Книга посвящена обоснованию природы языкового знака. Не раскрыв сущность языкового знака, не познать и механизм взаимодействия языка с мышлением, речью, текстом, действительностью

Лингвисты, как известно, редко занимались изучением проблем взаимодействия языковых и логических форм, которые относятся к одному и тому же объекту – мышлению. В связи с этим считаю небесполезым раскрыть в этой книге элементарные сведения о логических формах, чтобы лингвисту была понятнее практическая часть анализа взаимоотношений языка и логики, что и предпринято ниже.

Взаимодействие мезду языковыми знаками и логикой означает

соотношение между структурными единицами языка (звук, буква, морфема, слово, простое предложение, сложное предложение) и структурными единицами логики (фонема, графема, морфонема, понятие, суждение, умозаключение). Структурные единицы языка – это материальные, чувственные единицы, а структурные единицы логики – это их идеальные или абстрактные, логические понятия, образованные от этих же материальных единиц языка. В процессе коммуникации, как и в процессе познания, указаные единицы языка и логики постоянно взаимодействуют, они взаимно переходят друг в друга. Это неизбежный и вечный процесс в механизме комммуникации и познания, так устроен человек: в его мозгу нет никаких материальных языковых знаков, звуков, букв, все они представлены в мозгу в их идеальной, абстрактной, логической форме.

Форма мышления или логическая форма – это сложившаяся в процессе многовековой практики структура отображения в человеческом мышлении наиболее общих, чаще всего встречающихся отношений вещей объективного мира и их свойств. Логические формы и законы не пустая оболочка, а отражение объективного мира. « ... Практика человека, миллиарды раз повторяясь, закрепляется в сознании человека фигурами логики. Фигуры эти имеют прочность предрассудка, аксиоматический характер именно (и только) в силу этого миллиардного повторения» [Ленин, 29 : 198].

Форма мысли – это нечто общее, нечто обобщающее для множества мыслей, различных по их предметным содержаниям. Грамматика оперирует м а т е р и а л ь н ы м и единицами языка и их семантическими значениями (звуки, буквы, морфемы, слова, предложения простые, предложения сложные), т.е. оперирует формальной стороной единичных слов и сочетаний слов. А логика оперирует и д е а л ь н ы м и образами тех же языковых единиц, отвлекаясь от конкретных значений единиц языка, выраженных в речи, при неограниченном разнообразии их содержаний.

Одна и та же структура мысли может быть выражена разными по содержанию предложениям. Или иначе: предложение с одним и тем же содержанием может выраажено разными логическими формами. Но при этом логический строй мысли не выбирается по произволу для того или иного содержания, а объективно определяется содержанием мысли по законам логики. Логическая форма – это сложившаяся в процессе многовековой практики структура отражения внешнего мира и внутреннего мира человека в его мышлении.

Логическая форма – не составная часть содержания предложения, а лишь с п о с о б с в я з и составных частей этого содержания, способ, посредством которого составные части содержания связываются между собою. Кроме установившихся в традиционной логике трёх форм мысли (понятие, суждение, умозаключение) диалектика познания и коммуникации требует по необходимости, в полной связи с реальным взаимодействием мышления и языка, дополнительно три новые логические формы мысли (все они отмечены в модели языкового знака как его структурные единицы ( 2 ) и ( 3 ): а) фонемы (звуковые понятия) ( 2 ), б) графемы (буквенные понятия) ( 2 ), в) морфонемы (морфемные понятия, которые приравниаются к словарным понятиям) ( 3 ). Логика, таким образом, вместо трёх традиционных форм (понятия, суждения, умозаключения) должна оперировать шестью логическими формами мысли: фонемами, графемами, морфонемами, понятиями, суждениями, умозаключениями. Эти шесть логических форм и составляют формальный логический аппарат мышления человека во всех случаях его жизни. Для этих шести логических форм мысли неизбежно существуют также шесть их материальных эквивалентов, без которых их логические формы, их идеаьные образы, не существуют: звуки, буквы, морфемы, слова, предложения, сложные предложения или их эквиваленты – связь нескольких простых предложений.

Без первых трёх логических форм (фонем, графем, морфонем), как наинизших в иерархии всех логических форм, не может существовать ни одна высшая логическая форма – понятие, суждение, умозакючение. Эти три низшие логические формы – равноправные члены в логических рассуждениях, как и известные нам из традиции «старые» логические формы (понятия, суждеия, умозакючения).

Как могло случиться, что формальная логика, живущая уже 2300 лет со времён Аристотеля, игнорировала нижние, структурообразующие логические формы, без которых нет и высших логических форм? Несмотря на то, что в основе логики и лингвистики лежит общий объект исследования – язык, логика, тем не менее, обособившись в самостоятельную науку, превратилась в чисто математическую науку со своими логическими законами и символами, и свелась всецело к науке об исчислениях. А для них эти три низшие формы мысли не нужны, исчисления начинаются с отдельных понятий. Но для теории языка первые три формы неизбежны.

В формальной логике известны только три логические формы мысли: понятия, суждения и умозаключения, которые в естесвенном языке представлены, соответственно, словами, предложениями и сложными предложениями. Это тройственное деление логических форм имеет своё основание – логики отошли от языковых проблем в своей науке и забыли, что сама логика родилась в недрах естественного языка. Формальная логика превратилась в своего рода математику, в логические исчисления, она занимается только логическими знаками (в математике – цифры), не связывая их со структурами естественного языка. А между тем, язык – более сложный организм, чем о нём думали древние греки, которые изобрели логику. Язык имеет чрезвычайно ухищрённую структуру, и не ограничивается лишь тремя известными логическими формами: уже низшая логическая форма, понятие, выражено сложной знаковой формой языка, оно состоит из более мелких единиц – морфем, а они, в свою очередь, из фонем. Отсюда неизбежно встал вопрос о реальном существовании новых логических форм – фонеме, графеме, морфонеме, представленных в языке соответственно, звуком, буквой, морфемой. Эти три низших логических формы и являются строительными элементами логических понятий.

Эти три формы мысли, никогда не считавшиеся логическими, имеют тот же

характер отношения с мышлением, что и традиционные формы мысли (понятия, суждения, умозаключения): вновь введённые формы логики, как и традиционные, непосредственно соотносятся с какой-либо формой мышления, участвуют в построеии всех без исключения логических форм. Некоторые лингвисты неверно полагают, что чем ниже уровень языка, тем более отдалённой является связь соответствующих языковых явлений с мышлением и тем большей будет степень самостоятельности соответствующих подсистем языка. Но как могут какие-то единицы языка «не соотноситься с формой мышления» и в то же время «иметь значение»? Разве значение не имеет формы, а форма – своего значения? Разве понятие «значение» не то же самое, что и понятие «мышление», которое не может существовать вне формы, а значит – логической формы?

Однако не слово и его логический коррелят понятие является наинизшей единицей языковой и логической систем. Таковыми являются звук (буква) и морфема как часть слова (корень, аффикс) как единицы языка, стоящие ниже слова, коррелятами которых на логическом уровне являются фонема, графема и морфонема как более низкие логические формы по отношению к понятию. Эти логические формы в логике ни ранее, ни теперь не рассматривались как формы мысли, хотя таковыми являются: и фонемы, и графемы, и морфонемы не могут быть «бессмысленными» и не нести никакой информации: именно их присутствие или отсутствие меняет семантику слов (понятий). Они не могут находится вне мозга и, следовательно, должны представлять собою наименьшие, но в высшей степени обобщённые логические формы. Их можно назвать з в у к о в ы м, г р а ф и ч е с к и м п о н я т и е м и м о р ф е м н ы м п о н я т и е м. В интеллектуальных процессах фонема и графема представляют собой такую же элементарную структурную единицу, как, скажем, клетка в системе организма (подробнее о фонеме см. выше, Глава 1, § 3 ).

Кроме своего семантического содержания, имеющего национальный характер, слово любой части речи в любом языке обладает также логической формой этого содержания, которое в логике называется «понятием», имеющем всеобщий, общечеловеческий, логический характер. Понятие – это форма мышления, в которой отражаются существенные, общие признаки отдельного предмета или класса однородных предметов. Образование понятий обозначает проникновение в сущность вещей и явлений, более глубокое обобщение и проникновение в законы материального мира и мышления.

Понятие есть основа интеллектуальной деятельности, та универсальная единица, без которой мышление как таковое невозможно. Понятие отличается высокой степенью абстрактности, оно способно отражать глубинные, сущностные стороны познаваемых предметов, явлений, качеств, отношений. Характерная черта понятия – с его помощью различные предметы, свойства, отношения отражаются в человеческом сознании через их существенные признаки. Понятия являются главным материалом для построения суждений, которые, в свою очередь, лежат в основе любого сообщения. Поэтому понятие можно рассматривать не только как познавательную единицу, но и как фундамент интеллектуально-речевой коммуникации в обществе.

4) Суждения.

Предложение не может быть не связанным с суждением: предложение постоянно в ы р а с т а е т из структуры суждения, является материальным внемозговым двойником логического суждения, находящегося в мозгу человека. Если бы предложение не было связано с суждением, оно не могло бы выполнять своего назначения – формировать, выражать и сообщать слушателю и читателю мысли авторов.

В каждом предложении есть группа слов, выражающая предмет нашей мысли ( S ), и группа слов, выражающая свойства предметов нашей мысли ( P ), т.е. то, что приписывается предмету нашей мысли как некоторое её свойство. Таким образом, в каждой простой мысли имеется два основных элемента: отображение предмета (реального или мнимого) ( S ) и отображение того или иного свойства этого предмета (реального или мнимого) ( P ). Выявляя логическую форму мысли и отвлекаясь для этого от всякой конкретности в содержании мысли, мы не отвлекаемся от всякого содержания в о о б щ е. Содержание всегда имеет семантическую и логическую форму. Значит, сама форма мысли содержательна. Она представляет собой о б щ и й с м ы с л некоторого множества мыслей, различающихся по своему конкретному содержанию. В суждениях – это утверждение или отрицание существования определённого логического отношения. Чтобы выявить логическую форму мысли, надо отвлечься от всякой конкретности её содержания а также от грамматической формы. В результате такой операции мы получаем общие схемы: «Все S есть P», или «Все S не есть P», или «Hекоторые S есть P », или «Некоторые S не есть P», которые и представляют логическую форму этих суждений.

Простое предложение выражает суждение S – P, это и есть его логическое содержание. Однако между структурой суждения S – P и грамматической структурой предложения нет параллелизма, предложение не повторяет структуру мысли S – P. Движение мысли не совпадает прямо и непосредственно с развёртыванием речи. Единицы мысли и единицы речи не совпадают. Один и другой процессы обнаруживают единство, но не тождество. Двучленное деление суждений на субъект, о котором идёт речь, ( S ) и предикат, раскрывающий свойства и признаки субъекта, ( P ) – единый логический закон для всех языков. Структура субъектно-предикатного суждения S – P всегда двучленна. Всякая мысль стремится соединить что-то с чем-то, имеет движение, развёртывание, устанавливает отношение между чем-то и чем-то, выполняет какую-то функцию, работу, решает какую-то задачу. Подлежащее и сказуемое предложения не всегда совпадают с субъектом и предикатом суждения, потому что подлежащее и сказуемое формируются с т р у к т у р о й я з ы к а, синтаксической и морфологической структурой предложения, а структура суждения формируется с т р у к т у р о й м ы с л и, субъектом и предикатом в суждении служит данное и новое, известное и то, что предицируется.

Логическое суждение может быть выражено также односоставным (одночленным, безличным, бесподлежащным, номинативным, эллиптическим) предложением (Пожар !; Светает.; Вечер.; Тишина.). Например, в предложении «Пожар ! » нет подлежащего, значит – нет субъекта суждения. Однако в мыслях, в мозгу он притсутствует, иначе предложение не было бы понятным (он выделен жирным курсивом): «То, что я сейчас вижу, это – пожар». Однако он представлен не в языке, а в нашем непосредственном, чувственном мышлении как непосредственное отражение мозгом реальной действительности. Но если в чувственном мышлении, – значит и в абстрактном, логическом мышлении, потому что наше чувственное восприятие сразу же становится ф а к т о м н а ш е г о с о з н а н и я. Логика д о л ж н а п о д в е с т и «одночлен» под двухстороннюю схему, дополнить субъект «из обстановки», превратив его в понятие, способное выполнять роль субъекта в логическом суждении. Субъект может быть понят из ситуации, а это означает, что в м ы с л и он обязательно е с т ь (иначе не может состояться суждение). Во всех одночленных предложениях присутствуют только предикаты, как цель сообщения, а субъекты выводится из ситуации.

Логическая наука давно разработала теорию судений, их виды, типы, фигуры, модусы, модели а также правила упоребления суждений в умозаключениях. Так как я здесь покажу взаимодействие языковых и логических форм, то для читателя было бы небесполезно увидеть, как его родной или иной язык использует свои ресурсы для выражения разных форм мысли. Начну с демонстрации основных типов таких логических суждений, знакомство с которыми даст читателю ключ к пониманию функционирования умозаключений.

Существуют следующие типы суждений: 1) о б щ и е (все S есть P; все S не есть P), 2) ч а с т н ы е (некоторые S есть P; некоторые S не есть P); 3) е д и н и ч н ы е (это S есть P; это S не есть P). Но по правилам логики все единичные суждения в логических рассуждениях относятся к общим суждениям и не выделяются в отдельную группу.

Формы выражения общих, частных и единичных суждений в естественном языке могут быть самыми различными.

Для выражения о б щ и х суждений употребляются а) именные квантификаторы: все, все без исключения, каждый, всякий, любой, сумма всех, все вместе, все друг с другом, каждый, каждый отдельный; б) наречные квантификаторы: всего, вместе; в) глагольные квантификаторы: для всех ... верно, для всех ... действительно.

Для выражения ч а с т н ы х суждений употребляются а) именные квантификаторы: большинство, меньшинство, немало, не все, многие, почти все, почти никто, почти большинство, почти меньшинство, немногие, весьма немногие, кое-кто, несколько, некоторые, часть из; б) наречные квантификаторы: частично; в) глагольные квантификаторы: имеются, не имеются, есть, не есть.

Субъектно-предикатные суждения всегда характеризуются двумя признаками: по к о л и ч е с т в у (общие – все, частные – некоторые, единичные – этот, Иван) и по к а ч е с т в у (утвердительные и отрицательные). Так как каждое суждение по объединённой характеристике суждений о д н о в р е м е н н о характеризуется двумя свойствами (количеством и качеством), то в логике все суждения принято классифицировать с учётом обеих этих характеристик, т.е. учитывать одновременно связь количества и качества. Всего, таким образом, различают ч е т ы р е типа суждений, обозначаемых символами A, E, I, O, представляющих собою одну из гласных латинского алфавита.

1) О б щ е у т в е р д и т е л ь н о е ( A ) – по первой гласной букве латинского слова affirmo («Я утверждаю»). Это суждение – общее по количеству («все S») и утвердительное по качеству («суть, есть, являются»). Формула: «Все S суть P». Более сокращённо эта формула имеет вариант, принятый в логике: « S a P», т.е. это субъект и предикат в общеутвердительном суждении ( A ): «Все люди смертны».

2) О б щ е о т р и ц а т е л ь н о е ( E ) – по первой гласной букве латинского слова n ego («Я отрицаю»). Это суждение – общее по количеству ( «все S» ) и отрицательное по качеству («не есть, не являются, не суть»). Формула: «Ни одно S не есть P» (сокращённо: S e P): «Ни один человек не живёт вечно».

3) Ч а с т н о у т в е р д и т е л ь н о е ( I ) – по второй гласной букве латинского слова affirmo («Я утверждаю»). Это суждение – частное по количеству («некоторые S, некоторые из S») и утвердительное по качеству («суть, есть, являются»). Формула: «Некоторые S суть P» (сокращённо: S i P ): «Некоторые женщины являются блондинками».

4) Ч а с т н о о т р и ц а т е л ь н о е ( O ) – по второй гласной букве латинского слова nego («Я отрицаю»). Это суждение – частное по количеству («некоторые S, некоторые из S») и отрицательное по качеству («не есть, не суть, не являются»). Формула: «Некоторые S не есть P» (сокращённо: S о P): «Некоторые женщины не являются блондинками».

В умозаключениях используются лишь два варианта количественной характеристики посылок и, следовательно, входящих в посылки терминов (два квантора): либо все, либо некоторые объекты какого-то класса (все е д и н и ч н ы е суждения по правилам логики относятся к о б щ и м; это я особенно подчёркиваю, так как практический анализ естественных языков – см. ниже – в основной степени основан именно на этом правиле).

Работа головного мозга человека непостижима современной наукой. До сих пор мы не можем проследить, что происходит в головном мозге человека, когда он думает. Теория умозаключений является одним из логических, языковых способов проследить эту работу. Умозаключение – один из способов увидеть работу головного мозга. Средствами современной формальной логики можно исследовать и описать работу нейронных сетей. В дедуктивном умозаключении между посылками и заключением имеет место отношение логического следования, т.е. сама логическая форма этих умозаключений обеспечивает сохранение истинности при выведении заключения из посылок.

Чтобы правильно делать умозаключения, нужно знать законы и правила, по которым они выводятся, чем и занимается формальная логика. Она изучает мышление с точки зрения того, каким условиям оно должно удовлетворять, чтобы обеспечить открытие истины. В мышлении логика изучает структуры, формы мысли, т.е. такие связи между мыслями, которые не зависят от их конкретного содержания. Предмет логики отличается от предмета всех прочих наук (физики, химии, биологии, истории) тем, что логика исследует не закономерности объективного мира (природы и общества), а з а к о н ы и ф о р м ы м ы ш л е н и я – высшего продукта особым образом организованной материи – мозга. Соблюдение законов логики есть необходимое условие познания действительности. Логика не занимается тем, истинны или ложны посылки в умозаключении. Она лишь утверждает, что в случае истинности посылок будет истинным и заключение, и наоборот, в случае ложности посылок ложным будет и заключение. Предметом науки логики являются з а к о н ы п р о ц е с с а в ы в е д е н и я о д н и х з н а н и й и з д р у г и х, как истинных, так и ложных. И в этом её огромное значение для других наук. Как пишет Г.Клаус, проверка истинности суждения «Сегодня четверг» не есть задача логики. Но если окажется, что сегодня действительно четверг, то отсюда логически вытекает, что завтра будет пятница [Клаус 1960 : 38, 316].

В умозаключении «Все люди смертны. Сократ – человек. Сократ смертен»» заключён в скрытой форме реальный процесс мышления как познания. Это д е д у к т и в н о е д о к а з а т е л ь с т в о есть обобщение, так как оно распространяет положение, действительное для многих объектов, на другие, аналогичные, являющиеся частным случаем общего, без всякой проверки, автоматически. На самом же деле это возможно только благодаря мышлению человека, который может выйти за пределы непосредственного впечатления, проникнуть вглубь вещей, вскрыть сложные связи и отношения, недоступные непосредственному наблюдению. Но логические формы мышления, вооружённого языковыми знаками, ассоциативно связанными с мыслями, позволяют делать выводы на основе логических рассуждений, не обращаясь к своему собственному чувственному опыту. Мозг через свои знаки осуществляет о п е р а ц и и в ы в о д а, не опираясь на непосредственные впечатления. Языковые знаки создают возможность образования сложнейших форм мышления – силлогизмов, полисиллогизмов, энтимем, эпихейрем.

Силлогизм – это форма дедуктивного умозаключения, в которой из двух высказываний (посылок) следует новое высказывание (заключение). Умозаключение – логическая форма получения выводного знания, состоящая в переходе от известных исходных данных к новому знанию, вытекающего из этих данных. Структуру умозаключения составляют суждения, называемые посылками или основаниями. Умозаключение – это форма мышления, когда из одного или нескольких суждений получают новое суждение, с н е о б х о д и м о с т ь ю следующее из них. В основе любого умозаключения в с е г д а лежат п р и ч и н н о - с л е д с т в е н н ы е связи. Поэтому для правильного определения умозаключения или точнее – для каждого конкретного случая выражения логического умозаключения в естественном языке мы должны видеть в основе этого умозаключения п р и ч и н у. «Причина» и «следствие» – философские категории, отражающие одну из форм всеобщей связи и взаимодействия явлений. Под причиной (causa) понимается явление, действие которого вызывает, определяет, производит или влечёт за собой другое явление, называемое с л е д с т в и е м. Перенесённые на почву формальной логики, эти понятия получили наименование «посылки» и «заключения».

Дедуктивное умозаключение – это процесс выведения мысли, в результате которого с н е о б х о д и м о с т ь ю выводится заключение от знания б о л ь ш е й степени общности к знаниям м е н ь ш е й степени общности, от о б щ и х положений к ч а с т н ы м случаям.

Представленная в структуре умозаключения линейная последовательность суждений с логической точки зрения н е с у щ е с т в е н н а , т.е. расположение причинных суждений (посылок) и следственных суждений (заключений) одно по отношению к другому с точки зрения логики совершенно безразлично (как и в математике: от перестановки слагаемых сумма не меняется), оно имеет в естественном языке лишь стилистическое значение.
2) Правильные и истинные умозаключения с точки зрения

формальной логики.

Наиболее сложным вопросом в соотношении форм естественного языка и форм логики является вопрос о том, как правильно восстановить энтимемы, в которых опущена большая посылка (иногда это – меньшая посылка или заключение), в полные силлогизмы, не нарушив п р а в и л логической процедуры. Этот вопрос сводится в конечном счёте к вопросу: чем занимается формальная логика – п р а в и л ь н ы м и (т.е. правильно построенными по формально-логической процедуре) или и с т и н н ы м и (т.е. соответствующими действительности, доказанными, априорными) умозаключениями. Логика, в отличие от психологии, исследует не самый процесс индивидуального мышления, как он проходит в индивидуальном мозгу, а лишь те общие законы, которым подчиняется п р а в и л ь н о е мышление, лежащее в конечном счёте в основе всех наших сегодняшних знаний о мире и о человеческом мозге.

Далеко не все лингвисты и логики одинаково понимают, что такое «у м о з а к л ю ч е н и е в е с т е с т в е н н о м я з ы к е». Я подчёркиваю – именно в естественном языке. Логика как наука всегда была вотчиной логиков и философов. Логики всегда обходили язык стороной, считали его ненужным для логического анализа, потому что в языке «творится беззаконие», там нет строгих, однозначных форм, кругом гуляет многозначность, а она противоречит точности и однозначности логических формулировок. Для лингвистов же вход в логику был закрыт, вернее – они сами туда не хотели входить, потому что считали логику наукой инородной для языкознания, а некоторые лингвисты и сейчас ещё боятся как чёрт ладана хоть как-то внести элементы логики в языкознание.

Из-за боязни внести в логику ущербные, с их точки зрения, свойства есетсвенного языка, логики пользовались лишь выверенными и общепринятыми фразами марксистского жаргона. Поэтому в самой логике, изобилующей неестественными, «деревянными» примерами, далёкими от реальной языковой практики, никогда не исследовались, или хотя бы приводились в качестве примеров предложения естественного языка. Вследствие этого формы языка не у всех лингвистов ассоциируются с определёнными логическими формами. Это связано, во-вторых, с тем, что в естественном языке умозаключения не лежат на поверхности. Главное место среди всех элиминированных в тексте мыслей в виде форм невербального мышления занимают умозаключения, всегда представленные в сокращённой форме – в виде энтимем, которые можно восстановить, лишь хорошо разобравшись в формальной логике, в её формах и категориях.

Для формальной логики единственно необходимо – правильное формальное построение логической процедуры получения выводного знания, и получения п р а в и л ь н о г о вывода, без обращения к содержанию суждений. Область формальной логитки – построение п р а в и л ь н о г о, но не и с т и н н о г о умозаключения: правильное умозаключение – его соответствие законам формальной логики, истинное умозаключение – его соответствие законам объективной действительности, но этим последним вопросом занимается не формальная логика, а другие науки. В естественном же языке неистинные или ложные умозаключения представлены сплошь и рядом. Это объясняется тем, что человек в своей повседневной интеллектуально-речевой практике решает не научные проблемы, а устанавливает причинно-следственные связи между вещами и событиями, руководствуясь или сугубо личными взглядами на вещи и события, или использует непроверенные и недоказанные факты, или опирается только на свой «здравый смысл», который для научных целей не годится. Но для языковой системы это безразлично, она в этом случае служит человеку не для познания законов мира, а в основном для общения с себе подобными.

Формальную логику не интересует, является ли умозаключение истинным или ложным, для неё неважно, является ли снег «белым» или «чёрным». Установить эти истины – дело других наук а также практики. Для формальной логики важно, чтобы умозаключение было построено ф о р м а л ь н о п р а в и л ь н о, по законам формальной логики.

Большие посылки, восстановленные здесь мною по жёстким правилам формальной логики, некоторым читателям покажутся как противоречащие «здравому смыслу», «анекдотическими». Но так, действительно, говорят и пишут люди. Формальная логика – это не семантико-грамматические формы нашего повседневного практического языка, а это формальная процедура построения н е п р о т и в о р е ч и в о г о и с х о д н ы м п о с ы л к а м (а не действительности !) вывода.
3) В чём трудность обнаружения и исследования сокращённых

силлогизмов (энтимем) в естественном языке?

Полных умозаключений в естественном языке почти нет, все

они представлены энтимемами. В этом и состоит трудная задача исследователя – найти умозаключения в структурах языка и построить из них умозаключения по правилам формальной логики. Но как это сделать? Прежде всего надо обнаружить все причинно-следственные семантические связи в тексте. Вот только некоторые трудные примеры таких поисков.

В семантическом значении предложений Яков Лукич, одетый в старую куртку, стоял молча; Мальчик побежал, подпрыгивая мы при всём нашем желании не сможем обнаружить причины, по которой Яков Лукич стоял молча или по которой мальчик побежал. Однако в тех же синтаксических построениях, но с частично изменённым лексическим наполнением, мы тотчас обнаруживаем причину «молчания» Якова Лукича и «бега» мальчика: Яков Лукич, взволнованный известием, стоял молча; Мальчик, испугавшись, побежал. Семантическое значение выделенных слов указывает на причину действия, а семантическое значение всех остальных слов – на следствие этой причины. Аналогичная ситуация возможна также в простых предложениях с предложно-субстантивными конструкциями: Из-за угла показался человек (нет указания на причину); « ...плакала она из-за зависти» (А.Чехов) (есть указание на причину).

Предельным сокращением умозаключения может быть энтимема, состоящая лишь из заключения. В этом плане интересно замечание логика: «Видя чисто небо (чувственная форма мысли), мы заключаем: Погода будет хорошей (абстрактная форма мысли) Это дедуктивное объяснение, но до предела сжатое. Опущено общее утверждение или первая посылка: Всегда, когда небо чистое, стоит хорошая погода. Опущена посылка Небо чистое. Оба эти утверждения очевидны, их незачем произносить вслух» [Ивин 1988 : 39].

Но умозаключение может быть выражено и чисто лексическими средствами. Ни одно из двух предложений Стояла сильная жара. В лесу было прохладно не выступает по отношению друг к другу ни как причина, ни как следствие. Но если второе предложение (В лесу было прохладно) заменить на предложение Ребята пошли на реку купаться, то мы сразу же восстанавливаем между этими двумя предложениями причинно-следственное отношение: Стояла сильная жара (причина). Ребята пошли на реку купаться (следствие). Эти два семантически взаимосвязанные предложения могли бы иметь самую различную языковую форму: Так как (поскольку, вследствие того что) стояла сильная жара, то ребята пошли на реку купаться; Стояла сильная жара, поэтому (потому, вследствие этого, из-за этого следовательно) ребята пошли на реку купаться; Из-за сильной жары ребята пошли на реку купаться. Естественный язык являет нам удивительное многообразие форм, в которых мы тут же обнаруживаем такие семантические «блоки», «куски», «отрезки», даже иногда независимо от синтаксических построений, в которых мы тут же узнаём взаимодействие причины и следствия. Это ещё раз подтверждает высказанную выше мысль: насколько лингвисты и логики суживают возможности языка как внешнего материального средства выражения умозаключений, как лингвисты и логики не видят реальных богатейших возможностей для исследования взаимоотношений языка и мышления.

А. Арно и К. Лансло в «Грамматике Пор – Рояль» разбирают предложение Dieu invisible a créé le monde visible и пишут: «В моём сознании проходят три суждения, заключённые в этом предложении. Ибо я утверждаю: 1) что Бог невидим; 2) что он создал мир; 3) что мир видим. ... Итак, подобные придаточные предложения часто присутствуют л и ш ь в н а ш е м с о з н а н и и (разр. моя, – А.К.), но не выражены словами, как в предложенном примере» [Арно, Лансло 1990 : 130].
4) Формальные языковые маркеры силлогизмов.

Некоторые лингвисты признают возможной для умозаключения только одну форму – цепь законченных предложений-суждений, объединённых с м ы с л о в о й, но не формальной причинно-следственной связью: Все металлы плавки. Медь – металл. Следовательно, медь правка. Считается, что каузальные отношения не имеют грамматического выражения, будто для выражения умозаключения нет в языке определённой логической формы. Некоторые лингвисты и логики, напротив, считают, что в языке имеются средства для строго определённых форм мышления: « ... чтобы описать выражение логических форм суждения, понятия и умозаключения, необходимо найти соответствие между названными логическими формами и грамматическими формами. Так обычно и понимают задачу, сопоставляя суждение с предложением, понятие со словом, умозаключение со сложным предложением или со связью предложений» [Ахманов 1957 : 185 - 186]. Логические формы мысли заложены в самой семантико-грамматической структуре языка. Прежде чем быть выделенными и названными, формы мысли должны быть уже выражены в речи средствами языка.

Формальные средства естественного языка для выражения понятий, суждений и умозаключений чрезвычайно разнообразны. Они образуют определённую иерархическую систему, причём каждое языковое средство как бы с п е ц и а л и з и р у е т с я для выражения определённых логических форм. Есть немало также средств, служащих о д н о з н а ч н ы м показателем логического содержания и формы мысли. Если бы было иначе, то как бы люди понимали друг друга, иначе ведь нет другого способа мыслить самому и передавать мысль другому человеку, кроме как ч е р е з ф о р м ы я з ы к а? Давно известна а к с и о м а, что более или менее определённые формы языка коррелируют, а следовательно, и служат средством выражения более или менее определённых форм мысли: слово – это логическое понятие, предложение – это логическое суждение, причинно-следственное сложное предложения – это умозаключение. Без логического мышления, т.е. его логических форм нет человека. Логических форм нет без языковых форм. Следовательно, отрицать наличие в языке вообще отсутствие строго определённых языковых форм для выражения строго определённых логических форм равносильно отрицанию существования человека вообще.
5) Структура энтимем в естественном языке и их

формализация.

В основе использования энтимем в тексте лежат языковые и психологические причины. Полные умозаключения содержат в большинстве случаев общеизвестное, что для читателя и слушателя скучно. Энтимемы же заставляют читателя и слушателя самостоятельно думать и повышают его интерес к сказанному. Автор, который приводит только две и тем более только одну посылку для своего умозаключения, должен прежде всего сам знать, понимать, или держать в голове остальные посылки. Он должен быть убеждён, что и читатели знают эти пропущенные посылки и могут без труда их восстановить.

Связь языка и логики нагляднее всего показать на примере силлогизма, и посмотреть, как умозаключение построено в языке, и как оно же выглядит в логике. Так как это энтимема (а их большинство), то большая посылка (чаще всего) элиминирована. Это значит: а) одно суждение всегда выпадает, б) но оно всегда подразумевается, т.е. это факт авербального мышления, в) это значит, что безъязыковое мышление – важнейший закон функционирования языка, знаков, г) следовательно, существует экономия языковых знаков, материи языка.

Энтимемой в формальной логике называют сокращённый силлогизм, в котором опущено одно из суждений – большая посылка, меньшая посылка или заключение. Чаще всего бывает опущенной большая посылка (см. ниже, опущенные суждения стоят в квадратных скобках, S – субъект, P – предикат, M – средний термин). Примеры энтимем с опущенными суждениями, которые выступают в разных логических функциях:

о с ы л к а):

(1) [В сильный мороз (M) – все люди одеваются тепло (P)].

(2) Сегодня (S) – сильный мороз (M).

----------------------------------------------------------------------------------

(3) Поэтому сегодня (S) – надо одеваться тепло (P).

(1) Занятие спортом (M) – укрепляет здоровье (P).

(2) [ Плавание (S) – это вид спорта (M)].

----------------------------------------------------------------------

(3) Поэтому плавание (S) – укрепляет здоровье (P).
3. Занятие спортом укрепляет здоровье, а мы все занимаемся спортом

(ещё реже опускается з а к л ю ч е н и е):

(1) Занятие спортом (M) – укрепляет здоровье (P).

(2) Мы (S) – занимаемся спортом (M).

--------------------------------------------------------------------

(3) [Следовательно, мы (S) – укрепляем наше здоровье (P)].

Чтобы показать читателю реальные, практические пути взаимодействия языковыых структур с логическими формами мысли, моя задача состояла в конкретной разработке ч ё т к о й п р о ц е д у р ы а) р а с п о з н а в а н и я умозаключений в тексте художественного произведения, б) установления особенностей л и н г в и с т и ч е с к о й характеристики умозаключения, в) определения т и п а умозаключения, г) определения ф о р м ы умозаключения (модус, фигура). Однако ни в языкознании, ни в логике аналогичные процедуры логического анализа умозаключений в е с т е с т в е н н о м я з ы к е е щ ё н и к е м н е о с у щ е с т в л ё н ы и в ближайшие годы этого ждать не приходится (эти вопросы подробно исследованы на материале русского и немецкого языков в работах: Кривоносов, 1991, 1996, 2006).

Практически человек мыслит почти исключительно энтимемами. Если бы он мыслил полными, трёхчленными силлогизмами, избегал бы энтимем и держал бы в голове в полной готовности все три посылки, то его речь была бы смешна, абсурдна, с множеством излишних и ненужных слов, известных как само собою разумеющиеся аксиомы.
6) Фигуры и модусы силлогизма.

Простой категорический силлогизм состоит из т р ё х суждений (большей

посылки, меньшей посылки и заключения) и из т р ё х терминов (понятий), – двух крайних ( S, P ) и одного среднего ( M ), который в с е г д а стоит между двумя крайними терминами, устанавливая между ними связь, являясь «мостом» между ними. А так как сами эти крайние термины ( S, P) могут занимать по отношению друг к другу различные позиции, то средний термин ( M ), занимая место между ними, сам будет стоять в разных отношениях к крайним терминам. Поэтому в зависимости от положения среднего термина ( M ) по отношению к крайним терминам ( S, P ), которые в с е г д а п е р е х о д я т в з а к л ю ч е н и е, различают ф и г у р ы силлогизма.

В зависимости от местоположения среднего термина ( M ) по отношению к крайним терминам ( S, P ) различают ч е т ы р е ф и г у р ы простого категорического силлогизма. Но здесь будут рассмотрены только первые две из четырёх фигур, которые в обследованном мною корпусе русского и немецкого языкового материала нашли наибольшую практическую реализацию.

2. 
   меньшая посылка: S -------- M S -------- M
   

(3) заключение: S -------- P S -------- P

Каждая фигура силлогизма, в свою очередь, образована несколькими м о д у с а м и (лат. слово modus – «способ»), различающихся по типу входящих в силлогизм суждений. Так как в силлогизм входят т р и суждения (две посылки и заключение), то каждый модус обозначается т р е м я гласными латинскими буквами, каждая из которых обозначает одновременно к о л и ч е с т в о и к а ч е с т в о данного суждения и каждая из которых соответствует одному из суждений силлогизма (см. выше типы суждений и их обозначения гласными буквами A, E, I, O). Модусы – это разновидность фигур логического силлогизма, отличающиеся друг от друга одновременно качественной и количественной характеристикой входящих в них посылок и заключения. В каждом силлогизме содержатся три суждения и каждое из них может быть одним из четырёх типов суждений: A, E, I, O.

В современной формальной логике в четырёх фигурах было доказано 19 правильных простых категорических силлогизмов. Чтобы запомнить все 19 модусов, в средние века логики присвоили им мнемонические названия, в которых в с е г л а с н ы е буквы отражают тип суждения одновременно по качеству и количеству (см. выше „типы сужений“ ). На материале естественных языков (русский и немецкий) было обнаружено лишь т р и модуса: два – I фигуры и один – II фигуры, которые обозначаются следующими сочетаниями суждений (и присвоенных им буквенных обозначений).

I фигура: 1 модус: A, A, A (модус Barbara);

2 модус: E, A, E (модус Celarent);

II фигура: 2 модус: A, E, E (модус Camestres).

Каждая фигура силлогизма согласно своей логической структуре, т.е. по наличию тех или иных буквенных символов и по их взаимному расположению имеет определённый смысл в процессе нашего мышления и, следовательно, свои особые правила. Умозаключения I фигуры рассматриваются в логике как образующие основу всей силлогистики. Они образуют а к с и о м у силлогизма: то, что утверждается (отрицается) относительно в с е х объектов некоторого м н о ж е с т в а, должно утверждаться (отрицаться) и относительно каждого объекта данного множества.