Дипломная работа специальность 5В021200 «Тюркология»
ІІ Историко-культурный аспект цвета и цветообозначения в картине мира древних тюрков
жүктеу/скачать 497.5 Kb.
|
| ІІ Историко-культурный аспект цвета и цветообозначения в картине мира древних тюрков
2.1 Памятники древнетюркской письменности как основа исторической информации Древнетюркские орхонские памятники относятся к памятникам раннего средневековья (YII-YIII вв. н.э.). Они исследовались на протяжении длительного времени учеными Запада и Востока - археологами, историками, этнографами, тюркологами, лингвистами. Изучение этих памятников связано с именами таких выдающихся ученых, как В. Томсен, В. Радлов, А. Гейкель, П. Мелиоранский, В. Бартольдт, В. Банг, А. Лекок, В. Котвич, Ю. Немет Ф. Хирт, Г. Рамстедт, Дж. Клосон, Х. Оркун, С. Малов, Л. Гумилѐв, Л. Кызласов, С. Кляшторный, И. Кызласов, Т. Текин, Г. Айдаров, А.М. Щербак, А. Аманжолов, М.Жолдасбеков. В настоящее время установлено более трехсот памятников, написанных рунической графикой. Они, «образуя многоярусную сферу» (А.М.Щербак), широко распространены на огромной территории Евразийского континента: Орхонские памятники в Монголии, Южно-Сибирские и Таласские памятники, Алтайские надписи и памятники Восточного Туркестана, рунообразные надписи Венгрии, Румынии, Болгарии и европейской части России. Только на территории Казахстана (центральной, восточной и южной районах) обнаружено более тридцати рунических памятников. Вся история открытий этих памятников укладывается в небольшой отрезок времени, но зато дает мощный импульс для развития исторических, археологических, тюркологических исследований [38, с. 123]. В.В. Радлов в 1894 году сделал первый перевод рунического текста и в течение 1894 -1896, учитывая критические замечания В.Томсена, несколько раз перерабатывает свой перевод. И далее: в 1897 году Е.Н. Клеменц находит на берегу реки Толы памятник Тоньюкука, Г.И. Рамстедт - памятник Моюн-чору, в 1909 году он же обнаруживает Суджинскую надпись в северной Монголии, а в 1912 году польский ученый В. Котвич в местечке Ихе-Хушоту, в 200 км от Улан–Батора находит стелу в честь Кули-чора [39, с. 128]. Благодаря таким открытиям сегодня происходят значительные разработки в областях науки. Всестороннее изучение древнетюркских надписей приносит много открытий на страницы истории. Письменный литературный тюркский язык занимает особое место в тюркской цивилизации, а также культурная ценность, обусловленная историческим смыслом, и вообще феномен появления древнетюркской рунической письменности продолжает удивлять в течение 150 лет все человечество. Название “тюркская руническая письменность”, как правило, относят к 70-м годам XVIII в. П.С. Паллас исследовал указанные выше памятники Восточной Сибири и издал альбом с изображением наскальных памятников. Он утверждал, что эта наскальная руническая письменность принадлежит предкам скандинавских народов. Понятие “тюрк” было уточнено и после этого вошло в лексику. Особое место занимает орхоно-енисейская письменность у народов Центральной Азии, которые вели кочевой образ жизни. Известный тюрколог С.Е. Малов отметил: “… из этих письменных источников в особенности из области этнографии представляют собой огромный интерес эти памятники в плане языкового материала” [41, с. 62]. Орхонская письменность использовалась для написания тюркских языков в Монголии и Сибири с 8 по 13 века. Самые ранние образцы письменности на любом тюркском языке были найдены на берегах реки Орхон, отсюда и название этой письменности. После этого открытия были найдены другие примеры, написанные в различных формах сценария. По этой причине термин "орхон" иногда используется в собирательном смысле для обозначения древнетюркской письменности в целом, а другие стили рассматривали ее вариантные формы. Орхонский стиль древнетюркского языка иногда группируется с енисейским стилем и парой, называемой Орхон-Енисей. Орхонский стиль-наиболее широко известная форма древнетюркской письменности [41, с. 72]. Поскольку письменность имеет внешнее сходство с германскими рунами, ее иногда называют "руническими" или "орхонскими рунами". Однако сходство между древнетюркским и германским руническим письмом почти наверняка связано с каменными письменными поверхностями, на которых они оба были начертаны, а не с какой-либо исторической связью между ними. Считается, что орхонское письмо либо постепенно развилось из арамейского письма, либо было изобретено кем-то, кто был знаком с арамейским письмом. Согдийский язык обычно называют его самым непосредственным известным предком. Орхонская письменность обычно писалась справа налево. Иногда она была написана в бустрофедонском стиле, и в этом случае отдельные формы букв менялись местами на альтернативных строках. Сорок букв использовались для обозначения двадцати шести звуков. Это явное чрезмерное представление было вызвано дефектной системой обозначения гласных; четыре гласные буквы представляли по крайней мере восемь гласных фонем, но они часто не были написаны. Вместо этого многие согласные содержали информацию о связанной с ними гласной. Орхон был необычен тем, что любая вокальная информация, содержащаяся в согласном, относилась к предыдущей гласной, а не к следующей. В разговорных тюркских языках использовались (как и до сих пор) строгие принципы гармонии гласных, так что в данном слове использовались только передние или только задние гласные, то есть гласные, произносимые с верхней частью языка, близкой к передней или задней части рта. Эти принципы могли бы помочь предсказать качество гласных в слове, но даже в этом случае многие согласные буквы имели две формы: одну для передних гласных и одну для задних гласных слов. Некоторые согласные буквы также имели "нейтральную" форму и форму, указывающую на то, что соответствующий гласный был округлым и/или высоким (с точки зрения высоты языка, в отличие от тона). Один знак препинания, символ из двух точек, использовался для различных целей. Некоторые ученые утверждают, что древняя венгерская письменность была заимствована из орхонской письменности, но это утверждение спорно. Действительно, наскальная письменность в VII–X вв. и сохранившаяся до XXI в. дает возможность узнать историю, состояние экономики, хозяйственной деятельности, социально-политические отношения древних тюркских родов. Тюркские письменные памятники, найденные в Казахстане и Центральной Азии, выделяются определенным образом. В частности, надписи, найденные в более поздние времена, по-видимому, содержат ранние варианты алфавита прототюркского языка. Рунический памятник, найденный у озера Талас, на 2-3 века старше, чем найденные в Монголии. Более того, за последние несколько лет в Центральной Азии было обнаружено значительное количество рунических письменных памятников. Найти и исследовать наследие своих предков, выявить их для нынешнего и будущих поколений-наша главная задача. Великое стихотворное произведение ХI в «Кутадгу билиг», тоже дошло до нас в списках: один – XIV в., другой – XIII в. и третий, древнейший из них – копия конца XII или первой половины XIII в [42, с. 133]. Наличие списков заставляет современных ученых проводить достаточно сложную работу по их пословной сверке и получении так называемого критического текста, максимально, как полагают, приближенного к оригиналу. Чувствительная точка этой проблемы – сняты копии, дошедшие до исследователей, непосредственно с оригинала либо восходят к первичным, вторичным и т.д. копиям. Но, плохо и в противном случае: когда произведение не имеет списков, хотя и представлено не оригиналом. Таков именно Словарь Махмуда Кашгарского, существующий в единственной рукописи, списанной, как утверждает переписчик с оригинала, но почти на два века позднее. В этом пункте проходит коренное отличие рукописных и камнеписных текстов. Камень представлялся людям «вечным» материалом, и хотя он не всегда таковым оказывался в действительности, в истории неизвестно случаев, когда бы в более позднее время создавались какие-либо повторы текстов. Отсюда два противоположных, в определенном смысле, вывода. Первый, и главный: в случае древнетюркских рунических камнеписных текстов, исследователь, всегда имеет дело с оригиналом времени создания памятника. Второй и не столь приятный: отсутствие копий приводит к тому, что утрата части или всего текста в результате разрушения письменной поверхности камня становится невосполнимой. По второму выводу в отношении древнетюркских рунических памятников есть одно счастливое исключение. Текст надписи в честь Кюль-тегина, написанный от имени его старшего брат Бильге-кагана и звучащий в 1-м л. ед. ч., стечением обстоятельств и волею наследников, был повторен и в его собственной эпитафии [43, с. 162]. Есть несколько мест из тех, что повреждены на стеле в честь Кюль-тегина, которые ученые восполняют по идентичным пассажам из надписи в честь Бильге-кагана. Но это единственное исключение, которое, как обычно, только подтверждает правило: повреждения камня фатальны для камнеписного текста. Есть еще одна сторона хронологического аспекта древнетюркских памятников, и она связана с датированием каждого конкретного памятника, поскольку, как только что сказано, каждый такой памятник несет в себе – в большей или меньшей степени – историческую информацию. Для исторической науки всегда ценно и важно, чтобы события, упоминаемые в источнике, получали как можно более точное определение во времени. Но это же требуется и для собственно филологии, для такой ее особой дисциплины. Однако, потребностям истории и палеографии препятствует одно весьма печальное обстоятельство: практически все тюркские памятники древнейшей поры не имеют дат своего создания/написания. Не имеют четко выраженных дат и рунические надписи. Опять же – за одним счастливым исключением. Это исключение – памятник в честь Кюль-тегина. В нем (но не в тюркской, а в китайской надписи памятника) содержится указание на китайское геральдическое исчисление событий по годам девизов правления императоров. Девизы всех китайских императоров собраны и зафиксированы еще древними-историографами, потому подобные даты точно и однозначно переводятся на современный календарь. В китайском тексте сказано, что китайская государственная делегация на открытие мемориала в честъ Кюль-тегина прибыла «в 20-й год кай-юань». Такой девиз относится к правлению императора Тайцзу, его первый год соответствует 712 г. н.э., значит, двадцатый приходится на 732 г. [44, с. 19]. При каждом историческом виде письма существует вспомогательная дисциплина, изучающая формы письменных знаков, их эталонные модели, а также временные и территориальные вариации. Эта дисциплина – палеография (от греч. слов палео «древнее» и графа «пишу»). Важнейшая задача палеографии, как следует из ее названия, – определять более древние формы знаков, отличать их от более поздних (более молодых) форм, а также фиксировать появление в алфавите новых знаков. Палеография означает, в строгом смысле, изучение древнего почерка, и ее основными целями являются следующие: во-первых, точное чтение древних текстов; во-вторых, датировка и локализация их почерка. Как таковая, она является основным компонентом двух других более сложных дисциплин: дипломатии, которая изучает все аспекты документов и записей; и палеографии в более широком смысле, которая изучает все аспекты книг, созданных вручную (рукописей). Именно к палеографии Западной Европы в более широком смысле эта статья предназначена в качестве введения; но почерк документов-предмет, который учебники дипломатии обычно оставляют палеографии, - будет включен в отчет о латинском и народном почерке на стр. 60-72. Книги-это сложные вещи. Их цель-передача мыслей, главным образом через тексты для чтения, но также и через иллюстрации, предназначенные для того, чтобы разъяснить или расширить смысл текстов. Каждый текст и каждый цикл иллюстраций имеет свой смысл и свою собственную историю, выяснение которой является работой для историков языка, литературы и искусства, которые используют множество различных видов доказательств, как внутренних по отношению к текстам и самим иллюстрациям, так и внешних. Как изучающий книги, палеограф, естественно, должен понимать эти более крупные отрасли истории, и это по двум причинам: во-первых, потому, что они оказывают ему неоценимую помощь в его собственных специальных задачах чтения, датировки и локализации книг; а во-вторых, потому, что его собственные выводы о датах и происхождении конкретных книг часто являются жизненно важной частью доказательств, используемых историками литературы и искусства. Они, в свою очередь, находятся под аналогичной ответственностью, чтобы понять методы и возможности палеографии. Таким образом, язык древнетюркских, рунических памятников, особенно памятников образцовых, уже названных, и некоторых других, настолько великолепен, что наши великие рунологи-предшественники – В.В. Радлов, П.М. Мелиоранский, С.Н. Малов, А.Н. Кононов и др. – были твердо убеждены в следующем: для того, чтобы выработался такой язык, должно было пройти века два-три. жүктеу/скачать 497.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|