Лекции по теоретической грамматике английского языка
жүктеу/скачать 0.9 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- The forest shelters numerous fur-bearing animals; the gull builds its nest on rocks.
- Артикль может отсутствовать с существительными в единственном и во множественном числе, что семантически соответствует употреблению неопределенного артикля с существительным в единственном числе.
- Отсутствие артикля у предметных существительных в единственном числе – явление редкое и всегда свидетельствует об отсутствии предметной отнесенности, ограниченности референта.
- ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ 1. Какое грамматическое значение выражает артикль 2. Когда артикль был впервые выделен как часть речи
- 3. Какова точка зрения Б.А. Ильиша на природу и статус артикля 4. Как трактуют артикль представители зарубежной грамматики
- 7. Прокомментируйте семантику артиклей. ЛЕКЦИЯ № 14 СИНТАКСИС. ТЕОРИЯ СЛОВОСОЧЕТАНИЯ
- Наиболее распространена в отечественном языкознании, как, впрочем, и за рубежом, трактовка синтаксиса как раздела языкознания, включающего и теорию словосочетания, и учение о предложении.
- Каждая из этих трех точек зрения имеет свои достоинства и недостатки.
- Словосочетание и синтагма
- Соответственно в синтаксической литературе употребляются термины « словосочетание « и « синтагма «, которые представителями различных школ и направлений трактуются по-разному.
- В американской лингвистике началом учения о словосочетании принято считать появление книги « Язык « американского структуралиста Л. Блумфилда в 1933 году.
- 1 тип – ядро в постпозиции – new books 2 тип – ядро в препозиции – experiment perilous 3 тип – ядро в центре структуры – as good as that
Как и всякая часть речи, артикль характеризуется определенными морфологическими, синтаксическими и семантическими признаками. Своеобразие морфологического признака артикля определяется его служебным характером. Наличие артикля перед словом или словосочетанием означает, что это слово является существительным, а словосочетание – субстантивным. Артикль – основной формальный показатель имени существительного и в этом заключается его морфологическая роль. Синтаксическим признаком артикля является функция маркера левой границы группы существительного. Артикль может осуществлять также анафорическую или предваряющую связь. Анафорический артикль играет большую роль в организации связного текста, осуществляя связь между самостоятельными предложениями: There came a man into the room. The man was tall and handsome. Как и другие неполнозначные слова, артикли не лишены значения, поэтому и отсутствие артикля также становится значимым. Однако значение артиклей крайне отвлеченно: они ничего не называют, а лишь так или иначе характеризуют, модифицируют значение существительного или существительного с определением. Определенный артикль – артикль, индивидуализирующий и конкретизирующий; он характеризует предмет как отличный от других, единичный, индивидуальный или особенный. Только с помощью определенного артикля предмет может быть представлен как конкретный предмет реальной действительности. Иногда это значение называют идентифицирующим, определяющим, выделяющим. Термин « идентифицирующий « более точно указывает на значение отождествления предмета, обозначенного существительным с уже известным адресату речи предметом. Идентификация создается при повторной номинации предмета, уже введенного в повествование: There once lived a king. The king was cruel and heartless. Идентифицируемый предмет может быть известен из контекста, в котором употребляется, главным образом благодаря ограничительному определению: Charlie didn’t notice the man who had come up behind him. Предмет может идентифицироваться самой ситуацией общения: Eric walked across the room and stared out the window. Определенный артикль употребляется также при обозначении так называемых единственных в своем роде предметов, таких, как the sun, the moon, the earth, the sky etc. Об идентифицирующем значении определенного артикля можно говорить и в тех случаях, когда существительное передает значение всего класса данных предметов, например: The tiger is a dangerous animal. В данном случае происходит идентификация не отдельного предмета, а всего класса предметов в целом. Это значение определенного артикля обычно называют обобщающим и противопоставляют идентифицирующему значению. Однако представляется более правильным мнение, согласно которому обобщающее значение определенного артикля всегда контекстуально обусловлено. Можно предположить, что обобщающее значение – это вариант основного идентифицирующего значения Если в предложении упоминаются характерные черты, то они составляют не индивидуальные особенности предмета, а свойство всего класса, например: The potato, which was the principal foodstuff in Peru, was unknown in Mexico. Данный способ обобщения возможен только для существительных предметных, т.е. исчисляемых. Отвлеченные и вещественные (неисчисляемые) существительные передают понятие наиболее обобщенным образом тогда, когда они выступают без артикля. При существительных, выполняющих функцию подлежащего, обобщающий артикль употребляется в тех случаях, когда в предложениях дается описание тех или иных характерных черт, свойств всего класса данных предметов (существ, явлений): The forest shelters numerous fur-bearing animals; the gull builds its nest on rocks. Если же предложение содержит повествование, подлежащее обозначает какой-то единичный предмет (существо), и, следовательно, артикль при нем не имеет обобщающего значения. Так, если поставить сказуемое в приведенных выше примерах в форму прошедшего времени, то они будут содержать не описание, а повествование, и артикль не будет иметь обобщающего значения: The forest sheltered numerous fur-bearing animals; The gull built its nest on rocks. Основным значением неопределенного артикля является классифицирующее значение. Неопределенный артикль, так же как и определенный, может указывать на один конкретный предмет, но этот предмет не выделяется из класса ему подобных, и не отождествляется с уже известным слушающему предметом, а, наоборот, представлен как один из предметов данного класса: There is a hill behind our house. Неопределенный артикль может иметь и обобщающее значение, которое следует рассматривать как вариант основного классифицирующего значения, так как это значение реализуется только в предложениях, выражающих абстрактную классификацию: A swan is more beautiful than a goose. В предложениях, передающих описательное, обобщающее содержание, речь идет не об отдельных, единичных предметах, а о целом классе, обладающем данными свойствами, присущими, следовательно, каждому индивиду данного класса. Характеристика предмета одинакова в обоих случаях - как при вводящем, так и при обобщающем артикле: она заключается в указании на принадлежность к классу. Различие же заключается в степени индивидуализации, которая зависит от характера предложения: A horse eats oats и A horse was eating oats. Мы видим, что во втором случае выделение предмета стоит в прямой связи с наличием конкретной ситуации, которая может относиться только к одному отдельному представителю данного класса, тогда как суждение A horse eats oats относится к любому представителю данного класса. Неопределенный артикль также употребляется с именами собственными, когда имеется в виду не определенное конкретное лицо, а любое лицо из какой-либо семьи, рода: When a Forsyte was engaged, married or born, all the Forsytes were present (Galswarthy). В отличие от обобщающего значения определенного артикля у обобщающего неопределенного артикля отсутствует момент противопоставления данного класса другим. Неопределенный артикль показывает, что имя существительное обозначает любой предмет, принадлежащий данному классу предметов действительности. Артикль может отсутствовать с существительными в единственном и во множественном числе, что семантически соответствует употреблению неопределенного артикля с существительным в единственном числе. Артикль, как правило, не употребляется перед существительными, обозначающими абстрактное понятие или вещество, хотя и в этих случаях возможны как определенный, так и неопределенный артикль: Silence hung over the valley. “Tess, “he said in a preparatory tone after a silence. В данном примере существительное без артикля имеет более абстрактное значение, чем то же существительное с неопределенным артиклем: в первом случае – это «тишина «, во втором – « пауза «, « молчание «. У вещественных существительных отсутствие артикля вызвано тем, что индивидуализация обычно не нужна или невозможна: It was not built of brick or lofty stone, but of wood and plaster. Отсутствие артикля у предметных существительных в единственном числе – явление редкое и всегда свидетельствует об отсутствии предметной отнесенности, ограниченности референта. Итак, неопределенный артикль дает существительному характеристику принципиально иную, чем определенный или отсутствие артикля. Сравните употребление одного и того же существительного с определенным и неопределенным артиклем, а также без артикля: After a time, when they had walked for a short distance and returned, they sat down beside a timber which they found half buried in the sand. Rita began asking Dave to talk about Spain. He looked up at Rita with a grin. “ Have I ever told you about the time I worked on the Northern Pacific? “ Asking Dave to talk about Spain was time wasted. (Saxton ). В приведенном примере a time – это некоторое количество, промежуток времени, the time – то время, когда Дейв работал на Северной Тихоокеанской железной дороге, time – время в наиболее общем значении. Мы рассмотрели основные значения и факторы, определяющие употребление артиклей либо же их отсутствие. Однако данные примеры не исчерпывают, естественно, всех возможных случаев и существуют такие случаи употребления, которые находятся за пределами грамматической системы. Б.А. Ильиш приводит подобный случай, когда существительное определяется прилагательным “ wrong “ и всегда употребляется только с определенным артиклем: I took the wrong bus. He walked in the wrong direction. Разнообразие конкретного употребления артикля вытекает из его основной функции – быть средством ситуативной информации. Актуализируя понятие, выраженное существительным, артикль приводит его в соответствие с каждой данной ситуацией в зависимости от субъективного намерения говорящего. Не передавая синтаксических отношений имени в предложении, артикль, однако, передает более отвлеченные отношения имени в тексте: введение нового или указание на анафоричность, значение обобщенного класса и т.д. Существующие точки зрения на природу артикля, их количество свидетельствуют об объективной сложности предмета исследования. Поэтому нельзя утверждать, что одна единственная трактовка артикля является правильной. ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ 1. Какое грамматическое значение выражает артикль? 2. Когда артикль был впервые выделен как часть речи? 3. Какова точка зрения Б.А. Ильиша на природу и статус артикля? 4. Как трактуют артикль представители зарубежной грамматики? 5. Прокомментируйте теорию « нулевого артикля». Приведите собственные аргументы. 6. Сколько артиклей выделяют в современном английском языке? 7. Прокомментируйте семантику артиклей. ЛЕКЦИЯ № 14 СИНТАКСИС. ТЕОРИЯ СЛОВОСОЧЕТАНИЯ Синтаксис (от греч. Syntaxis – построение, порядок) – грамматическое учение о связной речи, о единицах более крупных, чем слово. Под синтаксисом понимают также и раздел грамматики, изучающий процессы порождения речи: сочетаемость и порядок следования слов внутри предложения, а также общие свойства предложения как автономной единицы языка и высказывания как части текста. Синтаксис членится на три комплексных раздела. В первом – синтаксисе частей речи – изучаются сочетательные возможности слова (синтаксические валентности), способы их реализации (согласование, управление, примыкание и др.) и выражаемые ими отношения (атрибутивное, комплетивное и т. п.). Во втором разделе синтаксиса – синтаксисе предложения – описываются внутренняя структура, коммуникативные типы (сообщение, вопрос, побуждение), предикативность и модальность, семантика и синонимические преобразования, а также виды и способы выражения отношений, формирующих сложное предложение. В третьем разделе исследуется актуализация предложения, т.е. те модификации, которые оно претерпевает при вхождении в диалогический или монологический текст, - актуальный синтаксис, синтаксис текста. Термин « синтаксис «, впервые использованный стоиками (3 в. до н.э.), был отнесен к наблюдениям над логическим содержанием высказываний. Однако интерес к категориям синтаксиса присутствовал уже у ранних греческих мыслителей и был обусловлен производимым ими логическим анализом речи. В центре внимания античных философов (Протагора, Платона, Аристотеля и др., позднее – стоиков) находился « логос « - понятие нерасчлененно относимое к речи, высказыванию, предложению, суждению, законченному тексту (например, к « Илиаде «). Первыми синтаксическими операциями были: 1) классификация высказываний по их коммуникативной цели, 2) членение предложения-суждения на основные части, 3) определение отношений между частями сложного периода. Среди высказываний различались: вопрос, ответ, поручение, просьба (Протагор, 5 в. до н.э.), утверждение, отрицание, повествование, побуждение (Аристотель), отрицательные и утвердительные предложения (аксиомы), общий и частный вопрос, повеление, заклинание, клятва, высказывание-обращение (стоики). Исходя из тезиса о тождестве между мыслью и ее речевым выражением, Платон и его последователи расчленяли суждение- предложение на две части: имя (onoma) и глагол (rhema), понимаемые как языковые выражения субъекта и предиката. Стоики положили начало изучению сложного предложения и организующих его отношений (каузальных, следственных, условных, соединительных, разъединительных). Перелом в принципах синтаксического анализа зафиксирован в сочинениях Аполлония Дискола (3 в.). Синтаксис Аполлония Дискола имел морфологическую основу. Его исходным пунктом было слово. Синтаксис заключался в описании связей слов, форм слов (падежей) в предложении. Этим было положено начало синтаксису частей речи. Итак, история изучения синтаксиса имеет многовековую традицию и, тем не менее, вопрос о предмете и соответственно, о границах этого раздела науки о языке продолжает оставаться актуальным. Вплоть до настоящего времени среди лингвистов нет единства в понимании предмета синтаксиса как особого раздела грамматики. Речь идет не только о различиях в принципиальном подходе к синтаксическим явлениям, - различиях, которые существуют между представителями « традиционного « синтаксиса и некоторых новых направлениях в теории языка. Даже те ученые, которые относят себя к числу « традиционалистов «, нередко трактуют синтаксис как целое и отдельные синтаксические категории (предложение, словосочетание, члены предложения и т.д.) с диаметрально противоположных позиций. В лингвистике XX века можно выделить три основные точки зрения на предмет синтаксиса. Одни из исследователей определяют синтаксис как учение о словосочетании, считая основной своей задачей установление правил или закономерностей соединения слов. Что же касается предложения, то его они рассматривают не как особую единицу, а как разновидность словосочетания, как словосочетание, соотносимое с логическим или психологическим суждением. В русском языкознании именно такого понимания придерживались Ф.Ф. Фортунатов, большинство его учеников и последователей; наиболее ярко оно отразилось в работах М.Н. Петерсона. Другие исследователи практически ограничивают объем синтаксиса синтаксисом предложения, тем самым, совершая скачок от слова непосредственно к предложению, минуя словосочетание. Такого рода концепцию развивал, например. Б. Дельбрюк, видевший в синтаксисе учение о предложении и его частях. Наиболее распространена в отечественном языкознании, как, впрочем, и за рубежом, трактовка синтаксиса как раздела языкознания, включающего и теорию словосочетания, и учение о предложении. Каждая из этих трех точек зрения имеет свои достоинства и недостатки. Интерес к словосочетанию и выдвижение его на первый план дает возможность глубже понять и отразить типологические особенности конкретных языков. При таком подходе, однако, не принимается во внимание целый ряд специфических характеристик предложения, отличающих его от словосочетания. Занимаясь преимущественно предложением, лингвист получает возможность легко связать описательный синтаксис с историческим, вскрыть пути формирования синтаксических категорий. Вместе с тем преувеличенное внимание к предложению в ущерб словосочетанию создает разрыв между словом как единицей морфологии и предложением как единицей синтаксиса. Тем самым целый ряд проблем остается вне поля зрения. Казалось бы, что третья точка зрения, которую можно назвать компромиссной, позволяет избежать недостатков, присущих первым двум, сохраняя в то же время их достоинства. Это действительно так. Но такой компромиссный подход к синтаксису в ряде случаев приводит к смешению и эклектическому соединению разнородных критериев. Словосочетание и синтагма Выделение более элементарной синтаксической единицы, чем предложение, непосредственно определяется тем или иным пониманием последнего. С одной стороны, можно рассматривать эту более элементарную синтаксическую единицу как единицу грамматическую, с другой - как некоторое семантико-интонационное единство, подчиненное единству предложения. Соответственно в синтаксической литературе употребляются термины « словосочетание « и « синтагма «, которые представителями различных школ и направлений трактуются по-разному. Ф.Ф. Фортунатов и его ученики подходили к словосочетанию как к основной единице синтаксиса, считая предложение разновидностью словосочетания (законченным словосочетанием). Наиболее последовательно развивал синтаксические взгляды Ф.Ф. Фортунатова М.Н. Петерсон, у которого термин « словосочетание « покрывал и парные соединения слов, и многословные образования – вплоть до простого распространенного предложения. Иное понимание словосочетания мы находим в работах В.В. Виноградова. Он считал словосочетание своего рода эквивалентом слова, имеющим номинативную функцию, так же как и слово. Словосочетания при таком подходе рассматриваются как строительный материал для предложения, и только будучи включенными в предложение они приобретают коммуникативную функцию. В отличие от отечественных лингвистов за рубежом многие ученые очень часто вкладывают в понятие словосочетание исключительно формально-грамматическое содержание. Основное направление в современных зарубежных работах по теории словосочетания восходит к взглядам Ф. де Соссюра и развивавшего его воззрения С.И. Карцевского. Оба языковеда употребляли в этом смысле термин « синтагма «, причем в понятие синтагмы включались как внешние синтагмы (т.е. словосочетания типа интересная книга), так и внутренние синтагмы (т.е. производные слова медвежонок). Синтагмами были названы все виды комбинаций определяющего и определяемого. В каждой внешней синтагме есть определяющее и определяемое слово. Их взаимное отношение бывает трех видов: согласование, управление и примыкание. Соответственно синтагмы распадаются на три основных типа: определительные, дополнительные и обстоятельственные. Существуют, однако, и концепции, в которых под понятие синтагмы подводятся и такие грамматические словосочетания, в которых компоненты связаны на подчинительным, а сочинительным отношением (типа брат и сестра). Так понимает синтагму, в частности, лингвист женевской школы А. Фрей, различающий подчинительные и сочинительные синтагмы. В американской лингвистике началом учения о словосочетании принято считать появление книги « Язык « американского структуралиста Л. Блумфилда в 1933 году. Согласно теории Блумфилда словосочетания всех языков мира, а не только в английском языке, можно разделить на две основные большие группы: 1) эндоцентрические (endocentric) и 2) экзоцентрические (exocentric). Принцип выделения этих двух групп коренным образом отличается от принципа, принятого в отечественном языкознании. Согласно Л. Блумфилду эндоцентрическими группами следует считать такие построения, в которых одна или любая из составляющих может заменить всю группу в большей (т.е. в расширенной) структуре. Примерами могут служить следующие: poor John, John and Mary и т.д. Экзоцентрические словосочетания характеризуются отрицательным признаком и определяются как построения, в которых ни одна из составляющих не может заменить всего словосочетания в расширенной структуре. Дальнейшая субкатегоризация выделенных типов словосочетаний проводится в традиционном плане: эндоцентрические делятся на подчинительные (poor John) и сочинительные (John and Mary), а экзоцентрические на предикативные (John ran) и предложные (beside John). Для зарубежной лингвистики характерно отсутствие единого термина для обозначения словосочетания. Наиболее распространен термин phrase. Однако наряду с ним широко используются и другие, например, word group, word cluster. Блумфилд ввел термин для обозначения того члена эндоцентрического словосочетания, который может заменить всю группу в большей структуре. В подчинительных эндоцентрических словосочетаниях этот элемент мог именоваться двояко: либо « head», либо « centre «. Следует упомянуть субкатегоризацию словосочетаний, предложенную Ч. Хоккеттом. Она основана на чисто структурном принципе расположения ядра по отношению к другим членам словосочетания и включает 4 типа словосочетаний: 1 тип – ядро в постпозиции – new books 2 тип – ядро в препозиции – experiment perilous 3 тип – ядро в центре структуры – as good as that 4 тип- ядро обрамляет структуру – did not go. Дальнейшие уточнения, внесенные в классификацию, разработанную Блумфилдом, касаются типов отношений, наблюдаемых внутри словосочетания, что позволило описать особые словосочетания, которые не попали в классификацию, предложенную Блумфилдом. В результате проведенных исследований были добавлены новые типы синтаксических групп, характеризующиеся весьма свободными связями между элементами. Эти построения были классифицированы как синтаксические группы, основанные на отношениях паратаксиса и названы паратактическими. Примером подобной группы может служить словосочетание Yes, please. Все остальные словосочетания были отнесены к гипотактическим, так как они основаны на отношениях гипотаксиса, т.е. зависимости. В связи с преобразованием классификационной схемы и введением двух новых типов синтаксических построений иную оценку получило и исходное деление всех синтаксических групп на два основных типа: эндоцентрические и экзоцентрические. Вместо этого на начальном этапе классификации все словосочетания, существующие в языке, делятся на две основные группы: 1) словосочетания, основанные на гипотаксисе и 2) словосочетания, основанные на паратаксисе. Субкатегоризация гипотактических групп затем повторяет блумфилдовскую схему, т.е. все гипотактические структуры делятся на эндоцентрические и экзоцентрические. Последующая субклассификация эндоцентрических групп дает, как и у Блумфилда, две подгруппы: координативные и субординативные. Деление словосочетаний на гипотактические и паратактические основано на отношениях внутри структуры между составляющими ее элементами. Следующие этапы классификации охватывают только гипотактические построения, попытка субкатегоризовать паратактические сочетания не получила широкой поддержки и обычно не применяется. Являясь единицей синтаксиса, словосочетание обладает целым рядом специфических черт, которые не присущи изолированным словам вне словосочетания. Смысловые отношения в словосочетании гораздо сложнее, чем сумма смыслов, входящих в него слов. Включение слова в словосочетание не только влияет на его смысловое значение, но и придает ему ряд новых свойств: члены словосочетания приобретают синтаксические функции. Весьма показательны в этом отношении атрибутивные группы, образованные двумя существительными, где, как известно, возникающее значение целого сочетания зависти не только от комбинации смыслового содержания группирующихся элементов, но и от их расстановки по отношению друг к другу. Если привести общеизвестный пример, неоднократно разбиравшийся в работах по лингвистике, и сравнить две идентичные по составу, но различные по аранжировке группы, то влияние взаимного расположения элементов на смысл всего отрезка станет очевидным: a dog house – a house dog. Значение словосочетания dog house может быть расшифровано как « a house in which a dog lives «, но словосочетание a house dog вовсе не значит « a dog that lives in a house «. Интересно сопоставление, приводимое в ряде работ, двух атрибутивных словосочетаний субстантивного состава: horse shoes – « подкова « и alligator shoes – « обувь, сделанная из крокодиловой кожи «. Группа horse shoes не обозначает обуви, из лошадиной кожи. Неравенство семантического значения словосочетания сумме значений его составаляющих наблюдается также и в группах иного морфологического состава. Например, в группе, состоящей из комбинации « имя прилагательное + имя существительное «, значение прилагательного подвергается модификациям в зависимости от того, с каким существительным оно комбинируется. Ср., например, значения прилагательного white в приведенных ниже словосочетаниях: white hair (an old man with white hair); a white lie (a harmless lie); white meat (pork, veal, poultry). Аналогично и в глагольных структурах: to run fast, to run a splinter into one’s finger, to run a car into a garage, to run a comb through one’s hair, to run for parliament. жүктеу/скачать 0.9 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|