Диссертация по образовательной программе 7М01608 «История» Республика Казахстан Кокшетау 202 3
ПРИЧИНЫ И ПРОЯВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СПАДА В КАЗАХСТАНЕ В 1990 ГОДЫ
жүктеу/скачать 460 Kb.
|
| 1. ПРИЧИНЫ И ПРОЯВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СПАДА В КАЗАХСТАНЕ В 1990 ГОДЫ
1.1 Причины и проявления экономического спада в 90-ые годы, факторы его преодоления «С 1992 года в Казахстане начата, а с конца 1993 года более активно ведется работа по реформированию его экономики на путях рыночных отношений. Именно за эти годы активизировался процесс формирования многоукладной экономики. К концу 1995 года в республике действовали 91,3 тыс. хозяйствующих субъектов, 73,4 тыс. из которых представляли негосударственный сектор экономики. Удельный вес продукции промышленности, произведенной в 1995 году предприятиями негосударственного сектора экономики, составил 30,4%; в сельском хозяйстве доля объема валовой продукции составляет 38,9%. В республике развивается предпринимательство, средний и малый бизнес: к началу 1996 года работали 21,3 тыс. предприятий и организаций, представляющих их, где было занято 147,2 тыс. человек. Наряду с другими факторами, этому способствует продолжающийся процесс разгосударствления и приватизации. Только в 1993-1995 гг., в рамках малой приватизации, продано 9 тыс. различных объектов, а по программе массовой приватизации, которая ныне практически завершилась, на аукционах продано еще 2 тыс. предприятий (в основном в сфере обслуживания); из 2120 совхозов и других более-менее крупных сельхозпредприятий 93% также подверглись разгосударствлению и приватизации. В результате приватизации и формирования негосударственного (рыночного) сектора экономики, класса собственников, в частные руки уже перешло около 60% уставных фондов приватизированных предприятий» [9, 34]. Рецессия, начавшаяся в середине 1990-х годов, стала, пожалуй, самым примечательным макроэкономическим событием последних лет. Это совпало с несколькими необычными событиями и оказало на них влияние: войной в Персидском заливе, "кредитным кризисом" и феноменом "реструктуризации". Многие современные наблюдатели считают рецессию 1990-91 годов совершенно уникальной, предполагая, что "мы плывем по неизведанным водам". История никогда не повторяется в точности, поэтому каждая рецессия, конечно, уникальна. Но для этого. чтобы термин "уникальный" приобрел смысл, нужно иметь некоторое представление о том, что такое "нормальные времена" и какой может быть "нормальная рецессия". Прошло почти десять лет с тех пор, как закончилась последняя рецессия в США, и воспоминания о предшествующем опыте рецессии, возможно, теперь потускнели. Цель этой статьи двояка: дать краткий обзор рецессий после Второй мировой войны с прицелом на выявление их наиболее отличительных черт, а также общих элементов; и исследовать, в какой степени знания о периоде рецессии дают представление о последующем расширении. Выводы статьи обязательно носят предварительный характер, поскольку дата окончания рецессии на момент ее написания официально не была указана. Несмотря на то, что рецессия 1990-91 годов характеризовалась несколькими отличительными и все еще вызывающими недоумение чертами, это не редкость для рецессий. Практически все рецессии происходили примерно во время какого-либо весьма характерного, не чисто экономического события, такого как война, массовое изменение цен на импортируемую нефть, крупная забастовка или контроль за заработной платой, ценами и кредитами. Рецессии почти всегда становятся неожиданностью, даже несмотря на то, что их, кажется, легко "объяснить" постфактум. В этой статье делается вывод о том, что, вопреки распространенному утверждению, серьезность рецессии мало влияет на ход последующего расширения. информация сгруппирована в соответствии с тем, что Джеффри Мур назвал тремя Ds, тремя основными критериями, используемыми для определения рецессии: продолжительность, распространение и глубина. Столбец (1) показывает, что послевоенные рецессии длились от шести месяцев до 16 месяцев и имели среднюю продолжительность 11 месяцев. Столбец (2) показывает, что процент отраслей, испытывающих сокращение занятости, колебался от 90 во время рецессии 1948-49 годов до минимума в 63 во время кратковременной рецессии 1980 года. Столбцы (с 3) по (9) иллюстрируют два аспекта глубины рецессии: столбцы (с 3) по (7) показывают максимальное снижение по нескольким показателям экономической активности, тогда как столбцы (8) и (9) дают представление о максимальной разнице или разрыве между фактическим и ожидаемым уровнем. "потенциальный" или "нормальный" уровень экономической активности. Различие между этими двумя аспектами можно проиллюстрировать, рассмотрев, какой из них был самым серьезным спадом в послевоенный период. Основываясь на максимальном снижении реального ВНП, конечных продажах или индексе совпадающих показателей, или на росте уровня безработицы, ответом, очевидно, является рецессия 1973-75 годов. Однако, поскольку крупная рецессия 1981-82 годов наступила всего через год после рецессии 1980 года, коэффициент загрузки производственных мощностей упал до послевоенного минимума (70 процентов), а уровень безработицы вырос до послевоенного максимума (10,8 процента), значительно превысив свой пик 1975 года. Таким образом, несмотря на то, что экономическая активность явно еще больше снизилась в 1973-75 годах, можно легко утверждать, что максимальная доля производственных ресурсов была задействована в 1982 году, поскольку рецессия 1981-82 годов началась с гораздо более низкого уровня использования. Рассмотрим далее вопрос о выборе самой мягкой рецессии в послевоенный период. Рецессия 1980 года, вероятно, является наиболее логичным выбором. Он был самым коротким с начала ведения учета в 1854 году, был самым мягким с точки зрения продолжительности, снижения совпадающих показателей, а также распространения и масштабов сокращения занятости. Можно также привести доводы в пользу рецессии 1953-54 годов или 1969-70 годов. Рецессия 1953-54 годов была самой мягкой по показателям разрыва - коэффициентам загрузки производственных мощностей и безработицы, поскольку она началась с аномально высоких показателей использования ресурсов во время Корейской войны. Снижение реального ВНП, занятости и сопутствующих показателей в 1969-70 годах было одним из самых незначительных, несмотря на то, что оно отражало крупную забастовку. Предполагая, что рецессия 1990 года закончилась во втором квартале 1991 года (альтернативные предположения обсуждаются в разделе V ниже), она была явно мягче, чем в среднем по послевоенному периоду. Снижение реального ВНП и занятости было примерно вдвое меньше, чем среднее снижение во время предыдущих послевоенных рецессий. Рост уровня безработицы был меньшим, чем во время любой из восьми предыдущих рецессий, хотя он достиг более высокого максимального уровня, чем во время рецессий 1953 и 1969-70 годов. Было бы ошибкой придавать большое значение небольшим различиям в экономических рядах, составленных за очень разные периоды времени, поскольку данные не являются строго сопоставимыми. Например, чтобы объединить все товары и услуги и получить совокупный показатель ВНП, необходимо принять набор фиксированных весовых коэффициентов, обычно это структура выпуска в данном базовом году. Но экономическая значимость реального ВНП в 1953 году, измеренного с помощью весов, основанных на структуре выпуска в 1987 году, далеко не ясна. Многие продукты 1987 года выпуска даже не существовали в 1953 году. Чтобы свести к минимуму эту проблему, в данной статье используются веса за базовый год, ближайший к каждой рецессии (таблица 1, столбец 4), хотя это делает невозможным строгое статистическое сравнение. Аналогичным образом, нельзя измерить разрыв между фактическим и потенциальным использованием ресурсов уровнем безработицы или коэффициентом загрузки производственных мощностей, если показатели их "полной загрузки" значительно меняются с течением времени. Например, уровень безработицы в 6,1 процента в 1970 году, когда рабочая сила быстро росла за счет притока молодых и неопытных работников, вероятно, представляет собой меньший спад, чем тот же показатель в 1954 году, когда рабочая сила была более опытной и росла медленнее. В этом разделе предпринята попытка рассмотреть каждую рецессию в ее более широком историческом контексте, предоставив больше информации о структуре реального ВНП, инфляции и процентных ставках, а также макроэкономической политике. Рецессия 1948-49 годов была полностью связана с сокращением запасов - конечные продажи выросли на 1,7 процента, несмотря на резкое сокращение инвестиций в основной капитал бизнеса. Расходы на личное потребление, потребительские товары длительного пользования, инвестиции в жилье, а также закупки государственных и местных органов власти - все это выросло сильнее, чем во время любой последующей рецессии (таблица 2). После отмены контроля за заработной платой военного времени (в 1945 году) и ценами (в 1946 году) уровень инфляции резко возрос, достигнув пика в 20 процентов в год, закончившийся в марте 1947 года (рис. 1). После неуклонного замедления в течение следующих полутора лет уровень индекса потребительских цен достиг своего пика вблизи пика делового цикла и после этого снизился более чем на 4 процента. После войны денежно-кредитная политика была направлена главным образом на поддержание цен на государственные ценные бумаги. Тем не менее, в 1948 году резервные требования были увеличены в три раза, а учетная ставка повышена с 1 процента до 1,5 процента. Эти меры политики были значительно усилены резким переходом от инфляции к дефляции. Реальные процентные ставки быстро перешли от больших отрицательных значений к большим положительным. Ромер и Ромер (1989) определили октябрь 1947 года как один из шести периодов, когда денежно-кредитная политика стремилась снизить экономическую активность, чтобы обуздать инфляцию. Денежно-кредитные ограничения, несомненно, способствовали неизбежному сокращению отложенного спроса после Второй мировой войны. Тот факт, что снижение было ограничено исключительно инвестициями в основной капитал и товарно-материальные запасы, позволяет предположить, что замедление продаж было вызвано взаимодействием мультипликатора и ускорителя того типа, который уже был описан (Samuelson 1939; Metzler 1941; Hicks 1937). Рецессия 1953-54 годов характеризовалась резким сокращением государственных расходов, связанным в первую очередь с окончанием Корейской войны. Между началом войны в июне 1950 года и подписанием перемирия в июле 1953 года закупки федерального правительства выросли почти втрое. Государственные расходы замедлились, а оборонные заказы сократились еще раньше, поскольку перспектива окончания войны стала более ясной. Сокращение федеральных закупок почти на 20 процентов, наряду со снижением инвестиций в товарно-материальные запасы, превысило снижение реального ВНП во время рецессии. Государство. а закупки и экспорт местных органов власти резко выросли во время рецессии, и увеличились как инвестиции в жилье, так и расходы на личное потребление. Если какую-либо послевоенную рецессию и можно объяснить сокращением государственных расходов, то это был бы опыт после Корейской войны. В настоящее время представляет определенный интерес отметить, что раннее восстановление после рецессии 1953-54 годов является самым медленным за всю историю наблюдений. Обычно во время циклического спада экономическая активность не только перестает снижаться, но и сразу же начинает расти быстрее, чем ее тенденция. Эта нормальная последовательность была отложена в 1954 году, когда, например, занятость по заработной плате снижалась в течение трех месяцев после майского минимума и не превышала майского уровня до ноября. Это единственный прецедент крайне слабого раннего восстановления, или "Г-образной" рецессии, в 1991 году. Рецессия 1957-58 годов: ускорение инфляции и сдерживание политики Рецессии 1957-58 годов предшествовало ускорение уровня инфляции с 0 в начале 1956 года до почти 4 процентов в начале 1957 года (рисунок 1). Уровень безработицы был ниже 4 1/2 процента с середины 1955 года и ниже 4 процентов в начале 1957 года, непосредственно перед пиком. В ходе расширения краткосрочные процентные ставки медленно, но неуклонно повышались с менее чем 1 процента до 3 1/2 процента на пике, в то время как рост M1 неуклонно замедлялся с пика в 4 1/2 процента примерно до 0 (рисунок 2). Масштабы снижения реального ВНП и конечных продаж были примерно такими же, как и во время предыдущей рецессии, но структура сильно отличалась. В то время как во время рецессии 1953-54 годов преобладало сокращение федеральных расходов, государственные расходы сильно возросли во время рецессии 1957-58 годов. Если в 1953-54 годах капитальные затраты практически не сократились, то в 1957-58 годах они резко сократились. В 1953-54 годах производство оборудования длительного пользования сократилось меньше (менее чем на 5 процентов), чем во время любой послевоенной рецессии, но в 1957-58 годах сократилось больше (на 17,4 процента), чем во время любой послевоенной рецессии. Потребительские товары длительного пользования, почти не изменившиеся во время предыдущей рецессии, упали почти на 10 процентов в 1957-58 годах. За исключением первоначальной стабильности инвестиций в жилищное строительство, которые более или менее непрерывно снижались с 1954 по 1957 год, рецессия 1957-58 годов демонстрирует признаки кредитных ограничений. В отличие от большинства других рецессий, ни один доминирующий фактор не характеризует относительно мягкую рецессию 1960-61 годов. Возможно, лучше всего рассматривать это как конечный результат сочетания нескольких факторов, единственной общей нитью которых является ошибочное представление о силе реальной экономики и угрозе инфляции. Действительно, рецессия 1960-61 годов может быть первым и, возможно, самым ярким послевоенным примером рецессии, вызванной ошибкой прогноза. Для этой и более ранних рецессий отчет о точных прогнозах довольно скуден и не особенно полезен, поскольку большинство прогнозов были даны в номинальных, а не в реальных единицах и с годовой, а не квартальной или месячной периодичностью (Zarnowitz 1967). Впечатление о том, что состояние экономики было неверно истолковано, скорее исходит из качественных, более современных отчетов (Фридман и Шварц, 1963; Льюис, 1962). Во-первых, обратите внимание, что рецессия 1958 года была относительно глубокой и что восстановление не продвинулось далеко вперед - например, цены на оборудование длительного пользования производителей не восстановили свои прежние пики в 1950-е годы. На протяжении всего 1959 года уровень безработицы держался выше 5 процентов, что было относительно высоким уровнем для того времени. Основополагающая сила экономики была затемнена последствиями забастовки сталелитейщиков с 15 июля по 7 ноября 1959 года, включая ее опережающее развитие, а также последующий отскок от нее. "Широко распространено мнение, что падение [активности, связанное с забастовкой] было чисто временным и что, как только забастовка будет улажена, экономическая активность продолжится примерно такими же энергичными темпами, какие она демонстрировала в 1958 и 1959 годах". (Фридман и Шварц, 1963, с. 618) Таким образом, "частные прогнозы на конец 1959 г. и в начале 1960 г. неизменно показывали рост уровня экономической активности в течение 1960 г.". (Льюис, 1962, с. 241) Даже после того, как она началась, "Летом и осенью 1960 г. рецессия практически не обсуждалась общественностью. Это демонстративно игнорировалось в публичных заявлениях кандидатами в президенты от обеих партий вплоть до конца предвыборной кампании, а также действующей администрацией...." (Льюис, 1962, с. 243) Учитывая эту неспособность распознать, не говоря уже о том, чтобы предвидеть, рецессию 1960-61 годов, неудивительно, что в центре внимания макроэкономической политики была инфляция. Тем не менее, в резком контрасте с ускорением инфляции, предшествовавшим рецессии 1957-58 годов, уровень инфляции оставался довольно стабильным на протяжении краткого роста 1958-60 годов. Изменение индекса потребительских цен за 12 месяцев действительно увеличилось с 0,1 процента в апреле 1959 года до 1,9 процента в апреле 1960 года, но соответствующий показатель без учета продуктов питания и энергии оставался неизменным на уровне около 2 процентов в течение всего этого периода. Тем не менее, несмотря на относительно стабильный уровень инфляции, как налогово-бюджетная, так и денежно-кредитная политика сменились с крайне экспансионистской в 1958 году на ограничительную в 1959 году. Льюис подробно описывает "резкое ужесточение бюджетной политики в 1960 финансовом году", включавшее как сокращение расходов, так и повышение налогов (1962, стр. 240-241). В 1959 году краткосрочные ставки выросли до самого высокого уровня с 1929 года. Фридман и Шварц объясняют этот "резкий разворот" денежно-кредитной политики тремя факторами: во-первых, краткостью рецессии 1957-58 годов и энергичностью раннего восстановления; во-вторых, опасениями по поводу оттока золота в 1958 году; и "в-третьих, ретроспективный анализ ее прежней политики убедил [Федеральную] резервную систему что она допустила ошибку во время экспансии 1954-57 годов, слишком долго продолжая "послабления"; что, хотя политика легких денег была оправдана в 1954 году и, возможно, в начале 1955 года, Системе следовало принять жесткие ограничительные меры самое позднее в середине 1955 года. Было решено не повторять ошибку". (1963, стр. 617-618) Таким образом, ускорение инфляции в середине 50-х годов, возможно, стало источником двух рецессий: рецессии 1957-58 годов, вызванной необходимостью остановить фактическое ускорение инфляции, и рецессии 1960-61 годов, вызванной страхом о необходимости повторить этот опыт. Конец 1960-х годов представляет собой классический пример инфляции избыточного спроса. До рецессии 1970 года уровень безработицы был ниже 4 процентов в течение четырех лет и ниже 3,5 процента с сентября 1968 по май 1969 года. Этот показатель был ниже, чем любая серьезная оценка "полной" занятости, особенно в свете быстрого притока молодых и неопытных работников. Поскольку совокупный спрос превысил производственные возможности экономики, уровень инфляции (измеряемый изменением индекса потребительских цен за 12 месяцев без учета продуктов питания и энергии) медленно, но неуклонно ускорялся с 1,2 процента в 1965 году до 6,0 процента на циклическом пике в декабре 1969 года. Надбавка к подоходному налогу 1968 года и приостановление действия инвестиционного налогового кредита не смогли остановить ускорение инфляции. Ставка по федеральным фондам, которая в 1967 году была ниже 4 процентов, постепенно повышалась до своего пикового уровня в 9,2 процента в августе 1969 года. Рецессия 1970 года протекала в две довольно отчетливые фазы - начальный, довольно умеренный спад активности до сентября и второй этап, связанный с 68-дневной забастовкой General Motors с 15 сентября по 23 ноября 1970 года. Из-за забастовки цикл достиг явного спада в ноябре, но практически невозможно точно угадать, когда был бы спад, если бы забастовки не произошло. Необычная рецессия 1970 года ясно иллюстрирует, почему реальный ВНП не является достаточным статистическим показателем для измерения спадов и расширений. Одной из проблем является различие между поворотными точками делового цикла (базисный цикл) и высокими и низкими значениями отдельного экономического временного ряда (его конкретный цикл). Максимумы и минимумы реального ВНП (или любого другого ряда) не обязательно являются пиком и впадиной цикла. Кроме того, как масштабы, так и сроки изменений реального ВНП во время рецессии 1970 года в значительной степени зависят от того, какая версия данных используется (или, точнее, какие используются сравнительные показатели или веса базового года). Оба эти момента проиллюстрированы в таблице 3. Все версии данных показывают, что реальный ВНП достиг локального максимума в 1969 году:III (за квартал до пика делового цикла в декабре 1969 года). Современные данные с базовыми весами за 1958 год показывают, что реальный ВНП снижался в 1969:IV и 1970:I годах, увеличивался в 1970:II и III и падал в 1970:IV годах, что полностью объясняется забастовкой. Эти данные свидетельствуют о снижении реального ВНП на 1,4 процента, за которым последовал рост, начавшийся весной 1970 года и прерванный забастовкой автопроизводителей. Когда счета ВНП были пересчитаны с использованием базовых весов 1972 года, рецессия оказалась гораздо более мягкой: снижение на 1 процент с 1969:III по 1970:I и всего на 0,1 процента в течение делового цикла. Следующий сравнительный анализ, с использованием весовых коэффициентов 1982 года, впервые показал снижение в 1970:II; эта версия данных также показывает небольшое (на 1,1 процента) снижение с 1969:IV по 1970:II и незначительное (на 0,4 процента) снижение между циклическим пиком и спадом кварталов. Используя официальные даты переломного момента NBER, рецессия 1970 года, по-видимому, была исключительно отражением забастовки GM. Но все версии данных подтверждают незначительное (от 1 до 1,4) процентное снижение реального ВНП с 1969:III по некоторое время в первой половине 1970 года, увеличение реального ВНП в 1970:III и вызванное забастовками снижение в 1970:IV и восстановление в 1971:I. В свете трудностей даже ретроспективного измерения того, что на самом деле произошло в 1970 году, неудивительно, что экономическим прогнозистам было трудно предсказать рецессию 1970 года. До пика ни один из медианных прогнозов реального ВНП, полученных в ходе опроса ASA!NBER, не показал какого-либо снижения реального ВНП. Прогнозы, опубликованные в декабре 1969 и феврале 1970 годов, показали небольшое снижение в 1969:IV, но увеличение в 1970:I, что, конечно, не является признаком рецессии. Только в опросе, проведенном в мае 1970 года, медианный прогноз предполагал два небольших ежеквартальных снижения реального ВНП. Однако эти прогнозы оказались гораздо более успешными в том, что касается прогнозирования роста уровня безработицы. Со времени проведения первого опроса в конце 1968 года средний прогноз предполагал небольшой рост безработицы. В опросе, проведенном в декабре 1969 года, средний прогноз предусматривал значительное повышение уровня безработицы в первой половине 1970 года. Все послевоенные циклические поворотные моменты произошли за квартал до "значительных" изменений уровня безработицы (McNees, 1987, таблица 1, стр. 33). Основываясь на этом критерии прогнозирования рецессии, медианный прогноз, опубликованный в декабре 1969 года, правильно предвосхитил рецессию 1970 года, как только она началась. «Обобщая сказанное выше, можно отметить, что формирование инновационной экономики является безальтернативным вариантом развития Казахстана в ХХІ в. Достигнутые успехи в социальноэкономическом развитии, политическая стабильность позволяют поставить дальнейшее развитие Казахстана на устойчивую современную и перспективную основу. Республике предстоит совершить прорыв исторического масштаба, стать неотъемлемой и динамичной частью мировых рынков товаров, услуг, трудовых ресурсов, капитала, современных идей и технологий» [13, 23]. жүктеу/скачать 460 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|