Гоме́р дә сөй=гәне́м юк һәм | сөя́м дип әйт=мине́м һич тә,
Сөю́нең мәгъ=нәсе́, минчә, | бигү́к гали, бигү́к нечкә.
(«Иһтида»)
Халы́кка дәр=се гы́йбрәттер | теа́тр,
Күңе́лдә йок=лага́н дәртне | уя́тыр.
(«Театр»)
Однако в тюркском арузе в определенной степени сохранилась характерная для нашего силлабического стиха тенденция к использованию цезур. Она создала возможность для скандирования стихов как в метрах аруза, так и для прочтения в силлабическом размере. Наряду с двустрочной строфой «байтов», использовалось глубоко традиционное для нашей поэзии четверостишие. Это означает, что силлабическое стихосложение оказало на тюркский аруз довольно заметное воздействие. И следует подчеркнуть, что для усиленно-ударного стиха, составившего определенную почву для квантитативной системы, также были присуще принципы изосиллабизма и использование цезур-словоразделов. Следовательно, отмеченные «тюркские черты» могли перейти в аруз и через строй этого типа стихосложения.
В начале ХХ века, в период массового перехода от аруза к силлабике, от напевного стиха к говорному, переживает возрождение и стих с усиленным ударением. Такие поэты, как Дардеменд, Сагит Рамиев, Хади Такташ создают новые, впечатляющие образцы этой стихотворной формы. Считать их только исходя из графики и визуальной формы, т.е. сохранения системы открытых слогов арузом (Х.Курбатов), на наш взгляд, в корне неверно. В отличие от аруза, опирающегося на музыкальные ударения, они основаны на усиленных естетственных ударениях слов и синтагм. Кстати, стихи именно такого рода встречаются также в творчестве неиспытавшего воздействия аруза классика казахской поэзии Абая Кунанбаева. Было бы также неправомерным уподобление исходя лишь из участия тонического начала усиленно-ударного стиха с силлабо-тоническим стихосложением русской и немецкой поэзии. Как убедительно доказывает М.Бакиров, в стихе с усиленным ударением отсутствует, в противоположность русской поэзии, система стоп, не признающих цезур-словоразделов. Ударения не чередуются, падая только то на четные, то на нечетные слоги. В данном типе стиха главную роль играют единицы абсолютно другого характера – ритмические звенья с усиленным ударением и словоразделы между ними.
Усиленно-ударный стих то и дело дает о себе знать и в настоящее время, т.е. отдельные его образцы создаются некоторыми поэтами по сей день. А бессмертный силлабический стих, участвовавший в создании множества стихотворных форм и ряда ритмо-метрических типов, никогда не сходил с арены поэзии и, пройдя многовековое испытание временем, превратился в основной тип стихосложения татар в нынешнюю эпоху.
В заключении подводятся итоги исследования и формируются основные выводы.
1. В процессе исторического развития народного стиха в тюрко-татарском устно-поэтическом творчестве формировались различные типы стихосложения. Это, помимо древнейшего ритмико-синтаксического параллелизма, постепенно выделившиеся в самостоятельные формы аллитерационный стих, построенный на симметрии количества слов-лексем стих слово-стопный, силлабический, а также стих с усиленным ударением. Если рассматривать их как единую целостность, то общетюркский народный стих предстает перед нами как многогранная, разветвленная многокорневая ритмическая система. Если первые два из названных типов стиха были характерны преимущественно для уйгуров древнего Турфана и восточных тюрков Сибири, Алтая, то два последних типа использовались у испытавших влияние исламской культуры и европейской поэзии западных тюрков, в том числе у татар. Указанные традиционные особенности стихосложения тюрков двух географических зон, в свою очередь, оказали мощное воздействие и на строй стиха их письменной поэзии, определив тем самым на базе преемственности ориентиры и направления их дальнейшего развития. Но в результате усиления культурных связей в последующие века и в восточной тюркской поэзии наметилась тяга и постепенный переход к силлабической системе.
2. Сыгравшая свою активную роль в тюрко-татарской поэзии силлабика выросла на почве, построенного на синтаксическом параллелизме и образно-психологическом тождестве, а также на повторах другого рода – пословиц и поговорок, песен, гимнов-добропожеланий, эпических текстов – и шаг за шагом превратилась в основную форму стихотворной организации множества поэтических жанров. В то же время в отдельных жанрах, скажем, в эпосах-дастанах, она дала определенную возможность и для колебаний в числе слогов. Если в классических образцах народных дастанов («Идегей», «Чура батыр», «Туляк и Сусылу», «Ак кубяк») слоговые размеры воплощались в многосложную строфему с тирадами, то в книжно-письменных дастанах («Кыссаи Юсуф» Кул Гали, «Кыссаи Аук» анонимного автора, «Кыссаи Тахир и Зухра» и «Кыссаи Буз егет» Курмаши) они представлены в форме традиционных четверостиший и двустрочных строф.
3. У татарского стиха силлабического строя постепенно сложилась своя, идущая из многовековых глубин метро-ритмическая система размеров. Большинство данных размеров, особенно восходящих к «Дивану» М.Кашгари и древнеписьменным памятникам (например, метры в 7–7,
8–8, 11–11, 12–12 слогов), общие и с другими народами тюркского мира. И в то же время поэмы-дастаны вышеперечисленных авторов периода Древней Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства, созданные в силлабических размерах 12–12 (4+4+4) и 14–14 (4+3+4+3), напрямую относятся к письменно-поэтическому наследию наших предков. Следовательно, они составляют самый древний слой нашей классической литературы, созданной предельно близкой к народному стиху силлабикой. Определенная же часть традиционных размеров бармак еще в средневековый период вошла в тесное соприкосновение с метрикой аруза и, как по структуре строфики, так и по порядку рифмовки переплелась с арабо-персидской поэтикой. Но в татарской классической поэзии – даже в периоды доминирования квантитативного аруза – силлабика не сходила с арены, а использовалась в творчестве поэтов, оставшихся верными непосредственным поэтическим традициям своего народа, и обогатилась новыми разновидностями стихотворных размеров. Постепенно расширявшаяся и разрастающаяся силлабическая метрика в нашей литературе представлена в настоящее время более пятидесяти размерами, включая их различные вариации.
4. Тюркский аруз является плодом слияния и творческим синтезом отдельных типологических свойств и общностей, бытующих в языке и разработанных в поэзии под влиянием арабо-персидской квантитативной системы. Вначале он сформировался в классической поэзии тюрков Средней и Малой Азии и позже, в период Золотой Орды, проник в творчество таких поэтов Поволжья, как Котб, Харазми, Хисам Кятиб, Саиф Сараи и в средневековую татарскую классическую поэзию. Именно потому, что в нем использовались только сумевшие приспособиться к структуре тюрко-татарского стиха размеры-«бахры», эта система просуществовала в нашем регионе почти шесть столетий, т.е. с середины ХIV века до начала ХХ столетия. Долголетию тюркского аруза способствовало также то, что он заимствовал в определенной степени из силлабики присущие этой системе словоразделы-цезуры и ритмические звенья, а также форму традиционной четырехсложной строфы. Силлабика, в целом, явилась подходящей почвой для становления и существования не только усиленно-ударного стиха, но и для освоения тюркского аруза и его процветания. В то же время, продолжая самостоятельное развитие, она осталась самой полноценной, активно используемой и в сегодняшней практике стихотворной системой.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
В ведущем рецензируемом журнале ВАК:
1. Замалиев А.М. Из истории освоения и изучения татарского силлабического стиха / А.М.Замалиев // Вестник Чувашского государственного педагогического университета. – 2010. – Октябрь. – С.106–110.
В различных научных сборниках и журналах:
2. Җамалиев А.М. Шигърияттә кызыклы сурәтләр һәм ритмнар / А.М.Җамалиев // Мәгариф. – 2008. – №12. – 17–18 б.
3. Җамалиев А.М. Саниҗек шигырь ничек барлыкка килгән? / А.М.Җамалиев // Мәйдан. – 2010. – №11. – 156–160 б.
4. Җамалиев А.М. Сүз чыгар шагыйрьләрдән хикмәт белән... Татар шигырендә силлабик система үсеше тарихыннан / А.М.Җамалиев // Идел. – 2010. – №5. – 30–33 б.
5. Җамалиев А.М. Шигырь һәм тел / А.М.Җамалиев // Мәгариф. – 2011. – №1. – 12–13 б.
6. Бакиров М.Х., Җамалиев А.М. Фольклорда силлабик үлчәмнәр системасы (тарихи күзәтү) / М.Х.Бакиров, А.М.Җамалиев // Татар халык иҗаты. Фәнни эзләнүләр һәм фольклор үрнәкләре. Бишенче китап. – Казан: Алма-Лит, 2010. – 67–78 б.
7. Бакиров М.Х., Җамалиев А.М. Халык шигыре төрләреннән – язма шигырь төрләренә / М.Х.Бакиров, А.М.Җамалиев // Татарская фольклористика: исследования молодых. – Казань, 2010. – 36–48 б.
Подписано в печать 04.04.2011 г. Формат 6084 1/16
Тираж 100 экз. Усл. печ. л. 1,75
Отпечатано в множительном центре
Института истории АН РТ
г. Казань, Кремль, подъезд 5
Тел. (843) 292–95–68, 292–18–09
Достарыңызбен бөлісу: |