Морозная зима сталинграда

Как известно, казавшееся поначалу успешным наступление вермахта летом 1942 г. привело германские войска на берега Волги. Однако овладеть сходу Сталинградом и перерезать транспортную артерию по Волге гитлеровцам не удалось. Оказывая героическое сопротивление, бойцы Красной Армии при всемерной поддержке местного населения уцепились за узкую полоску волжского берега, измотали и остановили превосходящие силы наступающего противника. Сражение за город приобрело затяжной характер. Летняя жара и тёплая осень в конечном итоге сменились пронизывающими ледяными ветрами и лютым холодом. Для противостоящих друг другу войск вермахта и Красной Армии ситуация становилась критической. Уже 9 ноября грянул мороз в минус 18 градусов. Следует отметить, что зима 1942-1943 годов выдалась самой суровой за последние 140 лет. Под Сталинградом в ноябре-декабре 1942 г. температура нередко опускалась до минус 20-30°С, а во второй половине января и феврале 1943 г. порой доходила до - 40-45 градусов.

Советским частям начавшийся на Волге ледостав угрожал полным прекращением подвоза свежих сил, тяжёлого вооружения, боеприпасов, иной амуниции, а также продовольствия с левого берега реки. Это сделало положение обороняющей город 62-й армии под командованием генерал-лейтенанта А.И.Чуйкова крайне уязвимым. Немцы попытались воспользоваться этим и усилили свой натиск, намереваясь окончательно подавить очаги советской обороны. Однако бойцы Красной Армии проявили беспримерное мужество. Несмотря на значительные потери и трудности, они выстояли, сумели продержаться до тех пор, пока в середине декабря лёд на Волге окончательно встал, что позволило проложить по нему зимник, восстановив снабжение всем необходимым.

Советское командование использовало выигрыш во времени для подтягивания резервов, разработки и подготовки контрнаступательной операции, которая началась 19 ноября 1942 г. В этот день температура поднялась почти до нуля, что в немалой степени способствовало развитию успеха первого удара советских войск. Последние были в целом неплохо экипированы соответствующим суровому российскому климату зимним обмундированием: шинелями, ватными телогрейками, полушубками, валенками, тёплым бельём, суконными портянками. Пускай такое обмундирование делало бойцов несколько неуклюжими, зато помогало стойко переносить холода. Впрочем, ошибочным было бы полагать, что советские воины воевали в комфортных условиях. Трескучие морозы всё равно осложняли ратный труд. Тем более что вскоре температура снизилась до минус 20-25 градусов, а частям Красной Армии приходилось вести наступление по открытой степной местности на сильном ветру с метелями, в то время как противник находился в траншеях, землянках и блиндажах. Вот как описывает данную ситуацию очевидец, английский публицист Александр Верт: «Четвёртого февраля ночью я на собственном опыте узнал что такое 44° мороза и что это должно означать для немцев в Сталинграде как впрочем и для русских ибо было бы ошибкой воображать будто русскому – как бы тепло он ни был одет – 44-градусный мороз доставляет удовольствие», «Чтобы понять что такое 44-градусный мороз надо его испытать. Дыхание перехватывает. Если вы подышите на перчатку на ней сейчас же появится тоненькая корочка льда... Даже имея на ногах валенки и две пары шерстяных носок надо было всё время шевелить пальцами ног чтобы поддерживать кровообращение. Без валенок невозможно было. Чтобы руки не замёрзли надо было то и дело бить в ладоши или наигрывать воображаемые гаммы… Сидя скорчившись в фургоне и чувствуя себя относительно хорошо вы не можете заставить себя шевельнуться – разве что двигаете пальцами рук и ног да время от времени потираете нос; вы чувствуете себя словно одурманенным наркотиком. А между тем надо всё время быть начеку… Можно себе представить каково было воевать в таких условиях а ведь последний этап Сталинградской битвы проходил при немногим более мягкой погоде чем в эту февральскую ночь».² Поскольку советские солдаты всё время находились под открытым небом, практически не имели возможности хотя бы время от времени отогреться, то нет ничего удивительного, что части Красной Армии несли потери не только от вражеского огня, но и от холода. В связи с этим маршал К.К. Рокоссовский справедливо отмечал, что требовалось поистине безгранично любить свою Родину, Советскую власть и люто ненавидеть врага, чтобы преодолеть подобные трудности и укреплённые позиции неприятеля.³

Но если морозы представляли серьёзную проблему для Красной армии, то для вермахта они обернулись подлинной катастрофой. Казалось бы, немцы извлекли определённые уроки из опыта зимней кампании 1941 – 1942 годов. Тыловыми интендантами к апрелю 1942 г. были разработаны новые образцы зимнего обмундирования. Прежде всего, удлинили на 150-180 мм полы и утеплили подкладку обычной армейской шинели, к которой дополнительно можно было пристегнуть меховой жилет. Некоторые варианты шинели снабдили пристяжным суконным капюшоном. Была даже выпущена специально утеплённая караульная шинель которую, кроме тёплой подкладки, снабдили большими полукруглыми кожаными клапанами нашитыми от проймы рукавов к середине груди. В другом варианте в новый комплект входили: зимние куртка и брюки шерстяной вязаный подшлемник рукавицы и зимние сапоги. Эта униформа должна была одеваться поверх общевойскового полевого обмундирования при этом хороший крой не стеснял особо движений.⁴

Для отдельных родов войск и служб подготовили образцы с учётом их специфики. Например, для военнослужащих люфтваффе предусматривались: меховая шапка шерстяные капюшон и подшлемник маска для лица зимний костюм шинель с меховой подкладкой для постовых меховые куртка жилет брюки рукавицы наколенники фетровые сапоги плетенные из соломы боты. Следует отметить, что обеспеченность люфтваффе зимней формой оказалась более высокой. Тут, безусловно, сказался административный ресурс Геринга.⁵ Для войск СС разработали так называемую «парку» - удлинённую куртку на меху с капюшоном. К ней полагались стёганые брюки трёхпалые рукавицы тёплая обувь и меховая шапка. Наиболее распространёнными были шапки овчинные с кожаным верхом и опускавшимися вниз боковыми карманами.⁶ Утеплённое обмундирование эсэсовцам изготавливали заключённые на предприятиях в концлагерях Треблинка Майданек и др.

Однако, как показали последующие события, данные мероприятия оказались малорезультативными. Дело в том, что тёплое обмундирование не удосужились доставить воюющим на передовой частям. «Немецкое командование не желая чтобы у солдат в Сталинграде зародилась мысль что они могут не выиграть сражение до наступления зимы не спешило посылать им зимнюю одежду».⁷ В результате 76 вагонов с зимнем обмундированием просто-напросто застряли в глубоком тылу на станции Ясиноватая 17 – в Харькове 41 – в Киеве и 19 – во Львове. Сказалось и то, что немецкие паровозы оказались недостаточно морозоустойчивы, их котлы часто лопались от холода, поэтому иногда до 70% локомотивов одновременно выходило из строя. Кроме того диверсии партизан сделали железнодорожное сообщение прерывистым и ненадёжным. По этой причине основным складом обеспечения немецких войск стал район реки Чир, правого притока Дона, расположенный почти в 100 км от Сталинграда, откуда зимнее обмундирование вынуждены были развозить на автотранспорте. Но грузовые автомобили которыми были укомплектованы немецкие транспортные колоны оказались непригодными для использования в суровых климатических условиях Росси, тысячи их застряли в снегах. У ряда моделей полугусеничных тягачей в осенне-зимний период катки забивались грязью и они также замерзали намертво. Гужевой транспорт был парализован из-за массового падежа лошадей германской породы не вынесших морозов и от истощения ввиду недостатка кормов. В совокупности означенные неурядицы порождали немалые трудности в подвозе к фронту боеприпасов топлива продовольствия и т.д. Текущее снабжение не удовлетворяло потребностей войск вермахта.

Неудивительно, что гитлеровцы использовали всё подвернувшееся под руку, чтобы хоть как-то утеплиться: трофейные или снятые с убитых красноармейские стёганые штаны ватники фуфайки. Успехом пользовались поддёвки из собачьего меха и лошадиных шкур, на голову немецкие солдаты иногда наматывали даже русские портянки.⁸ На этом фоне хорошая обеспеченность привилегированных частей люфтваффе выглядела крайне вызывающе. О том, как это воспринималось в пехоте свидетельствует следующий эпизод. В начале декабря боевой группе полковника В. Адама в районе станицы Нижне-Чирская подчинили несколько рот авиаполевой дивизии люфтваффе. Высокопоставленный сухопутный офицер вспоминал, какое потрясение испытали его подчинённые при встрече с представителями другого рода войск: «Они были превосходно вооружены и снаряжены а главное – у них было то что о чём больше всего мечтали наши солдаты: зимнее обмундирование. Понятно что настроение моих пехотинцев не могло улучшиться когда они увидели все эти груды шуб меховых жилетов меховых шапок валенок зимних тёплых рукавиц подбитых ватой маскировочных костюмов которыми были снабжены солдаты военно-воздушных сил находившихся под покровительством Геринга».⁹ Подобные факты и лютые морозы разлагали пресловутое «боевое братство» между различными родами войск.

После того как части Красной Армии завершили окружение немецкой группировки, состоящей из 6-й армии, соединений 4-й танковой армии, приданных им частей усиления, и образовался Сталинградский «котёл», для солдат вермахта наступили чёрные дни. Ещё во время интенсивных бомбардировок города в конце лета - осенью 1942 г. немецкая авиация сожгла почти все деревянные дома, которые могли бы служить тёплым убежищем или топливом для обогрева. Руины каменных домов быстро промёрзли, превратившись в ледяные пещеры. Квартирмейстер 6-й армии распорядился использовать степные овраги – балки – для строительства «нор» как всепогодное прикрытие для зимовки личного состава.¹⁰ Но эти полумеры плохо спасали от холода. «Многие солдаты спали в воронках на мёрзлой земле укрывшись одним одеялом поскольку землянок хватало лишь для трети личного состава. Десятки тысяч человек получили обморожения и ещё тысячи замёрзли насмерть».¹¹ При этом начальник медицинской службы 6-й армии запретил эвакуировать обмороженных, даже если такая возможность была, на том основании, что они могли обморозиться специально.¹²

Тяжесть окружения усугублялась голодом. На морозе большинство продуктов превращались в камень и оказывались малопригодными для употребления. В известной степени немцев выручало то, что они имели в своём распоряжении значительное число лошадей, принадлежавших к конскому составу кавалерийской дивизии и обозам. Так что конина стала основной пищей для германских солдат. Тем не менее, постоянный холод и скудный продовольственный паёк приводили военнослужащих вермахта в состояние ступора. Уже на Рождество 1942 г. в боевом журнале 6-й армии было записано: «Жизненные способности людей быстро уменьшаются из-за колючего холода».¹³ Фельдмаршал Ф. фон Паулюс отмечал, что дополнительным удручающим бременем как в моральном так и в гигиеническом отношении была невозможность захоронить убитых так как отрытие могил ввиду истощения солдат и промёрзшей земли было непосильно.¹⁴ В совокупности вышеотмеченные обстоятельства порождали у немецких солдат апатию и чувство обречённости. По свидетельству рядового советского бойцы, хотя у немцев блиндажи были гораздо лучше оборудованы, они в последние недели окружения «терпеть не могли влезать наружу… боялись холода боялись наших снайперов и “катюш”».¹⁵ Главный патологоанатом 6-й армии доктор Гиргензон вскрывая умерших обнаружил что часто вовсе не раны и не контузии вызывали летальный исход. Солдаты умирали от странной причины так и не выявленной лучшими армейскими медиками – сочетания недоедания переохлаждения и нервного стресса.¹⁶

Нет ничего удивительного в том, что ссылка на холод была использована в качестве одного из аргументов в ультиматуме, который в начале января 1943 г. советское командование предъявило окружённому противнику, чтобы побудить его к капитуляции. В разбросанных над немецкими позициями листовках упор делался на том, что суровая русская зима только начинается. Сильные морозы холодные ветры и метели ещё впереди а ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжёлых антисанитарных условиях.¹⁷

В некоторой степени морозы также воспрепятствовали попытке деблокировать окружённую армию Паулюса извне в декабре 1942 г. Хвалёному гитлеровскому фельдмаршалу Э. фон Манштейну не удалось в полной мере использовать ударную мощь своих танков, чтобы пробить коридор во внешней линии советских частей. У бронетехники из-за холода запотевали стёкла оптических приборов, моторы с трудом заводились и часто работали с перебоями, выходили из строя рации. Сходным образом это касалось немецких самолетов, также способствуя провалу «воздушного моста», предназначенного для снабжения находящихся в «котле» германских войск.