– 25 см Серовато-бурый торф: в нижней части появляется заметная примесь минеральной фазы и уменьшается степень разложенности торфа; 25 – 35 см

Точка 2:

Видно, что стратиграфия и состав отложений двух исследованных колонок коррелятивны. Верхняя, органическая часть отложений представлена маломощным молодым сфагновым торфом. Под торфом лежит органно-минеральный ил со значительным участием песка. Мощность органической и органно-минеральной толщи отложений закономерно увеличивается от точки 1 к точке 2, то есть к центру болота. Минеральное дно болота сложено слоистыми отложениями: суглинками и глинами с ритмично меняющимся по глубине содержанием пылеватых и, особенно, песчаных фракций с прослоями иловатого песка, иногда с участием гравия и гальки. Слоистость отложений, ритмичные изменения содержания крупных гранулометрических фракций по глубине внутри стратиграфических единиц, голубовато-сизая окраска, довольно высокое (более 2%) содержание органического вещества в минеральных слоях отложений (табл. 6) позволяют достаточно уверенно говорить об озерном генезисе отложений.

Результаты спорово-пыльцевого анализа отложений колонки 1 показали, что, по крайней мере, верхние 240 см толщи накоплены не более чем за 2500 тысячи лет (рис. 13). На глубине 133 – 170 см отмечены крайне малая концентрация и плохая сохранность пыльцы: зерна часто разорваны, забиты минеральными частицами. В осадке этого слоя много древнего, дочетвертичного детрита, встречаются споры палеозойских растений (Hymenozonotriletes, Acanthotriletes, Trilobozonotriletes). Все это может служить доказательством повышения уровня воды, вызвавшего усиление размыва подстилающих и береговой зоны, в период формирования осадков на этой глубине. В целом, полученная спорово-пыльцевая диаграмма вполне согласуется с результатами детальных спорово-пыльцевых исследований субатлантических отложений Половецко-Купанского болота (Климанов и др., 1994; 1995). Спорово-пыльцевые спектры хорошо отражают позднеголоценовые антропогенные и климатические изменения растительного покрова территории: возрастающее участие в спектрах березы, связанное с экстенсивным освоением территории; максимум широколиственных пород на глубине 70 – 120 см, вероятно, соответствующий малому климатическому оптимуму раннего средневековья; практически полное исчезновение из спектров пыльцы широколиственных пород деревьев в верхних 30 см отложений, связанное с температурной депрессией конца малого ледникового периода. Результаты спорово-пыльцевого анализа снова входят в противоречие с радиоуглеродным возрастом органических отложений колонки. Для слоя торфа с глубины 10 – 35 см получена радиоуглеродная дата 1580±30 (см табл. 3: калиброванный возраст составил 1416 – 1468 лет назад). Рассчитанная на основании этой даты скорость торфонакопления составляет 0,14 мм в год. Такая скорость роста торфяной залежи примерно соответствует минимальной возможной скорости (Козловская и др., 1978) и слишком низка для данного региона. Так, например, средняя скорость торфонакопления в залежи Половецко-Купанского болота составляет 1,25 мм в год (Климанов и др., 1995). Снова приходится признать полученный абсолютный возраст удревненным и руководствоваться относительным датированием отложений по спорово-пыльцевым данным.

По результатам анализа состава биологической фазы озерные условия четко диагностируются для слоя 67 – 77 см, представленного торфянистым опесчаненным илом. Отложения такого типа весьма характерны для водоемов. Здесь существенно возрастает обилие водорослей: диатомовых, золотистых, сине-зеленых, желто-зеленых (табл. 6, 7). Широко представлены в этом слое диатомеи: Pinularia, Eunotia, Tabellaria, Cymbella, Synedra, Hantzschia, Stauroneus, Navicula. Кроме того, здесь встречаются статобласты мшанок (Bryoxoa) – представителей типично водной микрофауны. На уровне 170 – 255 см имеются следы еще одного обводнения. В этих слоях присутствуют остатки харовых - крупных водорослей, обитающих только в водоемах и спикулы губок (Spongia).

Отметим, что из 18 зарегестрированных родов и видов диатомовых, синезеленых и эвгленовых водорослей 15 описаны в ныне существующих озерах Ярославской области (Ильинский, 1970).

Кроме того, в отложениях встречаются остатки высших водных и прибрежно-водных растений, таких как рогоз (Typha), стрелолист обыкновенный (Sagittaria sagittifolia), реже – камыш (Scirpus) В самом глубоком слое 380 – 390 см единично отмечены остатки водного растения Наяды малой (Najas minor). Обильны в отложениях остатки растений – основных участников образования сплавин на зарастающих водоемах, таких как сфагновые мхи, вахта трехлистная, сабельник болотный.

Таким образом, на основании полученных данных можно заключить, что исследованное болото Ижерь имеет озерное происхождение. В небольшой замкнутой и изначально, скорее всего, довольно глубокой западине существовал водоем, в котором происходило накопление преимущественно минеральных отложений: глин и суглинков с ритмично изменяющимся содержанием песчано-пылеватых фракций с прослоями иловатых песков. Условия осадконакопления в водоеме не оставались постоянными. В частности, отмечен этап повышенной интенсивности эрозионных процессов и быстрого накопления минеральных отложений, вероятно, предшествовавший раннесредневековому климатическому оптимуму. До и после выделенного периода повышенной гидродинамики отложения накапливались в относительно спокойной обстановке. Водоем постепенно мелел, возможно, зарастал сплавинами. Окончательное превращение его в болото, скорее всего, произошло за последние столетия.

ОШАРА

Описанная колонка сложена типичными преимущественно органно-минеральными слоистыми озерно-старичными отложениями. Лишь верхний иловато-торфянистый горизонт мощностью 30 см сформирован уже в водно-болотной обстановке. Об этом свидетельствуют характер отложений и данные по составу содержащихся в них биологических остатков, прежде всего преобладание остатков вегетативных органов высших растений, сокращение количества и разнообразия водорослей в этом горизонте, особенно в его верхней части (табл. 8, 9, 10). Радиоуглеродным методом датированы отложения этого горизонта в слое 15 – 30 см. Поскольку этот слой формировался в пограничных водно-болотных условиях на стадии пересыхания водоема, его радиоуглеродный возраст должен определять верхнюю временную границу существования старичного озера. Калиброванный радиоуглеродный возраст образца составляет 904 – 971 лет (табл. 3). На наш взгляд, полученная дата не соответствует действительному возрасту отложений, иначе пришлось бы констатировать слишком маленькую скорость прироста отложений за последние тысячелетие – 0,22 мм в год. Тогда как примерно XIII – XIX в.в. этого тысячелетия известны как период особенно быстрого осадконакопления в поймах рек средней полосы России (Сычева, 1999; Александровский, 2002). Снова приходится предполагать удревнение образца, причиной которого, возможно, стал привнос из подстилающих горизонтов более древнего углерода гидрогенных карбонатов.

Описанная колонка сложена типичными отложениями центральной поймы: преимущественно неясно слоистыми пылеватыми или иловато-пылеватыми суглинками с ритмичным изменением содержания фракции пыли, реже с примесью мелкого песка. Важно подчеркнуть, что характер и состав отложений до глубины 465 см принципиально не изменяется. То есть можно достаточно уверенно говорить, что все время пока формировалась исследованная толща отложений, точка исследования находилась в центральной части поймы, где год за годом во время паводка накапливались так называемые наилки: отложения полых вод. У нас нет возможности датировать отложения в нижней части, чтобы определить сколь долго в этой части поймы сохранялся такой режим осадконакопления. Однако по мощности отложений можно грубо оценить минимальное возможное время их накопления. Основываясь на литологии описанной колонки отложений и опубликованных данных по скорости осадконакопления в поймах Европейской части России (Бронзов, 1927; Шанцер, 1951; Шраг, 1969; Александровский, 2002) мы считаем, что исследованная толща пойменных отложений мощностью 465 см не могла быть накоплена менее чем за 2000 лет.

Верхние 2,5 м отложений представляют собой торфяную залежь, сложенную древесным торфом (см. образец с глубины 60 – 70 см в табл. 8а) и сформированную в условиях низинного болота. Радиоуглеродный возраст органо-минеральных отложений из слоя 250 – 280 см, непосредственно подстилающего торфяную залежь, составляет 6394 – 6500 лет (табл. 3). В основании колонки лежат речные отложения, которые, по-видимому, следует отнести к русловая фации, поскольку они сложены среднезернистыми песками и не содержат никаких остатков организмов. Слоистые органо-минеральные отложения, залегающие между низинным торфом и речными песками, относятся к периоду отмирания древнего речного русла. Результаты анализа биологического состава отложений, подстилающих торфяную залежь, не выявили никаких диагностических признаков озерного местообитания (табл. 8 – 10). От 95% до 100% всех биологической фазы составляют остатки высших растений, среди которых преобладают остатки хвощей (Equisetum), тростника (Phragmites communis) и древесной растительности. Только в слое 250 – 280 в небольшом количестве отмечены сине-зеленые водоросли и ветвистоусые рачки, которые могут существовать и в условиях мокрого болота.

Таким образом, проведенные исследования показали, что в последние тысячелетия голоцена на территории, с которой связывают топоним Ошара, протекали нормальные процессы формирования поймы, связанные с геологической деятельностью реки. В это время озеровидное расширение долины р. Печегды у д. Маурино не могло быть целиком занято водоемом. В тоже время, по крайней мере, в двух старичных понижениях на исследованном участке в последние тысячелетия существовали озера (в одном из них водоем просуществовал до настоящего времени). В более влажную эпоху зрелого средневековья эти водоемы были многоводными. Можно предположить, что в это время были обводнены и остальные старицы. Возможно также, что некоторые из них сливались, образуя единое старичное озеро. Таким образом, вполне вероятным представляется существование на исследованном участке поймы нескольких полноводных, периодически проточных озер.

СЕМИГРАДОВСКОЕ БОЛОТО

Объект расположен в Переславльском районе Ярославской области в 1 км к юго-востоку от урочища Семиградово и в 2 км к юго-юго-западу от д. Лосниково (57˚05' с.ш., 38˚ 27' в.д.). Семиградовское болото занимает небольшое незамкнутое понижение в окраинной части полого-волнистой водно-ледниковой равнины на ее переходе к моренной равнине, с более расчлененным холмистым рельефом (рис. 19). На карте четвертичных отложений видно, что болото лежит в контуре водно-ледниковых разнозернистых песков, сформировавшихся на ранних этапах отступания Московского ледника (Рис. 20). Рассмотрим стратиграфию отложений болота и его минерального дна.

Точка 1 расположена в центральной, мезо-олиготрофной части болота, в 150 м от его восточного берега. В растительном покрове ведущую роль играют сфагновые мхи, морошка, клюква, кустарничковый ярус представлен кассандрой и багульником (Рис. 21а), из древесной растительности присутствуют болотные формы сосны.

5 – 34 см бурый пушициево-сфагновый торф, с глубиной несколько возрастает степень разложенности растительных остатков, появляется примесь песка и мелкого гравия;

34 – 90 см нерегулярное переслаивание палевых, оливково-палевых, бурых песков и супесей, обогащенных органическим веществом;

90 – 280 см оливково бурые, ниже – сизовато-бурые гравелистые, часто щебнистые пески, размер песчаных зерен и степень сортированности нерегулярно изменяется с глубинной.

Точки 2, 4, 5 расположены в мезотрофной части болота, в полосе 5 – 10 м от его восточного берега. Эта часть болота находится под березовым лесом с осоково-сфагновым напочвенным покровом, пятнами встречается вахта трехлистная и сабельник болотный (Рис. 21 б).

Стратиграфия отложений в этих точках аналогична: сверху залегает 25 – 35 см сфагново-осокового торфа, под ним оторфованный супесчаный, гравелистый слой мощностью 10 – 15 см. Ниже, до глубины 75 – 120 см, гравелистые пески переслаиваются с иловатыми и пылеватыми супесями, содержание гранулометрических фракций в которых нерегулярно изменяется по глубине. Эти отложения сизо или оливково-бурые. Интенсивность холодных тонов, связанных с переувлажнением, уменьшается с глубиной. Под пачкой супесчано-песчаных разнозернистых слоистых отложений лежит тяжелосуглинисто-глинистая опесчаненная морена. Она имеет характерный для морен московского оледенения красновато-бурую окраску, в верхней своей части с сизыми пятнами или сизоватым оттенком, связанным с переувлажнением.

На восточном берегу болота заложен шурф, вскрывший красновато-бурые моренные суглинки уже на глубине 42 см.

Три образца суглинков (Т. 5), идентифицированных как моренные, ледниковые отложения, с глубин 145 – 160; 160 – 173 и 173 – 185 см были подготовлены к спорово-пыльцевому анализу. Однако, в них не было обнаружено пыльцы, что подтверждает ледниковое происхождение отложений. Озерные отложения всегда содержат пыльцу и, как правило, в количествах, достаточных для анализа. В отложениях колонки 1 и 2, а также в суглинках, слагающих нижнюю часть колонок 4 и 5 анализ биологических остатков не обнаружил диагностических признаков озерности (табл. 10, 11). В нижних частях колонок остатков биоты вообще очень мало. Все биологические остатки, обнаруженные в колонках 1, 2, принадлежат представителям болотной флоры. В целом, в колонке 1 это – преобладают растения, крайне нетребовательные к минеральному питанию: Sphagnum majus, Carex lasiocarpa, Eriophorum; колонке 2 – растения более мокрых болот с несколько лучшими условиями минерального питания: Sphagnum fallax, Sphagnum subsecundum, Carex teretiuscula, Equisetum. И в одной, и в другой колонке хорошо отразился процесс олиготрофизации болота по мере его развития (снижения роли грунтовых вод в его питании и постепенный переход к преимущественно атмосферному питанию).

Для образца торфа, отобранного в т. 2 с глубины 20 – 35 см, получена радиоуглеродная дата. Калиброванный возраст этого образца – 520 – 556 лет. То есть торфонакопление на Семиградовском болоте началось не раньше этого времени.

Таким образом, вся совокупность полученных данных говорит о том, что исследованное болото образовалось путем заболачивания суходольной территории, расположенной в понижении рельефа. Здесь, вблизи границы контура флювиогляциальных песков, подстилающая их тяжелосуглинистая морена, служащая водоупором для вод внутрипочвенного стока, подходит близко к поверхности. Это обстоятельство, вероятно, и послужило причиной заболачивания территории 500 – 600 лет назад, когда климат стал более влажным и холодным.