Оценка модели развития китайской экономики

Оценка модели развития китайской экономики

Курилова Т., студентка отделения экономики Китая ВИ ДВГУ

Принято считать, что уровень индустриализации страны определяется пороговым значением потребления в 600 кг коммерческой энергии на душу населения (килограмм эквивалента нефти). Исследования показывают, что страны, где проживает почти 70% населения планеты не удовлетворяют необходимому условию промышленной производственной функции. Хотя и находятся на разных дистанциях от нее.

Приведем пример: в Китае потребление нефти на душу населения составляет 623 кг (основной прирост потребления приходится на 1971-1993 гг. – 124,1%), Таиланд – 678 кг, Индия – 242 кг, Непал – 22 кг и т.д. В то время как в США этот показатель составляет 7 918 кг, в Канаде – 7 821 кг, Франции – 4 031 кг, в России – 4 438 кг. Следовательно, сегодня говорить о завершенности перехода всей мировой экономики на промышленную основу нельзя, используя такой «полюс роста» как коммерческая энергия. Учитывая неравномерность такого развития, мы обращаем ваше внимание, что китайские ученые в своих научных работах не используют такое выражение, как «интеграция в мировое хозяйство».

Применительно к современному Китаю не только об интеграции с мировой экономикой, но даже об интернационализации хозяйства – ее обычно связывают с массированным импортом предпринимательского капитала – можно говорить лишь с очень большой натяжкой. Правомернее выглядит тезис о китаизации зарубежных инвестиций.

Обычно, говоря об открытости Китая, мы всегда приводим пример о больших объемах предпринимательских инвестиций, как свидетельстве и критерии углубления «интеграции», но забываем, что с восстановлением китайского суверенитета над территорией Сянгана в 1997 г., возник очередной парадокс: исчезли основания для квалификации в качестве «иностранных» большей части капиталовложений, поступивших и продолжающих поступать в хозяйство КНР. Они перешли в разряд внутренних инвестиций Китая. В 80-е годы гонконгские инвестиции в КНР составляли основную часть притока капитала (транзитное движение средств), источниками и организаторами которого нередко были государственные предприятия в самой КНР и Гонконге. В 90-е годы этот транзит еще увеличился, составляя, по некоторым приблизительным оценкам, около 20% всего инвестиционного потока.

Следует помнить, что реэкспортные операции Гонконга (их доля в экспорте территории выросла с 30% в 1980 г. до 80% в 1997 г.), и обработка грузов в порту специального административного района часто связаны с межрегиональной торговлей внутри страны. К тому же нередко все операции по внешнеторговому обслуживанию грузом, включая кредитование и оформление сделок, выполняются принадлежащими КНР государственными организациями и банками, расположенными в Сянгане.

Мы говорим о недостаточной изученности современных моделей развития и в присоединении Сянгана к КНР мы наблюдали один из парадоксов развития мировой экономики мирного присоединения к относительно отсталой стране сравнительно крупного развитого анклава.

Принцип самообеспеченности пронизывает всю систему хозяйства Китая. Вся политика государства направлена на внутреннее развитие экономики, что создает серьезное преимущество: независимость или слабую зависимость от внешних факторов мировой экономической системы. Характерно, что несмотря на массированный приток инвестиций из-за рубежа в 1996-1998 гг. доля госпредприятий в экспорте и импорте стабилизировалась. Около 65-75% общего объема внешней торговли приходится на госсектор. Доля частных китайских предприятий, которым с 1997 г. разрешают (в строго индивидуальном порядке) заниматься ведением внешней торговли, составила в первой половине 1999 г. примерно 0,3% экспортно-импортных операций КНР. Необходимо упомянуть, что общая доля государственных организаций КНР в совокупном капитале совместных и полностью иностранных предприятий (участие в их капитале китайских физических лиц, разрешенное в 1997 г., пока носит исключительно редкий характер) оценивается примерно в 30-40% соответственно.

Вывод о росте вовлеченности КНР в мировую экономику в последнее десятилетие, не получает статистического подтверждения, после восстановления суверенитета на Сянганом становится очевидным о еще более низкой зависимости КНР от внешних факторов (если вычесть сравнительно автономный с этой точки зрения объем сотрудничества прибрежных районов провинции Гуандун и Сянгана – то примерно на треть), в том числе от прямых иностранных инвестиций. Последние к тому же в настоящее время имеют тенденцию к снижению: после сокращения во второй половине 1998 г. на 7% за первые пять месяцев 1999 г. объем реализованных в КНР зарубежных капиталовложений уменьшился, по некоторым данным, на 17%.

Поскольку китайская экономика стратегически направлена на внутреннее развитие она может в течение длительного времени развиваться стабильно высокими темпами, независимо от тенденций в динамике торгового оборота. Невысокая вовлеченность Китая в мировую экономику обеспечила устойчивость хозяйства страны по отношению к валютно-финансовому и торгово-экономическому кризису в тихоокеанской Азии в 1997-1998 гг.

Примером направленности на внутреннее развитие может служить политика формирования низких внутренних цен Китая, что на сегодняшний день является сравнительным преимуществом экономики Китая. В результате девальвационных поправок внутренние цены в КНР в 90-е годы больше тяготели к снижавшимся в тот период внешнеторговым ценам мирового рынка, в то время как в большинстве государств внутренние цены росли.

В итоге база цен внутреннего китайского рынка (на конец 1994 г.) оказалась еще ниже мировой, чем в середине 80-х годов. Фактически Китай установил очень высокую планку ценовой конкурентоспособности по широкому ассортименту промышленной продукции потребительского назначения, многим сырьевым и инвестиционным товарам, полуфабрикатам. В то время, как в развитых и развивающихся странах цены росли, эту планку в середине десятилетия стало все труднее преодолевать соседним странам-конкурентам, тем более, что в Китай из них начал ускоренно стекаться ориентированный на экспорт предпринимательский капитал.

Анализ показывает скромную роль иностранного капитала в национальном воспроизводственном процессе и создании внутренней конкурентоспособности. В китайской экономике четко обозначена идея повышения конкурентоспособности экономики страны в целом.

Большинство сделок в Китае по организации совместных производств предполагало в обязательном порядке постепенную замену импортных комплектующих на изделия китайского производства. Имитация и копирование были практически официальной установкой при ввозе технологий по внешнеторговым каналам. В провинции Гуандун в 1981-1985 гг. именно этими способами было разработано свыше 1/3 продукции машиностроения. Политика переговорной практики, сводится к ультимативным требованиям «распаковки» технологий

Инвестиционная политика КНР была направлена на расширение внутреннего рынка.