Изобретение способов казни

Как и все другие изобретения, новые казни появляются, когда люди используют в изменившихся условиях уже существующие образцы, что приводит к обновлению смысла и новым способам действия. В изобретении всегда объединяются наличие образца и случайность нового смысла. Чаще всего либо сам изобретатель, либо общество получают не тот результат, на который рассчитывали вначале. А иногда получают то, на что вообще не рассчитывали.

Приведу несколько наиболее очевидных примеров. Изобретение гильотины было результатом постепенного усовершенствования головорубок, возможно, применявшихся уже в Римской империи. Первые тексты, в которых они описаны, датируются XIII-XIV вв. Первоначально они представляли собой раму с двумя стойками, покоящимися на плахе. В пазах стоек крепилось полукруглое лезвие, которое опускалось на шею осужденного. Палач бил по нему молотом, и оно отрезало голову. В XVI в. появляются машины, напоминающие гильотину, в которых лезвие скользит вниз под весом камней или металлического груза. При их использовании осужденный стоял на коленях, опираясь кадыком на нижнюю часть рамы, голова его специально не закреплялась. Основные усовершенствования, внесенные докторами Жозефом Гильотеном и Антуаном Луи, заключались в неподвижной фиксации головы специальным кольцом и в том, что осужденный ложился на живот. Говорят, что еще одно усовершенствование — лезвие в виде трапеции — добавил сам Людовик XVI, когда утверждал проект новой машины в марте 1792 г. Неожиданный для него как изобретателя смысл этого усовершенствования состоял в том, что уже в январе 1793 г. действие машины он испытал на себе.

Второй пример: газовая камера была изобретена в США как инструмент цивилизованного правосудия в результате совместного творчества медиков и технологов. Образцами, породившими идею, были использование боевых газов во время первой мировой войны и последующие опыты с ними. Впервые газовую камеру в качестве орудия законной смертной казни применили в штате Невада в 1924 г. Одним из неожиданных следствий этого события оказалось то, что уже вскоре немецкие нацисты использовали газовые камеры для массового истребления заключенных в концлагерях. Как следствие, в некоторых американских штатах отказались от газовых камер в пользу других методов.

Один из новейших методов казни — смертельная инъекция — также был разработан на основе образцов, применяемых, с одной стороны, для лечения людей, с другой — для считающегося гуманным «усыпления» животных.

Поражающим воображение примером является история появления электрического стула. Фактически электрический стул был изобретен в ходе конкурентной борьбы между производителями электрической энергии разного типа. Его случайное изобретение и последующее внедрение в практику было частью того, что сегодня назвали бы черной PR-кампанией, направленной на дискредитацию конкурентов. С одной стороны, эффективность электрического стула как орудия убийства была призвана продемонстрировать опасность для потребителей той энергии, которую они используют. С другой стороны, для его внедрения необходимо было убедить общественность в гуманности и цивилизованности нового вида смертной казни по сравнению с другими, более традиционными ее способами. Отсюда вытекает двусмысленность многих событий данной истории.

Все началось с того, что в 1882 г. Томас Эдисон построил первую электростанцию и начал поставлять потребителям постоянный электрический ток. В 1886 г. Джордж Вестингауз основывает свою электрическую компанию, производящую и поставляющую переменный ток. Энергия переменного тока оказывается более эффективной с технической точки зрения, и Эдисон начинает сдавать позиции на рынке. Он инициирует PR-кампанию, чтобы убедить потребителей в том, что переменный ток более опасен в использовании, чем постоянный. Исполнителем идеи Эдисона становится Гарольд Браун, который публикует в газете статью об опасности переменного тока и предпринимает поездку по США с представлением, в котором с помощью переменного тока убивает собак, кошек, обезьян, лошадей. Он демонстрирует следующий номер: животные, которые выживают при ударе в 1000 вольт постоянного тока, погибают при ударе в 300 вольт переменного. В конце поездки Браун созывает большую пресс-конференцию, на которой казнит собаку весом 38 кг и заявляет, что переменный ток годится только для уничтожения собак на скотобойне, а затем шутит: «Или для казни приговоренных к смерти». Так в 1888 г. случайно появляется мысль об использовании электрического тока для казни людей.

Накануне в штате Нью-Йорк состоялось несколько казней через повешение, которые своей жестокостью вызвали возмущение публики. В результате губернатором была создана комиссия, работающая над тем, чтобы найти более гуманный способ казни. В 1881 г. в прессе освещалась гибель одного из жителей штата от случайного удара электротоком, где его смерть описывали как скорую и безболезненную. В этом контексте законодатели восприняли шутку Брауна всерьез.

Вскоре Эдисон свидетельствует перед специальной комиссией, что смерть от электротока наступает быстро и безболезненно, если использовать переменный ток Вестингауза. Компания Эдисона завозит из Таиланда 6 орангутангов, которых демонстративно убивают переменным током, чтобы поближе познакомить законодателей с «чудесным миром электричества». Верховный суд США проводит обсуждение и заключает, что данный вид казни не нарушает поправок к конституции, запрещающих жестокие и бесчеловечные наказания. В 1889 г. в штате Нью-Йорк узаконивают казнь с помощью электротока и для решения технической стороны вопроса приглашают Брауна. В результате серии экспериментов над животными он решает, что казнь должна проводиться напряжением в 300 вольт в течение 15 секунд. Проблема здесь следующая: мораль гуманной казни требует сохранить целостность тела, но при достаточно высоком напряжении тело сгорает, а низкое напряжение, сохраняя тело, не убивает быстро и гарантированно.

Фирма Вестингауза отказывается продать Брауну свои генераторы. Он покупает генераторы Вестингауза у торговца подержанной техникой и создает первый электрический стул. Для апробирования нового метода казни выбирают преступника Ф. Кеммелера. Вестингауз нанимает адвокатов, подающих апелляцию в Верховный суд, утверждая, что казнь электротоком жестока и бесчеловечна. На судебном слушании Браун и Эдисон в очередной раз официально заявляют, что смерть на электрическом стуле наступит быстро и безболезненно. Адвокатам в апелляции отказывают.

Ф.Кеммелера казнили 6 апреля 1890 г. После первого разряда, который длился 17 секунд, он все еще был жив. Второй разряд длился 3 минуты, тело покраснело и начало обугливаться, но осужденный все еще был жив. Снова включили ток, по телу заметался огонь, и только тогда осужденный скончался. Одна из газетных статей на следующее утро называлась «Кеммелера вестингаузировали».

После этой неудачной казни от Брауна и Эдисона потребовали улучшить технические показатели стула. От 300 вольт они перешли к 770, затем к 1100, потом к 1780 вольтам. Также использовали разные варианты крепления электродов. Каждое техническое нововведение испытывали во время очередной казни, многие из которых оказались ужасными.

Ужасной, по мнению многих, казнь на электрическом стуле оставалась всегда, пока она применялась. С начала XXI в. подавляющее большинство казней в США осуществляется путем инъекции. Одним из последних штатов, использовавших электрический стул, была Небраска, но в 2008 г. Верховный суд Небраски постановил, что этот метод казни является жестоким и противоречащим Конституции США.

Заключение

Подведем итоги. Казнь может быть сакральной или профанной, узаконенной или противозаконной, достойной или унизительной, зрелищной или скучной, привлекательной или отвратительной, рутинной или креативной, красивой или безобразной, назидательной или развращающей, публичной или скрытой, квалифицированной или дилетантской, справедливой или несправедливой, символизирующей совершенное преступление и статус преступника или не соответствую-щей им, дешевой или дорогой, проливающей кровь или без кровопролития, сохраняющей тело жертвы в целостности или обезображивающей и уничтожающей его, очищающей или оскверняющей душу жертвы, с сексуальными надругательствами над жертвой или без них, быстрой или медленной, гарантированной или нет.

Эти семантические признаки взаимосвязаны в рамках каждого конкретного вида казни и переносятся друг на друга, например, назидательная казнь должна быть зрелищной, мучительная — длительной, а гуманная — быстрой и безболезненной. При выборе вида смертной казни для преступника, облегчении смерти и замене способа казни в рамках помилования, в ходе изобретения и узаконивания новых видов казни, все перечисленные признаки всегда принимались во внимание. То есть дискуссии о моральных свойствах казни велись всегда, соседствуя с обсуждением ее эстетических, педагогических, экономических и чисто технических свойств. Некоторые из свойств, которые долгое время оценивались как положительные и служили аргументами за выбор какого-то конкретного вида казни, позже рассматривались как антигуманные и становились причиной отказа от одного способа казни и предпочтения другого. Идеальная казнь в ХХ веке имела следующие признаки: быстрая, безболезненная, исполненная механизмом, чистая — без кровопролития и неприятных запахов, сохраняющая целостность тела, оставляющая его в благопристойном виде, без пыток и сексуального надругательства, недорогая, узаконенная, квалифицированная.

Идеи равенства привели к тому, что европейские государства постепенно останавливались на каком-то одном виде казни, уравнивающем социальные категории преступников и виды тяжких преступлений. Как правило, с точки зрения соответствующих законодателей и национальных традиций, это был один из наиболее гуманных или достойных видов казни. В США понимание свободы и демократии стало включать право приговоренных к казни самим выбирать из нескольких способов ее осуществления. В целом в европейской культуре смертная казнь как таковая, а не ее отдельные виды, стала восприниматься как высшая мера наказания. Поэтому обсуждение свойств смертной казни постепенно сместилось из области предпочтительности ее отдельных видов в область ее допустимости. Допустимость мучительных публичных казней больше не обсуждается. Речь теперь идет о моральной оправданности казни как таковой, но структура аргументации и семантика основных аргументов сохраняется.