А. А. Савич взаимодействие кп(б)б и бунда в формированиИ большевистского подполья в Западной Беларуси в начале 1920-х гОдов Руководство

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КП(б)Б И БУНДА В формированиИ большевистского подполья в Западной Беларуси в начале 1920-х гОдов

Неудачная попытка большевистской России реализовать идею экспорта пролетарской революции в Польше под лозунгом "Даешь Варшаву! Дай Берлин!" летом 1920 г. военным образом привела к необходимости изменения тактики советизации Польши. Невозможность с наскока подчинить соседнее государство требовало от большевиков учета национальных особенностей Польши, в том числе белорусского вопроса, который после провозглашения БНР стало значительным политическим фактором в Восточной Европе.

Новейшие отечественные исследования по истории Западной Беларуси особое внимание обращают на обусловленность коммунистического движения в крае желанием большевистско-коминтерновских кругов создать подконтрольные им подпольные группировки, которые обеспечивали бы соответствующее влияние на общественно-политическую жизнь Польши. Документы белорусских архивов подтверждают и уточняют процесс организации и обеспечения коммунистического движения в Западной Беларуси, детализируют отдельные стороны отмеченных аспектов, содержат много информации об использовании актуализированного и определенным образом реализованного белорусского вопроса разнообразными политическими силами, которые на белорусско-польском пограничье создавали вооруженные отряды как будто с целью освобождения Беларуси [14, с. 199]. Такого рода информация требует тщательного научного анализа, соотнесения и сопоставления с точными сведениями о вооруженных стычках в начале 1920-х годов между польскими и советскими, литовскими и белорусскими силами. Тем более, что, согласно отчету Пинской экспозитуры дефензивы командования 2 Армии, "работа та проводилось тайно, что даже не все члены той организации знали, что акцией управляют советы", а были убеждены, что это белорусское движение [4, л. 201].

На этом фоне вызывают интерес вопросы организации в начале 1920-х годов большевистского подполья на территории Западной Беларуси, формирование законспирированных коммунистических ячеек, создание Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ).

Польское государство не мешало деятельности белорусских партий и организаций, в Вильнюсе и Варшаве действовали белорусские национальные комитеты, а в результате выборов в 1922 г. был создан Белорусский посольский клуб – первое в истории Беларуси белорусское легальное представительство в парламенте, образованное в результате законного волеизъявления белорусов на всеобщих выборах. Интеграция белорусской политической элиты в польскую политическую систему, а вслед за этим Западной Беларуси в польское государство, ставило под сомнение перспективы присоединения края к СССР. Поэтому необходимо было срочно организовывать подконтрольную Минску и Москве западнобелорусскую коммунистическую партию, которая обеспечила бы видимость наличия в Западной Беларуси "партии диктатуры пролетариата".

После неудачной польско-советской войны большевистское руководство по линии военной разведки, ГПУ и Коминтерна осуществляла активную переброску своих доверенных лиц, которые должны были, по сути с нуля, создавать коммунистические ячейки, налаживая связь с местным населением. Документы польских спецслужб содержат большое количество информации о наличии в начале 1920-х годов в "приграничном поясе" тайных коммунистических организаций, подконтрольных советским органам. Не меньший интерес вызывают документы советских партийно-государственных учреждений, которые непосредственно занимались переправкой своих агентов на территорию Польши, в частности отделов КП(б)Б (Польбюро, Бюро нелегальной работы, Секретный отдел Центрального бюро), Представительства КПЗБ при ЦК КП(б)Б, ОГПУ Беларуси, политического и разведывательного управлений Западного фронта. Информация, содержащаяся в такого рода документах, позволяет по-новому взглянуть на историю коммунистического движения Западной Беларуси в начале 1920-х годов.

Советская историография утверждала, что коммунистические настроения были естественным явлением общественно-политической жизни Западной Беларуси. Однако имеющиеся архивные документы выявляют механизм и средства осуществления мероприятий по финансированию и организационному обеспечению процесса искусственного создания коммунистической среды и подпольных ячеек в Вильно, Белостоке, Бресте, Гродно в результате активной переброски коммунистических элементов в Польшу и Западную Беларусь из БССР и СССР, в том числе по линии разведки 16 армии [10, л. 27].

Сложностью организации коммунистического движения на территории Западной Беларуси была проблема соперничества между белорусскими, польскими и литовскими коммунистами, в том числе по вопросу государственной принадлежности Вильно и Виленского края [15]. На фоне стремления польских коммунистов закрепить за собой территорию Западной Беларуси можно говорить об активизации коммунистических сил, которые в качестве центра коммунистического движения видели Минск, а не Варшаву. Примечательным является тот факт, что в Национальном архиве Республики Беларусь документы за 1921–1922 годы, иллюстрирующие процесс создания коммунистического подполья в Бресте, Белостоке, Вильно, сгруппированы по делам с формулировками "Брестская организация КП(б)Б", "Белостокский окружной комитет КП(б)Б". За влияние на территории Западной Беларуси происходила конкурентное соперничество между Компартией Польши (КПРП-КПП) и КП(б)Б, которые на местах через своих агентов создавали коммунистические ячейки, используя конспиративные каналы Варшавы или Минска, осуществляли агитацию среди местного населения. В западнобелорусских городах, например в Бресте, существовали разрозненные идейно и национально коммунистические организации и деятели, а значит решение ІІ съезда КПРП о создании КПЗБ было компромиссом, которого удалось достичь после нескольких лет соперничества между разнонаправленными прокоммунистическими резидентурами, которые шли из Москвы, одна через Варшаву, а вторая через Минск [10, л. 22–23, 25, 26, 27]. При этом коммунистические деятели из Минска обращали внимание на необходимость агитации среди местного сельского населения – белорусов, в то время как "варшавяки" пренебрегали этим делом. Поэтому, очевидно, создание в 1923 г. КПЗБ как составной части КПП нужно рассматривать как победу польских коммунистов и неудачу белорусских коммунистических деятелей.

Осуществляя решение сложных вопросов переброски в Польшу своих агентов, соответствующие структуры КП(б)Б сталкивались с проблемой кадрового обеспечения как функционирования "дорог", так и насыщения коммунистического подполья надежными лицами. В начале 1921 г. широко использовалась платная помощь контрабандистов – "спекулянтов". Они не только помогали осуществить переход советско-польской границы, но и переправляли необходимые для подполья письма, деньги, литературу – "бибулу". Однако с течением времени выяснилось недобросовестное отношение "спекулянтов" к выполнению договоренности, как сообщал один из активистов брестского коммунистического подполья, "надо порвать всякую связь со спекулянтами в деле транспорта и проезда людей. Мне пришлось слышать, что они нередко сжигают литературу на границе..."[10, л. 10]. Большевистских функционеров беспокоили и чрезвычайно высокие цены за соответствующие услуги, которые возрастали: осенью 1923 за семь переправляемых "литовских товарищей" надо было уплатить 140 долларов, а осенью 1925 г. "требовали по 170 долларов за человека" [12, л. 4]. Поэтому еще 9 апреля 1921 г. на заседании Иностранного бюро КП(б)Б было принято решение: «1. О связях со спекулянтами. Бюро, понимая, что они могут навредить работе, ... это сказывается на наши органы, постановило: связь со спекулянтами порвать... 3. О транспорте. Принимая за внимание, что Бюро постановило порвать связь со спекулянтами, которые помогали в транспортировке литературы, постановлено закупить лошадей и телеги для обустройства своего транспорта" [10, л. 3]. Однако окончательно отказаться от услуг" спекулянтов" не удалось.

Еще более сложной была проблема подбора кандидатур для переправки на подпольную работу в Польшу. Выходцев из западнобелорусских земель – опытных и проверенных коммунистов, которые, как например уроженец Брестчины С. Дубовик, знали бы местную специфику, имели больше шансов адаптироваться к условиям подпольной работы и выполнять задания центра, не хватало. Поэтому пришлось договариваться с союзниками по социалистическому лагерю – белорусскими социалистами, в первую очередь с эсерами (БПС-Р), а также с Бундом, Поалей-Цион и Еврейской коммунистической партией. Белорусские эсеры с левого фланга БПС-Р, многие из которых были связаны с Минском конспиративными связями (А. Кончевский получал от В. Игнатовского собственноручные письма, а Л. Родзевич после перехода границы заявил себя сотрудником ГПУ [9, л. 54; 16, л. 72]), с течением времени организовали Белорусскую революционную организацию (БРО), которая способствовала новообразованной КПЗБ получить белорусский колорит.

Сложная кадровая ситуация подталкивала КП(б)Б к сотрудничеству с Бундом, а фактически к организационному осуществлению и финансированию переброски бундовцев на территорию Польши, уповая на их дальнейшее участие в подконтрольном Минске подпольном прокоммунистическом движении. Известно, что член Политбюро ЦК КП(б)Б А. Славинский в феврале 1921 г. обращался в ЦК Бунда с просьбой разрешить некоторым бундовцам выполнять конспиративную работу на благо белорусской компартии. К тому же бундовцы, говоря о совместном осуществлении планов советизации Польши, вели с КП(б)Б тонкую игру, намеревались использовать ее организационные и финансовые возможности для осуществления в Польше самостоятельной политической линии. Функционер Бунда Бляхер в конце своего письма "с коммунистическим приветом" высказался А. Славинскому: "... не откажите в выдаче двух пропусков через демаркационную линию двум личным сотрудникам, о которых я Вам говорил. Всего наилучшего, до свидания в Советской Польше". Между КП(б)Б и Бундом шли переговоры о сотрудничестве на территории Польши. На заседании Иностранного бюро 9 апреля 1921 г. И. Ошеровичу поручалось "договориться с Бундом относительно высылки в Польшу направляемых ими людей, до получения результатов переговоров оставить вопрос о высылке бундовцы открытым". На этом же заседании относительно Еврейской коммунистической партии, вероятно из-за ее обращения к сионизму и усилия желания дистанцироваться от нелегальной революционной работы, было "постановлено не оказывать им никакого содействия в переправке их людей" [11, л. 3, 7,8].

Распространенным явлением взаимоотношений между двумя партиями были частые письма ЦК и областного комитета Бунда в Польбюро КП(б)Б с соответствующими обращениями. Так, 8 февраля 1921 г. Белорусский областной комитет Бунда направил в Центральное бюро КП(б)Б просьбу поддержать И. Сукеника, который командировался для подпольной партийной работы в Польшу, при переходе демаркационной линии и обеспечить его соответствующими средствами. 22 марта 1921 г. ЦК Бунда обратился с просьбой оказать содействие при переходе через границу Г. Штука-Беккерскунсту и П. Минцу, выезд которых "является срочной необходимостью из-за того, что в ближайшее время состоится съезд Бунда в Польше". На функционеров из Польбюро конечно же делало соответствующее впечатление то, что данные бундовцы направлены в Польшу "для ответственной партийной работы среди еврейских рабочих". Такого рода обращения касались переправки в Польшу Х. Дворжецкого, З. Круглякова, П. Розенблюма, Л. Столярчика, И. Финка, Ферреро и других. Имели места обращения, в которых выставлялись целые списки по 10, 11, 16 человек бундовцев, которых нужно было переправить через границу [11, л. 7, 8, 13, 15, 19, 23].

Однако надежды на искреннее сотрудничество с Бундом не оправдались, эта партия в основном стояла на позициях легальной парламентской деятельности. Еще весной 1921 г. из Западной Беларуси по конспиративным каналам от лиц, которые были уполномочены проводить налаживание коммунистической работы, в Минск поступали просьбы о осторожном отношении к бундовцы, пересылаемым в Западную Беларусь. В частности, доклад и опрос в начале мая 1921 г. Косовой-Эстер (вероятно, Р.Д. Вольф. – А.С.) обнаружил фактическое отсутствие коммунистической организации в Бресте ("никакого влияния на массы нет из-за отсутствия организации"). К тому же Косова-Эстер передала настоятельную просьбу "товарищей" из Белостока и Бреста "не облегчать приезд в Польшу различных бундовцы, хотя бы и левых, так как после их приезда на место они становятся крайними правыми бундовцами и существенно очень тормозят коммунистическую работу и вредят ей". Другая неизвестная личность в своем отчете о положении на Брестчине передавала аналогичную просьбу: "Товарищи просят не способствовать проезду за кордон бундовцев и поалей-цианистов, как элемента, вредного для работы" [10, л. 11, 25].

Тем не менее, определенные основы для взаимодействия между партиями на территории Западной Беларуси были все-таки заложены. В практике организации партийной жизни коммунистам нужно было расширять свои связи и влияние в рабочем окружении. Поскольку среди рабочих преобладали евреи, то надо было налаживать взаимодействие с еврейскими партиями, в первую очередь с Бундом, тем более что и КПЗБ и Бунд позиционировали себя как партии рабочих. К тому же, на территории Западной Беларуси в начале 1920-х годов среди бундовских организаций были сильны позиции большевиков [7, л. 54], а это было непосредственной предпосылкой для сотрудничества Бунда и КПЗБ, или использования коммунистами бундовских возможностей.

Сотрудничество между коммунистами и бундовцами подтверждается архивными документами, в частности, Государственного архива Брестской области. В архиве хранится большое количество судебных дел на участников коммунистического движения. Некоторые из разоблаченных полицией коммунистов, по оперативно обнаруженной информации, имели тесные контакты с бундавскими организациями. Так, например, комендатура государственной полиции Сарненскага уезда 17.10.1924 сообщила окружному руководству государственной полиции в Бресте, что Трахтер Ицко осужден за принадлежность к коммунистической партии. Сарненская экспазитура государственной полиции провела по этому делу разбирательство, из которого следует, что И. Трахтер, проживавший в м. Дубровица и находившийся под надзором полиции, имел контакт с коммунистической организацией в Пинске и с членами Бунда в Дубровице и Столине. Был задержан 14.10.1924 по подозрению в коммунизме. В деле фигурирует некий Мейер Швец, задержаннй 08.01.1924 из-за подозрения в распространении коммунистических воззваний. Расследование против И. Трахтера было прекращено, а против Мейера Швеца отложено из-за того, что последний в 1925 г. убежал в Советскую Россию и там, вероятно, пребывал [2 , л. 1 , 30–31 , 37].

По подозрению в коммунистической деятельности проходили другие члены бундавскай организации, например, Слуцкая Райз, Байгель Йозеф-Хаим и Слуцкий Йозеф, которые фигурировали в деле распространения коммунистических воззваний в Дубровице 28.10.24. Было установлено, что указанные лица принадлежали к партии "Бунд". Принимали ли они участие в распространении воззваний не установлено. Фактом коммунистическо- бундовского сотрудничества была обеспокоена комендатура государственной полиции Сарненского уезда, которая 26.12.1924 конфиденциально сообщала окружному руководству полиции в Бресте о том, что в Дубровице кроме лиц, подозреваемых в коммунизме, действуют члены тайной организации здешнего уезда "Бунд" [3, л. 14, 18]. Сруль Тэненбаум, член Брестского окружного комитета Бунда, ответственный за финансовые вопросы, неоднократно избирался в члены Брестской городского совета, был "известен местной экспазитуре как коммунистический деятель”, во время первомайской демонстрации в 1925 г. в Бресте “бросил перед воеводством пачку коммунистических воззваний..." Под влиянием компартии в Бресте находилась бундовская молодежная организация Югенд-Бунд Цукуфт [1, с. 104–105, 113, 265].

Тайная, законспирированная организация "Бунд" могла возникнуть в результате взаимодействия легальных кружков Бунда с нелегальными организациями КПЗБ, которая была заинтересована в расширении своего влияния за счет вовлечения в ее ряды рабочих, в том числе и еврейских. Получалось очень удобная для коммунистов ситуация, когда местные ячейки легальной организации Бунд служили своеобразным прикрытием для проведения коммунистических акций, наверняка получая некоторое финансирование из советской страны. Для самого Бунда это было опасным, так как наводило подозрение в антигосударственной деятельности и могло стать поводом для прекращения деятельности партии. Очевидно, организаторы коммунистического подполья в Западной Беларуси были заинтересованы в вовлечении в него бундовцев, в использовании их возможностей легальной партии, не боялись подставить Бунд под репрессии, которые могли бы привести к оживлению антигосударственной деятельности в Польше, что было на руку большевистско-коминтерновскому руководству. Так в западнобелорусском обществе коммунистами искусственно создавалась ситуация раскола, когда в результате репрессий со стороны государственных органов недовольное население шло за коммунистами.

Таким образом, коммунистическое подполье в Западной Беларуси в начале 1920-х годов формировалось с активным участием Бунда и его кадров. Большевистско-коминтерновские деятели, среди которых было много евреев – выходцев из Польши, создали КПЗБ как составную часть компартии Польши. Компартия Западной Беларуси изначально возникла, по выражению польской исследовательницы, ветерана КПЗБ А. Бергман, как "жидовская", поскольку ее костяк составляли представители еврейской нации. Новообразованной автономной единице компартии Польши не хватало национального колорита, не было ни одного члена ЦК КПЗБ, который свободно владел бы белорусским языком, партия не имела бы поддержки среди белорусского населения. Поэтому понадобились принимать в свои ряды бывших белорусских эсеров – членов БРО, возможную инициативу которой по созданию коммунистической партии белорусским деятелям реализовать не удалось.

1. 
   Брест в 1919–1939 гг. : документы и материалы / сост.: А.Г. Карапузова [и др.] ; гл. ред. Е.С. Розенблат. – Брест : Альтернатива, 2009. – 308 с.
   
2. 
   Государственный архив Брестской области (ГАБО). – Ф. 92. – Оп. 1. – Д. 108. Следственное дело на граждан, обвиненных в коммунистической деятельности.
   
3. 
   ГАБО. – Ф. 92. – Оп. 1. – Д. 109. Следственное дело на граждан, обвиненных в коммунистической деятельности.
   
4. 
   ГАБО. – Фонд 67. – Оп. 4. – Д. 27. Приказы, распоряжения командования о деятельности пинской экспозитуры и сообщения о политическом движении на территории пинской экспозитуры.
   
5. 
   Зданович, А.А. Польская разведка против Красной Армии. 1920–1930-е годы / А.А. Зданович // Военно-исторический журнал. – 2007. – № 10. – С. 32–36.
   
6. 
   Линдер, И. Красная паутина : тайны разведки Коминтерна, 1919–1943 / И. Линдер, С. Чуркин. – Москва : РИПОЛ классик, 2005. – 686 с.
   
7. 
   Мощук, А.В. Деятельность Бунда на территории Западной Беларуси в 1921–1939 гг. : дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02 / А.В. Мошчук. – Минск, 2007. – 127 л.
   
8. 
   Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 10. Протоколы заседания бюро нелегельной работы при Центральном бюро КП(б) Белоруссии (1.ІІІ. – 21. VI. 1921 г.). 
   
9. 
   НАРБ. – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 11. Переписка секретного отдела Центрального Бюро КП(б) Белоруссии с Белостокским окружным комитетом КП(б) Белоруссии о положении в Белостоке, по персональным и другим вопросам (02.04.1921 – декабрь 1922). 
   
10. 
    НАРБ. – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 12. Переписка секретного отдела Центрального Бюро КП(б) Белоруссии с (уполномоченным отдела в Бресте) о положении в Брестской организации КП(б)Б (17.02. – 17.07.1921 г.). 
    
11. 
    НАРБ. – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 13. Переписка секретного отдела Центрального Бюро КП(б) Белоруссии с ЦК Бунда о направлении членов партии на подпольную работу, о разрешении на выезд в Польшу и переход госграницы и по др. вопросам (1921 г). 
    
12. 
    НАРБ. – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 29. Переписка Виленского окружного комитета Компартии Западной Белоруссии с ЦК КПЗБ о партийной работе и по персональным вопросам (1923–1924). 
    
13. 
    НАРБ. – Фонд 242п. – Оп. 2. – Д. 44. Отчет Представительства ЦК Компартии Западной Белоруссии о работе за период с 15 апреля по 15 ноября 1925 года (2-й комплект, неполный). 
    
14. 
    Савіч, А.А. Нацыянальна-вызваленчы рух у Заходняй Беларусі (1921–1939 гады) : гістарыяграфія праблемы : манаграфія / А.А. Савіч ; навук. рэд. А.А. Каваленя ; Брэсц. дзярж. ун-т імя А.С. Пушкіна. – Брэст : БрДУ імя А.С. Пушкіна, 2012. – 288 с.
    
15. 
    Савіч, А.А. Праблема дзяржаўнай прыналежнасці Віленшчыны ў ідэалогіі кмуністычнага руху Заходняй Беларусі 1921–1939 гг. (гістарыяграфія праблемы) / А.А. Савіч // Весці НАН Беларусі. Серыя гуманітарных навук. – 2011. – № 1. – С. 54–59.
    
16. 
    Цынкевіч, В.М. Палітычныя ўзаемадачыненні паміж БССР і Польскай Рэспублікай у 1921–1929 гг. : дыс. … канд. гіст. навук : 07.00.15 / В.М. Цынкевіч ; Беларус. дзярж. ун-т. – Мінск, 2004. – 127 с.