Исследование гелиокосмического влияния на геосферу, как дальнейшее развитие идей А. Л. Чижевского

как дальнейшее развитие идей А. Л. Чижевского^*

Следует отметить, что экстремальные значения солнечной активности могут запаздывать на 2-3 года относительно экстремов констелляции планет.

Большое внимание А. Л. Чижевским уделялось анализу происхождения и природе периодичности деятельности Солнца, природе солнечных факторов, обуславливающих возмущения в земной атмосфере и климате, а также на магнитные и электромагнитные протуберанцы, возникающие на нашей планете под влиянием солнечной активности . Все это должно оказывать мощное воздействие особенно на функционирование, разнообразие и строение биосферы.

Солнце, температура которого на поверхности достигает 6000°С, а в центре его недр может составлять 32000000°С, выделяет в пространство огромную энергию электромагнитных колебаний, радиационного и корпускулярного излучения. Анализ Ю. Р. Ревина (1989) позволил выделить ряд характерных периодов, таких как 11 лет (развитие пятен), 22 – магнитной изменчивости, а также имеются и более длительные колебания активности Солнца – 66,67; 88,33 и 266 лет.

Исследование многолетней динамики образования солнечных пятен ( Lean, Rind, 1996; Кислов, 2001) показывает, что существует определенная тенденция постепенного нарастания солнечной активности, которое прослеживается с XVIII века. Об этом свидетельствует реконструкция многолетних изменений потока солнечной радиации (рис. 3) на основе ее связи количества пятен с излучением солнечной энергии. Расчеты показывают, что за последние 300 лет излучение солнечной энергии могло увеличиться приблизительно на 0,2-0,3%.

Анализируя динамику активности Солнца А. Л. Чижевский указывал на то, что Солнце практически является чутким прибором, отзывающимся на все изменения поля тяготения вследствие перемещения планет в пространстве. В то же время само изменение гравитационного поля в космическом пространстве под влиянием планетарного воздействия должно оказывать мощное воздействие на недра Земли и ее магнитосферу.

Известно, что геомагнетизм определяется комплексом процессов в ядре и в мантии Земли и самым тесным образом связан с движением вещества внутри Земли (Шевнин, 1972). Исследование вариаций магнитного поля Земли с помощью индекса геомагнитной активности “аа”, выделяемого на основе данных обсерваторий Hortlad (Великобритания) и Canberra (Австралия), показало наличие циклов 11 и 5,5 лет (Сидоренков, 1998). В то же время во временном ряде месячных величин индексов геомагнитной активности за 1968-1995 гг. прослеживается достаточно определенная тенденция к ее нарастанию, которая составила в целом около 50% относительно среднемноголетнего значения (рис. 4)

Исследование корреляционной связи изменений геомагнетизма и солнечной активности показало, что она может быть оценена положительным коэффициентом корреляции в размере .

На синхронность проявления геофизических и гелиофизических процессов неоднократно указывал А. Л. Чижевский. По его мнению это должно указывать. в первую очередь, на их общие причинно-следственные связи и может свидетельствовать об одновременном планетно-космическом воздействии как на деятельность Солнца, так и на развитие внутриземных процессов, что должно определяться изменениями в сложившемся гравитационном поле галактического пространства. Подтверждение выводов А. Л. Чижевского и дальнейшее развитие его идей нашло в работах академика Е. И. Шемякина (2006). Им были проведены модельные исследования движения масс планет под воздействием сил тяготения, который может выражен соотношением ряда таких параметров как приливная сила (П_к), диаметр Солнца (Д), масса Солнца (m₁), массы планет (m₂), расстояние (среднее гелиоцентрическое – большая полуось орбиты r) и универсальная постоянная (G):

.

Исследования движения внутренних масс Солнца и планет под воздействием сил гравитации и вращения главных осей тензора деформации (скоростей деформаций) показали, что в недрах планет могут развиваться диссипативные процессы (вязкость и трение) в результате вынужденного перемещения внутренних масс. Эти перемещения проявляются на поверхности небесных тел в виде приливных движений. В результате отмеченного возмущения внутри массы Солнца по мнению Е. И. Шемякина должны возникать перемещения по спирали, а эффект необратимости процесса доложен приводить к разогреву недр Солнца и проявляться в динамике его активности на поверхности. Наибольшее значение в развитии этого процесса имеет воздействие планеты юпитер, с чем связана периодичность в активности Солнца около 11÷12 лет

Исследование Ю. В. Баркина (1996) механизма вынужденного взаимодействия ядра и мантии Земли под воздействием Солнца и планет позволило указать, что на относительные возвратно-поступательно-вращательные смещения, деформации и другие изменения должны являться главенствующим механизмом эндогенной активности Земли. Было показано, что силы взаимодействия оболочки Земли должны быть значительны и вероятно могут служить в качестве основного энергетического источника всех геодинамических и геофизических процессов.

Именно эти процессы должны определять активизацию геомагнетизма и тектонической активности Земли, стимулируя вулканизм и землетрясения. Именно на это обстоятельство указывал в свое время А.Л. Чижевский (1976). Он сопоставлял активность процессов на Солнце и интенсивность действия вулканов и показал достаточно определенную согласованность в их временных изменениях (рис. 5). Это, по его мнению, наглядно подтвердило, что идет одновременное воздействие как на развитие процессов активизации деятельности Солнца, так и на внутренние процессы Земли.

Данные по развитию вулканизма показывают, что начиная с конца XVIII века идет постепенное волнообразное нарастание деятельности крупнейших вулканов нашей планеты (Логинов, 1984). Последняя достаточно мощная волна нарастания вулканизма отмечается со второй половины XIX века, когда началось извержение таких вулканов, как Везувий, а затем и Каракатау, и далее Санта Мария, Катамаи и целого ряда других.

История развития вулканизма достаточно подробно может быть зафиксирована ледниками, в толще которых вулканические извержения оставляют свои следы в виде тонких прослоек, обогащенных вулканическим пеплом. Такие следы и наличие химических элементов F2, CL2, SO4, и некоторых других, выделения которые характерны при вулканических извержениях, позволяют с учетом электропроводности восстановить действия вулканов за достаточно длительные периоды времени.

Исследования В.М. Котлякова, М.Г. Гросвальда и Л. Лориуса (1991) ледового корня из ледника Агассиса на острове Элсмир в Северном Ледовитом океане позволили установить временную динамику электропроводности льда. Этот показатель достаточно хорошо отражает степень кислотного загрязнения, связанного с развитием вулканизма в различных районах Земли (рис. 6). Полученные данные позволили более подробно представить возможное развитие вулканизма начиная с 1740-х годов. Из представленных материалов видно, что, начиная со второй половины XVIII века идет постепенное нарастание вулканической активности.

Исследования О.А. Дроздова и др. (1989) показали, что вулканические извержения могут оказывать различное влияние на изменения климатических условий на поверхности Земли. Они могут приводить к охлаждению, если происходит загрязнение атмосферы продуктами вулканической активности в виде пыли. Обычно пылевые частицы достаточно быстро оседают и вымываются из атмосферы приблизительно за 1-2 года. В то же время в процессе вулканических извержений в атмосферу могут попадать сравнительно долгоживущие частицы в виде остатков сернистого газа (SO2) и карбонита сульфида (CSO), которые могут задерживаться в атмосфере до 2-3 лет. Считается, что при длительном развитии вулканизма с большим выбросом углекислоты. Это может приводить к некоторому потеплению. В настоящее время на поверхности Земли насчитывается более 800 вулканов (Логинов, 1984), обычно извержение некоторых может достигать до 6 млрд. т. Наиболее мощные извержения вулканов, особенно взрывного характера, могут выбрасывать газ и пепел на высоту более 40 км., приводя к достаточно существенному загрязнению атмосферы и вызывая сокращение поступление радиации на земную поверхность. В результате вулканов взрывного типа приводит к снижению глобальной температуры приземного слоя. Это было характерно для 1810-1815 гг., когда произошла активизация целого ряда вулканов, таких как Фуэго в Гватемале, Катопахи в Эквадоре, Сабрина на Азорских островах, Суфренер на о. Сент-Винсент, Везувий в Италии, Майон на Филиппинских островах, Тамбора на Малых Зондских островах и некоторые другие. Это привело к снижению глобальной температуры более чем на 0,6ºС. Это временное снижение температуры практически восстановилось за три года.

Исследования ведущих климатологов многолетних изменений приземной температуры воздуха ((Винников, 1986; Groveman, Landsberg, 1973 и др.) показывает, что существует достаточно определенная тенденция, прослеживающаяся на протяжении 400 лет, к постепенному её повышению (рис. 7). Температурный график имеет целый ряд крупных провалов, которые практически совпадают с активизацией вулканизма взрывного типа и засорением атмосферы, вызывающего сокращение приходящей от Солнца радиации. После небольших похолоданий температура довольно быстро восстанавливалась, сохраняя общую тенденцию к повышению.

Сопоставление многолетних изменений солнечной активности и приземной температуры воздуха Северного полушария (рис. 8) показывает при сглаживании по одиннадцатилеткам имеется достаточно хорошую корреляционную связь , которая может быть записана в виде уравнения (рис. 9)

Эта связь подтверждает, что на Солнце и Землю происходит одновременное воздействие космических сил. На это неоднократно указывал А. Л. Чижевский.

Особый интерес представляют исследования непосредственных наблюдений за последние 300 лет за динамикой глобального вулканизма, проведенные И. И. гущенко (1979). С. В. Цирелем (2002) и др. Обобщение огромного фактического материала наблюдений за деятельностью вулканов позволили выявить постепенное нарастание вулканических извержений (рис. 10).

Следует, вероятно, учитывать, что тренд в нарастании вулканической активности может быть в некоторой степени связан с нарастанием во времени общего количества информации об извержениях вулканов, особенно с её недостаточностью в начальный период фиксации действующих вулканов.

Начиная с 1800 г. общее количество действующих вулканов увеличилось в 1.5-2,0 раза. Достаточно близкие тенденции в росте вулканизма происходили как в северном, так и южном полушарии (рис. 9). Отмечается также достаточно определенное сходство развития вулканизма с активностью Солнца и общей геодинамической активностью и особенно четкая связь с геодинамической активностью в шахтах (Цирель, 2002).

Эта связь наглядно показывает, что нарастание вулканической активности самым тесным образом связано с развитием внутриземных процессов и взаимодействием внутренних геосфер, что определяется развитием геомагнетизма Земли.

Положительное развитие вулканизма характерно для такого огромного региона как Тихоокеанский бассейн. Обработка временных рядов по количеству вулканических извержений за последние 200 лет (Гамбурцев, Гамбурцева, 1998) в разных частях тихого океана с шагом 3 года показало. Что в районе Индонезии, Курил, Японии, Филиппин, камчатки, северной и южной Америк, Аляски. Алеутских островов, Марианских и Гавайских островов хотя и имеются определенные различия по характеру колебаний активности вулканов, но общая тенденция проявляется достаточно определенно к возрастанию количества действующих вулканов, которая возросла практически в 2 раза (рис. 11).

Существует еще одно важное обстоятельство, связанное с развитием вулканизма, которое может достаточно существенно повлиять на климат и которое до сих пор практически не учитывалось при расчетах теплового баланса поверхности Земли. Это динамика воздействия вулканических выбросов, происходящих на дне океана и морей и их воздействие на температурный режим морских вод и климат Земли в целом. Следует учитывать, что большинство вулканов находится на дне Мирового океана в связи с его большей площадью по сравнению с территорией суши (почти в 2,5 раза). Следует также учитывать, что толщина земной коры под океаном гораздо меньше (в среднем более, чем в 2 раза), чем в районе континентов. На дне океана существуют обширные зоны вулканической деятельности в районе срединных океанических хребтов и в местах многочисленных разломов в земной коре.

Анализ геоморфологических особенностей формирования океанической коры (Деменицкая, 1975; Morgan, 1972) показывает на возможность существование локальных источников тектонической энергии в целом ряде “горячих точек” или “мантийных струй”. Предполагается, что такие струи или сильно разогретые потоки материала возникают в низах мантии независимо от положения срединного хребта и, поднимаясь к поверхности. Распространяются в астеносфере, создавая области повышенных тепловых потоков, расплавов и вулканизма (рис. 12).

Дно океана является областью интенсивных магматических проявлений, вносящих огромны вклад в энергетический баланс планеты . Особенно большое влияние оказывает самая горячая зона срединно-океанических хребтов, площадь которых составляет около 15% всего океанического дна (Зеленов, Иваненков, 1982). Срединно-океанические хребты – это величайшие горные системы Земли, протянувшиеся через арктический бассейн, Норвежское море, Атлантический. Индийский, Южный океаны и через южную часть Тихого океана на расстоянии более 65000 км. Это широкое, во многих местах более 1500 км, и расчлененное поднятие высотой до 1-3 км, сформировавшееся в результате подводного вулканизма.

Ежегодное поступление из недр Земли базальтового материала на дно океана в зонах срединно-океанических хребтов по расчетам А. П. Лисицына (1980) составляет около 60·10⁹ т.

Б. Хизен, П. Д. Фокс (1974) показали, что широкая средняя часть срединно-океанических хребтов характеризуется тепловым потоком со значениями выше среднего [2-3·10^-6 ккал/м²·с] и что имеются узкие зоны очень высоких значений теплового потока [3-8·10^-6 ккал/м²·с]. Тепловой поток в районах тепловых термоаномалий океанического дна, особенно в рифтовых долинах, могут превышать средние показатели раз и даже в несколько сот раз.

Исследования А. К. Поповой и др. (1980) позволили установить, что в Северной атлантике общие потери тепловой энергии в узкой полосе рифтовой зоны достигают 500 мВт/м². При этом оценка кондуктивных потерь тепла составляет около 20%, вынос тепла магмой – 50%, а гидротермами – 30%. Установлено также, что трансформные разломы в осевой части хребта также выделяются относительно стабильными и аномально высокими значениями теплового потока (рис. 13).

Исследования в активных частях Срединной зоны в районе Исландии В. В. Иванова и В. И. Кононова (1977) позволили выделить особый тип “рифтовых водородных терм”, в газовом составе которых в значительной степени присутствует водород (Н₂) мантийного происхождения с температурами до 300ºС. Отмечается в отдельных очагах разгрузки вынос тепла до 10⁸ кал/с с кипением и образованием газовопароводяных струй.

Подобные горячие выходы обнаружены американской экспедицией в восточной части Тихого океана (Spiess, 1980). Был зафиксирован гидротермальный источник с температурой воды 360±20ºС с голубоватым фонтаном мутной, воды изливавшейся из конусов донных отложений.

Исследования теплового потока дна Тихого океана Р. М. Деменицкой (1975) показывают, что помимо экстремальных значений потока, связанных с отдельными хребтами, имеется громадной протяженности аномальная геотермическая зона вдоль западной окраины Тихого океана (рис. 14), которая является следствием единых по механизму и характеру геодинамических процессов, охватывающих всю зону северного, западного и юго-западного сопряжения Тихого океана и расположенных по периферии континентов и островных дуг, выдвинувшихся в океан.

По расчетам К. К. Зеленова и В. Н. Иваненкова минимальная зафиксированная площадь распространения аномально теплых вод составляет 1,6·10⁶ км² или ≈ 0,4% площади Мирового океана. При толщине аномального слоя как минимум 500 м объем таких вод составит 0,8·10⁶ км³.

По расчетам К. К. Зеленова и В. Н. Иваненкова (1982) Мировой океан ежегодно пополняется 100 км³ магматических вод, поставляющих (25±5)·10⁹ т солей. Значительная часть этого объема вод может идти на процессы их связывания в рифтовых зонах с нарождающейся океанической корой в серпентинитах. Определенное количество воды расходуется также в процессе субдукции в районе подножий континентов. Где часть океанической коры в месте с морскими отложениями постепенно опускается в зонах Беньоффа длиной около 60 тыс. км под континенты. В год в зонах спрединга генерируется около 56 млрд. т. базальтового вещества и приблизительно столько же одновременно поглощается в зонах субдукции (Лисицын, 1980).

Интенсивность вулканических процессов на поверхности континентов и в Мировом океане самым тесным образом должна быть связана с внутренним развитием земных процессов, которые могут проявлять определенную цикличность в нарастании и ослаблении их интенсивности.

Последние двести лет заметно нарастает динамика эндогенных процессов во внутренних геосферах Земли, о чем свидетельствует рост величины геомагнитизма и количество вулканических извержений.

Усиление проявления вулканической активности во многих районах на обширном пространстве океанического дна должно приводить к большему поступлению разогретых продуктов вулканизма непосредственно в океан, одновременно должно возрастать количество перегретых термических вод и газов. Следует учитывать возможный достаточно большой объем продуктов вулканических извержений, который может участвовать в этом процессе.

Расчет изменения теплового баланса Мирового океана в результате активизации эндогенных процессов и усиления теплового поступления через морское дно позволяет оценить масштабы и причины развивающегося потепления.

\По оценке А. П. Лисицына (1975) ежегодно в результате подводного вулканизма и излияния горячих (около 1000ºС) базальтовых лав на дне центральных частей океанов генерируется в виде океанической коры 56 млрд. т. базальтового вещества в районах срединных океанических хребтов, длина которых достигает около 60 тыс. км. Средняя скорость спрединга 5 см/год при толщине океанической коры (без осадочного слоя) 6,5 км и средней плотности в 2,88 г/см³. одновременно столько же вещества (плюс осадки) ежегодно уходит в зоны субдукции.

Вулканизм на территории континентов по данным И. И. Гущенко (1979) за последние 100 лет усилился практически в 2  раза, что, вероятно, можно ожидать и от процессов и подводном вулканизме. Расчеты показывают, что при дополнительном выделении тепла в Мировой океан за счет активизации поступления горячего базальтового вещества при его теплоемкости около 0,174кал/ºС за последние 100 лет должно было поступить около 0,18·10²² кал/см³.

При этом, вероятно, можно было бы учесть так же значительное пространство аномально-тепловых зон на дне океана, которые составляют около 15% площади дна, где происходят выбросы горячих вод с температурой более 300ºС. Если принять хотя бы выходы горячих вод и газов в пределах 10% в аномальных зонах, то при толщине слоя воды в 50 м общий объем может составить около 2,50·10²² кал/см³.

Температура поверхности океана за последние 100 лет повысилась на 1ºС. Чтобы нагреть поверхностный слой в 40 м на 1ºС необходимо затратить 1,34·10²² кал/см³. Таким образом, океан получает за счет подводного вулканизма более чем в 2 раза больше тепла, чем пошло на прогревание его поверхности, поэтому следует ожидать его дальнейший разогрев.

Поэтому следует ожидать существенное влияние развития вулканизма на термическое состояние вод Мирового океана. Этот процесс, вероятно, может являться одним из главных факторов, приведших к потеплению Мирового океана на целый градус (рис 15). Потеплевший океан через испарение и влагооборот моментально передает энергию в атмосферу. Это вероятно является основной причиной современного потепления глобального климата.

Проведенный комплексный анализ накопленной к настоящему времени информации по многолетним изменениям и взаимодействию таких важных факторов, как динамика геомагнетизма, особенностей развития современной тектоники Земли, проявления вулканизма и глобальных климатических изменений показывают полное подтверждение основополагающий идей А.Л. Чижевского о непосредственной связи и возобновляемости всех природных процессов на Земле, происходящих главным образом под взаимодействием мощных гелиокосмических факторов, где главным индикатором этого процесс является солнечная активность.

Литература

Барнин Ю. В. К динамике твердого ядра Земли. Тр. Гос. астрономического инст. им. П. К. Штернберга. 1996. Т. 65, с. 105-129.

Винников К. Я. Чувствительность климата. Л.: Гидрометеоиздат. 1986, 224 с.

Витинский К. Н. , Оль А.Н., Сазонов Б. И. Солнце и атмосфера Земли Л.: Гидрометеоиздат. 1976, 351 с.

Вулканы, стратосферный аэрозоль и климат Земли. Л.: Гидрометеоиздат. 1976, 259 с.

Гамбурцев А. Г., Гамбурцева Н. Г. Извержения вулканов. В кн. “Атлас временных вариаций природных, антропогенных и социальных процессов”. Т. 2. М.: Наука. 1998. с. 140-142.

Гущенко Н. И. Извержения вулканов мира. М.: Наука. 1979, 475 с.

Деменицкая Р. М. Кора и мантия Земли. М.: Недра. 1975, 255 с.

Дроздов О. А. и др. Климатология. Л.: Гидрометеоиздат. 1989, 567 с.

Зеленов К. К.. Иваненков В. Н. Влияние современного подводного вулканизма на химию вод океана//Изв. высш. учебн. завед. Геология и разведка. № 11. М.: изд. Геологоразведочного инст. 1982, с. 2-3.

Иванов В. ., Кононов В. Н.  Проблемы генезиса терм регионов активного вулканизма.//Изв. АН СССР. Сер. Геол. 1977. № 11, с. 35-43.

Кислов А. В. климат в прошлом, настоящем и будущем. М.: Изд МАИК “Наука/Интерпериодика”. 2001, 351 с.

Котляков В. М., Гросвальд М. Г., Лориус К. Климаты прошлого из глубины ледниковых щитов. М.: Изд “знание”. 1991, 46 с.

Лакомб А. Физическая океанография. М.: изд. “Мир”. 1974, 495 с.

Лисицын А. П. История вулканизма океанов. В кн. “Океанология, геология океана. М.: изд. “Наука”. 1980, с. 298-319

Логинов В. Ф. Вулканогенные извержения и климат. Л.: Гидрометоиздат. 1984, 65 с.

Попова А. К. и др. карта теплового потока Северной Атлантики//Докл. АН СССР. Ь. 254. № 3.

Ривин Ю. Р. Циклы Земли и Солнца. М.: изд. “Наука”. 1989, 165 с.

Сидоренков Н. С. Солнечная и геомагнитная активность. В кн. Атлас временных вариаций природных, антропогенных и социальных процессов. Т. 2.М.: изд “Научный Мир”. 1998.

Хизен Б., Фокс П. Д. Срединно-океанический хребет. В кн. “Океанорграфическая энциклопедия. Л.: Гидрометеоиздат. 1974, с. 495-505.

Цирель С.  О возможности зависимости вулканической деятельности от солнечной активности. В кн. Атлас временных вариаций природных, антропогенных и социальных процессов. Т. 3.М.: изд “Янус-К”. 2002, с. 254-256.

Чижевский А. Л. Земное эхо солнечных бурь. М.: изд. “Мысль”. 1976, 367 с.

Шевнин А. Д. Переменное геомагнитное поле. В кн. “Большая Советская энциклопедия”. М.: М.: изд. ”Советская энциклопедия”. 1972, с. 502-504.

Шемякин Е. И. О деформации вращающихся планет, небесных тел и влияние этого эффекта на глобальные изменения Земли. В кн. “Современные глобальные изменения природной среды”. Т. 2. М.: изд. “Научный Мир”. 2005, с. 748-750.

Eroveman R. S., Landsberg H. E. Reconstruction jf Northern Hemisphere temperature: 1579-1880/ Meteorology Program. Univ. of Maryland. Publication. № 79-181. 1979, 46 p.

Lean J., Rind P. The san and climate. Consequenees. 1996. Vol. 2, p. 27-36/

Morgan N. J. Deep Mantle Convection and Plate Mations//“Bull. Amer. Assoc. Petrol. Geol.”. 1972. Vol. 56. № 2.

National Climate Data Center. Annual Global Surface Mean Temperature Anomalies. NESDIS. NOAA. Internet.

Spiess et al/ East Pacific Rise: Hot Springs and Geophisical Experiments. Science 1980. Vol. 207. № 4438, p. 231-242.

Подписи к рисункам

Рис. 2. Связь активности Солнца (W) с констелляции планет (К_П)

Рис. 3. Изменение количества выделяемой Солнцем энергии в связи с динамикой пятнообразования (Кмслов, 2001; Rind, 1996)

Рис. 4. Изменение индексов аа геомагнитной активности Земли

Рис. 5. Соотношение активности Солнца (образование пятен) и интенсивности земного

магнитного вулканизма (Чижевский, 1976)

Рис. 6. Кислотное загрязнение ледниковой шапки Агассиса на острове Элсмир в результате активизации вулканизма (по В. М. Котлякову, М. Г. Гросвальду и К. Лориус)

Рис. 7. Изменение средней годовой температуры воздуха в зоне 17,5-87,5º с. ш. (Винников, 1986)

Рис. 8. Вековые изменения числа Вольфа и аномалии температуры воздуха северного полушария , сглаженные по 11 лет

Рис. 9. Связь изменений чисел Вольфа и температуры воздуха. Сглаженных по 11 лет

Рис. 10. Динамика общего количества вулканических извержений на территории суши (Цирель, 2002)

Рис. 11. Динамика вулканических извержений в разных районах тихоокеанского региона (Гамбурцев, Гамбурцева, 1998)

Рис. 12. Области наиболее сильных восходящих потоков в мантии: горячие точки 91) и связанные с ними возвышенности (2), границы литосферных плит (3, 4) по Р. М. Деменицкой (1975)

Рис. 13. Положительные аномалии мощностью в сотни метров в придонных слоях атлантического океана (Зеленов. Иваненков, 1982)

Рис. 14. Тепловые потоки на западной окраине тихого океана. Тепловые выходы более 2кал/см²·с заштрихованы (Деменицкая. 1975)

Рис. 15. Изменения температуры поверхностного слоя мирового океана (National Climatic Data Center, 2006)