Никколо Макиавелли. Государь: сочинения ocr: Ихтик

171

соответственной возможности, то следствием сего оказывается их

неудовлетворенность тем, чем они владеют, и недовольство собственным

состоянием. Этим порождаются перемены в человеческих судьбах, ибо по причине

того, что одна часть граждан жаждет иметь еще больше, а другая боится

утратить приобретенное, люди доходят до вражды и войны, каковая одну страну

губит, а другую возвеличивает.
Я привел это рассуждение потому, что римскому Плебсу мало было

обезопасить себя от патрициев посредством выборов Трибунов, добиваться

которых плебеев вынуждала необходимость: добившись этого, Плебс начал

бороться из честолюбия и пожелал делить со Знатью почести и богатство, ибо

то и другое почитается людьми превыше всего. Это породило беду хуже чумы,

вызвавшую распри вокруг аграрного закона, которые стали в конце концов

причиной крушения Республики.
В хорошо устроенных республиках все общество - богато, а отдельные

граждане - бедны. В Риме случилось так, что названный закон не соблюдался.

Он либо с самого начала был сформулирован таким образом, что его каждодневно

приходилось перетолковывать, либо настолько изменился в процессе применения,

что обращение к его первоначальной форме оказалось чреватым многими

раздорами, либо же, будучи хорошо сформулированным вначале, исказился затем

от употребления. Как бы то ни было, в Риме никогда не заговаривали об

аграрном законе без того, чтобы город не переворачивался вверх дном.

никто из граждан не может владеть больше, чем определенным количеством

югеров земли; другая предписывала, чтобы поля, отнятые у врагов, делились

между всем римским народом. Отсюда проистекало для Знати двоякое утеснение:

тем из нобилей, которые имели больше земель, чем допускал закон (а среди

Знати таковых было большинство), приходилось их лишаться; распределение же

среди плебеев отнятых у врагов благ закрывало нобилям путь к дальнейшему

обогащению. Поэтому, так как утеснения эти были направлены против сильных

мира сего и так как, сопротивляясь им, последние уверяли, будто они

отстаивают общее благо, нередко случалось, что весь город, как уже

говорилось, переворачивался вверх дном.

172

Знать терпеливо и хитро оттягивала применение аграрного закона, либо

затевая войну вне пределов Рима, либо противопоставляя Трибуну,

предлагающему аграрный закон, другого Трибуна, либо, сделав частичные

уступки, выводя колонию в то самое место, которое подлежало разделу. Так

случилось с землями Антия. Когда в связи с ними возникла тяжба об аграрном

законе, в Антий были посланы из Рима колонисты, которым предоставлялись

названные земли. Говоря, что в Риме с трудом отыскались люди, согласившиеся

отправиться в упомянутую колонию, Тит Ливии употребляет примечательное

выражение: оказалось, что имеется множество плебеев, которые предпочитают

желать благ в Риме, нежели владеть ими в Антии.
Лихорадочная жажда аграрного закона некогда столь сильно мучила город,

что Римляне стали вести войны на отдаленных землях Италии или же вообще за

ее границами. После этого лихорадка сия на некоторое время, по видимости,

прекратилась. Произошло это потому, что земли, которыми владели враги Рима,

не находясь под носом у плебеев и располагаясь в местах, где их трудно было

возделывать, оказались для плебеев менее желанными. Поэтому же и Римляне

стали по отношению к своим врагам менее жестокими, и когда они все же

отрезали земли от их владений, то отдавали эти земли под колонии. Так что, в

силу названных причин, аграрный закон находился под спудом вплоть до времени

Гракхов. Именно Гракхи снова извлекли его на свет и тем погубили римскую

свободу. Ибо к тому времени сила противников аграрного закона удвоилась.

Поэтому он разжег между Плебсом и Сенатом столь сильную ненависть, что она

вылилась в потоки крови и вооруженные столкновения, выходившие за рамки

нравов и обычаев цивилизованного общества. Так как должностные лица не могли

с ними справиться и так как на магистратов не надеялась больше ни одна из

группировок, враждующие партии стали прибегать к собственным средствам и

каждая из них обзавелась главарем, который бы ее защищал.

173

Зачинщиками этой смуты и беспорядков были плебеи. Они возвеличили

Мария, притом настолько, что четырежды делали его Консулом. Они возобновляли

его консулат через столь малые промежутки времени, что затем он уже сам смог

сделаться Консулом еще три раза. Против подобной беды у Знати не было иного

средства, как начать поддерживать Суллу. Сделав его главой своей партии,

Знать развязала гражданскую войну и, пролив много крови, испытав различные

превратности судьбы, одержала в ней верх.

главой партии Мария, а Помпей - Суллы. В схватке между ними верх одержал

Цезарь. Он был первым тираном в Риме. После него город этот никогда уже не

был свободным.

поддерживала в Риме свободу, ибо из вражды сей рождались законы,

благоприятные свободе. И хотя, как кажется, результаты аграрного закона

противоречат подобному выводу, я все-таки заявляю, что не намерен из-за

этого отказываться от своего мнения. Ведь жадность и надменное честолюбие

грандов столь велико, что, если город не обуздает их любыми путями и

способами, они быстро доведут этот город до погибели. Распрям вокруг

аграрного закона понадобилось триста лет для того, чтобы сделать Рим

рабским, но Рим был бы порабощен много скорее, если бы плебеи с помощью

аграрного закона и других своих требований постоянно не сдерживали жадность

и честолюбие нобилей. Ибо римская Знать всегда без большого шума уступала

плебеям почести, но как только дело дошло до имущества, она бросилась

защищать его с таким упорством, что плебеям, дабы удовлетворить собственные

аппетиты, пришлось прибегнуть к вышерассмотренным чрезвычайным мерам.

скорее за их намеренья, нежели за их рассудительность. Ведь желать

уничтожить возникшие в городе непорядки и принимать ради этого закон,

имеющий