Переход к горизонтальному ткацкому станку

В ранних конструкциях горизонтальных ткацких станков ремизки приводили в движение ногой с помощью веревочных петель. Позднее появились подножки. Станок с большим количеством подножек называется многоремизным. Проложенный уток прибивают бердом, закрепленным на батане, ось которого обычно находится в верхней части станка.

Известно много вариантов этого основного типа ручного ткацкого станка. В одной рукописи 14 века показан широкий станок для двух ткачей, в другой – приведена простая конструкция станка со стойками, вбитыми в землю, и зевообразовательными блоками, подвешенными к потолку. В Восточной Европе опорными частями конструкции станка часто служили стены или крыша строения.

Основным преимуществом ремизного станка была возможность вырабатывать длинные ткани. Кроме того, ремизный станок был производительней станков других типов, так как освобождал руки ткача от операции образования зева. Горизонтальный ткацкий станок представлен на рис. 6.4.

Выигрыш в производительности труда при переходе от вертикального ткацкого стана к горизонтальному с раскрытием зева для пропуска челнока при помощи ножных педалей академик С. Г. Струмилин оценивал как двойной.

Рис. 6.4. Горизонтальный ткацкий стан

В Европе в 13 веке появились самопрялки. Это усовершенствование последовало за массовым распространением горизонтального стана с механическим образова-нием зева, которое, увеличило потребность в пряже. На Руси, судя по археологическим находкам, горизонтальный ткацкий стан появился не намного позже, чем в Европе, однако даже специально предпринятые новгородской археологической экспедицией поиски деталей самопрялки не дали положительных результатов. Не найдено ничего, что могло бы быть сочтено деталями этого устройства, и в других местах. Принято считать, что самопрялки появились в России только в 18 веке.

Развивающееся с 13 века ремесленное производство характеризовалось распространением горизонтального ткацкого стана и одновременно упрощением системы переплетения в ткани.

Ремесло в средние века (12–15 вв.) основывалось на ручной технике и зависело от индивидуальных профессиональных навыков, накопленных мастером в результате многолетней выучки. Поэтому носителем производственной культуры был сам ремесленник, орудия труда сами по себе ничего не значили. Иная картина наблюдалась в период мануфактурного и раннего мануфактурного производства, когда отдельную операцию мог выполнить практически любой человек, включенный в общую систему организации производства.

Монголо-татарское господство, затем борьба против разного рода завоевателей, нестабильность внутри страны не способствовали быстрому восстановлению на Руси городского ремесла. Даже города, наименее пострадавшие от нашествия, были отягощены данью, подрывавшей развитее экономики. Поэтому городское текстильное производство так и не сумело занять то место, которое занимало оно в городах средневековой Европы, где оно специализировалось на производстве тканей для феодальной верхушки общества и богатых горожан.

Новгород был в числе немногих городских центров, не подвергшихся разгрому монголо-татарских завоевателей. Поэтому Новгород переживал в развитии ремесла изменения, в общем аналогичные тем, которые переживало западно-европейское производство.

Археологами в слоях земли 14–15 веков обнаружены образцы суконных валяных и крашеных тканей местного производства из шерсти овец местных пород. Это значит, что новгородские ремесленники в это время овладели техникой валяния, растягивания и подстригания сукна.

О производстве тканей в 16–17 века известно значительно больше, чем в предыдущий период. На городских и сельских торгах 16–17 века продавались ткани из растительного волокна под общими названиями “холст” и “полотно”. Холстом называлась ткань, изготовленная из льна или конопли, полотном – ткань из льняного волокна.

Ткань под названием пестрядь изготовлялась так же, как холст, но из нитей разного цвета, что давало в результате узор в клетку или полосами. Иностранцы, посетившие Россию в 17 веке, отмечали, что на торгу можно было приобрести ткань для палаток, сотканную так прочно, что она совершенно не пропускала воду.

Техника и технология текстильного производства в 16–17 века принципиально не отличались от существовавших в более ранний период. Пряли в городе и на селе, как и раньше, при помощи ручного веретена. Прядение было трудоемким процессом. Самопрялок в 17 веке не было еще даже на дворцовых полотняных мануфактурах.

Ткацкий станок этого периода также мало чем отличался от более раннего. Изготовление берд в 16–17 веках было самостоятельной ремесленной специальностью, что указывает на достаточную сложность этой детали станка. Описание этих берд не сохранилось, хотя ясно, что каждое из них имело свои технические особенности и употреблялось для особого вида продукции.

По размеру полотна делились на двойные (54 см) и тройные (37 см). По-видимому, такое обозначение полотен происходило от их сравнения по размеру с широкими иноземными полотнами, при котором двойное полотно по ширине укладывалось два раза, а тройное три раза.

Переработка шерсти и изготовление из нее тканей были широко распространены по всей стране. Сермяжное сукно было предметом первой необходимости.

Из шерстяных тканей наиболее распространенным на русском рынке было сермяжное сукно, продавались также свиточные, рясные, мантийные ткани. Основной особенностью сермяжного сукна было то, что оно не окрашивалось, а изготовлялось, сохраняя естественный цвет шерсти.

Русский рынок обеспечивал не только внутренние потребности страны в тканях, но и экспорт. На запад в 16 в. все еще вывозилось только волокно (лен и конопля). Сведения об экспорте русских тканей в страны Западной Европы появляются с 17 века.

Производство в дворцовых полотняных слободах велось на основе техники и технологии, отработанных в домашнем текстильном производстве.

В 16–17 вв. развитие текстильного производства в Русском государстве шло за счет расширения роли мелкотоварного производства при сохранении значения домашнего производства и сокращения вотчинных мастерских. Годовой объем даже царских ткацких мануфактур не превышал разовых сделок на продажу текстиля на свободном рынке. Кроме того, дворцовые мануфактуры, несмотря на все усилия администрации, стабильно оказывались убыточными и могли существовать только вопреки рыночным законам. Русское товарное текстильное производство имело преимущественно внегородской характер развития.

Рис. 6.5. ”Челнок-самолет” Джона Кея

По краям батана им были сделаны челночные коробки с гонками, связанными веревкой с рукояткой, которую ткач дергал попеременно влево и вправо. Челнок для улучшения скольжения по склизу батана был оснащен роликами. Позднее изобретатель дополнил свое предложение неподвижной установкой шпули в челноке и осевым сматыванием пряжи. Во время демонстрации работы челнока он заметил один недостаток, присущий всем челнокам того времени. При полете челнока нить выходила из отверстия в центральной части боковой стенки, при этом шпулька вращалась.

Кей предложил сматывать нить с уточной шпули в осевом направлении, закрепив шпулю неподвижно. Теперь изобретение Кея включало две идеи: челнок на роликах и его пробрасывание через зев с помощью специальных приспособлений и неподвижную установку шпули в челноке.

Уже в середине века “ челнок-самолет” стали применять в Англии при выработке бумазеи – узкой ткани с льняной основой и хлопчатобумажным утком. Здесь основа рвалась гораздо меньше, интенсивность труда ткача оставалась одной и той же.

В России широкое распространение “челноков-самолетов” началось с 1814 года.

“Челнок-самолет” повысил производительность труда ткачей примерно в два раза и сделал насущной проблему создания прядильных машин в текстильной промышленности, поэтому с полным основанием можно назвать Джона Кея пионером промышленной революции 18 века. Дальнейшей прогресс в производстве тканей связан с внедрением механического ткачества.

Практичный механический станок появился в 1786 году. Изобрел его сельский священник Эдмунд Картрайт, но у него были свои предшественники.

Первой попыткой создания механического ткацкого станка была конструкция лентоткацкого станка, так называемого “немецкого”, который был создан в начале 17 века и находился в Данциге. Городской совет, опасаясь, что изобретение вызовет волнение среди ткачей, запретило использование станка. Но станок все же распространялся по Европе, вызывая недовольство ткачей. Только в 1749 году был снят запрет на использование станков в Германии, и в 1752 году в Берлине была открыта первая большая фабрика лент, оснащенная этими станками. Тем не менее, лентоткацкий станок не стал основой для конструкции механического станка даже после внесенных в него изменений.

Вторая попытка создания механического ткацкого станка была сделана французским морским офицером М. Де Женном. В 1678 году он представил свое изобретение Французской академии. По описанию автора, основными механизмами его станка были: коленчатый вал; две зевообразовательные подножки; батан; два рычага для принудительного перемещения челнока в зеве, отпуск основы и навивание ткани не были механизированы. Важной частью изобретения, впервые появившейся на ткацких станках, является коленчатый вал.

Не нашел распространения и станок, изобретенный в 18 веке знаменитым механиком Вокансоном в 1745 году. В описании станка говорилось, что станок мог обслуживать ребенок, нарабатывая в день столько же ткани, сколько нарабатывал и взрослый ткач. Станок приводился в движение от рукоятки, на главном валу помещалось некоторое число кулачков, передававших движение ремизкам и узорообразующей машине. Однако в условиях французской абсолютной монархии станок не мог найти применения по социально-экономическим причинам.

Интересный, но непрактичный станок изобрели Роберт и Томас Барберы в 1774 году. На конце главного вала станка было укреплено колесо, которое по замыслу авторов должно было вращаться от огня, воздуха или приводиться в движение крупным животным. От главного вала получали движение батан, зевообразовательной и боевой механизмы. Система введения челнока в зев довольно удачная, во многом напоминающая механизм верхнего боя и являющаяся его прототипом. Самым главным недостатком станка был привод батана от подвижной каретки, перемещавшейся возвратно-поступательно по остову. Вперед каретка перемещалась под действием рычага и груза, назад ее отводил главный вал. Одного этого недостатка было вполне достаточно, чтобы отвергнуть станок.

Нет никаких оснований предполагать, что Картрайту было что-нибудь известно о какой-либо из перечисленных конструкций станков. Принявшись механизировать ткацкий станок, Картрайт не видел ни ткача за работой, ни конструкции самого ткацкого станка. Поэтому его первый механический станок был очень грубым сооружением. Необходимы были два сильных человека, чтобы заставить работать станок с медленной скоростью и то только на короткое время.

Но Картрайт сделал то, что казалось невозможным, – создал станок, на котором операции зевообразования, пробрасывания челнока, прибой, отпуск основы и навивание ткани производились механически. Он изобрел также механизмы останова станка при обрыве основы и утка, а в 1787 году пружинный бой, шпарутки и предупредитель, срабатывавший при неправильной посадке челнока в коробке или при замине его в зеве. И хотя многие свои идеи Картрайту осуществить не удалось, они повлияли на развитие технической мысли других изобретателей.

Патент на второй усовершенствованный ткацкий станок был получен Картрайтом 30 октября 1786 года. Этот станок не имел ничего общего с первым неудачным станком, и именно дату патентования второго станка следует считать днем рождения механического ткачества.

В 1791 году братьями Гримшоу в Манчестере была основана фабрика на 500 улучшенных ими станков Картрайта с приводом от паровой машины, причем улучшения проводились с согласия Картрайта. Однако заволновались окрестные ткачи, и через месяц фабрика сгорела от поджога, после чего другие промышленники наотрез отказались устанавливать станки Картрайта.

Почти одновременно с Англией велись работы в Шотландии. Врач Жеффрей из Пейсли в 1789 году изобрел станок, основанный на тех же принципах, что и станок Картрайта. В этом же году заявку на выдачу патента подал Остин. Движение основным механизмам станка передавалось с помощью кулачков. На каждой стороне станка было установлено по специальному кулачку для погонялок. Другие кулачки приводили в движение ремизки и батан. Слабым местом конструкции было то, что для обратного движения использовались пружины или грузы, а положительной особенностью – размещение оси батана внизу станка, что сделало его более компактным. Станок был оснащен нитенаблюдателями, так что один ткач с мальчиком мог обслуживать 5 станков. Станок работал со скоростью около 60 уточин в минуту.

Следующий год принес три патента. В первом Ричард Гортон предложил станок с кривошипным валом и устройством останова станка при отсутствии челнока в коробке. Интересной особенностью станка было шлихтование основы с помощью щеток и ролика, вращавшегося в квадратной коробке со шлихтой. С. Т. Вуд запатентовал метод прокидки челнока с помощью рычагов аналогично тому, как это было на станке Де Жена. Третье предложение было курьезным: на механическом станке Стефена Долинона ткачество производилось перемещением станка вверх и вниз под действием силы тяжести.

Первым механическим станком, вошедшим в широкое употребление, стал станок Уильяма Хоррокса из Стокпорта, запатентованный им в 1803, 1805 и 1813 годах. Этот станок получил название коленчатого или шотландского.

В 1805 году Джонсон из Престона запатентовал вертикальный механический станок с ткацким навоем, расположенным внизу, и товарным валиком, расположенным вверху. Следует отметить, что в промышленности эти станки не появились, даже после усовершенствований, сделанных в 1807 году.

Коренным образом улучшил станок Хоррокса в 1822 году Ричард Робертс из Манчестера, один из выдающихся механиков 19 века. Станок Робертса стали выпускать быстро возникавшие в то время машиностроительные заводы в Болтоне, Манчестере, Холле и других городах. На станке использовался кулачковый зевообразовательный механизм с наборными дисками, новым был и механизм отпуска основы. Ткацкий станок Робертса завершил собой технический переворот в ткацком производстве, хотя, конечно, были и другие идеи.

Большой вклад в развитие механического ткачества внесли немецкие изобретатели. Первый механический льноткацкий станок изобрел Якоб Бодемер.

Были проведены сравнительные испытания нескольких типов механических ткацких станков: Робертса, Журдена, Диксона, Гейльмана.

Станок Робертса был признан самым прочным и точным из всех известных станков, его отличала хорошая регулировка батана. Недостатком станка считали небольшую высоту зева, что требовало сильного натяжения основы. Станок имел большую высоту, что требовало для работы на нем работника большого роста.

Станок Журдена отличался от всех других отсутствием “приводной оси” (вероятно, главного вала). Движение батану передавалось от главного привода посредством двух рычагов и колес. Такой привод позволил снизить цену станка, однако отсутствие махового колеса и вследствие этого неравномерность хода приводили к частым разладкам. Станок низок, компактен, с механизмом нижнего боя, обладает низким уровнем шума. Среди достоинств станка называли то, что обслуживать его мог ребенок.

Станок Диксона позволял ткать миткаль более тонкий и широкий.

Станок Гейльмана без махового колеса наиболее прост по устройству. Рациональная высота зева не требовала излишнего натяжения основы для обеспечения чистоты зева, боевой механизм нижнего боя с одновременным ударом обоих гонков, что сокращало время на розыск раза.

На основе сравнительных результатов исследований станков Робертса и Гейльмана в трех модификациях была признана целесообразность оснащения станка маховым колесом и доказано, что станки с маховым колесом потребляют энергии не больше, чем без него.

В США внедрение механических станков началось с 1812 года после патентов Д. Лимана, Ф. К. Лоуэлла и Д. Торпа. В 1815 году Ф. К. Лоуэл основал в Уолтхэме первую в США механическую прядильно-ткацкую фабрику. В этом же году он получил еще два патента на механические станки в соавторстве: в первом – с П. Муди, во втором – с П. Джексоном. Станки Лоуэла представляли собой модификации станка Хоррокса.

С 1831 года отдельные виды американских станков стали превосходить английские и их начали ввозить в Англию. В период 1850–1863 годов в США было выдано 270 патентов на новые конструкции ткацких станков и усовершенствования к старым.

Во второй половине 19 века значительный вклад в механическое ткачество внес Д. Кромптон из Ворчестера (США). Станок имел целый ряд оригинальных решений и получил широкое распространение в последующие годы.

Общей тенденцией развития ткацких станков и усовершенствований к ним было упрощение и удешевление конструкции, а также расширение ассортиментных возможностей станков. Вначале механические ткацкие станки использовали для выработки гладких тканей, затем число ремизок было увеличено до 12, для сложных тканей были созданы зевообразовательные каретки на 43 ремизки. Часто к механическим ткацким станкам присоединяли жаккардовые машины. К концу 19 века на механических станках можно было вырабатывать практически любые ткани в соответствии с меняющейся модой. Усиление конкуренции на рынке ткацких станков требовало также повышения их скоростного режима и надежности в работе.

Характерной чертой промышленной революции конца 18 начала 19 века было почти полное отсутствие связи техники и науки, поэтому ее часто и называют технической революцией. В особенности это касается ткацкого производства, где все изобретения были сделаны эмпирически без какого-либо теоретического обоснования.

Изобретение механического ткацкого станка было последним звеном в техническом перевороте в текстильной промышленности 18 века. Хотя Картрайт и не создал новой системы ткачества и заслугой его было только оснащение ткацкого станка механическим приводом, значение изобретения трудно переоценить. Станок Картрайта завершил создание необходимых технических условий для перехода от мануфактуры к машинному производству.

Механический ткацкий станок был намного производительнее ручного, в значительной мере облегчил труд ткача, так что появилась возможность расширить зону обслуживания с одного до нескольких станков. Большая часть времени ткача стала уходить на наблюдение за уточными шпулями и их смену при срабатывании. Снять с ткача эти обязанности и таким образом ликвидировать препятствие к повышению производительности труда – вот основное направление творческой мысли целого ряда изобретателей XIX века. Высшим достижением в этой работе стал механизм смены шпуль, запатентованный Д. Г. Нортропом в 1894 году и ставший одним из великих изобретений в ткачестве. Наличие специального механизма смены уточных паковок является отличительной чертой автоматических ткацких станков. Эти механизмы можно разделить на два типа:

• 
  механизмы смены челноков;
  
• 
  механизмы смены шпуль.
  

Станки типа Нортроп требовали использования челноков специальной конструкции, так называемых челноков с самозаводящейся машинкой, на станках типа Гаттерслей можно было работать с челноками механических станков. Станки типа Гаттерслей приостанавливались на время нескольких уточных прокидок, на станках типа Нортроп эта операция проходила без всякой потери рабочего времени.

Владельцами первого патента на автоматическое устройство для смены утка являются Джон Патерсон Райд и Томас Джонсон из Глазго. Патент был получен ими 20 марта 1834 года. Не был новичком в изобретательстве и Райд, предложивший в 1827 году изменить передачу движения батану.

Усовершенствования Райда и Джонсона коренным образом изменили предыдущую конструкцию станка, так что общим между этими двумя станками оставалось только вертикальное расположение основы.

После подробного описания основных усовершенствований авторы дают описание устройства автоматической смены утка. Как следует из описания, первый автоматический станок был оснащен механизмом смены челноков. В этом направлении были и последующие работы изобретателей.

22 октября 1840 года патент на устройство для смены челноков был получен Чарльзом Паркером. Это устройство, как и устройство предыдущих авторов, было одним из нескольких предложений по усовершенствованию механического станка. Четвертым пунктом в описании изобретения значится «устройство для смены челноков при обрыве уточной нити или сходе ее со шпули». Смена челноков производилась автоматически без останова станка.

Третий патент на устройство для смены утка по типу смены челноков получил в 1852 году патентный служащий Уильям Ньютон, к которому описание изобретения поступило из какой-то страны, не названной в патенте. В документе говорится, что изобретение относится к усовершенствованию станка для ткачества полотняных и узорных тканей и заключается в работе нескольких челноков, устроенных таким образом, что при обрыве уточной нити, ее потере челноком или при вылете челнока другой челнок займет место первого без останова станка при этой операции.

Через 5 лет после этого Патрик Мак Фарлейн получил патент на устройство для смены утка, в корне отличающееся от трех предыдущих. В патентном описании говорится, что первая часть изобретения заключается в устройстве, с помощью которого челнок или челноки обеспечиваются новым запасом утка при обрыве или сходе уточной нити со шпули. Уточная паковка помещалась в коробочке, прочно закрепляемой внутри челнока в процессе ткачества. При смене утка коробочка заменялась другой с полной уточной паковкой. Некоторый запас таких коробочек хранился в специальном ящике или бункере.

Следующий патент на механизм смены утка был выдан в 1860 году Томасу Ингрэму, предложившему устройство, в котором сочетались элементы механизмов смены челноков и шпуль. Оно обеспечивало непрерывную работу станка при смене утка. Смена производилась при обрыве или сходе уточной нити через отверстие в одной из сторон челночной коробки. В патенте говорится, что «при обрыве или сходе уточной нити, а также при другой необходимости произвести смену утка, челнок или уточная коробочка немедленно удаляются через одно из отверстий в челночной коробке, заменяемые резервным челноком или коробочкой через другое отверстие».

Несколькими месяцами позднее в этом же году с заявкой об оформлении английского патента обратился Джулиус Боедингхауз из Пруссии, который изобрел полуавтоматическое устройство для смены утка, резко отличающееся от всех описанных ранее. При отсутствии уточной нити челнок автоматически выбрасывался через отверстие в нижней части челночной коробки, после чего станок останавливался и новый челнок вкладывался вручную.

В 1861 году Джоном Лимингом было запатентовано устройство для смены разноцветного утка. Уточные коробочки, предложенные Мак Фарлейном, заменялись автоматически в соответствии с раппортом цвета, а не при отсутствии утка. В последнем случае станок останавливался как обычно, а смену коробочки производил ткач. Это изобретение стало первой попыткой в многоцветном ткачестве менять уточные шпули, а не челноки с утком разного цвета.

Следующий патент на механизм смены утка получили в 1862 году три члена семьи Крофордов и Роберт Темплтон. Механизм работал по типу смены челноков и имел две отличительные особенности. Во-первых, в качестве емкости для запасных челноков использовался шестипозиционный вращающийся барабан, а во-вторых, в качестве датчика смены утка применялось уточное щупло. В шпуле имелась продольная щель, в которую входил подпружиненный щуп.

Таково краткое описание первых восьми изобретений для автоматической смены утка, содержащих в основном все элементы более поздних изобретений. До 1901 года в Англии был запатентован 31 механизм смены утка, из них в ноябре 1894 года – механизм Нортропа и 11 декабря 1900 года – механизм Гаттерслея.

В России первое автоматическое устройство для возобновления процесса ткачества при сходе или обрыве утка было запатентовано в 1898 году и представляло собой устройство для смены челноков. Имя автора конструкции так и осталось неизвестным. При отсутствии уточной нити уточная вилочка одновременно вводила в действие на одном конце батана механизм установки нового челнока, на другом – механизм вышибания отработавшего челнока. Преимущество прибора заключалось в том, что он менял челноки на ходу станка. Однако неизвестно, был ли он где-нибудь изготовлен и применялся ли на фабриках.

Только изобретение Нортропа стало одним из великих изобретений в ткачестве. Именно автоматические ткацкие станки Нортропа начали свое победное шествие сначала в текстильной промышленности США, Англии, а затем и по всему миру.

6.4.4. Ткацкое производство в России (18–19 вв.)

Первая четверть 18 века – время реформ Петра I, цель которых – ликвидировать отставание России от стран Западной Европы, ускорить ее экономическое развитие, особенно развитие промышленности. Для развития промышленности необходимо первоначальное накопление, т. е. с одной стороны, накопление капиталов в руках у будущих капиталистов – промышленников, а с другой – формирование слоя людей, которые вынуждены работать на капиталистов, потому что не имеют своего хозяйства и других источников существования.

Поскольку людей, обладавших большими капиталами, было немного и они не стремились вкладывать капиталы в промышленность, государству пришлось самому строить мануфактуры. Для мобилизации частных капиталов нередко прибегали к принуждению: группу купцов объединяли и заставляли совместно строить мануфактуру. Желание самих владельцев капитала во внимание при этом не принималось.

Кроме таких, чисто полицейских мер, государство использовало и экономические, стараясь заинтересовать богатых людей в строительстве мануфактур. Для строительства мануфактуры государство бесплатно отводило участок земли, давало ссуды и субсидии.

Частным мануфактурам давались производственные задания, причем ткань сдавалась по указным ценам, установленным государством без какого-либо отношения к закону стоимости. А если задания не выполнялись или продукция получалась плохой, то владелец наказывался вплоть до передачи предприятия в другие руки. Таким образом, государство не считало эти частные предприятия вполне частными, и не случайно владельцы мануфактуры назывались содержателями.

Первоначально Петр I исходил из того, что мануфактура будет обеспечена наемным трудом. Использовать крепостной труд даже запрещалось. Пока мануфактуры насчитывались единицами, желающих поступить туда работать хватало, даже взятки давали за такую возможность. С развитием мануфактур работников не стало хватать. На работу в них стали посылать наказанных за провинность, военнопленных, солдат. Однако обеспечить растущую промышленность подобным контингентом рабочей силы было невозможно. И последовал указ о дозволении покупать деревни с крепостными крестьянами, для того чтобы использовать их труд в промышленности, превращая в крепостных рабочих.

Итак, в процессе создания мануфактурного производства за время царствования Петра I можно выделить три этапа, не разделяемых, впрочем, четкими хронологическими рамками:

1-й этап – создание казенных мануфактур, трудности освоения нового дела, убыточность предприятий, низкое качество продукции.

2-й этап – начало принудительной передачи казенных мануфактур в частные руки, насильственное вовлечение купеческих капиталов в создание промышленности, первые частные мануфактуры – мануфактуры царедворцев и близких двору лиц. Постепенное преодоление начальных экономических трудностей.

3-й этап – купеческое предпринимательство. Только тогда, когда мануфактурное дело было уже освоено, стабилизировалось на определенном уровне, гарантировало прибыль, купеческие капиталы стали сюда вливаться. Дальнейшее развитие уже могло идти без особых искусственных мер.