Г. Н. Пустынникова восстановление

ВОССТАНОВЛЕНИЕ

Москва 2005

Издательским Советом

Русской Православной Церкви

Православным монахам посвящаю

Автор

Св. Иоанн Златоуст так изъясняет значение церковного пения: «Господь соединил с проро­чеством мелодию для того, чтобы все, увлека­ясь плавным течением стихов, с совершенным усердием возглашали священные песнопения. Ничто не возбуждает, не окрыляет так духа, ничто так не отрешает его от земли и уз телес­ных, ничто так не наполняет любовию к муд­рости и равнодушием к житейским делам, как пение стройное, как песнь священная, сложен­ная по правилу ритма».

Господствующее ныне мнение, согласно ко­торому богослужебное пение есть всего лишь частный случай искусства музыки, входит в полное противоречие с древнерусскими пред­ставлениями о соотношении богослужебного пе­ния и музыки. В контексте Священного Писа­ния они представляют собой явления, диамет­рально противоположные друг другу.

Драматизм противостояния богослужебного пения и музыки с особой силой раскрывается в книге пророка Даниила. Важно отметить то, что сигналом или призывом к всеобщему, всенародному поклонению золотому истукану слу­жил «...звук трубы,

5
свирели, цитры, цевницы, гуслей и симфонии, и всяких музыкальных орудий...» (Дан. 3, 5); ввергнутые же в горя­щую печь еврейские отроки воспели песнь Бо­гу только своими голосами, без употребления каких-либо инструментов. Золотой истукан, являющийся символом мощи видимого веще­ственного мира, требует вещественных приношений и почестей, выражающихся в звуках, извлекаемых искусственным способом из музыкальных инструментов, поклонение же неви­димому Богу осуществляется духовно и требует максимально достижимого для человека отказа от всего видимого и вещественного, что выра­жается в использовании только лишь возмож­ностей своего существа, полученного от Бога, и отвержении всего внешнего и искусственного.

Огонь, объявший еврейских отроков, сжи­гает все вещественные образы и представления, все лишнее, не имеющее к Богу отношения, оставляя в человеке только то, что жаждет Бо­га и устремлено к Нему.

Согласно воззрениям отцов восточной Церк­ви, именно такой огненной печью должен стать клирос для каждого, кто восходит на него, об­лачившись в специальную одежду и получив молитвенное посвящение певчего, но то, что в Ветхом Завете изображалось в образе огня, свя­тые отцы понимали как страх Божий. Именно страх Божий является тем огнем, в котором сгорают все образы и представления веществен­ного мира, встающие препятствием на пути к Богу.
6
И именно страх Божий является необхо­димым условием и причиной богослужебного пения. Если нет страха Божьего, то бесполезны и восхождение на клирос, и облачение в певче­ские одежды, и слова посвятительной молитвы, ибо без этого страха клирос превращается в сце­ну, певчий в артиста, а богослужебное пение − в музыку. «Не должно по примеру трагиков не­жить сладкогласием гортань и уста, чтобы не были слышны в церкви театральные голосоизменения и песни, но должно петь со страхом и умилением», − говорил Блаженный Иероним. Но не следует и «употреблять бесчинных воп­лей, вынуждать из себя неестественные крики и вводить... несообразное и несвойственное церкви: но с великим вниманием и умилением приносить псалмопения Богу, назирающему сокровенное».

Представленный труд призван помочь слу­жителям церкви, правильно натренировав го­лос, наилучшим образом «возвещать Божест­венный закон, проповедовать Бога... созидать Церковь».

Проблемы постановки голоса

церковнослужителей

Долгие службы, в течение которых священ­ники, диаконы, певчие, обязаны донести до слуха прихожан молитвы Господни, требуют от священнослужителей выносливого и красивого голоса.

По мнению протодиакона храма Преподоб­ного Пимена Великого Сергия Громова, в насто­ящее время мало певцов с правильно постав­ленным голосом, умеющих владеть им вполне самостоятельно, правильно, естественно, непри­нужденно и легко. Причина в том, считает ав­тор, что часто преподаватели не имеют ясного представления об устройстве голосового аппара­та и о том механическом процессе, при помощи которого образуется звук.

С. Громов отмечает: «Искусство прежних архидиаконов, протодиаконов и церковных певцов заключалось главным образом в пора­зительном умении владеть голосом. В удиви­тельно красивой, музыкальной фразировке, в звуковой красочности, согласующейся с внут­ренним содержанием того, что читал, произно­сил, пел архидиакон, протодиакон, певец хора. Для этого надо иметь внутреннюю силу убеж­дения, видеть истину.

Регенты церковных хоров тесно связывали музыкальные выражения с выражением текста. Текст слышится и руководит хором, хор и го­лос протодиакона так сливаются в своем
действии, что является как бы только одна мелодия.

8
При таком согласии между хором и протодиа­коном пение будет способствовать молитве ве­рующих».

Школа пения, пишет С. Громов, должна на­учить певца правильно пользоваться своим го­лосом. Если же постановка голоса не следует данным физиологии, певец может потерять
го­лос вообще.

Знаменитые учителя пения, как Ф. Лампери и М. Garcia, давшие массу прекрасных пев­цов, заставляли своих учеников исполнять трудные партии не ранее, чем ученик изучит голосовой аппарат, а затем уже позволяли учиться владеть этим аппаратом, т. е. издавать тот или другой звук. «Прежние профессора пе­ния брали голос человека, как инструмент, уже созданный Господом Богом, и только учили им пользоваться», − утверждает С. Гро­мов.

Автор, проработав много лет в монастырях и церковных приходах, пришел к выводу о том, что многие люди, посвятившие себя церковной службе: священники, диаконы, регенты и пев­чие церковных хоров довольно часто страдают потерей голоса или частичной его утратой. Если лиц других речевых и вокальных профессий специально отбирают для обучения, то в монас­тыри идут по духовному призванию. Регентам монастырей приходится отбирать певчих среди неподготовленных лиц, поэтому голосовые рас­стройства среди церковнослужителей встреча­ются гораздо чаще.
9
Практически никто из них не знает природу и свойства голоса, а также его физиологические возможности. В незнании голосового механиз­ма, неумении владеть им заключается главная причина безуспешности многочисленных попы­ток стать искусным певцом, расширить диапа­зон своего голоса.

Большие речевые нагрузки предъявляют по­вышенные требования к голосовому аппарату, в результате чего голоса хористов становятся слабыми, надорванными, а зачастую даже воз­никают заболевания гортани, узелки певцов, парезы голосовых складок.

Нарушения функции гортани заставляют вы­рабатывать профилактические меры для сохра­нения здорового голоса и искать пути восста­новления в случае его нарушений. Заболевания голосового аппарата снижают трудоспособность у практически здоровых людей, а для некото­рых создают угрозу профессиональной непри­годности. Для того, чтобы быть хорошим пев­цом, необходимо быть не только хорошим тех­ником, но прежде всего здоровым человеком. Восстановление голоса возвращает людей к нор­мальной трудовой деятельности, поэтому зада­чи специализированной помощи при этих забо­леваниях приобретают социальное значение.

Опыт работы автора показал, что проведение фонопедических занятий не только восстанав­ливает голоса, но и расширяет их диапазон. Да­же те клирики, которые не имели навыков хо­рошего голосоведения и поэтому часто уставали и теряли голос во время служб, смогли после занятий выполнять свои обязанности.

Фониатрия в начале своего развития зани­малась вопросами исправления различных ре­чевых дефектов и расстройств. Так в Древней Греции появилась новая дисциплина − ритори­ка. Родоначальником этой дисциплины счита­ется Демосфен, который первым исправлял у себя речевые дефекты. В работах Гиппократа, Аристотеля и Галена описывается гортань, где ей дается название «глоттис». Гиппократ вы­сказывал гипотезу о том, что голос возникает в гортани. В XVI веке Леонардо да Винчи зани­мается проблемами голосообразования и дает первые рисунки гортани.

В 1593 г. итальянский анатом А. Везалий сделал открытие, что голос образуется в узком пространстве внутри гортани, т. е. в «глоттисе», а несколько позже были описаны две «связки» внутри гортани, называемые с тех пор «голосовыми складками», которые и образуют описанный уже до этого «глоттис».

Механизм голосообразования и его наруше­ния долгое время не был хорошо изучен. При­чинами этого были особое расположение и, прежде всего, отсутствие соответствующих тех­нических средств исследования. Научное объяс­нение механизмов голосообразования стало воз­можным лишь в середине XIX века, в связи с развитием физиологических и акустических методов исследования (труды М. Garcia, Г. Гемгольца, К. Бернара, И. М. Сеченова).

Развитие фониатрии в современном ее виде началось с изобретения английским врачом J. Muller (1840 г.) ларингиального зеркальца для обследования больных.

В 1854 г. парижским вокальным педагогом М. Garcia ларингиальное зеркало было приме­нено на практике для изучения проблем голо­са. В 1855 г. он представил Лондонскому Ко­ролевскому обществу исследование под назва­нием «Physiological observations on the human voice». В этом труде дано описание функций го­лосовых складок при фонации, дыхании, а так­же правильные замечания об образовании го­лоса, что позволяет назвать Garcia истинным изобретателем ларингоскопа. Это изобретение послужило началом систематического исследования физиологии и патологии голосового ап­парата.
13
В 1905 г. Н. Gutzmann на медицинском факультете Берлинского университета защитил диссертацию на тему «Расстройства разговорной функции как предмет клинического преподавания». Эта работа была первым признанием фониатрии как самостоятельной медицинской дисциплины.

В 1924 г. Е. Froschels организует в Вене 1-й Международный конгресс логопедов и фониатров, на котором было образовано Международное общество логопедов и фониатров, существующее и до настоящего времени. Одна из ведущих фониатрических клиник мира находится в Праге. Она была основана профессором М. Seeman в 1937 г.

Первые работы по фониатрии появились в России в 1884 г. Д. И. Кошлаков и Н. Т. Симановский опубликовали свои работы по изуче­нию функциональных расстройств голоса. Особый интерес русские фониатры проявляют к певческому голосу и к речевым расстройствам. Одним из первых Е. Н. Малютин занимает­ся исследованием проблем певческого голоса, в частности вопросом конфигурации твердого нёба и влияния этого фактора на виды опер­ных голосов. В 1915 г. доктор М. С. Эрбштейн опубликовал свой труд о профессиональных болезнях голоса священников, проповедников, певцов, ораторов. Известный московский фониатр Л. Д. Работнов выдвинул свою теорию пара­доксального дыхания при пении.
14
Ленинградскую фониатрическую школу представляют И. И. Левидов, М. И. Фомичев, В. Г. Ермолаев, В. П. Морозов, Н. Ф. Лебедева, Т. Е. Шамшева. Из фониатров московской шко­лы известны Е. А. Рудаков, Л. Б. Дмитриев, Ю. С. Василенко и др.

Развитая сеть фониатрических учрежде­ний имеется в Великобритании, Америке, Бол­гарии, Венгрии, Франции, ФРГ, Голландии, Скандинавских странах и Финляндии.

Обособление фониатрии в качестве отдель­ной от оториноларингологии, самостоятельной отрасли медицины послужило основой для со­здания в 1971 г. Союза европейских фониат­ров − СЕФ. Члены этой организации не только используют в своих методах лечения больных самые последние достижения фониатрии, но и как представители ведущей Международной ас­социации направляют деятельность других фо­ниатров, передавая им свой богатый опыт ра­боты.
15

Анатомия органов речи

Речевой акт осуществляется сложной систе­мой органов, в которой различаются перифери­ческий и центральный речевой аппарат.

Голосовой аппарат человека состоит из трех частей:

• 
  верхних дыхательных путей − глотки, но­соглотки, носовой полости, придаточных пазух носа и полости рта (так называемая надставная труба);
  
• 
  гортани, в которой располагаются голосовые складки;
  
• 
  полости легких, бронхов и трахеи.
  

Функция голосо- и речеобразования тесно связана с дыхательной функцией, а перифери­ческие органы речи являются в то же время и дыхательными органами. В состав перифери­ческого речевого аппарата входят: нос, рот, глотка, гортань, трахея, бронхи, легкие, груд­ная клетка и диафрагма (рис. 1).

Рис. 1. Строение речевого аппарата.

Hoc является началом дыхательных путей. Одновременно он служит органом обоняния, а также участвует в образовании так называемой надставной трубы голосового аппарата. Нос состоит из наружного носа и носовой полости с ее придаточными пазухами.

Наружный нос состоит из костно-хрящевого скелета и мягких частей. Верхний узкий ко­нец носа, начинающийся от лба, называется корнем носа; книзу и кпереди от него тянется спинка носа, заканчивающаяся кончиком носа. Боковые подвижные части носа называются крыльями носа, их свободные края образуют наружные носовые отверстия, или ноздри. В со­став скелета наружного носа входят лобные от­ростки верхнечелюстных костей, носовые кости и хрящи носа (рис. 2). Мягкие части образуют­ся мышцами и кожей. Назначение мышц за­ключается главным образом в расширении и сужении ноздрей.

Носовая полость (рис. 3) состоит из двух по­ловин, отделенных друг от друга носовой пере­городкой. Задне-верхняя часть перегородки − костная, а передне-нижняя − хрящевая. Каж­дая из двух половин носовой полости имеет че­тыре стенки: верхнюю, нижнюю, внутреннюю и наружную.

Верхняя стенка, или крыша, полости носа в основном образуется ситовидной пластинкой решетчатой кости. Эта пластинка пронизана многочисленными отверстиями. На верхней ее поверхности, обращенной в полость черепа, лежит луковица обонятельного нерва. От луко­вицы отходят книзу тонкие веточки − так на­зываемые обонятельные нити (волокна обонятельного нерва), которые проникают в носовую полость через отверстия ситовидной пластинки.
18

Рис. 2. Скелет наружного носа:

1 − носовая кость; 2 − боковой хрящ носа; 3 − большой крыльный хрящ; 4 − крыло носа; 5 − малые крыльные хря­щи; 6 − лобный отросток верхней челюсти.

Рис. 3. Разрез через полость носа:

1 − нижняя раковина; 2 − средняя раковина; 3 − верхняя раковина;
4 − нижний носовой ход; 5 − средний носовой ход; 6 − верхний носовой ход; 7 − верхнечелюстная пазуха; 8 − решетчатые клетки; 9 − основная пазуха; 10 − носовая перегородка.
19

Нижняя стенка, или дно полости носа, яв­ляется одновременно верхней стенкой полости рта (твердое нёбо). Дно носовой полости образу­ется двумя сросшимися по средней линии нёбными отростками верхнечелюстных костей и дополняется сзади горизонтальными пластин­ками нёбных костей.

Внутренняя, или срединная, стенка носо­вой полости − общая для обеих половин − обра­зуется носовой перегородкой.

Наружная, или боковая, стенка полости но­са по своему строению наиболее сложная. На ней имеются три горизонтально расположен­ных костных выступа, напоминающих по фор­ме половинку двустворчатой раковины. Это но­совые раковины − нижняя, средняя и верхняя. Самая большая из них, нижняя, является само­стоятельной костью, а средняя и верхняя пред­ставляют собой отростки решетчатой кости. Под носовыми раковинами расположены три носовых хода: между нижней раковиной и дном носовой полости − нижний носовой ход. Между средней и нижней раковинами − сред­ний, между верхней и средней раковинами − верхний носовой ход. Щелевидное пространство между носовой перегородкой и обращенными к ней поверхностями всех трех носовых раковин называется общим носовым ходом.
20
Спереди носовая полость прикрыта наруж­ным носом и лишь в нижней своей части от­крывается наружу через вход в нос (ноздри). Задней стенки носовая полость не имеет и сооб­щается сзади с полостью глотки посредством больших овальных отверстий − хоан (по одному отверстию в каждой половине носа). Вся носо­вая полость выстлана слизистой оболочкой. В той части слизистой оболочки, которая покры­вает верхнюю часть носовой перегородки, верх­нюю и отчасти среднюю носовую раковину, раз­ветвляются веточки обонятельного нерва, за­кан­чи­вающиеся обонятельными клетками. Эта часть носовой полости называется обонятель­ной областью. Вся остальная часть полости носа называется дыхательной областью. Сли­зистая оболочка дыхательной области выстлана мерцательным эпителием. Под слоем эпителия расположено большое количество желез, выде­ляющих слизь.

В слизистой оболочке носовых раковин, особенно нижней, заложена так назы­ваемая пещеристая ткань, состоящая из расши­ренных венозных сплетений. Стенки этих спле­тений содержат большое количество гладких мышечных волокон. При воздействии различ­ных раздражителей (температурных, химиче­ских), а также психических факторов пещерис­тая ткань

21
Этот участок получил название кровото­чивой зоны носовой перегородки и является наиболее частым источником носовых кровоте­чений.

Носовая полость имеет ряд придаточных пазух. Придаточные пазухи носа представляют собой полости, наполненные воздухом; они рас­положены в костях, участвующих в образова­нии стенок носовой полости. Эти пазухи сооб­щаются с полостью носа посредством отверстий, расположенных в верхнем и среднем носовых ходах. Все придаточные пазухи носа парные (рис. 4). В лобных костях находятся лобные па­зухи, в верхней челюсти − верхнечелюстные (гайморовы пазухи), в основной кости − основ­ные пазухи и в решетчатой кости − решетча­тые клетки. Стенки придаточных пазух вы­стланы тонкой слизистой оболочкой, явля­ющейся продолжением слизистой оболочки носа.

Рис. 4. Схема расположения придаточных пазух носа (а − спереди,

Рот

Рис. 6. Форма твердого нёба:

1 − поперечное сечение: а − нормальное нёбо; б – широкое и плоское нёбо; в − высокое и узкое нёбо;

2 − продольное сечение: а − куполообразное нёбо; б − пологое нёбо; в − крутое нёбо.

Язык − массивный мышечный орган. При сомкнутых челюстях он заполняет почти всю ротовую полость. Передняя часть языка под­вижна, задняя часть фиксирована и носит на звание корня языка.

Большинство мышц, составляющих массу языка, имеет продольное направление − от кор­ня языка к его кончику. Вдоль всего языка по средней его линии проходит волокнистая перегородка языка. Она сращена с внутренней по­верхностью («изнанкой») слизистой оболочки спинки языка.

При сокращении мышц языка на месте сра­щения образуется заметная канавка.

Мышцы языка (рис. 7) делятся на две груп­пы. Мышцы одной группы начинаются от кост­ного скелета и заканчиваются в том или ином месте внутренней поверхности слизистой обо­лочки языка; мышцы другой группы обоими своими концами прикрепляются к различным участкам слизистой оболочки. Сокращение мышц первой группы обеспечивает движение языка как целого; при сокращении мышц вто­рой группы изменяются форма и положение от­дельных частей языка. Все мышцы языка пар­ные.

К первой группе мышц языка относятся сле­дующие:

1. Подбородочно-язычная мышца; начина­ется на внутренней поверхности нижней челюс­ти. Волокна ее, расходясь веерообразно, идут вверх и назад и прикрепляются к спинке языка в области его корня.

26

Рис. 7. Мышцы языка:

1 − продольная мышца языка; 2 − подбородочно-язычная мышца;
3 − подъязычная кость; 4 − подъязычно-язычная мышца; 5 − шило-язычная мышца; 6 − шиловидный отрос­ток.

Назначение этой мышцы − выдвигать язык вперед (высовывать язык изо рта).

2. 
   Подъязычно-язычная мышца; начинается от подъязычной кости, расположенной ниже языка и кзади от него. Волокна этой мышцы идут в виде веера вверх и вперед, прикрепляясь
   к слизистой оболочке спинки языка. Назначе­ние − осаживать язык книзу.
   
3. 
   Шило-язычная мышца; начинается в виде тонкого пучка от шиловидного отростка, на­ходящегося на основании черепа, идет вперед, входит в край языка и направляется к средней линии навстречу одноименной мышце противо­положной стороны.
   
   
   

Во вторую группу мышц языка входят сле­дующие:

1. 
   Верхняя продольная мышца языка, расположенная под слизистой оболочкой спинки языка. Волокна ее заканчиваются в слизистой оболочке спинки и кончика языка. При сокращении эта мышца укорачивает язык и загибает кончик его кверху.
   
2. 
   Нижняя продольная мышца языка представляет собой длинный узкий пучок, располагающийся под слизистой оболочкой нижней поверхности языка. Сокращаясь, подтягивает язык и загибает кончик его книзу.
   
3. 
   Поперечная мышца языка состоит из нескольких пучков, которые, начавшись на перегородке языка, проходят через массу продольных волокон и прикрепляются к внутренней поверхности слизистой оболочки бокового края языка. Назначение − уменьшать поперечный размер языка (суживать и заострять язык).
   

В слизистой оболочке, покрывающей верх­нюю поверхность языка, содержатся так называемые вкусовые сосочки, являющиеся конце­вым аппаратом вкусового анализатора.

28
У корня языка расположена язычная мин­далина, нередко более развитая у детей.

Дно полости рта образуется мышечно-перепончатой стенкой, которая идет от края ниж­ней челюсти к подъязычной кости. Слизистая оболочка нижней поверхности языка, переходя на дно полости рта, образует на средней линии складку − подъязычную связку, или так назы­ваемую уздечку языка. В некоторых случа­ях уздечка, оказываясь недостаточно длинной, ограничивает движения языка.

Двигательную иннервацию язык получает от подъязычного нерва (XII пара), чувствитель­ную − от тройничного, вкусовые волокна − от языкоглоточного (IX пара).

В полости рта открываются выводные прото­ки слюнных желез. Выводной проток околоуш­ной железы открывается на внутренней поверх­ности щеки против второго верхнего коренного зуба, протоки подчелюстной и подъязычной желез − в слизистой оболочке дна ротовой по­лости около уздечки языка.

Глотка

Носоглотка ограничена сверху основанием черепа, заднюю стенку ее составляет позвоноч­ник. Передней стенки носоглотка не имеет и со­общается здесь с полостью носа посредством