ПАМЯТНИКИ ГРЕЧЕСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ В КАРАЧАЕ КАК НАСЛЕДИЕ АЛАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ Д.Д. Чотчаев

ПАМЯТНИКИ ГРЕЧЕСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ В КАРАЧАЕ КАК НАСЛЕДИЕ АЛАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Д.Д. Чотчаев

О первоначальном соприкосновении населения вышеуказанной державы с христианством свидетельствуют монастырь Иоанна Крестителя, существовавший во второй половине VII века; каменный крест с греческой надписью в семь строк с городища Рим-Гора близ города Кисловодска, отнесенный археологами к VII-VIII вв.; христианские кресты на стенах катакомб VII-IX вв., расположенных в местности Песчанка около города Нальчика; два каменных надгробия с крестами, вписанными в круг, с поселения Козьи Скалы у подножия горы Бештау и др.

О том, что аланы имели "греческие письмена и греческих священников" утверждал также известный французский путешественник Вильгельм де Рубрук: "Аланы - христиане по греческому обряду, имеющие греческие письмена и греческих священников"¹. В подтверждение сказанному следует привести обнаруженные в огромном количестве на территории Карачая и Балкарии надгробные плиты и кресты с греческими надписями, относящиеся к X-XIII вв., а также более позднему времени. В Карачае местами таких открытий стали Гиляч, Теберда, Малый Зеленчук. В Балкарии они имели место в Верхнем Чегеме, Безенги, на реке Баксан и в других районах². Особое внимание исследователи обращают на памятники в Нижнем Архызе, Сентинском и Шоанинском храмах.

Известно, что именно Нижне-Архызское городище X-XII вв., расположенное на правом берегу Большого Зеленчука, признается наиболее крупным христианским центром Северного Кавказа и существовавшей тогда Аланской епархии, а вместе с тем, и столицей Аланского государства. В источниках она зафиксирована как город Маас. Данной точки зрения придерживаются известный археолог, профессор Х.Х. Биджиев¹, историк А.Х. Кубанов², тюрколог М.А. Хабичев³ и другие. В.Ф. Миллер был первым, кто показал, что центр Аланской епархии находился в древнем городе с храмами в ущелье Большого Зеленчука⁴.

В научной литературе причина выбора места для Аланской епархии и резиденции ее митрополитов объясняется рядом обстоятельств. Одно из них – благоприятные климатические условия живописной долины с рекой Большой Зеленчук, окруженной со всех сторон горными хребтами на высоте 1150 м. над уровнем моря. Немаловажную роль играло и выгодное положение на одном из магистральных ответвлений «Великого шелкового пути». Перевалы Адзапш и Санчаро являлись наиболее короткими путями в Сухуми (Севастополис) и далее морским путем в Византию, в ее ближайший к Кавказу крупный центр – Трапезунд. По мнению исследователей, в X-XI вв. чаще всего пользовались именно этим путем через Абхазию⁵. Район Верхней Кубани до реки Большая Лаба был покрыт сетью хорошо разработанных древних горных дорог и троп.

На Нижне-Архызском городище известны 14 церквей и несколько кладбищ, свидетельствующих о концентрации в этом месте христианского населения. Наибольшее значение имеют Зеленчукские храмы – Северный, Средний и Южный. Особо выделяется Северный храм, который был сооружен как кафедральный собор Аланской епархии и представлял собой древнейшее крупное монументальное сооружение не только Алании, но и всего Северного Кавказа. Не останавливаясь подробно на описании как Северного, так Среднего и Южного храмов, отметим, что все они имеют важное значение в истории карачаевского народа. Зеленчукские храмы X в. свидетельствуют о включении Нижне-Архызского городища в X-XII вв. в зону периферийного греко-византийского политического и культурного влияния на Северном Кавказе. Вместе с тем, Нижне-Архызское городище, как религиозный и культурный центр способствовал приобщению соседних кавказских племен к достижениям христианской цивилизации, имевшим место у предков карачаево-балкарского народа.

Нижний Архыз представлял и представляет огромный интерес для всех, кто занимается историей алан. В ходе изучения данного городища в ряде случаев были обнаружены памятники греческой письменности. В 1802 г. на стене Южного Зеленчукского храма майор Потемкин зафиксировал каменный крест и надпись на греческом языке с датой 1013 г. Исследователи полагают, что находка дает основание говорить о возможной дате возведения храма¹. В 1825 г. академик П.Г. Бутков в «Библиографических листах» П.И. Кеппена издал греческую надпись с каменного креста-надгробья, расположенного среди зеленчукских церквей. Она датировалась 6521 г. "от сотворения мира", т.е. 1013 г. н. э.

Грекографический памятник, представлявший собой надпись на плите и получивший в дальнейшем наименование «Зеленчукская надпись», был открыт в 1888 г. в верховьях реки Зеленчук действительным членом Московского Археологического общества, художником Д.М. Струковым². Ее рисунок он направил известному учёному-иранисту В.Ф. Миллеру, который попытался прочитать текст на основе осетинского языка. В.Ф. Миллер внёс сюда некоторые изменения, без коих не мог бы прочитать эту надпись, и на их основе утверждал, что данный памятник является древне-осетинским. Своё мнение он обосновывал тем, что после внесения ряда произвольных поправок и при определённой разбивке текста четырежды встречается одно и то же слово, чисто внешне созвучное осетинскому слову "фурт/фрт" ("сын"). В связи с этим учёный пишет: «Хотя некоторые слова не поддаются точной дешифровке, но четыре раза явственно читающееся осетинское слово и два употребительных у осетин личных имени, несомненно, свидетельствуют о том, что перед нами древняя осетинская надпись, представляющая попытку выразить греческими буквами осетинские слова. Мало того, интерес к памятнику повышается местом его нахождения и христианской эмблемой. Он найден в местности, где указываются развалины поселения и в недалеком расстоянии от обширных развалин древнего христианского города, который, судя по числу церквей, мог быть центром Аланской епархии (митрополии), упоминаемой византийскими писателями. Подробное археологическое исследование развалин этого города, его христианских памятников и могил, должно разъяснить национальность и культуру его древнего населения. Но уже на основании рассмотренного нами памятника мы можем заключить, что одним из элементов населения были некогда предки современных осетин – аланы или яссы, – знавшие греческие письмена и делавшие попытки выражать ими звуки родного языка»¹.

В.Ф. Миллер содержание надписи сводит к следующему: «Иисус Христос святой [?] Николай Сахира сын Х…ра сын Бакатар Бакатара сын Анбал Анбалана сын юноши [?] памятник [юноши Иры] 620-692 по Р.Х.» и относит её к XI-XII вв.

Расшифровкой надписи Зеленчукской плиты занимались также исследователи В.И. Абаев, В.А. Алборов, Г.Ф. Турчанинов. В.И. Абаев прочитал текст таким образом: «Иисус Христос святой [?] Николай Сахира сын Х…ра сын Бакатар Бакатара сын Анбалан Анбалана сын Лаг – их памятник».

По мнению Б.А. Алборова, на Зеленчукской плите зафиксировано: «Иисус Христос [?] Николай Сахира сын Хо Бситира сын Анбал Анбалана сын юноши памятник».

С точки зрения Г.Ф. Турчанинова рассматриваемый памятник имеет запись: «Иисус Христос святой [?] Николай Сахира сын Овса великого сын Бакатар…»².

Исследователь И.М. Мизиев не согласен с подобной трактовкой: «Следовательно, мы имеем дело с родовым захоронением, усыпальницей, где погребены последовательно четыре человека. Но дело в том, что в радиусе 50 км от места обнаружения надписи не найдено ни одного ни коллективного, ни одиночного захоронения иранских племен, хотя постоянные поиски таковых проводились с момента обнаружения надписи». Далее И.М. Мизиев продолжает: "Кроме того, подобная трактовка текста наталкивается на ряд серьёзных препятствий:

1. Даже если согласиться с тем, что осетиноведы узрели в надписи слова Ифоурт - осетинское Фырт - "сын", к сожалению, в тексте оно встречается четыре раза, а в переводе только дважды. Недостающие два слова дописаны Миллером и другими авторами перевода.

2. По заключению самого Миллера, две последние строки надписи, несмотря на все попытки и искажения, остаются «совершенно гадательными». Но именно эти две строки представляют собой безукоризненные тюркские слова: Итинир – «строится»; Те – «скажи», «повествуй»; От зл – «год быка».

3. В.Ф. Миллер сам признал, что слово Бакатар явно тюркское. Если к сказанному добавить такие тюркские слова текста, как Ата – «отец», Бек – «владыка», Юй / Ой – «дом» и пр., то становится понятным, что и этот памятник свидетельствует о тюркоязычности аланов…»¹.

В 1963 г. исследователь А.Ж. Кафоев опубликовал работу, где предпринял попытку расшифровать Зеленчукскую надпись на основе кабардино-черкесского (адыгского) языка. Соответственно он признал недостоверными и выполненными без соблюдения элементарных правил расшифровки древних надписей, варианты чтения текста и датировку, предложенные до него В.Ф. Миллером, В.И. Абаевым, В.А. Алборовым и Г.Ф. Турчаниновым. А.Ж. Кафоев писал: «Поскольку Зеленчукская надгробная плита была найдена на территории, где в прошлом жили аланы, надписи на ней могли быть выполнены на языке одной из северокавказских народностей, входивших в аланское племенное объединение. Допуская вероятность вхождения в аланское объединение предков адыгского народа, наряду с предками осетин, мы считаем возможным читать зеленчукскую надгробную надпись на кабардинском языке, причем для этого не требуется вносить в первоначальный текст никаких поправок и дополнений. Надпись читается свободно». По утверждению А.Ж. Кафоева, его вариант чтения на основе кабардинского языка является наиболее достоверным из всех вариантов, выполненных до него, и «слова текста в новой расшифровке подчиняются логике языка, язык – логике писца, писец – логике событий»¹.

А.Ж. Кафоев, таким образом, вслед за иранистами, причисляющими осетинский народ к потомкам алан, относит адыгов к аланскому племенному объединению и пытается для доказательства своей гипотезы привлечь памятник тюркоязычных предков карачаево-балкарцев (алан) к чтению на кабардинском языке. Однако, такую трактовку не поддерживают иранисты В.И. Абаев и В.А. Кузнецов: «Ираноязычность зеленчукской надписи обоснована столь детально, что иное чтение её А.Ж. Кафоевым производит странное впечатление». В.И. Абаев в «Истории Северо-Осетинской АССР» писал: «Перед историками стал вопрос, существуют ли языковые доказательства преемственной связи современных осетин с аланами и скифо-сарматами. Оказалось, что такие доказательства имеются. На территории, которая была заселена в прошлом аланами, была обнаружена надгробная надпись, сделанная греческими буквами на осетинском языке… Надпись, как показало исследование, относилась к XI веку. Она убедила историков в единстве аланского и осетинского языков»².

Приведенные выше позиции адыгского и осетинских исследователей свидетельствуют о наличии серьёзных разногласий по этому вопросу. Если А.Ж. Кафоев допускает вероятность вхождения в аланское объединение предков и адыгов, и осетин, то иранисты поступают иначе. Они стремятся монополизировать за осетинами прямую связь с аланами. При этом игнорируются аргументы в пользу тюркоязычности последних.

Вместе с тем, значительная часть исследователей показывает несостоятельность подобных утверждений. Так, в 1965 году М. Кудаев расшифровал текст надписи, а 14 февраля того же года опубликовал результаты своей работы в балкарской газете "Коммунизмге джол". Оказалось, что текст данного памятника читается на основе цокающего (малкарского или черекского) диалекта современного карачаево-балкарского языка, для чего не требуется вносить какие-либо поправки и дополнения.

Исследователь Х.-М.И. Хаджилаев, соглашаясь с мнением М. Кудаева, отмечает: «Тем не менее, после обстоятельного знакомства с перечисленными вариантами дешифровки надписи Зеленчукской надмогильной плиты, мы можем сказать, что наибольший интерес представляют результаты дешифровки М. Кудаева, так как сам этноним «алан» до сих пор сохранился в языке карачаевцев и балкарцев в значении «единоплеменник», «друг», а отчасти и как самоназвание народа и имеет чёткую этимологию». Одновременно, он даёт и датировку Зеленчукского памятника – 914 г¹.

Профессор М.А. Хабичев также твёрдо убеждён, что речь идёт о памятнике карачаево-балкарского языка.

Историк А.Х. Кубанов предлагает читать указанный текст следующим образом: «Иисус Христос. Имя Никола. Если бы вырос! Нет человека опекать главенствующий юрт. Из юрта Тарбакатая алана – дитя владетельным ханом должны были сделать. Год лошади»².

Исследователь И.М. Мизиев утверждает, что Зеленчукская надпись представляет собой поучительнее и назидательное сообщение: «Иисуса Христа наместника Николая призвав от дома Хобса (Дуло, Батбай; Адван, Суван) объединения один сам адван(т) Бакатар бек от отцовского юрта отделившись в юрт аланов (степей, долин) стремится повествуй год быка»³.

Таким образом, свидетельства известных авторитетных специалистов ещё раз доказывают, что Зеленчукская надпись, являясь грекографическим памятником и подтверждая наличие у предков карачаево-балкарского народа в рассматриваемый период греческой письменности, в то же время неоспоримо говорит о её явно выраженном тюркском происхождении. Это в свою очередь сводит в некоторой степени на нет несостоятельные идеи ираноязычности аланского объединения.

Значительное внимание уделялось и уделяется изучению Сентинского храма, расположенного в Нижней Теберде и Шоанинского, находящегося около г. Карачаевска. В 1849 г. археолог и востоковед А. Фиркович обследовал Сентинский храм и пришёл к заключению, что это была «однопрестольная церковь», которая «богата изображениями святых угодников, числом до 50, довольно хорошо сохранившимися, с греческими надписями»¹. Тогда же чиновник Г. Токарев после посещения верховий Кубани составил сведения о наличии в Сентинском храме фресок и греческих надписей². В 1881 г. исследователь И.В. Помяловский издал свод греческих и латинских надписей, обнаруженных на Кавказе. Под №№ 13 и 14 зафиксированы греческие надписи из Сентинского храма, прочитанные профессором Г.С. Дестунисом: «Спасе, помози» и «Богородице Дево, помози»³.

В работе В.М. Сысоева «Карачай в географическом, бытовом и историческом отношении», вышедшей в 1913 году, показаны все сохранившееся в Сентинском храме фрагменты фресок и греческих надписей, в том числе имена святых Георгия и Варвары⁴.

В 1867 г. Нарышкин обнаружил среди фресок греческие надписи и датировал Сентинский храм XI в.

Грекографические памятники на территории Карачая встречались и в более поздний период. Так, в 1940 году членами экспедиции Карачаевского учительского института в верховьях Большого Зеленчука – у его притока р. Пшиша были найдены две плиты, содержащие надписи. Одна из плит читается на греческом языке.

В 2004 году в Сентинском храме также была обнаружена греческая надпись. Директор Государственного Карачаево-Черкесского историко-культурного и природного музея-заповедника У.Ю. Эльканов отмечает: "При тщательном осмотре в алтарной части Сентинского храма была обнаружена надпись (буквальный перевод с греческого): «…обновлен храм пресвятой Богородицы (…) и Владычицы нашей Марии, второго апреля, рукою Феодора, артоспофария (…) Алан, в год сотворения мира 6370 года (по Евангелию). Подписано рукой Имярек (…) Патрития…». Это говорит о том, что по нашему летоисчислению, храм был построен «второго апреля во вторник» в 967 году – это точная дата открытия храма»¹.

Таким образом, рассмотрев основные источники по данной проблеме, мы можем говорить о том, что предки карачаево-балкарского народа – аланы – являлись в тот период христианами и пользовались греческой письменностью. Доказательством служат многочисленные находки учёных, о которых было нами сказано в данной статье. При этом следует учитывать и то, что по свидетельству исторических источников, греческая письменность у карачаево-балкарцев сохранялась до конца XVIII века. Она имела место на протяжении долгого времени после принятия ислама. По сообщению Якова Рейнеггса, карачаевские муллы, не зная арабскую графику, молитвы писали греческими буквами.

Одновременно необходимо помнить, что на землях расселения алан, - распростертых между реками Лабой и Сунжей и ограниченных с севера ставропольскими степями, а с юга Главным Кавказским хребтом, - произошло первое принятие христианства на территории современной России.