Истоки и развитие российской медицинской терминологии

Специальность: 10.02.19 – Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Саратов-2008

Работа выполнена на кафедре русской и классической филологии

Саратовского государственного медицинского университета

Защита состоится «16» апреля 2008 г. в 14.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212.243.02 при Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского (410012, Саратов, ул. Астраханская, 83) в XI корпусе.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского

Автореферат разослан «16» марта 2008 г.

кандидат филологических наук

профессор Борисов Ю.Н.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Терминоведение – одно из наиболее активно развивающихся направлений современных лингвистических исследований. Анализу специфики терминологических единиц в разное время посвящали свои труды многие российские и зарубежные ученые (А.А. Реформатский, Д.С. Лотте, Б.Н. Головин, В.П. Даниленко, Т.Л. Канделаки, А.С. Герд, Л.В. Ладыгина, А.В. Исаченко, В.М. Лейчик, А.В. Суперанская, С.В. Гринев, А.Д. Хаютин, В.А. Татаринов, С.П. Хижняк, S. Ullmann, Т. Тоdorov, G. Rondeau, А. Wierzbicka и др.).

В лингвистической науке широко изучался вопрос о терминологических единицах в различных сферах человеческой деятельности – медицинской, юридической, технической, естественно-научной. Отраслевым терминологическим системам посвящены труды А.З. Цисыка, М.Н. Чернявского, Я.И. Шубова, В.Ф. Новодрановой, Е.В. Бекишевой. Н.А. Романова (медицина), С.П. Хижняка, Л.И. Хасиной (юриспруденция), И.Н. Волковой, Я.А. Климовицкого, А.И. Моисеева, А.М. Терпигорева (наука и техника), Л.Л. Кутиной (физика), А.А. Щербаковой (биология) и мн. др.

Научный интерес к теории медицинской терминологии вызвал к жизни ряд исследований, посвященных различным областям медицины: анатомии (Н.А. Романов, Н.Т. Соколов, П.И. Карузин), фармакологии (Т.П. Бужина, А.В. Дубищев, Т.В. Кочеткова), стоматологии (В.Ф. Новодранова, С.Г. Дудецкая, О.Н. Полухина, Н.И. Данилина), дерматологии (О.В. Микулан), ортопедии (А.Г. Бунина), а также клинической (М.Н. Лазарева) и медико-технической (Л.С. Кудицкая) терминологии.

Несмотря на большое количество публикаций, изучение процесса формирования медицинской терминологии далеко от завершения. Неполная теоретическая разработанность проблемы заставляет нас обратиться к истории становления данной отраслевой терминосистемы. До настоящего времени российская медицинская терминология еще не получила полной характеристики в плане диахронии и синхронии. Необходимость определения картины русской медицинской терминологии обусловливает актуальность данной работы.

1) исследовать этапы формирования медицинской терминологии в связи с развитием врачебного дела в России;

2) выявить специфику терминообразования в языке медицинской науки;

3) определить сущность, структуру и место греко-латинских терминов и терминоэлементов в российской медицинской терминосистеме;

4) выявить специфику основных понятий, выражаемых медицинскими терминами с греко-латинской основой;

5) исследовать графические, орфоэпические, лексико-семантические, морфемные и словообразовательные особенности медицинских терминологических единиц;

6) выявить наиболее продуктивные модели лексических единиц российской медицинской терминологии.

В данной диссертации сознательно не затрагивался вопрос об использовании в лечебном деле исконно русской медицинской лексики, встречающейся в народно-разговорных источниках, хотя употребление в качестве анатомических терминов слов родного языка в немалой степени способствовало формированию и расширению российской медицинской терминологии.

Основными методами исследования в диссертации являются: сравнительно-сопоставительный метод, метод историко-этимологического анализа, метод морфемного и словообразовательного анализа, элементы статистической обработки материала.

Результаты проведенного научного исследования реализованы автором в виде изданий учебно-методических пособий по курсу «Латинский язык и основы терминологии» для российских и иностранных студентов СГМУ, «Словаря греко-латинских терминов и терминоэлементов для англоязычных студентов-медиков», а также в серии учебных таблиц и методических указаний по преподаванию латинского языка в медицинском вузе.

По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения.

1. Терминологические единицы на греко-латинской основе – значимая подсистема системы российской медицинской терминологии. Специфика данной подсистемы определяется историей ее формирования, сферой применения, характером выполняемых функций.

2. Греческие и латинские терминологические единицы, как и другие члены российской медицинской терминосистемы, а) обозначают основные понятия лечебного дела, общепринятые во врачебной практике; б) играют роль системообразующего фактора образования медицинской терминологии.

3. В динамике развития российской медицинской терминологии на греко-латинской основе усматривается тесное взаимодействие экстралингвистических и интралингвистических факторов, причем при создании каждого конкретного термина определяющими могли выступать как первые, так и вторые.

4. В образовании терминов различных областей медицины наблюдаются общие тенденции использования способов и средств словопроизводства, необходимых для обозначения специфических медицинских понятий, а также употребляющихся для терминообразования в других терминосистемах, связанных с социальной деятельностью.

5. Наиболее продуктивные способы терминообразования в российской медицинской терминосистеме: а) морфологический способ (префиксация, суффиксация, основосложение), б) заимствование; в) калькирование греко-латинских терминов и терминоэлементов; 4) метонимический перенос.

6. Общеязыковая синтагматика и терминологичность особенно ярко проявилась при создании остеологических терминов, являющихся ядром одного из ведущих разделов медицины – анатомии.

Начиная с эпохи Возрождения любая европейская наука основывается на латинском языке. В XVI столетии латынь полностью ушла из художественной литературы и неофициальной поэзии, уступив место родным языкам, в сфере науки – медицины, географии, химии, физики – авторитет латинского языка становится неукоснительным. Все, что писалось и произносилось не по-латыни, считалось ненаучным. «Латынь была формой профессионального занятия наукой… Гносеологическая безупречность латыни, ее логическая в сознании ученого люда правильность как бы гарантировали постижение истины» [Воробьев 1999: 220].

В России практика общения с латиноговорящими странами первоначально сводилась исключительно к религиозным отношениям между православной и католической церковью. В XI-XII вв. Киево-Печерская лавра была центром подготовки миссионеров, проводивших христианизацию на территории Древнерусского государства. Споры с противниками христианства, церковный раскол 1054 г. поставили перед высшим церковным руководством Древней Руси вопрос о необходимости защитить чистоту православной веры, что потребовало определенной «латинизации» в общеобразовательной подготовке православных миссионеров. Исследователи указывают, что среди дипломатических документов, которые составлялись в киевских канцеляриях, были документы, составленные на средневековой латыни [Антология педагогической мысли Древней Руси 1985; Белокуров 1906]. Верительные грамоты, которые вручались русскому послу, составлялись на русском языке, а переводы к ним – на немецком или латинском [Белокуров 1906: 68].

Вплоть до конца ХVII в. религиозная обособленность страны являлась основным препятствием для распространения в России естественнонаучных знаний. До петровских времен функции латинского языка в России имели, в основном, прикладной характер: латынь использовали в языке дипломатии, в медицинской практике, а также как учебный предмет в духовных и светских учебных заведениях различного уровня. Но уже к середине ХVIII в. латинский язык становится важным культурным компонентом российской общественно-речевой практики. Православная «латинобоязнь» уступила место полному деятельной силы европейскому «латиномудрию». Классическое наследие стало фундаментом «гуманистического» образования. В его основе лежал столетиями отшлифованный классический идеал образования, предполагавший изучение древней истории (особенно ее нравственных аспектов) через обязательное изучение латинского языка. Античная классика еще не была переведена на русский язык, поэтому латынь рассматривалась как средство формирования личности гражданина.

Латинская ученость пришла в Россию «в немецких одеждах». В Германии в ХVI-XVIII вв. особенно интенсивно развивались естественные науки. Именно естественные науки и их прикладные аспекты со времен Петра Великого начали пользоваться в России наибольшим уважением. Латынь стала преимущественно языком науки, а немецкий и французский языки – показателями светской образованности. В России латинский язык выполнял те же функции, что и в Европе: он был международным языком науки, «общим полем» интернациональных научных понятий, неиссякаемым источником для становления научной терминологии.

В ХVIII в. на латыни составлялись практически все естественнонаучные и гуманитарные труды Петербургской Академии наук. Благодаря «российской академической латыни» европейский ученый мир познакомился с достижениями российской науки. Диссертации российских академиков и рецензии на них печатались в периодических научных изданиях Европы. Академическая латынь «приучала» и «приучила» к строгой логике научного мышления и терминологическому единообразию.

Ни один европейский язык не был так нормирован, как латынь. Поэтому именно на латинском языке составлялись словари, справочники, грамматики, риторики, поэтики, стилистики. Прямо и косвенно, через осознание правил словообразования в западноевропейских языках, латынь сыграла существенную роль в «европеизации» русского письменного литературного языка.

На какое-то время латынь «закрыла дорогу» в науку русскому языку. В этом принимали деятельное участие иностранные, в первую очередь, немецкие, ученые. На территории России, где русский язык являлся основным средством общения, латынь в научной и образовательной сферах со временем естественным образом передала свои функции русскому языку.

В развитии российской медицинской терминологии можно выделить пять этапов. Первый этап (ХVIII в.) связан с формированием русского литературного языка, в котором начинают активно использоваться научные термины греко-латинского происхождения, заимствованные в русский язык как непосредственно из сочинений античных медиков, так и через западно-европейские языки. Второй этап развития отечественного медицинского терминоведения (ХIХ в.) ознаменовался качественно новым подходом к лексикографической обработке медицинских терминов, их уточнением и систематизацией. Для третьего этапа (начало ХХ в.) характерны возникновение и формирование основ терминологической теории. У истоков разработки терминоведения стояли Д.С. Лотте, Э.К. Дрезен, Е. Вюстер, Г.О. Винокур, А.А. Реформатский. Именно их труды определили направление практической деятельности по стандартизации и интернационализации терминов [Татаринов 1994-2003]. Терминологическая практическая деятельность осуществлялась учеными-врачами и выражалась в составлении атласов и учебных словарей по различным разделам медицины. В начале ХХ в. язык российской науки пополнился большим числом заимствований греко-латинского происхождения. Четвертый этап развития российской медицинской терминологии (60-80-е гг. ХХ в.) – период выделения и становления медицинского терминоведения как самостоятельной научной дисциплины. Активизация методической работы в этой области послужила толчком для развития и лингвистического описания теории термина и терминосистемы. Именно в этот период были опубликованы академические специализированные словари. Возрос интерес к изучению языка медицины Античности, Ренессанса и Нового времени. Большое внимание уделялось вопросам этимологии, семантики и структуры медицинских терминов. Медицинская терминология развивается «в рамках современных тенденций лингвистики и теории общего терминоведения» [Новодранова 2007: 25]. Пятый этап развития российской медицинской терминологии (конец ХХ в.) характеризуется «бумом» терминологических исследований, сформировавших терминоведение как самостоятельную комплексную научную дисциплину. В течение десяти лет (1985-1995 гг.) было собрано и систематизировано по предметным областям семьдесят тысяч основных медицинских терминов.

Конец ХХ в. показал, что российская теоретическая и практическая медицина остро нуждается в обновленном унифицированном терминологическом аппарате. Это время характеризуется процессом расхождения лексики медицинских специальностей и появлением в медицине новых областей знания и направлений исследования. В процессе систематизации и классификации терминов медицинской науки был составлен перечень основных категорий и понятий, используемых в медицине.

На рубеже веков стратегически важными оказались научные конференции, посвященные теоретическим, практическим и дидактическим проблемам медицинской терминологии (Горький, 1982 г.; Москва, 1982 г.; Ереван, 1983 г.; Юрмала, 1986 г.; Саратов, 1993 г.; Самара, 1998 г.; Москва, 2003 г.). Эти конференции показали эффективность и плодотворность сотрудничества специалистов гуманитарных и естественно-научных областей знания на пути унификации терминологии и оптимизации учебного процесса в медицинских вузах. Результатом такой совместной работы было создание ряда учебных пособий по медицинской терминологии и специализированных словарей, а также научных работ, касающихся концептуальных и терминологических вопросов языка медицины [Бекишева 2007: 32].

На современном этапе развития медицинской терминологии в поле научной деятельности специалистов входят вопросы теории общего терминоведения, интернационализация медицинской терминологии, развитие национальных медицинских терминосистем, стилистическое и текстуальное использование медицинских терминов, их метафорическая сущность.

Терминологическая активность в каждой профессиональной сфере зависит от ее социальной востребованности и эффективности развития, от успехов международного сотрудничества. Многочисленные исследования, посвященные проблеме изучения термина, можно разделить на следующие группы: 1) изучение особенностей плана содержания термина (семантические модели, их системные соотношения, дифференциальные признаки); 2) изучение особенностей плана выражения (приемы и способы образования терминов, продуктивные модели терминообразования); 3) функциональный план изучения терминологических единиц; 4) сопоставление организации плана содержания и плана выражения терминов.

Медицинские термины исследуются исходя из их определения как слов, так и словосочетаний, соотнесенных с определенными понятиями в системе медицинской науки. Анализ формальной структуры термина свидетельствует о том, что термин-слово имеет обычную морфемную словообразовательную структуру корневого, производного или сложного слова, а термин-словосочетание подчиняется синтаксическим нормам системы соответствующего естественного языка. Наращивание слов зависимых от базового термина, «сигнализирует о следующих ступенях терминообразовательного процесса, который отражает общую и для языка в целом, и для любой терминологии, функционирующей в том или ином языке, тенденцию к классификации (детализации и дифференциации) понятий» [Хижняк 1997: 10-11].

Систему специальных понятий той или иной науки называют терминополем. Терминологическому полю в плане выражения соответствует совокупность взаимообусловленных лексических единиц – терминология, предстающая при формализованном описании как система терминов, или терминосистема. Терминологическая система – это сложное иерархическое образование, состоящее из слов и словосочетаний, выполняющих функции терминов; это естественно-искусственное образование, в котором материал является естественным, а способы его организации – искусственными.

Греко-латинская терминология является тезаурусом медицинской науки, т.е. включает в себя все основные понятия и термины медицины, без знания которых невозможно осмысленное усвоение специальных предметов медицины.

Латинский язык выступает как главный «поставщик» не только отдельных лексических единиц, но и целых серий производных единиц, а вместе с ними и словообразовательных моделей. Данные словообразовательные модели рассматриваются в процессе перехода частей слов из системы общего литературного языка в терминологическую систему, в процессе трансформации и переосмысления производных единиц, их реинтерпретации, реконструкции, разного типа переразложений, связанных уже не столько с изменением поведения частей слов в новой среде, сколько с изменением более глубокого порядка. Все эти изменения приводят к новым принципам моделирования в терминологической системе и к появлению новых элементов в данной системе, не функционирующих в системе языка-источника.

Истоки медицинской терминологии тесно связаны с греческим лексическим и словообразовательным фондом. Литературный латинский язык вобрал в себя большое количество элементов греческого языка, оказался не только богатейшим источником будущих терминосистем, но и медиатором для пополнения этих систем терминоэлементами греческого происхождения. Формируя медицинскую терминологию, латинские и латинизированные греческие элементы взаимодействуют друг с другом, приобретают новые значения, вступают в новые сочетания, организуют новые модели и, наконец, образуют новые ряды, гнезда и другие комплексные объединения – все то, из чего складывается терминологическая система.

При формировании терминообразовательных значений происходит не только интеграция деривационных значений, но и их дифференциация. Формирование терминообразовательных значений суффиксально-сложных терминов, терминов, образованных с помощью лексико-семантических и морфолого-синтаксических способов, обнаруживает сходство с формированием терминообразовательных значений суффиксальных терминов.

Роль префикса сводится к уточнению и, тем самым, к дифференциации понятий, обозначаемых производящими терминами, и вследствие данного способа словопроизводства происходит или образование новых терминов внутри данного классификационного ряда (arthritis – polyarthritis), или образование терминов другого классификационного ряда (septicus – conrasepticus; asthmaticus – antiasthmaticus). В первом случае возникает терминообразовательное значение другой вид того же классификационного ряда, во втором – вид другого классификационного ряда. Составные термины чаще всего приобретают терминологическое значение вид классификационного ряда, указанного базовым термином: пазуха – пазуха носа; синус вен – синус полых вен правого предсердия. Реже терминообразовательные форманты в образовании составных терминов несут значение вид другого классификационного ряда: синус носа – синус вены. Аналогично формируются и терминообразовательные значения терминов, образованных путем чистого сложения (хондроз – остеохондроз; pneumothorax – haemopneumothorax).

Взаимодействие внешних и внутренних факторов терминообразования проявляется в объединении терминов в терминообразовательные цепочки и гнезда, что отражает, с одной стороны, языковые способы систематизации объектов действительности, а с другой – внеязыковую тенденцию к детализации понятий, к отражению в форме языковых знаков иерархической структуры понятийной системы.

При анализе терминологической лексики много внимания уделяется проблемам полисемии, синонимии, омонимии и антонимии.

Терминологические синонимы – факт одного предметно-понятийного поля: синонимируясь в одних своих значениях, они могут расходиться в других, образуя при этом иные синонимы. Например, полисемантический термин παθια (pathia) обозначает и наличие заболевания (саrdiopathiа – кардиопатия, болезнь сердца), и способ терапии (naturopathia – лечение природными средствами), и отсутствие каких-либо чувств (от греч. παθоς – чувство), безразличие (аpathia). Синонимы занимают центральную позицию в семантических отношениях любого языка, в том числе латинского и греческого. Наличие синонимов в научном тексте чаще всего свидетельствует о недостаточной формализации терминосистемы или определенного явления. В российской медицинской терминологии достаточно много международных синонимов. Главной причиной синонимии специалисты считают кропотливый поиск переводчиками наиболее адекватных эквивалентов к многоязычным терминам (например, греч. диглоссия и лат. билингвизм). Кроме того, на синонимию русской анатомической терминологии сильно влияла синонимия терминологии переводимых источников, прежде всего греческих и латинских.

Собственно синонимы следует отличать от терминологических вариантов. Термины-варианты дают дублеты одной и той же основы: морфологические (разного рода: ή παρθενος – τό παρθενον; с неодинаковыми префиксами: abductor – adductor; с разными суффиксами: arthritis – arthrosis); фонетические (т[’э]рапия – т[э]рапия); орфографические (akme – acne). Выделяются полные и эллиптические дублеты: (musculus biceps – biceps), дублеты полнословные и аббревиатуры (патологическая анатомия – патанатомия), дублеты лексические (rectoscopia – proctoscopia), синтаксические (водолечение – лечение водой – лечение при помощи воды). Слова, связанные с одним и тем же предметом или понятием, принято называть номинативными дублетами. Например, толокнянка и медвежье ушко – разные наименования одного и того же денотата (лат. Аrctostaphylos uva-ursi), тогда как Аrctostaphylos uva-ursi и Uva ursi – номинативные дублеты. Дублеты представлены в ряде номенклатур. К ним относятся полные и сокращенные ботанические названия, рецептурные надписи и проч. Одной из важных задач систематизации терминологии является отбор и стандартизация синонимов и дублетов [Суперанская 2003: 52]. Так, вследствие аналогичного значения некоторых терминоэлементов в описательной фармакологии появились дублеты оvatus и oviformis – овальный; sagittalis и sagittatus – стреловидный; clavatus и claviformis – булавовидный; bilobus и bilobatus – двулопастный; silvester и silvaticus – лесной.

Омонимия широко представлена в специальной лексике. Основными источниками омонимии являются: 1) размежевание двух или нескольких значений многозначного слова, дивергенция (греч. λογος – слово; речь; наука); 2) изменение слов, ранее звучавших по-разному, их конвергенция; 3) заимствования из разных источников, кальки, переводы (скелет – из греко-лат. sceleton). Омонимия также может быть следствием метафоры и метонимии. Например, лат. саncer в одном случае трактуется как рак, животное, в другом же – как рак, онкологическое заболевание; свинка – 1) роrculus, маленькая свинья; 2) раrotitis epidemicа, эпидемический паротит, заушница, острая инфекционная болезнь, характеризующаяся одновременным или последовательным воспалением и распуханием обеих околоушных желез, в результате чего шея больного становится толстой, «как у свиньи». В обоих вариантах происходит перенос по сходству.

Семантические отношения в лексической системе терминов могут быть дополнены антонимией. Для этого необходимо наличие качественного признака в значении слова (больше всего антонимов у качественных прилагательных и соответствующих наречий). Антонимика возникает у существительных и глаголов, соотнесенных с антонимированными прилагательными: здоровье – болезнь. Многозначное слово при одних своих значениях может иметь антонимы, а при других – нет или иметь разные антонимы для различных значений. Например, в общеупотребительной лексике слова жар и холод являются антонимами, но в медицинской практике нельзя сказать, что у больного холод. Как явление сугубо понятийное, в терминологии антонимия помогает обозначить крайние точки терминологического поля, определить логические возможности терминологической системы. Это явление используется и при формировании отраслевых номенклатур.

Современное русское правописание терминов непоследовательно в отражении исторического принципа (см. написание двойных согласных в терминах латинского происхождения: аdductor – аддуктор, приводящая мышца; аppendix – аппендикс, придаток). Термины греко-латинского происхождения везде, где изучают латынь, произносятся по-разному. В медицинской терминологии произношение слов латинского происхождения большей частью приближено к исходному римскому произношению, восстановленному научным путем. Греческие слова в русский язык проникли из Византии и – через латынь – из Западной Европы. Однако некоторые гласные, например, Ηη (эта), Υυ (ипсилон), а также дифтонги в русском языке отражаются двояко: ‛η ψυχή [псюхэ] – душа, отсюда – психика; ‛η χειρ [хэйр] – рука, отсюда – хирург и хиромантия; ‛о παις, του παιδоς (N.s. [пайс], G.s. [пайдос]) – дитя, ребенок, отсюда – педиатр, педагог.

Для верного толкования терминов, принадлежащих к определенному полю, необходимо знание основополагающих правил, которые служат одновременно и для восприятия существующих терминов, и для создания новых. Такие правила в терминоведении получили название терминологический ключ. Под терминологическим ключом понимается список словоэлементов и правил образования международных терминов. Каждая отраслевая терминология имеет свой терминологический ключ – перечень базовых смысловых и служебных терминоэлементов, терминооснов с объяснением и комментарием их терминологических значений, а также перечень аффиксов языка-источника с указанием специальных значений, действенных в данной области знания и в данной системе терминов.

В медицинской терминологии понятие терминоэлемент применяется обычно к греко-латинским образованиям. Ключ к терминологической системе должен содержать «расшифровку» всех составляющих этой терминосистемы. Значение терминоэлементов уточняется и специализируется как в разных терминосистемах (антипиретик и пиро-метр – от греч. πυρ – жар), так и в пределах одной научной терминологии. Например, в терминологическом поле медицины существует пять слов, объединенных общим значением мозг (лат. medulla и греч. μύελος, лат. сеrebrum и греч. ενκέφαλον, а также греч. μήνινξ). Специализация проявляется в распространении греко-латинских элементов по терминологическим микрополям головной мозг, спинной мозг и костный мозг, причем один терминоэлемент может входить как в одно, так и в два поля: терминоэлементы medull-, myel- имеют отношение к обозначению и спинного, и костного мозга, терминоэлементы сеrebr-, encephal- – только к обозначению головного мозга, а терминоэлемент mening- указывает на отношение к мозговым оболочкам. В данном случае речь идет о дублетности терминоэлементов разного происхождения (греческого и латинского), что характерно для медицинской терминологии.

Терминологические модели в медицинской терминологии могут быть разными – греческими, латинскими, греко-латинскими, смешанными (русско-греко-латинскими, англо-греко-латинскими). Причем чем «моложе» терминологическая модель, тем строже соблюдается ее соответствие языку-источнику. По мере освоения модели, внедрения ее в практику лечебного дела элементы-заполнители данной модели подвергаются варьированию.Так, в моделях с конечным терминоэлементом -глоссия не наблюдается ни одного негреческого элемента-заполнителя, а термины с элементом -логия (гистология, эмбриология, биология, физиология, психология, пульмонология, стоматология) имеют греко-латинское происхождение.

Процедура создания термина существенно облегчается при использовании стандартных терминоэлементов международного лексического фонда. Однако добиваться этимологической точности создаваемых терминов, базирующихся на греческих или латинских терминологических единицах, не следует, так как значение элемента с течением времени может претерпеть ряд изменений по сравнению с исконным значением его этимона. В медицинской терминологии складываются корреляции терминоэлементов, которые не всегда имеют соответствия в языке-источнике. Так, существует стандартная корреляция микро-/макро- (малый – большой), в то время как в древнегреческом языке прилагательное μακρός означало прежде всего длинный, и только потом большой. Для обозначения крупной величины использовалось слово μέγας которое в составе композита имело основу μεγαλ- и выступало коррелятом μικρός. Например, μικρоπόνηρος – μεγαλоπόνηρος (плохой в мелочах – плохой в крупных делах), μικρоπρεπής – μεγαλоπρεπής (ничтожный – великолепный), μικρоκέφαλος – μεγαλоκέφαλος (имеющий маленькую или, наоборот, большую голову; отсюда micro- и macrocephalia). Сложное слово с элементом μικρо- противопоставлялось аналогичному образованию с μακρо- только в том случае, если в прилагательном μικρός реализовывалось значение короткий: μικρоσκελης – μακρоσκελης (коротконогий – длинноногий). Попытки восстановить в современной терминологии этимологически правильную корреляцию микро-/мега(ло)- невозможны.

При создании новых терминов необходимо учитывать явление эвфонии. Принцип эвфонии требует устранения излишней протяженности термина, скопления однородных звуков (аnthelix: аnti- + helix – противозавиток; hypoxya, сниженное содержание кислорода в тканях – но не hypoоxygenia), устранения побочных ассоциаций.

Конкурентами заимствований могут быть искусственные термины, созданные на базе греко-латинских терминоэлементов (неоклассицизмы).

Основной целью российского медицинского терминоведения является изучение закономерностей становления, формирования и развития медицинской терминосистемы, выработка рекомендаций по унификации и эффективности ее использования.