Хочешь найти потерянное
Вчера я встречался со своим биологическим отцом. Так мне и хотелось
налету выпалить Ветрову, когда я увидел его в коридоре. Но потом вспомнил, что
мы поссорились, и прошел мимо.
Ну вот, в моей жизни такое происходит, а рассказать я никому не могу. Мне это
уже порядком надоело, висит на шее, как тяжелый валун. Но не все же мне
рассказывать Дэну, много чести. С другой стороны, желания поделиться с Олегом
тоже нет. Уж ему-то это вряд ли интересно.
Сегодня опять сидел вместе с ним за одной партой, потому что странная парочка
– Женя и Лера – опять оккупировала мое место. Вот же прохвост этот Леонов, не
успел с Катей разойтись, как уже кружит голову другой девушке.
В столовой я успел перехватить Женюльку и расспросить его.
– Ну, мы случайно встретились в торговом первого числа. Она сбежала от
телохранителя и спряталась в раздевалке мужского магазина. Потом мы
разговорились, посидели в кафешке, и я пригласил ее в кино. Вот, собственно, и
все. Черт, это невероятная удача, джекпот.
– Оу, понятно. А как же Катя?
– Кто? А, Катя, это же вчерашний день, не стоит на нем останавливаться, надо
идти дальше и покорять новые высоты.
Конечно, в этом весь Леонов. Раньше меня не особо заботили его романы, но
теперь это немного другое. Лера очень помогла мне, да и общаемся с ней мы
хорошо. Как сложатся ее отношения с Женей, я не знаю.
Смутным шепотком до меня донеслись мысли Берто, когда я проходил мимо.
«Он очень классный, мне давно такие не встречались. Может, у меня есть хоть
маленький шанс. Но все равно я очень боюсь, что он узнает…»
Интересно, узнает что? Что Лера ходила к психотерапевту? Или то, что у нее
было с этим психотерапевтом?
Так, Котов, хватит лезть в чужую жизнь!
А я виноват, что ли? Это все мой новый, хотя, нет, уже такой приевшийся, дар.
Благодаря ему я тут могу написать личное дело почти каждого моего
одноклассника.
Я уже привык к чужим словам в моей голове. Но смогу ли я так прожить всю свою
жизнь? Есть ли у этой способности срок годности?
Если бы я только мог еще разок поболтать с Маркизом. Но его теперь днем с
огнем не сыщешь.
Вечером дома меня ожидал очередной сюрприз. Начать хотя бы с того, что я едва
не расшиб лоб, перелетев через чемодан, стоящий в коридоре. Пока я вспоминал
всех нехороших людей, из комнаты выбежала маман, держа в руках охапку
вещей.
201/340
– Ой, Витенька, ты не ушибся? Сергей, и кто поставил этот чемодан сюда?
Александр Сергеевич?
– Нет, Алексей Николаевич, – донесся из ванной голос отчима.
– Что такое? – спросил я, потирая ушибленную коленку. – Вас рассекретило ФБР, и
мы срочно бежим из страны?
– Не паясничай. Как же хорошо, что все хорошо. У нас радостная новость! –
торжественно заявила мама. – Нас с Сережей отправляют в совместную
командировку в Питер.
– Оу… Вау! – не сразу собрался с мыслями я. – Поздравляю. Когда?
– Завтра!
– И насколько?
– На… на… – внезапно улыбка стерлась с лица мамы. – На двенадцать дней… Ой.
Какая же я идиотка.
Она прикусила нижнюю губу и замолчала. Я тоже это понял, но не подал виду,
широко улыбаясь.
– Вот и хорошо. Отдохнете, по набережной погуляете, в Эрмитаж сходите. Ты же
давно об этом мечтала.
– Но как же… твой день рождения. Прости нас, солнышко.
– Ничего страшного, – махнул рукой я. – Подумаешь, я и не особо люблю его
отмечать. Все в порядке.
– Нет, нет, дорогой, прости нас ради Бога. Обещаю, что привезу из Питера самый
лучший подарок! И не говори так, это же день твоего совершеннолетия,
отпразднуй его с друзьями. Мы оставим тебе денег. И никаких «но», молодой
человек! – погрозила мне пальцем родительница.
– Окей, босс, – отдал честь я.
– Только не пить, не курить, девочек легкого поведения не приводить.
– Вот ты меня обломала, ма. Ну как ты могла? И что же мне теперь делать?
– Очень смешно. Сереж, ты там скоро? Тебе джинсы упаковывать или ты в них
поедешь?
Оставив маму разбираться с багажом, я пошел в свою комнату. С одной стороны,
конечно, грустно от того, что родители не смогут поздравить меня лично. Но
ведь мама с молодости мечтала попасть в Санкт-Петербург, и я не хочу портить
ей праздник.
С ума сойти, мне будет восемнадцать уже через неделю. И когда я успел? Только
что ведь учился ходить. Хотя, я до сих пор спотыкаюсь на ровном месте.
Весь вечер у нас прошел под знаменем подготовки багажа и оставлением мне
всех указаний. Родители, конечно, и раньше уезжали на несколько дней, но это
была неделя, максимум. И мне пришлось пообещать кучу всего, начиная с
обязательства не есть дошираки и заканчивая клятвой не пускать домой
незнакомых людей и возвращаться не позже одиннадцати.
Наконец, все утихомирились, чемоданы были собраны, документы и билеты
уложены. Отъезд был запланирован на семь часов утра.
202/340
– Круто, значит, у тебя хата свободна? – загорелся Женек.
– Нет-нет-нет, даже не думай, – погрозил я ему. Мне в прошлый раз и так
досталось за ковер.
– Да? А жаль. Но ведь у тебя есть какие-нибудь планы на днюху?
– Пока нет, – пожал плечами я.
– Но если что, я же приглашен, да?
– Я еще подумаю, – съязвил я и с прозвеневшим звонком отправился на свое
новое место, гордо проигнорировав Ветрова.
– У тебя родители уехали? – спросил меня Олег. – Так, они… не разг…
– Угу, – кивнул я, не понимая, почему до меня доносятся только такие обрывки.
– Не боишься один ночевать?
– А что, хочешь составить мне компанию? – без всякой задней мысли
поинтересовался, и только потом до меня дошло, что я ляпнул.
– Не отка… бы… Я подумаю над твоим предложением, – усмехнулся парень,
открывая учебник. – Кстати, я забронировал нам столик на воскресенье. Ты же
помнишь?
– Да-да, помню, – ответил я. Такое забудешь. Какие бы я ни придумывал
отговорки, но все это сильно смахивает на свидание.
Можно ли назвать нас парой? Вполне возможно. Но я все еще не понимаю, что
именно испытываю к Релинскому.
Он опять провожал меня до дома и на этот раз только легко укусил за ухо. И все
равно я нервно дернулся. Хотел что-то спросить у него, но передумал и,
попрощавшись, вышел из машины. А потом долго провожал автомобиль
взглядом.
А у подъезда мне пришлось остановиться. На лавочке сидела тетя Маша-Даша и
горько плакала. Я просто не мог пройти мимо.
– Теть Аш, что случилось? – подошел я к пожилой женщине. Она подняла на меня
заплаканные глаза.
– А, это ты, Витя, – шмыгая, пробормотала она.
– Что такое, тетя Аша? – вновь спросил я у пытающейся успокоиться дворничихи.
– Ти… Тимоша потерялся-а-а-а, – вновь залилась слезами Мария-Дарья.
– Ну-ну, успокойтесь… Кто такой Тимоша? – неужели у женщины пропал внук?
– Ко-кот мой, Тимофей, – объяснила она мне. – Уже второй день его найти не могу.
Все соседние дворы обошла, все оглядела, а его нигде нету-у-у.
– Ну, может, он гуляет где-нибудь, а потом вернется?
– Нет, раньше такого никогда не было. Он вечером всегда домой приходил.
Тимошенька мой… Я ведь его еще котенком у мальчишек-хулиганов отобрала.
Издевались над ним, ироды. А я его выходила, вырастила. Вот только все равно
он инвалидом остался, немой он, совсем не мяукает. Поэтому и не отзывается-а-а,
– вновь зашлась слезами тетя Маша-Даша.
– А как он выглядит? – я не мог смотреть на ее страдания.
– Черный такой, с белыми опалинами… Хвостика нету, а на левом ухе шрам. А
203/340
что, Витенька, ты его видел? – с надеждой посмотрела на меня пожилая
женщина.
– Нет… не видел. Но я обещаю, что найду его, – неожиданно вырвалось у меня.
– Ой, Витя, мальчик мой. Золотое у тебя сердце, помоги, Христа ради, – чуть ли не
бросилась мне на шею дворничиха.
А я и сам начал понимать, на что подписался. Назвался груздем - полезай в кузов.
Но я чувствовал, что должен помочь этой женщине. И несчастному Тимофею,
который и так натерпелся от жизни.
Вечером я накинул толстовку и вышел из дома с четкой целью найти
потерявшегося кота.
И примерно знал, с чего мне следует начать.
У скамейки противоположного дома сидели две кошки. Рыжая и трехцветная.
Уже подходя к ним, я слышал обрывки их разговора.
Достарыңызбен бөлісу: |