, 1999. 496 с. В «Неизвестной истории человечества»

В Гвианском регионе Южной Америки диких людей на­зывают диди (Didis). Согласно описаниям, услышанным пер­выми исследователями этих мест от индейцев, диди — суще­ства прямоходящие, примерно пяти футов ростом (152 см), покрытые густой черной шерстью.

В 1931 году г-н Хэйнс, генерал-губернатор Британской Гвианы, поведал итальянскому антропологу Неллоку Беккари (Nelloc Beccari) о случае, который мы приводим в пересказе Хевельмана: «Однажды, в 1910 году, гуляя по лесу вдоль Ко-наварука, притока реки Эссекибо, впадающего в нее чуть вы­ше ее слияния с рекой Потаро, он наткнулся на двух странных существ, которые, завидев его, тут же вскочили на задние ла­пы. Они были совсем как люди, только с ног до головы покры­ты рыжевато-коричневой шерстью... Существа неспешно скрылись в чаще леса».

Приведя в своей книге множество аналогичных случаев, Сэндерсон заключает: «Важнейшим, по-моему, является тот факт, что ни один житель Гвианы и ни один человек, переска­зывавший свидетельства местных жителей, не считает таин­ственные существа обыкновенными обезьянами. Все очевид­цы в один голос утверждают, что существа эти бесхвостые,

прямоходящие и обладают ярко выраженными признаками человека».

Из Эквадора, с восточных склонов Анд, поступают сви­детельства о некоем ширу (Shiru) — невысоком, 4—5 футов (120—150 см), гоминиде, покрытом шерстью. Бразильцы, в свою очередь, рассказывают о мапингуари (Маргпдиагу) — обезьяноподобном гиганте, который оставляет огромные, по­хожие на человеческие, следы и убивает домашний скот.

Йети, дикие люди Гималаев

В записках английских офицеров и чиновников, в девят­надцатом веке служивших в Гималайском регионе Ин­дийского субконти нента, содержатся многочисленные упоминания о диких людях, называемых йети (Yeti), или «снежный человек». Автор первого такого упоминания — Б. Ходжсон (В. Н. Hodgson), с 1820 по 1843 год полномочный представитель Великобритании при дворе короля Непала. Ходжсон докладывал, как во время его путешествия по Се­верному Непалу носильщики пришли в ужас при виде волоса­того бесхвостого существа, похожего на человека.

С тех пор получены сотни свидетельств такого рода. Как в случае с Ходжсоном, так и в остальных скептики утвержда­ли и утверждают, что непальцы приняли за йети обыкновен­ных зверей, при этом чаще всего упоминается медведь или обезьяна-лангур. Трудно, однако, себе представить, что люди, всю свою жизнь прожившие в Гималаях и великолепно знаю­щие животный мир тех мест, способны допустить подобную ошибку. Майра Шакли отмечает, что йети — непременный персонаж произведений религиозного искусства Непала и Ти­бета, изображающих иерархическую структуру живых су­ществ. «Медведи, человекообразные обезьяны и лангуры представлены на них отдельно от дикого человека, — указы­вает Шакли, — и это говорит о том, что никакой путаницы здесь нет (по крайней мере для авторов этих произведений)».

Из девятнадцатого века дошло по крайней мере одно свидетельство европейца, лично видевшего пойманное суще­ство, похожее на йети. Вот что рассказал антропологу Майре Шакли некий южноафриканец: «Моя покойная теща говорила мне много лет назад в Индии, что ее мать на самом деле виде­ла одно из этих существ. Было это в Муссори, в предгорье Ги­малаев. Существо передвигалось на двух ногах, но покрывав­шая его шерсть делала его больше похожим на зверя, нежели на человека. Его поймали в снегах... и вели закованным в це­пи».

В двадцатом веке сообщения о диких людях и отпечат­ках их ног, виденных европейцами, стали поступать все чаще и чаще, особенно с началом альпинистских восхождений в Ги­малаях.

Одним из первых очевидцев был Эрик Шиптон (Eric Shipton), который, проводя в ноябре 1951 года разведку под­ступов к пику Эверест, обнаружил следы йети на высоте 18 000 футов (5500 м) в районе ледника Менлунг, возле тибет-ско-непальской границы. Шиптон прошел вдоль цепочки сле­дов целую милю (1,5 км). Фотография одного из них, сделан­ная крупным планом, многим показалась убедительной. Следы были весьма внушительных размеров. Изучив лучший из сделанных Шиптоном снимков, Джон Напьер отверг гипо­тезу, что след выглядит таким из-за подтаявшего снега. В кон­це концов он пришел к заключению, что речь идет о наложе­нии друг на друга двух следов: обутой ноги и босой. Вообще Напьер, убежденный сторонник существования североамери­канского саскуоча, к свидетельствам, касающимся йети, отно­сился крайне скептически. Однако в дальнейшем мы увидим, как новые подтверждения существования гималайского «снежного человека» заставили Напьера изменить свою пози­цию.

Во время своих экспедиций в Гималаи в 50-х и 60-х го­дах сэр Эдмунд Хиллари (Edmund Hillary) внимательно изу­чал свидетельства о йети, в том числе отпечатки следов ног на снегу. Он пришел к выводу, что все эти следы, приписывае­мые йети, принадлежат уже известным животным и возникли

в результате наложения одной цепочки следов на другую. На это Напьер, будучи сам скептиком, возразил: «Ни один мало-мальски опытный человек не спутает подтаявшие следы со свежими. Нельзя просто отмахнуться от столь многочислен­ных свидетельств, поступающих на протяжении многих лет из заслуживающих доверия источников. Должны быть иные объяснения, в том числе, разумеется, возможно и то, что сле­ды оставлены неизвестным науке животным».

Не иссякает поток свидетельств о существовании йети, поступающих и от местных жителей. Так, в своей книге о ди­ких людях Майра Шакли упоминает об утонувшем йети, об­наруженном в 1958 году жителями тибетской деревушки Тар-бале, расположенной возле ледника Ронгбук. По их рассказам, существо напоминало небольших размеров человека с кону­сообразной головой и покрытого шерстью.

Насельники некоторых буддистских монастырей ут­верждают, что у них хранятся останки йети, в том числе скальпы. Западные ученые исследовали некоторые из таких реликвий и пришли к выводу, что сделаны они из шкур изве­стных животных. Сэр Эдмунд Хиллари, организовавший в 1960 году специальную экспедицию, послал на Запад скальп из монастыря Хумджунг для исследований, которые показа­ли, что «реликвия» изготовлена из шкуры серау — похожей на козла гималайской антилопы. Однако некоторые ученые попытались опровергнуть результаты анализа. Как пишет Майра Шакли, «свою позицию они объясняют тем, что волосы скальпа практически идентичны шерсти обезьяны и что обна­руженные там насекомые-паразиты никогда не встречаются у антилопы-серау».

В 50-х годах группа исследователей, финансируемая американским бизнесменом Томом Сликом, добыла образец мумифицированной кисти руки йети, хранящейся в тибет­ском монастыре Пангбоче. Результаты лабораторных иссле­дований не были признаны достаточно убедительными, одна­ко Шакли отмечает, что «рука эта имела целый ряд антропоидных признаков».

В мае 1957 года газета Kathmandu Commoner напечата­ла заметку о голове йети, которая на протяжении двадцати пяти лет хранилась в деревушке Чилунка, в пятидесяти ми­лях к северо-востоку от непальской столицы Катманду.

В марте 1986 года Энтони Вулдридж (Anthony В. Wooldrige) в качестве представителя небольшой организа­ции, занимающейся проблемами развития стран «третьего мира», предпринял одиночную экспедицию в Гималаи, в се­верной оконечности Индии. Следуя вдоль лесистого, засне­женного склона неподалеку от Хемкунда, он обнаружил и сфотографировал свежие следы. Один из снимков крупным планом поразительно напоминал фотографию, сделанную Эриком Шиптоном еще в 1951 году.

Там, где недавно сошла лавина, сугроб пересекала ши­рокая борозда, оставленная, по-видимому, каким-то крупным существом, съехавшим вниз. В конце борозды Вулдридж за­метил цепочку тех же следов, идущих в направлении отда­ленного кустарника, позади которого виднелся «внушитель­ных размеров, примерно двухметровый, силуэт».

Понимая, что это мог быть йети, Вулдридж приблизился к существу и сфотографировал его с расстояния примерно 150 метров. «Оно стояло, широко расставив ноги и повернувшись правым плечом ко мне, очевидно, во что-то всматриваясь вни­зу склона, — вспоминает Вулдридж. — Его голова была боль­шой и угловатой, а тело покрывала темная шерсть». Вулд­ридж категорически утверждает, что существо не было ни обезьяной, ни медведем, ни обыкновенным человеком.

Вулдридж наблюдал за ним минут 45, но из-за ухудшив­шейся погоды был вынужден вернуться. По пути на базу он сфотографировал следы еще раз, но теперь они были уже подтаявшими.

По возвращении в Англию Вулдридж показал снимки ученым, интересующимся проблемой существования диких людей, в том числе Джону Напьеру. Существо, снятое на 35-миллиметровую пленку с расстояния 150 метров, казалось не­большим, однако увеличение явственно выявило человечес­кие черты. Вот как Вулдридж описывает реакцию тех, кто

видел фотографии: «Джон Напьер, специалист по приматам, автор опубликованной в 1973 году книги «Bigfoot: The Yeti and Sasquatch in Myth and Reality» («Большая Нога»: мифы и фак­ты о йети и саскуоче»), изменил свою скептическую точку зрения, признавшись, что теперь он горячий сторонник йети. Археолог Майра Шакли, автор вышедшей в 1983 году книги «Wildmen: Yeti, Sasquatch and the Neanderthal Enigma» («Ди­кие люди: йети, саскуоч и неандертальская загадка»), изучив полный набор снимков, сделала заключение, что этот случай находится в полном соответствии со всеми прочими свиде­тельствами, подтверждающими существование йети. Лорд Хант, руководитель одной из первых успешных экспедиций на Эверест в 1953 году, который сам дважды видел следы йети, придерживается того же мнения».

Алмасы Центральной Азии

Как следует из имеющихся описаний, саскуоч и йети — существа крупные, очень похожие на человекообраз­ных обезьян. Но есть и иной тип диких людей, которых зовут алмасами (Almas). Алмасы гораздо меньших размеров, имеют больше сходства с обыкновенными людьми. Сведения о них поступают в основном из региона, простирающегося от Монголии на севере до Памира на юге и Кавказских гор на за­паде. Много свидетельств получено из Сибири и с крайнего се­веро-востока России.

В начале пятнадцатого века турки захватили европейца по имени Ганс Шильтенбергер (Hans Schiltenberger) и отосла­ли его ко двору Тамерлана, который передал пленника в сви­ту монгольского князя Едигея. По возвращении в Европу в 1427 году Шильтенбергер написал о своих злоключениях кни­гу, в которой описал и диких людей: «Высоко в горах обитает дикое племя, не имеющее ничего общего со всеми остальными людьми. Шкура этих существ покрыта шерстью, которой нет лишь на их ладонях и лицах. Они скачут по горам, как дикие

звери, питаются листвой, травой и всем, что удается отыскать. Местный правитель преподнес Едигею в дар двух лесных лю­дей — мужчину и женщину, захваченных в дремучих зарос­лях».

Рисунок девятнадцатого века, на котором изображен ал-мас, был найден в монгольском руководстве по лекарственным средствам растительного и животного происхождения. Вот что по этому поводу пишет Майра Шакли: «Этот фолиант со­держит несколько тысяч изображений различных животных (рептилий, млекопитающих и амфибий), но среди них нет ни одного мифического существа, подобного тем, которые в изо­билии встречаются в аналогичных книгах европейского сред­невековья. Все изображенные там звери реально существуют, их можно наблюдать и в наши дни. Нет никаких оснований по­лагать, что алмасы — существа мифические. Как следует из иллюстраций, они обитают в горах».

В 1937 году член Монгольской академии наук Дорджи Мейрен видел шкуру алмаса в одном из монастырей, располо­женных в пустыне Гоби. Местные ламы использовали ее в сво­их обрядах вместо коврика.

Русский педиатр Иван Ивлов, путешествуя в 1963 году по Алтайским горам на юге Монголии, наблюдал несколько человекоподобных существ, стоявших на горном склоне. По-видимому, то была семья: самец, самка и детеныш. Пока они не скрылись, Ивлову удалось рассмотреть существ в бинокль с расстояния примерно полумили. Его шофер-монгол, тоже видевший их, заметил, что в тех местах они встречаются до­вольно часто.

После встречи с семьей алмасов Ивлов решил расспро­сить монгольских детей, полагая, что они будут более откро­венными, чем взрослые. И действительно, ему удалось добыть много дополнительной информации об алмасах. Так, один ре­бенок рассказал, как, купаясь однажды с приятелями в горной речке, увидел алмаса-самца, переносившего через нее дете­ныша.

В 1980 году рабочий расположенной в Булгане экспери­ментальной фермы при Монгольской академии наук обнару-

жил останки дикого человека. Вот что он рассказал: «Прибли­зившись, я увидел покрытое шерстью, сильно высохшее и на­половину занесенное песком тело атлетически сложенного су­щества, похожего на человека... Это явно не был труп ни медведя, ни человекообразной обезьяны, но не был он и тру­пом человека — монгола, казаха, китайца или русского».

Множество свидетельств очевидцев поступало из труд­нодоступной местности в горах Памира, где сходятся границы Таджикистана, Китая, Кашмира и Афганистана. В 1925 году генерал-майор Советской Армии Михаил Степанович То-пильский преследовал со своей частью басмачей, скрывав­шихся в памирских пещерах. Один из пленных рассказал, как в одной из пещер на него и его товарищей напали несколько существ, похожих на человекообразных обезьян. Топильский приказал обследовать пещеру, где и был обнаружен труп од­ного из таких существ. Вот что генерал писал в своем докладе:

«На первый взгляд мне показалось, что это действительно че­ловекообразная обезьяна: шерсть покрывала тело с головы до ног. Однако я отлично знаю, что человекообразные обезьяны на Памире не водятся. Присмотревшись, я увидел, что труп напоминает человеческий. Мы подергали шерсть, подозревая, что это маскировка, но она оказалась натуральной и принад­лежала существу. Тогда мы измерили тело, несколько раз пе­ревернув его на живот и снова на спину, а наш врач тщатель­но его обследовал, после чего стало очевидным, что и человеческим труп не был».

«Тело, — продолжал Топильский, — принадлежало су­ществу мужского пола, ростом примерно 165—170 см, судя по проседи в нескольких местах — среднего или даже преклон­ного возраста... Лицо его было темного цвета, без усов и боро­ды. На висках имелись залысины, а затылок покрывали гус­тые, спутанные волосы. Мертвец лежал с открытыми глазами, оскалив зубы. Глаза были темного цвета, а зубы — большими и ровными, по форме напоминающими человеческие. Лоб низ­кий, с мощными надбровными дугами. Сильно выступающие скулы делали лицо существа монголоидным. Нос плоский, с глубоко вогнутой переносицей. Уши без волос, остроконечные,

а мочки более длинные, чем у человека. Нижняя челюсть чрезвычайно массивна. Существо обладало мощной грудной клеткой и хорошо развитой мускулатурой».

В 1957 году Александр Пронин, гидролог НИИ геогра­фии при Ленинградском университете, принимал участие в экспедиции, в задачу которой входило составление карт па­мирских ледников. 2 августа 1957 года, когда его группа иссле­довала ледник Федченко, Пронин отлучился на прогулку в до­лину реки Балянд-киик. Вот что пишет Шакли: «Днем он заметил фигуру, стоявшую на вершине скалы высотой около 500 ярдов (460 м) и находившейся от него приблизительно на таком же расстоянии. Сначала он просто удивился — ведь все знали, что местность была абсолютно необитаемой, — но по­том ему пришла в голову мысль, что это не человек. Фигура действительно напоминала человека, только была чересчур сутулой. Понаблюдав, как приземистое, коренастое существо двигалось по снегу, широко расставив ноги, он отметил, что его покрывала рыжевато-серая шерсть, а передние конечнос­ти были гораздо длиннее человеческих». Спустя три года Про­нин снова повстречался с прямоходящим существом. С тех пор такие встречи с дикими людьми на Памире были отмече­ны неоднократно. Члены многих экспедиций видели следы не­известных существ, фотографировали их, делали с них слеп­ки.

Теперь посмотрим, что известно об алмасах на Кавказе. По свидетельству жителей деревни Тхина, что на реке Мокве, в девятнадцатом веке в лесах возле горы Заадан была пойма­на самка-алмас, которую три года держали в неволе, а затем, приручив, позволили ей жить в доме. Назвали ее Заной. Вот как ее описывает Шакли: «Рыжеватая шерсть покрывала ее серовато-черную шкуру, причем волосы на голове были длин­нее, чем на всем теле. Она издавала нечленораздельные вы­крики, но обучиться речи так и не смогла. Ее крупное лицо с выступающими скулами, сильно выдающейся челюстью. мощными надбровными дугами и крупными белыми зубами, отличалось свирепым выражением». Как это ни поразительно, Зана вступила в половые отношения с одним из жителей де-

ревни, и у них родились дети. В 1964 году Борис Поршнев по­знакомился с некоторыми внучками Заны. Шакли пишет с его слов: «Кожа этих внучек — звали их Чаликва и Тая — была темной, негроидного типа, жевательные мышцы — сильно развитыми, а челюсти — чрезвычайно мощными». Поршневу удалось расспросить жителей деревни, которые, будучи деть­ми, в 1880-х годах присутствовали на похоронах Заны.

На Кавказе алмасов иногда еще зовут бьябан-гули (Biaban-guli). Русский зоолог К.А. Сатунин, который в 1899 го­ду видел самку бьябан-гули в Талышских горах на юге Кавка­за, обращает внимание на то, что «движения существа были совершенно человеческими». Репутация Сатунина как изве­стного ученого-зоолога делает его свидетельство особо цен­ным.

Подполковник медицинской службы Советской Армии B.C. Карапетян в 1941 году произвел непосредственный ос­мотр живого дикого человека, пойманного в автономной Рес­публике Дагестан, к северу от Главного Кавказского хребта. Вот его отчет: «Вместе с двумя представителями местных властей я вошел в сарай... До сих пор я вижу, словно наяву, возникшее передо мною существо мужского пола, полностью обнаженное, босое. Вне всякого сомнения, то был человек, с полностью человеческим телом, несмотря на то, что его грудь, спину и плечи покрывала косматая шерсть темно-коричнево­го цвета, длиной 2—3 сантиметра, очень похожая на медве­жью. Ниже груди шерсть эта была реже и мягче, а на ладонях и подошвах ее не было вообще. На запястьях с огрубевшей ко­жей росли лишь редкие волосы, но пышная шевелюра головы, очень грубая на ощупь, спускалась до плеч и частично при­крывала лоб. Хотя все лицо покрывала редкая раститель­ность, борода и усы отсутствовали. Вокруг рта также росли редкие, короткие волосы. Человек стоял совершенно прямо, опустив руки по швам. Рост его был чуть выше среднего — по­рядка 180 см, тем не менее он словно возвышался надо мной, стоя с выпяченной могучей грудью. Да и вообще он был гораз­до крупнее любого местного жителя. Глаза его не выражали абсолютно ничего: пустые и безразличные, это были глаза жи­

вотного. Да по сути он и был животным, не более того». Свиде­тельства, подобные этому, заставили многих ученых, и в част­ности английского антрополога Майру Шакли, предположить, что алмасы — это сохранившиеся до наших дней неандер­тальцы, а может быть, и Homo erectus. А что же дикий человек из Дагестана? Согласно опубликованным данным, его прист­релили советские солдаты при отступлении под натиском не-мецко-фашистской армии.

Дикие люди Китая

Китайские исторические документы, а также город-ские и поселковые летописи изобилуют упоминани­ями о диком человеке, который в них присутствует под самыми различными наименованиями, — констатирует Чжоу Госинь (Zhou Guoxing), сотрудник Пекинского музея ес­тественной истории. — Легенды о диких людях до сих пор хо­дят, к примеру, в округе Фанг провинции Хубэй, где эти суще­ства зовутся маорен (Maoren) — волосатые, или дикие, люди». Говорят, что в 1922 году некий солдат-ополченец поймал там дикого человека, однако более подробных сведений об этом случае не имеется.

В 1940 году Ван Зелин, выпускник биологического фа­культета чикагского Северо-Западного университета, лично наблюдал дикого человека, только что застреленного охотни­ками. Ван ехал за рулем из Баожи (провинция Шаньси) в Тяньшуй (провинция Ганьсу), когда где-то впереди раздались выстрелы. Из любопытства он остановил машину и увидел мертвое тело существа женского пола, шести с половиной фу­тов ростом (около 198 см), покрытое серовато-рыжей шерстью длиной примерно в дюйм с четвертью (3 см). Раститель­ность— правда, не такая длинная — покрывала и лицо с вы­дающимися скулами и выпяченными губами. Длина волос на голове достигала одного фута (30,5 см). По словам Вана, суще­ство практически ничем не отличалось от восстановленных по костным останкам изображений китайского Homo erectus.

Спустя десять лет уже другой ученый, геолог Фан Жинкван, видел живых диких людей. Обратимся к свидетель­ству Чжоу Госиня: «Весной 1950 года он с местными провод­никами путешествовал по горным лесам округа Баожи про­винции Шаньси, где ему удалось наблюдать с безопасного расстояния диких людей — мать с сыном, причем рост по­следнего достигал 1,6 метра. Оба существа выглядели совер­шенно как люди».

В 1957 году учитель биологии из провинции Чжэнцзян добыл кисти рук и ступни ног «человека-медведя», убитого местными крестьянами. Не веря в существование дикого че­ловека, он полагал, что эти части тела «принадлежали неизве­стному примату».

В 1961 году строители дороги через дремучие леса райо­на Сишуань Ванна провинции Юньнань, на крайнем юге Ки­тая, сообщали об убитой ими самке человекоподобного прима­та. Покрытое шерстью прямоходящее существо имело рост 1,2—1,3 метра. По свидетельству очевидцев, ее руки, уши и грудь были как у женщины. Китайская академия наук органи­зовала экспедицию для расследования этого случая, однако никаких материальных подтверждений найти не удалось. Предполагали, что рабочие убили гиббона. Однако вот что пи­шет Чжоу Госинь: «Автор недавно встретился с репортером, принимавшим участие в той экспедиции. По его словам, уби­тое животное было не гиббоном, а неизвестным человекооб­разным существом».

В 1976 году шестеро сотрудников заповедника Шеннонг-жя провинции Хубэй ехали ночью по шоссе неподалеку от де­ревни Чуньшуя, расположенной между округом Фангсян и Шеннонгжя, где им повстречалось «странное бесхвостое су­щество, покрытое рыжеватой шерстью». Водитель направил на него свет фар, и существо замерло, позволив пятерым пас­сажирам выбраться из машины и приблизиться на расстояние всего нескольких футов. Очевидцы утверждали, что это был не медведь и вообще ни одно из известных им животных. Об этом случае они сообщили в Пекин, в Китайскую академию наук.

Аналогичные сообщения поступали в академию из ука­занного района провинции Хубэй уже на протяжении долгих лет, а потому после упомянутого случая было принято реше­ние организовать тщательное расследование. В провинцию Хубэй выехала научная экспедиция, в которую входило более ста человек. Экспедиции удалось собрать материальные под­тверждения в виде волос, отпечатков следов ног, экскремен­тов, а также записать свидетельства местных жителей. Ис­следования продолжались. Всего в провинции Хубэй было обнаружено более тысячи отпечатков ног — длина некоторых из них превышала 19 дюймов (48 см) — и собрано свыше сот­ни образцов волос дикого человека, самый длинный из кото­рых достигал 21 дюйма (53 см).

Выдвигались гипотезы, что существа, обитающие в рай­оне Шеннонгжя провинции Хубэй, принадлежат к редкому виду так называемых золотистых обезьян, которые в этой ме­стности действительно встречаются. Такое объяснение может иметь право на существование в тех случаях, когда очевидцы наблюдали существа с большого расстояния несколько мгно­вений. Но вот что рассказывает руководитель одной из мест­ных общин по имени Панг Геншень, которому довелось столк­нуться в лесу с диким человеком буквально лицом к лицу и наблюдать его с расстояния пяти футов (1,5 м) примерно в те­чение часа:

«Он был футов семи ростом (214 см), с плечами намного шире человеческих, низким, покатым лбом, глубоко сидящи­ми глазами, луковицеобразным носом и чуть вывернутыми наружу ноздрями. У него были впалые щеки, уши как у чело­века, только больше, глаза круглые и тоже больше человечес­ких, выступающая челюсть и выпяченные губы. Передние зу­бы напоминали лошадиные. Глаза черные. Темно-коричневые волосы больше фута (30 см) длиной свисали на плечи. Все ли­цо, кроме носа и ушей, покрывала короткая растительность. Руки свисали ниже колен. Кисти были очень большими, паль­цы достигали шести дюймов в длину (15 см), причем большие пальцы лишь слегка отделялись от остальных. Хвост отсутст­вовал, и покрывавшая тело шерсть была короткой. Мощные