Калмыцкое ханство в составе россии: проблемы политических взаимоотношений 07. 00. 02 Отечественная история

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет»

ТЮМЕНЦЕВ ИГОРЬ ОЛЕГОВИЧ

ТРЕПАВЛОВ ВАДИМ ВИНЦЕРОВИЧ

доктор исторических наук, доцент

БЕСПРОЗВАННЫХ ЕВГЕНИЙ ЛЕОНИДОВИЧ

доктор исторических наук, профессор

МАКСИМОВ КОНСТАНТИН НИКОЛАЕВИЧ

Астраханский государственный университет

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Волгоградского государственного университета

диссертационного совета

Как известно, в советской историографии господствовала теория добровольного вхождения калмыков в состав России в начале XVII в. Но многочисленные калмыцкие шерти отражают продолжавшийся в течение 50 лет этап непростых переговоров о территории калмыцких кочевий и условиях подчинения калмыков Москве. При этом мирные контакты чередовались порою и более или менее значительными военными столкновениями. На наш взгляд, истинные причины и этапы вхождения калмыков в состав России пока еще недостаточно исследованы. Полагаем, что вхождение калмыков в состав Русского государства было реализовано в ходе нескольких последовательных этапов. Очевидно, что по прошествии 400 лет после начала установления русско-калмыцких отношений существует необходимость объективного анализа их истории с позиций современной методологии и с учетом всего спектра имеющихся источников.

Далее, на наш взгляд, необходимо обратить внимание на процесс становления калмыцкой государственности, который проходил в условиях одновременной интеграции калмыков в состав Российского государства. Здесь важно отметить определенную заинтересованность Москвы в сильной калмыцкой власти, так как в историографии до сих пор нет работы, в которой бы проблема образования Калмыцкого ханства изучалась с точки зрения влияния политики России.

В связи с указанным аспектом целесообразно рассмотреть вопрос о роли и месте Калмыцкого ханства во внешнеполитической системе России. Как известно, калмыки играли важнейшую посредническую роль при продвижении России на Северном Кавказе. Необходимо выделить характерные черты отношений калмыков с народами Северного Кавказа, которые создали противовес крымской агрессии и укрепили южные границы России и ее позиции в кавказском регионе. Самостоятельной сферой были и отношения калмыков с Китаем и Джунгарией. Данная проблема представляет интерес не только для истории калмыцкого народа, но и для истории внешней политики России в целом.

Образовавшееся государство калмыков стало, наряду с гетманской Украиной, одним из крупнейших национальных политических образований в составе Российского государства XVII-XVIII вв. В интересующей нас проблеме актуально выяснение эволюции национально-государственного положения (статуса) Калмыцкого ханства в составе России в условиях эволюции государственного строя последней от сословно-представительной монархии к абсолютизму, сравнение статуса ханства с положением аналогичных национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины.

Этот блок проблем является частью истории внутренней (национальной) политики России и принадлежит к числу проблем, сравнительно мало изученных не только в калмыцкой, но и вообще в отечественной историографии. Специальных работ по данной проблеме не создано, но отдельные фрагменты ее освещаются в работах современных исследователей. Настало время более глубокого анализа политики российского правительства. На наш взгляд, ее узловыми проблемами были социально-политические вопросы, связанные с наследованием ханской власти, эволюцией улусной системы, христианизацией калмыков. Изучение этих проблем позволит осветить эволюцию института ханской власти и определить место наместничества в системе губернской власти.

Не менее важным является комплексный анализ политического и социально-экономического развития калмыцкого общества в 1760-е годы, который даст возможность показать причины и характер откочевки в 1771 г. большей части калмыцкого народа в Китай.

В целом, изучение указанного комплекса вопросов раскрывает не только место и роль калмыков в истории сложения многонационального Российского государства, но и важные черты его национальной политики, которая способствовала политической и экономической интеграции этносов в систему государства.

Особое место в историографии заняла работа В.М. Бакунина, основанная на широком круге документов и материалов Коллегии иностранных дел. В работе кратко описывается процесс вхождения, приводится содержание некоторых шертей, достаточно подробно описывается история взаимоотношений России и правителей ханства в первой половине XVIII в.

В историографии XIX в. расширилась проблематика исследований. Авторы разработали две точки зрения в оценке характера русско-калмыцких отношений. Преобладала близкая к официально-охранительному направлению концепция нашествия калмыков, разработанная известным востоковедом Н.Я. Бичуриным (Иакинфом), доказывавшим, что в начале XVII в. калмыки «оружием проложили себе путь» в Россию. Близкой к его позиции была точка зрения целого ряда авторов (Н. Нефедьев, Ф.А. Бюлер, А.А. Попов, К.И. Костенков, А.М. Позднеев и др.), утверждавших, что царское правительство почти не вмешивалось во внутреннее управление калмыков, все его договоры с тайшами никогда не выполнялись последними. При этом исследователи, давая политическую оценку русско-калмыцким отношениям, вынуждены были признать активное участие калмыков в войнах России. В этот период в историографии был накоплен значительный материал по истории участия калмыков в русско-турецких войнах (И.И. Голиков, П.Г. Бутков, В.Д. Смирнов), свидетельствовавший об их значительном вкладе в продвижении России на Кавказ.

В начале XX в. исследователи привлекли новые архивные источники по истории христианизации калмыков (арх. Гурий), по вопросу о роли калмыков в русско-ногайских и русско-туркменских отношениях (И.Л. Щеглов, С.З. Фарфоровский, В.А. Потто). Взаимоотношения калмыков с донским казачеством достаточно подробно исследовались в работах В.Б. Броневского, Н.А. Маслаковца, И.Ф. Богдановича, Е.П. Савельева. В их работах основное внимание уделялось калмыцко-донским столкновениям, но практически не освещались совместные походы на Крым. В эти же годы академик П. Пекарский и Б.В. Долбежев впервые осветили ряд важных моментов истории откочевки калмыков в 1771 г., выявив лишь некоторые причины этого события. В труде М.К. Любавского приводится значительный фактический материал, свидетельствующий о противоречивом процессе одновременного встречного освоения нижневолжской и северокавказской степи калмыками и переселенческим крестьянством, причем основное внимание уделялось земельным конфликтам.

Одновременно с этими исследованиями появились работы, отличные в своих оценках от официально-охранительного направления и близкие к либеральному. В них дана более объективная картина русско-калмыцких отношений (М.Г. Новолетов, Г.Н. Прозрителев и др.).

Таким образом, историография Калмыцкого ханства достигла в XVIII - начале XX вв. определенного уровня. В центре изучения находились несколько узловых проблем. Среди них особое место занимала история русско-калмыцких отношений, через призму которой исследовалась собственная история ханства. Авторы официально-охранительного направления выделяли исключительно позитивную роль России в политической истории ханства. Несомненной заслугой дореволюционных авторов является накопление фактического материала и введение в научный оборот новых источников, что создавало базу для дальнейших более углубленных исследований. Но при этом огромная масса архивных источников, а также ряд опубликованных материалов остались вне поля зрения.

История советского калмыковедения начинается с работ Н.Н. Пальмова. Исследователь признал концепцию нашествия калмыков, на основании того, что до середины XVII столетия калмыцкие правители считали себя не столько подданными, сколько союзниками России. Начало тенденции к подчинению автор справедливо относил к середине этого века, когда правительство России предоставило калмыкам полупустующие степные пространства Поволжья. Большое внимание в работах Н.Н. Пальмова уделено месту Калмыцкого ханства в системе международных отношений. Наиболее подробно исследуются связи калмыков с Джунгарским ханством и Цинским Китаем, а также народами Северного Кавказа. Следующим шагом в историографии стала фундаментальная работа академика С.К. Богоявленского, в которой впервые была подвергнута научной кри­тике концепция преднамеренного и согласованного «нас­тупления» калмыков на Приуралье, впервые в историографии разгром ногаев.

Из-за депортации народа исследования по истории Калмыкии возобновились в начале 1960-х годов. К этому времени в советской исторической науке в целях укрепления дружбы народов получает распространение тезис об исключительно добровольном и мирном характере вхождения сибирских народов в состав Московского царства. Он оказал огромное влияние на историографию Калмыкии. В исследованиях 60-80-х гг. история Калмыцкого ханства получила одностороннее освещение. Совершенно не исследовались вопросы взаимоотношений калмыков с местным населением – русскими, башкирами и ногаями. Анализ их позволил бы выделить изменения вектора движения кочевников: Западная Сибирь – Приуралье – Волга. Например, в работе П.С. Преображенской впервые был подробно исследован процесс шертования середины XVII в., приведен значительный материал по истории русских посольств к калмыкам. Но без должной аргументации оказалось мнение автора о стремлении калмыцких тайшей свести содержание шертей к заклю­чению союзнического договора. В монографии И.Я. Златкина по истории Джунгарского ханства отрицаются планы создания калмыками новой монгольской кочевой империи, движение к Яику и Волге объяснялось стремлением выйти из экономического и внешнеполитического кризиса, охватившего ойратский мир на рубеже XVI-XVII вв. Описывая процесс шертования, исследователь совершенно не упоминает калмыцко-ногайские отношения. Поэтому начало русско-калмыцких контактов в Западной Сибири и появление калмыков в Поволжье исследованы им как единый процесс.

Взгляды И.Я. Златкина были развиты в работе М.Л. Кичикова, в которой впервые в советской историографии был подробно освещен вопрос об истории русско-калмыцких контактов в начале XVII в., а также процесс образования ханства в середине века. Новым стал анализ автором причин и хода движения торгоутов Хо-Урлюка в Приуралье и Поволжье. В общих чертах взгляды П.С Преображенской и М.Л. Кичикова были отражены в «Очерках истории Калмыцкой АССР».

В эти годы в работах Т.И. Беликова были рассмотрены отдельные вопросы военной истории калмыков, выявлен значительный круг источников о совместных походах калмыков, кабардинцев и донских казаков на Крым. Заметим, что участие калмыков в войнах России автор справедливо связывал с шертями 50-80-х гг. XVII в. К.П. Шовунов, изучая историю участия калмыков в войнах России, рассматривал военную службу как основную государственную службу. На наш взгляд, исследователь недостаточно аргументировано доказывал, что с середины XVIII в. преобладающими стали методы директивных указаний го­сударственных и военных ведомств империи по отношению к ханской власти. По мнению автора, главным звеном в правительственной политике по отношению к калмыкам стала идея постепенного перевода их военной силы в составную часть русской армии.

В советской историографии появились работы, в которых освещались лишь отдельные аспекты, связанные с ролью Калмыцкого ханства во внешней политике России, недостаточно полно оценен вклад калмыков в осуществление ее политики на Северном Кавказе и в Центральной Азии (А. Новосельский, Ш.Б. Чимитдоржиев, Н.Г. Аполлова, В.Я. Басин). Лишь в исследовании Г.А. Санина впервые в историографии была признана существенная роль калмыков в отношениях России и Крыма в XVII в.

В эти годы внимание уделялось также изучению внутренней политики России в отношении калмыков. В ряде работ оно проходило через освещение истории взаимоотношений Калмыцкого ханства с соседними народами. Мы находим отдельные сюжеты, свидетельствующие о калмыцко-донских связях, а также о достаточно противоречивом отношении калмыков к социальным движениям на Дону и в Поволжье (В.И. Лебедев, А.П. Пронштейн, И.Г. Рознер, И.В. Степанов, Н.Б. Голикова). При изучении истории крестьянско-казачьих и городских движений основное внимание уделялось участию в них отдельных групп калмыков. При этом полностью замалчивался факт выступления Аюки на правительственной стороне. Некоторое освещение получили калмыцко-башкирские отношения. Например, Н.В. Устюгов, затем И.Г. Акманов уделили значительное внимание контактам калмыков с сыном Кучума Ишимом, а также рассмотрели их отношение к башкирскому восстанию 1662-1664 гг.

Значительное влияние на развитие историографии оказал «круглый стол» на тему «Присоединение народов к России и его объективно-исторические последствия» (Звенигород, 1989 г.). Материалы стола продемонстрировали начавшийся отказ историков от прежней господствовавшей трактовки присоединения народов к России, как, безусловно, добровольного и мирного процесса, участники стола отметили сложность и неоднозначность процесса присоединения той или иной территории к России. Удачной попыткой продолжить дискуссию и обобщить исторический опыт проведения национальной политики России стала коллективная монография, посвященная становлению системы управления национальными окраинами, в том числе и Калмыкии¹.

В новейшей литературе, опубликованной в конце XX - начале XXI вв., первым комплексным очерком социально-экономического и политического строя калмыков стала работа М.М. Батмаева. Автор полагает, что движение калмыков к Волге было предопределено самой логикой развития событий, а не было неким завершением заранее задуманного плана. Образованию же калмыцкой феодальной государственности в составе России способствовали планы правительства по привлечению военных сил калмыков, благоприятное для них решение территориальной проблемы, стабилизация населения. Достаточно подробно автором изучена внутренняя политика империи, подготовка и ход откочевки 1771 г.

Истории становления национально-государственного статуса Калмыцкого ханства посвящена работа К.Н. Максимова. По мнению исследователя, в начале второй половины XVII в. ханство было признано властями России как этнополитическое образование в статусе политической автономии.

Значительный круг источников XVIII в. по истории проведения политики российского правительства в отношении калмыков был введен в научный оборот А.Г. Митировым. Религиозная политика России в отношении калмыков рассмотрена в работах Г.Ш. Дорджиевой и Э.П. Бакаевой.

Среди работ, посвященных истории откочевки 1771 г., необходимо выделить монографию Е.В. Дорджиевой, отмечавшей лишь некоторые причины этого события (сокращение территории кочевий, распространение зем­ледельческих работ, первые попытки перехода к оседлости и раз­витию товарно-денежных отношений, которые подрывали устои кочевого общества). В работе В.И. Колесника вхождение калмыков в начале XVII в. и откочевка 1771 г. были освещены как единый процесс, как этапы развития кочевой цивилизации калмыков, что едва ли можно признать бесспорным.

В новейшей работе В.В. Трепавлова рассмотрены отношения с ногаями ойратов и калмыков в XVI - первой половине XVII вв. Массовый уход Больших ногаев на волжское побережье в конце 1633 - начале 1634 гг. исследователь объясняет не единовременным катастрофическим поражением, а многолетними ударами калмыков с востока и насилием со стороны астраханских властей².

В эти годы большое внимание стало уделяться истории взаимоотношений калмыков с кабардинцами, башкирами и Эндиреевским княжеством кумыков (Б.К. Мальбахов, К.Ф. Дзамихов, А.С. Шмелев, В.Д. Пузанов), а также с Джунгарией и Тибетом (Е.Л. Беспрозванных). Авторы выявили широкий спектр взаимоотношений: конфликты и столкновения, посольские связи и военные союзы.

В зарубежной историографии основное внимание уделено историко-этнографическому изучению Калмыкии. В работе французского историка М. Курана русско-калмыцкие отношения определены как мирные. Полуторавековое пребывание калмыков в инородном окружении представляется ему вынужденным, но терпимым до тех пор, пока усилившая­ся Российская империя не начала планомерную экспансию на юг³.

В середине XX в. возрос интерес к истории ханства в американской историографии. Первой в историографии процесса вхождения калмыков в состав России стала работа Г.В. Вернадского. В ней автор не отрицает стремления калмыков покорить Западную Сибирь. Историк остановился на причинах многолетних усобиц. К усилению раздробленности прямо вел, по его мнению, рост числа владельцев улусов⁴, что в известной степени соответствовало действительности.

История откочевки 1771 г. подробно исследована в работе К. Баркмана, ставшей первой специальной работой, основанной на китайских источниках. Автор отрицает какую-либо договоренность калмыков с Китаем накануне откочевки 1771 г. и приводит тому веские доказательства⁵.

В исследовании П. Рабел «Калмыки-монголы» большое место уделено истории русско-калмыцких отношений. По мнению автора, конец правления хана Аюки ознаменовался действительной независимостью и началом политических усобиц. Исследователь верно отмечает значительно усилилось вмешательство России во внутренние дела ханства к середине XVIII в.⁶

Современный американский историк М. Ходарковский свою монографию посвятил истории развития русско-калмыцких отношений с 1600 по 1771 гг. В основу работы легли отечественные опубликованные архивные материалы и литература. Наибольшую ценность имеют привлеченные автором турецкие летописные источники, в которых помещена переписка калмыцких ханов со Стамбулом и Бахчисараем в 1670-1720 гг. В работе признано, что перемещения ойратских племен в начале XVII века происходили под давлением казахов на юге и монголов на востоке. Изучая контакты Аюки с Крымом и Стамбулом, исследователь недостаточно критично относится к турецким источникам⁷.

Работа известного европейского историка А. Каппелера посвящена сравнительному анализу истории политики России в Калмыкии, Казахстане, на Дону, в Кабарде. Автор ошибочно полагает, что в XVII и XVIII вв. калмыки, как и крымские татары и другие кочевники, а также украинцы воспринимались имперским центром как ненадежные народы, считались «бунтовщиками и потенциальными предателями». Их элите были гарантированы привилегии и определенные права самоуправления, однако они не признавались полноценными, равноправными с русскими дворянами, и потому, за исключением некоторых высокопоставленных вельмож, не были кооптированы в дворянство империи⁸.

Работы китайских историков, известные нам по переводам, содержат разнообразные сведения по истории ойратов, но значительно меньше о калмыках. Сравнительно полный и детальный анализ этих сочинений дан в известной книге Дж. Бэдли⁹. Необходимо указать, что многие авторы оперируют, как правило, небольшим кругом информации из китайских сочинений, которые не могут быть признаны аутентичными и обладать правами документальных свидетельств. Например, Циший, написавший очерк о переходе торгоутов в Россию, отмечает, что торгоуты не могли противостоять «великой силе зюнгаров», которые «угнетали» их и «хотели поработить». По этой причине они оставили пределы Джунгарии и удалились в Россию, «присоединившись к числу ее подданных». Бегство калмыцкого наместника Убаши с большей частью своих подданных Циший расценивает как «безрассудный побег из России в Зюнгарию». По мнению автора, русско-турецкая война 1768-1774 гг. стала причиной откочевки большей части калмыцкого народа в Китай¹⁰. Некоторые сведения мы обнаруживаем в известном компилятивном труде китайского автора XIX в. Хэ Цютао и монографии Ма Дачжэна и Ма Рухана.

Таким образом, в XVIII - начале XX в. основное внимание исследователи уделяли анализу личных взаимоотношений правителей России и Калмыцкого ханства. В советской и современной отечественной историографии достаточно полно изучены социально-экономический и политический строй ханства. Предпочтение отдается изучению отдельных периодов и проблем: русско-калмыцким отношениям в начале XVII в., военной истории калмыков во второй половине этого столетия, истории ханства в начале XVIII в., откочевке большей части калмыцкого народа в Китай в 1771 г. Отдельные сюжеты, связанные с проведением внутренней политики России, трактуются в историографии как факторы, негативно влиявшие на традиционное устройство кочевого общества. На наш взгляд, носившая противоречивый характер социально-экономическая и политическая интеграция калмыков в состав российского государства имела и широкий спектр позитивных результатов, связанных с модернизационным рывком России. Черты интеграции мы отмечаем в политической и социально-экономической истории ханства.

Основной целью работы является выяснение эволюции взаимоотношений России и калмыков со времени их вхождения в состав России до откочевки в Джунгарию и влияние этих взаимоотношений на социально-политическое развитие Калмыцкого ханства.

Для реализации поставленной цели решались следующие задачи:

- изучить становление русско-калмыцких посольских отношений в системе внешнеполитических действий России в ходе присоединения Сибири;

- выделить основные этапы вхождения калмыков в состав Русского государства;

- определить место Калмыцкого ханства во внешней политике России, проанализировав роль вооруженных сил ханства в русско-турецких войнах и исследовав историю его посольских связей с соседними народами и государствами;

- выявить процессы становления и эволюции калмыцкой государственности в условиях интеграции в состав Российского государства;

- рассмотреть влияние России на внутреннюю политику калмыцких ханов и выявить сущность противоречий между различными правящими группировками Калмыкии;

- показать отношение населения, в том числе правящей элиты, к процессу ассимиляции в единое российское государство;

- раскрыть влияние калмыцкого фактора на процесс административного и социально-экономического освоения Россией Приуралья и Поволжья;

- провести комплексный анализ политического и социально-экономического развития калмыцкого общества в 1760-е годы, показать причины и характер откочевки 1771 г.;

- проследить формирование и постепенное изменение национально-государственного статуса Калмыцкого ханства в условиях эволюции государственного строя России от сословно-представительной монархии к абсолютизму, сравнить статус ханства с положением аналогичных национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины.

Верхняя грань исследования - откочевка большей части калмыцкого народа в 1771 г. в Китай, ставшая фактической самоликвидацией ханства. Таким образом, рамки исследования охватывают XVII - XVIII вв. (до 1771 г.), что позволяет достаточно четко выделить основные тенденции и закономерности русско-калмыцких отношений на протяжении весьма значительной по времени исторической эпохи.

Под объективностью мы понимаем отсутствие тенденциозности в подборе фактов, их освещении и анализе, стремление рассматривать отдельные явления в совокупности всех факторов, влиявших на их развитие, во взаимосвязи и взаимозависимости друг от друга. Принцип объективности позволил избежать политической и идеологической предвзятости, рассмотреть исторические события на основе всей совокупности известных нам достоверных фактов.

Мы исходим из того, что суждения, оценки и выводы, содержащиеся в исследовании, должны строиться только на основе исторических источников изучаемой эпохи. Историзм предполагает рассмотрение каждого отдельного явления, начиная от причин его возникновения, основных этапов развития, до того момента, чем данное явление стало в изучаемый период. Конечно, существенную черту историзма, как принципа исторического исследования, составляет принцип осторожной, то есть весьма ответственной, оценки эпохи по ее внутренним законам, а не категориям другого века. В частности для оценки русско-калмыцких отношений целесообразно применение таких понятий современной исторической и историко-юридической науки, как «протекторат», «автономия», которые наиболее точно передают содержание описываемых событий.

Неотъемлемой частью научно-исторического подхода является метод системного рассмотрения, позволивший установить причинно-следственные связи событий, то есть изучить историю русско-калмыцких контактов в системе международных отношений с участием ведущих стран того времени и в системе региональной политики Российского государства.

Применяемый сравнительный анализ позволяет определить место Калмыкии в ряду других автономий этого периода - Дона, Украины, показать закономерности и особенности общероссийской политики.

Источниковую основу диссертации составляют как опубликованные, так и впервые вводимые в научный оборот неопубликованные документы центральных и местных органов власти России XVII-XVIII вв. На сегодняшний день наиболее значимыми для нашего исследования остаются Национальный архив Республики Калмыкия, Российский государственный архив древних актов и Архив внешней политики Российской империи МИДа Российской Федерации.

Широкий круг источников можно разделить на несколько видов. К первому относятся законодательно-актовые материалы: царские наказы и грамоты XVII в., статейные списки воевод и посланников, императорские указы астраханским воеводам и губернаторам, грамоты калмыцким ханам и тайшам, шертные записи и договоры. Эти материалы позволяют рассмотреть процесс интеграции Калмыцкого ханства в состав Российского государства, а также подготовки и проведения мероприятий правительства по реформированию системы управления в Калмыкии.

Актовые материалы XVII в. отложились в результате деятельности Посольского и Сибирского приказов и сохранились в Российском государственном архиве древних актов в соответствующих фондах, а также в фонде 119 «Калмыцкие дела». Большая часть архивного материала РГАДА по истории взаимоотношений России и Калмыцкого ханства была опубликована в Полном собрании законов Российской империи (1-е собрание), в «Материалах по истории русско-монгольских отношений 1607 - 1636 годов».

С XVIII в. в Коллегии иностранных дел отложились материалы, затрагивавшие основополагающие проблемы взаимоотношений России с Калмыцким ханством (назначения правителей, военная служба, христианизация беглых калмыков, их обустройство вблизи русских оседлых поселений и т.д.). Наибольшую ценность имеют императорские указы Астраханскому и Оренбургскому губернаторам, а также переписка правителей Российской империи с калмыцкими ханами и наместниками. Их содержание имеет важное значение для сравнительного анализа грамот к калмыкам, так как в них раскрывались истинные цели и подробные планы правительства. Законодательно-актовые материалы этого периода частично опубликованы («Письма и бумаги императора Петра I», «Сборник Русского исторического общества», «Сенатский архив. Журналы и определения Правительствующего Сената»). Анализ опубликованных нормативно-актовых источников XVIII в. предполагает обращение к фонду 119 «Калмыцкие дела» Архива внешней политики Российской империи. В работе впервые в научный оборот были введены императорские указы и грамоты 1725-1771 гг.

Следующий вид источников - делопроизводственная документация центральных органов власти и местной администрации. К ним относятся документы и материалы XVII в. - отчеты и доклады («статейные списки») почти всех русских посольств и служилых людей, ездивших к калмыкам; расспросные речи (различные показания пленных, беженцев и торговых людей); отчеты и донесения («отписки») царских воевод различных городов Сибири, Приуралья и Поволжья; записи приема калмыцких послов в различных русских городах и в Москве; переписка калмыцких тайшей и ханов с правительственными учреждениями России. Данные материалы позволяют изучить картину русско-калмыцких отношений, ход переговоров по проблемам привлечения калмыцких войск в войны России.

Большое число документов из Посольского и Сибирского приказов XVII в. опубликовано в 5-томных «Актах исторических», 12-томных «Дополнениях к Актам историческим», «Актах, касающихся истории Юго-Западной России» и др. В XX в. наиболее ценные публикации архивных документов мы находим в «Материалах по истории русско-монгольских отношений». Отдельные сюжеты по истории калмыцко-китайских контактов отражены в сборниках документов «Международные отношения в Центральной Азии. XVII-XVIII вв. Документы и материалы», «Русско-китайские отношения в XVII веке», «Русско-китайские отношения в XVIII веке». Необходимо отметить, что в сборнике «Казахско-русские отношения в XVI-XVIII вв.» опубликованы также важные материалы по истории взаимоотношений калмыков с казахами. Значительная работа была проведена по сбору и публикации материалов по истории крестьянских войн XVII-XVIII вв., в которых мы находим обширные сведения об отношении к ним калмыков («Крестьянская война под предводительством Степана Разина», «Булавинское восстание 1707-1708 гг.»). На Северном Кавказе был издан сборник документов «Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв.», содержащий значительную переписку Посольского приказа с К.М. Черкасским о походах калмыков в 1670-е годы.

В ряде фондов Российского государственного архива древних актов выявлены не публиковавшиеся ранее материалы. Значительный интерес представляют обобщающие по своему характеру «Выписка учиненная в архиве из калмыцких дел о всех обстоятельствах, касающихся до кочевья калмыков» и серия выписок о Дербетском улусе. В большом количестве документы о калмыках встречаются в ногайских и донских делах.

В Архиве внешней политики Российской империи в фонде 119 «Калмыцкие дела» исследована переписка Коллегии иностранных дел с Сенатом, Военной коллегией, а также с Коммерц-коллегией. К этим материалам, носившим, как правило, справочный характер, близки составленные в Коллегии иностранных дел справки, промемории, экстракты и доклады для императоров, Верховного тайного совета, Кабинета министров и др. Наиболее значимую информацию сохранили доношения Астраханского губернатора, а также других представителей местной администрации.

В источниковую базу работы вошли делопроизводственные материалы Астраханской губернской администрации по вопросам взаимоотношений с калмыками в фондах Государственного архива Астраханской области.

Значительное место среди источников занимают документы специальных представителей Коллегии иностранных дел при ханах. Они составили фонд 36 «Состоящий при калмыцких делах при астраханском губернаторе» Национального архива Республики Калмыкия (к интересующему нас периоду относятся 423 дела). Уникальность этого фонда в том, что здесь отложились материалы, исходившие от органов власти и управления Российской империи и поступавшие из степи от калмыцких правителей, нойонов и простых калмыков. Кроме того, интерес вызывают материалы фонда 35 «Калмыцкая экспедиция при Астраханской губернской канцелярии», в которых имеются сведения по истории ханства в конце 60 - начале 70-х гг. XVIII в.

Кроме того, в Архиве востоковедов Санкт-Петербургского отделения Института востоковедения РАН в фонде 446 «А.М. Позднеев» сохранились выписки из архивных документов Астраханского калмыцкого архива за 1708-1712 гг., описание китайского посольства Тулишена.

Важную информацию по теме содержат калмыцкие, среднеазиатские и китайские летописи. Калмыцкие летописные сочинения сохранились благодаря записям и переводам Г.С. Лыткина. В работе было использовано более полное издание в переводе А.В. Бадмаева¹¹. Одним из интереснейших образцов национального летописания и литературы является сочинение «Лунный свет - история рабджамба Зая-Пандиты», более известное под названием «Биография Зая-Пандиты» (краткое название - «Сарин герл»). Биография содержит краткое изложение истории распространения ламаизма среди калмыков и ряд других важных исторических сведений.

Содержание анонимной «Истории калмыцких ханов» представляет собой краткую историю волжских калмыков с момента прихода их в Россию и до 1771 г. Летопись Габан-Шараба «Сказание об ойратах» (1737 г.) описывает историю прихода калмыков на Волгу. В «Сказании о дербен-ойратах» (1819 г.) Батур-Убаши Тюменя дана достаточно полная родословная калмыцких правителей, что позволяет значительно дополнить сведения об административном устройстве ханства.

Значительный пласт новых архивных источников, среди которых преобладают документы делопроизводства, положенные в основу нашего исследования, позволяет по-новому взглянуть на историю взаимоотношений России и вошедшего в ее состав Калмыцкого ханства. Выявленный круг источников является на сегодняшний день достаточным для изучения узловых проблем социально-политической истории ханства и развития русско-калмыцких отношений.

- создана авторская концепция истории взаимоотношений Калмыцкого ханства и России, включающая в себя установление русско-калмыцких посольских отношений (первая половина XVII в.), вхождение в состав России (вторая половина XVII в.) и политическую и социально-экономическую интеграцию в состав Российской империи (XVIII в.);

- установлено, что в первой половине XVII в., когда русско-калмыцкие отношения были связаны с поиском калмыками территории кочевий в Западной Сибири, произошло юридическое решение вопроса вхождения калмыков в состав России;

- сделан вывод о том, что фактическое вхождение калмыков произошло во второй половине столетия, когда калмыки получили кочевья в междуречье Дона, Волги и Яика, в эти же годы процесс вхождения дополнялся присоединением калмыцких кочевий на востоке от Эмбы;

- показано, что важным фактором русско-калмыцкого сближения стала в первую очередь внешняя угроза Крымского ханства, в ходе совместной борьбы против которого был создан сначала военно-политический союз, а затем началась прямая военная служба калмыков России;

- разработана концепция образования Калмыцкого ханства, согласно которой становление национальной государственности происходило на основе развития традиционных институтов кочевого общества.

- при этом освещена роль политики России, как внешнего фактора, ускорившего политогенез калмыцкого общества в XVII в. и прямо влиявшего на переход от ханской власти к институту наместничества в XVIII в.;

- прослежены обширные связи Калмыцкого ханства с народами Северного Кавказа, свидетельствовавшие о важнейшей посреднической роли калмыков при продвижении России в этом регионе, и с соседними народами и государствами на востоке, прежде всего, с Китаем и Джунгарским ханством, которые в целом не противоречили внешнеполитической стратегии России;

- показано, что основные социально-экономические проблемы взаимоотношений ханства и России, возникшие в период хозяйственного освоения Нижнего Поволжья и побережья Яика, привели к сокращению территории кочевий и ограничению рыболовства калмыков;

- сделан вывод о том, что калмыцкое общество в 1760-е годы находилось в состоянии социально-экономического и политического кризиса, выходом из которого национальная элита ошибочно считала откочевку на территорию бывшего Джунгарского ханства;

- политико-правовой анализ актовых источников позволил осветить формирование и изменение национально-государственного статуса Калмыцкого ханства от покровительства к политической, а затем к административной автономии. В целом, этот путь соответствовал истории становления национальных и территориальных образований Дона и Левобережной Украины и знаменовал собою постепенное, но неуклонное вытеснение элементов своеобразного федерализма в пользу унитаризма, рождавшейся Российской империи.

Практическая значимость работы заключается в возможном применении результатов данного научного исследования при разработке широкого круга вопросов, как в целом истории России, так и истории отдельных народов. Основные положения его могут быть использованы при подготовке новых исследований по истории Калмыкии. Результаты исследования легли в основу соответствующих разделов «Истории Калмыкии», «Калмыцкой энциклопедии», а также использованы при подготовке общих и специальных курсов, постановке семинарских занятий, научно-популярных и краеведческих изданий.

Объективная оценка событий прошлого крайне важна и для корректировки геополитических интересов Российской Федерации и проведения ее региональной национальной политики на современном этапе. Выводы и обобщения могут способствовать совершенствованию процесса национально-государственного строительства и гармонизации национальных отношений и в определенной исторической перспективе.

Диссертация обсуждена 27 февраля 2007 г. на заседании кафедры истории России Волгоградского государственного университета и рекомендована к защите.