Книга имен которым не место на карте России Москва «посев» 2004

Анатолий Васильевич Луначарский (1875-1933) был внебрачным сыном крупного чиновника. Благодаря удачному замужеству матери он оказался пасынком в крупном поместье под Полтавой, усвоил многое из жизни высшего света, что позволяло ему после революции вести агитацию среди «бывших», чтобы привлечь старую интеллигенцию на службу советской власти. Талантливый фантазер Луначарский с детства выделялся среди ровесников. Писал стихи, баловался философией, ораторствовал и восхищался удалью тогдашних террористов. Еще гимназистом Луначарский вступил в марксистский кружок. Проведя несколько лет в Европе (Швейцария, Франция, Италия), он вернулся в Россию для подпольной работы. Вместе с сестрой Ленина Анной воссоздал разгромленный властями Московский комитет РСДРП. Его арестовали и сослали, но в 1904 году он из ссылки бежит за границу, где общается с большевиками.

Наводнив за год европейские издания своими статьями, наговорив массу лекций, он едет в Санкт-Петербург воплощать теорию в практику, воспользовавшись беспорядками 1905 года. Угроза ареста заставила его вернуться за границу. Там Луначарский проводил время в партийных школах на Капри и в Болонье. В работе «Религия и социализм» (1908) он провозгласил, что «социалистическое учение есть подлинная религия человечества» и увлекся изобретением ритуала этой религии (саркастический Плеханов назвал его «блаженным Анатолием»). Одновременно изобретал теорию особой пролетарской культуры, воплощающей идеи партии в искусстве («Задачи социал-демократического художественного творчества»; «Письма о пролетарской литературе»). Луначарский и сам сочинял пьесы, соответствующие этой теории - схематичные и напыщенные, полные «пролетарского пафоса».

После февраля 1917, как и все большевики-эмигранты, Луначарский вернулся в Россию. В Питере, наглядевшись на пьяных дезертиров и хамоватых матросов, решил продвигать «пролетарскую культуру». Он формально вступил в партию большевиков, Ленин его поддержал. И заработала новая «пролетарская» контора: статьи, брошюры, пьесы для самодеятельных театров. После октябрьского переворота Луначарский стал народным комиссаром просвещения. В 1923 г. выпустил томик "Силуэты", посвященный вождям революции. Только про Сталина забыл. Через год весь тираж изъяли, но изворотливый Луначарский избежал опалы.

Из-за молоденькой актрисы моралист Луначарский бросил жену, с которой прожил 20 лет, и сына. Пришлось съехать с кремлевской квартиры в апартаменты в Денежном переулке. Молодые зажили на широкую ногу. Каждый год - отпуск за границей. Летом - в графское имение Остафьево. Старого графа посадил смотрителем музея и выделил комнатку, вынуждая постоянно наблюдать размашистую гульбу новых хозяев страны на раритетном паркете. Даже сталинская цензура запретила демонстрировать парадный портрет наркома, написанный к его 50-тилетию. Слишком вальяжным был вид на фоне дорогого шкафа из красного дерева.

Луначарский был пассивным гомосексуалистом, что в свое время было хорошо известно. Имел прозвище «Лупанарский» (лупанарий - бордель в древнем Риме).

Луначарский из-за слабого сердца не дожил до 1937-го и не стяжал славы мученика. В 1929-м он таки лишился поста наркома. Возглавил Комитет по ученым и учебным заведениям при ЦИК СССР, обустраивал вместе с Крупской систему коммунистического растления.

Гора атеистических статей Луначарского показывает, что он был и вдохновителем воинствующих безбожников. Ему же принадлежит «заслуга» в том, что поколения русских людей лишены были возможности знакомиться с творчеством Достоевского.; Луначарский объявил его идеологически вредным. Преследовал он и независимо мыслящих современников. Особенно не прощал колкостей в адрес своих "пролетарских" произведений. «У нас, пожалуй, нет другого столь ярко выраженного писателя, контрреволюционного, как Булгаков», - провозгласил Луначарский. А Булгаков в ответ вывел писателя-наркома в романе «Мастер и Маргарита» под видом критика Латунского, затравившего Мастера (это его роскошную квартиру, отчаявшись, громит Маргарита). Творчеству «вредных» Достоевского и Булгакова Луначарский противопоставил ленинский идеал писателя как «колесика и винтика пролетарского дела» («Ленин и литературоведение», 1932); он же обосновал метод «социалистического реализма», мертвым схемам которого должно было отныне подчиняться искусство («Социалистический реализм», 1933). В том же году Луначарский был назначен полпредом СССР в Испании, но умер по пути к месту назначения.

Похоронен прототип Латунского у Кремлёвской стены. В Петербурге есть проспект, а в Павловске улица, названные в честь Луначарского. Есть они и в других городах.
Менжинский

Вячеслав Рудольфович Менжинский (партийная кличка - Степинский; 1874-1934) родился в Петербурге в семье преподавателя Пажеского корпуса. Учился на юридическом факультете Петербургского университета, и уже в студенческие годы начал деятельность пропагандиста среди столичных рабочих. В 1902 вступил в РСДРП, вел партийную работу в Ярославле и Петербурге. В 1905-1907 гг. Менжинский был активным терористом - членом военной организации при Петербургском комитете партии; редактировал большевицкую газету для солдат «Казарма». Позднее создал и вооружил боевую дружину в Ярославле; в 1906 г. был арестован и заключен в тюрьму, но избежал военного суда, скрывшись в 1907 г. за границу.

Летом 1917 г. Менжинский вернулся в Россию. Он вошел в Бюро военной организации при ЦК РСДРП(б), стал редактором агитационной газеты «Солдат» и членом Военно-революционного комитета Петросовета. После октябрьского переворота Менжинский был назначен наркомом финансов. На этом посту он занялся «национализацией» и «реквизицией» имущества «свергнутых классов».

Осенью 1919 г. Менжинский стал членом президиума ВЧК и заместителем председателя Особого отдела по борьбе со шпионажем и контрреволюцией в армии и на фронте. На его совести - массовые бессудные расстрелы бывших офицеров, пошедших на службу к большевикам, и репрессии против мирного населения в прифронтовой полосе.

Осенью 1923 г. Менжинский был назначен первым заместителем председателя ОГПУ. Он подчеркивал слепую преданность «органов» воле партии и в 1931 г. писал: «Помните, что у ЧК один хозяин - партия». Не закон, не право, не честь и достоинство человека, а партия и приказы ее руководителей служат единственным руководством к действию. Этому принципу следовали «акции» ОГПУ как внутри страны, так и за ее пределами. При Менжинском руки ЧК-ОГПУ потянулись в Париж, Берлин, Варшаву, Гельсингфорс - туда, где нашла приют русская эмиграция. Чекисты стали нелегально проникать на территорию иностранных держав, чтобы убивать и похищать русских патриотов.

Менжинский играл одну из главных ролей в провокационных операциях «Трест» и «Синдикат-2». Одной из акций «Треста» была организация поездки в СССР известного монархиста В.В. Шульгина. Его приманили надеждой найти младшего сына, который, как прекрасно знали чекисты, давно уже погиб. Когда в эмиграции узнали, что Шульгин встречался не с монархическими подпольщиками, а с игравшими их роль чекистами, вера в возможность сопротивления советской власти была сильно поколеблена.

После смерти Дзержинского в 1926 г. Менжинский стал председателем ОГПУ. Именно под руководством этих двух чекистов стали фабриковаться первые «липовые» дела (что в 1930-е гг. приобрело массовый характер). «Органы» создавали провокаторские, якобы антисоветские организации, чтобы выявлять и уничтожать потенциальных противников. Показательно, что после выделения ГПУ из наркомата внутренних дел и создания на его базе в 1923 г. ОГПУ при Совнаркоме СССР наркомом внутренних дел вместо Дзержинского стал Белобородов - организатор убийства Царской семьи и создатель провокаторских организаций якобы для ее «освобождения».

Менжинский занимал высокие посты в советской системе власти: дважды избирался членом ЦК ВКП(б); в 1924 г. «за заслуги в строительстве и укреплении органов ВЧК-ОГПУ» получил орден Красного знамени. Он был хорошо образован, владел почти двадцатью европейскими языками. Но зная, как фабрикуются уголовные дела в ОГПУ и НКВД, Менжинский ни разу не защитил от ложных обвинений даже собственных ближайших сотрудников. Есть версия, что в 1934 г. он был отравлен своим заместителем Г. Ягодой.

Имя наследника Дзержинского было присвоено улицам и предприятиям во многих советских городах. Есть такая улица и в Москве, в Бабушкинской управе.
Пионеры

Всесоюзная пионерская организация им. В.И. Ленина - массовая коммунистическая организация для детей и подростков в возрасте 10-15 лет. По решению II всероссийской конференции комсомола от 19 мая 1922 г. в октябре того же года все пионерские отряды страны были объединены в организацию «Юные пионеры имени Спартака». В день смерти Ленина эта организация получила имя вождя, а в 1926 г. стала именоваться Всесоюзной. Как государственное учреждение прекратила свое существование одновременно с ВЛКСМ, в 1991 г. К этому времени она насчитывала около 27 млн. человек.

Пионерская организация была создана взамен запрещенного большевиками движения русских скаутов (юных разведчиков), цель которого определялась так: «Подготовить новое поколение граждан России, крепких физически и душевно, сильных волей, одухотворенных благородством предстоящего им служения нашей прекрасной Родине». Правила скаутов, в частности, гласили: «Исполнять свой долг перед Богом, Родиной и Государем. Оказывать услуги и помогать всем, особенно старым людям, женщинам и детям. Быть другом животных. Быть веселым и никогда не падать духом» и т. д. Инициатором этого движения был император Николай II, скаутом стал его сын Алексей, покровительство скаутам оказывала сестра императрицы великая княгиня Елизавета Федоровна.

Пионеры многое заимствовали у скаутов: структуру организации (отряды, дружины), пароль и отзыв («Будь готов! - Всегда готов!»), формы совместного отдыха (походы с ночевками, сборы у костра), ношение особого галстука и т.п. Однако все эти формальные заимствования были наполнены прямо противоположным содержанием. Вместо почитания Бога - обязательный атеизм. О любви к Родине пионеры говорили часто, но при этом имелась в виду не историческая Россия, а рожденный в непримиримой борьбе с ней и разорвавший с ней всякую преемственность СССР. Если юные разведчики мыслились как внешкольная организация самого юношества, то пионерская организация «для юношества» была практически встроенной в школу и руководилась взрослыми.

Состоявшийся в 1915 г. Всеросиийский съезд скаутских инструкторов постановил, что движение не должно «втягивать души школьников в политику. Политика должна быть чужда юной, еще не окрепшей душе». Пионерская организация, напротив, уже с 1924 г., требовала от каждого вступающего клятву верности делу Ленина и коммунистической партии.

Правящая партия откровенно рассматривала пионерскую организацию как составную часть своей системы воспитания, о котором Ленин на III съезде РКСМ в октябре 1920 г., сказал, что главная цель молодежи - «учиться коммунизму». В создании пионерской организации и руководстве ею участвовали такие видные большевики, как Калинин, Крупская, Киров, Дзержинский, Постышев, Ярославский, Подвойский, Луначарский, Бубнов, Куйбышев, Фрунзе, Ворошилов.

Членство в пионерской организации, формально добровольное, было фактически обязательным для всех советских школьников. В ее рядах дети рано проходили советскую «школу жизни», учась приспосабливаться ко лжи, лицемерию, ненависти ко всему, что противостоит коммунизму. Никаких убеждений, кроме коммунистических, выраставший в СССР ребенок не должен был иметь. За этим следили и его товарищи по пионерскому отряду, и пионервожатые - функционеры ВЛКСМ. В начале 1930-х годов формировались особые группы пионеров, призванных следить за своими родителями и соседями. Образцом для них был провозглашен Павлик Морозов, который по официальной советской легенде своим доносом обрек на смерть собственного отца. Юных доносчиков награждали новыми ботинками, велосипедами, поездками в знаменитый пионерский лагерь Артек. Нередко пионерские отряды использовались для распространенного в СССР бесплатного труда: при сборе колосков на колхозных полях, на хлопковых плантациях.

Детство - счастливая пора в жизни каждого человека. Те, кто был в детстве пионером, часто переносят радости, присущие этому возрасту, на организацию, которая должна была готовить из подрастающих граждан нашей страны покорных исполнителей воли компартии.

В Петербурге именем пионерской организации названы улица, площадь и станция метро, в Москве две улицы близ Павелецкого вокзала и станция метро. Остров Пионер есть в архипелаге Северная Земля в Ледовитом океане, посёлки ­- в Кемеровской, Свердловской и Калининградской областях (в последней это - бывший Ной-Курен).
Семашко

Николай Александрович Семашко (1874-1949) родился в Орловской губернии, в семье учителя. Мать его была сестрой революционера Плеханова, и Семашко также рано увлекся идеей свержения царской власти. В 1893 г., учась на медицинском факультете Московского университета, он вступил в марксистский кружок. В 1895 был арестован и сослан. В 1901 окончил медицинский факультет Казанского университета, работал врачом. С 1904 Семашко - в Нижегородском комитете РСДРП; в 1905 организовал забастовку на Сормовском заводе, за что был вновь арестован. В 1906 эмигрировал в Швейцарию, где познакомился с Лениным. В 1907 представлял Женевскую большевицкую организацию на Штутгартском конгрессе II интернационала. В 1908-1910 гг. жил в Париже, где работал секретарём Заграничного бюро ЦК РСДРП; преподавал в партийной школы в Лонжюмо. В 1913 г. Семашко - в социал-демократическом движении в Сербии и Болгарии. В начале I мировой войны он интернирован. Вернувшись в сентябре 1917 в Москву, был избран от фракции большевиков председателем Пятницкой районной управы. Делегат VI съезда РСДРП(б). Участвовал в подготовке вооруженного захвата власти в Москве.

После октябрьского переворота Семашко заведовал медико-санитарным отделом Моссовета, а с 1918 до 1930 занимал пост народного комиссара здравоохранения РСФСР.

После прихода большевиков к власти фармацевтическая промышленность была парализована разрухой и бесхозяйственностью; наркоматам просвещения, таможенным учреждениям и даже морскому, военному и почтово-телеграфному ведомствам разрешалось конфисковывать запасы лекарств у частных лиц (см. «Постановление СНК о порядке реквизиции…» от 13.07.1920 г. и от 3.01.1921 г.), но медикаментов все равно не хватало. За годы военного коммунизма, то есть как раз в то время, когда Семашко возглавлял здравоохранение, от эпидемий на территории России умерло 3,5 млн. человек (в 7 раз больше, чем погибло на фронтах Гражданской войны).

Семашко почитался в СССР как человек, «заложивший основы советского здравоохранения, создавший систему охраны материнства и младенчества, охраны здоровья детей. Но систему медицинского обслуживания Семашко создал весьма просто - национализировал больницы и богадельни, построенные как земским и городским самоуправлением, так и благотворителями. Лечебные учреждения, которые изстари содержались на средства дворян и купцов (Голицыных, Боткиных, Медведниковых, Рахмановых, Бахрушиных, Абрикосовых, Кавериных, Алексеевых, Капцовых, Четвериковых и др.), были не только многочисленны, но и прекрасно оснащены. Советское здравоохранение присвоило результаты труда многих поколений благотворителей и врачей и приписало их заслуги себе.

Захват чужой собственности Семашко использовал и в других случаях. В работе «Задачи народного здравоохранения в Советской России» (1919) он писал: «Извлечь городскую бедноту из затхлых подземелий в просторные комнаты благоустроенных домов, действительно бороться с социальными болезнями, создать нормальные условия труда для работника - все это недостижимо, если останавливаться перед частной собственностью, как священной и неприкосновенной. Старая санитария остановилась перед этим… советская же власть сломала эту преграду».

Репрессии против собственников («кулаков» и «врагов народа»), бесконечные расстрелы и массовая гибель людей в лагерях порождали неисчислимое количество сирот и беспризорных. Председателем Деткомиссии ВЦИК, которой была поручена борьба с беспризорностью, был назначен тот же Семашко. Однако его циркуляры выдают желание не столько помочь детям, сколько избавиться от них. Примером может служить письмо за № 96: «Секретно. 13 декабря 1933 г. Председателю Моссовета т. Булганину. В связи с приближением срока созыва XVII партийного съезда, необходимо уже сейчас озаботиться очищением улиц от беспризорных и разработать в связи с этим соответствующий план. Во избежание недоразумений, имевших место ранее при изъятии беспризорных с улиц, необходимо эту работу проделать заблаговременно». Главное, оказывается, навести в столице лоск перед очередным съездом партии и увезти детей куда-нибудь с глаз долой.

Семашко прекрасно знал, в каких скотских условиях содержатся дети в подведомственных ему учреждениях. Так, в письме Калинину от 11.04.1934 он сообщает: «Обворовывают детей, заставляют детей по несколько дней жить и спать на одной кровати с мертвецами, пьют молоко от коров детских домов председатель РИКа (районный исполнительный комитет) и секретарь райкома (г. Задонск)». Дети репрессированных свозились в специализированные детские дома. В докладной записке в НКВД № 61/С (секретно) от 20.09.1938 Семашко просит «принять меры к немедленной реорганизации» детдома № 7 в г. Бийске (Алтайский край), так как дети решили «продолжать дело своих родителей» и «портреты вождей Партии срывали со стен»; их «политико-моральное состояние… продолжает оставаться враждебным, несоветским».

В течение многих лет Семашко числился заведующим рядом медицинских учреждений. Как большевик, Семашко не мог не подчинять любое дело партийной задаче. Он создал несколько «шедевров» популярной медицинской литературы. Например, в его книге «Культурная революция и оздоровление быта» (1929) примитивные рассуждения на тему нового, коммунистического быта перемежаются с цитатами из произведений Чернышевского и Гончарова, призванными показать ничтожество старой России. Автор задается и вопросом: «Как повлияла революция на половое чувство?» Оказывается «у 53 % мужчин и 21% женщин революция ослабила половое чувство». Не потому ли это произошло, что люди были голодны, неустроены, не каждый решался вступить в брак, и тем более, произвести на свет ребенка? Нет, Семашко пишет, что «энергия людей была переключена на разрешение основной задачи, стоявшей тогда перед каждым гражданином нашей страны: удастся ли отстоять первую в мире республику труда, или ее поработят империалисты всех стран?» Огромными тиражами издавалась восхваляющая Ленина книга «Незабываемый образ» (1926): в 1959 г. - 100 000 экз., в 1968 - 150 000 экз., в 1971, 1975, 1985 по 75 000 экз., в 1984 - 50 000 экз. Делу Ленина и стремился подчинить медицину этот врач-комиссар, но имя его до сих пор встречается в названиях улиц и учреждений.
Стучка

Петр Иванович (точнее, Петерсис Янович) Стучка (1865-1932) родился в Лифляндской губернии, в семье учителя. Во время учебы на юридическом факультете Петербургского университета он познакомился с революционными народниками и увлекся нелегальной литературой. Закончив в 1888 г. университет, Стучка работал редактором одного из латышских печатных изданий, а затем перешел в адвокатуру. Одновременно стал участвовать в революционном движении, попал под негласный надзор полиции, в 1897 г. был арестован и сослан на пять лет в Вятскую губернию, где ему разрешили продолжать адвокатскую практику. Воспользовавшись этим, Стучка стал «революционным адвокатом» - выступал в качестве защитника на многих судебных процессах 1905-1907 гг. До 1917 года входил в латышскую группу РСДРП, подрабатывал литературным трудом в газете «Правда».

После февраля 1917 г. Стучка ревностно пропагандировал «Апрельские тезисы» Ленина: выступал на предприятиях Петрограда, в казармах, «боролся за революционизирование латышских стрелков». Латышские стрелки откликнулись и впоследствии выделялись в Красной армии своей особой верностью партии, им чаще всего поручались карательные операции. Стучка с гордостью именовал их «гарибальдийцами русской революции, патриотами советской державы».

24 мая 1917 г. Стучка опубликовал в «Правде» статью «На почве закона или на почве революции». Противопоставляя закон и революцию как несовместимые понятия, он выступил против Временного правительства, которое требовало в революционную эпоху соблюдения законности. Стучка напомнил, что «суть революции заключается именно в захватном праве». После октябрьского переворота, когда это «захватное право» осуществилось, Стучка занял в первом советском правительстве пост наркома юстиции. Он несет тем самым ответственность за беспрецедентное в мировой истории событие: 22.11.1917 в одночасье были отменены все существовавшие в стране законы. Проявив беспримерный правовой нигилизм, возглавляемый Стучкой наркомат упразднил суды, институт судебных следователей, прокуратуру, присяжную и частную адвокатуру - словом, все компоненты цивилизованной судебной системы. Принятый 30.01.1918 «Декрет о суде» вводил вместо них «народные суды» и революционные трибуналы; к этому времени Стучка уже не занимал пост наркома, но в основе Декрета лежат именно его идеи.

Стучку можно считать основоположником «советского права», которое по сути являлось профанацией права в общепринятом значении этого слова. При его непосредственном участии в 1918 г. появились «Декрет об отмене права наследования», «Декрет о ревтрибуналах» и другие акты, отменяющие традиционные права и свободы граждан. Установленный с помощью Стучки «новый правопорядок» объявил руководящим для новых судов началом не закон, а «революционное правосознание» народных судей (избиравшихся порой из людей абсолютно неграмотных).

Еще раз ненадолго заняв пост наркома, Стучка в конце 1918 г. был направлен партией в Латвию. Он организовал там большевицкий переворот и возглавил советское правительство Латвии. Манифест этого правительства гласил: «Мы отметаем все законы, распоряжения и учреждения… все эти органы старой власти заменяет диктатура пролетариата - Советская власть вооруженных рабочих!» Однако в Латвии, в отличие от России, этот эксперимент длился недолго: в августе 1919 г. созданное Стучкой красное правительство пало, а сам он вернулся в Москву.

Здесь Стучка стал профессором кафедры советского права Московского университета, руководил изданием «Энциклопедии государства и права», продолжал разрабатывать новое законодательство. В 1923 г. он стал первым председателем Верховного Суда и возглавлял этот высший орган судебной власти в течение десяти лет. В 1931 был назначен директором только что созданного института Советского права. Неоднократно избирался членом ВЦИК, работал в Заграничном бюро ЦК КПЛ и Коминтерне. Всюду он проповедовал «революционное право», следы которого и поныне мешают формированию правосознания у граждан России.

Урна с прахом этого апологета беззакония установлена в Кремлевской стене. Латвия давно изгладила из топонимики имя своего одиозного соплеменника. Городу Стучка возвращено имя Айзкраукле. В РФ же Стучка встречается в названиях и по сей день.

Александр Дмитриевич Цурюпа (1870-1928) родился в городке Алешки Таврической губернии. С 1887 он учился в Херсонском сельскохозяйственном училище; в 1891 участвовал в создании марксистского кружка, затем занимался изданием нелегальной литературы и революционной агитацией среди крестьян. В 1893 был арестован и исключен из училища (впоследствии еще не раз побывал под арестом). В 1898 вступил в РСДРП. Работая статистиком в Уфе, познакомился с Лениным и стал агентом «Искры». Вел партийную работу в Харькове, Туле, Тамбовской губернии. В 1905-1907 помогал организовывать беспорядки в Уфе. С 1908 работал агрономом, с 1915 - в Уфимской губернской продовольственной управе; выполнял задания ЦК РСДРП по изысканию денежных средств для партии.

После февраля 1917 Цюрупа - член президиума Уфимского комитета РСДРП. В мае 1917 создавал в Уфе боевые дружины, а в июле того же года стал председателем городской Думы. Уфимская губерния была богата хлебом, и Цюрупа, заняв пост председателя губернской продовольственной управы, использовал служебное положение для партийных целей. Он создал механизм сосредоточения всех хлебных запасов губернии в собственных руках, чтобы обеспечить им большевицкий режим. Это было успешно осуществлено после октябрьского переворота и Ленин назначил Цюрупу наркомом продовольствия. Как таковой Цюрупа несет персональную ответственность за жертвы «продовольственной диктатуры».

На этом посту он отвечал за снабжение населения (а прежде всего - Красной армии) продовольствием и предметами первой необходимости. Эту задача была решена путем борьбы с собственным народом. Принятый в мае 1918 г. декрет Совнаркома «О предоставлении Наркомпроду чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией» гласил: «Объявить всех, имеющих излишек хлеба и не вывозящих его на ссыльные пункты, а также расточающих хлебные запасы на самогонку - врагами народа». К буржуазии причислялись все крестьянские хозяйства, в которых было много рабочих рук, а потому был и достаток. Для того, чтобы отбирать у лучших работников их «излишки», по инициативе Цюрупы были созданы комбеды (комитеты бедноты) из самых недостойных крестьян - пьющих, забросивших свое хозяйство. К ноябрю 1918 г. таких комбедов было уже 105 тысяч. Они действовали совместно с вооруженными, продотрядами, которые создавались органами Наркомата продовольствия (а также местными советами) и входили в Продармию. Эти отряды (а по сути дела, организованные большевиками банды) проводили на селе продразвёрстку - отнимали у крестьян все продукты, фактически обрекая их на голод. На юге России с июня 1918 г. продразверсткой командовал Сталин. Половину изъятого хлеба получала пославшая отряд организация. Меньшевики и эсеры протестовали против таких бесчеловечных мер, но Цюрупа на заседании ВЦИК заявил: «Все, что мы делаем, делаем твердо и неукоснительно, и кто нам на этом пути встретится, будет разнесен вдребезги».

Борясь за жизнь и достоинство своих семей, крестьяне сопротивлялись продразверстке. В Тамбовской, Воронежской, Ярославской, Самарской, Симбирской и других губерниях прошли восстания. Все они были подавлены жесточайшим образом. А Цюрупа цинично заявлял, что «со временем крестьянство оценит все великое значение той организующей принудительной работы, которую вынуждена проводить партия и пролетариат в продовольственном деле». На VII Всероссийском съезде советов наркомпрод пообещал: «Деревне все будет возвращено сторицей». Деревня ждет до сих пор.

Награбленный хлеб шел не только на внутренние нужды большевиков, но и на мировую революцию. Эшелоны с хлебом и сухарями посылались восставшим пролетариям Германии. В 1923 г., когда деревня еще не оправилась от вызванного продразверсткой голода, Цюрупа старался изыскать все новые возможности хлебного экспорта, создал для этого акционерное общество «Экспортхлеб» и отправил рабочим Рура 500 тыс. пудов зерна.

Карьера Цюрупы продолжалась. С декабря 1921 он - заместитель председателя Совнаркома и Совета труда и обороны РСФСР (с 1923 г. - СССР) и одновременно нарком Рабоче-крестьянской инспекуции. (1922-23). В 1923-1925 - председатель Госплана СССР, с 1925 нарком внешней и внутренней торговли СССР. С 1923 член ЦК партии, в 1922-1928 - член Президиума ВЦИК и ЦИК СССР. Похоронен Цюрупа у Кремлёвской стены.

Имя этого организатора грабежа крестьян присвоено его родному поселку Алешки, Херсонскому сельхозинституту (который он не закончил), улицам в Москве (Черемушки), Уфе, Херсоне, Брянске, Воронеже, Харькове, Сочи. Именем его назван даже горный пик на Памире.