Язык Творения Зензар. Белая Магия Рунета. Порядок в голове, Достаток на столе

гармонических построений (квадрат и прямоугольник 1:2 — в ар­хитектуре, четверостишия — в поэзии) до вершин гармонического Олимпа, где царит золотая пропорция.

Известно, что совпадение кульминационных моментов в произ­ведениях прозы у А. С. Пушкина с золотой пропорцией удивитель­но близкое, в пределах 1-3 строк. Чувство гармонии у него было развито необыкновенно, что объективно подтверждает гениальность великого поэта и писателя. [48]

Множество подобных примеров наводит на размышление, не яв­ляется ли частота проявлений золотой пропорции одним из объек­тивных критериев оценки гениальности произведений и их авторов? Повторяя еще раз мысль о том, что прагматика — авторская работа над текстом, мы имеем возможность проверить совершенство как классических, так и индивидуальных суггестивных текстов в аспек­те гармонии, измеряя «золотое сечение» этих текстов.

К ритмическим характеристикам текстов отнесем также изме­ренную для каждого текста длину слова в слогах, которая, по неко­торым данным, обратно пропорциональна ритмичности высказыва­ния. [179]

43

Г. Н. Иванова-Лукьянова, М. В. Панов, А. П. Журавлев, Р. Якоб­сон посвятили свои исследования звуко-цветовым соответствиям. О. А. Шулепова провела сопоставительный анализ восприятия анг­лийских звуков англичанами и русскими и пришла к выводу, что большинство английских звуков оценены англо- и русскоязычными информантами идентично. [315]

Все эти исследования убедительно показывают, что возможно использовать метод оценки фоносемантического значения слова и текста для изучения параметров суггестивных текстов. Причем, хотя данные А. П. Журавлева касаются, в основном, русского языка, мы cчитаем возможным использовать этот метод для оценки текстов на санскрите и ведийском языке и различных заклинаний и заговоров, включающих квазислова (иноязычных суггестивных текстов). Оп­равданием такого подхода могут быть следующие факторы:

1) Русский язык принимается в нашем случае за точку отсчета, за неизменный фактор;

2) анализируемые нами тексты на иностранных (квазииностран­ных) языках функционируют именно среди носителей русского язы­ка, воспринимаясь как иноязычные по сравнению с эталонным (род­ным) языком;

3) тексты анализируются в «звукобуквенном» виде, что позво­ляет их сравнивать достаточно объективно.

Триединое Волшебство Солнцеярного Иерусалима Небесного.

Изучая по данным опросов факторы, влияющие на ощуще­ние счастья, исследователи задались вопросом о количественном соотношении счастливых и несчастливых людей. Анализ как отечественных, так зарубежных данных показал, что численность удовлетворенных и неудовлетво­ренных своими обстоятельствами людей подчиняется пропорциям знаменитого «золотого сечения» (меньшая часть целого так относится к большей, как большая к целому). Напомним читателям, что термин этот ввел великий древнегреческий астроном Клавдий Птолемей (90-160ГГ.), а популярность он приобрел благодаря Леонардо да Винчи (1452-1519). Золотая пропорция соответствует числу 1,618 и выражает, соразмерность, гармоничность и, стало быть, красоту Многих природных объектов (например, телосложения человека - отношение роста к расстоянию ^:

между пупком и подошвами ног), а также шедевров искусства, архитектуры;

недавно выявлено, что золотому сечению подчиняется и соотношение различ­ных параметров здоровья (см. «Наука и жизнь», 1990, № 6, стр. 32). И вот теперь результаты опросов в 15 странах мира. (США, Японии, Западная Европа) показали, что счастливыми себя считают 63 процента опрошенных. Порази­тельная цифра, ибо золотое сечение приходится на 62 процента.

Исследователи делают вывод, что, по-видимому, соотношение между счастливыми и несчастливыми не случайно, а подчинено общим "структурным закономерностям, свойственным природным и в том числе биологическим объектам. Это - принципиально важное положение, поскольку открывает путь - к теоретически обоснованной социальной диагностике и социальному проектированию.
А. ДАВЫДОВ, И. САДОВСКАЯ. «Вестник АН СССР», № 4, 1990.
Интерес, возникший в пос­леднее время к общим зако­номерностям науки и искусства, неслучаен. Тысячелетний опыт искусства, накопившего сокровищницу прекрасного, трудно переоценить. Гармо­ния, которая так ярко и наг­лядно проявляется в произве­дениях искусства, имеет свое, на первый взгляд скрытое, количественное математическое выражение. Важно не только познать математическую ос­нову произведений искусства, но и научиться ею пользоваться столь же активно, как в тех­нике, где любую деталь, узел или изделие можно охаракте­ризовать некоторыми пара­метрами. В зависимости от назначения устройств пара­метры их меняются. Эффек­тивность создания и исполь­зования различных однотип­ных изделий будет наиболь­шей, если их основные харак­терные величины (диаметры валов, мощность двигателей и т.п.) нарастают в определен­ной пропорции.
Анализ зако­номерности изменения таких характерных параметров пока­зал, что их величину можно определить по формуле гео­метрической прогрессии:

Ак = А(1) * 10 в степени 1/ q (к – 1)

где А - начальное (Базовое)значение; f

к - порядковый номер од­нотипного изделия в последо­вательности;

1/q - показатель прог­рессии, зависящий от сово­купности величин, определяю­щих все изделия.

Использование геометри­ческой прогрессии в техничес­ких расчетах вряд ли кого-ни­будь удивляет. Попытаемся теперь найти какой-либо ма­тематический принцип в ис­кусстве, например, в музыке... Представители одного из ан­тичных философских направ­лений - пифагорейцы - счита­ли, что музыка является час­тным проявлением математи­ки. Они создали учение о кос­мосе как о музыкально звуча­щем теле. Пифагор был уве­рен, что гармония имеет чис­ленное выражение. Именно его школой были заложены основы музыкальной акустики. Однако с развитием клавиш­ных инструментов Пифагоров строй пришлось пересмотреть из-за его ограниченных худо­жественных возможностей, так как небольшое число ин -

На рисунке А. Дюрера «Изучение пропорций» хорошо видно: разме­ры тела человека (за единицу измерения выбрана Голова) относятся как 1 : 2 : 3: 5 : 8 и составляют ряд Фибоначчи.

тервалов, установленных этим строем, не позволяло испол­нять музыкальные произведе­ния в различных тональностях. Октаву стали делить на 12 сту­пеней, интуитивно положив в ее основу равномерное рас­пределение интервалов (тем­перацию), благодаря чему и появилась возможность пере­носа мелодии без искажения в любую тональность. Вот уже 300 лет пользуются равномер­но темперированным строем, который был создан И.С.Ба­хом. Математически равномерная темперация означает, что логарифм частоты звука есть линейная функция коор­динаты ноты в звукоряде, при­чем в каждой октаве частота удваивается. Иначе говоря, отношение двух последующих частот f k-i и f k мож­но записать таким образом:

fk-I / fk = корню в двенадцатой степени из 2.

Отсюда видно, что после­довательность частот в равно­мерно темперированном зву­коряде - геометрическая прог­рессия.

Как видим, исторически сложившаяся дискретизация такого строя близка к техни­чески рациональной. В совре­менных условиях решение за­дачи о выборе рациональной дискретизации физических величин по уровню становится особенно важным в связи с широким развитием информационных систем и вычисли­тельных машин.

Отметим еще одну общую закономерность искусства и техники. У Поля Верлена есть строки:

Недавно колокольный звон Пронесся звуковой спиралью.

Оказывается, это не прос­то художественный образ. Нетрудно показать, что распределение частот равномер­но темперированного строя, описываемое геометрической прогрессией, удовлетворяет уравнению логарифмической спирали.

И в технике многие уст­ройства, например, режущие инструменты или каналы, под­водящие воду к лопастям тур­бин, используют свойство этой спирали пересекать свои радиусы-векторы под посто­янным углом.

Очень часто спираль встречается и в природе. До­мик улитки, расположение се­мянок в головке подсолнуха или листьев на побегах вью­щихся растений соответству­ют логарифмической спирали. Здесь можно отметить еще одну важную закономерность:

последовательности дробей, которыми в ботанике описы-



Листъя на стебле рас­полагаются по спирали так, чтобы, не мешая друг другу, воспринимать сол­нечный свет. Сумма двух предыдущих шагов спира­ли, начиная с вершины, равна величине последую­щего шага, т.е. А + В = С, В+С=Дит.д.
вается спиральное располо­жение семян подсолнуха или чешуек шишек, состоят из так называемых чисел Фибоначчи.

Кто же такой был Фибо­наччи и какой смысл заложен в его числах?

Жил в итальянском городе Пизе математик Леонардо, по прозванию Фибоначчи, что значит «сын добродушного». Путешествуя по Востоку, он познакомился с достижения­ми арабской математики. В 1202 году Фибоначчи опубли­ковал большой труд - «Книгу о счете», а в 1220 году - «Практику геометрии». Эти работы, впервые содержав­шие задачи на применение алгебры в геометрии, позна­комили европейцев с араб­скими цифрами и оказали не­малое влияние на развитие математики.

В «Книге о счете», решая среди прочих задачу о том, «сколько пар кроликов в один год от одной пары рождается», Леонардо получил в ре­зультате последовательность чисел: 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34... которые позже и стали называть числами Фибонач­чи. Каждое из них получается путем сложения двух преды­дущих.

Эти числа применяются не только в ботанике и животно­водстве, но и в вычислитель­ной математике. Если исполь­зовать лишь первые члены ряда Фибоначчи в оптималь­ном программировании (при поиске экстремума), то точ­ность повышается более чем на 20%, а выбор расчетных точек в соответствии со срав­нительно небольшим коли­чеством первых чисел Фибо­наччи позволяет получить экспоненциальное увеличе­ние точности.

Из приведенных биологи­ческих примеров видно, что числа Фибоначчи достаточно хорошо отражают объектив­ные закономерности. Можно привести множество приме­ров и из других областей, в которых первые члены ряда Фибоначчи играют важную роль.

Любопытно хотя бы отме­тить, что интервалы, опреде­ляющие основные мажорные и минорные тонические трез­вучия, соответствуют числам Фибоначчи 1, 3, 5 или 1, 5, 8.

Анализ пропорций выдаю­щихся памятников архитекту­ры также показал, что их ос­новные размеры находятся между собой в отношениях, или точно соответствующих, или очень близких числам Фибоначчи. Такова, напри­мер, прославленная церковь Покрова на Нерли. Изучение размеров других выдающихся сооружений выявило, что их пропорции соответствуют предельному отношению чисел Фибоначчи Ф = 1,618, так называемому золотому сече­нию, которое впервые упоми­нается в III веке до н. э. в «На­чалах» Евклида.

Идея золотого сечения широко использовалась в жи­вописи и античной архитекту­ре, которые, кстати, не единственные области, где наблюдается такой принцип пропорционального деления интервала. В результате изу­чения музыкальных произве­дений выяснилось, что куль­минация мелодии тоже часто приходится на точку золотого сечения ее общей продолжи­тельности. Не обошла золо­тая пропорция и биологию. Например, профиль боль­шинства птичьих яиц соот­ветствует золотому соотно­шению.

Рассмотрим еще один пример. Известно, что свойс­тва атомных ядер зависят от числа протонов и нейтронов, входящих в них. Зависимость эта сложная, но при опреде­ленных значениях этих чисел, которые физики называют «магическими», ядра приоб­ретают повышен­ную устойчи­вость. Такими магическими числами у прото­нов являются 20, 28, 50, 82, а у нейтронов - 20, 28, 50. 82, 126, (124). Сразу же видно, что «маги­ческие» числа, деленные на 10, образуют после­довательность, близкую к чис­лам Фибоначчи.

Итак, мы ви­дим, что часто в науке и искусс­тве изменение каких-либо вели­чин можно пред­ставить следую­щим образом:

-для оптимально­го типоразмера (см. формулу 1),

-для музыкально­го звукоряда (см. формулу 2.)

Таким обра­зом, закономер­ности, описывае­мые числами Фи­боначчи и гео­метрической прогрессией, не случайны. Весьма вероятно, что они характеризуют меру изменения каких-либо про­явлений матери­ального мира, причем числа Фибоначчи отра­жают суммирова­ние свойств, а ге­ометрические прогрессии и ло­гарифмические спирали - их экс­поненциальный рост или убы­вание.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, сколь тесно переплетаются наука и искусство. Однако в действи­тельности существуют две группы профессионально подготовленных людей: уче­ные и художники (в широком смысле этих слов). Они, по словам Гёте, часто забывали, «что наука развилась из поэ­зии, не принимали в сообра­жение, что в ходе времени обе отлично могут к обоюд­ной пользе снова дружески встретиться на более высо­кой ступени».

Если мы обратимся к ис­тории, то увидим, что в древ­ности научная и художествен­ная сферы не были разделе­ны, а пресловутая проблема «физиков и лириков» даже и не могла возникнуть.

В древности процесс поз­нания шел не очень быстро, но уже в конце средних веков стало практически невозмож­но одинаково плодотворно заниматься сразу и наукой и искусством.

Вопрос выбора человеком сферы своей деятельности чрезвычайно сложен и связан с различными факторами. Последние достижения физи­ологов дают лишь некоторый ответ на него. Было выясне­но, что функции полушарий мозга различны. Левое полу­шарие «специализируется» на развитии аналитического мышления, выполнении вы­числительных операций, в нем расположен речевой центр. Пространственное синтетическое восприятие, а также артистическую, твор­ческую, в частности музы­кальную, деятельность связы­вают с правым полушарием. Обычно деятельность одного из полушарий несколько пре­валирует над другой. Можно предположить, что с накопле­нием определенного объема информации в науке и ис­кусстве человек был вынуж­ден выбирать основную фор­му своей деятельности в со­ответствии с доминирующим у него полушарием, что от­нюдь не исключает высокую общую культуру и разносто­ронность интересов.

Выдающиеся люди успеш­но занимались одновременно наукой и искусством. Знаме­нитый труд Лукреция Кара «О природе вещей» написан в стихах. Очень трудно определенно отнести к ученым или художникам Платона, Леонар­до да Винчи, Ф. Вольтера, М.В. Ломоносова, А. П. Бородина.

Иногда некоторые упрощенно представля­ют, что ху­дожник в своей работе руководству­ется только собственной фантазией и эстетичес­ким чувс­твом, в то время как ученый неук­лонно следу­ет путем, ко­торый ему указывает Истина.

А. Пуанка­ре писал:

«Среди бес­сознательных идей приви­легированны­ми, т.е. способными стать сознательными, являются те, которые пря­мо или кос­венно воз­действуют на наши чувс­тва. Может вызвать удивление такое обра­щение к чувс­твам, когда речь идет о математичес­ких доказа­тельствах, которые, ка­залось бы, связаны только с разумом. Но это оз­начало бы, что мы за­бываем о чувстве мате­матической красоты, гармонии чисел и форм, геометрической выразительности. Это настоя­щее эстетическое чувство, знакомое всем настоящим ма­тематикам. Воистину здесь на­лицо чувство!»

Чувство красоты, чувство гармоничности известно мно­гим ученым и большинству ху­дожников. Эмоциональная ре­акция, несомненно, древнее, нежели целенаправленная сознательная деятельность;

ведь мышление возникло на биологической ступени разви­тия и лишь на социальной - сознание. Наши чувства под­час неосознанны, реакции по­рой неуправляемы - это заме­чают за собой даже прекрасно воспитанные люди.

Поскольку человеку при­суща познавательная дея­тельность, а мир един и мате­риален, то наука и искусство - это формы познания окружа­ющего мира с одинаковыми целями, но каждая со своими средствами. Вот здесь и наб­людается проявление всеоб­щего диалектического-закона единства и борьбы противоположностей. Действительно, эмоциональное художествен­ное чувство, яркая фантазия и «холодный» разум - категории как бы противоположные. Од­нако, когда их разрывают, нельзя создать выдающихся произведений человеческого гения. Э. Гофман метко заме­тил, что «разве довольно в точности знать, как Рафаэль задумывал и создавал свои картины, для того, чтобы са­мому сделаться Рафаэлем?».

Только диалектическое единство науки, и искусства способно, как это уже неод­нократно бывало в истории, привести к настоящему твор­ческому свершению.

Ученым и художникам свойственны постоянный упорный труд и часто особое творческое состояние - вдох­новение, которое, по, мнению А. С. Пушкина, так же «нужно в поэзии, как и в геометрии». Происходит диалектическое единство этих противополож­ных начал, и, вероятно, не без помощи эстетического чувства мы приходим и к на­учному и к техническому ре­зультату.

Известно, что Нильс Бор мыслил удивительно образно, «видел атом», причем, как от­мечал Л. Инфельд, сила Бора «не в математическом анали­зе, а в удивительной мощи фантазии, видящей физичес­кую реальность конкретно, образно и открывающей в ней новые, никем не предугадан­ные связи».

Характерно, что Аристо­тель определял искусство как творческую привычку, служа­щую истинному разуму.

С развитием кибернетики и вычислительной техники все чаще будут, с одной стороны, применять в науке знания и опыт искусства, а с другой -решать на базе современных научных достижений задачи, связанные с искусством.

Современный специалист должен видеть и понимать взаимосвязь таких, казалось бы, противоположных облас­тей, как наука и искусство, чтобы еще глубже усвоить и использовать единые матери­алистические законы окружа­ющего нас мира.

Несомненно, что союз на­уки и искусства со временем приведет человечество к но­вым выдающимся достижени­ям.

Ни для кого не является секре­том или откровением, что му­зыка оказывает влияние на человека. Все знают, что различные мелодии могут вызвать чувства ра­дости или печали, насмешить или напугать, ввергнуть в пучину тоски или наоборот - заставить человека как бы заново возродиться.

С древнейших времен известно также, что музыка обладает лечеб­ным эффектом. Это хорошо знали, например, жители Древней Греции. Рима и Востока, которые для лече­ния недугов использовали звуки раз­личных музыкальных инструментов. Крупный ученый Древнего Востока Аль Хорезми писал: «На моей роди­не с давних времен применяют для лечения слово, лекарство, нож, а также музыку. Я предпочитаю пос­леднее».

Еще в конце прошлого века русс­кий физиолог И.Р.Тарханов, изучав­ший роль различных внешних воз­действий на человека, обратил вни­мание на музыку. Он установил, что мелодии, доставляющие человеку удовольствие, замедляют пульс, способствуют лучшей работе сердца и сосудов, нормализуют давление, а раздражающие мелодии действуют прямо противоположно.

Как правило, последователи музыкотерапии использовали для ле­чебных сеансов уже имеющуюся му­зыку и подбирали ее, субъективно оценивая состояние больного, осно­вываясь больше на его ощущениях типа «Я почувствовал себя лучше» или «Мне стало хуже». Человеком, который не только объективно с по­мощью приборов сумел оценить воз­действие музыки на пациента, но и сам создал лечебные музыкальные композиции, стал наш современник петербуржец музыкотерапевт Рушель Эфраимович Блаво.

«Я выходец из той семьи, где мать занималась духовным врачеванием, в основном молитвами, отец был эст­радным гипнотизером, - рассказыва­ет Рушель о причинах своего обра­щения к музыкотерапии. - В детстве я очень тяжело заболел. Заболел так сильно, что был на грани жизни и смерти. У меня была настолько высо­кая температура, что уже как бы ви­дел себя со стороны и вдруг услышал музыку. Она звучала долгое время и как бы держала меня на волоске, по­могая выходить их небытия.

Я помню, как пришел в себя и му­зыка, спасшая меня, сразу прекрати­лась. Впоследствии, благодаря са­могипнозу и музыкальным навыкам, я ее воспроизвел, и она легла в ос­нову моей лечебной композиции».

Позднее в школе, когда Рушель пел в хоре, он заметил, что некото­рые звуки как-то необычно влияют на него. Потом он занимался духовным самосовершенствованием, где учи­тель практиковал звукотерапию для того, чтобы через звуки природы -шум моря, пение птиц и т.д. - доби­ваться полной саморелаксации. За­тем было изучение литературы раз­ных авторов об исследовании лечеб­ного эффекта музыки Баха, Моцарта, Чайковского. Но действительное мо­гущество звука он осознал только тогда, когда, идя по стопам отца, сам начал заниматься эстрадным гипнозом.

«Работая эстрадным гипнотизе­ром и используя специально подоб­ранные мелодии, - вспоминает Ру­шель, - я заметил, что при возвраще­нии через год-два в какой-нибудь го­род, как правило небольшой, ко мне за кулисы подходили люди и говори­ли, что после сеанса гипноза у них прошли те или иные заболевания.

Сначала я сделал вывод, что му­зыка способна влиять на психосома­тические заболевания, но потом вы­яснилось, что излечиваются и орга­нические болезни. Так был случай, когда после музыкального сеанса у женщины в два раза уменьшилась фибриома. Врачи после ее обследо­вания были вынуждены признать, что неверно поставили диагноз.

Таких случаев становилось все больше, и я решил обратиться за по­мощью к музыкантам».

Как гипнотизеру Рушелю были хо­рошо знакомы результаты воздейст­вия звука метронома на человека. Слушая "равномерные удары длительностью 1/4 секунды, любой чело­век, даже самый негипнабильный, легко входил в состояние гипноза. Но ту же частоту звучания мог восп­роизвести не только метроном, но и обычный барабан или другой музы­кальный инструмент.

Очень хорошо ощущается влия­ние музыки в фильмах. Не секрет, что успех многих фильмов держится на музыке. Часто бывает, что смысл, главную идею не могут донести ни режиссер, ни актер, а музыка доно­сит все, что хотел выразить автор. Благодаря этому зрители все пони­мают без слов и действия. Музыка, попадая в подсознание, вызывает нечто.

Замечено, что чем моложе чело­век, тем у него выше потребность в быстрой музыке и наоборот. Извест­но также, что любая музыка влияет на кровяное давление. Если бабушке поставить тяжелый рок она может умереть от повышенного давления. Но может заболеть и молодой чело­век, чересчур долго слушающий медленную музыку.

Восточная медицина утверждает, что флейта, например, благотворно влияет на печень. Таким образом, если человеку нравится звучание флейты, значит у него есть пробле­мы с печенью. Выходит, что звуки этого музыкального инструмента мо­гут служить не только средством постановки диагноза, но и средством лечения. Говорят, что у всех людей вкусы относительно музыки разные. А может быть это разные потребнос­ти слушать ту музыку, которая незри­мо лечит их недуги, в том числе скрытые до поры до времени?

Постепенно накопилось довольно много интересных наблюдений, каса­ющихся воздействия музыки на чело­века, и Рушель приступил к научным экспериментам, для которых основ­ной базой послужили Санкт-Петербургская спортивная школа олим­пийского резерва и проблемная на­учно-клиническая лаборатория «Эко-вита». Исследования проводились с помощью диагностического комплек­са «Зодиак-94», разработанного фи­зиком профессором В.Г.Козловым. С помощью этого прибора и удалось «увидеть» влияние музыки на обес­печение и стабилизацию кислотно-щелочного гомеостаза организма.

Результатом исследований явилось в частности заключение лабо­ратории «Эковита» о воздействии на организм человека музыкальной те­рапии звукового и инфразвукового диапазонов с целью коррекции его психо-физического состояния, под­писанное профессорами В.Г.Козло­вым и В.В.Загранцевым.

В эксперименте приняло участие 30 человек - учащиеся школы олим­пийского резерва. Ни испытуемые, ни операторы не знали о характере эксперимента и музыкального произ­ведения,

Согласно заключения анализ ре­зультатов показал, что музыка Блаво в 70 процентах случаев обеспечила стабилизацию кислотно-щелочного баланса, в контрольной же группе, не слушавшей музыку, наблюдался об­ратный эффект. Выяснилось, что му­зыка Блаво в ряде случаев позволяла спрогнозировать динамику психо-фи-зиологического состояния организ­ма, а эффект от сеанса сохранялся от семи до четырнадцати суток.

- В процессе работы выяснились и другие интересные вещи. Например оказалось, что музыка Блаво дейст­вует гораздо эффективнее, чем клас­сические произведения Моцарта или же композиции известного совре­менного композитора Жан Мишель Жара. Выяснилось, что лечебный эф­фект достигается лишь в том случае, если музыка звучит не менее девяти минут, иначе организм просто не успевает адаптироваться к ней. Эф­фект же воздействия надежно зак­репляется после 10-15 сеансов, в противном случае он исчезает дово­льно быстро.

В дальнейшем исследования про­должались и за пределами Санкт-Петербурга. Так в Самарском меди­цинском университете проводились опыты по снятию головной и зубной боли, коррекции зрения, заживле­нию травм с помощью музыкотера­пии. В Саратове музыкотерапия ис­пользовалось как средство родовс­поможения. При воздействии музыки во время родов некоторые рожени­цы чувствовали даже что-то вроде некоторой эйфории как при гипнозе, что позволяло достичь эффект обез­боливания.

«Мое глубокое убеждение, - гово­рит Рушель, - что в человеческом ор­ганизме заключена огромная биоло­гическая аптека, в которой имеется все необходимое для борьбы с бо­лезнями. Требуется лишь найти клю­чик к ней и пользоваться. И вот этим самым ключом и является музыка.

А как действует классическая ме­дицина? Если у вас болит печень, она лечит печень. Но ведь болезнь начинается с сигналов из мозга и значит причина болезни находится там. Музыкальная фармакология, как я ее называю, и позволяет восстано­вить этот мостик между мозгом и пе­ченью, воздействуя музыкой не на печень, а на мозг, заставляя его вы­рабатывать необходимые лекарст­венные вещества».

Понятно, что далеко не всякая мелодия оказывает лечебный эф­фект и тем более эффект положите­льный. Например крайне отрицательно воздействует на организм те современные музыкальные произве­дения, где кричат, где присутствует насилие. Блаво считает, что подоб­ная музыка является преступлением против людей. Особенно она опасна в сопровождении изображения, как например в видеоклипах. В этом слу­чае «картинка» на фоне звуков попа­дая в подсознание, производит разрушительное действие, порождая, в частности, агрессию.

Далеко не так безобидны и неко­торые классические произведения. Называть их Блаво не стал, указав, что без проведения исследований не вправе этого делать, но наверняка многие смогут их «вычислить» сами, если обратят внимание на свое са­мочувствие во время прослушивания композиций.

Наилучший эффект дает «живая» музыка, производимая натуральными (не электронными) музыкальными инструментами.

Какова же технология создания музыки Блаво?

«Конечно я не могу играть на всех инструментах, - говорит Блаво. - Я всего лишь гитарист и если я пишу композицию, которая нормализует центральную нервную систему и для которой требуется саксофон, то я приглашаю саксофониста. В этом случае приходится погружать музы­канта в гипноз, и он играет в состоя­нии гипноза. Причем условие такое -как музыкант сыграет, так сыграет, после выхода из гипноза исправлять ничего нельзя.

В связи с этим есть небольшая сложность - приходится искать очень молодых музыкантов, у которых еще нет определенного стиля игры. Од­нажды мы взяли гитариста, который долго слушал Пинк флойд и получи­лось смешание жанров, композиции «наложились».

Имеются трудности и другого порядка. Нет денег на проведение систе­матических исследований, нет профес­сиональной звукостудии, где можно записывать музыку. Рушель мечтает о государственной программе финанси­рования подобных исследований.

«В чем преимущества музыкоте­рапии? - говорит он. - В ее общедос­тупности. Почти у каждого есть маг­нитофон, и для того. чтобы восстано­вить силы и здоровье достаточно, вернувшись домой с работы, прослу­шать кассету или компакт-диск с му­зыкой. Польза людям и выгода госу­дарству очевидны.

Между прочим подобные разра­ботки уже давно нашли применение за рубежом. Так врачи университетс­кой клиники Мюнхена добавили, нап­ример, к обычному лечению больных, страдающих язвой желудка, прослу­шивание произведений Бетховена и Моцарта и убедились в успехе. В па­латах для рожениц шведского города Хаммстада часто звучит фортепиан­ный концерт Моцарта. Акушеры по­лагают, что именно этой музыке они обязаны очень низким показателем детской смертности.

Что же сейчас имеется в арсена­ле музыкальной фармакологии Рушеля Блаво?

«Сейчас насчитывается десять композиций, которые сделаны на профессиональном уровне и под ко­торыми подписались врачи в том, что они обладают лечебным эффек­том, - отвечает Рушель. - И двадцать одна композиция находится сейчас в работе.

Всего имеется три магнитоальбома. Первый альбом увидел свет в 1993 году и называется «Музыка здо­ровья», композиции которого облада­ют общеоздоровительным эффектом.

Второй альбом вышел в 1994 году и является более специализирован­ным, нежели первый. Так первая композиция оказывает ментальную релаксацию, то есть обеспечивает полноценный отдых голове, весьма перегруженной в наше время. Вторая дает физическую релаксацию. Тре­тья - способствует качественному от­дыху и сну детей до пяти лет. Чет­вертая - служит для снятия агрессив­ности. Есть также композиции для снятия страха, раздражительности и т.д. В 1995 году в Германии на заво­де «Соно-Пресс» был изготовлен ли­цензионный компакт-диск.

В третьем альбоме на музыку на­ложен текст для снятия вредных при­вычек - курения, алкоголизма, ожи­рения, для устранения бессонницы, самоликвидации отрицательных ощу­щений внутри организма, болей и пр.

Четвертый альбом полностью пос­вящен меридиональной музыке, воз­действующей на каждый конкретный орган. Именно в этом направлении и ведется сейчас основная работа.

За внедрение музыкальной тера­пии Рушель Блаво стал лауреатом премии им. Чижевского на междуна­родном конгрессе альтернативной медицины, который проходил в Москве в 1995 году.

Одной из задач, которая стоит перед ним, Блаво считает создание универсальных музыкальных компо­зиций, которые были бы одинаково приемлемы для людей любого воз­раста, пола и профессиональной принадлежности.

«Вспомните музыку, которая сопро­вождала сеансы Кашпировского, - го­ворит Рушель. - Я не встречал ни одно­го человека, на которого бы эта музы­ка действовала отрицательно. Это же удивительно - и старики, и молодые люди воспринимали музыку одинаково доброжелательно. Именно такой уни­версальностью должны обладать ле­чебные композиции. Кроме того, эта музыка должна обладать следующим качеством - нужно, чтобы одна и та же мелодия действовала на человека по-разному в зависимости от его состоя­ния - уставшего взбадривала, возбуж­денного успокаивала и т.д.

В заключение Рушель Блаво по­желал читателям газеты всегда сох­ранять интерес к тому, что необыч­но, ибо именно здесь возможно стремительное продвижение вперед на пути познания, а также быть здо­ровыми и не забывать о волшебной силе музыки.