Болотов бато Правда Бурятии

Высоко в горах, на вершине священной Бурин-Хан уулы, на шестисотметровой высоте, живет озеро. Святое озеро на священной горе. Как умудренных жизненным опытом старцев на востоке возводят в ранг святых, так и это тысячелетнее озеро стало местом преклонения, паломничества людей со всех окрестностей. В нем кристально чистая, родниковая вода, вокруг таежные кедрачи да лиственницы, видимо-невидимо смородины, голубицы. брусники, черемши, кедровых орех. Ночами купаются в темной и томной воде мириады заоблачных звезд, будто заряжая святую воду невидимой энергией. Лишь изредка вспугнет их залетевший отдохнуть косяк перелетных птиц. Но и они недолгие гости: утробный и зычный изюбряный рык всколыхнет их недолгий сон, и птицы срываются в полет. А озеро как бы соскальзывает с их шершавых лап, поделившись с ними своей затаенной силой для их дальнего пути. Кто знает, но это озеро, видимо, помогает не только птицам, но и людям, которые живут у подножия Бурин-Хан уулы. Помогает верить в свои силы на жизненном пути, преодолевать трудности.

Здесь, на границе тайги и степей, почти пятьсот лет назад основал кочевое стойбище пришлый с берегов Байкала бурят по имени Бахай. Было у него два сына - Сахюдай и Сайхан. Через таежные дебри проложили они охотничью тропу, по которой спустя много веков, уже в нашем столетии, кяхтинский купец Игумнов сумел построить почтовый тракт, который соединил Кяхту с Мысовой. Отсюда до Иркутска напрямую лишь 180 верст.

А облюбовали это место Бахай с сыновьями потому, что спустившись с гор наткнулись на красавицу-косулю с козленком. Встреча такая по-бурятскому поверью сулит много добра, знакомств с хорошими людьми, достаток.

И назвали это место Инзагатай (с бурятского инзаган-дитеныш косули). Много трудолюбов, степенных в делах и словах, взрастила и вскормила земля инзагатуйская. Один из них Гулва Цыдып имел более тысячи овец, более ста коров, несметным был табун лошадей. Далеко окрест шла молва и о знатных инзагатуйцах - атамане Шарлуу, тайше Аймаг. Годы советской власти как бы встряхнули степняков, умножили их потаенные физические и душевные силы. В далеком тридцать девятом году табунщик Чултум Лубсанов из рук самого всесоюзного старосты Михаила Калинина получил орден Ленина, тогда же орденами и медалями были награждены Цыремпил Батуев, Семен Цыретаров, Цыремпил Бадмажапов.

Когда грянула суровая година войны, отсюда на фронт мобилизовали 150 мужчин, треть из них осталась на поле брани. Буда Аюшеев ушел на фронт с тремя сыновьями: Радной, Дашицыреном, Будацыреном. Все они сложили головы, чтобы свободно и вольно жилось землякам у верховьев знаменитой Боргойской долины. Такая же доля досталась братьям Жамбалу, Доржи и Галатую Раднаевым, Хандажап и Цырендаши Цырендоржиевым, Аюру н Аюше Раднаевым. Живыми вернулись, но умерли от боевых ран орденоносцы Иван Иванов, Доржи Вампилов. Более двухсот инзагатуйцев награждены медалями "За доблестные труд в годы Великой Отечественной войны", здравствуют сегодня из них лишь 18 человек.

В семидесятые-восьмидесятые целый каскад правительственных наград обрушился - славно трудились, прославляя себя и своих земляков здешние овцеводы. Засияла звезда Героя труда на груди Гомбо-Сурэн Гончиковны Цыремпиловой вместе с орденами Ленина, Октябрьской революции, Знак Почета, четырежды избирали ее депутатом Верховного Совета РСФСР. Орденами Ленина, Октябрьской революции и Трудового Красного Знамени наградили Николая Чойдоровича Гомбоева, высокие орденские награды стали свидетелями трудовых свершений и Цыренжапа Базаровича Аюшеева, Лосон Дамдиновича Иванова, Сурен Жимбиевны Цыретаровой, Семена Бальжиевича Цыретарова, Дабасамбу Раднаевича Батуева, Соднома Чойдоновича Бальжиева, Ханды Чойдоковича Дымбрылова, Чойжинсурена Дашиевича Дымчикова.

Они верили, что у подножия священного БуринХана нельзя плохо работать, что человек пришел в этот земной мир для труда и радости во имя светлой жизни детей и внуков своих. Проживи свой век честно, добрыми делами укрась свой род н свой улус и тогда в таком же здравии и почете будут жить твои дети, даже дети твоих детей...

На одной из чабанских стоянок познакомился с Дари-Дулмой Гармажаповной Бальжиевой. Всю жизнь - а ей 70 лет она работала овцеводом. Вырастила восьмерых детей. теперь у нее 35 внуков и внучат, пять правнуков. Сейчас ухаживает за маточной отарой вместе с мужем Содномом, а за старшего на стоянке ее младший сын Баир. Семейная чабанская бригада в восьмидесятые годы за трудовые свершения дважды получала золотые медали Выставки достижений народного хозяйства в Москве.

- Не счесть, сколько пятилеток, семилеток позади, - рассказывает Дари-Дулма.-Наше поколение знало только одно: работать и работать. Дети даже росли сами по себе, с малых лет привыкая к нашим делам и заботам. Ничего, выросли, выучились. Старший сын директором школы работал в Инзагатуе, вот теперь глава местного самоуправления на селе. Все дети при деле, работящие. Весной внучка из колхоза Карла Маркса Алена Жамбалова республиканскую олимпиаду выиграла, без экзаменов зачислили студенткой университета.

- Дари-Дулма абагай, вы в отпуск-то в те годы ходили хоть раз, - спрашиваю пожилую чабанку. Спрашиваю так потому, что знаю: единой работой, только работой жили ваши отцы и матери, сам вырос в чабанской семье.

- Не-а. Как-то один раз на свадьбе была в Инзагатуе, заночевала там. Первый раз в жизни оставила отару. Вдруг ночью возле дома машина остановилась. Я соскочила с кровати, думаю, кто это к нам в степь приехал, затревожилась. Потом только сообразила - не дома ведь я, - улыбается Дари-Дулма Гармажаповна.

За все годы она ни разу не обращалась к докторам, никаких пилюль, лекарств не пила, лишь часто аршан привозит из родника неподалеку.

Как-то незаметно разговор перешел на дела сегодняшние. - Может, не понимаю многого, неграмотная ведь, - задумчиво говорит степнячка. - Но такой жизни, как сегодня, мы и не ожидали. Ведь работали не покладая рук мы для того, чтобы счастливо детям жилось. Губим все, рушим все, иногда оторопь берет, даже страх за будущее...

Оживленный разговор вдруг оборвался на полуслове, стало тихо, даже печально как-то, неуютно, и наше удачно начатое знакомство вот-вот могло прерваться. Надо было попытаться восстановить эту тонкую нить диалога, проложить мосток через хрупкий ледок пока еще таившегося некоего недоверия, что ли, друг к другу.

- Да, будущее, конечно, всегда таит неизвестность в себе, - начал я. - Но в отношении Инзагатуя, насколько мне известно, нет почвы для большого беспокойства. Дела идут на поправку.

По выражению глаз собеседницы, по тому, как мелькнула улыбка в уголках губ, понял, нить диалога не прервана.

- Есть Бог, увидел он наши беды. Есть и люди, способные взвалить на свои плечи ответственность. Теперь степные дали как бы просветлели...

И Дари-Дулма рассказала, что с приходом в колхоз на председательскую должность Жаргала Дабасамбуевича Батуева дела резко поправились, упавшее было на колени хозяйство мало-помалу встало на ноги, распрямляет плечи.

Перестройка, реформы побудили к действию не лучшие человеческие качества, принцип "хамай угы" (все равно) как бы сроднил и первых, и вторых. Мощное хозяйство в считанные месяцы разваливалось...