Проблема определения хронологии и географии событий

Для справки, этимология имени «нибелунги» пока окончательно не расшифрована, но, по мнению ряда исследователей, его корни сродни древнеcкандинавским и древнеисландским словам, означающим «туман», «мрак». В поэме «нибелунгами» называются те герои, которые владеют кладом нибелунгов, те, кому он принадлежит в данный момент времени.

Интерес к хронологии «Песни» возник у меня, когда я, прочитав поэму и прилагавшиеся к ней комментарии, захотела определиться с возрастом её героев. В тексте этого литературного шедевра он оказался не названным ни для одного из персонажей. Лишь в комментариях была указана дата гибели Бургундского королевства под натиском гуннских полчищ, 437 год.

Основываясь на этой дате и выбирая из сюжета временные интервалы, я, применяя метод обратного отсчета, вычислила даты основных событий, описанных в поэме. В итоге, мне удалось составить таблицу, в которой каждому заметному событию эпоса соотнесено время его свершения.

К примеру, по моим выкладкам, посвящение самого известного персонажа поэмы – Зигфрида – в рыцари состоялось в 397-ом году; а свадьба исландской королевы Брюнхильды с бургундским королем Гунтером была летом 401-го года.

Далее, анализируя и сопоставляя данные из первой таблицы, я попыталась определить даты рождения и смерти для главных героев эпоса. Результаты я также свела в таблицу. Самыми полными оказались графы, посвященные Зигфриду и его невесте, жене, а затем и вдове – Кримхильде. По данным второй таблицы, Кримхильда родилась в интервале 382-го – 83-го годов, а умерла 25 июня 437-го года. Для Зигфрида это, соответственно, 379-ой и июль 412-го года. Здесь интересно заметить, что, по моим вычислениям, Зигфрид погибает в возрасте 33-х лет, что ассоциируется с именем Иисуса Христа. Но это, возможно, тема для другой работы.

Оперируя данными из обеих таблиц, теперь можно отслеживать возраст героев по ходу сюжета поэмы и сверять его с датами совершения главных событий «Песни».

Наш интерес к «географии» «Песни о Нибелунгах», также как и к её хронологии – eсть следствие недостатка информативности исходного текста поэмы. Названия городов, местностей, гор и рек, рассыпанные по полю повествования, для большинства российских читателей эпоса так и остаются только необычно звучащими словами. Но ведь не случайно безвестный автор вписал их в эпос! И вот эта неслучайность заставила нас подробнее исследовать географические объекты поэмы.

Центральным географическим объектом поэмы является Бургундское королевство. Во времена, описываемые в «Песне о Нибелунгах», оно располагалось на землях, охватывающих район среднего течения Рейна. Именно здесь в IV – начале V веков жило германское племя бургундов. Разгромленные в 437 году гуннами бургунды переселились на юг нынешней Франции. Таким образом, современная французская Бургундия и Бургундия нибелунгов территориально не совпадают.

Столица Бургундского королевства город Вормс – наиболее часто упоминаемый объект эпоса. В Вормсе живут и царствуют братья-короли Гунтер, Гернот и Гизельхер. Сюда, привлеченный слухами о красе Кримхильды, приезжает нидерландский королевич Зигфрид. Отсюда в далекую Исландию отправляется за невестой Гунтер. Венчания и свадьбы главных героев, также, происходят в Вормсе. На кладбище Вормского собора похоронен главный герой первой части поэмы.

Так или иначе, 19 первых глав «Песни о Нибелунгах» связаны с Вормсом. Вормс – один из древнейших городов Германии, кельтского происхождения; до V в. он находился под властью римлян, а потом стал центром Бургундского королевства; его имя постоянно встречается в немецких героических сагах.

Сегодня Вормс, расположенный на левом берегу Рейна – город окружного подчинения на юго-западе Германии. Ежегодно в августе в Вормсе проходит Фестиваль Нибелунгов.

Где-то недалеко от Вормса находится и Лохгейм – место упокоения клада нибелунгов. То, что места с таким или созвучным ему названием в долине Рейна сегодня не существует, еще не повод отказаться от его поисков. «В Лохгейм на Рейне Хаген увез тот клад богатый и утопил…», вот и все, что известно о Лохгейме.

Но по словарю немецкому слову «лох» соответствуют русское – отверстие, дыра и нора, - поэтому нам кажется, что Лохгейм – это грот или пещера на берегу Рейна.

Не мы одни разыскиваем Лохгейм – клад нибелунгов; в Германии даже есть общественные объединения, серьезно занимающиеся этой проблемой.

Географические исследования навели нас на мысль составить карты для описания маршрутов движения персонажей эпоса. То, что из этого получилось, вы можете видеть на экране. Цветные кривые линии на картах – это пути следования главных героев, жирными точками отмечены города, а крупными рукописными надписями – местности, связанные с сюжетом.

Возьмем, к примеру, Зигфрида. Летом 399-го года он выехал из Ксантена и направился в Вормс. В мае-июне 400 (четырехсотого) - принял участие в военном походе бургундов. В 401-ом году он посетил Исландию и Норвегию. А вскоре вместе с молодою женой вернулся в родные Нидерланды. В июне 412-го года Зигфрид погибает на охоте в Вогёзском лесу.

А теперь представьте, насколько трудно было бы проследить все эти перемещения, не имея перед глазами карты.

Надеемся, что эта работа будет интересна и послужит еще одним стимулом для изучения литературы.
Логика абсурда

(опыт композиционно-семантического и фонического анализа произведений Д.Хармса)

Гребельная Василиса

ГОУ СОШ № 232, 7 академический класс

Руководитель Масленникова Ольга Михайловна

Научный консультант Цейтлин Илья Эммануилович
Абсурд… Бред? Околесица? Ерунда? Бессмыслица? Но, если вдуматься, абсурд скрывает ясность мысли. Как он строится? Можно ли выявить приемы построения абсурда в выбранных произведениях? Вот вопросы, на которые я хочу ответить.

Современные толковые словари определяют абсурд как бессмыслицу. Философский словарь предлагает рассматривать абсурд как стиль, свойственный определенной эпохе, или как художественный метод, применяемый писателями в различные периоды развития цивилизации.

ОБЭРИУты, в объединение которых входил Д.Хармс, заявили следующие основные способы построения абсурдистского текста: языковые и речевые аномалии, орфографические ошибки, «пятое значение» слова. Абсурд в их текстах строится на опровержении их собственных слов, фрагментарности, на «отсутствии» логики, на принципе, при котором последующий фрагмент текста опровергает предыдущий, но при этом опровергаемый элемент из текста не изымается.

Рассмотрим композиционно-семантическую и фоническую стороны стихотворения «Нетеперь». В нем видим следующие приемы построения абсурда:

• 
  однотипные синтаксические конструкции;
  
• 
  тавтология;
  
• 
  двойное отрицание как форма утверждения от обратного;
  
• 
  нарушение пунктуационной нормы;
  
• 
  “зеркальность” как принцип построение фразы;
  
• 
  переход (субстантивация) наречий в существительные;
  
• 
  нарушение морфологической нормы;
  
• 
  использование архаичных форм синтаксических конструкций;
  
• 
  размывание границ – пространства – времени – предметного мира;
  
• 
  логика фразы и алогичность, возникающая на стыке фраз.
  

Нам кажется, что названием «Нетеперь», писатель стремится создать у читателя образы трех миров в едином значении. Первый мир - это мир мечты, желания и фантазии: то есть кто-то о чем-то думает, что-то задумал и решил воплотить в жизнь. Второй - это мир, где все разумно, логично и все в меру. А в третьем – все совершенно лишено смысла, действиями, как говорится, перегибается палка, лишаясь цели и значения.

Используя логику построения абсурда, выявленную в результате анализа произведений Хармса, я создала следующий художественный текст.

Я шел по улице. Тут улица изменилась в лице, и Я оказался в Париже. Я удивился, но продолжал идти. В кармане Я тикали золотые часы, и Я был счастлив.

Где же это? - сказал голос, и Я не обратил на него никакого внимания.

Я повернул направо и оказался влево.

Когда же, наконец? – снова спросил голос.

Я опять повернул направо и опять оказался влево.

Вправо сидела кошка.

Что же это? - сказал я.

Кошка сидела вправо.

Тут часы ответили:

А ты сегодня обедал?

Может, если поешь, станет лучше?

Я поблагодарил часы и повернул влево, оказался направо, и улица опять изменилась в лице...

В этом тексте используется способ “введение в абсурд”, применяется метод зеркальности и тавтологии (немногократной), что создает впечатление цикличности и бесконечности. Метод зеркальности создается словами “где?” и “Я повернул направо”.

«Где» – наречие места. «Когда» – наречие времени. При столкновении этих двух категорий, которые вроде бы совершенно разные и поэтому несовместимые, создается образ зеркальности и искаженности. Появляется мотив игры: «где, когда, вправо, влево» – все это становится то существительным, то наречием, то прилагательным. Так рождается игра слов:

вправо сидела кошка

кошка сидела вправо.

В этом произведении создается очень странный вид жизни. Тут или только один мир – данный с одной стороны, или бесконечное количество миров, но которые когда-нибудь соединятся в цикл.

Представляется комната, которая состоит только из зеркал. Ты выходишь с одной стороны, а в другой отражаешься и уже не понимаешь, где ты: тут или там, только в одном месте или в отражениях – во всех зеркалах. Ты один с собой. Один такой, а не другой. Ты один, и нет вокруг никого, только ты и отражение. Ой! Показалось, что отражение нахмурилось. Нет! Это невозможно! Нет! Все нормально, это ты хмуришься.

Кто это смеется?! Что за дьявольский смех!!!??

Ты думаешь, что вышел из комнаты, но вот тебе навстречу ты идешь. Опять ты, и снова ты!
Образ «Зоны» в российской серии книг «Сталкер»

Дьяченко Антон

ГОУ СОШ № 232 8 академический класс

Руководитель Мехова Татьяна Анатольевна

Научный консультант Цейтлин Илья Эммануилович
После выхода в печать в 1979 году повести А. и Б. Стругацких «Пикник на обочине» в русской литературе появилось много произведений-фэнтези, продолжающих рассказывать о событиях, произошедших в созданной воображением фантастов «Зоне» – территории, оставшейся на Земле незаселенной после произошедших загадочных, неразгаданных наукой событий. Неизменным героем этих сюжетов являлся сталкер – человек, незаконно проникающий в охраняемую войсками от людей Зону. Сюжеты в этих книгах разные, характеры сталкеров – тоже. Общее одно: главных героев всех тянет отправиться в грозящую им гибелью Зону.

Читая эти книги, поневоле задаешься вопросом: что заставляет Сталкеров настойчиво стремиться попасть в смертельно опасное место? Какую особенную ценность для них представляет Зона?

В данной работе представлена попытка собрать по текстам все значения территории, называемой фантастами «Зоной». Это поможет выявить особую ее роль в жизни персонажей фэнтези.

Если в повести Стругацких в «Зоне Посещения» – территории, оставшейся после посещения Земли инопланетянами, - жизнь людей невозможна, так как убивает или калечит все живое, то в произведениях авторов нового тысячелетия к этим функциям прибавляется функция «дома для мутантов». «Зону Отчуждения» - пространство, зараженное взрывом Чернобыльской АЭС, - с одинаковым усердием охраняют снаружи - как тюрьму, а изнутри – как Родину («Зону-матушку»). При этом у Стругацких «Зона» выглядит обычной территорией: «земля как земля», только без людей и изменений. В произведениях же продолжения темы Зона заполнена совсем непривычной «жизнью»: мутантами и аномалиями. При встречах с ними потребуется «…упорство, смелость и оружие (ведь мутанта одной смелостью не победишь)»¹

«Те, кого гнетет мировая суета или человек желает драйва, могут собрать рюкзак и сбежать в Зону и остаться наедине с собой и своими мыслями, побродить по некогда великим просторам СССР и ощутить дух великого союза, который никуда не делся. Ведь Зона Отчуждения (даже та, что на самом деле существует) самое тихое место на земле» <…>

На территории военных казарм, где жил Никита, по громкоговорителю работала запись, которая гласила: Граждане - Зона смертельно опасна! Мы защищаем не Зону от вас, а вас от Зоны! Не подвергайте опасности свои жизни, не пытайтесь проникнуть на охраняемую территорию!»².

Первая общая особенность отношения всех сталкеров к Зоне – в том, что туда их никто не принуждает идти. Это их добровольное дело. У них не одна причина для ухода от привычной жизни, но они все равно не знают, зачем оказываются в Зоне.

«…Зачем я иду сюда раз за разом – так и не знаю, наверное, лучше мне здесь, чем там…»³

С одной стороны, Зона предоставляет возможность для «заработка»: она притягивает «любителей легкой наживы». «Сталкер – он сталкер и есть, ему бы только зелененьких побольше, он за зелененькие жизнью торгует»⁴ «Есть люди очень алчные, есть жадные и нетерпимые к честному труду и награде за этот труд.Такие люди ищут легкие пути заработка – обман, афера, лентяйство, и куча других вариантов. Таким людям самое место в Зоне. Все, что ты должен иметь, так это упорство, смелость и оружие (ведь мутанта одной смелостью не победишь). Остается дело за малым. Найдя артефакт [то есть материальное свидетельство неизвестных науке явлений – прим. Дьяченко А.], продать его торговцу и получить деньги, и не малые. И труда не особо много, и денежки в кармане Ну, чем не авантюра? Человек прокручивает авантюру с законом, а Зона крутит авантюру с его жизнью»⁵. «…Подумать только, за один неплохой Артефакт мы получали столько денег, за сколько наши родители надрывались несколько месяцев. Сказать, что такое занятие мне особо нравилось, не скажу, но идти работать на завод хотелось ещё меньше»⁶.

С другой стороны, Зона – это «убежище»: если в обычной «реальности» у человека возникли большие проблемы, он сможет попытать счастье в Зоне. Там он будет творить свою историю заново. В одной из первых книг современной серии STALKER "Дезертир" Алексея Степанова главный герой - боец русского батальона миротворцев Никита Нефедов, доведенный до ручки издевательствами «дембелей», уходит в Зону и включается в бурную жизнь сталкеров. Чтобы выжить здесь, ему приходится научиться ладить с людьми и находить выход из безвыходных положений. В новом мире бывший «неудачник» проявляет себя как настоящий ”крутой парень”. Вырвавшись назад во внешний мир и пробыв в нем около двух недель, герой понимает, что в обычной жизни ему не место и что ему следует вернуться в среду «людей без прошлого».

Наконец, можно заметить, что Зона заставляет сталкеров «оформить» философские наклонности своих характеров: открыть для себя, что ими руководит желание определить смысл жизни. В Зоне они становятся упорными, выносливыми и сосредоточенными, какими не способны стать в обычных обстоятельствах.

«Есть люди, которых с рождения одолевает любопытство и жажда познания. Им все интересно, за такими и не поспеешь. Такие люди горят желанием разгадать тайны Зоны…»⁷.

Повесть Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине» рассказывает о том, как загнанный обстоятельствами жизни в угол Рэдрик Шухарт, желая отомстить всем, стремится добраться в оставленной на Земле пришельцами Зоне до Золотого шара, исполняющего самое сокровенное желание. Стоя в конце событий перед Золотым шаром, Рэд, не сумев определить главны ценности своей жизни, неожиданно уясняет для себя, что единственным заветным его желанием является «счастье для всех!»:

«…Но если ты на самом деле такой... всемогущий, всесильный, всепонимающий... разберись! Загляни в мою душу, я знаю, там есть все, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни из меня сам, чего же я хочу, - ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого!.. Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов: "СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!"»⁸.

Так Зона помогает герою открыть объединяющую его со всеми людьми нравственную основу жизни – бескорыстие.

В книгах, созданных после Стругацких, сталкеры приходят к мысли, что чувствовать себя нормальными они могут только в «ненормальных» условиях. В обычных же обстоятельствах они выглядят неудачниками, дикарями, опасными «монстрами». Зона как бы оставляет на них «печать собственности». Выйдя из «Зоны Отчуждения», они уже не могут «душевно» сблизиться с «обычными» современниками: готовность везде встретить опасность формирует «закрытый» характер.

«…Города особенно пугали Дезертира. При виде большого количества людей ему до истерики хотелось стрелять. Не затем, чтобы убить, а чтобы защититься. Много друзей не бывает, значит, это враги. Так работало его подсознание, и ничего поделать с ним не удавалось. Зона царствовала там, в темных закоулках разума, царствовала и наслаждалась мучениями Дезертира»⁹.

Данная работа не носит характер законченного исследования. Это первый этап. Предварительные выводы открывают ряд вопросов и задач дальнейших исследований характеров сталкеров и роли, которую играет в их становлении Зона.

Почему корыстное желание разбогатеть любым путем соединяется в сталкерах – людях Зоны – с презрением к жадности и собственнической ограниченности современников – людей Земли? Если им нужно в Зоне найти одиночество, то почему они смотрят на обычную жизнь «землян» свысока, словно собираются с ними соревноваться? Почему они презирают безволие, лень отказа от борьбы за жизнь, предательство собственных идеалов в людях, которых, не колеблясь, раздавливают, как насекомых, при первом же признаке противостояния? Ради каких высоких идеалов жизни герои-сталкеры готовы одичать до потери человеческого облика, превратиться в монстров и оборотней, забывших о теплоте общения и взаимных забот? Почему, наконец, они убеждены, что их судьбу и характер творит Зона, если еще до знакомства с ней сами желали необычной жизни, а после – все свои чувства и мысли считали навязанными Зоной? Может, они и внушили себе влияние на них Зоны?
Проблема определения значения концепта «авантюрист» в характере главного героя поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души»

Иванова Ольга

ГОУ СОШ № 232, 9 академический класс

Руководитель Масленникова Ольга Михайловна

Научный консультант Цейтлин Илья Эммануилович
Понятие «авантюризм» в интерпретации толковых словарей современной речи имеет две противоположных оценки характера деятельности: во-первых, преступник, беспринципный разрушитель общедозволенных норм, во-вторых, легкомысленный охотник за удачей, искатель приключений и первопроходец, воспринимающий жизнь как игру вне духовных ориентиров.

В исторической ретроспективе семантика авантюризма изменялась. В «Словаре Французской Академии» (1694 года) слово это первоначально обозначало добровольную службу в опасных для жизни условиях, например, волонтера в армии, который не получает жалованье за службу. То есть выражало положительную оценку характера деятельности. В XVIII веке «авантюризм» стал применяться и для обозначения любовных похождений, нарушающих нормы брака; помимо этого, «авантюристом» называли того, кто «сомнительными» похождениями пытается составить состояние. Со временем к ХХ веку авантюриста все более определяют как несостоятельного, наглого и беспринципного карьериста и стяжателя. Слово устойчиво приобретает эмоционально негативное значение. Особенно во время захлестнувшей Россию в эпоху перестройки жажды обогащения. Однако именно с предпринимателями, ищущими новых путей к материальному благополучию, связывает российское сознание надежды на улучшение жизни всей страны. Вот почему так актуально сегодня переосмысление значения первых образов российских авантюристов.

В русском языке слово «авантюрист» имеет иную историю, нежели в Европе. В «Мертвых душах» Н.В. Гоголя это слово вообще не появляется. Очевидно, оно не было в обиходной речи. Что подтверждается отсутствием данного слова в современном Гоголю Толковом словаре В.И. Даля. При этом у Даля дается по представлениям нашего времени аналогичное слово «аферист», а употребленное в поэме Н.В. Гоголя определяющее характер Чичикова слово «подлец» требует пояснения, каким образом оно синонимично более подходящему сегодня по смыслу - «авантюрист». В современном понимании «подлость» характеризуется прежде всего необъявленной изменой своим идеалам. Не имеющий же высоких идеалов Чичиков выделяется среди других героев прежде всего приверженностью к постоянным переменам обстоятельств жизни, что соответствует понятию «авантюрист».

В работе поставлена задача: соотнести с историческими значениями общеевропейского концепта «авантюрист» образ Чичикова.

Работа состоит из следующих частей:

Вступление

1. Семантика концепта «авантюризм»

2. Образ Чичикова как авантюрного героя

2. 1. Загадочная неопределенность героя.

2. 2. Происхождение героя.

2. 3. «Герой – подлец». Авантюра или афера?

2. 3. 1. Мертвые души. Страсть к «миллионам» или герой – приобретатель.

2. 4. Герой – плут или герой – пошляк (в исследованиях литературоведов).

2. 5. Русская дорога как авантюра.

2. 6. «Живое» в Чичикове.

2. 7. Ноздрёв как отражение «героя – авантюриста».

3. Новый тип «героя – авантюриста» в литературе ХХ века

3.1 Корейко – «герой – приобретатель».

4. Смысловое поле концепта
Концепт слова «Радость»

Дунаева Анна

ГОУ СОШ №232, 7 академический класс

Руководитель Масленникова Ольга Михайловна
Понятие концепта в лингвокультурологии является одним из наименее изученных и однозначно определенных. Концепт отражает сложную систему духовных и моральных измерений картины мира и внутренней, духовной жизни личности.

Цель данной работы – участие в составлении лингвокультурологического словаря.

Концепт – это сгусток культуры в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека (Ю.С.Степанов). Слово «концепт» является калькой с латинского conceptus – «понятие», от глагола concipere «зачинать», т.е. «зачатие».

Часто «концепт» употребляется в качестве синонима «понятия», хотя термин «понятие» употребляется в логике и философии, а «концепт», являясь термином математической логики, закрепился также в науке о культуре, в культурологии.

Необходимо отметить, что понятие концепта является достаточно разработанным в российской культурологии и лингвистике, однако в разных направлениях этот термин приобретает различное наполнение и содержание.

В рамках лингвистики под концептами понимаются «оперативные содержательные единицы памяти, ментального лексикона, отраженные в человеческой психике».

В данной работе рассматриваются значения слова «радость», его синонимы, антонимы, рассказывается о слове «радость» как о концепте.

Что такое радость? Это – весёлое чувство, ощущение большого душевного удовлетворения, внутреннее состояние человека.

Радость может быть разной: иногда она бывает просто так, а иногда у радости может быть очень серьёзная причина. Люди часто не замечают радости. А она редко приходит, её нужно беречь и любить. Если бы её не было, то наш мир был бы унылым и однообразным. Задумывались ли вы о том, что такое радость? Наверное, вам представлялся безупречный мир с удовольствием. Радость и удовольствие – это синонимы в понимании человека, хотя это не так, ведь удовольствие мы получаем физически, а радость духовно. Эта ошибка подтвердилась и в результате опроса.

Практически все ученики из 7 б класса писали об удовольствии, полученном от материальных вещей, а не о душевных чувствах. Однако больше всего встретилось слово «счастье», что совпадает с определением слова «радость» из толкового словаря.

Однако слово «подарок» встретилось 4 раза, что доказывает непонимание смысла слова, но некоторые писали о получении удовольствия от природных условий. Результаты опроса отрицают некоторые синонимы смысла слова и выявляют подмену понятия удовольствие или предмет удовольствия.

Материал исследования изучается на основании применения следующих методов:

1. Общее представление слова

2. Словарный портрет слова (работа со словарями разного типа, а именно: толковым, этимологическим, словообразовательным, со словарем антонимов и синонимов)

3. Контекстуальный анализ (выявление новых значений слова в языковом контексте)

4. Ассоциативный анализ (проведение опроса на ассоциации к слову «радость» среди учащихся 7 класса)

5. Концептуальный портрет слова на примере анализа художественных текстов

6. Метафорический портрет слова (составление миниатюры, включающей различные значения концепта «радость»)

Рассматриваются основные теоретические вопросы – взаимосвязь языка и культуры в рамках культурологии, определение культуры, концепта, его характеристики, типология концептов, исследование концепта «как сгустка культуры», отражение культуры в языке.
Выявление библейских мотивов в "Хрониках Нарнии" К.С. Льюиса

Емелина Анна

ГОУ СОШ №232, 7 академический класс

Руководитель Масленникова Ольга Михайловна
Тема работы - "Выявление библейских мотивов" в "Хрониках Нарнии". Я выбрала эту тему, потому что мне интересны сочетающиеся  в одном художественном целом библейские и мифологические мотивы. В своей работе я рассматриваю только первую книгу «Хроник» Льюиса, которая называется "Племянник чародея".

Первая часть работы представлена в виде анализа библейских, нарнийских сюжетов и мотивов создания мира. Вторая часть – создание словаря мифологических нарнйских существ.

Цель работы - понять, получилось ли у Клайва Стейплза Льюиса написать задуманное им произведение – нечто подобное  Библии для детей, удалось ли ему показать, что привычные истины, такие, как «не убей», «не укради», могут быть представлены и в современном художественном тексте.

Кто может подумать, что сорванное яблоко, пускай и волшебное, будет кражей?  А Льюис, включая известный библейский сюжет в фентезийное повествование, показывает, что это тоже грех, для всех, а не для избранных людей.

Цикл «Хроник» завершает "Последняя битва", которая удостоилась высшей награды в области детской литературы.

Фрагменты мифологического словаря, созданного в результате анализа текста Льюиса

1. Аслан - не мифологическое создание. Аслан – Льюис представляет Аслана как "огромного Льва" с "золотой гривой и большими, серьёзными, проникающими в самое сердце глазами". Он был "очень страшный и невыразимо прекрасный", "сияющий белизной и отбрасывающий огромную тень".

Аслан представлен как Бог, но его образ основан на противоречиях, в отличие от образа Бога в Библии. Например, говориться, что он страшный, но добрый; с золотой гривой, но сияющий белизной. Все эти противоречия показывают необъяснимость его образа, так же, как и Бога.

2. Ведьмы - колдуньи, в низшей мифологии и народных поверьях женщины, вступившие в союз с дьяволом, ради обретения сверхъестественных способностей. Вера в ведьм получила широкое распространение в средние века, чему способствовало христианское представление о женщине как об источнике соблазна и греха. Ведьмы - составляют свиту Джадис и не описываются.

3. Великан - в мифологии группа антропоморфных существ гигантского размера, относящиеся к мифологическому  времени творения. Великаны рассматриваются носителями определённой мифологической традиции либо как их собственные предки и предки их богов, либо как некий враждебный народ.

Великаны представлены у Льюиса как огромные существа, чаще всего добрые, но встречаются и великаны на службе у Белой Колдуньи. Добрые великаны не отличаются особым умом, а иногда даже довольно глупы, но они очень чувствительны к своим ошибкам, отразившимся на других. Злые великаны - это существа, иногда практически не наделённые разумом и занимающие себя тем, что целыми днями они кидают камни в путников, а за отсутствием их - в самих себя.

Другая группа злых великанов вполне наделена разумом - они заманивают усталых путников в свой замок и съедают их как главное блюдо на осенний праздник.

4. Гномы - см. карлик. Гномы - у Льюиса это народ,  изначально добрый, но потом разделившийся на гномов верных Аслану и служащих Белой Колдунье. Сами по себе, гномы отличаются любовью к золоту, а также они прекрасные кузнецы.

В целом словарь включает 22 статьи. Мифологический словарь может быть интересен тем, кто с увлечением читает фэнтези, так как в одной статье персонажи представлены и как традиционно мифологические существа, и как герои  книги Льюиса.

Концепт – это сгусток культуры в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. (Ю.С.Степанов)

Часто «концепт» употребляется в качестве синонима «понятия», хотя термин «понятие» употребляется в логике и философии, а «концепт», являясь термином математической логики, закрепился также в науке о культуре, в культурологии.

Необходимо отметить, что понятие концепта является достаточно разработанным в российской культурологии и лингвистике, однако в разных направлениях этот термин приобретает различное наполнение и содержание.

В рамках лингвистики под концептами понимаются «оперативные содержательные единицы памяти, ментального лексикона, отраженные в человеческой психике».

В данной работе рассматриваются значения слова «детство», его синонимы, антонимы, рассказывается о слове «детство» как о концепте.

Что такое детство?

Это возраст или мир, особенный, полный красок, впечатлений, имеющий свои законы, а главное -  свои границы?

С точки зрения науки, детство – это начальная стадия жизни, когда всему учишься, все познаешь впервые, но детство можно представить и как отдельный мир, куда нет пути взрослому. Ведь детство у каждого свое, индивидуальное, неповторимое. Значит, детство – это не мир «общий», а мир собственный, внутренний. И в этом заключается парадокс.

Анализ ассоциаций со словом «детство», выявленных в ходе опроса учащихся 7 класса, показал, что, несмотря на то что детство каждый переживает по-своему,  вспоминая детство, человек говорит о том, что его окружало, об игрушках и о чувствах и переживаниях, связанных с этим периодом жизни.

Материал исследования изучается на основании применения следующих методов:

1. Общее представление слова

2. Словарный портрет слова (работа со словарями разного типа, а именно: толковым, этимологическим, словообразовательным, со словарем антонимов и синонимов)

3. Контекстуальный анализ (выявление новых значений слова в языковом контексте)

4. Ассоциативный анализ (проведение опроса на ассоциации к слову «детство» среди учащихся 7 класса)

5. Концептуальный портрет слова на примере анализа художественных текстов

6. Метафорический портрет слова (составление миниатюры, включающей различные значения концепта «детство»)

Лингвокультурологический словарь концептов помогает представить взаимосвязь языка и культуры. В словарях такого типа слово предстает не только как языковая единица или как часть многозначного художественного текста, но и как отражение сознания носителя языка, создающего собственное представление о слове «детство».
Литературные традиции в текстах рок-поэзии Андрея Князева

(группа «Король и Шут»)

Клочкова Ксения

ГОУ СОШ № 232, 11 академический класс

Руководитель Цейтлин Илья Эммануилович

Научные консультанты: сотрудники РАН Пушкинский Дом

Балакин Алексей Юрьевич, Березкин Александр Михайлович
Рок-искусство как бы составлено из трех искусств: музыки, поэзии, театра. Вместе с некоторыми исследователями я считаю, что изначально рок-тексты создавались и воспринимались именно как поэтические – как стихи под музыку. Со свойственным литературе обязательным использованием художественных традиций построения текстов. И если попытаться выделить в рок-текстах значение этих известных приемов, то содержание от этого должно не рассыпаться и не обессмыслиться, а, как это происходит при литературоведческом интерпретировании художественных произведений,- предстать более сложным и цельным.

Так образы песен группы «Король и Шут», на мой взгляд, воспринимаются как «картинки», «слайды» единого для людей настроения жизни. К этим «картинкам» легко подбираются однозначные определения. Как и ко всей жизни. По-моему, такой художественный прием похож на аллегорию.

Из-за отсутствия исследований поэзии А.Князева мои интерпретации выбранных текстов ни с кем не сопоставляются.

Так сюжет песни «Король и шут» напоминает условную ситуацию волшебной сказки про короля.

Много дней гpyстил коpоль.

Hе знал наpод, что за беда!

И кто-то во двоpец пpивел

Смешного каpлика-шyта.

Каpлик пpыгал и кpичал,

Hаpод безyмно хохотал,

А шyт смешить не пpекpащал.

Hа пол вдpyг коpоль yпал.

Припев:

Хо! Хо! Все квеpх дном!

Хо! Хо! Все ходyном!

Хохот со всех стоpон!

Хохот в веселом цаpстве!

Hастyпила тишина,

Все замеpли y тела, pты откpыв.

Схватили стpажники шyта,

А он - как мяч из pyк y них!

По залy бегал гадкий шyт,

А следом - весь пpидвоpный люд.

Hо что за стpанная напасть –

Hикто не мог шyта поймать!

Припев: …

От yсталости и смеха

Hесчастный люд изнемогал.

Валялись стpажники в доспехах,

И каждый стpашно хохотал.

Hе стало больше коpоля,

Все, как один, сошли с yма.

Летели месяцы, года

В веселом цаpстве каpлика-шyта!

Припев: …

И действия, и сочетания слов, представляющие упрощенные характеры («смешной карлик», «безумный хохот», «карлик кричал», «король на полу»), звукопись («Хо! Хо!- хохот - ходуном - со всех») и синтаксическое построение фраз детской речи («все кверх дном, все ходуном, со всех сторон, в веселом царстве») создают восприятие происходящего как игру, детский кукольный спектакль. Но отсутствие установки на вымысел, на «чудо» создает намек на философски обобщенное изображение жизни, напоминающее символический мир блоковского «Балаганчика». Однако ряд значений слов («Странная напасть – не поймать») выражает общие для персонажей песни переживания, лишенные символического подтекста. Припев и заключительная строфа со словосочетаниями, выражающими одновременно противоположную оценку их действий («Не стало больше короля, все, как один, сошли с ума»), глаголы, передающие абстрактное и незавершенное значение времени («летели… года в веселом царстве»); в то же время иные восприятия событий во времени выражены повторами припева (момент, последовательность и бесконечность происходящего), окончательно представляют песню как картину одного события, иллюстрацию одной идеи «жизни как праздничного безумия».

Как нам кажется, рок-поэзия выражает веру в то, что коллективный разум может создать обстоятельства для духовной свободы тех «избранных», кто способен ее понимать.

Однако не только у людей, чье детство прошло под теплым бабушкиным крылом, это слово вызывает трепет и уважение. Почему те, кто воспитывался детским садом, улицей или рос рядом с матерью-домохозяйкой, все равно ощущают силу феномена «бабушка»? Почему ее образ вызывает глубокое уважение к себе? И откуда он возник, и устоялся именно таковым? На все эти вопросы мы попытаемся ответить в этом исследовании.

Существует множество наук с методологией, позволяющей заняться решением этой проблемы. К таковым относятся гендерная психология, социология, этнография и ряд других. Мы же остановили свой выбор на литературоведении, так как именно литература в славянской культуре является синтетическим материалом, впитавшим в себя многовековой культурный, исторический и непосредственно литературный опыт славянской народности. Свое исследование мы начинаем с древнейших форм литературного творчества, где впервые встречаются прототипы образа бабушки, и далее последовательно следим за развитием и эволюцией исследуемого образа. В процессе работы мы рассматриваем следующие литературные пласты:

• 
  Мифология
  
• 
  Фольклористика
  
  • 
    былины
    
  • 
    исторические песни,
    
  • 
    баллады
    
  • 
    скоморошины
    
  • 
    частушки
    
  • 
    пословицы и поговорки
    
  • 
    сказки
    

• 
  Средневековая русская литература
  

• 
  древнерусская литература
  
• 
  литература XVIII столетия
  

• 
  Русская литература второй половины XIX века
  
• 
  Русская литература ХХ века.
  

Целью данной работы является выявление литературно-культурной подоплеки устоявшегося в народном сознании образа русской бабушки. Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи:

• 
  Рассмотреть образ бабушки в мифах древних славян
  
• 
  Проанализировать образ бабушки в русском фольклоре
  
• 
  Выявить причины отсутствия исследуемого образа в средневековой русской литературе и литературе XVIII столетия.
  
• 
  Проанализировать образ бабушки в литературе второй половины XIX века и выявить причины его вторичного возникновения
  
• 
  Проанализировать образ бабушки в литературе XX века.
  
• 
  Рассмотреть динамику развития образа на протяжении XIX и XX столетий сопоставив исторически реалии вовлекаемых в исследование эпох.
  
• 
  Рассмотреть интерпретацию данного образа средствами других видов искусства. А именно театром, живописью и кинематографом.
  
• 
  На основании всех полученных результатов сделать выводы относительно связи этого образа с историей России. А также ответить на заявленные во введении вопросы.
  

Вторая глава посвящена анализу фольклорных образов. Именно в данном разделе мы столкнулись с отсутствием научно-исследовательской литературы по теме исследования, и поэтому весь анализ в данной главе производился путем работы с первоисточником и методологической литературы. Итогом анализа данной области стало выявление значимости образа бабушки в фольклоре, о чем свидетельствует частотность его появления на страницах старорусских баллад, былин, частушек. Отдельной подглавкой мы выделили «Образ бабушки в русских сказках», так как жанр сказки является вершиной фольклорного творчества. Здесь целостность образа бабушки распадается на отдельные направления. Так, совершенно различны функции Бабы-Яги и бабушки-матушки. Однако в каждом из этих образов четко проступает мифологическое происхождение.

В третьей главе дается обзорная характеристика средневековой русской литературы от древней Руси и до XVIII cстолетия. Анализируются причины отсутствия образа бабушки в литературе этого периода, главной из которых является специфика жанров этого периода, а также историческая подоплека.

В четвертой главе мы рассматриваем литературу второй половины XIX века, акцентируя наше внимание на произведениях Гончарова, Тургенева и Горького, так как именно их проблематика создает наиболее благоприятную почву для возникновения образа бабушки. В их произведениях бабушка является символом эпохи умирающих дворянских гнезд. Символом идиллии усадебной жизни. Символом многовекового патриархального уклада жизни поместных дворян.

Пятая глава является наиболее обширной и значимой в нашем исследовании. В ней мы рассматриваем широкий пласт литературы XX века от Бунина до Шукшина. Здесь с наибольшей широтой и многогранностью проявляются все архитипичные функции бабушки и возникают новые. Это обуславливается сложностью эпохи. Ее трагичностью и апокалиптичностью в отдельные моменты. На фоне тяжелых исторических условий бабушка является связующим элементом с прошлым страны. С землей. Со своими корнями. Она является последним символом стойкости погибающей деревни. Символом опоры и веры в произведениях Астафьева. И, наконец, выполняет самую близкую для нас функцию: заботится о потомстве. Мы уделили особое внимание герменевтике произведений Астафьева, Распутина, Солженицына. Так как из-за господствующего в стране политического строя их исконный смысл первоначально подвергался сильному искажению.

В шестой главе мы рассматриваем интерпретацию образа бабушки средствами других видов искусства.

В заключении мы обобщаем полученные выводы по главам: образ бабушки возникает в переломные моменты русской истории. Его функции крайне сложны и многогранны. Однако главной из них является созидательная. Связующая с прошлым. Помогающая детям чувствовать землю под ногами.

В процессе работы над исследованием наиболее полезными для нас оказались труды В.Я. Проппа, Д.С. Лихачева. Г.А. Гуковского, Н. Л. Лейдермана, М. Н. Липовецкого. Также мы обращались к русской публицистике от 1878 года издания и до наших дней. Кроме того, нами была прочитана литература мемуарного и дневникового характера для более глубокого осмысления авторских позиций.

Что касается научной новизны, то здесь стоит отметить, что тема не пользовалась популярностью в отечественном и зарубежном литературоведении, поэтому мы можем утверждать, что она практически не исследована.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования накопленных материалов как базы для написания курсовой работы в ВУЗе. Так же она может быть полезной для людей, интересующихся мифологией, культурологией и литературой.

В будущем мы планируем продолжить работу над данной темой, включив в работу различные приемы лингвистического анализа исследуемых произведений, также расширить ее научно-методологическую базу.