батальона построить боевой порядок, отвечавший наилучшему выполнению боевой задачи.
РАЗВЕДКА БОЕМ СТРЕЛКОВЫМ БАТАЛЬОНОМ

(Схема 28)

В мае 1943 г. 47-я стрелковая дивизия обороняла полосу юго-восточнее Невель (на схеме нет).

В целях уточнения данных о группировке противника юго-восточнее р. Ловать было проведено несколько разведывательных поисков мелкими группами, которые не дали положительных результатов.

В связи с этим было решено на левом фланге дивизии в райо­не Пруды провести разведку боем силами одного стрелкового батальона с задачей захватить пленных, а при благоприятных условиях - овладеть Пруды и закрепиться в этом населенном пункте.

Местность, где предстояло действовать батальону, представляла собой заболоченную пойму р. Ловать, покрытую кустарником и камышами. Населенный пункт Пруды от нашего переднего края был удален на 700-900 м и отделялся от него безымянным ручь­ем, впадающим в р. Ловать.

Пруды противник оборонял в течение 15 месяцев и превратил его в сильный опорный пункт. Всеми видами разведки было уста­новлено, что в Пруды имеются два станковых и до 20 ручных пуле­метов, четыре 81,4-мм миномета и два 20-мм зенитных орудия. В опорном пункте имелись широко развитая система траншей и ходов сообщения, а также несколько дзотов. Подступы к нему были заминированы и прикрыты проволочным заграждением в два-три ряда кольев.

Подразделения противника, оборонявшие опорный пункт, под­держивались огнем двух дивизионов артиллерии, которые распола­гались на огневых позициях в 3-4 км южнее и юго-западнее Пруды. В резерве у противника в районе Ущит и в лесу юго-восточнее находилось до полутора батальонов пехоты.

Сильная оборона противника в Пруды и настороженность гар­низона этого опорного пункта требовали тщательной подготовки предстоящего боя и четкости его проведения.

Для выполнения указанной задачи командир дивизий назначил 3-й стрелковый батальон 353-го полка. Батальон в это время нахо­дился во втором эшелоне полка.

3-й батальон состоял из трех стрелковых, пулеметной и мино­метной рот и других подразделений. Для проведения разведки боем батальон по приказу командира дивизии, был усилен полко­вой ротой автоматчиков, взводом пешей разведки и взводом саперов.

Разведку боем .намечалось провести утром 26 мая. В целях введения противника в заблуждение в это же время на соседних участках должны были проводиться демонстративные действия. Атака планировалась после 14-минутной артиллерийской подго­товки.

Для артиллерийской поддержки боя батальона распоряжением командира дивизии были назначены 2-й дивизион и 7-я батарея артиллерийского полка дивизии, 1-й дивизион 1224-го гаубичного артиллерийского полка, приданного дивизии, две 120-мм миномет­ные батареи и три роты 82-мм минометов. Кроме того, действия батальона должны были поддерживать ружейным и пулеметным огнем подразделения 1-го батальона 148-го стрелкового полка, на участке которого проводилась разведка. Выставленные для стрельбы прямой наводкой на участке этого батальона два 45-мм и одной 76-мм орудия также должны были вести огонь по обеспечению боя 3-го батальона. Всего для артиллерийского обеспечения боя батальона было привлечено 51 орудие и миномет.

По указанию командира дивизии штаб дивизии разработал; подробный план подготовки и проведения разведки боем. План подготовки был составлен на три дня. В нем кроме определениям содержания занятия с 3-м батальоном по отработке способа действий в предстоящем бою были предусмотрены все мероприятия, которые необходимо было провести в батальоне, полку и дивизии в целях обеспечения разведки боем. В частности, штаб дивизий должен был проверить материальное обеспечение всех подразделений батальона, наличие и укомплектованность групп захватай пленных и групп обеспечения, знание командирами рот и взводов своих задач, местности и объектов, атаки. Для контроля и помощи в, проведении занятий с батальоном были выделены офицеры штаба дивизии.

25 мая командир батальона провел рекогносцировку с командирами рот и командирами артиллерийских батарей. По окончании рекогносцировки командир батальона принял решение на атаку. Опорный пункт противника он решил атаковать с севера и востока, имея все роты в линию. После уничтожения противника в Пруды батальон должен закрепиться на рубеже отдельные дома 300 м южнее населенного пункта.

На местности под руководством командира батальона были отработаны вопросы взаимодействия, установлены сигналы вызова и прекращения артиллерийского огня. Командирам стрелковых рот и артиллерийских батарей были вручены схемы ориентиров, последние были показаны на местности.

С 23 мая 3-й стрелковый батальон и приданные ему подразделения были отведены в тыл дивизии, где они по 10-12 часов в сутки готовились к предстоящему бою. Занятия проводились на местности, аналогичной району предстоящих действий. В течении трех дней с подразделениями батальона было проведено несколько тренировочных занятий и два батальонных учения на тему «Атака батальоном опорного пункта противника». На учениях принимали, участие командиры приданных и поддерживающих артиллерийских подразделений. В ходе подготовки к предстоящим действиям большое внимание было уделено сколачиванию групп захвата пленных.

Наряду с боевой подготовкой в батальоне была широко развернута партийно-политическая работа, направленная на обеспечение выполнения батальоном поставленной задачи. С заместителями командиров рот по политической части, парторгами и комсоргами было проведено инструктивное совещание, по особенностям предстоящего боя.

Одной из форм подготовки личного состава к предстоящему бою были беседы во взводах и ротах бывалых воинов, которые делились своим опытом и рассказывали личному составу о том, как захватывать пленных.

В ночь на 26 мая саперы, действовавшие с батальоном, скрыт­но проделали проходы в минных полях противника и заложили удлиненные заряды под проволочные заграждения.

К 3-часам 26 мая подразделения батальона, не замеченные противником, заняли исходное положение для атаки.

В 3 часа 30 минут артиллерия, - выделенная для обеспечения атаки батальона, открыла огонь по опорному пункту. Артиллерий­ская подготовка атаки проводилась по следующему графику:

2-минутный огневой налет, 10 минут - подавление и разрушение разведанных целей, затем снова 2-минутный огневой налет всей артиллерии и минометов.

Через 5 минут после начала артиллерийской подготовки против­ник открыл ответный артиллерийский огонь по огневым позициям нашей артиллерии и минометов, а также обстрелял подступы к Пруды. В целях подавления артиллерийских и минометных батарей противника по распоряжению командира дивизии открыли огонь 1-й дивизион приданного 1224-го гаубичного артиллерийского полка и гаубичная батарея 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии.

Несмотря на сильное огневое сопротивление врага, подразделе­ния батальона во время артиллерийской подготовки вплотную подошли к опорному пункту. Саперы за это время подорвали удли­ненные заряды, проделав проходы в проволочных заграждениях противника.

В 3 часа 44 минуты подразделения батальона перешли в атаку, ведя на ходу ружейный и автоматный огонь, а артиллерия в это время перенесла огонь в глубину обороны противника.

С началом атаки оказалось, что в период артиллерийской под­готовки огневые точки врага в опорном пункте были подавлены только частично. Атакующие подразделения были встречены ружейно-пулеметным огнем, а также огнем автоматических 20-мм зенитных пушек и были вынуждены залечь.

Нашей артиллерии было приказано произвести повторный огне­вой налет по вражескому опорному пункту. После 3 минутного огневого налета роте автоматчиков и левофланговому взводу 9-й стрелковой роты удалось ворваться в опорный пункт врага. Авто­матчики быстро начали распространяться по траншеям и ходам сообщения, заходя в тыл противнику, оборонявшему населенный пункт, чем вызвали замешательство среди солдат противника.

Остальные подразделения батальона, воспользовавшись замешательством врага, стремительным броском также ворвались в опорный пункт и завязали бой за уничтожение уцелевших огневых точек, особенно дзотов.

В это время группа захвата из состава роты автоматчиков во­рвалась в отдельной дом 300 м южнее Пруды и захватила в плен двух солдат противника, а группа захвата 8-и роты на восточной окраине Пруды захватила в плен вражеского пулеметчика вместе с пулеметом.

Таким образом, к 5 часам 30 минутам батальон поставленную задачу выполнил.

Учитывая незначительное сопротивление противника, командир батальона решил продвигаться дальше и закрепиться на южной окраине населенного пункта. В соответствии с этим решением 8-я и 9-я стрелковые роты и рота автоматчиков вышли на южную окраину Пруды и начали окапываться на рубеже отдельные дома южнее Пруды. 7-я стрелковая рота в это время продолжала вести бои по уничтожению отдельных групп врага, укрывшихся, в дзотах и блиндажах в центре населенного пункта.

Во время проведения разведки боем батальоном было уничто­жено до 100 солдат и офицеров противника и три солдата были взяты в плен. Кроме того, было разрушено шесть дзотов, четыре блиндажа, подорван один оклад с боеприпасами, а также захва­чено три 81,4-мм миномета, шесть пулеметов, два 20-м,м зенитных орудия.

* * *

Успешное проведение разведки боем было достигнуто в результате тщательной и всесторонней подготовки батальона к бою и хорошо организованного взаимодействия пехоты с артиллерией твердого и непрерывного управления боем со стороны командиров рот и батальона.

Смело действовали группы захвата пленных.

Как недостаток необходимо отметить слабое подавление обо­роны противника перед атакой (малая плотность артиллерии - 51 единица) и короткую артиллерийскую подготовку (14 минут).
РАЗВЕДКА БОЕМ СТРЕЛКОВЫМ БАТАЛЬОНОМ

(Схема 29)

302-я стрелковая дивизия в первой половине декабря 1944 г оборонялась юго-восточнее Дембица (на схеме нет).

С наших наблюдательных пунктов в течение нескольких дней в глубине обороны врага наблюдалось интенсивное движение сол­дат и на отдельных участках автомобилей. На основании указан­ных данных наше командование делало предположение о смене частей противника на этом участке фронта.

В целях уточнения данных о группировке и намерениях про­тивника было принято решение провести разведку боем с участка, где оборонялся 825-й стрелковый полк, в направлении выс. 460 и захватить пленных.

Для выполнения указанной задачи был выделен 3-й стрелковый батальон 827-го полка, находившийся в это время во втором эше­лоне полка.

Первая траншея противника была отрыта по северо-восточным скатам выс. 460, вторая траншея - по западным и южным скатам этой высоты на удалении 300-400 м от первой. Первая и вторая траншей были соединены между собой ходами сообщения. Впереди первой траншеи были установлены противотанковые и противопе­хотные минные поля.

10 декабря командир дивизии провел рекогносцировку с коман­диром полка, командиром батальона и командирами артиллерий­ских дивизионов и батарей поддерживающей артиллерии. По окон­чании рекогносцировки командир дивизии поставил командиру батальона задачу. Разведку боем намечалось провести во второй половине дня 14 декабря. Объектом атаки был избран участок траншеи на северо-восточных скатах выс. 460. Исходное положе­ние для атаки батальону было указано в первой траншее 825-го стрелкового полка, удаленной от первой траншеи противника на 300 м.

Перед началом атаки планировалось провести 15-манут1ны# огневой налет артиллерии. В момент атаки батальона артиллерия должна была перенести огонь по второй траншее противника и поставить заградительный огонь по первой траншее на флангах батальона.

В целях отвлечения внимания противника от района, где будет проводиться разведка боем, подразделения, обороняющиеся на соседних участках, должны были за 15 минут до начала разведки боем открыть ружейно-пулеметный и артиллерийский огонь и по­ставить дымовые завесы.

Руководство подготовкой и проведением боя батальона было возложено на командира 827-го стрелкового полка.

11 декабря командир батальона провел рекогносцировку с командирами стрелковых рот и командирами поддерживающих артиллерийских и минометных подразделений. В решении на атаку командир батальона указал, что боевой порядок батальона стро­ится в два эшелона. Двум стрелковым ротам первого эшелона ставилась задача стремительной атакой ворваться в первую траншею врага, захватить пленных, после чего отойти в расположение своих войск. В этих ротах создавались группы захвата пленных и группы-прикрытия. В группы захвата командиры рот должны были выде­лить смелых и опытных солдат. Рота второго эшелона должна была своим огнем поддерживать атаку первого эшелона и быть готовой к отражению контратак противника.

На саперную роту дивизии возлагалось снятие минных полей .перед своим передним краем на участке действий батальона и проделывание проходов в минных полях противника на северо-вос­точных скатах выс. 460.

Артиллерия, выделенная для обеспечения боя батальона, долж­на была подавить выявленные огневые точки противника в районе выс. 460, поддержать атаку рот первого эшелона и прикрыть их отход после выполнения задачи.

Командир батальона на местности отработал вопросы взаимо­действия между стрелковыми ротами и артиллерией. Артиллери­стам были указаны цели, которые, им надлежало подавить или уничтожить в период артиллерийского налета. Всем командирам на местности были показаны общие ориентиры и даны таблицы сигналов вызова и прекращения артиллерийского и минометного огня.

3-й батальон имел три стрелковые роты по 70 человек каждая, пулеметную и миномётную роту и взвод 45-мм орудий. Численность батальона достигала 300 человек. На время разведки боем батальону была придана рота саперного батальона дивизии.

Для обеспечения действий батальона выделялось два дивизиона артиллерийского полка дивизии, две батарей 120-мм минометов. Кроме того, наступление батальона должны были поддерживать батарея 76-мм полковых пушек, батарея 45-мм пушек и рота 82-мм минометов. Атаку батальона должны были также поддерживать ружейно-пулеметным огнем и огнем орудий, выставленных для стрельбы прямой наводкой, подразделения 825-го полка, с участка которого проводилась разведка боем.

После получения задачи на проведение разведки боем было установлено круглосуточное наблюдение за передним краем обо­роны противника. Наблюдатели с наблюдательных пунктов долж­ны были выявлять новые огневые точки, изучать распорядок дня противника и особенно степень насыщенности пехотой первой траншеи.

В период с 11 по 13 декабря со всем личным составом батальо­на и подразделений усиления проводилась боевая подготовка. 13 декабря в тылу дивизии на местности, оборудованной по типу вражеской обороны, было проведено батальонное учение на тему «Атака стрелковым батальоном траншеи противника в целях захвата пленных».

В 7 часов 14 декабря батальон занял исходное положение в первой траншее на участке обороны 825-го стрелкового полка. К 15 часам до солдат была доведена боевая задача и на местности им были показаны объекты атаки. Солдаты под руководством своих офицеров изучили впередилежащую местность.

В целях предупреждения случаев попадания документов сол­дат и офицеров к противнику, по которым он смог бы определить нумерацию наших частей на этом участке, документы у всего лич­ного состава батальона были изъяты.

В 15 часов 30 минут на соседних участках справа и слева был открыт сильный ружейно-пулеметный и артиллерийский огонь и через некоторое время были поставлены четыре дымовые завесы.

В 15 часов 45 минут 54 орудия и миномета, поддерживающие 3-й батальон, начали огневой налет по объекту атаки.

В 16 часов 7-я и 9-я стрелковые роты перешли в атаку. Артил­лерийский огонь в это .время был перенесен на вторую траншею. 7-я и 9-я роты дружно ворвались в первую траншею врага. В ре­зультате решительной атаки противник понес большие потери и разрозненными группами начал отход во вторую траншею.

В момент атаки группа захвата 7-й стрелковой роты под коман­дой сержанта захватила в плен унтер-офицера противника. Группа захвата 9-й стрелковой роты захватила второго пленного. Кроме того, в траншее у убитых солдат и офицеров противника были изъяты, документы.

В то время, когда происходил бой в первой траншее, против­ник силою до роты пехоты при поддержке минометного огня пы­тался контратаковать 7-ю стрелковую роту во фланг. Это своевре­менно было обнаружено командиром батальона. По сосредоточив­шемуся для контратаки противнику был открыт массированный артиллерийский и минометный огонь. Одновременно 8-я стрелко­вая рота изготовилась к отражению контратаки. В течение несколь­ких минут вражеская пехота была рассеяна. -

Овладев первой траншеей, 7-я и 9-я стрелковые роты, поддерживаемые артиллерийским огнем, начали продвигаться ко второй траншее. Некоторые солдаты ворвались во вторую траншею. В это время батальону был дан сигнал отхода. Атака второй траншеи была прекращена. Роты под прикрытием артиллерийского и ружейно-пулеметного огня с соседних участков начали организованный отход в расположение своих войск. Противник, подавленный, нашим артиллерийским и пулеметным огнем, во время отхода батальона вел слабый минометный и ружейно-пулеметный огонь. К 17 часам 30 минутам батальон в полном составе отошел в первую траншею нашей обороны.

В результате этого боя было уничтожено, до 60 солдат и офицеров противника и два солдата взяты в плен. Захвачены трофеи: 40 винтовок и автоматов, два ручных пулемета и большое количество патронов и гранат.

* * *

Успешному выполнению задачи способствовало тщательное изу­чение обороны противника и правильный выбор объекта для атаки, целеустремленная подготовка личного состава к предстоящим действиям, поддержка атаки мощным огнем артиллерии и миноме­тов, а также хорошая организация взаимодействия подразделении батальона с артиллерией.

В годы Великой Отечественной воины боевые успехи наших войск в решающей степени зависели от людей, обладающих высо­кими политико-моральными и боевыми качествами, в совершенстве владеющих вооружением и техникой, а также от уровня партийно-политической работы с солдатами, сержантами и офицерами. Эта работа проводилась на основе военных заветов В.И. Ленина, постановлений Центрального Комитета партии, приказов и дирек­тив Верховного Главнокомандования и Главного политического управления, а также приказов командования и указаний политорганов фронтов, армий и соединений.

В период подготовки к наступлению и в ходе боя целью пар­тийно-политической работы было: создать у личного состава высо­кий наступательный порыв, развивать у него отвагу, стойкость и бесстрашие, воспитывать ненависть к немецко-фашистским захват­чикам, непреклонную решимость активными и стремительными действиями умело и быстро преодолеть оборону противника и до­биться полного его разгрома.

Командиры батальонов несли полную ответственность за состоя­ние партийно-политической работы с личным составом. Они по­вседневно занимались политическим и воинским воспитанием под­чиненных и в своей практической деятельности постоянно опира­лись на партийную и комсомольскую организации, боевой актив подразделения, в полной мере используя их силу и влияние для достижения успеха в бою. Заместители командиров по политиче­ской части, парторги и комсорги батальонов непосредственно орга­низовывали и проводили партийно-политическую работу в подраз­делениях. Все командиры и политработники, партийные и комсо­мольские организации вели партийно-политическую работу непре­рывно, целеустремленно и в любой обстановке. Содержание, фор­мы и методы работы определялись конкретной обстановкой и выполняемой боевой задачей, указаниями политоргана и коман­дира батальона.

Партийно-политическая работа планировалась обычно по периодам, например: на подготовительный период, в ходе насту­пательного боя и при подведении итогов боя за день и за ночь.

В зависимости от обстановки подготовительный период к на­ступлению для стрелковых и танковых батальонов длился от нескольких дней до нескольких часов. Исходя из наличия времени в каждом батальоне предусматривались соответствующие формы, методы и количество политических мероприятий.

Так, например, на подготовку к наступлению на Запорожье 1-й стрелковый батальон 2-го стрелкового полка 50-й стрелковой диви­зии имел сутки. Исполняющий обязанности заместителя командира батальона по политической части составил следующий план пар­тийно-политической работы:

1. Партийное собрание батальона с вопросом «Запорожье будет нашим».

2. Комсомольское собрание с повесткой дня «Ознаменуем 25-летие комсомола боевыми делами по освобождению Запорожья от немецких захватчиков».

3. Совещание с агитаторами взводов по вопросу «Агитаторы в бою»:

- выпуск в ротах перед боем боевых листков;

- разъяснение личному составу материалов Совинформбюро;

- лозунги - призывы во время атаки;

- сообщения о награждении отличившихся.

4. Доведение до личного состава боевой задачи и проведение с ним беседы «В бою за Запорожье новыми подвигами возвеличим славу нашего оружия».

5. Прием в партию.

6. Обеспечение нормальной доставки боеприпасов, пищи и воды.

7. Итоги боя.

Готовясь к наступлению, командир батальона и его заместитель по политической части уделяли основное внимание офицерам, сер­жантам, партийному и комсомольскому активу, их всесторонней подготовке, обучению работе в условиях боевых действий. Они принимали меры по укомплектованию подразделений этой катего­рией военнослужащих. Так, за месяц летних боев в 11943 г. в стрелковых батальонах 50-й стрелковой дивизии вышел из строя почти весь офицерский состав в звене взвод - рота. Большие потери были среди политработников батальонов, в, стрелковых ротах все парторги и комсорги вышли из строя в первые два дня боев. Пополнения офицерского состава не поступало. Поэтому на вакантный офицерские и сержантские должности выдвигались сержанты и рядовые, проявившие в боях героизм, умение руководить действиями мелких подразделений в бою, воспитывать своих подчиненных и вдохновлять их на подвиг во имя Родины. Только на должности парторгов и комсоргов батальонов из числа сержантов и рядовых было выдвинуто 19 человек. Опыт боев требовал тщательной военной и идеологической их подготовки.

Проводились семинары с парторгами и комсоргами рот, их заместителями, членами партийных и комсомольских бюро, агитаторами, группарторгами и групкомсоргами взводов; на семинарах обсуждалась практика партийной и комсомольской работы в бою.

В работе сборов и семинаров участвовал руководящий состав армий, дивизий и полков. Это обеспечивало высокий уровень этих, мероприятий и положительно сказалось на практической работе командиров, политработников и партийно-комсомольского актива.

Перед прорывом вражеской обороны войска усиленно трениро­вались. При этом учитывались особенности предстоящих боев в условиях театра военных действий.

В период подготовки к Белорусской операции в подразделениях 76-й гвардейской стрелковой дивизии проводились занятия, лекции и беседы на военные темы, как, например: «Особенности боев в ле­систо-болотистой местности», «Траншейная оборона противника и способы ее преодоления», «Средства и приемы борьбы с вражески­ми танками», «Форсирование рек с применением подручных средств», «Роль гранаты и залпового огня в бою», «Маскировка и наблюдение в бою», «Как вести бой в траншеях», «Как преодоле­вать противотанковые препятствия». Опытные саперы из числа коммунистов и комсомольцев обучали воинов стрелковых подраз­делений технике разминирования.

В целях воспитания высокого наступательного порыва у личного состава и развития у него отваги и стойкости широко использова­лась пропаганда боевого опыта, в которой активно участвовали бы­валые воины, командиры и политработники, а также военная печать. Оправдала себя в период войны форма работы с памяткой-листовкой.

Весной 1944 г. в стрелковых и танковых батальонах 4-й гвар­дейской армии была изучена памятка-листовка «Бей танки!», в ко­торой излагались различные способы уничтожения фашистских тя­желых танков типа «тигр». В мотострелковом и танковых батальо­нах 55-й гвардейской танковой бригады тщательно изучалась ли­стовка-молния «Бить врага его собственным оружием». Она была посвящена отделению, которое в соединении первым использовало фаустпатрон против гитлеровцев.

Много внимания уделялось войсковому товариществу, умелому взаимодействию между пехотой, артиллеристами и экипажами танков или самоходно-артиллерийских установок. Так, во время подго­товки Восточно-Прусской и Восточно-Померанской, операций в 76-й гвардейской стрелковой дивизии командиры и политработники си­стематически разъясняли воинам способы совместных действий и взаимного целеуказания, учили, как делать проходы для танков и самоходно-артиллерийских установок, уничтожать орудия противника, мешающие продвижению, рассказывали о порядке обгона своих танков и т.д.

В 237-м и 239-м гвардейских стрелковых полках проводились объединенные собрания личного состава стрелковых батальонов и батарей, самоходно-артиллерийских установок 1989-го танкосамоходного полка, организовывались объединенные совещания офицер­ского состава; на них обсуждалось, как лучше выполнить боевую задачу, как эффективнее бороться с вражескими истребителями танков, вооруженными фаустпатронами.

Воинам артиллерийских и минометных расчетов разъясняли, как важны для них слаженность и четкость действий всех номеров, умение заменить в бою товарища, а также меткость стрельбы (осо­бенно прямой наводкой, когда цель должна быть поражена с од­ного-двух выстрелов), необходимость быстрой смены огневых по­зиций в наступлении. Парторги и комсорги батальонов постоянно разъясняли пехотинцам необходимость оказания помощи артилле­ристам при смене огневых позиций, окапывании и маскировке. Всегда у пехотинцев и танкистов были хорошие деловые контакты с приданными и поддерживающими артиллеристами, саперами, огнеметчиками.

Предметом постоянной заботы партийно-политического аппара­та батальонов было укрепление партийных и комсомольских орга­низаций. Основным средством укрепления является прием в пар­тию и комсомол. Так, например, после объявления приказа коман­дующего Ленинградским фронтом о наступлении в 136-й стрелко­вой дивизии в течение дня 11 января 1943 г. было подано 326 заяв­лений о приеме в партию, в 268-й стрелковой дивизии - 220 заяв­лений. .

Во время подготовки прорыва блокады вокруг Ленинграда во всех стрелковых, танковых, пулеметных, минометных ротах, артил­лерийских батареях были созданы партийные организации с числом коммунистов от 8 до 35 человек. Такими же по своей численности были и комсомольские организации.

Политработники и командиры расставляли партийные и комсо­мольские силы так, чтобы в каждом взводе, отделении, экипаже, расчете имелись коммунисты и комсомольцы. Если во взводе на­считывалось три коммуниста, назначались группарторги, а при на­личии трех комсомольцев - групкомсорги.

Значительное место в партийно-политической работе занимало воспитание у воинов чувства ответственности за боевые дела подразделения. Воинам, разъяснялось требование Боевого устава о том, что, если командир выбывает из строя, воин должен немед­ленно брать на себя командование подразделением и продолжать бой. Во всех формах популяризировались примеры разумной ини­циативы воинов. На фронте была издана специальная листовка, рассказавшая о том, как в бою после ранения командиров подраз­делений рядовые и сержанты брали на себя командование под­разделениями, вели их в атаку.

Командиры и политработники, партийный и комсомольский ак­тив проводили огромную работу по воспитанию у личного состава жгучей ненависти к немецким фашистам и их сателлитам. В своих выступлениях они призывали воинов к мести за уничтоженные го­рода и сожженные села. Факты варварских зверств и издевательств над населением нашей Родины и освобожденных нами го­сударств, расстрелы и казни советских граждан и военнопленных, рабство и неволя миллионов людей СССР и стран Европы звали советских воинов к расплате с врагом и усиливали сознание бла­городной миссии освободителей.

Для воспитания высокого наступательного порыва широко про­пагандировались революционные и боевые традиции, верность во­инскому долгу, воспитывалась высокая бдительность, проявлялась забота о воспитании и обучении воинов нерусской национальности, укреплялось боевое содружество армий дружественных стран.

Идеологическая работа в батальонах никогда не прекращалась. Конкретное ее содержание определялось военно-политической об­становкой, в которой готовились и проводились бои. Перед Берлин­ской операцией политработники разъясняли воинам, что, хотя пол­ная победа над врагом близка, она не придет сама, ее нужно до­биться в тяжелых боях, и чем ближе победа, тем сильнее должны быть удары по врагу. Агитаторы разъясняли указание ЦК ВКП(б) о том, что нельзя отождествлять клику Гитлера с германским на­родом. Отсюда делались соответствующие выводы об отношении советских воинов к немецкому населению.

Для мобилизации коммунистов и комсомольцев в период орга­низации наступления проводились открытые собрания. Собрания были короткими, решения конкретными, похожими на клятву ком­мунистов и комсомольцев перед боем. Как правило, докладчиками выступали командиры подразделений. Вот пример комсомольского собрания, проведенного перед штурмом рейхстага в Берлине. С до­кладом выступил командир 1-го батальона 380-го полка 171-й стрелковой дивизии старший лейтенант К.Я. Самсонов. Собрание в своем решении записало: «Мы, комсомольцы, клянемся, что в бо­ях по захвату рейхстага будем беспощадно громить гитлеровцев до полного их уничтожения... Во имя этого мы не пожалеем ни сил, ни крови, ни самой жизни... Считать честью для каждого ком­сомольца первым ворваться в рейхстаг»¹.

На исходном положении для наступления политработники ба­тальона вместе, с другими офицерами проверяли готовность под­разделений, знание личным составом своих задач в бою, готовность вооружения и техники. Они мобилизовывали воинов на быстрое выполнение инженерных работ, доставку и подготовку боеприпа­сов, на поддержание строжайшей дисциплины и организованности, высокой бдительности и боевой готовности.

Опыт воины показал, что большое значение в воспитании вы­сокого наступательного порыва имели боевые приказы командиров полков и дивизий, а также обращения военных советов армий и фронта. Практически до личного состава они доводились за 11,5 часа до начала артиллерийской подготовки. Боевые приказы ставили перед воинами конкретные задачи. Обращения разъясняли цель и военно-политическое значение предстоящей операции и бо­ев, основные условия их успешного проведения.

Все воины стрелковых и танковых батальонов готовилась к стремительной атаке: воины-пехотиицы делали ступеньки для дружного броска из траншей в атаку, у танкистов уже были заве­дены моторы. Командиры рот, следя за минутными стрелками, на­блюдали за результатами арттиллерийской подготовки, докладыва­ли командирам батальонов, отдавали последние указания перед атакой. Партийно-политический аппарат батальонов, а также по­литработники полка находились в первой траншее вместе с идущи­ми в атаку солдатами. Они живым, твердым, убедительным словом поднимали боевой дух у воинов, особенно у молодых, напоминали, как вести себя в атаке, как двигаться за огневым валом, за разры­вами артиллерийских снарядов, за танками, как вести огонь на ходу, помогали командирам взводов, отделений. Политработники и командиры, партийно-комсомольский актив и бывалые воины подбадривали новичков, приходили на помощь тем, кто излишне волновался, был растерян или подавлен, своевременно бросали острое слово, шутку, напоминали о долге, о подвиге, о наградах. Парторги и комсорги давали партийные и комсомольские поручения: первым подняться в атаку, вовремя движения в атаке бросить лозунг и боевой клич «ура!», водрузить врученный накануне красный флаг на захваченной у врага первой траншее, на отбитой высоте, на главном здании города или другого освобожденного населенного пункта, оказать помощь необстрелянному новичку, передать по цепи об отличившихся в атаке и т.д. Самым главным партийным и комсомольским поручением каждому коммунисту и комсомольцу было - подавать в бою личный пример отваги и мужества.

Подобные поручения приобретали особый смысл, потому что за тем, как они выполнялись, следили на поле боя все воины подраз­делений.

С подачи команды «В атаку, вперед!» начиналась партийно-политическая работа в ходе наступления.

Главный этап боя - атака. В этот самый напряженный период не было места многословию. Эффективно действовали короткие, вдохновляющие призывы нашей партии, такие, как «За Родину!», «За партию!», «Вперед!», «Смерть немецким фашистам!», а также конкретно вытекающие из цели боя лозунги: «Вперед, на Вислу!», «Вперед, на Берлин!».

Опыт показал, что одной из важных форм партийно-политиче­ской работы в период атаки, при прорыве первой позиции и в це­лом первой полосы обороны противника был личный пример геро­изма и мужества командиров, политработников, коммунистов, комсомольцев, бывалых воинов. Личный пример - это одна из сильных форм проявления твердости, несокрушимой воли партия в борьбе с врагами, одна из убедительных форм агитации в бою.

В 1942 г. осенью на р. Дон после прорыва, второй позиции про­тивника 4-м стрелковым батальоном 429-й стрелковой бригады гитлеровцы дважды переходили в яростную контратаку. Противник бросил против батальона крупные силы. Наступление на левом фланге батальона застопорилось. Командир батальона был тяжело ранен. Его заместитель по политической части взял руководство боем в свои руки. Он приказал занять оборону и отразить контр­атаку. Когда силы противника ослабли, он с кличем «За Роди­ну!» повел бойцов в атаку. Его призыв окрылил наступающих. Но вскоре разрывная пуля раздробила ему кисть правой руки. Пистолет выпал. Превозмогая боль, он нагнулся, взял оружие в ле­вую руку и снова повел людей в атаку. Поблизости разорвалась мина. Десятки осколков впились ему в левую ногу. Он потемнел с лица, покачнулся и упал. Но опять поднялся и, обливаясь кровью, шаткими шагами пошел вперед. «За Родину!» - еле слышался его хрипловатый голос. Еще один коварный взрыв, еще одно ранение, а герой продолжает идти. Очередная, взрывная волна, швырнула его на смерзшийся снег. В четвертый раз раненый и контуженный политработник уже больше не встал. С поля боя его вытащил на своей шинели ординарец. К исходу дня 4-й стрелковый батальон вышел на указанный рубеж.

В бою коммунисты и комсомольцы, как правило, брали на се­бя выполнение наиболее опасных и ответственных заданий: пойти в разведку, переправиться через реку с передовым отрядом де­санта, пойти в тыл противника для диверсии или корректировки артиллерийского огня, первыми ворваться в траншею или в деревню, занятую врагом, броситься на штурм дзота или на уничтоже­ние вражеского танка, проделать проход в минном поле, под вра­жеским огнем восстановить связь, доставить боеприпасы подразделению, провозгласить в бою пламенный призыв партии, закрыть грудью своего командира, вытащить из-под огня противника ране­ного офицера или солдата, не допустить растерянности при контр­атаке превосходящих сил врага, ободрить солдат, особенно моло­дых, теплым словом, биться беспощадно, решительно и самоотвер­женно. Нередко коммунисты и комсомольцы заменяли выбывших из строя командиров и, возглавив подразделения, решительными действиями обеспечивали выполнение боевых задач. Все это явля­лось одной из самых действенных форм партийно-политической ра­боты в наступлении, побуждало к проявлению массового героиз­ма советских воинов, способствовало поддержанию у них высо­кого морального духа. .

Подчеркивая большое значение передовой роли коммунистов, великой силы личного примера в бою, В. И. Ленин в речи на про­водах первых эшелонов нашей армии на фронт 1 января -1918 го­да говорил: «Пусть товарищи, отправляющиеся в окопы, поддер­жат слабых, утвердят колеблющихся и вдохновят своим личным примером всех уставших»². Он призывал первых добровольцев на­шей армии биться до последней капли крови, сражаться за каж­дую пядь советской земли, быть стойкими до конца, не знать страха в борьбе.

О высоком морально-политическом духе свидетельствовали массовые случаи отказа раненых покинуть строй, свое подразде­ление, поле боя. За 10 дней Львовской операций в войсках 1-го Украинского фронта осталось в строю около 2500 легко раненных воинов. Фронтовики знают, какое сильное воздействие оказывало на психику и моральный дух молодого воина то, что рядом с ним продолжал сражаться солдат, сержант, офицер, наскоро перевя­завший свою рану. Белая окровавленная повязка как бы символизировала стойкость раненого воина. Эти самоотверженные ге­рои представлялись к правительственным наградам. О них говорилось в газетах, листовках и беседах.

Непосредственно перед самым боем и в ходе боя лучшие вои­ны стремились связать свою жизнь и судьбу с коммунистической партией и ленинским комсомолом. Если время позволяло, тут же в траншеях, возле орудия или танка па коротких партийных и ком­сомольских собраниях их принимали в партию или комсомол. Слу­чалось и так, что некоторые из них отдавали за Родину жизнь, не успев получить партийного билета. Но каждый воин, написавший перед атакой потрясающее по своей силе и простоте заявление: «Хочу в бой идти коммунистом», - в душе считал себя таковым и сражался как коммунист.

В период прорыва первой полосы обороны политработники батальонов учитывали характер задач, которые выполняли воины разных специальностей. Они поощряли воинов-танкистов за решительные и инициативные действия, сообщали им об успехах пе­хоты, артиллерии, об уничтожении противотанковых средств противника. Воинов противотанковых средств немедленно поощряли за уничтоженные танки, самоходки и бронетранспортеры противника. Политработники сообщали воинам-артиллеристам результа­ты их огня, отзывы пехотинцев о действиях артиллерии, особенно при ведении огня с закрытых позиций. Всегда своевременно и высоко оценивали мужество и смелость саперов, которые прокладывали путь в минных полях танкам и пехоте. Не ослаблялось внимание и к другим специалистам: разведчикам, связистам, санитарам, подносчикам боеприпасов, связным, старшинам рот, шофёрам, ездовым, поварам и др.

В ходе боя при прорыве первой полосы обороны противника часто приходилось сталкиваться с необходимостью маневра сила­ми и огневыми средствами, с задачами подавления отдельных очагов сопротивления. В этот период особенно важно не допустить. спада высокого наступательного порыва. Опыт боев показал, что повторение атак и штурма отдельных очагов сопротивления требует немедленных решительных и смелых действий. В этой обстановке особенно решающим будет пример храбрости командира, политработника, парторга, комсорга. Очень, часто эту героическую задачу - поднять воинов в атаку - брали на себя политработники подразделений. «В историю Великой Отечественной вой­ны, как одна из славных и почетных ее фигур, войдет фигура по­литрука, с автоматом в руках, в маскировочном халате и каске идущего впереди и увлекающего за собой бойцов к достиже­нию возвышенной и благородной цели - разгрома германских фашистов и освобождения своего отечества», - так писала газета «Правда» 22 марта 1942 г., оценивая роль политрука в бою.

Наступательный порыв поддерживался своевременным доведе­нием новых боевых задач и приказов до воинов, оперативной ин­формацией об успехах своего батальона, полка, дивизии, сосе­дей о том, как идут бои на тех или иных участках, насколько про­двинулись вперед и сколько еще осталось пройти, кто и в чем отличился, что нужно сделать, чтобы выполнить поставленную задачу. В бою широкое распространение имели листовки «Передай по цепи», которые солдаты называли самой маленькой газетой. Они писались часто простым карандашом, под огнем противника, рассказывали о самом важном, самом главном, прославляя героев, помогая ко­мандиру доводить боевую задачу до каждого солдата. В листов­ках-молниях были обращения, призывы, перечислялись герои, фа­милии награжденных воинов. Листовки-молнии являлись одной из массовых и действенных форм партийно-политической работы в наступлении. Они передавались по цепи, перебрасывались в гиль­зе, консервной банке, порой прикрепленные к небольшому камню, от одного воина к другому. Вот одна из листовок, выпущенная в дни боев на берлинском направлении в 175-й стрелковой дивизии:

«Товарищ! Когда ты вчера после артиллерийской подготовки под­нялся в атаку, до Берлина было 70 километров. Теперь мы еще продвинулись вперед. До столицы Германии остается всего 50 ки­лометров. Это в десять раз меньше, чем от Вислы до Одера. Час падения Берлина близок. Быстрее вперед, друзья! К полной и окон­чательной победе!»³.

Очередные листовки сообщали, что до Берлина остается 35, 20, 10 км.

В танковых и самоходных подразделениях для доведения до личного состава новых боевых задач и для популяризации отличив­шихся в боях воинов часто применялись радиостанции. Широко использовались поздравительные письма. Так, в период Белорус­ской операции командир 283-й стрелковой дивизии послал своим подчиненным, отличившимся в боях, свыше 250 поздравительных писем.

Командир 20-й мотострелковой бригады в письме одному из воинов писал: «Вчера и сегодня в боях с немецко-фашистскими за­хватчиками Вы проявили исключительную смелость и отвагу. Искусно действуя ручным пулеметом, Вы нанесли врагу значитель­ные потери. Ваши действия - пример для всех воинов нашей части.

Надеюсь, что Вы и впредь своим личным примером мужества, отваги и доблести будете воспитывать в бойцах качества, необходимые советскому воину - патриоту страны социализма.

Поздравляю Вас с блестящим успехом в боях за окончательный разгром ненавистного врага и представляю к правительственной награде - ордену Красного Знамени. Желаю Вам доброго здо­ровья.»⁴.

Наряду с пропагандой героизма для укрепления высокого на­ступательного порыва широко использовалось поощрение и награждение в бою. Так, в 1945 г. менее чем за 6 месяцев боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны было награж­дено более 5470 тысяч человек, из них 3530 тысяч награждений было произведено приказами командиров полков⁵.

Многим воинам непосредственно на поле боя вручались прави­тельственные награды. Политработники рассказывали личному со­ставу о награжденных орденами и медалями, почетными грамота­ми ЦК ВЛКСМ, ЦК комсомола республик. Они посылали письма на родину героев, раненым в госпитали, фотографировали отличив­шихся солдат и сержантов гари развернутом Знамени части. Сним­ки героев печатались в газетах и листовках. Армейские поэты по­свящали им стихи, песни. Командиры и политработники поздрав­ляли солдат, сержантов и офицеров с присвоением очередного во­инского звания, гвардейского звания, почетного наименования ча­сти, с назначением на должность, с освобождением родного горо­да или деревни, с выполнением боевой задачи, форсированием ре­ки, взятием населенного пункта, на который наступали. Душевное слово командира, политработника, благодарность старшего началь­ника, а то и просто рукопожатие были наградой, воодушевляющей на подвиг, на выполнение новых заданий командования.

При бое в глубине обороны противника важнейшей задачей партийно-политической работы являлось обеспечение непрерывно­сти и стремительности атаки, решительности действий всего лично­го состава на направлении наступления.

В ходе боя часто сама боевая действительность давала впечат­ляющий материал для политической агитации, для воспитания не­нависти к врагу. Так, в конце апреля 1945 г. за Одером на снаря­дах артиллеристов, поддерживающих батальоны 237-го гвардейско­го стрелкового полка, было написано: «За Одессу!», «За Феодосию!», «За Керчь!», «За Цымлянскую!», «За Сталинград!», «За Орел!», «За Чернигов!», «За Калинковичи!», «За Варшаву!», «За Торунь!», «За Сопот!», «За Гданьск!», «За смерть отца!», «За звер­ства!», т.е., на снарядах был написан лозунгами весь боевой путь полка и цель боя.

Старшие офицеры на батареях к артиллерийской команде до­бавляли слова: «По фашистам!», «По гитлеровским головорезам!», «За смерть боевых друзей!». Эти слова шли из глубины души, име­ли политический смысл и помогали артиллеристам лучше выпол­нять боевую задачу.

Богатейший материал для партийно-политической работы да­вали решения партии и правительства по вопросам внутренней и внешней политики, оперативные сводки Совинформбюро и благо­дарственные приказы Верховного Главнокомандующего о новых победах. Благодарность Родины воодушевляла воинов, они проникались еще большим чувством ответственности за быстрейший раз­гром врага. Около 20 раз в приказах Верховного Главнокомандую­щего упоминались 76-я и 39-я гвардейские стрелковые дивизий и 55-я гвардейская танковая бригада среди отличившихся в боях за освобождение советских, польских, немецких и чехословацких городов. Во всех таких случаях каждому солдату, сержанту и офи­церу стрелковых и танковых батальонов вручались благодарствен­ные письма, которые они отсылали домой.

В работе с воинами широко использовались итоговые материа­лы полков и дивизий. Цифры побед воспринимались людьми как результат их ратных подвигов, вызывали стремление с еще боль­шей решительностью громить врага.

В период успешного наступления командирам и политработни­кам батальонов приходилось напоминать офицерам и солдатам о бдительности и борьбе с беспечностью и зазнайством, решительно пресекать аморальные поступки и распущенность.

В ходе наступления, для развития успеха вводились в бой стрел­ковые и танковые батальоны вторых эшелонов или резервов. Ко­мандиры и политработники, проводя работу с личным составом этих подразделений, разъясняли значение рубежа или пункта, ко­торый предстояло захватить, доводили боевую задачу до воинов, рассказывали о боевых успехах и положительном опыте батальо­нов первого эшелона, знакомили с тактикой и способами ведения противником оборонительного боя, обращали внимание воинов на вопросы взаимодействия на поле боя, информировали их об уда­рах авиации, действиях реактивной артиллерии в интересах второ­го эшелона.

Особое внимание уделялось воинам танковых и самоходно-артиллерийских подразделений от дерзости, инициативы, стреми­тельности и решительности которых во многом зависело развитие успеха.

Большой боевой и политический подъем в батальонах, готовив­шихся к вступлению в бой, вызывали специальные обращения во­енных советов. Они доводились до личного состава подразделений во время выдвижения на рубеж атаки.

Обращение от 21 апреля 1945 г. гласило: «Сегодня боевые зна­мена наших героических частей уже победно реют над окраинами и пригородами Берлина. Настал решающий час боев. Перед вами Берлин, столица германского разбойничьего фашистского государ­ства, а за Берлином - встреча с. войсками наших союзников и полная победа над врагом... На штурм Берлина, к полной и оконча­тельной победе, дорогие товарищи!»

С получением данных о подготовке противника к проведению контратаки в подразделениях, которым предстояло отражать ее, личный состав мобилизовывался на закрепление выгодных рубежей или на стремительную атаку с ходу. В первом и во втором случае личный пример командиров, политработников, коммунистов играл решающую роль. В этой обстановке командирами и политработни­ками принимались все практические меры к разгрому противника, на ходу кратко они разъясняли роль и значение успешного отраже­ния контратаки для развития успеха наступления, объясняли вои­нам их конкретную задачу.

Были факты, когда в период отражения вражеских контратак на поле боя выносилось полковое Знамя. Так, в дни июльского на­ступления 1944 г. крупные силы гитлеровцев контратаковали одну из наших частей. Когда натиск противника был особенно силен и создалась тревожная обстановка, заместитель командира артилле­рийского полка по политической части взял Знамя и, сопровождаемый автоматчиками, пошел по огневым позициям. Гордо развевал­ся боевой флаг, ярко горели вышитые золотым шелком слова: «За нашу Советскую Родину!». Солдаты, сержанты и офицеры встретили появление Знамени громовым «ура!» и дружно ударили по врагу.

При бое в городе политработники батальонов учитывали его специфику, в состав штурмовых групп вводились парторги и ком­сорги. Для солдат и сержантов с учетом опыта прошедших боев выпускались памятки: «Как вести бой в городе», «Действия штур­мовой группы», «Стрелковое отделение в уличном бою», «Бой тан­ка и САУ в городе», «Действие танка и САУ в составе штурмовой группы». В одной из них писалось: «Врывайтесь в дом вдвоем - ты да граната; оба будьте одеты легко - ты без вещевого мешка, граната без рубашки. Врывайтесь так: граната впереди, а ты за ней; проходи дом опять же за гранатой - граната впереди, а ты следом». Такие памятки пользовались огромной популярностью среди воинов.

Наступление наших войск на территории врага усиливало у воинов могучий наступательный порыв, готовность преодолеть все трудности на пути к победе. Так, весной 1945 г. в советских вой­сках, действовавших на берлинском направлении, от сознания, что бои раздернулись уже на немецкой земле, умножались энтузиазм и уверенность воинов. Они вдохновлялись на окончательный раз­гром фашистов.

- Наконец-то дошли, теперь не так уж далеко осталось и до главного осиного гнезда, - говорили солдаты. - Будем и в Бер­лине, непременно будем!

Командиры и политработники систематически разъясняли со­ветским воинам цели и причины вступления наших войск на тер­риторию буржуазных государств, требовали соблюдения высокой чести и достоинства советского человека за рубежом, поддержива­ли высокую дисциплину и бдительность в подразделениях. Они при­вивали нашим воинам чувство дружбы к трудовому народу осво­бождавшейся страны и на конкретных фактах разоблачали капи­талистическую действительность, с которой ранее почти никто из воинов не соприкасался.

На фронте политическая информация была важнейшей обязан­ностью всех политработников. Без нее не было успешной партийно-политической работы в бою. Заместители командиров батальонов по политической части ежедневно объективно и правдиво доклады­вали, что происходило в подразделениях. Вместе с командирами батальонов, подводя итоги боев за день, они составляли политиче­ские донесения, в которых указывали выполнение боевой задачи, боевой и численный состав батальона, политико-моральное состоя­ние всех категорий военнослужащих, формы партийно-политической работы в бою, сообщали о героизме воинов, представлении и на­граждении отличившихся, о потерях командиров, политработников, парторгов и комсоргов рот, коммунистов и комсомольцев. В конце указывались недостатки в боевой деятельности и жизни батальона, выдвигались просьбы, вопросы, решение которых зависело от стар­ших начальников.

Кроме политдонесений для информации широко использовались личное общение, доклады по радио и телефону, посылка письмен­ной информации через связных и другие формы.

В период войны утвердилось неписаное правило: заместители командиров по политической части, парторги и комсорги батальо­нов всегда там, где решается успех боя. Всеми средствами они до­бивались выполнения поставленной задачи. Чувствуя пульс боя, они в ходе его находились в ротах, взводах, отделениях, в цепях атакующих, на участках, где сложилась трудная обстановка. Они были в курсе боевой обстановки всех подразделений, знали, где на участке батальона находился каждый воин и с каким оружием. Эти политработники прекрасно стреляли из всех видов оружия. Они лично знали всех солдат, сержантов и офицеров в батальоне, их думы и чаяния. В кризисный момент боя, особенно во время сильных контратак противника, политработник не мог и не имел права покинуть роту, взвод, отделение, расчет до тех пор, пока не будут преодолены трудности и пока он не убедится, что тяжелое положение ликвидировано - контратака отбита. Например, когда подразделения и части вели напряженные бои за удержание и рас­ширение плацдармов на реках Днепр, Висла, в 322-й стрелковой дивизии, 39-й и 76-й гвардейских стрелковых дивизиях, 55-й гвар­дейской танковой бригаде комсорги батальонов переправлялись на первых лодках и паромах, с первыми отделениями, расчетами и экипажами, парторги - со взводами, замполиты - с первыми ро­тами. Это во многом способствовало успеху боя. Но они не забывали и об обеспечении батальона боеприпасами, горючим, пита­нием, водой, вместе с командирами оформляли документы для награждения отличившихся, проявляли отеческую заботу о раненых и организовывали с почестями похороны воинов, павших в бою за Родину.

Таким образом, место политработника батальона диктовалось обстановкой, сложившейся в бою. Всегда и во всех случаях на первом месте у политработников была живая работа с людьми.