10 новокузнецк 6 марта 2008 №17 (163) (36) Сквозь призму истории

«История металлургии — история одной из самых захватывающих и романтических отраслей производства», — говорил И.П. Бардин. В правдивости его слов убеждаешься в залах музея. Людмила Ивановна Тимофеева, начальник Музейного центра ОАО «НМК», начинает экскурсию со слов: «Шорцам памятник надо в Новокузнецке ставить: они родоначальники металлургии в здешних местах». Экспозиция зала предыстории воссоздает картину далёкого прошлого. Макеты, показывающие, как в древности выплавляли железо, натурные экспонаты, турникет с историческими фотографиями старейшего в Сибири Гурьевского завода, подлинные документы, фото акционеров «КопиКуза» и Автономной индустриальной колонии, чертежи доменной печи, выполненные М.К. Курако... «Кстати, вы знаете, как в Сибири появился Михаил Константинович Курако? — спрашивает она. — Я всегда задаю этот вопрос для проверки знания истории города и комбината».

- В 1912 году Кузбасс был отдан в аренду акционерному обществу «Кузнецкие каменно­угольные копи» («КопиКуз»). — Оно получило монопольное право на угледобычу, добычу и обработку железных руд сроком на 60 лет. В 1915 году акционеры приглашают знамени­того на южных заводах России М.К- Курако, уникального металлурга-самоучку, прославившегося тем, что мог за три дня «раскозлить» доменную печь. Перед ним поставили цель: построить современный металлургический завод в Сибири. Выбрали Горбуновскую площадку, но оказалось, что земля принадле­жит церкви, по закону её нельзя было ни купить, ни взять в арен­ду. Акционеры «КопиКуза» начали присматривать другое место. Около Осинников нашли Шушталепскую площадку. Курако приступил к подготовительным работам. Вот его подлинные чертежи, рукописи. Уже построили магазин, несколько бараков и домов для специалистов, стали завозить строительные материалы. Но наступил 1917 год. Революция, потом Гражданская война, в Сибири колчаковщина, роговщина. Только к началу 1922 года появилась возможность продолжить задуманное. Но по дороге из Гурьевска в Новокузнецк Михаил Константинович заболел оспой и умер. Его предали земле на той самой Шушталепской площадке, а в 1947 году перезахоронили на Верхней колонии. Вот акт перезахоронения. Строительство металлургического завода «КопиКуз» так и не осуществил. Вскоре земля была национализирована Иван Павлович Бардин работал с Курако на металлургических заводах юга России и считал себя его учеником. Он увековечил имя своего учителя, назвав в его честь один из первых проспектов города. Идею капиталистов воплотила в жизнь Советская власть с помощью американской фирмы «Фрейн», проектировщиком Кузнецкого металлургического комбината.

Переходим в зал истории -Кузнецкстроя 1929 - 1932 годов. Уникальные фотографии первых земляных работ, макеты палаток и землянок рядом со стройплощадкой, газеты 30-х годов с лозунгоподобными заголовками, подлинные документы о первых трудовых успехах и победах кузнецкстроевцев. Стройматериалы завозили со станции Кузнецк по будущему проспекту Курако. Дорога была насыпная, внутри — болотная хлябь. Два раза лошадь проедет, земля уйдёт в болото, надо подсыпать снова. Вскоре была проложена одна ветка железной дороги от вокзала к складу стройматериалов. На диораме К.К. Перкова «Прибытие первого паровоза на строительную площадку — октябрь 1929 года» мы видим, что посмотреть на «пыхтящее» чудо собрались кузнецкстроевцы, крестьяне близлежащих деревень.

Музей хранит ауру того удивительного вре­мени. Странное чувство испытываешь: будто далека эпоха Кузнецкстроя, но нет дистанции. Кажется, что это наш современный мир так широко раздвинулся, что это наше сегодняшнее бытие осознаёт своё подлинное историческое местоположение. Всё мелкое, пустое ничего не значащее для истории вымыто и унесено временем, а оставшееся существует как живое исто­рическое целое, хранящее народный опыт труда, мысли, страданий и надежд. Всматриваюсь в лица людей, запёчатлённых на снимках фотокорреспондентов. Нет, это был не иллюзорный оптимизм. Кузнецкстрой стал смыслом жизни, который всякий человек ищет, без которого жизнь — не в жизнь.

А вот и фотография на фоне доменной печи Елены Михайловны Полянской — человека, заложившего первый кирпич в создание научно-технического музея КМК. В Сибирь она попала по «неблагонадежности», но руководство музеем ей доверили. На Кузнецкстрое все образованные были технарями, а она, до ссыл ки, окончила Ярославский университет, писала научные статьи по этнографии и краеведению. За дело взялась с энтузиазмом. Комбинат только-только родился, все материалы — под рукой. Помогали специалист по оформлению плакатов А.Я. Якобсон, оформитель выставок А.И. Самойловских, художник А.А. Дунаев, фотограф Ф.А. Болдырев, столяр-краснодерев­щик С.Я. Пронин. Работали самозабвенно. Их праведными трудами, документ к документу, экспонат к экспонату формировались музейные фонды. Управление подсобных предприятий выделило три выставочных зала для размещения экспозиции, и уже в июне 1933 года состоялась первая экскурсия — по залам музея прошли ударники колхоза «Маяк Сибири». В 1935-м появились первые технические макеты: доменная и мартеновская печи, нагревательные колодцы блюминга. С 1937-го профессора Сибирского металлургического института читали здесь лекции по науке и технике, стахановцы рассказывали о передовых методах труда. В 1939 году художник-краевед КА. Евреинов по заказу музея изготовил макеты по истории развития металлургии. В 1940-м Наркомат черной металлургии присвоил музею статус научно-технического, в 1943-м реорганизовал в Дом техники. В 1956-м в музее начали демонстрировать технические фильмы, выпускать брошюры о передовых методах труда.

Музеи не просто зеркало, плоско отражающее эпоху, скорее это многогранная призма, воссоздающая глубины жизни и человеческих судеб. Он даёт народу возможность знать о себе правду, подчас горькую. Одна из экспозиций музея рассказывает о трёх «китах» Кузнецкстроя: первом начальнике СМ. Франкфурте, первом секретаре партийной организации Р.Е. Хитарове, первом главном инженере И.П. Бардине. В 1934 году за выдающиеся заслуги они получили ордена Ленина, а в 1938-м Франкфурт и Хитаров объявлены врагами народа и расстреляны. Беспартийного Бардина сия горькая чаша миновала. Когда расстреляли СМ. Франкфурта, назначили К.И. Бутенко, его расстреляли, назначили Т.Н. Шкляра, его посадилили назначили Р.В. Белана. На «Стене памяти» музея список репрессированных paботников комбината, в нём более 200 фамилий – от начальника до столяра, десятки фотографий. 30 октября каждого года, в День памяти политических репрессий, к «Стене» как мемориалу проходят родственники погибших металлургов.

— Научно-технический музей хранит память не только об истории КМК, но : и города который невероятными темпами рос вместе с заводом и благодаря ему, — говорит Л.И. Тимофеева. — Новокузнецк называли городом большого развития. Если в уездном Кузнецке до начала строительства было 1 390 жителей, то в 1929-м только на Кузнецкстрое трудились 40 тысяч рабочих. Благодаря КМК появились мосты через Абу и Томь, уникальный 500-метровый тоннель, аналогов которому в стране нет и по сей день, трамвай, звуковой кинотеатр. Архивы подтверждают, что большинство ныне самостоятельных предприятий тоже когда-то вышли из-под крыла комбината. В музее хранятся личные документы первого архитектора города Н.А. Бровкина, фотографии и макеты первых домов, улиц, проспектов Новокузнецка. Живая история!

Война для КМК стала проверкой на технологическую прочность. 22 июня 1941 года главному инженеру Л.Э. Вайсбергу (И.П. Бардин назначен главным инженером Главного уп­равления металлургической промышленности Народного Комиссариата тяжелой промыш­ленности СССР в 1937-м) позвонил народный комиссар чёрной металлургии СССР И.Ф. Тевосян: «Можно ли на КМК организовать выпуск броневой стали?» Броневая сталь всегда варилась на заводах юга России в малых кислых печах, на КМК печи — большегрузные, с основным подом. Главный инженер ответил: «С заданием справимся!» Следом пришёл приказ наркома. Читаю подлинник: «Немедленно приступить к организации производства броне-листа для корпусов танков KB с 1 августа 1941 года». Уже 26 июля 1941 года броневая сталь была получена.

С первых дней войны коллектив музея организовал кружки противовоздушной и проти­вохимической обороны, санитарно-оборонного дела, противопожарной защиты.

В 1942 году комбинат выступил инициато­ром соцсоревнования среди предприятий чёр­ной металлургии, выпускающих броневой металл. 167 раз цехи комбината занимали первые места, а.доменный, мартеновский, среднесортный цеха и ТЭЦ выходили в лидеры более 20 раз каждый. Поэтому им на вечное хранение были отданы переходящие красные знамена. Сегодня они находятся в музее. С 1944 года музейщики ведут Книги почёта. В зале Славы выставлены подарки, которые в разные годы вручались комбинату, фотографии орденонос­цев, Героев Социалистического Труда, лауреатов Государственной премии, заслуженных металлургов.

Есть в научно-техническом музей в музее — это рабочий кабинет Бардина. Его в 1963 году, спустя три года после смерти мужа, из Москвы в Новокузнецк привезла Лидия Валентиновна

Бардина. Шкафы с книгами, рабочий стол, папки с документами, орденская книжка, удостоверение депутата Верховного Совета СССР, фотографии, даже настольный календарь — всё подлинное, бардиновское. Главный инженер «вернулся» туда, где живёт дело всей его жизни.

В 1994-м произошло объединение научно-технического и мемориального музеев. Музейный центр возглавила Л.И. Тимофеева. У музея появились новые направления деятель­ности: организация и проведение ярмарок, вы­ставок, издание рекламной продукции. Имя академика И.П. Бардина музею было присво­ено в 1998 году. «Люди заставили, — объясняет Людмила Ивановна. — Когда звонили, всегда спрашивали: «Это музей Бардина?» Написала письмо депутатам городского Совета. Обсуждения не было — все были «за».

Фонды — главное богатство любого музея. Архив научно-технического насчитывает более 70 тысяч документов, 24 тысячи из них подлинные. Уникален фонд фотографий и негативов, в том числе редчайших, стеклянных, 1912 — 1920 годов. В газетном фонде полное собрание номеров «Большевистской стали», «Кузнецкого рабочего», «Металлурга». Есть художественный фонд, фонд почётных грамот, значков и медалей. Не сосчитать, сколько кандидатских и докторских диссертаций защищено на этих материалах за 75 лет. Научно-технический музей Музейного центра ОАО «НМК» является членом Международной Ассоциации научно-технических музеев ICOM.

«А теперь переходим к производству», — говорит Людмила Ивановна. Сразу же знакомлюсь с самым ценным экспонатом музея, который называется «Истиратель проб железной руды». Его уникальность подтверждает сертификат, выдан­ный по решению Экспертного совета при Политехническом музее Москвк. Он удостоверяет, что «Истиратель» из фондов Научно-технического музея имени академика И.П. Бардина признан памятником науки и техники первой категории, является национальным культурным достоянием России и охраняется государством.

«Производственная» часть экскурсии не менее интересна, чем историческая. Впечатляют действующие макеты коксовых, доменных, мартеновских, электросталеплавильных печей, рельсобалочного производства, сделанные руками работников музея. Всё по-настоящему: по рельсам ездят вагоны с сырьём, поднимаются скипы. Вживую на комбинате многого уже не увидеть. Не существует больше доменная печь №1, когда-то признанная памятником республиканского значения. Нет ни одной из 15 мартеновских печей: изжили себя мартены, пришло время электростали. Теперь только в музее можно посмотреть на действующий макет мартеновского производства с замкнутым циклом. Комбинат модернизируется, изменяется, но память о том, каким он был, бережно хранится.

На КМК всегда были крепки традиции, сильна организация ветеранов. Люди дорожили историей комбината — он был частью их жизни, дорожили музеем. И сегодня все, кто трудоустраивается на комбинат — от руководителя до рядового, в обязательном порядке направляются в музей на экскурсию. Лекции по истории КМК сотрудники музея читают в отделе подготовки кадров. «Хотелось бы, чтобы историю знали и помнили. Наши деды и отцы были участниками тех событий, а их дети и внуки имеют смутное представление о том, как это было. Важно, чтобы не терялась связь поколений и времен», — говорит Л.И. Тимофеева. С ней нельзя не согласиться. Человек без памяти прошлого, лишённый исторического опыта своего народа, оказывается вне исторической перспективы и способен жить только сегодняшним днём. Музей сохраняет историческую память. Это наследство, которое мы обязаны сохранить, приумножить и передать дальше.