С. Дубовское 2012 г

(Очерк истории калмыцких

станиц и хуторов Задонья)
с. Дубовское

2012 г.

Валерий Александрович Дронов родился в 1949 году в станице Казанской Ростовской области. С 1960 года проживает в Дубовском районе.

Окончил Ростовский государственный университет.

Работал токарем, учителем, был комсомольским, партийным работником, сотрудником МЧС. 16 лет отдал службе в МВД РФ.

Работал в Администрации Дубовского района, ведущим специалистом Законодательного Собрания Ростовской области.

Награждён двумя правительственными наградами.

Автор благодарит

председателя Республиканского фонда ветеранов войны

и труда Николая Доржиновича Илюмжинова,

писателя Геннадия Семёновича Колесова,

писательницу Лидию Петровну Александровскую,

Намзыта Порсункова - Дижон, Франция,

писательницу Елену Сарановну Ремилеву-Шлютер - Германия,

Александра Андреевича Назарова - Элиста

за помощь, оказанную в написании этого очерка.
ВВЕДЕНИЕ

Редко в нынешние времена можно встретить наименование - Задонская степь. Это была часть Области Войска Донского по левобережью Дона от реки Арчеды до долины Маныча, ныне территория Дубовского района Ростовской области. Здесь в Калмыцком (затем в Сальском) округе в XIX - начале XX века размещались кочевья, а затем калмыцкие казачьи станицы и хутора. Данная работа не претендует на исследование истории Донских калмыков, сделана попытка рассказать о становлении, жизни калмыцких станиц Потаповской, Чунусовской, Эркетинской и их хуторов, располагавшихся на землях района.

Журналисты, краеведы трёх восточных районов Ростовской области выпустили несколько сборников, повествующих о совместном житии калмыков и донских казаков, крестьян. В Заветинском районе выпущена книга «И лишь ковыль о прошлом всё звенит…» под редакцией В.С. Сокиркина, Ремотненцы авторским коллективом Е.А. Шипулиной опубликовали подробную историю района «Во имя будущего ремонтненской земли». Под редакцией В.В. Фонякова вышли историко-краеведческие очерки о Зимовниковском районе «Край, где мы живём». В этих работах повествуется об истории заселения, о жизни и быте донских калмыков.

Тщательно проработаны вопросы истории Сальского казачьего округа в книге Л.П. Александровской «Судьбою связаны одной». Это многоплановое произведение, рассказывающее о событиях, происходивших в Сальских степях, первая книга о самом молодом округе Области Войска Донского.

Историк Е.Н. Бадмаева опубликовала работу «Донские калмыки-казаки в период голода 1933 г.»

Донской писатель Г.С. Колесов в книгах «Белый снег», «Казаки - люди Боговы» повествует о горькой судьбе донцов и калмыков-казаков в годы Гражданской войны.

В книге В.А. Дронова «Очерки истории Дубовского района» опубликована отдельная глава «Бузаав», в которой повествуется о быте и жизни донских калмыков, проживавших на территории района.

Чаще стали публиковаться работы калмыцких эмигрантов. Начиная с 1980-х годов, в США стали выходить работы А. Борманджинова по истории донских калмыков. Опубликованы очерки А. Ленивова «Донские калмыки», Е.С. Ремилевой-Шлютер «Домом стал приют в Дорнштадте», она выпустила в Германии книгу о судьбах калмыков-эмигрантов.

В газете «Известия Калмыкии» регулярно освещаются вопросы истории Донского калмыцкого казачества. Это статьи П.Э. Алексеевой «Бакши Эркетеневского хурула Дамбо Ульянов», Л. Илишкина «Н. Ульянов и Д. Ульянов - разведчики Росиийской империи».

Имеются научные труды учёных Калмыцкого института гуманитарных исследования РАН: Е.Н. Бадмаева «Миграционные процессы в Калмыкии в годы новой экономической политики», К.Н. Максимов «Военная интеграция калмыков с донскими казаками в первой четверти XVIII века».

Академик, доктор исторических наук К.П. Шовунов опубликовал научно-исследовательский труд «Калмыки в составе казачества России».

Имеются публикации по истории калмыков-казаков, написанные руководителями Союза казаков Калмыкии (К. Шовунов, Э. Манжиков и др.)

Много исторических очерков опубликовано П.Э. Алексеевой - сотрудником Калмыцкого института ОН РАН.

Однако в целом история Донских казаков-калмыков, проживавших в Задонье, в исторической, краеведческой литературе изучена мало.

ЧОНСА, БАЛДРЫ, ЭРКТНЭ

Любой народ оставляет после себя названия тех или иных элементов земной поверхности. На территории Дубовского района есть много станиц, хуторов, балок и рек, получивших своё название от калмыков. Например, гидронимы (наименования водных объектов) калмыцкого происхождения явно доминируют. Обозначение реки Сал с калмыцкого переводится - балка. Другое толкование: калмыки переправлялись через реку, держась за хвост лошади, а сзади на сухом плотике «сал» тащили снаряжение и одежду.

Река Кара-Сал по-калмыцки - чёрный Сал.

Джурак имя собственное, скорее всего, при наименовании этой реки такой почести был удостоен богатый калмык Джурак. Другой перевод - быстрый, бурный.

Река Гашун названа вполне понятно: в переводе с калмыцкого «гашун» - горький, в калмыцких степях многие реки несут горько-солёную воду. На карте 1871 года эта река носит название балка Кибитки-Гашун.

Река Ерик - проточная вода, русло реки, небольшой ручей.

Крутой обрывистый склон реки Сал и простирающаяся за ним возвышенность носит название Ергени, от калмыцкого слова Эргэ - яр.

Калмыцкие станицы наименовывались в соответствии с названиями этнических групп. Чунусовская (Баг-Чонса) из Ики-Чонос - «Большие волки», когда-то они составляли часть древнего этноса Чинос.

Около станицы Эркетинской была пересыхающая речка под названием Уртугур (Уртугул). Эркетинская не зря одно время была одним из центров ламаизма на востоке Войска Донского, эркеты - чётки для моления. Другая версия - это самоназвание калмыцкого рода Эрктнэ с переводом на русский язык «Весёлый человек».

До конца XIX века калмыцкие кочевья, затем - населённые пункты были хотонами,¹ потом они стали хуторами. Хотон, а потом хутор Худжуртинский существовал до 1926 года. Калмыки назвали его вдохновенно - «Местность, приносящая усладу».

Адьяновы - калмыцкая фамилия, в хуторе Хурульном проживало четыре семьи Адьяновых, Д. Адьянов в XIX веке был Чунусовским сотником. Видимо, поэтому новому хутору, возникшему в 15 километрах от станицы Чунусовской, присвоили такое экзотичное наименование.

Хутор Холостонур - бывший калмыцкий хотон Хулуста-Нур переводится с калмыцкого как «низина, поросшая камышом». Рядом с ним находится речка Мыска, по берегам которой растут густые заросли камышей.

Станица Потаповская (бывшая Балдырская) получила наименование от фамилии атамана Войска Донского А.Л. Потапова.

Рядом с ней, между станицей Андреевской и хутором Сиротским находился какое-то время хутор Балдырь. Это имя калмыцкого рода Балдр - «Дарующий счастье». Другая версия - в XIX веке в одном из аймаков Эркетинской сотни был старшиной Дорджи Болдырев. Наконец, третий вариант - если русская женщина выходила замуж за калмыка, дети назвались балдырями, балдерками. В честь основателя калмыка-метиса, возможно, произошло это наименование.

В названиях станиц и хуторов, рек и возвышенностей чувствуются запахи степи, вековая поэтика древних калмыцких родов.

СУДЬБОЮ СВЯЗАНЫ ОДНОЙ

В начале XVII века в Российское царство из Джунгарии (Монголия) переселились калмыки, потомки монгольской

В 1663 году царь Алексей Михайлович разрешил калмыкам кочевать по рекам Маныч и Сал, на Дон перешли два улуса, через 20 лет - ещё 200 семей. Первыми князьями, пришедшими на Дон со своим улусом, а не отдельными семьями, были Баахан-тайши и его младший брат Баатур. В 1694 году на Донских калмыков был распространён статус казаков, им выделили земли в сальских и манычских степях, в 1806 году образовали Калмыцкий округ. Этнический состав донских калмыков был смешанным. Не было ни одной станицы, в которой не жили бы представители той или иной этнической группы. В 1822 году их насчитывалось 13,6 тысяч обоего пола.

Донские калмыки назывались бузаав (бузав, бузава, базовые казаки), это самоназвание, в смысле - вручили ружьё (оружие), определили на государственную службу. В калмыцкой речи наименование не склонялось, однако в речи Донских казаков часто встречается «бузава», «бузавы».

Среда обитания была суровой: засушливый климат, светло-каштановые почвы с солонцами, полынно-типчаковая растительность, неудовлетворительная обеспеченность водными ресурсами. Географ В.Ф. Богачёв так описывал климат Задонья: «Вода в реках и балках горько-солёная и никуда не годная в середине лета и только лишь небольшие копани, вырываемые на незначительную глубину в верхних

наносах, с трудом удовлетворяют неприхотливого номада и его скот».²

Чуть ли не с самой весны со стороны Астрахани начинают дуть сильные сухие ветры. К середине лета степь становится скудной, только наперекор всему гордо качается седой ковыль вперемежку с сероватой полынью, да по балкам выбивается кермек - верблюжья колючка. Зимой сорокаградусные морозы убивают всё живое, летом земля иссушается зноем, стоит изнурительная жара.

Однако есть в этих просторах притягательная сила. Они манят далью и вольностью взгляда, вокруг бескрайнее раздолье. Степь кое-где пересекается балками, оврагами. Она прекрасна весной, когда цветут тюльпаны, земля дышит запахами смешанного разнотравья. Горько пахнут полынь и чабрец, по берегам речушек выбивается камыш, чакан.

Было положено новое устройство проживания, «Положение от 1835 года» гарантировало Донским калмыкам свободу вероисповедания, обрядов, равенство в отбывании службы и повинностей. Калмыки вошли в состав населения Войска Донского и были подчинены Управлению войскового казачества.

Состоялось административное разделение всех Донских калмыков на три улуса: Верхний, Средний и Нижний. Каждый улус подразделялся на сотни, которых всего было 13, а сотни - на хутуны, состоявшие из 10-20 кибиток. Южная граница Верхнего улуса простиралась до хутора Кудинова нынешнего Дубовского района, он был «пограничным». От Кудинова до реки Маныч - Средний улус. Всего в трёх улусах в это время было 4.780 кибиток. От всей численности
калмыков, включая Астраханских и Ставропольских, донских в разное время было 10-15%.

В ходе обустройства определили границы хотунов и сотен, для этой работы назначались комиссии, в которых были три почётных старика, бакша (багша), гелюн и судья калмыцкого правления. В Калмыкский округ  входили кочевья, ныне находящиеся на территории Дубовского района:

- Эркетинское (Верхнего улуса четвёртая сотня),

- Чунусовское (Чоносовская, Среднего улуса первая сотня),

- Потаповское (Верхнего улуса третья сотня).

С 1836 года в слободе Ильинке образовали новое Калмыцкое правление. Оно состояло из судьи, двух заседателей и двух депутатов от калмыков. Все должности выборные, правление имело печать. Здесь же было местопребывание судебного следователя калмыцких кочевий, построили тюремное здание для арестантов и казармы для нижних  чинов при Правлении.

Много калмыков кочевало по восточной части района, на территориях нынешних хуторов: Лопатинский, Советский, Калинин, Присальский, Мирный, Холостонур.

Длительное время степняки вели кочевой образ жизни. Основным жилищем была кибитка, юрта монгольского типа. Стационарными постройками сначала были землянки и полуземлянки из сырцовых или нарезанных из дёрна кирпичей, со второй половины XIX  века стали распространяться строения русского типа, бревенчатые и кирпичные. Русское население переняло от калмыков оригинальные национальные блюда - шулюн (шулюм), дотур,

калмыцкий чай джомба - с молоком, маслом и с солью. Основным хмельным напитком была рака, водка из молока.

В 1856 году в Калмыцком округе было 13 сотен, в которых проживало 20.635 человек. Лошадей числилось 31.455 голов, крупного рогатого скота - 63.766, овец - 62.297. По «Списку заселённых мест» от 1859 года в Болдырской (Потаповской) сотне значилось 670 человек на 228 дворов, в Эркетеневской

Калмыки считали непростительным грехом воровство в собственном кочевье. Но в то же время кража у казаков - это предмет хвастовства перед товарищами. Один из исследователей народного быта отмечал: «Казаки и калмыки до самого начала настоящего столетия, несмотря на все старания русского правительства сделать их мирными

гражданами, не переставали вести открытую вражду, выражавшуюся во взаимных набегах друг на друга с целью грабежа, преимущественно лошадей, рогатого скота и овец.

Войсковое начальство зачастую и не знало о каком-нибудь набеге. Ни та, ни другая сторона не жаловались, а выжидала более удобного момента, когда можно было бы заплатить своим неприятелям той же монетой. Благодаря этому, казаки и калмыки всегда тщательно смотрели за своим скотом и неусыпно стерегли его от набегов. Чуть только послышится в степи топот лошадиных копыт, как весь калмыцкий улус или казачья станица «становится на ноги» и спешит отразить нападение».

Однако связывающего элемента было намного больше, чем противоречий. Общие интересы в торговле, в организации ветеринарного обслуживания поголовья, в налаживании быта, в строительстве жилья и хозпостроек вышли на первый план. Казаки договаривались с калмыками, отгоняли к ним молодняк, а к осени или к другому году подросшее поголовье забирали и сбывали на ярмарках, ремонтировали им свой домашний скот, самых лучших скакунов калмыцкой породы предназначали молодёжи на призыв.

К тому же обе стороны стали жёстко относиться к нарушителям порядка. Отмечается случай, когда станичный сбор станицы Нижне-Чирской за кражу скота у калмыков своим приговором отправил казаков в Сибирь. Окружной начальник Второго Донского округа в 1983 году рассмотрел дело о лишении свободы калмыков. Выяснилось, что

Казаки поняли, что «учение ламаитов чуждо проповеди вражды и ненависти к последователям других религий, а калмыки сами по себе народ мягкий, чуждый фанатизма и нетерпимости».⁴ Это позволило калмыкам достаточно быстро, хотя и не без конфликтов и столкновений, вписаться в казачье сообщество. Поспособствовала и буддийская этика, которая призывала к смирению, к непротивлению злу, полагая, что зло в душе, обида умножают зло в мире.

Повседневные контакты, заинтересованность в эффективном ведении хозяйства, развитие бытовых,

межсемейных связей постепенно отстранили бывшие противостояния. Примером может служить усыновление атаманом хутора Иловлиновского станицы Атаманской Ивана Тимофеевича Колесова. Когда младенец-калмык из

соседнего хутора остался без родителей, атаман взял его в свою семью, воспитал, дал имя - Николай Колесов.⁵

Общение с русским населением оказало воздействие на донских калмыков. Специальными антропологическими обследованиями было обнаружено некоторое ослабление монголоидных особенностей, у них наблюдалась европеоидная примесь: волосы извилистее и мягче, борода развита сильнее, скулы меньше. В казачество тоже влилась немалая доля калмыцкой крови. Восток проглядывал в крутых скулах и суженных глазах наших прабабушек.

Русские и калмыки осознали, что они связаны одной судьбой, живут под одним небом.

Начиная с середины века, калмыцкие кочевья были сокращены, южная их часть отведена для частных

конезаводов, среди которых было много калмыков, северная отдана калмыцким сотням. Смена с кочевого экстенсивного скотоводства на стационарное повлекла за собой отказ от мобильного поселения и жилища - хотона и юрты. Хотоны, сотни и улусы становились хуторами и станицами.

В 1862 году для донских калмыков ввели станичное управление. На станичных сборах ежегодно избирались 15 стариков для рассмотрения дел, имеющих отношение к вере калмыков.

Произошли существенные изменения в хозяйственной жизни казаков-калмыков. Первые очаги земледелия у них появились в 30-е годы XIX века. Сначала хлебопашество играло подсобную роль, сопутствуя главному занятию - скотоводству. Широкое распространение получило сенокошение, заготовка кормов на зиму удерживала многие калмыцкие семьи от кочевой жизни. Вторая половина XIX века явилась временем перехода на оседлость и к земледельческой деятельности. В первом десятилетии XX

века наряду с ростом товарного скотоводства начался

процесс товарного земледелия.

Этому способствовала политика правительства. Сначала выделили определённый район кочевья, затем предприняли меры к закреплению калмыков-казаков, прежде всего посредством выделения казачьих паёв. Они были больше, чем в любой станице Области Войска Донского (кроме Атаманской) - в разное время от 50 до 100 десятин.⁶ После принятия «Положения по управлению калмыцким народом» норма душевого надела снизилась до 43 десятин. Так калмыки подталкивались к переходу на земледелие, либо к смешанному типу хозяйства.

Правительство помогало калмыкам в трудную минуту. В 1875 году кочевья поразил неурожай. Калмыкам, проживающим на территории области войска Донского, были отпущены из войсковой казны существенные суммы денег.⁷ Медленно, но неуклонно калмыки прикреплялись к своим казачьим паям, этот процесс был экономически выгоден.

Разводили калмыцкую породу лошадей, которые отличались небольшим ростом, выносливостью, неутомимостью, нетребовательностью к уходу и кормлению. Степная задонская лошадь была способна к любой работе и к службе в кавалерийских полках. Эти качества привлекали ремонтёров - заготовителей лошадей для армии, калмыкам было выгодно заниматься коневодством. Лошади ценились настолько, что хозяева иногда продавали поголовье евреям-барышникам, которые перегоняли табуны через границу и с большой выгодой сбывали их в Австрию.

В летнее время, по мере вытаптывания подножного корма, кочевали с места на место. Зимой чаще всего табуны пригоняли к месту зимовки сотни или хотона. Времянки

Дубовского и ветучастка станицы Атаманской - калмыки Бугульдушев, Калтыканов, Шуранов, Цуглинов, Муманжинов, М. Батыров, Сангинов, Тюльтинов, Д. Ремелев, А. Шавелькин, Абушинов, Бакбушев, Б. Сельдинов добивались хороших результатов. Обычно косяки составляли по 5-15 жеребцов, 50-150 конематок. У Саджи Бакбушева было 9 жеребцов и 121 матка.

Прибыльным делом стало скотоводство. В 1840 году у калмыков-казаков было 30.600 голов крупного рогатого скота, а к 1870 году уже 73.000. В том числе в Эркетинской сотне насчитывалось 3.128 голов, в Чунусовской - 4.149. Для улучшения породности крупного рогатого скота приобретали племенных животных. Калмыцкие быки покупались по 120-150 рублей серебром за пару, неплохие по тем временам деньги.

В овцеводстве сначала разводилась калмыцкая курдючная овца, затем её заменила волошская (порода из Венгрии). Самые активные стали заниматься тонкорунным овцеводством, завели овец испанских (шпанских) пород, они назывались «шпанководы». В Эркетиновке было 4.400 голов овец, а в Чунусах - 4.149, всего у Донских калмыков стадо овец насчитывало 122.000 голов. Чабаны большей частью были из русских, из малороссиян. Верблюды имели распространение при кочевом образе жизни.

Степняки добились значительных успехов в ведении хозяйства. Очевидец описывает их состояние: «До 50%

донских калмыков являлись обладателями хозяйств, насчитывавших 2-3 пары быков, 4-6 лошадей, 30-40 голов

скота при засеве от 20 до 40 десятин хлеба. Нередко встречались крупные хозяева, имевшие засев от 200 до 400

десятин хлеба, много сотен рогатого скота, до 1.000 лошадей, от 2 до 5 тысяч овец».⁹

Если в животноводстве калмыцкие станицы добились успехов, то в земледелии дело продвигалось медленно. «Калмыцкое население под влиянием своего духовенства, местной станичной и вообще окружной администрации стало вполне сознавать несовершенство своего хозяйства, но не желает изменить способ ведения его в лучшую сторону,

приступает к этому только потому, что не знает пока иного способа ведения хозяйства».¹⁰

Основным ремеслом было валяние бурок, занимались плетением войлоков, выделкой тулупов, изготовлением

принадлежностей для верховой езды, а также национальных музыкальных инструментов. Торговали продукцией в основном на Ильинской и Мартыновской ярмарках, но ехали до торга и за много вёрст от Задонья - к станице Митякинской, к слободе Криворожье.

В начале XX века стал набирать оборот финансовый капитал. Потаповское кредитное общество насчитывало 248 членов, с капиталом 18.000 рублей. В слободе Ильинке тоже было образовано Эркетинское кредитное товарищество.

Управление Калмыцкого округа длительное время, около 50 лет, располагалось в слободе Ильинке, судьями

Управления в разное время назначались есаул А.Ф. Попов, отставной генерал-майор И.Г. Редичкин, И.Г. Тарарин,
ротмистр В.В. Балабин, войсковой старшина И.И. Ротов, полковник Николай Иванович Машлыкин. Заседатели - есаул

Пётр Иосифович Дудкин, хорунжий Иван Герасимович Жеребков. Депутатами от граждан были гелюн Ч. Бекишов, казак Лиджа Абушинов. Сотенные сотники: станицы Эркетинской - казак Ч. Бекишов, Чунусовской - старший урядник В. Панцуков.

В 1984 году Калмыцкий округ Области Войска Донского был переименован в Сальский. Окружной судья полковник Н.И. Машлыкин рапортовал в Войсковой Штаб о том, что он сдал дела Калмыцкого Правления в слободе Ильинке, отправив их в центр нового округа - в слободу Нижне-

Себрякову.¹¹ Позднее Правление перевели в станицу Великокняжескую.

Прежние сотни и хотуны с 1891 года были переименованы в станицы Потаповскую, Эркетинскую, Чунусовскую и хутора Балдырский, Потаповский, Чунусовский. Для постройки домов и устройства оседлости им выдавались государственные ссуды, денежная помощь - 20 рублей серебром.

Большинство калмыков принадлежало к казачьему сословию. Выходцы станиц Потаповской, Эркетинской, Чунусовской проходили службу в 5-м Донском казачьем Войскового Атамана Власова кавалерийском полку. За храбрость при поражении неприятеля в 1812-1814 годах полк был награждён Георгиевским белым знаменем. В случае призыва казаки прибывали на сборный пункт станицы Нижне-Чирской.

Приведём выписку из «Краткой биографии полка»: «В январе 1905 года рабочие лодзинских фабрик, собираясь на

улицах города, обнаруживали попытки к нарушению порядка государственной жизни. Вскоре подобное настроение

защищая порядок - достояние государства. С 1907 года полк был командирован для порядка охраны Нижегородской, Костромской и Ярославской губерний. Много мужества было проявлено чинами полка за три годы службы по усмирению смуты».¹² Через 12 лет новая власть припомнила казакам эту службу.

В связи с увеличением численности населения стали образовываться новые станицы. В пяти верстах друг от друга находились хутора Чунусовский и Хурульный, числились в станице Власовской. В Хурульном было 249 семей, в Чунусовском - 358. Будучи за 20-25 вёрст от станицы, казаки проходили строевые смотры 1-й и 2-й очереди, выездки лошадей перед службой в далеко расположенной станице, таким образом, несли дополнительные расходы по содержанию себя и лошадей. Отбытие подёнки, явка в станичный суд - всё это было затруднительно. Кроме того, на станичных сборах пошли пререкания по поводу несправедливого наделения из своих угодий земельных участков. Рассмотрев дело о разделении станицы Власовской на два самостоятельных юрта, областное Правление в 1908 году постановило: из владений хуторов Хурульного и Чунусовского образовать новый станичный юрт.¹³ Центром новой станицы был избран хутор Хурульный, как наиболее благоустроенный. Но казаки Чунусовского ходатайствовали о назначении их хутора центром станицы, так как он был

В архивном деле «Об образовании новой станицы Чунусовской Сальского округа» приведён список семей. В станице Власовской проживали: Сарпун Илюмжинов - 31 год, сын Ериге - 41, Тажа - 30, жена Эрднэ - 41, дети их сыновей Кирсан - 18, Даржал - 1, дочери Сакажа - 23, Немгурча - 15, Лиджа - 5, жена Кирсана Авка - 29 лет. Это прямые родственники председателя республиканского Совета ветеранов Калмыкии Н.Д. Илюмжинова и его сына - президента Республики Калмыкия К.Н. Илюмжинова. Сарпун Илюмжинов это прадед Николая Доржиновича, Ериге - дед, Даржал его отец.

В 1907 году в юрте станицы проживали 416 казаков, которые имели паи по 40 десятин на душу мужского пола. Пахотная земля выделялась по 15 десятин на шесть лет, сенокосная - по 9 десятин каждый год. На балке урочища Голый Лиман находился табунный отвод на 114 лошадей. Было устроено пять прудов, но скот поили в них только весной, к лету она становилась солёной. Удобную воду находили с трудом, иногда вырывали по два десятка колодцев, и ни в одном не было годной питьевой воды. Случалось, нападут на хорошую воду, но она скоро портится.

Успех зажиточности чунусовцев был в земле. Широкое распространение получила сдача участка в аренду, в калмыцких станицах Сальского округа обществами передавалось около 140.000 десятин паевой земли. Земли войскового запаса, отдаваемые в аренду крестьянам, были

далеко не лучшего качества. На землях калмыцких станиц

Сальского округа иногороднего населения было 20.037 душ.¹⁴

Много казаков сдавали свои паи «половинникам», которые пахали землю, сеяли хлеб из третьей или четвёртой меры. Они были всегда иногородними. Всего выходило, что около половины дохода приходилось отдавать, поэтому и половинники. Иногородним разрешили иметь бесплатно только по одной лошади, по одной корове, у кого больше - плати станице за выпаса.

Иногородцы-болгары занимались овощеводством, арендовали 45 десятин земли. Они имели два чигиря.¹⁵

В 1914 году в юрте станицы насчитывалось 1.930 человек.

Весной 1918 года казаки-чунусовцы были организаторами отряда, вошедшего в состав Степного похода генерала П.Х. Попова. Затем произошло формирование 80-го конного казачьего полка, в который записалось много станичников. Одним из первых крещений полка был бой частей генерал-майора И.Ф. Быкадорова против красных отрядов Г.К. Шевкопляса, который произошёл 9 июля под Чунусовской. С 25 августа по 2 сентября в ходе наступления Донской армии вследствие боёв под Чунусовской - Андреевской с обеих сторон опять были тяжёлые потери.

Гражданская война разметала станичников по всему свету. Есаул Б. Сельдинов, сотник Б. Бакбушев были расстреляны в марте 1918 года. Санчир Абушинов и Санжа Абушинов из станицы Чунусовской, Музе Бадьминов из Эркетинской служили в 80-м Зюнгарском и 3-м Донском Калмыцком полках. Сдались в плен в Новороссийске, были зачислены в Красную Армию и направлены на Польский фронт, где
перешли на сторону поляков, служили в 5-й сотне Донского казачьего полка полковника Г. Духопельникова. В Зюнгарском полку служил хорунжий П.Б. Абушинов, казак станицы Чунусовской, в Крыму он уже сотником командовал 3-м Донским полком. В этой же станице числился полковник А.А. Алексеев, его родители - из станицы Граббевской, но приписан он был к Чунусовской. В декабре 1920 года в Симферополе расстреляли Ковашку Цыдинова из станицы Чунусовской.

Была ещё одна калмыцкая станица - Потаповская. Как кочевая Болдыревская (Болдырская) сотня она числилась ещё в 1849 году, была образована из 2-й Беляевской, 3-й

Болдыревской и 4-й Эркетинской сотен. На карте значилась между нынешними хуторами Новосальский и Сиротский на левобережье реки Сал. В 1877 году постановлением

Военного совета она была наименована Потаповской в честь наказного атамана генерала от кавалерии А.Л. Потапова, который руководил Войском с 1865 по 1868 годы, затем возглавлял Российский жандармский корпус.

Атаманами станицы избирались казаки Л. Дактинов, У. Тактинов, Д. Ремилев, К. Джамбинов, Э. Джамбинов. В юрте насчитывалось 2.220 человек. На территории станицы находились временные поселения Лапиной, Кудинов-Кут,

Зык, Хулуста-Нур, Мазановское, Кошары. В самой Потаповской в 1907 году было 438 казаков, на каждого приходился пай в 40 десятин.

Славилась Потаповская предприимчивыми людьми. Имелось пять запруд на балке Ики-Сал и других, получались заливные луга. В них траву распределяли отдельными паями, добывали камыш, доставалось по одному-два воза. Житель станицы А.Ф. Ливенский в куте Каха-Булук развёл сад и бахчу. Организовали ловлю раков в Салу, в станичных прудах и лиманах. В Ремонтной и в Котельниково были для этого особые агенты, готовые в любое время принять продукцию. В Москву и в Петербург промышленники-
рачники умудрялись доставлять их живыми. До станции

раки отправлялись в сапетках (корзинах), на дно которых

накладывался лёд. До Петербурга - в полстях, которые

смачивали водой.

В Потаповском училище блюстителем был казак Ф.Н. Ерёмин, законоучителем священник А.И. Киреев, учителем П. Улитин, гимнастику преподавал урядник М. Аронов.

В юрте станицы имелось пять калмыцких хурулов, в Потаповской действовал калмыцкий храм, который носил тибетское название «Банчей-чойлин», а в просторечии

назывался «Балдыр-хурул». Старшими гелюнгами служили С. Шагашов, Д. Ульянов.

Даржа Иванович Ремилев из станицы Потаповской имел почётное звание народный учитель, сотник. Участвовал в Степном походе, командовал 6-й сотней. Избирался представителем своей станицы на Большом войсковом Круге.

В Потаповской родился Саран Дамбович Ремилев, он из Новочеркасского казачьего училища был выпущен в Донской полк. После установления советской власти ушёл с партизанами Походного атамана П.Х. Попова, в 80-м Калмыцком Дзюнгарском (Зюнгарском) полку командовал

4-й сотней. Был трижды ранен, по его прибытию в 1919 году на лечение состоялся приговор станичного сбора. Из 27 членов сбора все проголосовали об избрании С. Ремилева на должность атамана станицы Потаповской после умершего Поштана Джамбинова. Отдел внутренних дел Особого по казачьим делам отделения нашёл, что Саран Ремилев - «человек, вполне соответствующий этой должности при существующей после большевиков разрухе в станице Потаповской».¹⁶ Приказом от 2 июля №1027 Донской Атаман генерал-лейтенант А.П. Богаевский разрешил вступить ему в отправление обязанностей станичного атамана. Дочь есаула

Спутником станицы был расположенный поблизости хутор Балдырский, (Болдырев, Балдырь). В 1932 году хутор Болдырь Ивановского сельсовета и хутор Чунусовский Власовского сельсовета были упразднены в связи с переселением калмыцкого населения. Старожил хутора Сиротского И.Г. Мельников вспоминал, что в пятидесятые годы в районе хутора Балдырь ещё стояли дома. Были видны остатки жилищ станицы Потаповской.

По карте 1919 года калмыцкий хутор Худжуртинский располагался на землях нынешнего Мирненского сельского поселения, на балке Худжурта, в 80 верстах от станции Ремонтная. Он входил в юрты станиц Граббевской, затем Бурульской, которые находились на территории нынешнего Зимовниковского района. На 1915 год в Худжуртинском хуторе проживало 443 человека, число дворов - 67, грамотных 17. Почтовый адрес - Атаманское почтово-телеграфное отделение, хутор относился к Атаманскому медицинскому участку, действовало приходское училище. В нём преподавали учительница З.А. Пастухова, помощник учителя Абуша Алексеев, почётным блюстителем стал казак А. Еленов. В 1920 году здесь было 356 жителей. Худжуртин существовал до 1926 года, относился к Эркетиновскому сельсовету, далее следы поселения теряются, калмыки выехали во вновь образованную Калмыцкую республику. В честь этого хутора совхоз (ныне «Комиссаровский») несколько лет назывался «Худжуртинский». Ещё в девяностые годы можно было видеть остатки жилищ хутора на правом берегу Гашуна.

Станица Эркетинская была выделена из юрта Потаповской станицы в октябре 1908 года. Состоялись приговоры хуторских сборов хутора Потаповского и хутора Эркетинского. В них отмечалось, что имеется отдалённость

Однако история её длилась около двухсот лет. Сразу оговоримся - кочевая история, ибо время становления жилищ у калмыков можно определить не всегда. Называлась тогда Эркетинской 4-й сотней Верхнего улуса (Эркет). Эркетеневский улус был западной частью калмыцких кочевий, в нём в 1800 году было 1.403 кибитки. Управлял зайсанг (наследственный старшина) Ончик, затем - Убаши. В войне 1812 года принимал участие отряд Эркетеневского улуса численностью 400 человек под командой зайсангов Мирзы и Мацака.

В середине XIX века прошла реорганизация калмыцкого управления. В аймаках Эркетинской сотни были избраны старшинами: Дорджи Болдырев, Буча Бульдаков, коневод, имел хорошее состояние, Манджи Хадбитов, коневод и скотовод, Гаря Даланов, крупный коневод и скотовод, влиятельный в Степи человек.

Калмыки постепенно становились оседлыми. Начало оседлости можно установить в «Списке населённых мест по сведениям 1859 года». Там впервые упоминается один обывательский дом в Иркетинской (Эркетинской) калмыцкой

сотне.¹⁸ К началу XX века коренного населения на территории Эркетеневского юрта стало 760 человек, домов 162, из них 21 деревянный, остальные из самана.

Станичными атаманами были казак Ч. Бекишев, урядники У.В. Чурюмов, Э. Романов, Ц.М. Зартынов. Хуторскими атаманами избирались казак У. Тактинов, урядники Манжуков, П. Бандаков, Э. Романов. Судьёй назначили В.В. Балабина. В июле 1920 года Ц.М. Зартынова избрали членом Калмыцкого облисполкома. Он написал рукопись по истории калмыцкого казачества, где она находится в настоящее время - неизвестно.

Имелось много юртовой земли, которую сдавали в аренду русскому крестьянству. При населении 760 душ в самой станице их было только три семьи, зато рядом находились арендуемые участки, где жили 66 семей с населением 584 человека. Вдоль балки Уртугур (Тарасов Кут), было две-три версты хорошей земли. На ней шесть домохозяев заняли три десятины под сады, выращивали груши, яблоки, сливы. Через 60 лет совхоз «Андреевский» на этом месте разбил сад, который давал хорошие урожаи. При впадении балки в реку Сал был урожайный сенокосный луг. Там же шириною две-три версты располагался табунный отвод площадью 1.200 десятин.

В новом юрте числилось 34 косилки-лобогрейки, одна сеялка, 11 веялок, 172 бороны и одна паровая молотилка. Одними из первых эркетинцы стали приобретать плуги Буккера, их числилось 74. Этот агрегат состоял из двух-трёхкорпусного плуга и сеялки. Он совмещал мелкую (12-14 сантиметров) вспашку и посев. Семена попадали в плужную борозду и сразу же закры­вались слоем почвы.

В станице организовали две бакалейных лавки, харчевню, ветряную мельницу, которые содержались иногородними. Имелись свои ремесленники - плотник и сапожник. Построили ветряную мельницу и ещё одну, водяную, на реке Сал. На балке Уртугур нашли хорошую питьевую воду, что было редкостью в полупустынном климате.

Экономическая комиссия отмечала в 1907 году, что сеют, как попало, одно и то же злаковое растение несколько лет подряд, чередуя озимые с яровыми. В результате урожаи плохие и падают от истощения почвы. «Земледельцы стараются захватить как можно больше площади земли, и, кое-как её обработав, получить в данный год возможно больше зерна. Будущее его не интересует, хотя урожаи из года в год падают, так как постоянное возделывание на одном и том же месте без корнеплодов, бобовых, пара и удобрения ведут к быстрому истощению пахотного слоя почвы».¹⁹

В Эркетинской станице действовало своё одноклассное приходское училище, в котором занимались 12 мальчиков от 8 до 13 лет, из них четыре русских и одна девочка-калмычка. Бакша Дамбо Ульянов был почётным блюстителем, заведующим - И.И. Королёв, преподавали Саран Ремилев, Саран Джумульдинов. В 1905 году окончило курс обучения шесть человек. На это время в станице было 2% грамотных.²⁰

Эркетинская находилась в стыке важных путей сообщения. Из слободы Ильинки в станицу Атаманскую проходила мерная, с верстами, столбовая почтовая дорога шириной 60
сажен. Из Плетнёва в Бурульский и на Граббевскую (Цевднянкинская) - просёлочная дорога. Если ехать на соседний хутор Кут-Кудинов, за ним последуют станицы Чунусовская и Власовская (Бембдякинская). Неподалёку была переправа через Сал. Так что Эркетинская была одним из центров жизни калмыков Подонья.
ЗВЕЗДА ДОМБО-ДАШИ

Бакша Дамбо (Домбо-Даши) Ульянов был выдающийся человек, послуживший на славу России. Он родился в Новочеркасском округе в 1844 г. в семье калмыка Ульяна Манджикова. После смерти родителей вернулся в родную станицу Эркетинскую. Учился в хуруле 20 лет, прошёл путь от манжи до зунгру-бакши, помимо обязательных наук изучал и тибетский язык. Затем 14 лет служил в хуруле станицы Власовской. Как знатока тибетского языка его вызывали в Петербург, по приезде Далай-ламы привлекался в качестве переводчика.

В период с 1878 по 1886 год бакша совершил две поездки во Внешнюю Монголию, где обучался тибетской медицине. После возвращения в Россию Дамбо-Даши стал штатным гелюном Потаповской станицы, открыл при хуруле школу, а также небольшую больницу, где лечил методами тибетской медицины. По мнению недальновидных чиновников, он стал незаконно врачевать холерных больных, за что судили, но оправдали из-за успешности своего лечения и по показаниям пациентов.

В 1901 году Дамбо-Даши опубликовал на русском языке подстрочный перевод четырёх тибетских текстов книг по лечению чумы, холеры и проказы. Д. Ульяновым были также переведены «Учебник тибетской медицины», лечебное пособие «Чжуд-ши».

В 1904 году группа калмыков отправилась в Тибет на поклонение Далай-ламе. Это официальная версия, вместе с паломничеством была осуществлена разведывательная
операция спецслужб Генерального Штаба. Возникла реальная угроза вторжения Англии в Тибет, что вызвало серьёзное беспокойство в Петербурге. Военное ведомство решило направить в регион подъесаула 1-го Донского казачьего полка Нарана Уланова, казака станицы Кутейниковской, он хорошо владел тибетским языком, два года обучался в Академии Генерального Штаба. Предполагалось изучить дороги из России в эту страну, а также собрать сведения о золотых приисках Тибета, другие данные разведывательного характера. Н.Ц. Уланова должны были сопровождать бакша Потаповского хурула Дамбо Ульянов, а также другие потаповцы - гелюнг Бадьма Ушанов, казаки Лиджи Шарапов и Илюмжа Асанов.

Николай II перед отправкой в Азию принял донских калмыков - офицера Уланова и бакшу Ульянова. «Существует реальная угроза военного конфликта с Англией из-за тибетского вопроса, - сказал разведчикам Николай II, - помните, господа: ваша тайная миссия направлена на защиту национальных интересов России!»²¹

В пути, в земле Карашарских калмыков-торгоутов, умер подъесаул Н.Ц. Уланов, возможно, это была жёлтая лихорадка. Руководство группой взял на себя Д. Ульянов. Зазимовали у Цайдамских калмыков, с которыми бакша легко нашёл общий язык. Разведчики переоделись в одеяния буддийских монахов и стали изображать паломников. Первое время непальцы держали группу под постоянным наблюдением, но вскоре местные ламы убедились, что встретили в лице Дамбо Ульянова большого знатока учения Будды. Благодаря знаниям и таланту, его стали считать за
великого хульбигена или гегэна - буддийского духовного лица высокого ранга, принимали с подобающим почётом.

Группа пробыла в Лхасе три месяца, на поклон стали приходить и местные жители, и иностранные паломники. Д. Ульянов вступил в тайные переговоры с голданом Гива-Рамбуче, который правил страной в отсутствие Далай-ламы, из первых рук получал сведения об истинном положении дел в стране.

Разведгруппа вернулась в столицу Российской империи в марте 1906 года. Бакша вёл путевой журнал, куда заносил шифрованные сведения. На их основе Д. Ульянов подготовил для Военного министерства обширный доклад о проделанной работе. Благодаря полученной информации, российская дипломатия правильно скоординировала свои действия. В результате, англичане вывели войска из Тибета, а ламаисты - русские подданные получили право паломничества. Позиции России в данном стратегическом регионе существенно укрепились.

Дамбо-Даши издал книгу «Предсказание Будды о доме Романовых и краткий очерк о моих путешествиях в 1904-1905 годах», где осуществил попытку теоретического, богословского обоснования тесных контактов России и Тибета.²²

Умер Д. Ульянов в 1913 году, похоронен в родной станице Эркетинской. В 70-е годы вели оросительный канал, местные жители станицы Андреевской обратились с просьбой к калмыцкому руководству перенести прах в Калмыкию. Его останки покоятся на кладбище села Троицкого Целинского района.

Это был выдающийся просветитель калмыцкого народа, признанный авторитет в области буддийской философии, о

В Дижоне (Франция) проживает Намзыт Порсунков, внучатый племянник Д. Ульянова. Его мать - казачка

Бакинова из станицы Эркетинской. Н. Порсунков предоставил много содержательных фактов при написании этого очерка.
КАЛМЫЦКОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ

В слободе Ильинке в 1839 году открылось калмыцкое приходское училище. Его содержали за счёт процентов с капитала, принадлежащего калмыцким сотням, ежегодно по 1.378 рублей. Сначала учились 13 мальчиков от 8 до 13 лет, из них четыре русских, остальные калмыки. Почётные блюстители - гелюн 1-й сотни Среднего улуса Б. Якупов, гелюн П. Цеденов, урядник А. Джевалдыков. Учителей трое - по арифметике и географии, по русскому языку и чистописанию, по калмыцкому языку. Учителями калмыцкого языка и веры назначили М. Чупатина, Н.М. Манжикова. Учителями русского языка были Ф.К. Траилин, П. Кожин.

Училище получило в 1844 году уже статус калмыцкого окружного, имелось два класса, девять учителей и чиновников. Учителем русского языка и географии был сотник М.В. Денисов, арифметики - Е.М. Сивякин, калмыцкий язык и веру преподавали А.Е. Емченов, Ш. Чанчиков. Штатным смотрителем назначили коллежского секретаря К.И. Яковлева. С 1851 по 1870 год из окружного училища вышло 30 человек окончивших курс и 46 не окончивших курса, то есть с одним-двумя классами обучения.

В 1884 году было Высочайше повелено (то есть указ подписал сам Император) открыть при калмыцком училище в

Ильинке на Салу два высших класса.²³ Учеников насчитывалось 35, затем 73. Преподавались те предметы, которые положены в первых двух классах окружных училищ Войска Донского. Сверх того детей калмыков обучали калмыцкому языку, основам ламаистской веры, учили переводу с калмыцкого языка на русский и обратно.

По окончанию учения в своих приходских училищах в эти классы могли поступать не только дети калмыков, но и казаков из ближайших станиц. Курс обучения длился три года. Библиотека училища получала периодические издания: «Журнал министерства народного просвещения», «Донские ведомости», «Всемирный путешественник», «Нива», «Вечерняя газета», «Друг народа», «Народная школа», «Грамотей», «Мирской Вестник». Для учащихся был куплен токарный станок, построен гимнастический зал.

Учитель русского языка Ефим Мелехов писал в отчёте педагогическому совету: «Я пришёл к следующему заключению: для того, чтобы преподавание русского языка имело на детей-калмык влияние образовательное, надо в первых классах их знакомить с изучаемым разговором, чтением, письмом и пониманием прочитанного. Со второго полугодия приучаю детей-калмык, чтобы они писали дома то, что было прочитано в классе».²⁴ Вот такая методика преподавания была 170 лет тому назад.

В 1880 году в слободе Ильинке открыли приют для калмыцких детей. Калмыцкие мальчики обеспечивалось одеждой, питанием, всеми учебными принадлежностями. В течение трёх лет обучили девять учеников от семи до девяти лет. Его выпускники Бембе Муканов и Чемиков поступили в учительскую семинарию, Бавуцка Куберлинов стал писарем
Сальского полицейского управления. Затем Чемикова направили в Казанскую духовную академию, он стал учителем в станице Платовской, православным священником этой станицы. Выпускники приюта Илюмжа Абушинов и Санжа Пудинов также служили в православных храмах, Бембе Муканов учительствовал в одном из окружных училищ.²⁵

В Потаповском одноклассном приходском училище почётным блюстителем был губернский секретарь Дамбо Ремелев, заведующим С.И. Кузнецов, законоучителем священник А.И. Киреев, учителем П. Улитин, гимнастику преподавал урядник М. Аронов, помощник учителя - Бадьма Бурбеджалов.

Чунусовское училище возглавлял почётный блюститель урядник Бембе Манджиков, заведующим был губернский секретарь И.М. Овчинников, помощником учителя - Бадьма Егоров, преподавателем гимнастики Бадьма Илюмжинов.

Бакша Дамбо Ульянов был почётным блюстителем в Эркетинском одноклассном приходском училище, которым заведовал И.И. Королёв, преподавали Саран Ремелев, Саран Джумульдинов.

В Худжуртинском хуторском училище назначили учительницей З.А. Пастухову, помощником учителя - Абушу Алексеева.

Несмотря на трудности, образование в калмыцких станицах и хуторах от года к году улучшалось. Современник писал: «Калмыки обладают хорошей памятью, остроумием, умением красноречиво говорить, усидчивостью в учении, терпением, внимательностью».²⁶

В калмыцких станицах, на первый взгляд необъяснимо, существовало резкое демографическое противоречие. Женщин насчитывалось на 1\5 меньше, чем мужчин, чего не было у русского населения. Современники объясняли такое явление высокой смертностью женщин, которые с детства занимались тяжёлым трудом, и отсутствием санитарных

условий жизни. Земский врач-фельдшер наезжал один-два раза в месяц из Атаманской. Жители роптали: «У нас при четырёх жеребцах плодового табуна есть и лекарь-ветеринар, и фельдшер, для граждан же не организовано никакой медицинской помощи».²⁷ Ближайшие приёмные покои, каждый на пять коек, находились в станице Атаманской и в хуторе Дубовском. Возглавляли их участковые врачи.

ПУТЬ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ

Донские калмыки исповедовали одну из ветвей буддизма - ламаизм. Сначала в Эркетеневской и Чунусовской сотнях были хурульские кибитки. Эркетеневский хурул - буддийский храм был утверждён правительством к постройке в 1842 году, а до этой даты эркетеневцы построили маленькую кумирню, величиною около двух с половиной сажень, затем деревянный хурул. Позже возвели хурульский монастырь, построили ещё один, каменный хурул.

Духовенство составляли манджи - ученики или послушники, гецули и гелюнги - высшие чины духовенства. Из числа гелюнгов избирался бакша, который становился настоятелем храма. Штат духовенства состоял из 12 лиц: четыре гелюнга, четыре гецюля и четыре манджи. При хуруле имелись должности: благочинный, эконом, а также эмчи - врач, зурхачи - астролог, зурачи - художник, другие служители. Хурулы были в каждой из 13 станиц донских
калмыков, а также в некоторых хуторах. Например, в юрте Потаповской станицы насчитывалось пять хурулов.

Монахи должны соблюдать свыше 220 обетов, не имели личной собственности, кроме 13 вещей одежды. Им была посвящена калмыцкая песня:

Если, верою твёрдой ведом,

Ты покинул родимый свой дом,

От любимых себя оторвал,

Будто разом на всех наплевал,

Если нет у тебя ни гроша,

Взаперти не тоскует душа,-

Вот тогда о тебе говорят:

«Свято чтит он буддийский обряд».

Сначала донские калмыки были лишены права иметь своего духовно-религиозного главу - Ламу, царское правительство не давало на это согласия. Заместителем верховного Ламы, главным духовным лицом считался Бакша-гелюнг. В калмыцких сотнях избирали три кандидата, одного из них в этом звании утверждал Наказный Атаман. Лишь в начале XX века калмыцкий народ добился права иметь высшего духовного главу, «Ламу все донских казаков».

В процессе культурного и хозяйственного развития огромную роль сыграло калмыцкое духовенство, оно было

главным проводником их религиозной и культурно-общественной жизни. Сохранились имена эркетинских служителей: Ики Докшидов, Дарькин, Майнин, Юмин, Бага-Манлан, Бадьма Ушанов.

Калмыцкое Духовенство первоначально располагалось в Ильинской слободе, его возглавляли Бакши донских калмыков Д.Г. Гонджинов, Д. Микулинов, А. Чубанов.

Более 30 лиц, принадлежащих к калмыцкому духовенству, сдавали свои паи в аренду. Высшее духовенство (бакши, гелюны, гецюли) освобождалось от службы, им нарезались земельные паи. В станице Чунусовской 200 десятин было отдано хурульному духовенству.

В Эркетинском хуруле одно время служил Менке Бекеревич Борманжинов, здесь было его местожительство.²⁸ Выходец из станицы Денисовской, он стал бакшой Эркетеневского хурула, затем - Денисовского хурула, а в 1903 году избрали Ламой все донских калмыков. Он был очень образованным человеком и крепким сельским хозяином, на отдельном зимовнике вёл дело в широких

размерах, кроме паевой земли арендовал войсковой земельный участок, засевал около 400 десятин. М.Б. Борманжинов перевёл на калмыцкий язык священные буддийские тексты.

Калмыцкое духовенство в станицах возглавляли: в Эркетинской Б. Ушанов, в Чунусовской - Н. Цебеков и старший хурульский гелюн Э. Хохлов. Бакша хурула станицы Чунусовской Н. Цебеков умер в эмиграции. Там же, в Сербии, упокоился последний бакша хурула станицы Потаповской Гави-Джимба (Манчуда) Буринов.

Пытались обратить калмыков в православную веру, даже был создан Донской епархиальный комитет Православного миссионерского общества, призванный организовать миссионерскую деятельность среди калмыков. Для подготовки миссионеров в 1880 году в архиерейском доме слободы Ильинки открыли общину-приют. Начинали строить православные храмы в калмыцких станицах, на время закрывали четыре хурула, в том числе и Эркетинский. Но

реальных сдвигов не получилось, как не вышло их отлучение от ламаизма после революции. Они и поныне остались буддистами.

Буддийская и православная конфессии сотрудничали. В 1875 году слободу Ильинскую посетил архиепископ Донской  владыка Платон. Близ реки Большой Гашун  его

встретили заседатель калмыцкого правления П.О. Дудкин и калмыцкое духовенство.

Во всех хурулах Сальского округа были установлены поминальные доски для увековечения памяти воинских чинов-калмыков, погибших во время войны с Японией.

В эмиграции калмыки построили на окраине Белграда первый в Европе буддийский храм. Сбором средств на постройку занимался полковник Абуша Алексеев, президент Ассоциации калмыков. Как писал очевидец: «Храм открывали и сербы, и казаки, и русские, и калмыки. При выходе из храма - комната для культурно-просветительных нужд, школа и библиотека».²⁹

Когда калмыков в 1943-1944 годах отправляли в ссылку, собирая вещи, они брали с собой буддийские иконы, статуэтки божеств, лампады.

Всего калмыков в Калмыцком (Сальском) округе было в 1822 году 6.772 души, в 1882 году - 28.695, в 1917 году - 30.200 человек. По приблизительным подсчётам на территории нынешнего Дубовского района проживало более пяти тысяч калмыков. Через долгие годы, уже в конце XX века, Калмыцкое казачество образовало своё общество - Калмыцкий казачий округ Всевеликого войска Донского. В 2011 году оно насчитывало 2.350 казаков.³⁰

Накануне грядущих событий в Чунусовский юрт входили станица Чунусовская, хутора Чунусовский и Моисеевский. В Эркетинский юрт - станица Эркетинская и временные поселения. К Потаповскому юрту были приписаны пять временных поселений. В 20 вёрстах на восток от станицы Эркетинской располагались запасные войсковые участки

нынешнего Дубовского района - земли Присальского,

Мирненского, частично Комиссаровского сельских

Поселений одно время принадлежали Калмыкии, которая

была составной счастью Астраханской губернии.

В самом начале революции калмыки-казаки заняли выжидательную позицию. Но вскоре прибыли красные продотряды, в обмен за какие-то непонятные бумажки стали изымать лошадей, скот, продовольствие. Степняки поняли,

что с новой властью им не по пути. И если казаки Дона на 80% ушли к белым, а каждый пятый - к красным, то большинство казаков-калмыков стало на сторону Белого движения. Бедные дали немногочисленную, но преданную новой власти прослойку красных калмыков.

В январе-феврале 1918 года красноармейские подразделения продвигались с севера к Новочеркасску и Ростову, вытесняя соединения белых. Под натиском красных тем пришлось оставить Дон. Был образован добровольческий

отряд во главе с полковником П.Х. Поповым численностью 1.700  человек. Генерал увёл казаков из Новочеркасска в

Степной поход, в Сальские степи. Атаман знал, что рано или поздно казаки не примут новую власть.

В степях к партизанам примкнули казаки из задонских станиц, в том числе калмыки-казаки Эркетиновской, Потаповской, Чунусовской и их хуторов. Организатором и начальником отряда из 200 калмыков был хорунжий из станицы Чунусовской (по другим данным - Граббевской) Абуша Алексеев, закончивший в 1916 году Новочеркасское казачье училище. Позже отряд пополнился калмыками Войскового атамана калмыцкого казачьего войска нойна (князя) Д.Ц. Тундутова. Отдельно в списках личного состава Степного похода были Калмыцкие сотни генерала И.Д. Попова. Вместе с подразделениями следовала калмыцкая группа членов Войскового Круга. На этом этапе боевых

действий в белых партизанских отрядах воевали до двух тысяч сабель калмыков.

В ночь на 12 июня 1918 года две сотни добровольцев-калмыков под командованием есаула Сельдинова взяли станицу Власовскую (Бембдякинскую) и станцию Гашун. На этом окончился партизанский период образования частей белых калмыков-казаков. В 1-й Донской дивизии было сформировано два калмыцких полка: Зюнгарский и 3-й калмыцкий.³¹ Древняя родина калмыков - Зюнгария (Джунгария), находясь в войсках Чингизхана, калмыки назывались зингарами. Джунгарский (Зюнгарский) калмыцкий полк был организован в станице Константиновской, имел пять сотен, состоял преимущественно из казаков Платовской, Бурульской и Граббевской станиц, бывших в Степном походе.³² Затем он стал называться 80-м конным казачьим полком, воевал в Задонье в составе группы К.К. Мамонтова против красных отрядов Г.К. Шевкопляса. В сентябре в боях под станицами Чунусовской и Андреевской полк понёс тяжёлые потери.

3-й Донской калмыцкий полк из семи калмыцких станиц был сформирован полковником А.А. Алексеевым и есаулом Сельдиновым в станице Власовской. На знамени полка было изображение древнего калмыцкого бога войны «Яманндага» на тёмно-гнедом коне. Знамя вручил командиру полка полковнику Н.П. Слюсареву лично Лама все донских калмыков М.Б. Борманжинов.

В июле 1918 года на территории Манычского улуса возник Калмыцкий партизанский отряд под командованием Манычского окружного атамана Г.Д. Балзанова. Он стал действовать в тылу красных войск.

Всего в частях ВСЮР воевали шесть калмыцких полков. Около пяти тысяч калмыков-казаков Дона выступили на стороне Белого движения, от общей численности калмыцкого народа это составляло 3%. Ставропольские и Астраханские калмыки к участию в Гражданской войне не стремились.

В частях Красной армии тоже были калмыки. В Задонских степях формировались группы красных калмыков под руководством К.Э. Илюмжинова, Х.Б. Канукова, Е.А. Басанова, М.Д. Шапсукова, О.И. Городовикова. Они впоследствии примкнули к регулярным частям красных.

В июле 1918 года Задонский корпус полковника И.Ф. Быкадорова окружил красных в Большой Мартыновке. В целях прорыва блокады из слободы Ильинки выступил в рейд 1-й Социалистический кавалерийский Крестьянский полк. В Кутейниково и Иловайской внезапно атаковали находящиеся там три сотни казаков, изрубили около 100 конников. В этом бою отличился отряд красных калмыков под командованием О.И. Городовикова.

В мае 1919 года Черноярский (36-й Доно-Заветинский) полк занял станицу Атаманскую. Полком командовал калмык казак станицы Атаманской Н.И. Колесов.

В составе красных соединений, сформированных на Дону, сначала было только одно калмыцкое национальное подразделение - конный отряд батальона 37-й стрелковой дивизии, на базе которого были сформированы два эскадрона 2-го Калмыцкого полка. В июне 1919 года в станице Денисовской сформировался 1-й отдельный Калмыцкий кавалерийский полк под командованием В.А. Хомутникова.

Летом 1919 года белые перешли в наступление на Царицын, город ими был взят. На этом этапе войны А.И. Деникин смог использовать последние имеющиеся у него ресурсы. В
добавление к Добровольческой и Донской летом была образована третья армия - Кавказская, ею командовал генерал-лейтенант П.Н. Врангель. И снова помог переход казаков-калмыков на сторону белых. Это позволило

командованию Кавказской армии развернуть Астраханскую калмыцкую бригаду в дивизию. В её состав вошли: 1-й и 2-й

Астраханские казачьи полки, а также формируемые на базе отряда Г.Д. Балзанова 3-й и 4-й Астраханские Манычские конные полки.

Сальский округ посетил новый Донской атаман А.П. Богаевский. Он встретился с жителями одной из калмыцких станиц, побывал на смотре калмыцких подразделений.

В конце 1919 года красные смогли отмобилизовать трёхмиллионную армию, белым пришлось отступать от Царицина через Сальские степи - на Новороссийск и Крым. Война ими была проиграна.

Уходившие казаки-калмыки сполна испытали горечь поражения. Припомнили им и разгоны лодзинских рабочих, и подавление восстаний в губерниях Центральной России. Были произведены расстрелы в Новороссийске, в Крыму, разрушили и сожжены хурулы - новая власть разрушила устои хозяйственной и религиозной бывшей жизни.

Судьба разбросала казаков-калмыков по всему свету. В эмиграцию ушло около трёх тысяч донских калмыков, воевавших на стороне Белой армии. Они образовали диаспоры, существующие до сих пор в Югославии,

Германии, Франции, США и других странах. В США их проживает две тысячи, во Франции - тысяча человек.

Казаки из Чунусовской станицы оказались во Франции и в Германии. Полковник Абуша Алексеев стал президентом Ассоциации калмыков, умер в Мюнхене. О.С. Бембеков похоронен в Париже, был помощником председателя Союза калмыков. Там же нашли приют П. Нахашкин и последний юртовой атаман Чунусовской Эрейцин Басанов. Станичный атаман С.Б. Бембеков попал в Константинополь, затем в
Болгарию и во Францию. С ними в эмиграцию последовали казачки станицы Чунусовской Дарья Бембекова и М. Сангинова, которая своё жизненное пристанище нашла в Германии, в Дорнштадте.³³ Казаки Н.М. Даржинов и С.Б. Абушинов, хорунжий П.Б. Абушинов оказались в Польше.

Сотник Д.И. Ремилев из станицы Потаповской раненым из Крыма эвакуировался в Тунис, затем - Чехословакия, где состоял классным надзирателем в пражской русской гимназии, после Второй мировой войны избрали секретарём

Калмыцкого Национального Представительства. Пытался переехать в США, но разрешили иммиграцию не сразу, американский консул и Комиссия по делам эмиграции и натурализации постановили, что согласно закону «супруги Ремилевы, из-за своего калмыцкого происхождения, не принадлежат к белой расе, а потому не могут быть допущены к натурализации в США». Казачий сотник умер в Филадельфии.

Подьесаул С.Д. Ремилев эмигрировал во Францию, в Париже выступал с группой донских всадников. Публиковал стихи в журнале «Ковыльные волны».

Эмигрировали уроженцы станицы Эркетинской С. Бадьминов, Музе Бадьминов и А. Шурганов.

Много казаков-калмыков Задонья оказалось на чужбине. Однако и в общей среде эмигрантов казаки выделялись. Калмыки - выходцы из Ставрополья, Астрахани создали организацию в США в городе Хауэлл, а калмыки-«бузаав» организовали подобное общество в двух милях к югу. В Филадельфии общество эмигрантов состоит только из калмыков-казаков, ими были организованы станица Дзюнгарская во Франции, Калмыцкая группа в Белграде.

Калмыки - мудрые и по-восточному рассудительные люди. В центре Элисты установлен памятник в честь светлой памяти
братьев-казаков, павших в братоубийственной Гражданской войне. Вспоминают и оплакивают их всех - и белых, красных.

КОГДА КОВЫЛЬ ПЛАЧЕТ

В результате двух опустошительных войн количество калмыков на территории Сальского округа резко уменьшилось. В 1920 году образовалась Калмыцкая автономная область (затем - республика). В 1921 году второй общекалмыцкий съезд Советов принял решение: «Всячески стремиться к проведению в жизнь постановления ЦИК о приближении калмыцкого народа к оседлой жизни путем группировки отдельными хотонами в постоянные оседлые поселки».³⁴

Была создана специальная комиссия по присоединению донских калмыков к Калмыцкой области. Наркомнац РСФСР принял постановление о присоединении донских калмыков к национальной автономии путем организованного переселения. Началась агитационная работа по переселению калмыков, проживающих за её пределами. Калмыки стремились жить в своей автономии. Им предложили сосредоточить население в Больше-Дербетовском улусе, что в Городовиковском районе, в других регионах Калмыкии.

Станица Чунусовская входила в Сальский округ, в её составе был хутор Чунусовский и посёлок Моисеевский. В

1922 году Эркетинская волость стала самостоятельной, а феврале 1922 года был организован Эркетинский сельсовет.

К 1925 году станица Потаповская стала хутором в составе Гуреевского сельсовета Дубовского района. В нём проживало 582 человека, имелось 110 дворов, 39 колодцев, две мельницы, два мелких промышленных предприятия, действовала школа 1-й ступени. Всё население хутора в двадцатые годы постепенно перекочевало в Калмыкию. Многие переехали в посёлок Бички-Кел, село Потапо-Беляевское Городовиковского района. К концу тридцатых годов станица полностью исчезла.

Переселилось 15.171 человек из всех станиц Сальского округа. По итогам переписи 1926 года в станицах и хуторах Дубовского района зарегистрировано: в Чунусовской - 256 человек, в Эркетинской - 280, в хуторах Балдырь - 114, Хурульный - 53, Адьянов - 39, Лопатин - 13, Калинин - 10, Ново-Самсонов - 6, Ленина - 8 человек, всего было 779 калмыков.³⁵

В 1928 году Президиум Северо-Кавказского крайисполкома постановил образовать Калмыцкий район, а его районный центр организовать в станице Дубовской. Постановление не было осуществлено. Районный центр основали в Зимовниках, в 1932 году его перенесли в станицу Кутейниковскую. С 1930 года Эркетинский сельсовет отошёл к новому Калмыцкому району.

Разбросанные калмыцкие станицы оказались отделёнными от райцентра на значительное расстояние, расположены через границы других районов. Жители стали постепенно

переселяться поближе к новому центру, в конце концов, они слились с населением станиц Кутейниковской и Батлаевской. Здесь они проживали вплоть до выселения в 1944 году.

Их земли были переданы Дубовскому району. В мае 1932 года хутор Болдырь Ивановского сельсовета и хутор Чунусовский Власовского сельсовета были упразднены в
связи с переселением калмыцкого населения.³⁶ В станицу Чунусовскую привезли непокорных кубанских казаков, недовольных коллективизацией. Так исчезла Чунусовская, появился хутор Ново-Гашунский. В 1926 году из административных списков был исключён хутор Худжуртинский. Станица Эркетиновская существует и поныне, расположена в Андреевской сельской администрации.

В 1944 году из Дубовского района калмыки были выселены в восточные районы Сибири. Из станицы Эркетиновской принудительно увезли в Новосибирскую и Томскую области

12 семей калмыков - 53 человека. Были и другие выселения. Фронтовики-калмыки тоже не минули этой участи, их отозвали с фронта, рядовой состав послали строить Широковскую ГЭС на Урале, офицеры продолжали служить в регионах Средней Азии, Сибири, Урала.

Мотивация: сотрудничество части калмыков с оккупационным режимом. Действительно, шеститысячный национальный корпус калмыков на службе у гитлеровцев в годы Великой Отечественной войны занимался карательными акциями. Однако необоснованно забрали всех под одну гребёнку. Несмотря на имевший место коллаборационизм, большинство калмыков героически

защищали свою родину в рядах РККА, среди них - восемь тысяч воинов, награждённых орденами и медалями, девять Героев Советского Союза. В боях за Дон и Северный Кавказ отличилась 110-я Отдельная Калмыцкая кавалерийская дивизия. Более 800 воинов-калмыков, уроженцев Ростовской области, погибли в боях Великой Отечественной войны.

Народ пережил вопиющую несправедливость, огромные потери вследствие репатриации. Народный поэт Давид Кугультинов написал:

В то время гнев несправедливый, дикий

Нас подавил.… И свет для нас потух.

И даже слово самоё - «калмыки»

Произносить боялись люди вслух…

Не потерял я совести и страха,

Не позабыл природный свой язык,

Под именем бурята иль казаха

Не прятался. Я был и есть калмык.

Часть калмыков в 1957 году вернулась из ссылки в Дубовский район, в совхозы «Присальский», «Семичный», «Комиссаровский», «Андреевский». Они в основном занимались овцеводством, сказывался тысячелетний опыт работы в животноводстве.

За выдающиеся достижения в развитии производства был награждён орденом Октябрьской Революции старший чабан Лиджи Санжиев из совхоза «Семичный». За вклад в выведении новой районированной линии породы «Советский меринос» овцевод этого же хозяйства Андрей Дертеевич Назаров удостоен медали «За трудовое отличие». Многие калмыки награждены Почётными грамотами обкома КПСС, облисполкома. Лучшие показатели по району имели старшие чабаны И.Я. Джамбинов, С. Эльзятинов из хутора Советский, М. Манжиев из утора Яблочный. Достойно трудились в хуторе Гурееве Н. Муканов, Л. Санджиев, С. Аюшев, М. Хухлачиев, в Семичном - В. Шагджиев, А. Бургухов, Б. Лиджиев, Б. Цебиков, М. Шараев, М. Бараев, М. Манджиев. Алексею Учуровичу Ункинову, старшему чабану совхоза

«Присальский», присвоено почётное звание «Заслуженный работник сельского хозяйства Российской Федерации».³⁷

Когда на земли Дона пришла очередная смута, калмыки незаметно выехали из Дубовского района почти все. Каким-то необъяснимым чувством они предвидели беды «перестройки» и приняли решение встретить невзгоды, будучи «в кучке» у себя в республике. Рабочие места стали занимать другие люди. От того, что калмыки покинули Сальские степи, экономика хозяйств значительно проиграла, ибо были потеряны дисциплинированные, толковые работники, имеющие многовековой навык работы в животноводстве. На 2010 год в районе осталось 13 калмыков.

Через долгие годы, уже в конце XX века, Калмыцкое казачество образовало своё общество - Калмыцкий казачий округ Всевеликого войска Донского. В 2011 году оно насчитывало 2.350 казаков.³⁸

В Калмыкии созданы землячества донских калмыков - казачьих потомков. Часто приезжают они на берега Сала,

справляют буддийские обряды, поклоняются духам своих предков, которые покоятся в донской земле.

Седой ковыль горестно склоняется над останками станиц Чунусовской и Потаповской, хуторов Болдырского и Худжуртинского.