Нацистский женский концентрационный лагерь равенсбрюк (1939-1945 гг.): Стратегии выживания узниц

На правах рукописи

АРИСТОВ СТАНИСЛАВ ВАСИЛЬЕВИЧ

Специальность 07.00.03 – Всеобщая история

АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Курск 2010

Диссертация выполнена в Воронежском государственном

педагогическом университете

Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент

Тимофеева Наталья Петровна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Ерин Михаил Егорович

кандидат исторических наук, доцент

Долгилевич Ростислав Владимирович
Ведущая организация: Институт всеобщей истории РАН

Защита состоится 26 ноября 2010 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.104.04 в Курском государственном университете по адресу: 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Курского государственного университета.

Автореферат разослан 22 октября 2010 г.

диссертационного совета Постников Н.А.

Очевидна необходимость активизации деятельности исследователей по созданию трудов, которые составят основу для реальной оценки концентрационных лагерей нацистской Германии. Особое внимание следует уделить попыткам спасения заключенных в экстремальных лагерных условиях. Рассмотрение данных вопросов возможно посредством обращения и к истории Равенсбрюка - одного из основных концентрационных лагерей в нацистском «конвейере смерти».

Труды отечественных ученых А. И. Патрушева и А. Ю. Ватлина по истории Германии, а также трехтомное учебное пособие, подготовленное историками Западносибирского центра германских исследований, позволили лучше понять эпоху исследуемого в данной диссертации периода¹. Пониманию характерных черт, присущих периоду правления национал-социалистов в 1933 – 1945 гг., способствовали работы Б. И. Бессонова, А. С. Бланка, Д.Е. Мельникова и Л.Б. Черной, А.А. Галкина, Г. Л. Розанова, В. А. Буханова, О. Ю. Пленкова².

Е. А. Паламарчук представил в своем исследовании комплексный анализ причин и основного содержания нацистской политики геноцида в отношении евреев, цыган и славян³. При этом, проблема «окончательного решения цыганского вопроса» была рассмотрена в отечественной науке впервые.

Нацистский аппарат насилия, непременной составляющей которого были концентрационные лагеря, является одной из наименее изученных проблем в отечественной науке. В России отсутствуют как исследования, посвященные истории всей системы нацистских лагерей, так и отдельным концентрационным лагерям, в частности Равенсбрюку. Лишь в некоторой степени данный пробел восполняется работами Д.Е. Мельникова и Л.Б. Черной, М.И. Семиряги, В.И. Мамяченкова¹.

Данное диссертационное исследование не имеет целью изучение такой многогранной проблемы как движение Сопротивления, различные аспекты которого представлены в трудах отечественных ученых². В работе затрагиваются вопросы, связанные только с Сопротивлением в концентрационных лагерях, которое позволяет глубже осмыслить возможности выживания заключенных. Под Сопротивлением в концентрационных лагерях подразумевается лишь его активная форма, т.е. непосредственное противостояние узников руководству лагеря. К нему относились: коллективный отказ от работы, саботаж, восстания, организованные побеги с целью передачи информации о происходившем в концентрационном лагере.

Пониманию механизмов и этапов функционирования «третьего рейха» способствовали труды представителей зарубежной историографии У. Ширера, И. Феста, Р. Оувери, Х.-У. Веллера, Р. Эванса, Н. Фрая ³.

Основу для осмысления нацистского аппарата насилия представляют работы Х. Хёне, Ж. Деларю, К. Дамса и М. Штолле, П. Вагнера⁴. Монографии Г. Шварц, К. Дробиша и Г. Виланда, Й. Тухеля, К. Орт, Ж. Котека и П. Ригуло, позволили глубже понять историю развития системы концентрационных лагерей⁵. Характеристике нацистского персонала концентрационных лагерей посвящены труды Т. Сегева, К. Орт, Г. Шварц, сборник статей под редакцией А. Эббингхауз⁶. Исследования В. Айяса, Д. Гарбе, Г. Цюрн, Д. Пойкерта дают возможность проанализировать нацистский террор в отношении различных групп заключенных¹. Роль системы концентрационных лагерей в экономике «третьего рейха» освещена в сборнике статей под редакцией Г. Каенбурга, монографии М. Аллена². Различные аспекты специфического положения женщин в концентрационных лагерях, а также методы насилия в отношении узниц со стороны нацистов представлены в работах Р. Рибе, Г. Пфингстен и К. Фюллберг-Штолберга, Х. Амесбергер, К. Ауер, Б. Хальбмайер³. Труды Г. Фридландера, М. Циммермана, Х. Кроковски, Л. Полякова способствуют пониманию эволюции нацистской политики в отношении евреев и цыган⁴.

Возможности выживания заключенных концентрационных лагерей рассматривались в исследованиях Е. Когона, В. Франкла, Э. Коэна, Ф. Пингеля, Г. Лангбайна, К. Дунина - Васовича, Т. Дес Преса, Б. Беттельхейма, А. Павельчинской, В. Софски, Г. Армански и т.д.

В работах Е. Когона, В. Франкла, Э. Коэна, Б. Беттельхейма, Т. Дес Преса анализировались изменения, происходившие в психологии узников концентрационных лагерей, определялись специфические черты их личности, способствовавшие выживанию или осложнявшие его⁵. В исследованиях Х. Арендт, А. Павельчинской, В. Софски, Г. Армански, Л. М. Макаровой рассматривались различные аспекты функционирования концентрационного лагеря как инструмента по созданию необходимого нацистам заключенного – раба, жизнь или смерть которого зависели от лагерной администрации¹. Проблема выживания заключенных сквозь призму понятия «Сопротивление в концентрационных лагерях» представлена в работах Ф. Пингеля, Г. Лангбайна, К. Дунина-Васовича, Б. Штребеля, М.И. Семиряги². В сборнике под редакцией Р. Штрайбеля и Г. Шафранека анализируется гендерная специфика стратегий выживания заключенных, роль сотрудничества узников с лагерным руководством в процессе спасения, возможности солидарных действий различных лагерных категорий³.

К группе трудов, посвященных истории концентрационного лагеря Равенсбрюк и условиям существования в нем различных категорий узниц, относится широкий спектр исследований. В работах Э. Бухман, Г. Цёрнер, В. Кидержинской, Ж. Тиллион, И. Арндт, сборнике под редакцией К. Фюллберга-Штоллберга, Д. Моррисона, А. Лео представлена история женского концентрационного лагеря Равенсбрюк⁴. Труды К. Шикорры, Л. Апель, Р. Зайдель, С. Киттель, Ю. Бубер-Агасси, Г. Гессе и Й. Хардера, Х. Амесбергер и Б. Хальбмайр освещают специфику основных лагерных категорий заключенных⁵. Творчеству узниц в Равенсбрюке посвящены труды Г. Кнапп, К. Яйзер⁶. Статьи Б. Штребеля и А. Нойман характеризуют деятельность узниц, сотрудничавших с лагерной администрацией⁷. Г. Филипп был представлен календарь основных дат и событий за весь период функционирования женского концентрационного лагеря¹. Наиболее фундаментальным исследованием, в котором анализируется самый широкий спектр вопросов, связанных с историей концентрационного лагеря Равенсбрюк, является монография Б. Штребеля².

Несмотря на наличие широкого спектра трудов в отечественной и зарубежной историографии, в той или иной мере затрагивающих объект представленного исследования, до сих пор отсутствует научный труд, посвященный стратегиям выживания узниц Равенсбрюка в 1939-1945 гг. В данной работе предпринята попытка восполнить этот пробел.

Обращение к проблеме, заявленной в предлагаемом диссертационном исследовании, требует определения понятия «стратегия выживания». К нему относится совокупность действий узника, основанных на осознанном или неосознанном стремлении спастись (не только физически, но и сохранив свою личность целостной в духовно-психологическом плане), с использованием долагерного индивидуального и группового социо -культурного опыта. Последний, играя важнейшую роль в выстраивании стратегий выживания, не воспроизводился в чистом виде в лагерных условиях, всегда видоизменяясь. Чем успешнее заключенным удавалось воссоздать элементы собственного долагерного опыта в экстремальных условиях, тем эффективней были их стратегии выживания. Само понятие «стратегия» подчёркивает сложность и длительность процесса выживания, не сводившегося к простому осуществлению повседневных действий, но имевшему целью спасение жизни (своей или ближнего), в соответствие с определёнными принципами, на которые ориентировались узники, пытавшиеся спастись.

Поставленная цель обусловила необходимость решить следующие задачи:

• 
  рассмотреть генезис проблемы стратегий выживания в исторической ретроспективе;
  
• 
  изучить процесс формирования контингента узниц и структуру управления Равенсбрюка;
  
• 
  охарактеризовать функционирование Равенсбрюка как лагерного комплекса по эксплуатации и уничтожению заключенных;
  
• 
  проанализировать гендерный аспект стратегий выживания узниц;
  
• 
  выявить особенности стратегий выживания различных лагерных категорий Равенсбрюка: заключенных по политическим мотивам, Свидетельниц Иеговы, уголовниц, асоциальных, евреек и цыганок.
  

1. 
   Среди письменных источников наибольшую значимость представляют
   

Заявленную в данном диссертационном исследовании проблему позволяют раскрыть материалы, которые хранятся в Российском государственном военном архиве (РГВА)². К ним относятся документы о деятельности различных религиозных организаций на территории «третьего рейха», в том числе и Свидетелей Иеговы, переписка нацистского руководства, касающаяся вопросов депортации узниц из лагерей, располагавшихся на территории Прибалтики, в концентрационные лагеря Германии, в частности в Равенсбрюк, следственные дела немецкой полиции относительно советских граждан, угнанных на принудительные работы и направленных позднее в Равенсбрюк, сведения о некоторых представителях администрации женского концентрационного лагеря.

Не менее значимыми для понимания заявленной в данной работе проблемы являются документы Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО)³. Полученная из приказов, боевых распоряжений и донесений 49 армии 2 Белорусского фронта информация позволила отчасти воссоздать картину освобождения Равенсбрюка в конце апреля 1945 г.

Существенным вкладом в разработку проблемы стратегий выживания узниц Равенсбрюка стали документы Архива Военно - медицинского музея (Санкт-Петербург) ⁴. Они состоят из коллекции воспоминаний бывших советских узниц нацистских концентрационных лагерей, в том числе и Равенсбрюка. Данные мемуары, преимущественно советских военнопленных, позволяют выявить специфику стратегий выживания заключенных из СССР, а также получить информацию о попытках спасения остальных категорий узниц, в первую очередь женщин, оказавшихся в Равенсбрюке по политическим мотивам.

Неопубликованные воспоминания Свидетельниц Иеговы, проливающие свет на стратегии выживания данной религиозной группы в Равенсбрюке, хранятся в Архиве российского отделения общества Свидетелей Иеговы (г. Санкт-Петербург)¹. Некоторые аспекты стратегий выживания женщин, угнанных на принудительные работы в Германию, позволяют выявить документы архива историко-просветительского и правозащитного общества «Мемориал» (Москва)².

Помимо неопубликованных документов, хранящихся в отечественных архивах, значимыми для понимания проблемы стратегий выживания узниц Равенсбрюка, являются материалы европейских, прежде всего, немецких архивов. Так фонды Бундесархива (Берлин-Лихтерфельде) содержат сведения о специфике группы заключенных по политическим мотивам, а также о стратегиях выживания ее представительниц, в первую очередь немок и австриек. Имеются данные и об особенностях других лагерных категорий, например, о рецидивистках, асоциальных, еврейках³.

Широкий круг неопубликованных документов по теме данного диссертационного исследования представлен в архиве мемориального комплекса Равенсбрюк⁴. Материалы, хранящиеся там, позволяют проанализировать этапы функционирования концентрационного лагеря, методы управления и насилия, применявшиеся лагерной администрацией, выявить особенности взаимоотношений между группами узниц, присущую им специфику стратегий выживания.

Использованные в данном исследовании документы архива государственного музея «Аушвиц-Биркенау» (г. Освенцим, Польша) состоят из коллекции материалов, собранных гражданками Польши, бывшими узницами Равенсбрюка⁵. Находящиеся в фонде воспоминания проливают свет на различные формы стратегий выживания польской группы заключенных.

Кроме неопубликованных архивных материалов к письменным источникам относятся опубликованные воспоминания бывших заключенных⁶, программные работы, мемуары и заявления нацистских руководителей¹, а также опубликованные юридические акты, представленные протоколами допросов и материалами судебных процессов².

2. 
   Для понимания стратегий выживания заключенных Равенсбрюка
   

Не меньшую ценность для рассмотрения заявленной в данном исследовании проблемы представляют интервью, находящиеся в архиве Регионального центра устной истории в г. Воронеж в фонде «Женщины Равенсбрюка»⁴. Данные нарративно-биографические аудиоинтервью проводились сотрудниками Центра, в том числе и автором, в Воронеже, Москве, Крыму с бывшими советскими узницами Равенсбрюка.

В европейских архивах также имеются устные источники, значимые для понимания стратегий выживания заключенных концентрационного лагеря Равенсбрюк. Так в архиве мемориального комплекса Равенсбрюк хранится коллекция видео- и аудиоинтервью с бывшими узницами женского концентрационного лагеря⁵, проводившихся в разное время, как сотрудниками мемориала, так и немецким режиссером Л. Вальц. В Свободном университете (Берлин) имеется доступ к электронному архиву видеоинтервью, которые проливают свет на стратегии выживания таких лагерных категорий, как еврейки, цыганки, Свидетельницы Иеговы⁶. Данные интервью, число которых превысило 50 000, проводились с жертвами нацистского террора из 56 стран на 32 языках под эгидой Института визуальной истории и образования фонда Холокост (Университет Южной Калифорнии, США).

Устноисторические интервью дополняют письменные источники, позволяя создать многогранное представление о стратегиях выживания узниц Равенсбрюка. Кроме того, обращение к интервью обусловлено отсутствием основной массы лагерных документов, уничтоженных нацистами. Однако устноисторические интервью представляют собой субъективный источник, требующий критического осмысления.

3. 
   Изобразительные источники так же позволяют осветить различные
   

Основная масса источников ранее не использовалась отечественными исследователями и впервые вводится в научный оборот.

Проблема выживания узников нацистских концентрационных лагерей начала затрагиваться исследователями сразу после Второй мировой войны. Однако на протяжении прошедших десятилетий учеными так и не было предложено понятия, раскрывающего все аспекты спасения узников. Продуктивным в этой связи является обращение к понятию «стратегии выживания», которое синтезирует накопленные наукой достижения.

Применение понятия «стратегия» в отношении к условиям концентрационного лагеря, где заключенный мог в любой момент погибнуть, представляется правомерным в силу ряда причин. Во-первых, в условиях экстремального давления, когда лагерное (социальное и индивидуальное) время деформировалось нацистами, небольшой промежуток времени представлялся заключенным вечностью, а совокупность действий в течение даже нескольких дней могла субъективно восприниматься узниками как стратегия. Они зачастую не осознавали близость смерти – срабатывал механизм психологической защиты – и продолжали планировать ближайшее будущее. Во-вторых, данный термин должен применяться с учетом трех групп факторов – пространственных (тип лагеря, место его расположения и блок, где жили узницы и др.), временных (этапы в развитии системы концентрационных лагерей и в частности Равенсбрюка, события на фронтах боевых действий, этапы в политике нацистов, значимые для отдельных лагерных категорий и др.) и индивидуальных (национально-государственная принадлежность, положение в лагерной иерархии, взаимоотношения с представителями лагерной администрации и др.).

Стратегии выживания заключенных могли реализовываться в нескольких сферах. В первую очередь узники должны были решить проблему удовлетворения элементарных потребностей - в пище, сне, сохранении здоровья. В дальнейшем заключенные стремились сохранить, восстановить, либо видоизменить свою идентичность. Трансформация идентичности реализовывалась в нескольких направлениях: в сторону идентификации с нацистами, а также в сторону соотнесения себя с различными лагерными группами.

Под давлением лагерных обстоятельств долагерная идентичность узников всегда видоизменялась. Так, заключенные могли сохранить свою долагерную идентичность или полностью отказаться от нее, начав соотносить себя с группой, к которой они ранее не принадлежали, или с нацистами. Однако помимо успешной реализации и эволюции стратегий выживания узниц Равенсбрюка существовала другая возможность - они могли не воплотиться в жизнь. Это приводило к самоубийствам и деградации узниц до уровня «шмукштюка»¹.

Во втором параграфе «Формирование контингента узниц и структура управления концентрационным лагерем Равенсбрюк» рассматривается становление и развитие административного аппарата, а также состава и условий заключения основных категорий узниц.

Одним из проявлений пространственных факторов, влиявших на стратегии выживания узниц, был тип лагеря. Равенсбрюк являлся концентрационным лагерем, что определяло структуру его управления. Главной инстанцией, возглавлявшей концентрационные лагеря вплоть до 1942 г., была Инспекция концентрационных лагерей. Помимо нее нацистским «конвейером смерти» руководило Главное имперское управление безопасности². Лишь в 1942 г. управленческая структура СС была реорганизована в единый орган - Главное административно – хозяйственное управление, составной частью которого стала Инспекция концентрационных лагерей. К административным отделам концентрационного лагеря относились: комендатура и адьютантура, отдел превентивного заключения, интендантский и медицинский отделы, а также политический отдел, отдел охраны лагеря и отдел труда. Деятельность представителей администрации Равенсбрюка во многом предопределяла жизнь и смерть заключенных.

Природные условия, место расположения концентрационного лагеря Равенсбрюк, функция и территория бараков для заключенных являлись проявлением пространственных факторов. Заболоченная местность отрицательно сказывалась на здоровье узниц, осложняя их спасение. Шансы заключенных на выживание также сокращались многократно у женщин, оказавшихся в штраф-блоке или бункере, что было обусловлено, в первую очередь, кардинальным сокращением лагерного пайка и применявшимися нацистами физическими наказаниями.

Под воздействием изменений в нацистской политике и событий на фронтах Второй мировой войны (временных факторов) наиболее многочисленной категорией заключенных стали женщины, депортированные из оккупированных нацистами стран, которые получали маркировку политических. Это повлияло на укрепление положения данной группы, расширив спектр ее возможностей на спасение. Динамика количественного изменения числа заключенных, депортированных в Равенсбрюк с 1939 г. по 1943 г., демонстрировала неизменный рост, что обусловливалось экспансионистской политикой нацистов в ходе Второй мировой войны. Лишь в 1944 – 1945 гг. Равенсбрюк оказался переполнен. Именно туда в связи с наступлением советских войск нацисты начали депортировать узниц из лагерей, находившихся на Востоке. С ноября 1944 г. в Равенсбрюк стали направляться еврейки из оккупированных нацистами стран - Венгрии и Словакии, а также женщины из восставшей Варшавы. В результате в переполненном узницами лагере произошло резкое ухудшение условий, что осложнило возможности выживания всех заключенных.

Концентрационный лагерь Равенсбрюк состоял из мужского и женского отделений, молодежного лагеря Укермарк, а также сети филиалов, являясь, таким образом, лагерным комплексом. Продолжительность существования лагеря - с 1939 г. по 1945 г. - давала заключенным шанс для адаптации к лагерным условиям и выстраиванию стратегий выживания. В то же время Равенсбрюк выполнял несколько функций – эксплуатации труда женщин, их физического уничтожения, а также проведения экспериментов над заключенными. С 1942 г. задачи принудительного использования труда узниц на эсэсовских предприятиях и частных фирмах, ориентированных в первую очередь на военное производство, были основными. Такое положение объяснялось нехваткой рабочей силы в экономике «третьего рейха» в условиях тотальной войны. Лишь начиная с конца 1944 – 1945 гг. на первое место вышла функция истребления узниц. При этом высокая смертность раненых в ходе боевых действий немецких солдат стала главной причиной, предопределившей начало псевдомедицинских экспериментов К. Гебхарда в Равенсбрюке.

Одной из целей нацистов являлась деформация гендерной идентичности узниц. Вторжение в пространство телесности заключенных, их сексуальная эксплуатация, постоянный стресс, антисанитарные условия проживания, плохое питание, а также тяжелая физическая работа приводили к серьезным психическим и физическим травмам у женщин. Однако разрушительному внешнему давлению со стороны лагерной администрации Равенсбрюка противостояло стремление узниц к сохранению своей гендерной идентичности. Данная цель достигалась заключенными с помощью такого женского долагерного опыта, как умение вести домашнее хозяйство, организовывать взаимодействие в рамках семей и воспитывать детей. Выбранные женщинами стратегии находились в тесной взаимосвязи с их социальным положением, национальностью, политическими взглядами, верой, возрастом, здоровьем.

Женщины, относившиеся нацистами к категории политических заключенных, не представляли собой гомогенной группы. Одним из главных критериев, разделявших ее на фракции, являлся долагерный опыт принадлежности к организованным объединениям - партии, армии, религиозной общине. Женщины, имевшие подобный опыт, например, представительницы европейских левых партий, польских скаутов, советские военнопленные, с большей эффективностью могли реализовывать стратегии выживания как направленные на физическое спасение, так и на поддержание или восстановление коллективной идентичности. Лишь представительницы названных фракций достигали уровня Сопротивления, подвергая свою жизнь опасности, они открыто выступали против лагерной администрации Равенсбрюка.

Напротив, заключенные, не являвшиеся до попадания в лагерь членами организованных групп - в первую очередь женщины, угнанные на принудительные работы в «третий рейх», пытались построить стратегии выживании либо индивидуально, либо в рамках небольших, существовавших непродолжительное время объединений.

Начавшаяся в 1941 г. переориентация лагерного руководства на поддержку заключенных по политическим статьям в лагерном «самоуправлении», в первую очередь немецких и австрийских коммунисток и социал-демократок, повысила возможности реализации стратегий выживания организованных фракций узниц. Такое положение дел явилось следствием увеличения числа заключенных различных национальностей, прежде всего славянок, депортированных нацистами с территорий, оккупированных вермахтом. Индивидуальные факторы – национально-государственное происхождение женщин, личные контакты некоторых узниц с надзирательницами также способствовали увеличению шансов на спасение заключенных из организованных групп политических. Наконец только они смогли реорганизовать внутреннее пространство бараков с целью улучшения своих условий жизни.

Основная масса женщин, причислявшаяся нацистами к категории политических заключенных, но не состоявшая в организованных объединениях, не смогла в полной мере воспользоваться изменениями в политике лагерного руководства, происходившими начиная с 1941 г. Положение этих узниц осложнялось национально - государственной принадлежностью – в подавляющем большинстве случаев они были славянками, принудительно угнанными на работу в «третий рейх», а также тем фактом, что им не удалось улучшить санитарные условия в собственных бараках.

Оказавшиеся в Равенсбрюке Свидетельницы Иеговы представляли собой замкнутую организованную группу, состоявшую преимущественно из немок и австриек, с общей системой ценностей, в основе которой лежали идеи неизбежности страданий и пацифизм.

Жестокое притеснение Свидетельниц Иеговы в 1939-1942 гг. привело к тому, что различные фракции данной категории заключенных по-разному реализовывали свои убеждения, основывавшиеся на долагерном опыте. Большинство так называемых «ортодоксальных» Свидетельниц Иеговы, не пожелавших поступиться принципами, демонстрировало неприятие нацизма и было уничтожено. Начиная с 1943 г. нацистская политика в отношении Свидетелей Иеговы смягчилась. С этого момента «библейки» смогли с большей эффективностью реализовывать собственные стратегии выживания, направленные как на физическое спасение, так и на сохранение групповой идентичности.

Построение стратегий выживания облегчалось у

Уголовницы и асоциальные до попадания в Равенсбрюк уже имели опыт заключения, а также не испытывали сомнений в отношении причин своего ареста, что облегчало им условия адаптации к лагерной реальности. Однако, если информация о специфике группы так называемых «профессиональных преступниц» отсутствует, то в отношении асоциальных женщин имеется возможность выделить некоторые характерные черты. Долагерный опыт этих женщин не включал общей групповой идентичности. Единственное, что их объединяло – это опыт притеснения со стороны государства, которое продолжалось в концентрационном лагере. Большинство политических заключенных относилось к проституткам, бродягам, нищим отрицательно, во многом воспроизводя стереотипы, существовавшие до лагеря. Наделяя представительниц категории асоциальных отрицательными чертами, узницы по политическим мотивам стабилизировали собственную групповую идентичность. Зачастую асоциальные заключенные, не обладавшие устойчивой системой ценностей, становилась объектом влияния других групп – коммунисток, полек-скаутов, Свидетельниц Иеговы, под воздействием которых женщины отказывались от своей идентичности, изменяли тем самым эволюцию стратегий выживания.

Некоторые из представительниц асоциальных узниц реализовывали стратегии выживания, используя должности в лагерном «самоуправлении». Их сотрудничество с лагерной администрацией в большинстве случаев характеризовалось агрессией в отношении других групп заключенных. Итогом подобной стратегии могло быть выживание за счет убийства другого. По свидетельствам бывших политических узниц аналогичным образом действовали и уголовницы.

Стратегии выживания рецидивисток и асоциальных узниц были более успешны вплоть до 1941 г. В это время преимущественно представительницы данных категорий назначались нацистским руководством на различные посты лагерного «самоуправления». Выживанию женщин способствовали и индивидуальные факторы, а именно, принадлежность большинства уголовниц и асоциальных к так называемой «арийской» расе. С другой стороны специфические черты данных групп заключенных по-разному влияли на стратегии выживания узниц. Нацисты считали уголовниц способными к поддержанию необходимого лагерному руководству порядка в бараках, что базировалось на стереотипном восприятии этой группы заключенных, позволяя уголовницам занять значимые посты в лагерном «самоуправлении» и, следовательно, увеличить свои шансы на спасение. Заключенные из асоциальных, напротив, в соответствии с представлениями нацистов были недостаточно исполнительны, а значит, не занимали в «самоуправлении» постов выше, чем старшая в блоке.

Заключенным из асоциальных не удалось реорганизовать собственный барак таким образом, чтобы уменьшить опасность распространения инфекционных заболеваний. В отношении уголовниц какая-либо информация о пространстве блока, в котором они находились, отсутствует.

Реализация стратегий выживания заключенных по расовым мотивам – евреек и цыганок также имела свои характерные черты. В 1939 - 1942 гг. у евреек были лидеры, обладавшие долагерным опытом участия в организованных группах. Апелляция к нему помогала женщинам построить стратегии выживания собственной фракции. Отличительной особенностью цыганок в условиях концентрационного лагеря Равенсбрюк было стремление спастись, опираясь на опыт родственных связей.

Однако все попытки заключенных евреек и цыганок, направленные на физическое выживание и сохранение групповой идентичности, разрушились в связи с эскалацией нацистской политики уничтожения после конференции в Ванзее в январе 1942 г. В результате узницы Равенсбрюка были направлены в газовую камеру Бернбурга и депортированы в Аушвиц. Позднее, в 1944 – 1945 гг. после поражений вермахта наступил коллапс лагерной системы, сокративший шансы на спасение всех категорий узниц, однако в первую очередь евреек и цыганок.

Имеющаяся источниковая база позволяет констатировать, что лишь однажды еврейкам удалось создать приемлемые санитарные условия в собственном бараке. В подавляющем большинстве случаев ни цыганки, ни еврейки не могли справиться с отрицательным воздействием антисанитарных условий. Наиболее ярко это проявилось на примере палатки, где в 1944 г. узницы гибли по нескольку десятков человек в день.

Наконец, индивидуальный фактор сокращал какие-либо шансы цыганок и евреек на выживание. Нацисты относили их к так называемым «расово неполноценным», что не позволяло узницам занимать посты в лагерном «самоуправлении». Возможности поддержки со стороны других групп заключенных ограничивались сохранявшимися в концентрационном лагере стереотипами в отношении цыганок и евреек.

Разрушительное воздействие временных, пространственных, индивидуальных групп факторов на формирование и эволюцию стратегий выживания нивелировалось лишь у так называемых «метисок» - евреек и цыганок, один из родителей которых был так называемого «арийского» происхождения, а также у женщин, скрывавших в лагере свою национальность.

В заключении подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы.

Комплексное рассмотрение феномена нацистских концентрационных лагерей невозможно без обращения к проблеме выживания заключенных в экстремальных условиях. Предложенное в данном диссертационном исследовании понятие «стратегия выживания» позволяет проанализировать многообразие путей спасения различных групп заключенных. При этом учитывается не только стремление узников к удовлетворению базовых потребностей, но и к сохранению, восстановлению или видоизменению собственной индивидуальной или групповой идентичности. Возможности спасения тех или иных категорий узниц рассматриваются в зависимости от долагерного опыта заключенных, а также от трех групп факторов - пространственных, временных, индивидуальных.

Равенсбрюк являлся одним из тех нацистских лагерей, где узницы вынуждены были приспосабливаться к экстремальным условиям. Некоторые черты Равенсбрюка позволяют охарактеризовать его как концентрационный лагерь. Во-первых, он обладал унифицированной для всего «конвейера смерти» системой управления, направленной на создание из заключенных массы рабов. Своеобразие Равенсбрюка заключалось лишь в том, что институт надзирателей был представлен женщинами. Во-вторых, являясь лагерным комплексом, он выполнял функции принудительной эксплуатации узниц, их уничтожения и осуществления экспериментов над ними. В-третьих, более чем шестилетний период официального функционирования Равенсбрюка – с 1939 г. по 1945 г. - позволял заключенным приспособиться к лагерным условиям и начать выстраивать стратегии выживания.

Свою роль в реализации стратегий выживания заключенных играли место расположения лагеря, функции и территория бараков. Равенсбрюк находился в заболоченной местности, что негативно воздействовало на здоровье узниц. Бараки на территории лагеря были различны по уровню опасности для заключенных. Так, блоки, где жили узницы, при определенных условиях могли стать основой для реализации стратегий выживания. В то же время, штраф-блок и бункер уничтожали любые шансы на спасение.

Наряду с пространственными, временные факторы также ограничивали или расширяли возможности женщин в реализации стратегий выживания. Развитие боевых действий на фронтах Второй мировой войны привело к интернационализации концентрационных лагерей и преобладанию в них заключенных по политическим мотивам. В связи с этим лагерная администрация была вынуждена изменить политику, позволив политическим занимать посты в «самоуправлении» узниц. В результате шансы на спасение у заключенных по политическим мотивам возросли.

Вторая мировая война определяла специфику этапов в развитии Равенсбрюка. Например, высокая смертность раненых солдат вермахта летом 1942 г. привела к началу опытов К. Гебхарда. С другой стороны, провал «молниеносной войны» стал причиной перестройки экономики «третьего рейха» и увеличения потребности в рабочей силе. В итоге в период с 1942 г. по 1944 г. лагерная администрация Равенсбрюка ориентировалась в первую очередь на эксплуатацию узниц. Поражения на фронтах боевых действий привели к коллапсу системы лагерей в конце 1944 – 1945 гг., следствием которого стало сокращение шансов узниц на выживание. В этот период большинство депортированных в Равенсбрюк женщин были больны или крайне истощены, что не позволяло им работать на нацистских предприятиях. В результате функция уничтожения заключенных стала превалировать над экономическими задачами, и нацисты начали уничтожать женщин в Укермарке и газовой камере.

Рассмотрение общего и особенного в путях спасения заключенных Равенсбрюка, с учетом долагерного опыта женщин, а также временных, пространственных, индивидуальных факторов, позволило выделить несколько групп узниц, по-разному реализовывавших стратегии выживания.

К первой группе принадлежали, в первую очередь, заключенные по политическим мотивам - например, немецкие и австрийские коммунистки и социал-демократки, польки – представительницы скаутов, советские военнопленные, а также Свидетельницы Иеговы, арестованные за свои религиозные убеждения. Лишь узницы первой группы, включавшей представительниц организованных фракций, имевших общий групповой долагерный опыт и устоявшуюся систему ценностей, наиболее эффективно реализовывали стратегии выживания, достигая не только уровня физического спасения, но и направляя усилия на поддержание или восстановление коллективной идентичности. Только заключенные, способные к организации, являлись членами Сопротивления.

Так называемые асоциальные, как минимум часть уголовниц, представительницы СССР, Польши и Франции, угнанные на принудительные работы в Германию, составляли большинство второй группы. У этих женщин отсутствовал долагерный опыт участия в организованных объединениях, к которому они могли бы апеллировать в экстремальных условиях Равенсбрюка. Не обладая единой групповой идентичностью, узницы реализовывали собственные стратегии выживания либо индивидуально, либо создавая небольшие группы, существовавшие непродолжительное время. Влияние временных, пространственных и индивидуальных факторов, тем не менее, позволяло им выстраивать стратегии выживания.

Наконец, третья группа заключенных, имевшая свою специфику в реализации стратегий выживания, состояла из евреек и цыганок. По сравнению с женщинами из второй группы, в их среде были узницы с единой групповой идентичностью, а как следствие и с общей системой ценностей в долагерном опыте. Это могли быть члены партийных и общественных организаций, представительницы различных семейных родов. Появлявшиеся лидеры организовали общие стратегии выживания, целью которых было не только физическое спасение, но и сохранение, либо восстановление индивидуальной и групповой идентичности. Однако спецификой данной группы заключенных было то, что отрицательное влияние временных, индивидуальных и пространственных факторов уничтожало подавляющее большинство шансов евреек и цыганок на спасение.

Анализ стратегий выживания узниц концентрационного лагеря Равенсбрюк позволяет осветить многообразие путей, целью которых было спасение в экстремальных условиях лагерного насилия. Акцентирование внимания на гендерном аспекте ведет к пониманию специфики женского опыта, отличного от мужского. Но рассматривая стратегии выживания, необходимо помнить о заключенных, погибших в концентрационных лагерях, о тех, чьё противостояние нацизму не привело к спасению и освобождению. Судьбы этих узников являются такой же неотъемлемой частью истории нацистской лагерной системы, как и свидетельства выживших.

Наконец, нельзя предавать забвению и тот факт, что выживание в экстремальных условиях нацистского концентрационного лагеря, каким являлся Равенсбрюк, приводило к огромному напряжению физических и духовных сил женщин. Это, безусловно, не могло пройти бесследно. Полученные травмы, становились неотъемлемой частью жизни бывших узниц после освобождения и приводили к тяжелым физическим и психическим заболеваниям. Однако большинство женщин не только не были сломлены новыми испытаниями, но вновь продолжали являть собою яркий пример мужества в борьбе за жизнь.

1. 
   Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК РФ:
   

1. 
   Аристов, С. В. Женщина в концентрационном лагере: насилие и противостояние / С.В. Аристов // Диалог со временем. 31. Специальный выпуск: нормы и девиации в гендерной истории и историографии. – М.: Едиториал УРСС, 2010. – С. 113-124. (0,75 п.л.)
   

2. 
   Публикации в научных изданиях:
   

2. 
   Аристов, С.В. Концентрационный лагерь Равенсбрюк: стратегии выживания узниц / С.В. Аристов // Тезисы докладов студенческой научной конференции по итогам работы за 2005 год. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2006. – С.9-11.(0,2 п.л.)
   
3. 
   Аристов, С.В. Русские и немцы в условиях концлагеря Равенсбрюк / С.В.Аристов // Тезисы докладов студенческой научной конференции по итогам работы за 2006 год. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2007. – С. 3-5. (0,2 п.л.)
   
4. 
   Аристов, С.В. Равенсбрюк: специфика центрального женского концентрационного лагеря / С.В. Аристов // Научные труды преподавателей и студентов исторического факультета. Выпуск 2. –Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2007. – С.244-255.(0,75 п.л.)
   
5. 
   Тимофеева, Н.П., Аристов, С.В. Опыт концентрационного лагеря Равенсбрюк в нарративно-биографическом интервью с Л.Ф. Чулановой: текст и комментарии / Н.П. Тимофеева, С.В. Аристов // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: гуманитарные науки. – 2008. – № 1. – С.158-186.(0,9 п.л.)
   
6. 
   Аристов, С.В., Тимофеева, Н.П. Кто они – женщины из Равенсбрюка / С.В.Аристов, Н.П.Тимофеева // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2008. – С. 5 – 9.(0,3 п.л.)
   
7. 
   Аристов, С.В. Интервью с Кобзарь В.В. / С.В. Аристов // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2008. – С. 150-161.(0,75 п.л.)
   
8. 
   Аристов, С.В. Интервью с Поляцковой Е.М. / С.В. Аристов // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2008. – С. 205-223. (1,2 п.л.)
   
9. 
   Аристов, С.В. Интервью с Чарнецкой-Бойченко А.Н. / С.В. Аристов // Непобедимая сила слабых: концентрационный лагерь Равенсбрюк в жизни и судьбе бывших заключенных. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2008. – С. 300-327. (1,7 п.л.)
   
10. 
    Аристов, С.В. Русские и немцы в условиях концлагеря Равенсбрюк / С.В. Аристов // Копелевские чтения 2007. Россия и Германия: диалог культур. – Липецк: Липецкий государственный педагогический университет, 2008. – С. 146 – 153. (0,5 п.л.)
    
11. 
    Аристов, С.В. К вопросу о стратегиях выживания узников концентрационных лагерей (на примере нацистского женского лагеря Равенсбрюк) / С.В. Аристов // Лагерный опыт в жизни и памяти русских и немцев – возможности и пределы совместных воспоминаний: материалы конференции, воспоминания, интервью / отв. ред. Н.П. Тимофеева. – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2010. – С. 22-31.(0,6 п.л.)
    
12. 
    Аристов, С.В. Опыт нацистских лагерей в памяти бывших несовершеннолетних узников из Советского Союза / С.В. Аристов // Вторая мировая война в детских «рамках памяти»: сборник научных статей / под ред. А.Ю. Рожкова. – Краснодар: Экоинвест, 2010. – С. 19 -30. (0,75 п.л.)