Виталий Каравашкин кто предавал россию

Неудачи русской армии на фронте, явные просчеты высшего офицерского корпуса (часто немецкого происхождения) очень скоро отразились на настроении в русском обществе. Это видно по материалам перлюстрированной жандармами переписки.

В письме В. Баранцевича в Гомель Р.И. Николаевой от 2 января 1915 г. с горечью говорилось: «Очень жалею, что нашего штаба не захватили немцы, осталось бы меньше бездарностей». По Москве начинают гулять слухи, что Перемышль сдали «изменой» и что многие видели перевозимых по улицам столицы генералов-предателей, закованных в кандалы⁴.

¹ ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 4315. Л. 1-1 об.

² РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 685. Л. 162.

³ ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 3626. Л. 128.

⁴ ГАРФ. Ф. 270. Оп. 1. Д. 119. Л. 11, 78.

62

Неудачи фронтовых операций, особенно если ими руководили генералы с немецкими фамилиями, общество было склонно объяснять только изменой. С 19 января 1915 г. контрразведка вела перлюстрацию переписки и агентурное наблюдение за командиром 3-го армейского корпуса Павлом Георгом Карловичем Эдлером фон Ранненкампфом. Проверялись слухи об измене генерала и его тяге к мародерству. Он обвинялся в сознательном проигрыше кампании на Западном фронте, провале Березинской операции, взятках с поставщиков в армию, грабежах населения (генерал присвоил большое количество серебра, мехов, хрусталя, конфискованных в разоренных войной имениях). Ранненкампф был отстранен от командования. Интересно, что его жена, Вера Николаевна, пыталась утешить опального генерала: на спиритических сеансах ей якобы являлись «духи», которые сообщали, что гонения на Ранненкампфа — это происки изменников, «Мясоедовых» и «Сухомлиновых»¹.

Иной раз это принимало неожиданные формы.

Например, в 1914 г. был арестован крестьянин деревни Капица Ломжинской губернии Антон Яковлевич Козиковский. Он пытался купить у солдат план крепости Осовец, предлагая за него три рубля» Но они сообщили офицеру, поручику 62-го Суздальского полка Тарасевичу, и тот арестовал Козиковского. Но разоблачение шпиона не состоялось: выяснилось, что Козиковский выполнял просьбу его односельчанина Дрозда, который решил использовать общую атмосферу подозрительности, достать карту и подбросить ее своему неуживчивому соседу, а затем сообщить

¹ РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 487. Л. 77 об., 79, 82, 94, 157, 184, 208, 245, 246, 535; Д. 702. Л. 1-310.

63

в полицию, что тот является агентом вражеской разведки. Дрозд небезосновательно рассчитывал, что при наличии такой улики никто особо разбираться не будет, и ненавистного односельчанина сошлют в Сибирь¹.

Необычное событие произошло 28 января 1914 г. в Красноуфимском уезде Пермской губернии. С неба спустился воздушный шар с тремя немцами, летевшими в Швецию и сбившимися с курса, — Александром Гаазе, Гансом Берлинером и Николаем Арнольдом. Их всех арестовали и приговорили за шпионаж к четырем месяцам заключения. Но вскоре их помиловали и выслали на родину. При торжественной встрече в Берлине переживших такие волнующие приключения воздухоплавателей забросали цветами³.

В первой половине 1915 г. Главным жандармским управлением со всей серьезностью проводилось расследование анонимного сообщения «граждан города Харькова», будто бы татары-буфетчики на железнодорожных станциях по всей России собрали огромную сумму денег

¹ РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 411. Л. 12, 19, 20-27.

² РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 595. Л. 195-196 об.

³ РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 411. Л. 42, 93, 183 об.

64

для нужд персидской армии и флота и передали ее через турецкого посла. Однако выяснилось, что среди буфетчиков на железных дорогах татар нет вообще. Слух о каких-пибо денежных поборах, естественно, не подтвердился¹.

Общую атмосферу военного времени отражает инструкция подполковника Петерсона «Свод обязанностей унтер-офицеров жандармских полицейских управлений железных дорог по борьбе с военным шпионажем» (1916). В ней особо обращалось внимание на болтливость населения, контролировать которую поручалось контрразведке: «В этом отношении русский человек по свойственной ему беспечности и болтливости может совершенно невольно оказывать услугу неприятельской разведке, нанося тем самым в той или иной степени вред своей Родине». Жандармам предписывалось следить за цыганками-гадалками, торговцами-разносчиками, в особенности нерусских национальностей (китайцами и др.), задерживать близ железнодорожных станций любого человека с фотоаппаратом³.

В 1917 г. контрразведкой велось наблюдение за деятельностью лидера украинского националистического дви-

¹ ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 3759. Л. 1, 7, 11.

² РГВИА. Ф. 2000. Оп. 15. Д. 685. Л. 58-63.

³ ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 4648. Л. 5 об., 7, 10.

65

жения Владимиром Яковлевичем Степановичем и за работой «Союза вызволения Украины»¹.

Контрразведывательные органы прифронтовых западных губерний в эти годы разрабатывали большое количество подозреваемых. Большинство арестованных являлись представителями определенных национальностей империи (поляками, евреями, немцами, украинцами). В этом случае, конечно, определенную роль играл фактор отрицательного отношения целых слоев населения национальных окраин к имперскому центру, что искусно подогревалось германскими и австрийскими спецслужбами.

Одним из классических прикрытий резидентур спецслужб противника являлись разного рода торговые, промышленные и прочие фирмы, компании, концессии, открытые в России иностранцами. Под их вывесками часто скрывались шпионские организации, а разведчики числились инженерами или коммерсантами. Данные на этих лиц

¹ РГВИА. Ф. 2000. Оп. 13. Д. 71. Л. 1-137.

² Списки немецких колонистов и др. лиц, высланных в глубь России // ГАРФ. Ф. 1339. Оп. 1. Д. 300. Л. 205; Ф. 1210. Оп. 1. Д. 61. Л. 505, и др.

66

хранятся в фондах контрразведывательных организаций Российского государственного военно-исторического архива¹. Обратим внимание лишь на некоторые случаи.

В связях со спецслужбами противника подозревались иностранные подданные (журналисты, работники посольств), во время войны проживающие в России. К примеру, по подозрению в шпионаже в 1917 г. велось наблюдение за следующими лицами: Г. Вухмановичем (называвшим

67

себя сербом, поручиком Давыдовым)¹, шведским журналистом Э. Клейном², шведским подданным В.Х. Стандбергом³, А. Вестфалем (он же Гуго Симон, после ареста сознавшийся в шпионаже)⁴, финкой по национальности, служащей шведского посольства Л, Кумпулайн-Кумпулен⁵, представителем Датского Красного Креста Мартине Камилло⁶ и др.

Данное объяснение не показалось следствию убедительным, но прямых улик против него не оказалось. 24 июля военно-полевой суд Дзиковского оправдал. Через три дня бывший секретный агент был расстрелян без суда по приказу командующего фронтом как «неприятельский шпион»⁷.

* * *

Немецкие и австрийские разведчики иногда действовали довольно изобретательно и применяли нестандартные методы шпионажа. Например, 25 июня 1916 г. на станции

68

Казатин-товарная жандармский унтер-офицер А. Дрозд задержал 12-летнего мальчика-сироту Якова Некрасова. Он признался, что являлся членом команды беспризорников, завербованных неизвестным господином. Они должны были в поездах красть сумки у офицеров. Руководитель группы платил один-полтора рубля за каждый похищенный пакет. Лагерь детей-шпионов располагался в с. Березинском Волынской губернии, где их обучали австрийские и немецкие агенты¹.

В уже упомянутой инструкции подполковника Петерсона («Свод обязанностей унтер-офицеров жандармских полицейских управлений железных дорог по борьбе с военным шпионажем», 1916) упоминался такой вид диверсий, как «засылка шпионок из числа заведомо одержимых заразными болезнями проституток, которым вменяется в обязанность наряду со сбором нужных сведений вступать в сношения с неприятельскими солдатами и таким образом распространять заразу в войсках». Совещание начальников военных сообщений Юго-Западного и Западного фронтов, однако, не оценило предложения Петерсона, и зараз-

69

ные проститутки не были признаны заведомыми шпионками и диверсантками¹.

* * *

Первая кодификация советского уголовного законодательства была осуществлена в 1922 г., а затем в 1926 г., в результате разработки и принятия Уголовных кодексов РСФСР.

Одной из особенностей этих законодательных актов являлось юридическое закрепление возможности применения уголовного закона по аналогии (ст. 10 УК 1922 г., ст. 16 УК 1926 г.). Иными словами, если то или иное «собственно опасное действие» не предусмотрено этими кодексами, ответственность определялась по статьям, сходным по роду преступления.

¹ ГАРФ. Ф. 110. Оп. 4. Д. 4648. Л. 3 об., 15.

² РГВИА. Ф. 2000. Оп. 13. Д. 151. Л. 214 об., 219 об.

70

Закон допускал применение «мер социальной защиты» не только в отношении лиц, совершивших общественно опасное деяние, но и к лицам, «представляющим опасность по своей связи с преступной средой или же по своей прошлой деятельности» (ст. 7 УК РСФСР 1926 г.).

В Уголовный кодекс периодически вносились изменения и поправки. В частности, постановление ЦИК Союза ССР от 21 ноября 1929 г. — отказ должностного лица, действующего за границей, на предложение органов власти вернуться на Родину рассматривался как переход в лагерь врагов рабочего класса и квалифицировался как измена. Лицо, отказавшееся вернуться в СССР, объявлялось вне закона и подлежало расстрелу через 24 часа после установления его личности.

В июне 1934 г. постановлением ЦИК Союза ССР было расширено понятие измены Родине и усилена ответственность за это деяние. В закон была включена статья, предусматривающая лишение избирательных прав и ссылку в отдаленные районы страны на 5 лет совершеннолетних членов семей изменника, совместно с ним проживающих или находившихся на его иждивении.

В октябре 1937 г. постановлением того же органа был значительно повышен максимальный срок лишения свободы до 25 лет (альтернатива высшей меры наказания) за шпионаж, вредительство и диверсию.

В период Великой Отечественной войны с учетом постоянно меняющейся обстановки на фронтах и в тылу возникла необходимость быстрого правового реагирования. Как

71

известно, на период военных действий вся полнота власти была передана Комитету государственной обороны и Ставке Верховного главнокомандования, которые и принимали имеющие силу закона решения. Для армии соответствующие приказы отдавались от имени и Ставки, и Верховного главнокомандующего и были обязательны для немедленного исполнения.

Новая кодификация советского уголовного права была проведена только после войны и восстановления экономики. В 1958 г. Верховный Совет СССР принял Основы уголовного законодательства, а также общесоюзные законы о государственных и воинских преступлениях. Затем в период с 1959 по 1961 г. все союзные республики принимают новые уголовные кодексы.

Из системы наказаний исключались объявление врагом трудящихся с лишением гражданства и изгнанием из пределов страны, а также лишение избирательных прав.

Смертная казнь как исключительная мера наказания предусматривалась, в частности, за государственные преступления (измена Родине, шпионаж, терроризм, диверсия).

В новом Уголовном кодексе РСФСР, принятом 25 июля 1962 г., измена Родине отнесена к особо опасным государственным преступлениям. В ст. 64 измена Родине квалифицировалась как «деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной

72

неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР, переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти».

Нетрудно заметить, что законодатель отождествляет измену Родине и шпионаж (ранее по ст. 64 УК РФ 1962 г. шпионаж являлся одной из форм измены Родине), а также полностью исключает такие формы измены, как переход на сторону врага (этот вид преступления, по мнению законодателя, поглощается разделом «Воинские преступления»), а также бегство за границу и отказ возвратиться из-за границы (в связи с изменением общественно-политического строя в стране и принятием новой Конституции, гарантирующей статьей 27 право беспрепятственного выезда из страны и возвращения на ее территорию).

Исключена также такая форма измены, как заговор с целью захвата власти, поскольку она поглощается соответствующими статьями 208, 210 и 278 действующего УК РФ.

В советское время органы разведки и контрразведки постоянно реорганизовывались и, как следствие, меняли названия.

73

Дату создания Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК) принято считать 20 декабря 1917 г. В феврале 1922 г. на смену ВЧК приходит Главное политическое управление (ГПУ) при Наркомате внутренних дел, которое уже в ноябре 1923 г. становится Объединенным главным политическим управлением при Совете Народных Комиссаров СССР.

Накануне Великой Отечественной войны происходит новая реорганизация: 3 февраля 1941 г. создается отдельный Наркомат госбезопасности (НКГБ), однако вскоре после начала военных действий, 20 июля 1941 г., он ликвидируется. Органы госбезопасности вновь входят в состав НКВД в качестве Главного управления.

Вскоре при НКВД был создан специальный орган военной контрразведки «Смерть шпионам» (СМЕРШ).

Войска НКВД в ходе войны часто задействовали в сугубо военных операциях. При отражении немецкого нападения многие части НКВД проявляли стойкость и героизм.

14 июля 1943 г. в связи с изменением обстановки на фронте НКГБ вновь возрождается. Он просуществовал до марта 1946 года, когда все наркоматы были преобразованы в министерства, и получил наименование Министерства госбезопасности (МГБ). Составной частью МГБ становится и «СМЕРШ», который преобразован в 3-е Главное управление министерства (военная контрразведка).

Сразу после смерти И.В. Сталина функции госбезопасности опять передаются в Министерство внутренних дел, в структуру которого входят 1-е Главное управление (разведка) и 2-е Главное управление (контрразведка). В апреле 1954 г. создается Комитет государственной безопасности

74

при Совете министров (КГБ при СМ СССР), который в 1978 г. становится КГБ СССР,

Военная разведка была образована декретом советской власти 21 октября 1918 г. и первоначально называлась Регистрационным управлением рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА). В 1926 г. военная разведка передается в ведение главного штаба РККА и становится его 4-м управлением. Сегодняшнее название (Главное разведывательное управление Министерства обороны) военная разведка обрела в июне 1942 г. ГРУ, в отличие от НКВД и КГБ, никогда политическим сыском не занималось. В его обязанности входит организация и проведение разведывательных акций за рубежом для добывания сведений о противнике военного характера. На практике существовал (и, видимо, существует) параллелизм в работе ГРУ и НКВД—КГБ, однако это имеет и свои преимущества, поскольку позволяет перепроверять поступающую информацию из различных независимых друг от друга источников.

75

А

Абрамов Федор Федорович, 1840 г. рождения, генерал-лейтенант белой армии.

Окончил Петровско-Полтавский кадетский корпус, 3-е военное Александровское училище, а затем в 1898 г.— Николаевскую академию Генерального штаба.

Служил в 6-й лейб-гвардии Донской казачьей батарее. С 1902 по 1904 г.— офицер для поручений при штабах Варшавского военного округа и Маньчжурской армии. Вскоре был переведен в Управление генерал-квартирмейстера при Главнокомандующем на Дальнем Востоке.

Участник Русско-японской войны. Был начальником штаба 4-й Донской казачьей дивизии. В 1906 г. А. присвоено звание полковника.

В 1912 г. А. назначен командиром 1-го Уланского Санкт-Петербургского полка. В 1914 г. — уже в звании генерал-майора он стал начальником Тверского кавалерийского училища.

Участвовал в Первой мировой войне. В 1915 г. назначен генерал-квартирмейстером штаба 12-й армии. С сентября 1915 г. А. — командующий 15-й кавалерийской дивизией, а с января 1917 г. — исполняющий обязанности начальника войскового штаба Войска Донского. В марте 1917 г. назначен командующим 3-й Донской казачьей дивизией и вскоре — командиром 1-го Донского корпуса.

После сентябрьских событий 1917 г. выехал в Новочеркасск к донскому атаману Каледину, при котором командовал донскими партизанскими отрядами. Во время Общедонского восстания в апреле 1918 г. назначен начальником 1-й Донской конной дивизии, в августе произведен в генерал-лейтенанты. В феврале 1919 г. успешно отразил наступление Красной армии на Новочеркасск.

76

С апреля 1920 г„ в составе армии генерала Врангеля командует корпусом в Северной Таврии. В ноябре с остатками врангелевской армии эвакуировался из Керчи в Константинополь. В сентябре 1921 г. прибыл в Болгарию, откуда вскоре был выслан за участие в попытке государственного переворота» Оказавшись в Югославии в числе остатков врангелевских военных формирований, А. был назначен помощником Главнокомандующего Русской армией. В 1924 г. вернулся в Болгарию, где возглавил части т.н. Русской армии.

Во время Второй мировой войны А. был одним из инициаторов формирования казачьих дивизий, участвовавших в военных действиях против Красной армии. В 1944 г. возглавляемые им казачьи части вошли в состав власовского Комитета освобождения народов России (КОНР) (см. соотв. статью), созданного по инициативе и при материальной поддержке германских спецслужб. Подписал известный Пражский манифест КОНР.

После войны переехал на жительство в США, где погиб в автокатастрофе в 1963 г.