Him the Rasmus Negative Из любви и теней
жүктеу/скачать 39.5 Kb.
|
| HIM – The Rasmus – Negative
Из любви и теней Сегодня на большой кухне за кулисами Palladium финская смесь. HIM, The Rasmus и Negative, которые у себя дома уже давно были на верхних строчках хит-парадов и в сердцах фанаток, быстренько собрались ради этого заранее успешного турне. Три финских красавчика-фронтмена Вилле Вало, Лоури Илонен и Йонне Аарон пришли на послеобеденное эксклюзивное интервью Sonic Seducer и при ярком свете софита работающей камеры, кажется, чувствуют себя удивительно неуютно. Опытный Лоури и хрупкий Йонне прикладываются к своим бутылкам с водой вовсе не как рок-звёзды и вначале вообще замолкают. Агрессивно ведёт себя только Вилле. Впечатление, только усиливающееся фингалом под правым глазом – следствием недавно произошедшего рукоприкладства с соседями и полицией. В тот момент, когда появляется первое облачно сигаретного дыма, начинаются размышления о предложениях руки и сердца, Родине и алкогольных забавах. Вилле: Сегодня у нас первый свободный вечер, потому что завтра у нас Закрытие. Эта ночь будет нашей ночью единения, ночью, когда мы все станем кровными братьями (его сосед немного вздрагивает) – ну ладно, как минимум, братьями. Мы пойдём в гомосексуальную пивную и будем пить кёльш. Во время короткого турне туда можно обязательно заглянуть ещё раз. Но для HIM это поездка заканчивается только в октябре. Чтобы непрерывно выступать и давать хорошие концерты, нужно просто не отрывать каждый день, такого никто не выдержит. И играть «спустя рукава» тоже не советую, иначе люди потребуют свои деньги назад. Но ведь такого никогда не случалось?
HIM, The Rasmus и Negative – это уже компания распутников, разновидность готических чиппендейлов Вилле: Хм, это так? Мы не бабники, мы хотим что-то отдать фанатам, а не пользоваться ими. Дать им возможность кроме всего прочего послушать хороший рок-н-ролл, для меня это не распутство. Ну, тогда скажем компания сердцеедов… Вилле: Здесь есть маленькое различие. Только обычно ты не разбиваем сердца, а лечим их. Йонне: Конечно, мы хотим давать надежду, а не разбивать сердца, это же скучно. Вилле: Всё равно большинство чиппендейлов гомики, а мы нет. А перед началом концертов были какие-нибудь Смешные Трюки или может быть пари, типа у кого будут громче аплодисменты и больше девочек? Вилле: Нет, до сих пор мы просто радуемся, что всё так хорошо проходит. Это длится мгновение, до тех пор, пока группа не привыкнет ко всему, немного не успокоится, и всё не пойдёт по старому, и можно снова привыкать к тому, что мы на гастролях. Это как велосипедная прогулка. Лоури (тоже наконец-то пытается что-то сказать): Каждый любит быть номером один, но – Вилле (безжалостно перебивает): В разных категориях мы все номер один: The Rasmus завлекают людей, чтобы перемещаться, мы работаем над тем, чтобы их сердца сильнее бились, особенно у тех, у кого губы накрашены чёрной помадой, а Йонне добивается того, чтобы каждого колбасило. Йонне: Мы приехали, чтобы свести с ума чужую публику. Вилле: Да, до сих пор в этом у вас нет равных. Что касается девушек: нам нельзя держать за кулисами девушек, на это есть много причин. Лоури: Но, так или иначе, всегда есть компашка, которая получает девушек. До того, как нам надо на сцену, они уже уходят. В ваших текстах наиболее часто встречаются следующие слова: «Любовь», «Смерть», «Тьма» и «Тени». Когда вам приходится пропускать эти слова, о чём вы тогда поёте? Вилле (после долгих раздумий): О тех редких вещах, которые обходятся без этих слов. У нас есть такая алкогольная забава: Включаешь какой-нибудь диск-HIM и пьёшь каждый раз, когда звучат слова «Любовь», «Смерть» или «Детка». Вилле: У нас было что-то подобное, раньше, когда мы смотрели «Конана-Варвара» * в русском прокате он переводился, как «Конон-разрушитель»*. Каждый раз, когда Арнольд Шварцнегер мочил очередного врага, мы опрокидывали водку. Думаю, я никогда не выдерживал больше первых десяти минут. Честное слово, это был своего рода Клуб Конана, мы носили килты и ножи. Лоури: Это просто вещи и темы, которые нас очаровывают, поэтому мы об этом пишем. Йонне (вздыхая): Для меня писать стихи то же, что писать дневник. Может быть, я просто такой депрессивный – часто я такой, как мы все. Что характерно для финского мужчины? Йонне (первый): Финские мужчины возводят вокруг себя забор, своего рода панцирь. Его трудно сломать, но когда однажды это сделаешь, то за ним можно найти нечто необычное, нечто прочное и откровенное. Вилле (тем временем пытается снова войти в игру): У них самые отвратительные «колючки» *?* в мире. Лоури: И часто возникает проблема с выражением своих чувств. Думаю, это причина, по которой они так много пьют. Вилле: Да и поэтому мы создаём музыку. Может быть финки более застенчивы, чем немки? Вилле: Нет, как раз наоборот, они очень прямолинейны и вспыльчивы, особенно на Севере: Они снимут с тебя штаны – они и вправду роковые и заставляют меня сильно засмущаться! Я как-то встретил парочку из этого региона. Мы как раз что-то пили, когда девушка начала жаловаться на своего друга. Она разделась, а он продолжал смотреть футбол, даже когда она стала мастурбировать перед телевизором, он лишь продолжал пить своё пиво. Эй, она это рассказывала, лишь чуть-чуть узнав меня, это была так сказать странная беседа, и я сидел: ага, да, эмм, интересно… Романтичный момент: вы делаете предложение руки и сердца своей избраннице – как? Вилле: Честно говоря, я уже не могу вспомнить, как у меня это проходило. Но романтика есть повсюду, она окружает нас. Даже идя в туалет, можно быть романтичным, это зависит лишь от точки зрения. Я думаю, это не имеет ничего общего со свечами и красными розами, это всего лишь старомодное понятие. Когда ты видишь мир сквозь розовые очки, тогда ты очень близок к действительности, которой я живу. Лоури: Думаю, я попробовал бы добиться этого старомодными методами. Но я ещё никогда серьёзно не задумывался над этим. Это такое важное, ответственное решение, что я бы обдумывал его очень основательно и долго. Романтичный момент: вы делаете предложение руки и сердца своей избраннице – как? Вилле: Честно говоря, я уже не могу вспомнить, как у меня это проходило. Но романтика есть повсюду, она окружает нас. Даже идя в туалет, можно быть романтичным, это зависит лишь от точки зрения. Я думаю, это не имеет ничего общего со свечами и красными розами, это всего лишь старомодное понятие. Если ты видишь мир сквозь розовые очки, тогда ты очень близок к действительности, которой я живу. Лоури: Думаю, я попробовал бы добиться этого старомодными методами. Но я ещё никогда серьёзно не задумывался над этим. Это такое важное, ответственное решение, что я бы обдумывал его очень основательно и долго. Но наверняка было бы что-то, что бы я превратил в нечто личное и важное. Йонне: Хм, я бы сказал: ванна в виде черепа *?*. Её изобрёл Сэр Кристус, и она является нашим вариантом романтического вечера, для этого нужно много алкоголя и обычно никаких девчонок. Вилле, ты как-то сказал, что Финляндия значит для тебя намного больше, чем просто политический термин? Вилле: Хм, собственно говоря, ни то и не другое. Это ещё одна причина, почему мы все в основном поём о взаимоотношениях. Политика Финляндии очень скучна, так же как и религия. Нас объединяет только чувство гордости за ветеранов Зимней войны, мы здесь, чтобы отомстить за них. Лоури: Я горжусь финской музыкой. И финским народом, насколько он прямой и честный. Финны очень прямолинейны и создают много слов. В Финляндии нет такой вещи как короткий разговор *?*, к тому же мы говорим короткими предложениями. Это упрощает общение, потому что весь мусор выкидывается и как следствие возникает меньше недоразумений. Йонне: Между немцами и финнами есть много общего и, возможно, это одна из причин, по которой здесь так хорошо принимают финскую музыку. Вилле: Финский народ всё ещё ищет свою принадлежность, и в то время как прошлые поколения пытаются её найти в политике и воспоминаниях о войне, мы нашли для себя музыку. Хотя музыка и является универсальным вопросом, но наша цель превратиться во что-то «специфически финское», наподобие какой-нибудь специи. Странно, что это финское развитие появилось так сказать ночью, внезапно финская волна выплеснулась… Вилле: Да, у нас было такое тайное общество. Все финские группы только репетировали, репетировали, репетировали, и мы сговорились не выпускать альбомы до 2000 года. Это была идея, скажу я вам, она очень хорошо работала. Лоури (хрипло): Стратегия! Но я не думаю, что только из-за успеха HIM так много других групп добились своего за пределами Финляндии. Даже когда дверь немного приоткрывается, всё равно, чтобы там выжить, нужно быть хорошим, сильным, эмоциональным и правдоподобным. Не достаточно просто быть из Финляндии. Вилле, что там произошло с твоими соседями? Вилле: Я не могу об этом говорить, по юридическим причинам. Это включает в себя насилие и жестокость, также и со стороны полиции. (Тем временем Вилле, между прочим, рассказывал о том, как попытался вломиться в дверь к соседу, потому что тот распространял слухи о том, что Вилле и его подружка Йонна занимаются распространением героина. Это привело к выяснению отношений с полицией, которая арестовала Вилле, и так он заработал себе синяк под глазом. Теперь певец хочет приобрести отдельный коттедж). Лоури: Меня тоже как-то раз арестовывали, когда я был помоложе, из-за парочки граффити, но не из-за чего-то более серьёзного. Йонне: А меня арестовали в 14 или 15 лет, когда я мочился на стену церкви. В другой раз я выкинул телевизор из окна отеля (О чём его родители узнали из газет). Вилле: Наш гитарист тоже как-то так пробовал, но окно было слишком узким. Потом он стал кидаться бутылками с водкой из мини-бара в проходящих мимо пожилых дам, но у него это тоже не получилось. Это было незадолго до того, как он упал. Лоури: Сегодня телевизоры становятся больше и тяжелее, особенно плазменные. Мы ведь не такие сильные парни… жүктеу/скачать 39.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|