Фрагменты ранних греческих философов Предфилософская традиция

В. Фрагменты

1. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», с. 155, 23 Diels: О том, что, по мнению Анаксагора, бесконечное множество подобочастных выделяется из одной смеси, при том что все содержится во всем, а каждая вещь характеризуется тем, что в ней преобладает, он ясно дает понять в первой книге «Физики», в самом начале которой он говорит: «Все вещи были вперемешку, бесконечные и по множеству, и по малости, так как и малость была бесконечной. И пока все было вперемешку, ничто не было ясноразличимо по причине [своей] малости: все обнимали аэр (туман) и эфир, оба бесконечные. Ибо изо всех [тел], которые содержатся во Вселенной, эти [два] самые большие и по множеству, и по величине». Ср. А 60. 61.

2. Там же, 155, 30 (после В l):…И чуть ниже: «Ибо аэр (туман) и эфир выделяются из небосвода Объемлющего, а Объемлющее бесконечно по множеству».

3. Там же, 164, 16: О том, что в началах нет ни наименьшего, ни наибольшего, [он говорит в следующих словах]: «Ибо ни у малого… и велика и мала». Действительно, если все [содержится] во всем и все из всего выделяется, то и из того, что считается наименьшим, выделится нечто меньшее, чем оно, и то, что считается наибольшим, выделилось из чего-то большего, чем оно само. Он ясно говорит, что «во всем содержится доля… ум тоже» [В II]. А также: «все… вещью» [В 12]. В другом месте он говорит так: «А так как… выделяющихся [из смеси]» [В 6]. Анаксагор также полагает, что каждая из чувственных гомеомерий (подобочастных) возникает и характеризуется путем соединения подобных [частиц]. Он говорит: «Но чего… была и есть» [В 12].

«Ибо ни у малого нет наименьшего, но всегда [еще] меньшее (ибо бытие не может перестать быть путем деления), и точно так же у большого есть всегда большее. И оно равно малому по множеству. Сама же по себе всякая вещь и велика и мала».

4. Там же, 34, 28: Немного ниже, после начала первой книги «О природе», Анаксагор говорит так: «Коль скоро это так… но и в другом месте». Быть может, кто-нибудь подумает, что он не сопоставляет разделение [смеси] при возникновении [нашего мира] с разделением в умопостигаемом мире, а [просто] сравнивает область Земли, в которой мы живем, с другими местами Земли. Однако о других местах [Земли] он не сказал бы «солнце… как у нас» и не назвал бы то, что там находится, «семенами и формами (идеями) всех вещей». (156, 1) И немного ниже [после В 2]: «Коль скоро это так… запахами». «А прежде чем выделилось… на другую». (34, 21) «А прежде чем выделилось это… все вещи» [с пропуском слов «Так как и из всех прочих… на другую»]. (157, 9) Сказав: «содержится много всевозможных… и человеки образовались, и все другие животные, обладающие душой», он добавляет: «и что у человеков… употребляют». То, что он намекает на некий иной, отличный от нашего мирострой, явствует из слов «как и у нас», сказанных не один только раз. То, что он не считает тот мирострой чувственным, но по времени предшествующим нашему, явствует из слов «собрав самое полезное в жилище, они употребляют»: он сказал не «употребляли», но «употребляют». Точно так же не говорит он и о ныне существующем состоянии в каких-то других областях Земли, сходном с нашим: так как он не сказал «у них есть солнце и луна, как и у нас», но «[некое] солнце и [некая] луна, как у нас», словно говоря о других [солнце и луне]. Впрочем, так это иди не так, надо еще разобраться.

«Коль скоро это так, следует предполагать, что во всех образованиях содержится много всевозможных [вещей] и семян всех вещей, обладающих всевозможными образами, цветами и запахами. [Следует предполагать] также, что и человеки [там] образовались, и все другие животные, обладающие душой. И что у человеков есть и населенные города, и возделанные поля, как и у нас, и солнце у них есть, и луна, и все прочее, как у нас, и земля им родит много всевозможных [злаков и плодов], самые полезные из которых они собирают в жилище и употребляют. Все это я сказал о выделении [из смеси], т.е. что выделение могло произойти не только у нас, но и в другом месте [Вселенной].

А прежде чем выделилось это [=наш мир], пока все было вперемешку, нельзя было различить даже ни один цвет; этому препятствовало смешение всех вещей – влажного и сухого, горячего и холодного, светлого и темного, причем [в смеси] содержалось и много земли, и бесконечное множество семян, совершенно не похожих друг на друга. Также и из прочих [вещей] одна совершенно не похожа на другую. Коль скоро это так, следует предполагать, что во Всем содержатся все вещи».

5. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 156, 9 (после В 4): О том, что ни одна из гомеомерий не возникает и не уничтожается, но что они всегда одни и те же, он ясно говорит в следующих словах:

«Решив этот вопрос таким образом, следует признать, что всех [вещей] ничуть не меньше и не больше (ибо их не может быть больше всей их совокупности), но всегда ровно столько же». Вот что он говорит о смеси и гомеомериях.

6. Там же, 164, 25 (после В 12): В другом месте он говорит так: «А так как и у большого и у малого равное число долей по количеству, то и на этом основании все должно заключаться во всем. И [следовательно, ничто] не может быть по отдельности, но все содержит долю всего. Так как наименьшей величины быть не может, то она не могла бы обособиться или стать сама по себе, но как вначале, так и теперь: все вперемешку. Во всех [вещах] содержится много [веществ], и причем как в больших, так и в меньших [вещах] содержится равное количество [веществ], выделяющихся [из смеси]».

7. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «О небе», 608, 23 (после начала В 1 и конца В 4): Возможно, он употребляет термин «бесконечное» в смысле «неопределенного» и «непознаваемого» для нас, на это указывают его слова: «так что число выделяющихся [из смеси вещей] не постичь ни на словах, ни на деле». То, что он признавал конечное число видов вещей, явствует из его слов о том, что «ум все знает»: если бы вещи были бесконечны [по числу] в строгом смысле, они были бы непознаваемы, так как познание определяет и ограничивает познанное [следует В 12].

8. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 175, 11: Анаксагор сказал: «не отделяется одно от другого» [В 12], так как все во всем, и в другом месте «и не отрублено… холодного». (176, 28) «Не отделены… топором», как он говорит в другом месте.

«Не отделены друг от друга [вещи, находящиеся] в одном мироздании (космосе), и не отрублено топором ни горячее от холодного, ни холодное от горячего».

9. Там же, 35, 13 (после В 4): Послушай также, что он говорит чуть ниже, проводя сравнение между обоими мирами [= единым и разделенным]: «… так эти [вещи] круговращаются и выделяются [из смеси] под действием силы и скорости. Силу создает скорость. А скорость этих [вещей] несравнима со скоростью какой-либо вещи из тех, что ныне есть у людей, но в любом случае во много раз быстрей».

10. Схолии к ГРИГОРИЮ НАЗИАНЗИНУ, PG т. XXXVI, с. 911 Migne: Обнаружив древнее положение о том, что ничто не возникает из ничего, Анаксагор отрицал возникновение (рождение) и ввел разделение вместо возникновения. Он наивно утверждал, что все смешано между собой, а при росте разделяется. Так, в одной и той же сперме, по его словам, содержатся волосы, ногти, вены, артерии, жилы и кости: они невидимы вследствие мелкости, а при росте постепенно становятся различимыми. «Каким образом, – спрашивает он, – из не-волоса может возникнуть волос и из неплоти – плоть?» Он утверждал это не только о телах, но и о цветах: в белом, по его словам, содержится черное, а в черном – белое. То же он полагал и о весе, считая, что к тяжелому примешано легкое, а к легкому – тяжелое. Ср. А 45 (Симпликий), А 46.

11. СИМПЛИКИЙ. комм. к «Физике», 164, 22: Он ясно говорит, что «во всем содержится доля всего, кроме ума, а в некоторых [существах] содержится и ум тоже».

12. Там же, 164, 24 (после В II): И далее: «Все вещи… не смешан ни с чем». 156, 13 (после В 5): Об уме он пишет так: «Ум же есть нечто неограниченное… была и есть». Ср.: Там же, 176, 32.

«Все [вещи] содержат долю всего, Ум же есть нечто неограниченное и самовластное и не смешан ни с одной вещью, но – единственный – сам по себе. Если бы он не был сам по себе, но был смешан с чем-то другим, он был бы причастен всем вещам [сразу], будь он смешан с чем-то [одним]. Ибо, как я сказал выше [В II], во всем содержится доля всего. Примешанные [вещи] препятствовали бы ему, [не давая] править ни одной вещью так, как [он правит] в одиночку и сам по себе.

Ибо он тончайшее и чистейшее из всех вещей, и предрешает (gnθmhn‡scei) абсолютно все, и обладает величайшим могуществом. И всеми [существами], обладающими душой, как большими, так и меньшими, правит Ум. И совокупным круговращением [мира] правит Ум, так что [благодаря ему это] круговращение вообще началось. Сперва круговращение началось с малого, [теперь] оно расширилось, а в будущем расширится еще больше. И то, что смешивается, и то, что выделяется [из смеси], и то, что разделяется, – все это предрешает (œgnw) Ум. И все, чему суждено было быть, и все, что было, но чего теперь нет, и все, что есть теперь и будет в будущем, – все это упорядочил Ум, равно как и это круговращение, в котором кружатся теперь звезды, Солнце и Луна, а также выделяющиеся аэр (темный воздух) и эфир. Именно это круговращение стало причиной выделения. И выделяется из разреженного плотное, из холодного горячее, из темного светлое и из влажного сухое. Но [в них по-прежнему] содержится много долей многих (веществ]. Полностью ничто не выделяется и не отделяется одно от другого, кроме Ума. Всякий ум, и больший, и меньший, подобен [=однороден]. Однако ничто другое не подобно ничему, но чего в каждой отдельной вещи больше всего содержится, тем она с наибольшей ясноразличимостью была и есть».

13. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 300, 27: По словам Александра, «Анаксагора он [АРИСТОТЕЛЬ. Физика, 194 а 20] не упомянул несмотря на то, что тот полагает ум среди начал, – вероятно, потому, что он не прибегает к нему для объяснения возникновения». Ясно, однако, что прибегает, коль скоро он утверждает, что возникновение не что иное, как выделение, выделение вызывается движением, а причина движения – Ум. Вот что говорит Анаксагор:

«Как только Ум начал двигать, из всего движимого стало происходить выделение, и все, что Ум привел в движение, разделилось. По мере того как [вещи] приводились в движение и разделялись, круговращение вызывало намного большее разделение».

14. Там же, 157, 5: То, что Анаксагор принимает двойной миропорядок: один – умопостигаемый, другой – чувственный, <отличный> от него, явствует из сказанного выше [В 12], явствует и из следующего ниже:

«Ум предрешил как все, что существует внутри [нашего мира] и в настоящем, так и все прочее [что находится] в объемлющем своде, в тех [мирах], которые образовались путем аккреции и выделения [из смеси]».

15. СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 179, 3 (после В 12): И чуть ниже: «Плотное, влажное, холодное, и темное сошлось сюда, где теперь земля, а разреженное, горячее, сухое <и светлое> ушло в даль эфира».

16. Там же, 179, 6 (после В 15): Об этих элементарных и простейших [телах] он говорит, что они «выделяются» [из смеси], а о других, более сложных, чем они, иной раз говорит, что они «сплачиваются» (как, например, составные), иной раз – что они «выделяются», как, например, земля. Он говорит так: «Из этих… камни». Там же, 155, 21: В первой книге «Физики» Анаксагор говорит: «… из облаков… воды».

«Из этих [тел?] по мере их выделения сплачивается земля: из облаков выделяется вода, из воды – земля, а из земли под действием холода сплачиваются камни. Впрочем, камни скорее выходят [= образуются] из воды».

17. Там же, 163, 18: В первой книге «Физики» Анаксагор со всей ясностью говорит, что рождение и гибель – это соединение и разъединение; он пишет так: «О рождении и гибели эллины думают неправильно: на самом деле ничто не рождается и не гибнет, но соединяется из вещей, которые [уже] есть, и разделяется. Так что правильнее было бы называть рождение «соединением», а гибель «разделением».

18. ПЛУТАРХ. О лице на Луне, 16. 929 В: Приятель блеснул, процитировав в беседе слова Анаксагора: «Солнце придает Луне светлый облик».

19. Схолии к ГОМЕРУ ВТ (к Ил. XVII, 547): Анаксагор говорит: «Радугой мы называем отсвет солнца в облаках. Она примета бури, так как вода, которой обрызгано облако, вызывает ветер или изливает дождь».

21. СЕКСТ ЭМПИРИК. Против ученых VII, 90: Анаксагор, этот физик из физиков, дискредитируя ощущения за бессилие, говорит: «Из-за их слабости мы не способны различать истину». В доказательство их недостоверности он ссылается на постепенное изменение цветов: если взять две краски, черную и белую, и затем по капле вливать из одной в другую, то зрение не сможет различить постепенные изменения, хотя объективно они будут реальными.

21а. СЕКСТ ЭМПИРИК. Против ученых, VII, 140: Диотим говорил, что, по Демокриту, есть три критерия истины: критерий постижения невидимого – явления, ибо «явления суть видимое обнаружение невидимого», как говорит Анаксагор, которого хвалит за это Демокрит и т.д.

211). ПЛУТАРХ. Об удаче, 3. 98 F: Во всем этом [=силе и скорости ног и т.д.] нам повезло меньше, чем животным, но, используя опыт, память, смекалку и их [?] собственное умение, по Анаксагору, мы бортничаем, доим и собираем в житницы,

22. АФИНЕЙ, 57 D: Анаксагор говорит в «Физике», что то, что называют «птичьим молоком», – это белок яйца.

***

*26. ГАЛЕН. Комм. к «Эпидемиям» Гиппократа кн. VI (CMG, т. V, 102, 2; с. 300, 9): По словам Сабина, уже Анаксагор употреблял это слово [cšdmat – о боли в суставах].

*28=А 52: «Рождение и гибель равнозначны преображению».

*29=А 98 (цитата verbatim).

*30. Аутентично сравнение с «золотыми крупицами» (y»gmata) в AI, §8, ср. А 44, ст. 839–840.

*31. «Раскаленная крица» (о Солнце): см. А 1, § 12. 15; A 2–3; A 20 a; A 72.

*32=A 92, § 29: «Всякое ощущение сопровождается болью».

Spuria

23. Греко-сирийские изречения философов, № 30 Ryssel (изречение Псевдо-Анаксагора о блаженстве смерти): см. нем. пер. в D К II, 44, 7–22.

25. Схолии к Аполлонию Родосскому IV, 814: Анаксагор говорит, что жители Лаконики на самом деле почитают Ахилла как бога.