Литература периода «оттепели»
Герой Соколова обретает власть над временем, располагая все события в плане «одновременности»
жүктеу/скачать 3.39 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Мир «Школы для дураков» надежно и — безнадежно — ограничен: он весь помещается внутри кольцевой железной дороги, дороги никуда.
- Захватив власть над временем, герой книги компенсирует тем самым свою замкнутость в пространстве: меняет свободу передвижения на свободу передвижения по времени.
- Уроки школы для дураков
| Герой Соколова обретает власть над временем, располагая все события в плане «одновременности». С гордостью он постулирует принципы своей свободы: «Можно ли быть инженером и школьником вместе, может, кому-то и нельзя, кто-то не может, кому-то не дано, но я, выбравший свободу, одну из ее форм, я волен поступать как хочу, и являться кем угодно, вместе и порознь».
Объясняя устройство своей вселенной, герой «Школы для дураков» описывает календарь его жизни — «листочек бумаги со множеством точек», где «каждая точка означала бы день». Эти дни-точки никак не соотнесены между собой по хронологии. Они существуют в безвременном хаосе до тех пор, пока автор не оживит их моментом высказывания. Только «произнесенный», описанный, вызванный в памяти день обретает жизнь. Мир «Школы для дураков» надежно и — безнадежно — ограничен: он весь помещается внутри кольцевой железной дороги, дороги никуда. Бегство вовне невозможно. Стальная петля вокруг города, рельсы, по которым навстречу друг другу ездят пришедшие из задачника поезда А и Б, символизируют замкнутость вселенной. Пространство вокруг героя свернулось. Дорога, которая в классическом романе служит источником неожиданностей, встреч, авантюрных случайностей, у Соколова переосмыслена как непреодолимая граница. Упершись в нее, он находит для себя спасительную лазейку. Захватив власть над временем, герой книги компенсирует тем самым свою замкнутость в пространстве: меняет свободу передвижения на свободу передвижения по времени. ДОПОЛНИТЕЛЬНО ПРО ЯЗЫК (ОБ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ ПРОБЛЕМЕ): «Школа для дураков» написана особым методом, с которым автор позаботился ознакомить читателя с первых страниц. Прежде всего он расставил по тексту предупредительные, вроде бакенов, знаки, напоминающие о том, что все слова делятся на два вида. Есть слова свободнорожденные, а есть — искусственные, механически составленные и потому пустые, случайные. Первые живут органической жизнью — в них, как в семени, заключена внутренняя энергия роста. Вторые — продукт общественного договора. Первые — от Бога, вторые — от людей. Первым доверять можно и нужно, вторым — ни в коем случае. К ложным словам относятся все, что пишутся с большой буквы: «Можно придумать условную фамилию, они — как ни крути — все условные, даже если настоящие». Всюду, где может, Соколов ставит вместо имени местоимения или описательные названия: «Начальник Такой-то», или «Те, кто Пришли». Но и там, где у него появляются имена собственные, они никогда не застывают, в окончательной, как в паспорте, форме, они всегда протеичны: Савл-Павел, Медведев-Михеев, «река называлась». Истребляя механические, придуманные слова, Соколов с доверием относится к другим словам — живым, естественным. (Вспомним те одиннадцать глаголов-исключений из второго спряжения, которые автор сделал эпиграфом-метрономом: «Гнать, держать, бежать, обидеть, слышать, видеть и вертеть, и дышать, и ненавидеть, и зависеть, и терпеть».) Наделяя смыслом служебные фонетические и грамматические формы, Соколов оживляет язык: «что выражено» и «чем выражено» сливаются воедино. Иллюстрацией этого процесса служит одна из центральных метафор книги — мел. В пространном отступлении Соколов создает картину-праобраз своего произведения: «Все здесь, на станции и в поселке, было построено на этом мягком белом камне, люди работали в меловых карьерах и шахтах, получали меловые, перепачканные мелом рубли, из мела строили дома, улицы, устраивали меловые побелки, в школах детей учили писать мелом, мелом мыли руки, умывались, чистили кастрюли и зубы, и, наконец, умирая, завещали похоронить себя на поселковом кладбище, где вместо земли был мел и каждую могилу украшала меловая плита». Вайль П., Генис А. Уроки школы для дураков // Синтаксис. 1991. № 30. Творчество В.Пелевина. Роман «Generation П». «Generation П» («Поколение „П“») - постмодернистский роман Виктора Пелевина, впервые опубликован в 1999 г. КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Это роман о поколении россиян, которое взрослело и формировалось во времена политических и экономических реформ 1990-х годов. Действие романа разворачивается в Москве 1990-х годов. Главный герой романа -- Вавилен Татарский, интеллигентный юноша, выпускник Литературного института, своё необычное имя он получил от отца -- поклонника Василия Аксенова и Владимира Ленина. Татарский -- собирательный образ «поколения П» -- поколения семидесятых. Благодаря случайности он попадает в мир рекламы и открывает у себя талант -- сочинять рекламные слоганы. Таким образом, он становится сначала копирайтером, затем «криэйтором». Задачей Вавилена становится адаптация рекламы зарубежных товаров к отечественной ментальности. Затем Татарский становится творцом телевизионной реальности, замещающей окружающую реальность. Татарский участвует в создании телеобразов государственных деятелей и самой политической жизни страны с помощью компьютерных технологий. Однако он постоянно мучается «вечными вопросами», кто же всё-таки этим управляет, и в конце становится живым богом, земным мужем богини Иштар. жүктеу/скачать 3.39 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|