Учебное пособие для студентов филологических факультетов, университетов и пединститутов 3-е издание Москва · 2002
жүктеу/скачать 5.31 Mb. Pdf көрінісі
|
| Глава I. Словарный состав языка
сына спровадил», то мы невольно воспринимаем его как бы на фоне названия и содержания первой главы. Если первая глава называлась «Федор Павлович Карамазов», то последующее не- сколько неопределенное название «Первого сына спровадил» кажется неопределенным (кто спровадил?) лишь до тех пор, пока мы мысленно не соотнесем это название с названием первой главы («Федор Павлович Карамазов»). Глагол во втором назва- нии («спровадил») перекликается с существительными первого наименования («Федор Павлович Карамазов»), образуя единую смысловую цепь всего контекста, которую не разбивает матери- ал, составляющий содержание всей первой главы. Соответствен- но этому и название третьей главы («Второй брак и вторые дети») через посредство второй примыкает к тому же субъекту первой главы («Федор Павлович Карамазов»). Связь словно соединяет звенья. Воздействие названия первой главы на смысл последую- щих названий становится определяющим. Подобное же постро- ение мы обнаруживаем, например, в заголовках V, VI и VII глав четвертой книги этого же романа: V. «Надрыв в гостиной», VI. «Надрыв в избе», VII. «И на чистом воздухе». Последнее на- звание («И на чистом воздухе») получает смысл лишь на фоне предшествующих наименований («Надрыв в гостиной», «Над- рыв в избе»). Аналогичные построения часто встречаются и у современ- ных писателей. Так, у В. Каверина в романе «Два капитана»: «Пишу доктору Ивану Ивановичу» (ч. 4, гл. 3), а затем «Получаю ответ» (ч. 4, гл. 4). «Получаю ответ» предполагает знакомство с предшеству- ющим письмом к Ивану Ивановичу. Чаще же зависимость ока- зывается значительно сложнее, и название главы становится ясным лишь в связи со всем предшествующим повествованием: «Палочка, палочка, палочка, пятая, двадцатая, сотая...», или: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Таким образом, контекст не только определяет семантику (зна- чение) слова в пределах одного предложения — это лишь про- стейший случай, но контекст одного словесного сочетания воз- действует порой на семантику другого или даже других словесных сочетаний, предложений, периодов и даже целых глав, устанав- ливая или уточняя их смысл, их общее или частное значение. Различие между «узким» и «широким» контекстом — это раз- личие прежде всего стилевое: с узким контекстом чаще прихо- дится иметь дело при анализе значения слов в общенародном языке, тогда как контекст широкий имеет наибольшее значение 25 в языке художественной литературы. Разграничение это, одна- ко, осложняется тем, что в разговорной речи, которая широко опирается на ситуацию, широкий контекст также приобретает большое значение. И все же различие здесь сохраняется: в язы- ке художественной литературы широкий контекст обычно умыш- ленно создается писателями, тогда как в разговорной речи он определяется «естественно», условиями протекания самого диа- лога. На вопрос: «Он живет своим пером?» — ответ может пос- ледовать: «Да, пером». Но значение слова перо в ответе «Да, пе- ром» раскрывается только на фоне контекста предшествующего вопроса («Он живет своим пером?»). Типичным образцом «художественного контекста» может слу- жить начало «Сверчка на печи» Диккенса, которое в переводе на русский язык звучит так: «Начал чайник! Не говорите мне о том, что сказала миссис Пирибингл. Мне лучше знать. Пусть миссис Пирибингл твердит хоть до скончания века, что она не ведает, кто начал первый, но я скажу, что начал чайник. Мне ли не знать! Начал чайник на целых пять минут раньше — по ма- леньким голландским часам с глянцевитым циферблатом, — чем застрекотал сверчок». Первое предложение «Начал чайник» (The kettle began it!) раскрывается лишь на фоне всего последующего абзаца. Неясность ближайшего контекста (что начал чайник?) умышленно создается автором, чтобы возбудить интерес читате- ля, ввести его в атмосферу поэтической таинственности повести. Различные типы контекста, важные для понимания условий реализации того или иного значения слова, имеют неодинако- вый удельный вес в разных стилях языка (см. гл. VI) 1 . Итак, многозначность слова определяется природой мышле- ния, способностью человека обобщать явления окружающего нас мира. Словарь любого языка, даже самого богатого, все же не беспределен, тогда как конкретность опыта предела не знает. Поэтому, чтобы передать средствами языка эту беспредельную конкретность опыта, лексика должна расширяться не только ко- личественно (число слов), но и качественно (группировка зна- чений внутри слов, возникновение новых значений у старых слов и т.д.). Многозначность (полисемия) слова определяется и 1. Слово и его значение. Типы слов 1 Попытка показать, как возникает в контексте одно значение и логически исключаются другие, была сделана в статье: Колшанский Г.В. О природе кон- текста // ВЯ. 1959. № 1. С. 47–50, а также в кн.: Slama-Cazacu T. Langage et contexte. Hague, 1961 (здесь приводится и обширная библиография по лингви- стическим и психологическим вопросам контекста). |