Немецкие поселения в России: моноконфессиональная модель

Каковы причины, побудившие российское правительство селить колонистов не в сплошном порядке, без всякого разбора, а с учётом религиозной принадлежности? Как формировалась и развивалась особая модель поселения? Какова её роль и значение в истории различных групп немецкого населения России в те или иные периоды? Какие оценки давались ей на разных этапах властями, общественным мнением и исторической наукой? Какие проблемы и задачи стоят в этой связи перед современной историографией истории немцев в России? - вот основной ряд вопросов, которые рассматриваются в настоящем исследовании.

Моноконфессиональная модель поселения немцев-колонистов в России сформировалась вследствие целого ряда причин и исторических обстоятельств, среди которых наиболее важными были:

1). Изначально неоднородный конфессиональный состав колонистов¹⁵. Религиозный признак выступал в качестве одного из основных принципов классификации немецкого населения¹⁶. Конфессиональная неоднородность колонистов, в отличие от их профессиональной и территориальной неоднородности, была принята во внимание русским правительством и при составлении Манифеста 1763 г. и непосредственно при размещении переселенцев.

2). Значительная роль религии в жизни немцев-колонистов. Религиозные причины, наряду с экономическими и политическими, выступали в качестве основных причин переселения немцев в Россию¹⁷. У некоторых групп переселенцев религиозный мотив был главным¹⁸.

3). Наличие устойчивой и строгой традиции моноконфессиональности поселений, сложившейся в немецких землях начиная с середины XVI в., после заключения Аугсбургского религиозного мира¹⁹, нарушение которой неизбежно вызвало бы вражду и конфликты. Переселявшиеся в Россию колонисты уже несли на себе бремя разделённого западноевропейского христианства²⁰.

4). Необходимость выполнения данных в Манифесте обещаний, среди которых свобода вероисповедания являлась одним из самых важных²¹. Без моноконфессиональной модели поселения правительству вряд ли удалось бы воплотить в жизнь данные колонистам обещания о свободном отправлении веры.

Принятые правительством правила расселения были, таким образом, вполне адекватными, соответствующими требованиям исторических обстоятельств и устремлениям самих колонистов, жить конфессионально обособлено, в соответствии с традицией исторической родины²².

Прежде имелся опыт обособленного поселения немцев и других иностранцев в российских городах, т.н. «Иноземные» или «Немецкие слободы»²³. Причём в начальный период в слободах поживали представители разных конфессий, лишь позже стало отмечаться размежевание представителей разных вероисповеданий по отдельным городским районам, при этом поселения обычно тяготели к определённым приходам²⁴. Моноконфессиональная сельская модель поселения представляла из себя качественно новое явление, определившее в дальнейшем существенные отличия в положении сельского и городского немецкого населения в России.

Моноконфессиональная модель расселения предполагала расселение колонистов по религиозному признаку не только в пределах колоний, но и округов. Довольно неоднозначным является вопрос воплощения моноконфессиональной модели в реальную жизнь. И здесь, наряду с резкой критикой и утверждениями исследователей о поселении колонистов «как и где, попало» и полном несоблюдении правительством правил размещения колонистов по религиозному принципу²⁵, в историографии имеются и более взвешенные оценки²⁶.

Обещание, расселять колонистов по однородным округам, не было выполнено в полной мере. Отмечаются факты нарушения принципа моноконфессиональности не только в пределах округов, но и отдельных колоний. Основная причина этого - разновременное прибытие переселенческих партий из-за границы. Чтобы избежать нарушений принципа моноконфессиональности при заселении округов и колоний требовалась более высокая организация переселенческого процесса, а именно: формирование партий переселенцев перед отправкой в Россию или создание переселенческих лагерей в самой России, для учёта и предварительного распределения колонистов по колониям и округам, а также последующего доприселения строго по религиозному принципу. Однако наличие двух линий вербовки колонистов - государственной и частно-вызывательской, а также отсутствие достаточной материальной базы и элементарных санитарно-бытовых норм исключали подобную организацию.

В итоге правительству не удалось сразу добиться 100% дифференциации колоний и округов по религиозному принципу, на это потребовались годы. Всё же моноконфессиональная модель была взята правительством за основу, и к середине 1770-х гг., благодаря расселению колонистов с учётом вероисповедания, в большинстве колоний в Поволжье был обеспечен однородный этноконфессиональный состав²⁷. С учётом исторических условий времени это действительно может считаться достижением. (Что касается проблем и нареканий, то они имели место даже в конце ХХ в. в ходе организации процесса приёма и размещения немцев-«поздних переселенцев» в Германии²⁸).

Заложенная в процессе возникновения немецких колоний на Волге моноконфессиональная модель стала общепринятой для размещения немцев-колонистов, прибывших в составе последующих переселенческих волн (Украина, Кавказ)²⁹. К середине XIX в. моноконфессиональная модель стала основной моделью расселения сельского немецкого населения в районах первичной колонизации (материнские колонии). Более того, в ходе начавшегося в конце XIX в. процесса массового переселения на Восток: в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию, моноконфессиональная модель материнских колоний была перенесена в колонии дочерние³⁰. Исследователи указывают на наличие в районах массовой немецкой крестьянской колонизации целых «территориальных систем, состоящих из колоний одного вероисповедания», и выделяют хозяйственные, административные и конфессиональные связи, как основные виды связей внутри этих систем³¹. Этноконфессиональному фактору придаётся существенное значение в процессе формирование компактных районов водворения немецких колонистов в Сибири. Конечно же, не всегда и не везде удавалось создавать округа или своего рода «гнёзда» поселений одной веры³², но ядро моноконфессиональной модели - однородная религиозная колония, практически сохранялась всегда. «Основание переселенческих посёлков и доприселение в них происходило строго по конфессиональной принадлежности (лютеране селились с лютеранами, католики с католиками, меннониты с меннонитами), конфессиональные группы вели замкнутый образ жизни не только от иноэтничного окружения, но были обособлены и от немцев – последователей другой конфессиональной принадлежности...»³³. При этом у меннонитов совпадали религиозная и территориальная принадлежность жителей одной колонии³⁴.

Недостаточно обоснованным на наш взгляд является мнение некоторых исследователей, указывающее на «материальные соображения» (дороговизна строительства 2-3-х церквей в одной колонии), как на «одну из причин образования колоний по моноконфесиональному принципу»³⁵. Преобладающим было стремление самих колонистов жить религиозно обособленно.

Итак, моноконфессиональная модель стала основной формой расселения сельского немецкого населения в России, и фактически определили особенности его дальнейшего развития. Как особая форма существования немецкого населения моноконфессиональные колонии в различные исторические периоды привлекали к себе внимание общества, политиков и исследователей³⁶. В этой связи можно обозначить следующие взаимосвязанные блоки основных дискуссионных вопросов и неоднозначных проблем:

1. 
   Общая оценка изначального выбора правительства в пользу особой модели поселения немцев в России.
   

Одним из изначальных недостатков общественного строя немецких колоний было территориальное разобщение двух колониальных ведомств – гражданского и церковного³⁹.

Совершенно необоснованно, выглядят позиции некоторых современных исследователей (скорее напоминающие стереотипы историографии советского периода), утверждающие, что «…разделение одного народа на религиозные группы облегчало деятельность царизма в сфере национальных отношений. Поэтому царские власти всячески поощряли идеи и настроения национального или религиозного недоверия, взаимной отчужденности, подозрительности, замкнутости»⁴⁰.

При оценке выбора моноконфессиональной модели поселения необходимо исходить из реальных исторических обстоятельств момента переселения.

2. 
   Проблема обособленности и замкнутости колоний различных конфессиональных групп немцев.
   

Таким образом, обособленность - это изначально присущий моноконфессиональной модели поселения признак, тогда как замкнутость (за исключением религиозной), стала чертой скорее приобретённой, сформировавшейся в процессе истории, как следствие целого ряда факторов внешнего и отчасти внутреннего порядка... Но она не выступает в качестве обязательного следствия моноконфессиональной модели поселения. Обособленность не обязательно предполагает тотальную замкнутость.

Тем не менее, «обособленность и замкнутость» - две черты, которыми наиболее часто встречаются в характеристиках немецких колоний и самих колонистов. Но при этом не всегда верно расставлялись и расставляются акценты. Чётко прослеживается отсутствие в различные исторические периоды последовательной позиции центральных и местных властей в отношении традиционной модели поселения немцев. Особенно ярко это проявилось в процессе переселения немцев-колонистов в Сибирь и Степной край. С одной стороны присутствовало желание отгородиться от немцев как представителей неправославных конфессий, не допустить их влияния на окружающее православное население (что было и в интересах Православной Церкви)⁴². В тоже время имела место позиция недовольства обособленностью немцев, власти были возмущены «настойчивым стремлением сохранить неприкосновенным свой язык и обычаи» и выдвигали требование допускать только смешанное поселение немцев и русских⁴³. Обособленность и замкнутость немцев ставились им в упрёк как проявление враждебности к русской государственности. Обособленность немцев носила конфессиональный характер, власти же совершенно безосновательно обвиняли их в несуществующей обособленности национальной⁴⁴. «Стереотип поведения сельских немцев может быть охарактеризован как самодостаточный», но при этом ни «этно - », а конфессионально-изоляционистский. И обусловлен был этот стереотип действительно «далеко не только духовно-психологическими особенностями данной категории немецкого населения, но и комплексом различных внешних факторов по отношению к традициям их проживания в пределах Российской империи. Относительная замкнутость аграрных лютеранских, католических и, особенно, меннонитских общин немецких переселенцев представлялась чрезвычайно подозрительной и опасной местным царским властям, проводившим курс на последовательную унификацию этнокультурных различий многоликих подданных российской короны и их системную аккультурацию по русско-православному образцу»⁴⁵.

Вместе с тем, «стремление немецких переселенцев максимально оградить себя от контактов с окружающим их инонациональным и инокультурным социумом», о котором говорят исследователи, было скорее стремлением сохранить свою этноконфессиональную самобытность, не допустить её разрушения, при этом отдельные группы (в основном представители радикального протестантизма) стремились достичь этого за счёт абсолютной (или почти абсолютной) закрытости для всякого постороннего влияния.

На сегодняшний день существует немало работ, подтверждающих тезис о том, что «замкнутость» немцев вовсе не носила тотального характера, и имели место контакты с окружающим население и некоторое, хоть и ограниченное взаимовлияние⁴⁶.

Нередко в качестве одного из основных недостатков моноконфессиональной модели поселения называется узость мировоззрения немцев-колонистов. Не отрицая наличия неизбежного отпечатка, который накладывала жизнь в относительно обособленном, внутренне самодостаточном мире, вместе с тем нельзя не указать на отсутствие последовательной политики интеграции со стороны государства, которое, спохватившись лишь через 100 лет, вдруг стало проводить резкий курс русификации колоний, подменяя понятия интеграция и ассимиляция. Необходимо прояснить также, что вкладывается в понятие «узость мировоззрения». Чаще всего звучала и звучит критика в адрес школы в немецких колониях⁴⁷, представлявшей из себя особую систему образования, в основе своей конфессиональную⁴⁸. Эта система действовала совершенно обособленно, не имея не внешних не внутренних предпосылок дальнейшего развития. Школа в немецких колониях полностью справлялась со своей основной функцией - «быть промежуточным звеном между семьёй и религиозной общиной, первой ступенью религиозного воспитания»,⁴⁹что же касается её развития, то здесь не справедливо усматривать вину в «замкнутой» моноконфессиональной модели поселения. Прежде всего, отсутствовала адекватная государственная политика в отношении системы образования в немецких колониях. Часто к обстоятельствам объективного характера добавлялись факторы субъективные. Пример: изгнание из России иезуитов, способствовавших в своё время развитию школьного образования в католических колониях и, как следствие - упадок школы в последующий период⁵⁰. Иногда отсутствовала сознательность и со стороны самих колонистов, не видевших пользы в развитии системы образования⁵¹.

Не всегда объективными являются некоторые сравнительные характеристики колоний разных исповеданий⁵², касающиеся их хозяйственных показателей, состояния школьного дела, облика священнослужителей, морально-нравственных установок, социальной активности. Нередки факты предвзятого или недостаточно компетентного представления о религиозных мировоззрениях представителей той или иной конфессии. Такие примеры имеют место в работах и о меннонитах, и о лютеранах, и о католиках, причём о последних их больше. Именно католиков чаще всего обвиняют в «отсталости, консерватизме, религиозном догматизме» и т.п.

Советская власть также усматривала главное препятствие на пути советизации немцев в их «религиозной замкнутости, фанатизме, господстве патриархального образа жизни в немецких колониях» и т.п.⁵³ Национальная политика советского государства в отношении немецкого населения, в частности идея создания национальных районов, шла в разрез с традиционной моделью моноконфессиональности немецких поселений⁵⁴. Административные реформы 1920-х гг. - коренным образом не нарушили моноконфессиональную модель поселений, но затронули её частично, так как перемешали посёлки в административных границах. Касаясь вопроса о временных рамках существования моноконфессиональной модели немецких поселений, следует сказать, что заложенная в 60-е гг. XVIII в. модель, в основе своей просуществовала без существенных изменений вплоть до 1941 г., то есть до начала массовой депортации немецкого населения СССР. Следствием депортации стала ликвидация моноконфессиональных лютеранских, католических, меннонитских поселений и коренной слом традиционной моноконфессиональной модели проживания немцев в России⁵⁵.

Несмотря на то, что отголоски традиции моноконфессиональности поселения давали о себе знать и в постдепортационный период (как только были сняты ограничения в выборе места жительства, стали отмечаться факты миграций немцев с целью поселиться в местах наибольшей концентрации населения своего вероисповедания (традиция жить «скученно»⁵⁶), моноконфессиональная модель расселения прекратила своё существование.

3. 
   Роль и значение моноконфессиональной модели поселения для самих немцев. Моноконфессиональные колонии не только как форма поселения, но и как особая модель исторического развития немцев в России.
   

Исследователям удалось сформулировать довольно серьёзные и научно обоснованные выводы о «разнонаправленных векторах эволюционных изменений в религиозных ориентациях и духовно-психологическом облике городских и сельских немцев. В противоположность процессам интеграции и культурной ассимиляции, имевшим место среди урбанизированных слоёв немецкого населения, «доминирующей тенденцией социокультурного развития аграрных конфессиональных общин немцев» практически во всех регионах «являлось сохранение традиции религиозно-духовного, лингвистического и культурно-бытового автаркизма...»⁵⁸. В тоже время процесс социокультурной адаптации немецких переселенцев в регионах размещения материнских колоний, а затем и в регионах размещения дочерних колоний в целом характеризуется исследователями как успешный. Во многом этому способствовал сложившийся в местах прежнего расселения комплекс диаспоральности: обособленность образа жизни, стабильность стереотипов поведения, регламентация жизненного уклада, высокий уровень производственной и бытовой культуры, особые конфессиональные отношения, национальные школы и т.п.⁵⁹.

Моноконфессиональная модель поселения немцев-колонистов в России послужила фундаментом формирования, сохранения и дальнейшего развития религиозных общин, которые стали не только главной формой самоорганизации немцев, но и основой всей системы жизнедеятельности поселения. Для большинства поселений можно говорить о тождественности понятий «колония (поселение)» и «община».

«Практика расселения немцев в царской России по конфессиональному признаку, господство религиозных объединений в духовной жизни стали предпосылками формирования этноконфессиональных общностей внутри народности»⁶⁰. Религия выступала не только как важная составляющая часть духовной жизни, но и как форма социального объединения⁶¹. Моноконфесиональная модель поселения позволила сохранить язык, его диалекты, элементы нематериальной культуры (праздники, песни), но, прежде всего, религию и вероисповедную практику, в том виде, в каком они были представлены изначально, до переселения⁶².

Квалифицируя обстоятельства развития меннонитских поселений в России первой половины XIX ст. как «отдельную экономическую зону» (ОЭЗ), исследователи выделяют в качестве важного условия формирования зоны, сохранения её территориальных границ относительную замкнутость ОЭЗ, которую обеспечивала именно моноконфессиональная модель поселения, обособленность которой носила у меннонитов наиболее ярко выраженный характер⁶³.

Религиозная община в моноконфессиональной колонии выполняла консолидирующие функции этнического сообщества, выступала в качестве условия самосохранения и коллективного осуществления традиций в иноконфессиональном, иноэтническом и иноязыковом окружении. Исследователи считают, что этот вид общины выступал организующим центром хозяйственных, судебных, повседневно-бытовых, морально-этических отношений и религиозной жизни населения⁶⁴.

Нужны более точные формулировки оценок «роли депортации в формировании немцев как единого народа». Наряду с «общностью исторической судьбы, сблизившей немцев разных исповеданий»⁶⁵, мы имеем дело с процессом насильственного разрушения традиционной моноконфессиональной модели поселения⁶⁶ и последующим окончательным разрушением этноконфессиональной культуры немцев во всех её проявлениях. Немец-колонист, проживавший в моноконфессиональной колонии, будь-то лютеранской, католической или меннонитской, в условиях отсутствия «единого народа», увы, имел гораздо больше возможностей для сохранения своей этноконфессиональной идентичности, чем немец «советский» и даже «постсоветский».

«Единство семейно-родственной группы и религиозной общины обеспечило основу для создания народной религии и этноконфессиональных общностей в Украине, Поволжье, Крыму и на Кавказе: немцев-лютеран, немцев-католиков, немцев-меннонитов и других групп. Принудительные миграции немцев в Сибирь и Центральную Азию, системная практика ограничения географической и социальной (вертикальной) мобильности национальной группы в советский период привели к дезинтеграции локальных этноконфессиональных общностей и тенденции к интеграции в единую немецкую общность»⁶⁷.

Моноконфессиональная модель немецких поселений представляла собой не только особый тип расселения по религиозному признаку, не только некую внешнюю форму, но и особую внутреннюю систему организации всей жизнедеятельности⁶⁸. Мы вправе говорить о моноконфессиональной колонии, как ядре исторического развития различных групп немецкого населения в России.

4. 
   
   жүктеу/скачать 2.04 Mb.
   
   Достарыңызбен бөлісу: