Том II филологические и юридические науки алматы — астана — баку — гродно — киев — кишенев — коламбия люденшайд — минск — невинномысск — ташкент — харьков — элиста 2010

1. 
   Национальная программа подготовки кадров. – Ташкент, 1997
   
2. 
   О.Ю.Богданова, С.А.Леонов, В.Ф.Чертов. Методика преподавания литературы. – Москва, 2004. – С.177-178
   

Лесосибирский педагогический институт – филиал Сибирского федерального университета, г. Лесосибирск, Россия

(факультет педагогики и методики начального образования, 4 курс)

e-mail: vermar@krasmail.ru

В своей статье «Проблема речевых жанров» М.М. Бахтин обсуждает возможность классификации всех высказываний, распределяя их по относительно устойчивым типам. Именно такие типы (модели) общеизвестны сегодня как речевые жанры (далее – РЖ).

Основываясь на сформулированных М.М. Бахтиным положениях, Т.В. Шмелёва выделяет семь конструктивных признаков РЖ. Главнейший из них – коммуникативная цель, согласно которой все речевые жанры могут быть разделены на информативные, императивные, этикетные и оценочные. Другие жанрообразующие факторы – образ автора, образ адресата, образ прошлого, образ будущего, тип диктумного содержания и способ языкового воплощения.

Предметом нашего рассмотрения являются два антонимичных речевых жанра – похвала и порицание в условиях учебного процесса начальной школы.

По классификации М.М. Бахтина жанр похвалы и порицания относятся к первичным (простым) РЖ близким к речевым актам [1].

Т.В. Шмелёва по коммуникативной цели жанры похвалы и порицания относит к оценочным жанрам. Изучение оценочных жанров представляет большой интерес для современной лингвистики, которая на протяжении нескольких последних десятилетий имеет явную антропоцентрическую направленность. Именно антропоцентрический взгляд на языковой объект выявил теснейшую связь семантики и прагматики в рамках оценочных высказываний. Оценочные РЖ изучены в наименьшей степени, хотя весьма подробно описано проявление оценочной семантики в разных типах предложений с помощью различных языковых средств (см работы Е.М. Вольф, Н.Д. Арутюновой) [4].

В толковых словарях русского языка оценка интерпретируется как «мнение субъектов о ценностях, уровне, значении чего-нибудь, сформировавшаяся в процессе ситуации общения».

Исследуемые нами РЖ содержат оценивающие высказывания, принадлежащие индивидуальным субъектам (учителям), имеют своей целью выразить их эмоциональное состояние и/или произвести эмоциональное воздействие на слушателя (ученика), основанное на похвале или порицании в широком смысле слова [3]. Эти жанры относятся к первичным РЖ, близким к речевым актам.

C целью выявления преобладающих ситуаций, в которых используется похвала и порицание, частотности использования таких формы стимулирования, а также установить их вербальные и невербальные средства выражения мы провели опрос в виде анкетирования учителей начальной школы МОУ «СОШ №9»г. Лесосибирска Красноярского края.

Нами предлагались следующие вопросы:

1. В каких учебных и внеучебных ситуациях Вы используете похвалу (порицание)?

2. Как часто вы используете похвалу (порицание)?

3. За что можно поощрять (порицать) детей?

4. Какими словами (фразами) Вы выражаете похвалу (порицание) в адрес: а) коллектива учащихся; б) отдельного учащегося.

5. Какими невербальными средствами вы сопровождаете похвалу (порицание)?

Проведя анализ ответов респондентов по проблеме поощрения и наказания, мы пришли к выводу, что шкала оценочного значения в контексте похвалы и порицания варьируется следующим образом: очень хорошо – довольно хорошо – хорошо – нормально – плохо – довольно плохо – очень плохо. Она находит своё выражение в оценочном предикате, форма которого зависит от оценочной ситуации: 1) субъектной (Я рада за тебя); объектной (Достойная работа); предикатной (Стыдно! Отлично).

РЖ похвалы или порицания включают одобрительный или отрицательный отзыв в прямой или косвенной форме. Они обычно состоят из следующих семантических компонентов: субъект оценочного отношения, объект оценки, поступок, само оценочное отношение, основание оценки, определитель-интенсификатор оценки.

Чаще используются такие однословные формы поощрения, как Молодец! Умница! (66%). Частотны и однословные формы порицания типа Так нельзя! Возмутительно (73%). Примеры развёрнутых форм поощрений составляют меньшее количество, например: Ребята послушайте какой молодец! Хорошо сегодня поработали (34%). Развёрнутые порицания также менее частотны (От вас я такого не ожидала! Твой ответ меня расстроил) и составляют 27% от общего числа порицаний. Сравнение частотности употребления однословных и развёрнутых форм исследуемых РЖ свидетельствует о действии универсального закона экономии языковых средств и усилий, а это экономит время урока.

Мы установили, что основу похвалы составляет так называемая соревновательно-творческая ситуация, при которой учащийся проявляет максимум умственных усилий, творчества, свою внутреннюю позицию.

Поощрение является мощным способом положительного подкрепления, стимулирующим пребывание у младшего школьника в так называемой ситуации успеха.

Порицание должно вызывать у воспитанника сожаление о совершаемом поступке. Применяется в случае невыполнения учебных и общественных обязанностей.

Нами выявлено, что основу порицания составляет конфликтная ситуация, которая порождает наказание в случае отклонения от норм и сознательного пренебрежения требованиями педагога, однако степень наказания зависит от индивидуальности проступка, от того, кто его совершил, от причин, побудивших к нарушению, от тех обстоятельств, которые побудили воспитанника совершить проступок.

1. 
   Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М., 1979.
   
2. 
   Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. – М., 1980.
   
3. 
   Морева Н.А. Основы педагогического мастерства: Учеб. Пособие для вузов. – М.
   
4. 
   Шмелева Т. В. Модель речевого жанра // Жанры речи. – Саратов, 1997. С.88-99.
   

Staatliche Alecu-Russo-Universität Balti, Republik Moldau

1. 
   Zimmer, D. Sprach in Zeiten ihrer Unverbesserlichkeit.- Hamburg: Hoffmann und Campe, 2005.
   

Узбекстанский государственный университет мировых языков, г. Ташкент, Узбекистан

Например, к античной мифологии восходит фразеологизм

The golden age- золотой век. Данное выражение впервые встретилось у греческого поэта Гесиода в поэме «Труды и дни». Автор описывал век Сатурна, когда люди жили, подобно богам, без забот, раздоров, войн и тяжелого подневольного труда. [1, c. 70]

В современном языке фразеологизм традиционно обозначает период рассвета культуры и искусства. В истории Англии золотым веком называют 18 век, период господства классического направления в искусстве.

Ряд выражений восходит к басням Эзопа и другим древнегреческим басням или сказкам. Примером такого выражения может служить следующий фразеологизм: Kill the goose that laid/ lays the golden eggs- убить курицу, несущую золотые яйца.

Некоторые фразеологизмы впервые встречаются в произведениях древнеримских писателей. Выражение, которое у Горация выглядело как aurea mediocritas(лат.), в современном английском языке является фразеологизмом и звучит следующим образом:

the golden mean –золотая середина.

Число фразеологизмов, заимствованных из французского языка достаточно велико. В английский язык они пришли путем калькирования исходных выражений. Многие английские фразеологические кальки с французского восходят к латинским прототипам. А если французский оборот в свою очередь является полной калькой латинского варианта, иногда трудно решить, заимствована ли калькированная английская ФЕ непосредственно из латинского или через французский.

Что касается фразеологических заимствований из немецкого языка, то они немногочисленны. В качестве примера можно привести пословицу, которая впервые встречается у Томаса Карлейла:

Speech is silvern, silence is golden- «слово- серебро, молчание- золото».

Этимология данного выражения не вызывает сомнений [1, c. 79]. Но во многих случаях совпадение английских и немецких фразеологизмов не означает, что английский оборот является переводом с немецкого. Скорее, наоборот, так как английская литература оказала большое влияние на немецкую литературу.

Наконец, в английском языке имеется всего несколько фразеологизмов, пришедших из испанского языка и культуры:

Blue blood- голубая кровь, аристократическое происхождение. Голубая кровь – так говорили о человеке дворянского, аристократического происхождения; выражение - калька с французского le sang bleu, которое, в свою очередь, - калька с испанского la sangre azul. Первоначально так называли себя аристократические семьи испанской провинции Кастилии, гордившиеся тем, что их предки никогда не вступали в смешанные браки с маврами и другими народами со смуглым оттенком кожи. Полагают, что в выражении подразумевается, что у людей со светлым оттенком кожи вены имеют голубоватый цвет, чего не наблюдается у людей со смуглой кожей.

В английском языке встречаются заимствования и из других языков.

Следует проявлять большую осторожность, устанавливая факт заимствования того или иного оборота, так как параллельное существование в различных языках выражений, одинаковых по значению и образности, может не иметь никакого отношения к заимствованию. Это может объясняться общностью общественно- политических условий жизни, обычаев и традиций народов, говорящих на этих языках. Фразеологические параллели объясняются часто происхождением из одного общего источника, возможно, и без заимствования одним языком из другого.

Обращает на себя внимание и тот факт, что, например, античные понятия по-разному оформлены в различных языках. То, что в английском, французском и испанском языках в большинстве случаев является словосочетанием, в немецком языке зачастую выражается одним сложным словом.

1. 
   Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка: учеб. Для ин-тов и фак. иностр. яз. – 2-е изд., перераб. – М.: Высш. Шк., Дубна: Изд. Центр «Феникс», 1996. - 287 c.
   
2. 
   Бушуй А.М. Библиографический указатель по фразеологии. Основные вопросы теории фразеологии. – Самарканд, 1987. – Вып. 6.
   

1. 
   Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь.- 4-е изд., переработанное и дополненное. – М., 1984.
   
2. 
   Longman dictionary of English Idioms, Longman. 1980.
   
3. 
   The Oxford Dictionary of English Etymology/ Ed. by C. T. Onions. Oxford, 1966
   

Новый гуманитарный институт, г. Электросталь, Россия

Акад. В.В.Виноградов, вспоминая замечания А.М.Горького о том, что «подлинное искусство обладает правом преувеличивать», пишет, что «гипербола – это закон искусства, доводящий до наибольшей ясности и отчетливости то, что существует в жизни в рассредоточенном виде». [1, с.234]

Явление гиперболы давно изучено. Однако мнения ученых на природу гиперболы различны. Одни считают ее тропом, другие рассматривают как поэтическую фигуру, третьи же оценивают ее как специальное свойство тропа, как стилистический прием.

Из-за частого использования в речи гипербола, как и другие стилистические приемы, может терять свои характеристики как стилистического приема и в этом случае становится обычной единицей языковой системы, воспроизводимой уже в готовом виде.

Целью нашей работы является рассмотрение так называемых стереотипных гипербол, представляющих несомненный интерес в плане изучения специфических особенностей разговорно-обиходной речи, на примере произведений американского писателя О.Генри.

О.Генри (настоящие имя и фамилия Уильям Сидней Портер) – популярнейшей американский юморист, известен каждому, кто хоть немного знаком с американской литературой XX века. Писателю в большинстве его рассказов свойствен насмешливый или иронический тон. Он тонко подмечает комичное в людях, в их поведении, в тех ситуациях, которые складываются в процессе столкновений между героями. Однако смех О. Генри добродушен, в нем нет грубости и цинизма.

Под стереотипными гиперболами понимают гиперболические выражения со стертым от частого употребления образным значением, которые не в состоянии усилить действия текста и быть средством выразительности речи или воздействия на аудиторию. Напр.: «на столе кошмарный беспорядок»; «сто лет не виделись»; «тысяча извинений».

Примеры стереотипных гипербол, найденные нами в произведениях О.Генри, могут быть разделены на две большие тематические группы:

1. 
   Гиперболы, обозначающие количество предметов
   
2. 
   Гиперболы, обозначающие качество предметов
   

1) Количественные гиперболы:

• 
  Now, there were two possessions of the James Dillingham Youngs in which they both took a mighty pride. One was Jim’s gold watch that had been his father’s and his grandfather’s. The other was Della’s hair. (“The gift of the Magi” p.12)
  

В следующих примерах место числительных занимают их субстантивные заменители a drop, a lot, a dozen, тем самым указывая на разнообразие способов выражения гиперболизации количества.

• 
  Nothing to worry about – hardly a drop in the bucket-shop. (“The enchanted profile” p.21)
  
• 
  I don’t know; but I’ve seen your picture lots of times. (“Christmas by injunction” p.107)
  
• 
  She’s always got more cash on hand than half a dozen business candidates for vice-president. (“The enchanted profile” p.20)
  

• 
  The wagon hadn’t acquired a single passenger. (“Christmas by injunction” p.101)
  
• 
  How’s he to know that there ain’t a single kid in this town, and so far as emigration is concerned, none expected? (“Christmas by injunction” p.98)
  

• 
  There is only one hope for you. (“Jeff Peters as a personal magnet” p.234)
  

В данных примерах гипербола представлена сочетанием числительного и имени существительного. Использование числительного придает предложению явно иронический характер, влияя тем самым на формирование читательского отношения к ситуации.

• 
  Yes, five hours had been gathered in by the grim scytheman. (“Confession of a Humorist” p.71).
  
• 
  I’d give two years of my life to get the recipe for making them pancakes. (“The Pimienta Pancakes” p.90)
  

• 
  And always, while she was there each day came hurrying to see her many men, sharp-faced, anxious-looking, with only seconds to spare. (“The enchanted profile” p.19)
  

1. 
   Внешние характеристики субъекта, в частности, лицо и фигура:
   

• 
  There wasn’t a flaw in her looks. (“The enchanted profile” p.19)
  

• 
  But in a last word to the wise of these days let it be said that of all who give gifts two were the wisest. (“The gift of the Magi ” p.17)
  
• 
  You are the most beautiful human being I ever saw. (“The enchanted profile” p.21)
  
• 
  Prosperity is the finest cure there is for lost forgetfulness. (“Christmas by injunction” p.96)
  
• 
  The youngest kid we got in Yellowhammer packs a forty-five and a safety razor. (“Christmas by injunction” p.100)
  

2. 
   Внутренние характеристики субъекта:
   

б) психофизические состояния:

• 
  Him and me seen the elephant and the owl (=were drunk), and we had specimens of this seidlitz powder mine; and Cherokee he audits all the bills, C.O.D. (“Christmas by injunction” p.96)
  

в) эмоциональные состояния:

• 
  A man spends his money on highballs, and a woman gets woozy (=gets crazy) on clothes. (“The enchanted profile” p.24)
  
• 
  One of our leading citizens is stung with (=is crazy) the Santa Claus affliction. (“Christmas by injunction” p.100)
  

3. 
   Качество предметов и явлений:
   

• 
  Two minutes of absolute silence ticked away in the wake of Baldy’s words. (“Christmas by injunction” p.97)
  
• 
  I’d be awful edified to meet Miss Learight. (“The Pimienta Pancakes” p.83)
  

Качество предметов и явлений может обозначаться с помощью

б) прилагательных и наречий в функции обстоятельства.

в) наречий:

• 
  They were too precious. (“Confession of a Humorist” p.74)
  

• 
  The voice of childhood has never gladdened its flimsy structures; the patter of restless little feet had never consecrated the one rugged highway between the two rows of tents and rough buildings. (“Christmas by injunction” p.98)
  
• 
  I see one, one day, reading a Latin grammar on hossback, and I never touched him. (“The Pimienta Pancakes” p.85)
  

Подводя итоги, хочется отметить, что в гиперболе, пожалуй, больше, чем в других приемах, проявляется разница между эмоциональным значением и эмоциональной окраской.

В найденных нами примерах гипербола создает в основном иронический, а не юмористический эффект. Но надо сказать, что отделить иронию и юмор от повествования О. Генри невозможно – это его «стихия, природная среда его таланта. Далеко не всегда ситуация новелл юмористична; и все же на какие эмоциональные клавиши ни нажимал бы автор, неизменно иронический склад его ума придает совершенно особый оттенок всему происходящему». [2, с.132]

С помощью гиперболы О.Генри стремится усилить впечатление от происходящего, подчеркнуть положительное или отрицательное качество описываемого лица или предмета для создания иронического эффекта или реже – юмористического. Хотя О.Генри в своих рассказах постоянно смеется, но бывает, что он смеется в то время как душа его обливается слезами. Однако писатель верил в жизнь, в людей, и его рассказы освещены огоньком подлинной человечности.