ДИНАМИКА СВЯЗЕЙ В АССОЦИАТИВНОМ ОКРУЖЕНИИ СЛОВА (ПО МАТЕРИАЛАМ ЭКСПЕРИМЕНТОВ)

Полученные данные позволяют увидеть различия в ассоциативных связях слов, которые обусловлены рядом факторов (возрастом, полом, языком постоянного общения, местом постоянного проживания ии. и др.). Обсуждаемый материал содержит, на наш взгляд, свидетельства о возрастных изменениях ассоциаций у одних и тех же респондентов. Кроме результатов трендового эксперимента, когда «в двух разнесенных по времени обследованиях изучаются различные, но обладающие идентичными наборами социальных характеристик индивиды», в нашей работе представлены и итоги лонгитюдного исследования, при котором «с определенным временным интервалом изучаются одни и те же объекты», что дает «наиболее точные данные о динамике процессов» [2. С.322–323]. Так, мы имеем возможность сравнить данные, характеризующие «использование одних и тех же единиц разными поколениями того или иного сообщества» [там же. С.324], а также представителями одного поколения, но с временным интервалом в десять лет. Объем выборки составил 22 единицы, что характерно для подобных исследований, приемлемых для микросоциолингвистических работ. Попытаемся представить усредненную картину ассоциативных полей, характерную для респондентов рассматриваемых возрастных групп в отдельности. Устанавливая факты тождества и различий между ними, мы полагаем, что выявленные отношения можно условно спроецировать на процесс развития ассоциативных связей в школьные годы, учитывая, конечно, вероятностную природу получаемых выводов. 

Сопоставление ассоциатов русских детей и билингвов на стимулы-существительные и местоимения выявило, что в обоих случаях были получены те же стратегии реагирования: через противопоставление (ответы-антонимы и оппозиты), соотнесение лексемы с близкой по значению единицей лексикона (реакции-синонимы и симиляры), включение в контекст потенциально возможного высказывания. Можно полагать, что на рассматриваемом возрастном диапазоне отличия в стратегиях реагирования детей-носителей разносистемных языков не столько качественные, сколько количественные. Если у русских детей доминирующей являлась стратегия противопоставления, затем по количеству ответов заняли симиляры и реакции, включенные в контекст, то у башкир и татар не обнаружено преобладания какой-либо стратегии реагирования: из перечисленных два первых способа составили примерно одинаковое количество, третье – чуть меньше. При анализе ответов на стимулы-прилагательные преимущественное положение занимала стратегия противопо-ставления, особенно в ответах башкир и татар; следующими по количеству стали оценочно-признаковые и реакции, образующие миниконтекст, высказывание. Реакций симиляров в ответах на исходные прилагательные было замечено немного: МЯГКИЙ – пушистый, теплый, меховой, йомшак кына (тат. мягонький, негромкий), йомшак күңелле (тат. мягкосердечный), йылы (баш. о погоде, климате, досл. теплый); ТЕМНЫЙ – черный, страшный, 6ара, 6уркыныҫ/6уркыныч. Примечательным является тот факт, что наблюдается почти полная параллель в стратегиях реагирования на исходные прилагательные как русскими, так башкирскими/татарскими детьми. На стимулы-глаголы, напротив, было получено больше синонимических, ответов-симиляров, уточняющих действие или признак действия; на втором месте – реакции включения в контекст высказывания; следующую группу составили ответы-антонимы (оппозиты): ЛЮБИТЬ – ласкать, целовать, уважать, ухаживать; ярарға (тат. в знач. угодить, заискивать), маkтарға (баш. хвалить). Обнаруженные параллели в идентификации значения исходных слов детьми-монолингвами и билингвами показательны в том отношении, что они носят универсальный характер. Это подтверждается и отдельными исследованиями речевого онтогенеза.

Анализ результатов подобных исследований не всегда учитывает обусловленность типов реакций ии. характером предъявляемого в эксперименте стимула. Возможно, это стало одной из причин формирования несовпадающих, порой противоречивых мнений относительно связи между возрастом участников экспериментов и преобладанием тех или иных ответов на исходное слово. Признавая важность изучения общих тенденций реагирования, мы попытались построить возрастную типологию ассоциаций несколько иначе: сопоставить не только принципы реагирования, а строение ассоциативных полей одних и тех же слов-стимулов у младших школьников и тех же испытуемых через десять лет. В рамках настоящей публикации не представляется возможным описать все выявленные факты и дать им подробный научный комментарий, поэтому остановимся на отдельных фрагментах, характеризующих становление ассоциативного окружения слова и его изменчивость. 

Характеристика типа АП выявляется с учетом того, каково соотношение единичных реакций, какую долю ответов на данный стимул составляют так называемые «нулевые реакции», отказы, количество разных ответов к общему числу реакций на данный стимул, имеется ли «разрыв» между долей частотных ответов и следующей по рангу частоты и др. Сопоставление АП одного и того же стимула в разных возрастных группах ии. по перечисленным параметрам позволит выявить динамику реагирования. 

Так, в рассматриваемых возрастных группах наиболее частотными реакциями на стимул ЧЕЛОВЕК являются хороший и сильный (см. таблицу). Доля самой частой реакции постепенно уменьшается с 16,13% до 13%. Несколько уменьшается и совокупная доля первых двух реакций (с 27,89% до 22,88%), а разрыв между ними заметно сглаживается. Доля нулевых реакций при этом изменяется: в группе старшеклассников они отсутствуют, у младших испытуемых они составили 5,07% от общего числа ответов. Видимо, это отчасти объясняется тем, что реакции первоклассников чаще отражают основные характеристики окружающих их субъектов. Часто реакции представляли собой персонифицированные ответы – мама, папа, Мария Александровна, картатай, Дамир абый (дядя, брат) и т. п.