тема любви и смерти в романах Тургенева «Накануне» и «Отцы и дети»

Обыкновенно тургеневским скепсисом в отношении возможности (по крайней мере, скорого) социального возрождения России объяснят неожиданную раннюю смерть главного героя романа. Инсаров умирает на руках Елены в гостиничном номере в Венеции, так и не успев доехать до Болгарии, где он собирался стать во главе антитурецкого восстания. В обстоятельствах смерти Инсарова нет ничего героического, как вполне обыденна его болезнь, приведшая к ней: скоротечная чахотка, развившаяся из-за обычной простуды. Однако скепсис Тур имеет не только социально-историческую, но и более глубокую – философскую подоплёку. Это шопенгауэровский пессимизм, направленный против оптимистической идеи исторического развития. Спрашивая себя, за какую вину Инсаров наказан смертью, а она сама – утратой любимого человека. Тур в качестве главной причины смерти своего героя считает, что он виноват, как виновата Елена, в том, что оба они бросали вызов Мировой Воле, а значит, и Традиции, призывавшей покоряться её законам. Покорности они противопоставили волевой активизм, основанный, несмотря на его, внешне жертвенный характер, не на отречении от своего «я». Караются герои и за попытку соединить эгоистическое счастье чувственного наслаждения в любви и долг самоотверженного служения ближним. Долг есть долг, это, по Шопенгауэру, форма аскезы, поэтому никакие компромиссы с личным счастьем здесь невозможны. Сделав ставку на любовь, Елена и Инсаров, как герои любовных повестей, обрекли себя на страдания и гибель. Смерть Базарова от случайного заражения, так же как и смерть Инсарова от чахотки, есть реалистически-бытовое проявление мистического возмездия Мировой Воли, причем орудие возмездия, как и в повестях, становится любовь. Отрицание Бар любви как стихии, порабощающей человека, внешне напоминает отвержение её людьми долга. Как и для низ, для него человек, «поставивший всю свою жизнь на карту женской любви», как отзывается он о Кирсанове, долгие годы после смерти своей роковой возлюбленной Нелли продолжающей мечтать о ней и поэтизировать её образ, - проявляет постыдную слабость. Но если те боролись с любовью, отрекаясь от себя и принося жертву, то Баз борется с ней, ничем не жертвуя, а наоборот, все больше замыкаясь в своем эгоцентризме. Потому он не только не спасается от любви, но сам становится её жертвой.

Достоевский в «Преступлении и наказании», так же как и во всех других своих произведениях, анализ элементарных, простейших, повседневных явлений и фактов «текущей» действительности стремился слить воедино с анализом ее наиболее сложных, наиболее трудно поддающихся художественному анализу, «фантастических» характеров и явлений. Достоевский остро сознавал, что повседневная, будничная жизнь буржуазного города на только рождает материальную нищету и бесправие, но и вызывает к жизни, в качестве их необходимого духовного дополнения, в мозгу людей различного рода фантастические «идеи» и идеологические иллюзии, не менее гнетущие, давящие и кошмарные, чем внешняя сторона жизни столицы. Внимание Достоевского – художника и мыслителя – к этой, более сложной, «фантастической» стороне жизни большого города позволило ему соединить в «Преступлении и наказании» и последующих романах скупые и точные картины повседневной, «прозаической», будничной действительности с таким глубоким ощущением ее социального трагизма, такой философской масштабностью образов и силой проникновения в «глубины души человеческой».

История преступления и наказания Раскольникова происходит в Петербурге. И это не случайно: самый фантастический на свете город порождает самого фантастического героя. В мире Достоевского место, обстановка, природа неразрывно связаны с героями, составляют единое целое. Только в мрачном и таинственном Петербурге могла зародиться «безобразная мечта» нищего студента, и Петербург здесь не просто место действия, не просто образ – Петербург участник преступления Раскольникова. На протяжении всего романа лишь несколько кратких описаний города, напоминающих театральные ремарки, но их вполне достаточно, чтобы проникнуть в «духовный» пейзаж, чтобы почувствовать «Петербург Достоевского».

Раскольников также двойствен, как и породивший его Петербург (с одной стороны, Сенная площадь – «отвратительный и грустный колорит картины»; с другой – Нева – «великолепная панорама»), и весь роман посвящен разгадке этой двойственности Раскольникова – Петербурга.

Другой пример одухотворения материи – жилища героев Достоевского. «Желтая каморка» Раскольникова, которую Достоевский сравнивает с гробом, противопоставляется комнате Сони: у Раскольникова, закрытого от мира, – тесный гроб, у Сони, открытой миру, – «большая комната с тремя окнами»; о комнате старухи-процентщицы Раскольников замечает: «Это у злых и старых вдовиц такая чистота». Жилища героев Достоевского не имеют самостоятельного существования – они лишь одна из функций сознания героев.

Это относится и к описанию Достоевским природы. Мир, окружающий человека, всегда дается как часть души этого человека, становится как бы внутренним пейзажем человеческой души, в немалой степени определяет человеческие поступки. В душе Раскольникова-убийцы так же «холодно, темно и сыро», как в Петербурге, и «дух немой и глухой» города звучит в Раскольникове как тоскливая песня одинокой шарманки.

Духовно и описание страшной грозовой ночи, предсмертной ночи Свидригайлова, когда его жуткий душевный хаос сливается с таким же жутким природным хаосом.

С.М. Соловьев, специально занимавшийся изучением цветового фона произведений Достоевского, пришел к выводу, что «Преступление и наказание» – «наиболее совершенное по художественному наполнению произведение Достоевского – создано при использовании фактически одного желтого фона! Этот желтый тон – великолепное, целостное живописное дополнение к драматическим переживанием героев». С.М. Соловьев приводит в качестве приема «желтую коморку» Раскольникова «со своими желтенькими, пыльными <…> обоями», «желтоватые, обшмыганные и истасканные обои» в комнате Сони Мармеладовой, мебель «из желтого отполированного дерева» в комнате Порфирия Петровича, «желтый» цвет обоев в номере гостиницы, где остановился Свидригайлов. «Желтый цвет уже сам по себе создает, вызывает, дополняет, усиливает атмосферу нездоровья, расстройства, надрыва, болезненности, печали, – делает вывод С.М. Соловьев. – Сам грязно-желтый, уныло-желтый, болезненно-желтый цвет вызывает чувство внутреннего угнетения, психической неустойчивости, общей подавленности».

В.В. Кожинов обратил внимание на «очень существенное сопоставление <в «Преступлении и наказании»> двух слов: слово «желтый» не раз соседствует с другим словом одного с ним корня – «желчный», которое, кстати, тоже часто встречается в романе.

Во взаимодействии с «желчью» «желтизна» приобретает смысл чего-то мучительного, давящего.

Наконец, слово «желтый» связано, по-видимому, еще и с тем, что «Преступление и наказание» – ярко выраженный петербургский роман. Дело в том, что образ Петербурга прочно ассоциировался в русской литературе с желтым цветом.

Вероятно, и в романе Достоевского обилие «желтого» как-то связано с самим ощущением Петербурга, его общего колорита.

Устойчивое отношение Достоевского к Петербургу как к «самому умышленному городу в мире», как к «сочиненному», «самому фантастическому в мире», объясняется тем, что писатель считал Петербург «детищем» Петра I; по мысли Достоевского, Петербург еще больше углубил пропасть между народом и интеллигенцией.
Идиот Этот роман – новый этап в развитии мировоззрения Достоевского.

Все действующие лица романа потеряли веру. Они противопоставлены князю Мышкину.

Вторая идея романа – пагубность страстей, двойственность страстей (страсть – это чувство, замешанное с грехом).

В центре романа – процесс нравственного разрушения, нравственная антитеза. Здесь противопоставление идеального князя Мышкина всем остальным. Достоевский показывает два ума: главный и неглавный. Князь Мышкин живет главным умом – сердцем.

Достоевский показывает религиозный характер антитезы – кризис безверия. В атеизме суть падения нравов.

Композиционный стержень – князь Мышкин. Все сюжетные линии сходятся к нему. Центральное место занимает картина «Мертвый Христос» в доме Рогожина. Мышкин, увидев эту картину, ужасается: «От этой картины и вера может пропасть».

В романе все померкло из-за силы власти и денег. Обогащение – главная цель всех героев романа.

Мотив корыстолюбия раскрывается в образе Рогожина.

Вся жизнь Рогожина посвящена страсти, любви к Настасье Филипповне. Любовь Рогожина оборачивается стремлением к властвованию.

Ипполит Терентьев близок к образу героя-парадоксалиста. Он – носитель вселенского бунта. Бунтует он даже против самих законов природы.

Структура «темного мира» имеет двойственный характер: Петербург 60-х гг. 19 в. и семейства Епанчиных, Иволгиных, Лебедевых.

Тема апокалепсиса – гибели мира, зараженного безверия и бесовщиной.

Образ Мышкина эмпиричен: это человек, чужой на родине, тип мечтателя, человек, оторванный от жизни. Он чувствует себя беспомощным, ненужным. Тема отчужденности и социальной утопичности подчеркивается Достоевским. Мышкин жаждет исцеления, возвращается в Россию с великой миссией: узнать свою родину, понять народ русский и русскую веру. За 6 месяцев Мышкин меняется, он понимает душу русского народа. Мышкин хочет стать проповедником христианской веры. Он превращается в русского православного миссионера.

Тревога за русское дворянство звучит в речи Мышкина, образ которого – художественный автопортрет самого Достоевского.

Духовный облик Мышкина: в «темный мир» приходит человек не от мира сего. Его любят и ненавидят одновременно. Он хочет отдать свою душу за ближнего. Мышкин считает себя ниже других, поэтому постоянно самоумаляется. Его миссия – сорвать с каждого человека его грубую маску и увидеть в нем образ божий; разбудить его лучшие качества, увидеть в нем человека, внутреннюю сущность.

В каждом человеке Мышкин пытается спасти живую душу, открыть милосердие и доброту, которые есть в глубине души у каждого человека.

Образ князя Мышкина был задуман как воплощение личности Христа. Но Христос - богочеловек, а Мышкин не удержался на этой высоте.

Мышкин выдумал свою любовь к Настасье Филипповне. Он не любил всех, как Христос.

Невозможно черты богочеловека привнести в образ обычного человека, греховного. Достоевский писал роман о человеке идеальном, но не о богочеловеке.

Все-таки, хотя Мышкин погибает, его лучшие качества остаются в сердцах людей, которые его окружали.

Роман не кончается сценой в доме Рогожина; он кончается словами генеральши Епанчиной: «Все мы за границей одна фантазия».

Образ «положительно прекрасного» человека остался в «Идиоте» невоплощенным, но он развился в следующих романах Достоевского.

В центре борьбы между сакральным и профанным началами, между ясной стройностью веры и стихией безверия — фигура Алёши Карамазова. От того выбора, который ему предстоит совершить, зависят (символически) в конечном итоге судьбы мира. Ибо он символизирует собою ищущее человечество. Поэтому именно против него направлены все бесовские удары. Он выносит на себе основную тяготу противостояния им.

Достоевского заботят прежде всего внутренние процессы разрушения апостасийного мира — он пытается отыскать и утвердить то, что способно обернуть эти процессы вспять, хотя бы остановить их на первых порах. Одного отрицания тут явно недостаточно, необходимо обозначить положительное начало в бытии мира. Таким началом единственно может стать положительно прекрасный человек. И этот человек — Алёша.

Федор Павлович – воплощение старого общества, упадка определенного уровня развития истории. Сладострастник, злой шут, циник, богохульник, он не верит в Бога, но боится ада. Он любит Алешу искренне. Федор Павлович – самое яркое воплощение «карамазовщины» (цепкость к жизни, тяга к жизни, страсти).

Все дети повинны в отцеубийстве. Дмитрий желал смерти отца. Он унаследовал сладострастие, жестокость. Душа его раздвоена: он стремится и к Богу, и к черту. Его бунт близок бунту Ивана, но он ближе всех к Алеше. В нем сильна жажда обновления. Его сердце, его совесть спасли от убийства. Он сознательно идет на каторгу, чтобы пострадать и страданием очиститься. Это образ кающегося грешника. Дмитрий говорит, что в нашей душе всегда Бог с Дьяволом борется, а поле битвы – сердца людей.

Христос уважает страдание Великого Инквизитора, его муки, жалеет его безверие.

Алеша говорит Ивану, что тайна Великого Инквизитора в том, что он потерял веру.

Великий Инквизитор не мелкий бес. Это образ величественный и трагический. Он принимает на себя страдания людей. Это аскет, мудрец, филантроп. Достоевский показывает в Великом Инквизиторе образ будущего Антихриста. Антихрист выступает против Христа за христову заповедь любви к ближнему. Антихрист – Лжехристос. Антихрист тонко будет исправлять подвиг Христа. У Соловьева Антихрист – человеколюбец и социальный реформатор.

Великий Инквизитор отрицает духовную сущность человека, образ Христа в нем. Чтобы осчастливить человечество, Великий Инквизитор отнимает у него все человеческое. Это безграничный деспотизм. Без свободы человек превращается в зверя, а свобода превращается в акт веры. В этой легенде Достоевский показывает религию православия как религию свободы.

Позиция Ивана («все позволено») воплощается в отцеубийстве.

У Ивана есть двойник – Смердяков. Путь его – путь страшного небытия. Пытаясь защитить Дмитрия, Иван сходит с ума.

Алеша обрисован плохо, потому что его образ должен был развиться во втором романе. Образом Алеши не определяется сюжет романа. Этот образ более земной, более реальный. Алеша не мистик, а реалист. Это антипод Ивана. Он достиг возрождения. Алеша – совесть героев романа. Он чист сердцем. Чистота сердца дает ему крепкую веру. Он любит людей, потому что они люди. В его душе нет себялюбия и гордости, поэтому он – воплощение христианского смирения. У него деятельный характер любви. Все покорены Алешей. Он испытывает то же искушение, что и его братья. Алеша всегда был под покровом Богородицы.

Достоевский показывает новый тип христианской духовности – монашеское служение в миру. Алеша проходит через монашеские испытания.

Алеша тоже наделен «карамазовщиной». Он поверил в то, что Зосима не святой. Проявляется тихий бунт Алеши. Увидев сострадание Грушеньки, Алеша понимает, что виноват.

В романе важен отрывок о первом чуде Христа (Кана Галилейская). Алеша видит во сне, что Зосима говорит ему: «Иди к нам». Алеша понимает, что старец – подвижник. Его искушение было ложным. Видение Алеши – символ всеобщего воскресения людей, радости, царства божьего. Экстаз Алеши отвечает исповеди Ивана.

Продолжение темы соборности в романе – дружба Алеши с мальчиками, смерть Илюшечки. Личная любовь к одному становится любовью ко всем. Здесь звучит вера Достоевского в то, что все люди объединятся любовью друг к другу.

Старец Зосима – воплощение поисков «положительно прекрасного» человека. На Достоевского повлияла поездка к Амвросию Оптинскому в Оптину пустынь. Внешне Зосима похож на Амвросия, а внутренне – на Тихона Задонского. Зосиму отличают красота жизни, вера, любовь к людям. Зосима не является портретом канонического старца, это герой Достоевского. Учение Зосимы о человеке и мире преобладает над учением о Боге. Это литературный образ старца. Уклон в земную жизнь делает образ Зосимы радостным
В "Казаках" Толстой — окончательно сложившийся мастер, равный ведущим реалистам того периода развития отечественной словесности.

Героем своим он избирает человека, относящегося к давно сложившемуся в нашей литературе типу "лишнего человека". Толстовский Оленин — из тех, о ком говорят, что он "ещё не нашёл себя". Поиск же себя он пытается осуществить в бытии, наиболее близком, по его выводу, к естественной жизни, где-то на грани между цивилизацией и натуральной стихией. В стремлении своём к натуре и натуральной основе бытия, Оленин мечтает опроститься, жить жизнью простого казака, жениться на казачке красавице Марьяне, олицетворяющей для него природную гармонию.

Примером близости человека к природе становится для Оленина старый казак дядя Ерошка. Ерошка вовсе не образец добродетели. Нравственность Ерошки весьма отлична от христианской морали, она именно натуральна. Так, он легко вызывается доставить Оленину "красавицу" и отвергает возражение не утратившего понятие о религиозном запрете молодого человека как противное естественному порядку вещей. Ерошка "подсматривает" законы естественной жизни и переносит их на жизнь человека.

И это то, к чему всё более тяготеет Оленин, ощущая себя порой именно частью, неразрывной частью натуральной жизни. Тяготение же к натуральному существованию есть подсознательное стремление к снятию с себя всякой ответственности и всякой вины за свой грех — не что иное. Причина проста, банальна. И не в том ли подоснова всего руссоизма: сбыть собственную греховность, извергнуть её куда-то вовне? Переложить вину на кого-то или что-то...

Не следует упускать вниманием, что повесть Толстого появилась в 1863 году: ещё не отшумели споры вокруг "Отцов и детей", и Чернышевский бросает в котёл общественных страстей свой роман "Что делать?", начиная перепахивать склонные к соблазну натуры. Общество и без того возбуждено совершаемыми переменами. И в это самое время Оленин вдали от всего суетного хаоса мечтает о слиянии с первозданной стихией? Упрёки Толстому раздавались несомненные: за намеренный уход от важнейших вопросов современности, за едва ли не пренебрежение ими.

Ушёл от проблем? Нет. Именно насущнейших проблем человеческого бытия и коснулся писатель в своём создании. Ведь истинно важные вопросы — не в той суетности, какою тешили себя шумливые прогрессисты. То пришло и в своё время ушло. Но вечным остался вопрос о смысле жизни и о счастье в этой жизни. Толстой не ушёл от проблем бытия, он самые острые из них обнаружил и отразил. Вполне закономерно, что они не вполне совпадали с общественной злобой дня.

Героем своим он избирает человека, относящегося к давно сложившемуся в нашей литературе типу "лишнего человека". Толстовский Оленин — из тех, о ком говорят, что он "ещё не нашёл себя". Поиск же себя он пытается осуществить в бытии, наиболее близком, по его выводу, к естественной жизни, где-то на грани между цивилизацией и натуральной стихией. В стремлении своём к натуре и натуральной основе бытия, Оленин мечтает опроститься, жить жизнью простого казака, жениться на казачке красавице Марьяне, олицетворяющей для него природную гармонию.

Примером близости человека к природе становится для Оленина старый казак дядя Ерошка. Ерошка вовсе не образец добродетели. Нравственность Ерошки весьма отлична от христианской морали, она именно натуральна. Так, он легко вызывается доставить Оленину "красавицу" и отвергает возражение не утратившего понятие о религиозном запрете молодого человека как противное естественному порядку вещей. Ерошка "подсматривает" законы естественной жизни и переносит их на жизнь человека.

И это то, к чему всё более тяготеет Оленин, ощущая себя порой именно частью, неразрывной частью натуральной жизни. Тяготение же к натуральному существованию есть подсознательное стремление к снятию с себя всякой ответственности и всякой вины за свой грех — не что иное. Причина проста, банальна. И не в том ли подоснова всего руссоизма: сбыть собственную греховность, извергнуть её куда-то вовне? Переложить вину на кого-то или что-то...

Не следует упускать вниманием, что повесть Толстого появилась в 1863 году: ещё не отшумели споры вокруг "Отцов и детей", и Чернышевский бросает в котёл общественных страстей свой роман "Что делать?", начиная перепахивать склонные к соблазну натуры. Общество и без того возбуждено совершаемыми переменами. И в это самое время Оленин вдали от всего суетного хаоса мечтает о слиянии с первозданной стихией? Упрёки Толстому раздавались несомненные: за намеренный уход от важнейших вопросов современности, за едва ли не пренебрежение ими.

Ушёл от проблем? Нет. Именно насущнейших проблем человеческого бытия и коснулся писатель в своём создании. Ведь истинно важные вопросы — не в той суетности, какою тешили себя шумливые прогрессисты. То пришло и в своё время ушло. Но вечным остался вопрос о смысле жизни и о счастье в этой жизни. Толстой не ушёл от проблем бытия, он самые острые из них обнаружил и отразил. Вполне закономерно, что они не вполне совпадали с общественной злобой дня.

Здесь происходит соединение жизни личной и исторической, жизни частных лиц и целых народов.

Во второй части эпилога Толстой излагает свою концепцию философии истории:

1. историю делают сами народные массы;

2. люди делают историю каждый поодиночке, а не вместе;

3. люди делают историю бессознательно.

В романе наблюдается антитеза Наполеона и Кутузова. Толстой рисует портрет Наполеона несколько снижено. Наполеон во всем играет; он актер.

Кутузов не считает себя демиургом истории. Он везде простой. Толстой снижает его внешнее величие, но подчеркивает его внутреннюю активность. Кутузов – внешнее воплощение мысли народной.

Наполеон и Кутузов – это два начала бытия: начало добра, веры (Кутузов) и зла, Антихристова духа (Наполеон).

Толстой выдвигает в первую очередь нравственные требования.