А другого глобуса у вас нет?
жүктеу/скачать 1.73 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Не воруй. Правительство не любит конкуренции.
- Улицы Филадельфии вполне безопасны. Опасными их делает население.
- Я никогда не видел ситуации настолько безнадежной, чтобы полицейский был не в состоянии сделать ее еще хуже.
- Каждая серия еженедельного телефильма "Майами: полиция нравов" стоит около полутора миллионов долларов. Годовой бюджет соответствующего департамента полиции в Майами 1,2 миллиона.
- Организованная преступность в Америке имеет более сорока миллиардов долларов в год, почти ничего не расходуя на канцелярские принадлежности.
- В Америке нет организованного преступного класса – за исключением Конгресса.
- Банки в Техасе должны грабить только техасцы.
- Украсть у вора – это не воровство. Это ирония. ЗОРРО Я грабил богатых, ну, вроде, как Робин Гуд. Только я все оставлял себе.
- Вор уважает собственность. Он просто хочет сделать эту собственность своей собственностью – чтобы еще больше ее уважать.
- Не носи с собой пистолет. Его приятно иметь при себе, но носить с собой пистолет нельзя. Тебя же могут арестовать.
- Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом.
- Вы читали, сколько тысяч – не сотен, а тысяч – студентов выпускается в год юридическими факультетами в нашей стране Нужна чертовски развитая преступность, чтобы прокормить всю эту ораву.
- Гениальность имеет предел, но тупость в этом плане ничем не ограничена. ЭЛБЕРТ ХАББАРД Не пойми меня превратно, но ты слишком глуп, чтобы красть.
КАЗАКИ-РАЗБОЙНИКИIПреступник: человек с хищническими инстинктами и капиталом, недостаточным для создания корпорации. ГОВАРД СКОТТ, экономист Не воруй. Правительство не любит конкуренции. АНОНИМ В Лондоне случается всего около двадцати убийств в год, и большинство из них к серьезным не относится – иногда это просто мужья, убившие своих жен. Г.Х.ХАТЕРИЛЛ, глава Скотланд-Ярда, 1954 г. Улицы Филадельфии вполне безопасны. Опасными их делает население. ФРЭНК РИЦЦО, шеф полиции и впоследствии мэр Филадельфии Я буду таким крутым мэром, что вождь гуннов Аттила будет рядом со мной выглядеть как жалкий пидор. ФРЭНК РИЦЦО во время своей избирательной компании в 1971 году Я никогда не видел ситуации настолько безнадежной, чтобы полицейский был не в состоянии сделать ее еще хуже. БРЕНДАН БИЭН Когда вокруг тебя кишат аллигаторы, трудно все время помнить, что твоя задача – осушать болото. ДЖОРДЖ НЭППЕР, американский полицейский – о городской преступности Каждая серия еженедельного телефильма "Майами: полиция нравов" стоит около полутора миллионов долларов. Годовой бюджет соответствующего департамента полиции в Майами 1,2 миллиона. СТАТИСТИЧЕСКАЯ СВОДКА Организованная преступность в Америке имеет более сорока миллиардов долларов в год, почти ничего не расходуя на канцелярские принадлежности. ВУДИ АЛЛЕН В Америке нет организованного преступного класса – за исключением Конгресса. МАРК ТВЕН Я не совершал никакого преступления. Я просто поступил вопреки закону. ДЭВИД ДИНКИНС, мэр Нью-Йорка, отвечая на обвинения в уклонении от уплаты налогов Банки в Техасе должны грабить только техасцы. КАЛВЕРА, главарь мексиканской банды в фильме "Великолепная семерка" Я граблю банки, потому что деньги лежат именно там. БИЛЛИ САТТОН, знаменитый грабитель Что такое ограбление банка в сравнении с основанием банка? БЕРТОЛЬД БРЕХТ Украсть у вора – это не воровство. Это ирония. ЗОРРО Я грабил богатых, ну, вроде, как Робин Гуд. Только я все оставлял себе. БИЛЛ БЕККЕР, грабитель с тридцатилетним стажем, на суде в Балтиморе в 1995 году Вор уважает собственность. Он просто хочет сделать эту собственность своей собственностью – чтобы еще больше ее уважать. Г.К.ЧЕСТЕРТОН Не носи с собой пистолет. Его приятно иметь при себе, но носить с собой пистолет нельзя. Тебя же могут арестовать. ДЖОН ГОТТИ, один из крестных отцов мафии Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. АЛЬ КАПОНЕ, знаменитый гангстер Один адвокат может украсть больше, чем сотня людей с пистолетами. ДОН ВИТО КОРЛЕОНЕ в романе "Крестный отец" Вы читали, сколько тысяч – не сотен, а тысяч – студентов выпускается в год юридическими факультетами в нашей стране? Нужна чертовски развитая преступность, чтобы прокормить всю эту ораву. УИЛЛ РОДЖЕРС, радиопередача 15 июня 1931 года Гениальность имеет предел, но тупость в этом плане ничем не ограничена. ЭЛБЕРТ ХАББАРД Не пойми меня превратно, но ты слишком глуп, чтобы красть. ЛОУРЕНС БЛОК 
Сапиенти сат. В том смысле, что "умному достаточно" (а не для дураков же эта книжка писалась). И проницательный наш читатель уже догадался, что нынче речь пойдет на тему, еще со времен Конан-Дойля чрезвычайно популярную у населения. Сыщики – и воры. Полицейские – и бандиты. Стражи порядка – и того же порядка нарушители. (Хотя грань, как читатель убедится, провести бывает порой очень и очень непросто.) Главное же, что давно уже нам не помешал бы переход к чему-то более светлому, веселому и человечному, чем мир политики. И хотя исследования доктора Кука из Глазго и показали, что политики по своему поведению к уголовникам близки, и даже чрезвычайно, но ведь и оговорка была существенной – не просто к уголовникам, но к уголовникам-психопатам. К тем, то есть, симпатичным ребятам, о которых фильмы типа "Молчания ягнят" снимаются. Мы ничего такого тут касаться не будем. Ну ее к черту, эту психопатологию. Не знаю, как вы, а я так и наелся. Больше я ее тут не трону. (Во всяком случае, до следующей книги. Дальше не обещаю.) Тем паче, что политик – это, как мы видели, совершенно особого покроя существо. А преступник – он же что? Он же, если разобраться, почти что и мы с вами. И не надо так уж торопиться тут с возмущением, а вот возьми-ка, сердитый ты мой читатель, да и подставь вместо страшного "преступник" более казенное и спокойное "правонарушитель". Ну, теплее или как? Или до сих пор удается в зеркале эдакий возмущенно-девственный вид сохранять? Я не говорю – украл там. Или, допустим, убил. Но от налога ни в жисть не уклонился? При знаке "50" акселератор ни разу до семидесяти не придавил? Дорогу на красный свет не перебежал ни единожды? Ну-ну. Я б в таком разе у тебя адресок попросил бы, чтобы знать, где портмоне свой оставлять на хранение. Попросил бы – да вот не попрошу. Потому как ни на копейку тебе не верю. Святой ты, а как же. И взносы профсоюзные всегда вовремя платил, и на транспорте общественном зайцем ни разу не прокатился, и при слове "шпаргалка" прямо тебе кровь в лицо кидается. Ну, если ты и впрямь такой, то дальше можешь и не читать. А книжку эту, что спер, херувим ты наш, верни в библиотеку. Пусть другие пользуются. Те, что из нормальных. Для которых и продолжу.
Честное ведь слово, компьютерные свои файлы да вырезки газетные перебирая раз за разом для этого раздела, неоднократно заходил я в тупик. То есть, вот этот вот – или еще и вон тот, преступник или не совсем чтобы? Я тут не о букве закона говорю, по которой у нас половину населения планеты если и не расстрелять, так уж пересажать точно можно. Потому что преступник-то настоящий (здесь я опять-таки не о политиках, которых с чистой душой без суда и следствия по алфавиту можно в расход) – так вот, настоящий преступник нам, народу, то есть, виден без дополнительных оптических приборов. Ну там, "руки вверх, посетители на пол, а ты, очкастый – сейф нараспашку!". Тут какие и сомнения могут быть (таковых, кстати, героев тоже повстречаем во множестве). Но есть ведь и такие, противу которых закон нахмуривается, и даже очень – а вот для себя их определить и на полочку выставить оказывается не так-то и просто. И весьма в этом плане показательным мне случай Фердинанда Уолдо Демары представляется. Если по букве того самого закона рассуждать, то получается Демара не кто иной, как классический мошенник. Родился наш герой в 1921 году и мошенничал понемногу с юности, прикидываясь то студентом-юристом, то молодым специалистом по части зоологии (отчего его, не имеющего никакого образования кроме элементарной школы, с превеликим удовольствием взяли преподавателем сначала в среднюю школу, а потом и в колледж в штате Мэн). Причем никаких с самого же начала коварных финансовых планов – на предмет там слямзить что-то и смыться – Фердинанд наш нимало и не имел. Дело всегда делал добросовестно, так, что и студенты, и руководство счастливы были (умудрялся ведь изучить предмет в считанные дни – и великолепно потом преподавал!). А тут она и случись, большая война. Вторая Мировая. И как же было романтику-авантюристу в такое приключение – да не ввязаться? Но Штаты Соединенные, где он проживал, в войну вступать не торопились (даром что нынче спасителями человечества прикидываются). Тогда-то и двинул Фердинанд в соседнюю Канаду, которая, британским доминионом будучи, с Англией плечом к плечу с самого начала в бой вступила. Там Демара, представившись канадцем, а равно и молодым врачом (и бумаги присовокупив, с немалым тщанием сработанные), получил с ходу звание лейтенанта, должность судового врача – и в качестве такового был назначен на канадский эсминец "Каюга". Пройдя в экипаже эсминца все боевые походы и проделав – с блеском! – множество хирургических операций, в том числе и очень непростых. (Соответствующими учебниками он предусмотрительно запасся и держал в каюте под рукой.) Закончив войну с положенными наградами, Фердинанд стал подыскивать себе место в мирной жизни, снова воротившись в Штаты. Там его трудовая биография познала такие взлеты и зигзаги, что порой с трудом и верится – но все оно и проверено, и подтверждено многократно, в том числе и на суде. Работал он и заместителем начальника тюрьмы в Техасе – причем в тюрьме, где сидели самые закоренелые уголовники Америки. (Туда его взяли, как я понимаю, благодаря диплому психолога – опять-таки, сработанному на славу.) Мало того: в тюрьме этой Демара затеял серьезную программу психологической перековки преступников – и преуспел образом совершенно неслыханным, поставив на "мирные рельсы" внушительное количество тех, что совсем уж "в законе" были. Затем с уже накопленным опытом, восторженными рекомендациями и все тем же дипломом, к которому он присовокупил диплом доктора психологии, стал Фердинанд данный предмет преподавать на психологическом факультете колледжа Гэннон в Пенсильвании. Со временем дослужившись и до поста декана этого факультета. Ну, конечно, дело-то в полиции заведено было на него смолоду. И годами пухло, нарастая то по страничке, а то и по десятку. Пока его в конце концов не припутали окончательно – образом уже самым официальным. Выволокли нашего героя на суд. Дело многотомное на тележке выкатили. И такой счет ему выставили, что не позавидуешь. Мошенничество, подделка документов, дезертирство (он после войны с флотом сразу завязал, никакого дембеля не дожидаясь), кража автомобилей (ну, приходилось иногда, возникали обстоятельства неожиданные), бродяжничество и сопротивление при аресте. Не считая всех тех случаев, когда выдавал себя за Бог знает кого (среди прочего – и за... монаха ордена траппистов, в котором, впрочем, действительно какую-то работу какое-то там время вел). И так оно выходило по мнению представителей закона, что сидеть ему полагалось по сумме всех подвигов – сорок семь лет. Оно бы так и вышло, если бы до потерпевших дело не дошло (им-то на суде высказаться, как ни крути, положено). А потерпевшие дружно отказывались таковыми себя считать. Причем все, как один. И начальник тюрьмы, заявивший, что лучшего зама у него не было и никогда в жизни не случится. И коллеги-преподаватели. И, что самое главное, матросы и офицеры эсминца "Каюга", многим из которых Демара самым непосредственным образом со скальпелем в руках спас жизнь. И вот все эти люди, которых закон потерпевшими полагал, и которые себя облагодетельствованными считали, подняли такой шум, такую компанию протеста, что власти затылок почесали... да и отпустили героического Фердинанда Уолдо Демару после всего нескольких недель отсидки. А при выходе на свободу он толпой "потерпевшего" народа и был восторженно встречен. (Те ребята с "Каюги", что на суд приехать не смогли, прислали ему огромную открытку со строками из стихотворения Бертона Брэли "Верность": "Пусть мне твердят, что лжец он, все вокруг – а он мне дорог. Он мне лучший друг". Стихи не сказать, чтобы очень качественные – но трогательные несомненно. Что есть, то есть.) История эта и впрямь громкой была. До того даже, что чуткий на конъюнктуру Голливуд в 1960 году откликнулся фильмом, Демаре посвященным – с красноречивым названием "Великий самозванец" (где героя нашего сыграл обаятельный Тони Кертис – да уж его-то вы знаете, тот самый, из "В джазе только девушки", где он с Джеком Леммоном на пару джаз лабает и под дамочку косит; по совместительству, кстати, родной папа Джейми Ли Кертис, но на эту тему хватит, потому что хлеб у киноведов отнимать я себе целью не ставил). И вот вам Демара, Фердинанд Уолдо. Что хотите, то и делайте. А я для себя так и не решил, на какую такую полку его пристраивать – потому что при всех закона нарушениях как-то он мне махровым уголовником не смотрится... И что интересно и замечательно – не перевелся до сих пор такой народ, и порох в пороховницах еще очень даже имеется. Когда в июле 1996 года у самых берегов Америки разбился авиалайнер компании TWA (громкое было дело, если помните, там еще подозрения были на то, что ракетой самолет сшибли), то в первый же день спасательной операции на командном центре появился человек в военной форме. Он тут же принялся дирижировать вылетами вертолетов, координировать усилия разбросанных в море и воздухе поисковых групп – что делал, как сообщили потом свидетели, с поразительной точностью и даже артистизмом. И так бы оно, может, и продолжалось – а заодно, глядишь, и причину катастрофы удалось бы установить (которой по сей день так и не сыскали), но через двенадцать часов такой активности какой-то тип из бдительных поинтересовался: а кто, собственно, таков этот диспетчер, и отчего его в штатном расписании не имеется? Ну и, конечно, взяли под микитки. Причем народу, который в центре работал напряженно, ситуация такая тут же вышла боком, потому что сразу же сбои начались, накладки всякие. По той простой причине, что самозванец этот, Дэвид Уильямс, работал не в пример лучше выделенных для этого срочного дела профессионалов. А уже в октябре вкатили ему срок. За то, что выдавал себя за большую военную шишку и такой серьезной операцией взялся считай что руководить. Правда, впаяли ему, честно говоря, не особо и много – шесть месяцев всего. И потому он, видно, так легко отделался, что служивые люди, на командном том пункте бывшие, единогласно показали, что проявил он себя в сложных и напряженных условиях не просто хорошо, а прямо-таки героически. Как выяснилось, с ним, Уильямсом, такая история случалась не впервой. До того он с успехом выдавал себя за врача, устроившись на работу в частную фирму, где занимался диагностикой и... вел семинары по повышению квалификации для врачей. Причем фирма эта отказалась присовокупить свой иск к заявлению, отписав суду, что диплом там или не диплом, а подсудимый Дэвид Уильямс, по их мнению, и врач высокопрофессиональный, и человек прекрасной души. И вот вам, однако, власти. Вроде бы, прислушались к общественному–то мнению. Но все-таки – не орден на грудь, а полгода в каталажке... А в том же 1996 году судили в той же Америке и еще одного человека. Стюарт Раймонд Медейрос, гражданин без специального, а равно и среднего образования, обвинялся в том, что в пятидесяти шести доказанных полицией случаях выдавал себя за адвоката, чем якобы нанес чему-то и кому-то какой-то там очень уж непоправимый ущерб. И тут бы интересно выяснить, кому нанес и какой ущерб конкретно. Потому что играл Медейрос в адвоката не раз и не два, был личностью довольно известной в окружном суде, считался искренним и страстным воителем за права неимущего и обиженного правосудием населения (с некоторых этого населения представителей он, кстати, денег и вовсе не брал) – но самое главное, защищал в суде тридцать различных дел, из которых не проиграл НИ ОДНОГО. За что и вкатили бедолаге четыре с половиной года. И на весь этот срок за решетку и отправили. Никаких тебе "условно" и прочих поблажек. Потому что – и впрямь опасный очень преступник. Ведь мало, что у настоящих адвокатов (которые с дипломами, виллами и "мерседесами" – гонорары-то ведь иного масштаба берут, не чета Стюарту Раймонду) хлеб отбивал, но еще и на будущее тем же набобам от юриспруденции нагадил немало. Теперь-то этому типу в "мерседесе" любой сказать может: да какой же ты, к растакой матери, адвокат, ежели человек с улицы из тридцати тридцать в лузу вогнал, а твоя статистика какая же будет, бездарь ты разъевшаяся? И ведь будет прав сказавший такое человек. Ну, а потому – и за решетку на все четыре с половиной годочка. А вот, скажем, израильские коллеги американских служителей правосудия к своему герою из правонарушителей отнеслись не в пример гуманнее. Некий Моти Ашкенази, вор по профессии и наркоман по призванию, орудовал в основном на пляжах тель-авивских. Да и то сказать, место для такой работы очень подходящее. Страна жаркая, лето длинное, пляжи в связи со всем этим людные – где же и работать, как не там. И вот в недавнем 1997 году попер как-то Моти очередную сумку с пляжа, нырнул в местечко поукромнее добычу рассмотреть – и обомлел. Потому что добыча его вела себя странно и тикала образом самым угрожающим. То есть, по всем параметрам выглядела как бомба с часовым механизмом. Самой настоящей бомбой и будучи. И тут-то Моти, поперек всех писаных и неписаных законов своей профессии двигаясь, прямо в полицию и направился. Где и сообщил, что так мол и так, свистнул я сумочку, а в ней не что иное, как обустроенная террористами бомба. И вот в Штатах вы сами видели, как они у себя с таковскими героями поступают. А в Израиле – ничего тебе подобного. Там сам шеф полиции воришку за сумку уворованную не то что арестовывать не стал, но и поблагодарил самолично, а для всего прочего народа по всем средствам массовой информации речь двинул. Сказавши следующее: "В ту самую минуту, когда он с уверенностью опознал взрывное устройство, Моти Ашкенази продемонстрировал качества, достойные высокосознательного гражданина". И тут шеф полиции Шломо Ницав добавил, что "именно этого мы ожидаем от всех наших граждан". Последняя фраза, кстати, загадочна несколько. Потому что – так уж оно по логике получается – господин Ницав как бы предполагает, что нормальный гражданин сумочку вполне попереть может ("именно этого мы ожидаем от всех наших граждан"). Но тут, правда, и то предполагается, что при обнаружении в ней какой-нибудь террористической гадости тот же нормальный гражданин в полицию первым делом и прибежит. Что, как видим, добропорядочный вор и сделал. Не взирая даже на то, что, после всей истории шумной и внезапной его собственной популярности, работать ему на тех же пляжах станет, пожалуй что, и сложнее. Потому что каждый знает: с одной стороны, конечно, патриот и все такое прочее – а с другой, как ни крути, за сумочки свои держаться стоит покрепче.
Нет, не получается вот так, с ходу, автоматически сочетать "преступник" и "бессовестный". У иного преступника орган, совестью ведающий, очень даже развитым бывает (в отличие от политиков, как мы с вами уже видели – ну да о них и впрямь довольно). Причем совесть у такого уголовника порой просыпается не то, чтобы в случаях совсем уж экстремальных (как оно с Моти Ашкенази было), а в самой что ни на есть рабочей ситуации. В 1995 году в городе Эль Кахон, что в Калифорнии, был арестован довольно–таки профессиональный домушник Джон Тэй. Ну, полиция разное на него принялась вешать, но он, во всем прочем не отпираясь и покаянно себя в грудь стуча, о последнем ограблении рассказал, полиции до той поры неизвестном. И рассказывал, что интересно, весь так-таки от стыда и покраснев. А потому было стыдно Джону Тэю, что окно в доме, куда он проникнуть рвался, открыть беспроблемно ему не удалось – и он окно это попросту выбил. А уже в дом забравшись, содеянному ужаснулся. То есть, обворовать-то дом – тем паче в отсутствие хозяев – это по всем правилам нормально, потому что на то же он и домушник. Но еще и стекла людям бить – это уже просто свинство и совершенно ненужный для таких людей расход. И вот так-то, стыдом да раскаянием мучаясь, положил Джон на пол под развороченное им окно пятидесятидолларовую бумажку – на текущий, то есть, ремонт. О чем арестовавшую его полицию и проинформировал. Ну, те, конечно, в смех. Однако по адресу указанному все-таки выехали. Где и обнаружили окно выбитое, а внутри – на полу под самым окном – банкноту. В пятьдесят долларов. В точности как снедаемый стыдом домушник им и поведал. А то вот еще другой случай – на предмет совести уголовной – в городе Шоуни, штат Канзас, произошел не так давно, в 1993 году. В дом к одной женщине ввалился грабитель – и не домушник какой, а именно грабитель. Бандит, то есть. Ввалился, присутствием хозяйки нимало не смущаясь, да еще и пистолетом размахивая. Ну, вещами там всякими он не интересовался – видимо, не его профиль был. А с ходу потребовал сумочку наизнанку выворотить на предмет наличности. Которой оказалось не так уж много – всего-то двадцать долларов. И тогда состоялась картина, которая у чувствительного читателя просто обязана слезы на глаза выдавить. Грабитель этот – негр, между прочим – хозяйке дома (которая, напротив, белой была) деньги вернул, извинился по полной форме и даже руку ей пожал. А потом произнес (как оно до слова в полицейских протоколах и зафиксировано): "Я не хочу, чтобы вы думали, что все темнокожие – нехорошие люди". После чего поклонился галантно – и исчез. После такого происшествия, надо полагать, недограбленная женщина обо всех людях негритянского происхождения плохо уже думать не будет. Потому что попадаются-то ведь и впрямь хорошие. Как тот, что ее давеча навестил. Вот, как видим, и такие случаются преступники. А то ведь нередко и так бывает, что не от хорошей жизни человек на преступление-то идет. Причем, может, разок только черту закона и переступит – и то потому, что уж очень обстоятельства допекли. Тоже вот вопрос: а таких куда и как классифицировать? Взять для примера хоть Леону Ванатту, женщину вполне пожилую, шестидесяти шести годов. Жила она себе в Калифорнии, в городе Сан Фернандо, ежемесячно получая невеликий в общем-то чек социального страхования в местном отделении банка Транс Уорлд. (Чек и впрямь невеликий – всего-то 242 доллара. Но на очень скромное пропитание могло и хватать). И вот в сентябре 1993 года явилась она в банк за полагающимся ей очередным чеком, а в банке чего-то там поднапутали, отчего и велели ей попозже прийти. Через денек. Однако и через денек картина повторилась. И еще через денек. Ну, может, по принципу "вас много, а мы – банк, то есть – как бы одни", хотя в условиях Америки оно не очень-то и правда. Но деньги госпоже Ванатте нужны были позарез, поскольку жила она от сих до сих, никаких сбережений не имея. А банк ее при всем при этом футболить продолжал немилосердно. Тогда-то и решилась Леона Ванатта на действия более кардинальные. Появившись в банке, задала она ставший традиционным вопрос ("Так где ж мои деньги?"), услышала не менее традиционный ответ ("А нету еще"), после чего и вынула из сумочки вполне рабочего вида револьвер. И курок взвела. Сказавши: "Может, теперь я свои деньги все-таки получу?" Тут, конечно, банковские служащие принялись банкноты на стойку метать, самыми разными и многими купюрами. Но госпожа Ванатта спокойно отсчитала свое – 242 доллара, и ни центом больше – села на свой велосипед, тут же у банка припаркованный, да и уехала. А поскольку уехала она не на какую-нибудь воровскую малину, а к себе домой, то очень скоро к ней полиция и нагрянула. Предъявив обвинение – как оно можно и догадаться – в ограблении банка.И тут я с буквой закона спорить не берусь, но однако же и пожилую женщину эту не понять тоже сложно (особенно ежели из России все это оценивать). Или вот еще в штате Нью-Джерси случай. Где позарез некоему Дэвиду Мидлтоуну надо было до дома доехать. Не так, впрочем, чтобы очень далеко, но все-таки под двести километров получалось. Денег у него при себе не оказалось ни гроша – и что в такой ситуации делать? жүктеу/скачать 1.73 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|