Всемирной службе Анонимных Алкоголиков, Инк

Ты спрашиваешь себя, как, должно быть, каждый из нас: «Кто я?»... «Где я?»... «Куда я иду?».

Процесс просветления обычно идет медленно.

Но наши поиски всегда завершаются открытиями.

Великие тайны, в конце концов, оказываются

скрыты в совершенно простых вещах.

По мере того как я читала эту книгу (пропуская непонятные места, а таких при первом чтении было множество), мне показа­лось, что я начинаю улавливать мое личное понимание моего личного Бога. Я увидела наконец реальную возможность того, что смогу узнать разницу между духовной и религиозной жиз­нью. Благодаря этому я начала понимать духовные основы АА и следовать им.

Я стала разговаривать с людьми, работающими по Программе и называющими себя агностиками. Мне было интересно и полез­но узнать их мнение именно в личных беседах. (Похоже, что аг­ностики в АА — по крайней мере те, с которыми я разговарива­ла, — высказываясь по этим проблемам, даже на закрытых со­браниях, чувствуют, что их искренность и идеи часто понимают неправильно). Для меня было очень полезным также посещение духовных приютов для алкоголиков.

Странно, но, когда я начала обо всем этом думать, мне труд­но было себе представить, что у меня есть или может быть лич­ный Бог. Теперь, спустя пять с половиной лет, я верю, что этот мой Бог или Высшая Сила действительно любит меня. Для Него я — законченный и полный мир, Он любит меня так, будто я единственный человек на земле или во Вселенной.

У меня больше нет необходимости демонстрировать всем свою значимость, заявляя «Я люблю Бога», — потому что я настолько теперь знаю себя, что вижу, насколько я меняюсь — я уже не застывшая личность. Единственно важным для меня является вера в то, что Бог любит меня.

Тинек, Нью-Джерси

«Я ПОНЯЛА!»

После аварии с планером (я была планеристкой), во время которой я получила травму спины, у меня начались проблемы со здоровьем. Муж предложил мне поехать отдохнуть. Мы приехали в небольшой городок на восточном побережье Южной Африки; на­строение у меня было подавленным.

Гуляя по пляжу и вдоль коралловых рифов, я набрела на ог­ромное отверстие в нижней части скалы, куда с шумом втягива­лась вода. Мне пришла мысль броситься в этот водоворот и покон­чить с той жизнью, которую я вела. Я оставалась трезвой не для кого-либо, я была трезвой для самой себя. Это-то я знала, но жить для себя у меня не было никакого резона, оставаться трезвой только для того, чтобы достичь того состояния души, в котором я находилась, тоже меня не устраивало.

Стоя в том месте и размышляя о самоубийстве, я посмотрела в даль моря и увидела облако. Эта картина не произвела на меня особого впечатления, потому что я знала, из чего состоят облака. Одновременно я увидела луну, луну днем, далеко над морем, но и это не произвело на меня впечатления. А затем пришла мысль, что где-то там, далеко, есть звезды. Я не видела их, но все же знала, что они есть. Это оказало удивительное воздействие на меня и на ход моих мыслей.

Я посмотрела на волны. Они накатывались и отходили, нака­тывались и отходили, вновь и вновь. Я подумала: «Как бесполез­но, как бессмысленно! К берегу, от берега — на протяжении мил­лионов лет, и все, чего они достигли, так это раздробили скалы на мельчайшие частицы, из которых образовался морской песок». И я подумала об отдельной песчинке. Каждая песчинка состоит из атомов; забери эти атомы — и от песчинки ничего не останется. Отбери атомы у скалы, на которой я стою, и скалы не будет. Я также состою из атомов; убери их, и меня не станет. Отбери атомы у Вселенной — и не станет Вселенной. Что держит все атомы вме­сте? Что удерживает от распада каждый атом?

Я поняла, что Сила, которая соединяет все и не позволяет распадаться, это и есть моя Высшая Сила. Эта Сила сотворила меня, и как я могу пытаться разрушить то, что создано не мной.

Именно в этот момент я совершенно изменилась, и пришла мысль: «Ты больше не пессимист, ты оптимист». Безмерное ощущение какого-то подъема охватило меня. Сердце мое переполни­лось новым для меня счастьем, я побежала по пляжу к мужу. Слезы катились по щекам, я кричала: «Я поняла! Я поняла!»

«О, Боже, ты опять пьяная!» — сказал он.

«Нет! — ответила я. — Та, бывшая я, умерла. Ты больше никог­да ее не увидишь».

И я, новая, действительно родилась. Больше никогда ни он, ни я не видели ту, старую. Она умерла там и тогда, на тех скалах. С того момента я стала ходить из одной церкви в другую и все продолжала искать, искать. Однажды кто-то сказал мне: «Прекра­ти поиски. Бог не ушел. Он здесь все время».

И вот я снова на том скалистом берегу и знаю, что Он всегда был во мне.

Порт-Элизабет, Южная Африка
ЛЕДНИК ТАЕТ
У меня было восемнадцать месяцев трезвости, я чувствовала себя физически и морально гораздо лучше, чем когда бы то ни было. Я активно работала в АА, но оставалась агностиком в воп­росах, касающихся Высшей силы. Я полагала, что пришла в АА, чтобы обрести трезвость, эта цель теперь достигнута, поэтому все, что мне нужно для поддержания трезвости, так это только АА. Временами мне хотелось сказать, как это делали многие чле­ны Содружества, что моей Высшей Силой является Бог. Но жела­ние быть честной уже овладело мною, и я понимала, что не смогу признать существование Силы более могущественной, чем Анонимные Алкоголики, до тех пор, пока не буду твердо убеж­дена в этом.

В один из выходных дней я составила специальные личные планы (разыграть небольшую сцену), но человек, который дол­жен был участвовать в реализации этих планов, разочаровал меня (актер не прибыл на сцену, чтобы сыграть свою роль). Неожи­данно для себя и без всякой видимой причины я начала истерич­но плакать, все больше и больше расстраиваясь. Шесть лет назад я лежала в больнице с психическим заболеванием и сейчас ис­пытывала такое же точно чувство скатывания в бездну какой-то адской пытки. Я ощущала такое же отчаяние, как в тот момент год назад, когда звонила в АА и просила помощи. Но на этот раз я была трезва.

Моя пятнадцатилетняя дочь испугалась за меня гораздо боль­ше, чем в те времена, когда я пила. С испуга она тоже начала плакать и предложила вызвать врача или кого-нибудь из членов АА. Я сказала ей: «Линда, никто из людей не может мне помочь.

Мне нужна помощь Бога». Слово «Бог» было произнесено автома­тически. До этого я не могла произнести его вслух.

Сквозь слезы дочь ответила: «Мама, мне кажется, Бог забыл нас». Этот ответ заставил меня плакать еще сильнее, и я впала в безнадежную депрессию.

Я посетила так много собраний и столь часто слышала пропис­ные истины из Пятой Главы «Анонимных Алкоголиков», что от­вет в этот трудный момент уже просто ждал меня. Я была убежде­на, что Бог может и должен помочь мне, если я буду искать Его. В течение последующих шести недель каждый раз, когда я остава­лась одна, я прилагала невероятные усилия, чтобы определить, что или кто является Богом и каковы мои отношения с Ним.

Стало происходить нечто странное. Я думала, что была счастли­ва в те восемнадцать месяцев трезвости, но сейчас все вдруг стало гораздо светлее, люди — привлекательнее, и моментами я ощу­щала какое-то озарение. Казалось, что слова и предложения, кото­рые я слышала раньше, имеют более глубокий смысл и затрагива­ют скорее мои чувства, чем разум. Мои голова и сердце словно воссоединились. У меня уже не было ощущения, что во мне живут два человека, которые постоянно воюют между собой. В течение этих шести недель меня не покидало ощущение, что мне все про­щено, и с тех пор я ни разу не испытала чувства вины, которое владело мною в течение всей предшествующей жизни. Неоднок­ратно я чувствовала рядом со мной Нечто, дающее ощущение нео­быкновенного тепла, подъема и покоя.

Теперь я больше не плакала днем, но все еще часто просыпа­лась ночью с заплаканной подушкой. Казалось, что эти слезы растапливают ледник вокруг моего сердца, который отгораживал меня не только от людей, но и от самой себя, от меня истинной. Позднее, когда я поделилась с другими членами АА тем, что происходило со мной в то время, мне сказали, что у меня был «плачАА».

Это было время большой путаницы и неразберихи, но мне очень помогла сноска в первом издании «Анонимных Алкоголи­ков», из которой я узнала о книге, «Разнообразие религиозного опыта» Уильяма Джеймса, чьи философско-психологические воз­зрения составляют значительную часть практической методики АА по достижению трезвости и волевого духовного пробуждения. На­пример, Джеймс утверждает (обобщая взгляды доктора И. Д. Старбака): «Для большинства из нас ощущение собственной порочнос­ти более четко обозначено в нашем сознании, чем представления о каком-то положительном идеале, к которому мы стремимся. Дей­ствительно, в большинстве случаев «грех» почти абсолютно погло­щает наше внимание, так что преображение является «скорее про­цессом освобождения от греха, чем стремлением к праведности». Подтверждая утверждение Джеймса, я больше не чувствую себя раздвоенной личностью. После того шестинедельного периода я как бы соединилась в одну. Из моего солнечного сплетения исчез­ла «бомба с часовым механизмом», которая всегда была там, гото­вая в любой момент взорваться.

Я думаю, что страдала не только от алкоголизма, но и от «серьезного эмоционального и умственного расстройства». Поэто­му мне нужно было капитулировать не только перед алкоголем, но и перед Чем-то еще. Лучше всего это сказано в брошюре докто­ра медицины Гарри М. Тайбаута «Акт капитуляции в терапевтичес­ком процессе»: «У некоторых, похоже, проявляется феномен, ко­торый можно назвать «выборочной капитуляцией». После того как проявления начальной стадии капитуляции проходят, человек воз­вращается в свое раннее состояние, кроме двух моментов — он не пьет и перестает бороться с этой проблемой. Он капитулирует не перед жизнью как личность, а перед алкоголем как алкоголик».

АА обеспечило меня средствами, с помощью которых я могу преодолеть тягу к алкоголю, и, что более важно, средствами, ко­торые помогут мне добиться изменения собственной личности и духовного пробуждения — сдаться жизни. Хотя за десять лет после того памятного дня у меня были проблемы и большие трудности, моя вера не была поколеблена. Не могу сказать, что я нашла Бога, как я Его понимаю, но я верю в Нечто, что является загадкой для меня, и что я продолжаю искать.

Фресно, Калифорния
БОЖЬЕ СЕМЯ
Казалось, не было более счастливого человека на свете, чем я в первые дни пребывания в АА. До этого мои страхи перерастали в ночные кошмары. Если я засыпал, то мучительным, беспокойным сном, и просыпался от собственного крика. А часто не мог заснуть вообще.

Так что, когда я снова стал просыпаться утром с ясными гла­зами, я почувствовал себя молодым. Я снова мог смеяться, и мне это состояние нравилось больше, чем после принятия спиртного. Каждый день трезвости был знаковым в моем стремлении снова стать человеком.

АА меня устраивало, но не духовная сторона Программы. Мне давно уже надоели насильственно навязываемые религиозные дог­маты. Я с подозрением относился к дискуссиям на эту тему. Цити­руемые из Библии слова «пороки отцов падут на детей в третьем и четвертом поколении» наполняли меня страхом перед Богом.

Но процесс моего духовного роста продолжался, поскольку я опирался на опыт других. Мне объяснили, что я могу выбрать Бога по моему собственному разумению. Сначала я думал, что

согрешу, пытаясь сменить Бога, но вскоре осознал, что Бог не изменится, а вот что нуждается в изменении, так это мой боль­ной разум. Я узнал, что если читать ту цитату полностью, то оказывается, что Бог обещает «прощение тем, кто любит Его и исполняет Его заветы».

Только я мог решить, принадлежать ли мне к проклятым или же к тем, кто пользуется благосклонностью Бога и Его сочувстви­ем. В то время я не был во всем готов к выздоровлению. Вместо того чтобы полностью капитулировать, я силой навязал себе оп­ределенные правила. Я не попросил у Бога помощи и руководства, а старался следовать этим установленным самому себе правилам. Но когда потерпел неудачу, попросил у Бога прощения и пообе­щал измениться. Мой наставник в АА посоветовал мне: чтобы по­лучить помощь от Высшей Силы, я должен сам попросить — по­корно и искренне. Ни один человек, каким бы мудрым и хорошим он ни был, не может посеять в нас Божье семя. Сделать это может только Бог. И моя задача — найти этот росток в зарослях сорняков в моей голове. Ведь добро присутствует в каждом из нас.

Для меня Божьи творения — совершенные создания. Даже сам я являюсь чудом, развившимся из крошечного семени, в котором были скрыты все мои будущие качества и даже качества поколе­ний, которые придут позже. Ученый, по сравнению с Высшей Силой, так просто ремесленник. Наука основывает свои знания на гипотезах; если сравнивать мудрость Бога с мудростью человека, то последняя лишь слегка прикоснулась к правде.

Тем не менее, я верю научной теории о том, что всякая дея­тельность — это движение электронов, и в связи с этим легко представить, что нами управляет более мощная электронная сила. Бог живой, и Вселенная вращается вокруг него так же, как элек­троны вращаются вокруг ядра атома. Я не могу постичь, что на­ходится внутри крошечного электрона, так же как и увидеть что-то за краем Вселенной. Я ничего не знаю о том, как появля­ется клетка, так же как и того, куда именно уйду в вечность. Ученые утверждают, что клетки тела обновляются каждые во­семь лет. Если это так, то мое тело и я сам — это две отдельных сущности, поскольку я остаюсь тем же при постоянных преобра­зованиях моего тела.

Мир тоже постоянно меняется, и я больше не боюсь этих из­менений. Я хочу быть частью его и участвовать в его обновлении. Мне показали, и теперь я безоговорочно принимаю, что вера мо­жет двигать горы. Раньше я бродил по темным закоулкам, но сегодня, поскольку я верую, мой путь ясен.

Этот понимание развивалось во мне очень медленно. Как и многие другие, я не всегда полностью капитулирую, я позволяю ежедневным тревогам или заботам искажать ясность моего мышле­ния. Но как только я возвращаюсь на правильную дорогу, то по­нимаю, что у меня есть все, что мне надо.

Какие бы проблемы ни возникали у меня, большие или ма­ленькие, они могут быть разрешены разумно. Или же они могут быть разрешены по моему своеволию. Выбор за мной. Если я хочу знать волю Бога, я должен остановиться и спросить: «Что Бог хотел бы, чтобы я сделал?» Почему же мне так трудно остановить­ся, поразмышлять и позволить Богу направить меня? Причина в моем эгоизме. Я знаю, хотя иногда забываю, что сами по себе мои возможности — ноль. Я не могу ни сейчас, ни когда-либо сотво­рить даже самый маленький электрон.

В дни, когда меня преследовали страхи и я отчаянно пытался удержаться в этой жизни, я открыл для себя, что могу обратиться к Третьему Шагу и почувствовать твердую почву под ногами. С тех пор я прибегал к Третьему Шагу бесчисленное количество раз. Я испытываю чувство реальной физической свободы, когда подчи­няюсь требованиям жизни. «Все отринуть и следовать за Тобой» означает для меня полное принятие даже того, чего я не желаю для себя, — невзгод, бедности, болезней и даже смерти. Я полно­стью отдаю свою жизнь и мысли моей Высшей Силе. Действитель­но, когда мир подойдет к своему концу, это произойдет без моего на то разрешения.

Во время второй отсидки в тюрьме я, по твердому настоянию властей, посетил собрание АА. Все члены группы приветствовали меня, говорили о том, как им помогли Двенадцать Шагов и как они теперь могут помочь мне. Каким-то загадочным образом раз­говор перешел на тему Бога, религии и непонятной «Высшей Силы». Но-но! Я не хотел иметь отношений ни с чем, что даже отдаленно касалось религии. «Кроме того, — сказал я, — я не алкоголик». Мне только что исполнилось девятнадцать лет.

Хотя я и продолжал посещать собрания, но не мог принять ничего, что касалось религии. После освобождения из тюрьмы мое пьянство возобновилось и продолжалось до тех пор, пока в одно прекрасное утро я не проснулся в незнакомом мне месте — дома! Ну, тут я сдался. В тот вечер мы с матерью пошли на собрание АА.

Трезвость была для меня чем-то абсолютно новым, и в течение четырнадцати лет я наслаждался ею. Небольшой бизнес, которым я начал заниматься, расширялся и процветал. Я стал частью челове­чества. Это было здорово!

Деловые сложности возрастали, и неожиданно я обнаружил, что не могу спокойно воспринимать даже самые простые пробле­мы. Именно в тот момент вновь появился мой старый враг. В па­мять о старых добрых временах я уступил соблазну в виде одной-двух рюмок. Доходы от бизнеса резко упали, алкоголь упорно за­воевывал позиции, и снова я очутился на скамье подсудимых.

Я пришел в ужас, когда судья сказал: «Вы обвиняетесь в кра­же шестидесяти четырех бутылок виски. У меня нет альтернативы, кроме как направить вас в федеральную тюрьму».

«Вы не можете сделать этого! — заревел я. — У меня нет времени!»

Зрители хохотали до тех пор, пока судья не стукнул молотком. Я низко опустил голову, понимая, что они смеются надо мной. Не знаю, сколько времени прошло с этого несчастного дня, прежде чем я вспомнил о Двенадцати Шагах и выполнил Четвертый Шаг. Я задавал себе вопросы и честно отвечал на них. После этого я присоединился к тюремной группе АА.

Этот правдивый анализ стал для меня Высшей Силой, Богом и силой воли, соединенными вместе. Все, что мне было надо, так это Четвертый Шаг. На этот раз, к моему облегчению, религии не было. Мы обсуждали силу или какую-то сущность, которая для каждого из нас была Высшей Силой. Видите ли, все, что хоть как-то связано с религией, вызывало у нас, мягко говоря, отторжение. И тем не менее, я видел, как многие члены этой группы бросили пить и не возвращались в тюрьму.

Агностик, скажете? Конечно. Но это тоже было моим преиму­ществом. Поиски Бога, которого я не смог найти, привели меня к Четвертому Шагу. И этот Шаг, по моему твердому убеждению, поможет мне сохранять трезвость.

А я не понимал Его. Я ничего не знал о Нем. В каком-то отно­шении я мог относить себя к католикам, к баптистам, пресвите­рианцам, епископатам, лютеранам. Я даже разделял кое-какие идеи мормонов, менонитов и квакеров. Во время учебы в колледже я специализировался в древней истории и очень интересовался мис­тиками. Я также узнал кое-что о магометанстве, буддизме, мифо­логии викингов, римлян и древних греков, а также о необычных и примитивных религиях, о язычестве. И все же не мог верить.

Я пытался читать Библию, но безнадежно тонул в терминоло­гии. Тогда я обратился к небольшим книгам, написанным бого­словами. «Возможно, я приобретаю какие-то знания, — думал я, — или же еще больше запутываюсь. Но должен продолжать этим заниматься хотя бы потому, что при этом остаюсь трезвым».

Я продолжал ходить на собрания АА и беседовать с членами Содружества, которые в течение длительного времени сохраняли трезвость. Глаза некоторых из них во время таких разговоров улы­бались, поскольку они тоже прошли через это. Один из них по­советовал мне вновь обратиться к Библии и, в первую очередь, к Нагорной проповеди, квинтэссенции учения Христа. После об­суждения проповеди я извлек из нее три идеи, которые помогли мне, — я смог отнести их к своей жизни в АА.

Люби ближнего своего. Где еще, кроме АА, вы найдете пол­миллиона людей, преданных любви и действительно истинно лю­бящих друг друга? Любовь одного алкоголика к другому — это нечто такое, чего не было в истории человечества.

Поступайте по отношению к другим так, как вы хотите, что­бы относились к вам. В АА мы относимся к другим так, как они относятся к нам. Мы помогаем другим так, как уже помогли нам.

Как вы о себе думаете, таким вы и будете. Я стал верить в то, что каждый из поступков, которые мы совершаем в жизни, явля­ется внешним проявлением внутренней мысли. Если передо мной стоит стакан виски, рука не сможет потянуться и взять его. Мои рука и кисть не способны действовать самостоятельно. Единствен­ное, что может заставить мою руку потянуться к стакану, взять его и поднести к губам, — так это мысль: «Рука, потянись и возьми стакан».

Хотя мое выздоровление продвигалось, у меня все еще не было представления о Боге. Так что я возвратился к Большой Книге, как поступал каждый раз, когда у меня возникали серьезные про­блемы. Нужный мне ответ я нашел на двенадцатой странице в словах Эбби, обращенных к Биллу: «Почему бы тебе не вырабо­тать свое собственное представление о Боге?»

«Я перепробовал все, — думал я, — мне некуда больше по­даться. Так что можно попробовать». Я сел за стол, взял бумагу, карандаш и спросил себя: «Если ты сам можешь выбрать Бога, в которого захочешь поверить, каким Он должен быть?» Я учиты­вал два факта: я алкоголик, и я всю жизнь был перфекционистом, стремился к совершенству. Мир, с моей точки зрения, ни­когда не был совершенен. Все, во что я когда-либо верил, все идеалы, которым я следовал, оказались безосновательными. Сей­час мне предоставлялся шанс. Впервые в жизни я могу сотворить что-то совершенное. Прекрасно!

Я написал через всю страницу: «Бог — это совершенство, ка­кое я искал всю свою жизнь. Он слишком совершенен, чтобы иметь человеческие свойства и недостатки». Вот такое начало.

Я откинулся на стуле и сказал себе: «Ты голова! Ты сотворил нечто совершенно новое». А затем понял, что я вовсе не «голова», а просто тупица. Это был Бог," о котором две тысячи лет назад Иисус Христос, стоя на горе, сказал, что у него на небесах есть Отец, который любит каждое человеческое существо. Тогда я подумал: «Какова же основная мысль, которая объединит все это в моей голове?» У меня было странное ощущение, что я приближаюсь к ответу.

Однажды великого адвоката Оливера Уэнделла Холмса спро­сили, какую религию он исповедует. Он ответил, что вся его кон­цепция Бога заключена в двух первых словах Божественной Мо­литвы

Я нашел текст Божественной Молитвы и взглянул на нее. Вто­рым словом после Отче было «наш». Не «твой», «мой», «ее» или «его». Сказано: «Отче наш». Он — Отец всех нас. Он сотворил каж­дого из нас.

К слову, я сам отец — один из худших в мире. И, тем не менее, как бы гадко я ни чувствовал себя с похмелья, я никогда не желал ничего плохого своим детям. Детям только лучшее! И я полагаю, что именно этого желает всем нам наш Отец. Он сотво­рил нас, и Ему не безразлично, что с нами происходит. Он сотво­рил меня не для того, чтобы я умер пьяным под забором.

Мы не просто высший вид животного мира, у которого более развитый мозг, а также большой и указательный пальцы, кото­рыми мы можем держать оружие или же зажигать огонь, и в этом наше преимущество. Мы совершенно иная порода. Мы уникальны в силу всемирного закона, согласно которому подобное рождает подобное — от куста розы не родится ландыш, корова не сможет произвести жеребенка. Если Бог — духовен, то и мы духовны.

такое АА, — замечательный образ жизни, с такой простой струк­турой, такой действенный. Мы никогда не должны говорить но­вичку, пока он не готов к этому, каким образом Бог расставляет свои изумительные ловушки и учит нас тому, что любовь означает взаимность.

Через четыре года на нашу семью обрушились невзгоды: разо­чарование, продолжительные болезни и три смерти. В то печальное время наши друзья предоставили нам с мужем квартиру на южном побережье. Именно в этом уединенном месте меня как будто «прон­зило электрическим током» — Богом данное мне новое сознание. Я обрела духовные крылья, и с тех пор учусь пользоваться ими.

Я узнала, что у многих такие крылья отрастают очень медленно, без «электрошока», и, тем не менее, они у них сильные и прекрас­ные. Я также узнала, что у других тоже был подобный опыт, но они через какое-то время отбрасывали эти крылья, поскольку ошибоч­но думали, что Абсолют будет поддерживать их автоматически. Мне жаль их, они не заметили, что половина прекрасного в этом подар­ке то, как мы его получаем. Они не ответили на это.

В какой-то момент, хотя, возможно, и не так отчетливо, каж­дый из нас чувствовал этот духовный факел Бога — мгновенное чувство понимания, любви, радости и того, что мир прекрасен. Раньше я думала, что такие моменты могут возникать только в каких-то необычных обстоятельствах. Теперь же я думаю, что они предвестники чего-то, что мы можем получить, если не будем спешить и приложим немного усилий. Мир, любовь и радость можно обрести в результате спокойного размышления и честной молитвы. Цельность характера и новое сознание, рожденные таким образом, оказывают большее, чем может казаться возможным в обычной жизни, воздействие на отношения человека с Богом и другими людьми. Настоятельные, сиюминутные требования сокращаются, понимание растет. Чувства теперь можно изучать, а не подавлять. Такие моменты не самодостаточны, а играют роль скрепляющих звеньев в цепочке событий. Внутренняя глубина открыта — спо­койные, тихие, великолепные глубины. Происходит соединение внутренних сил с силами внешними. Сила более могущественная, чем мы, настраивает нас на волну окружающего мира. Конечно, бывают моменты, когда инструмент расстраивается, и тогда у нас возникает непреодолимое желание найти ключ снова.

Несомненно, этот образ жизни у всех людей разный, потому что каждый становится самим собой в процессе отношений с дру­гими, да и с самим собой. Все приобретает смысл и цель, будь то маленькое или большое, уродливое или прекрасное. Парадоксаль­но, но понимание самого себя повышает значимость других людей и всего окружающего мира. Все пять чувств обострены. Ощущение полного единения.

Иногда я чувствую себя свободно в окружающей меня действи­тельности несколько дней подряд. Потом это умиротворение прохо­дит, но понимание остается. Мои недостатки не исчезают — злость, жалость к себе, суета, зависть, эгоизм, чувство обиды. Но они не так сильны, потому что теперь я знаю, что когда я перестаю контролировать их, то гармония завершенности пропадает.

Мои таланты особенно не развились, но мне стало интереснее использовать то, что у меня есть, глубоко погружаясь в дело, которым я занимаюсь. Мои отношения с другими стали более на­полненными, особенно при общении один на один.

У меня прекрасное чувство времени в такие моменты завер­шенности. Часы не нужны, одно дело следует за другим. Один момент времени не кажется важнее другого — каждый по-своему полноценен и заполнен. Это, возможно, и есть настоящая молитва. Я не имею никакого отношения к радости, которая исходит от меня, я словно бы разговариваю на другом языке. Как это проис­ходит, для меня загадка, но замечательно уже то, что ты видишь удивленную реакцию других и знаешь, что их жизнь также в один прекрасный день может измениться.

Я уверена, что завершенность ожидает каждого, кто не поле­нится найти время и предпринять усилия к этому через спокойное размышление, честную молитву, целенаправленное чтение и уп­ражнения. Это — составляющие части. Это настолько замечатель­ное состояние, что все остальное бледнеет перед ним, но именно в нем обретает свою полную значимость.