Раздел 5 Девятнадцатый век

Девятнадцатый век.

На рубеже 18–19 вв. в европейской культуре происходят небывалые изменения, характеризующие наступление «эпохи современности» (в противоположность «классической» эпохе). Формируется идеология культурного релятивизма, воплотившаяся в романтизме. Так, вместе с «массовой культурой» (жанры романа-фельетона, карикатуры, мелодрамы) возникает идея социальной относительности. Романтические идеи сочетаются с просветительскими и сентименталистскими – такое соседство и противостояние внутри него очень характерно для французской литературы, развитие которой происходит в постоянных столкновениях полярных литературных и идеологических течений. Г-жа де Сталь предваряет тему несовместимости художника и общества, одну из центральных тем романтической литературы. Другой важнейший образ – «сына века» – одним из первых создает Ф.Р. де Шатобриан (1768–1848 гг.). Образ разочарованного современника, меланхолического юноши, подверженного «болезни века», стал чрезвычайно популярным во французской литературе.

Первые теоретические тексты романтиков появлялись в их периодике, выходившей небольшими тиражами. Полемические очерки Стендаля (1783–1842 гг.) направлены против эпигонов классицизма, защищают принципы «романтического», т.е. современного искусства. Однако авторитет классицистической традиции был окончательно поколеблен лишь к концу 1820-х. Сложившиеся к тому времени представления писателей-романтиков резюмировал В. Гюго (1802–1885 гг.) в предисловии к драме «Кромвель», которое стало манифестом французского романтизма. В нем автор теоретически обосновывал местный колорит, гротеск и контраст в целях рельефного противопоставления «добра» и «зла», а также объявлял войну классицизму и всему придворно-аристократическому искусству. Французский романтизм обрел законченные формы поздно: общенациональным явлением он становится лишь в 1820-е и только с конца их и в течение 30-х возникают шедевры так называемого высокого романтизма.

Французский романтизм отличается «посюсторонностью» художественного мира. Фантастика появляется лишь с 1820-х в повестях Ш. Нодье (1780–1844 гг.) и позже – у Готье (1811–1872 гг.). Более органично развивается мифологическая линия, связанная с религиозной символикой. Однако, чаще всего прозаические произведения начинаются «исповедями», автопортретами не только исторической, но и современной личности, имя которой вплоть до 1830-х выносится в заглавие («Индиана», «Валентина», Жак - Ж. Санд (1804–1876 гг.). Интерес к гениальной, бунтарской личности (напр., художника) появляется в эпоху высокого романтизма. Тема отношений поэта и искусства с обществом обострилась лишь в 30-е. Бытовые реалии, напротив, охотно включаются ими в трагически серьезное произведение – может быть потому, что такого смешения не принимала классическая эстетика. Уже в 1820-е распространяются «физиологии», нравоописательные очерки, которые стремились к воспроизведению быта.

Французский исторический роман складывался под влиянием  В. Скотта. Однако английский романист для сохранения правдоподобия создал двойную интригу, которая никак не могла прижиться во Франции. Писатели по-разному решали эту проблему: соединяя историческое и романическое в одном герое, политике и любовнике; беря за основу сюжета малоизвестное историческое событие; отказываясь от воссоздания исторических событий, используя лишь колорит эпохи («Собор Парижской богоматери»  В. Гюго). После 1829 г. интерес к историческому роману падает, он возвратился только с романами  А. Дюма-отца («Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Королева Марго» и др.); на некоторое время современность становится популярным предметом изображения; повесть сменяет большую эпическую форму.

С публикации романа Ж. Жанена  «Мертвый осел и гильотинированная женщина» в 1829 г. начинается короткий «неистовый» период во французском романтизме. Повести, насыщенные убийствами и неестественными страстями, публиковались в журналах. Примером таких повестей были произведения П. Бореля (1809–1859 гг.) «Шампавер», «Безнравственные рассказы»,  «Лукреция Борджия»  Гюго  и драмы А. Дюма-отца (1802–1870 гг.), повести и рассказы Бальзака, Ж. Санд, Мериме, хроники Стендаля так или иначе соприкасаются с «неистовой» литературой. Романтизм П. Мериме (1803–1870 гг.) отличается самоиронией и склонностью к мистификации. В новеллах 1830–1840-х гг. он отдает дань и фантастическим (новеллы «Венера Илльская»;  «Локис») и экзотическим («Матео Фальконе», «Таманго»,  «Кармен») сюжетам. Под пером Э. Сю (1804–1857 гг.) («Парижские тайны», «Вечный жид», «Тайны города»), и позже, Ж. Верна (1828–1905 гг.) (« Дети капитана Гранта», «20000 лье под водой», «Таинственный остров» и др.) формируется приключенческая литература. С творчеством Э. Сю (создававшего «роман для народа») и А. Дюма связано понятие «роман-фельетон» (роман «с продолжением», печатавшийся в периодике).

ПРОСПЕР МЕРИМЕ

Французский роман 19 в. испытывал сильное влияние драмы. Театральными приемами пользовались самые разные писатели – от Бальзака до П.Ш. де Кока (1793–1871 гг.), автора фривольных комических романов. Господствовали два типа романной композиции: драматическая и хроникальная. Бальзак описывает общество как сложный, исторически сложившийся организм. Писатель должен стать историком, хронистом, аналитиком человеческих страстей и характеров, знатоком нравов различных сословий, чтобы создать многообразную человеческую типологию. Постромантическое направление во французской литературе, проявляется в прозе Бальзака («Шагреневая кожа», «Отец Горио» и др., позже объединенные в «Человеческую комедию») и Стендаля («Красное и Черное», «Пармская обитель»). Для них герой, чаще всего современник, может и должен быть описан в социальной и исторической «среде» своего существования. Использование несобственно-прямой речи в повествовании Г. Флобера (1821–1880 гг.) исключает из него эксплицированную точку зрения автора («Госпожа Бовари»). Одним из ключевых факторов повествования у Флобера становится театральность, зрелищность. Флобер не наделяет героиню «господствующей страстью» (в отличие от Стендаля, Бальзака, Ж. Санд), поэтому реакция героя на воздействие сатирически изображенной среды менее предопределена, более неожиданна.

С литературно-критической деятельностью братьев Гонкуров и Э. Золя связано зарождение натурализма во французской литературе. Братья Гонкуры, провозгласили «новый реализм», основанный на зарисовках с «натуры», строгом наблюдении и фиксации объективных фактов. Новый тип «научного» романа создал, по их мнению, Бальзак, утверждавший, что он историк, а не романист. Э. Золя (1840–1902 гг.) формулирует принципы натурализма и «научного романа». Натурализм должен изображать драму

современной жизни, используя «физиологическое» описание темперамента, поставленного в зависимость от среды и обстоятельств; язык прозы должен отличаться искренностью, ясностью и естественностью. Теория социальной и биологической (наследственность) обусловленности характера иллюстрируется серией романов  Золя. Натурализм становится основным творческим принципом таких писателей как А. Доде, и Г. де Мопассан.

К целостному восприятию мироздания стремились поэты символисты: Ж. де Нерваль,   Ш. Бодлер, Т. Готье,  Леконт де Лиль, П. Верлен и Ф.Э.Ж. Коппе.

Символизм, как мировоззрение проявивший себя сначала в лирике, быстро проник и в драматургию.

Двадцатый век.

Кризисные настроения «конца века», популяризация творчества  Ф. Ницше во многом определяли искания французских писателей нач. 20 в. В укреплении нации видели возможность преодоления кризиса писатели «правой», иногда с оттенком шовинизма, ориентации. В творчестве М. Барреса (1862–1923 гг.), тонкого стилиста, мистические мотивы сочетаются с радикально-националистическими. В то же время проявляет себя ряд писателей-католиков. Произведения писателя и критика П.Ш.Ж. Бурже (1852–1935 гг.), тяжеловесные по стилистике и полные дидактизма, направлены на защиту религиозных ценностей. В первое десятилетие 20 в. развивается деятельность таких католических мыслителей и писателей, как Ж. Маритен, Г. Марсель, Ж. Бернанос, Ф. Мориак.

Закат культуры, лейтмотив декаданса в авангарде уступил место устремленности в будущее, пафосу тотального обновления. «Сюрреалистическая драма» Г. Аполлинера (1880–1918 гг.)  составляют основу авангардистского репертуара 1920–1930 гг. Драматургия и поэзия Г. Аполлинера оказали решающее влияние на творчество группы сюрреалистов. В 1924 г. входит «Манифест сюрреализма» А. Бретона (1896–1966 гг.), основателя и лидера нового движения. Развивая идеологическую основу дадаизма, сюрреалисты отказывались от логического построения произведения искусства.

С началом Первой мировой войны доминирующей темой произведений антивоенной направленности становится трагическое столкновение культуры и цивилизации. Особенно настойчиво мотивы поглощения культуры цивилизацией, и неприятия войны звучат в произведениях Ж. Дюамеля, Р. Доржелеса, Р. Роллана, А. Барбюса.

Литературный процесс во французской литературе был прерван событиями Второй мировой войны. В годы фашистской оккупации Франции возникает обширная подпольная литература. В манифесте «Полночного издательства» («Les Editions de Minuit») провозглашалась решимость противостоять оккупантам. В издательстве до 1945 года было опубликовано 40 книг писателей Сопротивления, среди которых: «Авиньонские любовники» Э. Триоле, «Черная тетрадь»  Ф. Мориака, «Мертвое время» К. Авлина, «Путь через бедствие»  Ж. Маритена, «Паноптикум» Л. Арагона, «Тридцать три сонета, созданные в тюрьме»  Ж. Кассу и др. С Сопротивлением связано творчество А. де Сент-Экзюпери (1900–1944 гг.), военного летчика: «Планета людей», «Военный летчик», «Маленький принц».

Освобождение Парижа 25 августа 1944 г. стало сигналом для начала постепенного возрождения культурной жизни Франции. В литературной жизни послевоенной Франции наметилась тенденция к идейному единству и схожему пониманию задач искусства разными писателями. Бестселлером стала подпольная повесть Веркора (1902–1991 гг.) «Молчание моря». На смену историческому роману приходят философская его разновидность и документальные жанры, притчевые формы и варианты «романа идей»; роман политизируется. В программной статье «За ангажированную литературу» Сартр выступил против тех, кто не приемлет социально значимого искусства, «ангажированную» литературу.

ЖАН ПОЛЬ САРТР

Концепция абсурда восходит к философским работам А. Камю («Миф о Сизифе») и Ж.П. Сартра («Бытие и ничто»).

ЖАН ЖЕНЕ
В 1950, с публикацией романа «Голубой гусар» Р. Нимье (1925–1962 гг.), дает о себе знать «потерянное поколение», «поколение гусаров», особое явление в послевоенной французской литературе. В 1950–1960-х опубликованы наиболее популярные романы поэта, прозаика, теоретика литературы и эссеиста Р. Кено (1903–1976 гг.) («Зази в метро»,  «Голубые цветочки», «Полет Икара»), дебютировавшего еще в 1930-е. Его произведения отмечены изощренной языковой игрой и комической интерпретацией событий. Творчество «гусаров» и Р. Кено, каждое отчасти маргинальное на фоне общих оппозиций французской литературы того времени, тем не менее нашло своих последователей.

Важным феноменом литературной ситуации этого периода стала четкая ориентация писателя на читательскую группу: «неороманистов» на элитарную, прочих – на неискушенную. Среди переходных явлений – семейный роман А. Труайя («Семья Эглетьер»), и цикл исторических романов М. Дрюона («Проклятые короли»). Особое место занимает творчество Ф. Саган, дебютировавшей, с оглушительным успехом, романом «Здравствуй, грусть». Любовная тема доминирует в ее романах («Сигнал о сдаче», «Немного солнца в холодной воде»), новеллах (сборник «Нежный взгляд»), и даже «военной» прозе (роман «Выбившись из сил»).

В центре традиционного романа по-прежнему остается человек в его взаимоотношениях с миром, а в основе повествования – рассказанная «история». Популярным становится жанр автобиографии («Воспоминания о внутренней жизни и Новые воспоминания о внутренней жизни»  Ф. Мориака; трилогия Ж. Грина «Выйти на рассвете» «Тысяча открытых дорог», «Далекая земля») и автобиографического романа («Антимемуа-

ры» А. Мальро), автобиографические мотивы в повествовании («Семья Резо»  Э. Базена). Лирическое начало во французской литературе 1960-х сочеталось с течением философским («Разумное животное» Р. Меркля; «Люди или животные», « Сильва» Веркора). В 1960-е во французскую поэзию вошел «новый реализм» («Судовой журнал», « Документы» Ф. Веная, сборник Б. Дельвая, Ж. Годо, Г. Белле и др.).

Конец 1960-х годов определяла атмосфера студенческих волнений и забастовок рабочих. Особенно заметным явлением во французской литературе был спор о драматическом искусстве. Характерно для этого времени стремление драматурга и режиссера А. Гатти установить связь «между искусством и политикой открытых и полных страсти взаимоотношений», воплотившееся в его пьесах («Публичная песня перед двумя электрическими стульями», «Одинокий человек», «Страсти по генералу Франко»). В литературном плане это были десятилетия после расцвета «нового романа»: его оппозиция с традиционным, жесткая в кон. 1950-х, постепенно сглаживается. «Новый роман» уступает место традиционному («Законы», «Аш» Ф. Соллерса, «Эдем, Эдем, Эдем»  П. Гийота, «Маленькие революции» Ж. Рикарду). Н. Саррот полемизирует уже не только с «традиционным», но и с «новейшим» романом, оставаясь на уровне тропизмов, неуловимых и не поддающихся определению движениях души («Вы слышите их?», «Детство», «Ты себя не любишь»). К. Симон продолжает свою программу («Ферсальская битва», « Тела-проводники») и удаляется от нее в поздних книгах – «Предметный урок», «Георгики», «Приглашение». Романы Л. Арагона 1960–70-х называют экспериментальными («Гибель всерьез», «Бланш, или Забвении»). Ж.-М.-Г. Леклезио 1960–1980-х воссоздают в своих романах картину субъективного восприятия мира как катастрофически враждебного. На тропизмах, на отсутствии события построены новеллы Ж.-Л. Трассара (сборник «Ручейки без имени и значения»). Жанр новеллы преобразуется в 1970–1980-х в сторону фрагмента поэтической прозы («Комнаты с видом на прошлое», «На последнем дыхании») Ж.-Л. Трассара; «Учитель из Франции» Ж. Жубера, «Человек для другого человека» А. Боске.

Творчество Д. Сальнав сочетает внимание к традиции с экспериментом («Двери в городе Губио», роман «Путешествие в Амстердам, или Правила беседы» относят к феминистскому направлению в литературе). В ее сборнике новелл «Холодная весна», в романе «Призрачная жизнь»   сюжет едва намечается, но в манере повествования проступают связи с 19 веком.

Во французской литературе 20 в. очень влиятельна кафкианская традиция, в частности у В. Пием («Облучитель», «Помпея»). Ирреальные, необъяснимые события происходят в новеллах Ж. Жубера («Учитель из

Франции»). В сюжет произведений П. Флетьо вплетается гротесковая аллегория («История пропасти и подзорной трубы», «История картины», «Крепость», «Метаморфозы королевы»). К сказочно-притчевой стихии обратилась С. Жермен («Ночная книга», «Дни гнева», «Дитя-медуза»). Роман М. Галло «Птица-прародительница» и цикл «Историй» Ж. Кейроля («История луга», «История пустыни», «История моря») возрождают традиции католической литературы.

В прозе, после «нового романа», процесс размышления над самой манерой письма затронул даже таких далеких от желания обновить повествовательную технику писателей, как Б. Клавель («Молчание оружия»), А. Стиль («Мы будем любить друг друга завтра», «Обвал»), Э. Триоле («Козни судьбы»), А. Лану («Когда море отступает»), Ф. Нурисье («Гибель»), Э. Роблес («Бурный возраст», «Норма, или Бессердечная ссылка»). Веркор после романов и повестей, наследующих рационалистическим традициям французской прозы («Оружие мрака», « Гневные», «На этом берегу»), пишет «Плот Медузы», где ищет неординарных художественных решений.

Р. Гари (1914–1980 гг.), продолжая писать в традиционной манере («Прощай, Гари Купер», « Белый пес», «Воздушные змеи»), которая наметилась в его ранних романах («Европейское воспитание», «Корни неба»), под псевдонимом Э. Ажар выпускал романы нового стиля («Большой Ласкун», «Вся жизнь впереди»). Но его новаторство скорее лежит в русле не «нового романа», а экспериментов Р. Кено, – как и оказавшаяся на рубеже 1960–1970-х в центре литературных дискуссий книга «Заглавные буквы»  Ж. Грака. Снова заявляет о себе движение «гусаров», центральной фигурой которого стал П. Бессон («Легкие огорчения любви», «Я знаю много историй», «Дом одинокого молодого человека», «Вы не видели мою золотую цепочку?», «Письмо пропавшему другу»).

Поворот к историческому роману, обозначившийся в произведениях Л. Арагона («Страстная неделя»), М. Юрсенар («Воспоминания Адриана», «Философский камень»), Ж.-П. Шаброля («Божьи безумцы»), («Бесстрашные и чернолицые разбойники», «Камизар Кастане») А. Шамсона, («Столпы небесные») Б. Клавеля, («Государева Жанна, или Превратности постоянства») П. Лэне и «Анна Болейн» Веркора.

Наряду с расцветом исторического и регионального романа («Гаррикана», «Золото земли», «Амарок» Б. Клевеля; «Хищник» Г. Крусси) в этот период формируется феминистская литература. Попытка создать «женский» язык прозы (манифест сестер Ф. и Б. Гру «Женский род множественного числа») приводили либо к вытеснению мужчин из художественного мира, либо к эксплуатации мужских персонажей женскими у Э. Сиксус («Внутри», «Третье тело», «Нейтральное», «Дыха-

ние») и Б. Гру («Часть жизни», «Такая как есть», «Три четверти жизни»). Впрочем, большинство романов, посвященных отношениям женщины с миром, чужды агрессивного феминизма («Ключ у двери»  М. Кардиналь, « Женщина-льдышка»   А. Эрно, « Когда подмигивает ангел»   Ф. Малле-Жорис и др.). В силовом поле феминизма воспринимались романы М. Дюрас.

В связи с экспериментаторскими настроениями в послевоенной французской литературе расширила свою аудиторию массовая литература. Однако и в ней порой стали звучать бунтарские мотивы, началась работа с языком. Показательны в этом смысле детективы Сан-Антонио,  Ж. Сименона (цикл о Мегрэ), Т. Нарсежака, П. Буало, Ж.-П. Маншета, Ж. Вотрена. Преображает сентиментальный «любовный» роман П. Ковен. Получило распространение абсурдистское повествование (новеллистика Д. Буланже).

«Напряженность, граничащая с отчаянием» (Т.В. Балашова) французской поэзии 1960-х сменилась новым осознанием жизнеутверждающей функции поэзии. Если в прозе 1970–1980-е гг. ознаменовались возвращением героя и сюжета, то поэзия обращается к пейзажу, делая его центром философского размышления. Ж. Рубо поначалу увлекавшийся теоретическими поисками (сб. «Эпсилон», «Тридцать один в кубе»), в 1980-х скорее борется с формой на пути к «наивности» и к «лирической традиции» (Р. Давре) («Сон», «Нечто страшное»). Ж. Риста экспериментирует с архаичной поэтикой, оставаясь верным, как и Рубо, любовной теме («О государственном перевороте в литературе с примерами из Библии и древних авторов», «Ода, чтобы ускорить приход весны», «Вход в бухту и захват города Рио-де-ЖанейрО»). Поэзия 1980-х характеризуется «антисюрреалистическим» бунтом – против функционального подхода к поэзии, против излишне метафорического языка.

Одним из крайних воплощений литературной практики постмодернизма (возникшего в 1960-х), для которой характерно обильное использование интертекстуальных связей, стало «переписывание классики». К примеру, П. Мене («Госпожа Бовари показывает когти»), Ж. Селях («Эмма, о Эмма!»), Р.Жан («Мадемуазель Бовари») предлагают свои варианты развития классического сюжета, изменяя время действия, условия, вводя в романный мир фигуру самого автора, Флобера.

Проза 1990-х гг. включает в себя самые разные традиции французской литературы 20 в. Продолжают выходить книги Леклезио («Онитша»), П. Киньяра («Все утра мира»), Р. Камю («Охотник за светом»), О. Ролена («Изобретение мира»), Соллерса («Секрет»), Роб-Грийе («Последние дни Коринфа»). Особым успехом пользуются романы, продолжающие линию экзистенциалистов, отчасти Б. Виана, направленные против «общества потребления», глянцевого мира рекламной картинки («99 франков»  Ф. Бегбедера). Соседство утопических и апокалиптических мотивов отличает повествование М. Уэльбека («Элементарные частицы», «Платформа»). Французская пресса обозначает творчество Уэльбека и других менее известных современных писателей термином «депрессионизм». Популярность двух последних авторов не в последнюю очередь связана со скандалами, возникающими вокруг выхода их книг.

В 20 веке интенсивно развивается франкоязычная литература африканских стран, Антильских островов. Произведения писателей обретающих независимость колоний воссоздают атмосферу социо-культурного диалога, зачастую конфликта.

Современная французская литература развивается в сложном противоборстве различных идейных и эстетических тенденций. Писателей привлекают острые политические и экономические проблемы, условия жизни молодежи. Перспективы борьбы французских демократических сил, проблемы этики и морали, осмысляемые по большей части с гуманистических позиций.