Алехандро Касона. Утренняя фея
Странница (разглядывая медальон). Красивая девушка... Она была женой Мартина? Дед
жүктеу/скачать 333.5 Kb.
|
Странница (разглядывая медальон). Красивая девушка... Она была женой Мартина? Дед. Только три дня. Ты этого не знаешь? Не притворяйся. Странница. Притворяться я не умею. Говорю тебе, что я ее не знаю. И никогда не видела! (Возвращает ему медальон.) Дед (смотрит на нее, не в силах поверить). Не видела? Странница. Никогда. Дед. Но тогда... где она? (Хватает ее за плечи, страстно.) Говори! Странница. Ее искали в реке? И Мартин искал? Дед. Он — нет. Он заперся в комнате. (Смотрит, вдруг с беспокойством.) А почему ты спросила? Странница. Не знаю... Тут есть какая-то тайна, которую нужно разгадать. Дед. Если этого не знаешь ты, кто же тогда знает? Странница. Тот, кто был к ней ближе всех. Может, сам Мартин. Дед. Невозможно. С чего он стал бы врать нам... Странница. В этом весь секрет. (Быстро, тихо.) Тише, дед. Он идет. Оставь меня одну. Дед. А что ты хочешь... Странница (повелительно). Знать! Оставь меня. Дед уходит. (Подходит к двери в глубине и громко зовет.) Адела!.. (Быстро прячется.) По лестнице спускается Мартин. Входит Адела. Адела. Ты меня звал? Мартин. Я — нет. Адела. Странно. Значит, послышалось. Мартин. Но я тебя искал. Я хочу тебе что-то сказать. Адела. Наверное, что-то очень важное, если ты меня искал. До сих пор ты все бегал от меня. Мартин. Я не оратор. И скажу все одним словом. Прощай. Адела. Ты уезжаешь? Мартин. Завтра с погонщиками. В Кастилию. Адела. Так далеко? А все остальные об этом знают? Мартин. Пока нет. Я хотел, чтобы ты узнала об этом первой. Адела. Тебе виднее. И долго ты там пробудешь? Мартин. Сколько нужно. Это зависит не от меня. Адела. Не понимаю. На такое длинное путешествие не решаются так, сразу, скрытно от всех... Будто бегство. Зачем ты едешь в Кастилию? Мартин. Какая разница. Куплю скот, рассаду винограда. Единственное, что мне нужно, — это уехать. Так лучше для нас обоих. Адела. Для нас обоих? Мартин. Мы живем под одной крышей, и я не хочу, чтобы все в деревне пачкали твое имя. Адела. А что они могут сказать? С первого дня я смотрела на тебя как на брата, и если есть для меня что-нибудь святое, так это память об Анжелике. (Подходит к нему.) Нет, Мартин, тут что-то более серьезное. Посмотри мне в глаза! Есть еще что-то? Мартин (сухо). Оставь меня!.. Адела. Если дело в них, я выйду и крикну им в лицо, что это ложь! Мартин (взорвавшись). Что толку, что ты это крикнешь, если этого не могу крикнуть я! Если я бегу от тебя, когда мы одни, не могу говорить, смотреть на тебя, если я хочу защититься от... от того, о чем они узнали раньше, чем я сам! Что толку биться, ворочаться в кровати, твердя: «Нет», когда все существо кричит: «Люблю!»... Адела. Мартин!.. Мартин (с трудом овладев собой). Я не хотел тебе этого говорить, но это сильней меня. Прости... Адела. Простить... Как странно это звучит теперь! Это я должна просить прощения, но не знаю, у кого и как. Что со мной? Я должна плакать, но вся кровь поет в моих жилах. Я так боялась услышать от тебя эти слова, а теперь не хочу слышать ничего другого!.. Мартин (обнимает ее). Адела... Адела (в его объятиях). Ничего другого!.. Мартин целует ее в напряженной тишине. Пауза. Мартин. Что теперь с нами будет?.. Адела. Какая теперь разница? Ты сказал, что любишь меня, и даже если это не так, одних слов мне хватило бы на всю жизнь. Теперь я уйду из этого дома. Мартин. Нет! Адела. Это необходимо. Ты думаешь, мать согласилась бы? Для нее наша любовь — поругание памяти Анжелики. Мартин. И ты думаешь, будь Анжелика только памятью, она смогла бы разлучить нас? Мертвые бессильны! Адела. Она сильна. Она незримо правит здесь, и я первая ей подчиняюсь! Мартин (решительно). Слушай, Адела... Я больше не могу! Я должен поделиться с кем-нибудь правдой, которая давит меня. Анжелика не была тем светлым образом, который ты себе нарисовала. Все эти воспоминания о ней — блики на воде, ложь. Адела. Нет, молчи! Как ты можешь говорить так о женщине, которую любил? Мартин. И очень. Но лучше бы я любил ее меньше. Но ты должна знать! Должна знать, что вся ее жизнь была ложью. Как и ее смерть. Адела. Что ты хочешь этим сказать? Мартин. Ты еще не поняла? Анжелика жива. Поэтому она нас и разделяет. Адела. Это невозможно!.. (Падает на стул. Повторяет автоматически.) Это невозможно!.. (Закрыв ладонями лицо, слушает рассказ Мартина.) Мартин. Все помнят то время, когда мы были женихом и невестой: верность и нежность, безоблачный взгляд и счастливый смех, который проникал, как запах свежескошенной травы. А потом она отправилась в путешествие за свадебными нарядами. Ей нужно было несколько дней, но она вернулась через месяц. И она вернулась совсем другой: у нее были трусливые глаза и будто речной песок заглушал ее голос. Произнося клятву в церкви, она еле дышала, а когда ей надевали кольцо, руки дрожали... А я... Моя мужская гордость торжествовала. Я даже не заметил в толпе неизвестного, который, пряча пыльные сапоги под плащом, издали наблюдал церемонию. Три дня у нее был жар, и, думая, что я сплю, она плакала, уткнувшись лицом в подушку. А на третью ночь, когда я увидел ее идущей к реке и пошел следом, было уже поздно, она сама отвязала лодку и переправилась на другой берег, где тот человек ждал ее с двумя лошадьми... Адела (с гневом). И ты дал им спокойно уехать? Ты, лучший наездник гор, плакал в рукав?! Мартин. Всю ночь я провел в бешеном галопе — ружье на взводе, шпоры в крови. Всю ночь, пока не взошло солнце. Адела.- Почему ты молчал? Мартин. А что я мог сделать? Сначала я хотел сказать. Но потом, когда нашли ее платок в омуте и стали говорить, что она утонула, я понял, что лучше всего было молчать. Адела. Ты сделал это, думая о матери и братьях? Мартин. Нет. Адела. Из-за себя самого? Из-за мужской гордости? Мартин. Нет, Адела, я не так мелок. Я сделал это только из-за нее самой. Любовь не исчезает вдруг... и сказать правду значило словно раздеть ее перед всеми. Понимаешь ты теперь, почему я уезжаю? Потому что я тебя люблю и не могу сказать тебе этого перед всеми. Ты могла бы быть для меня всем, чем не была она. И я не могу жить в этом доме, где всё ее превозносят, а я дважды проклинаю: за любовь, которой она мне не дала тогда, и за ту, которую отнимает теперь. Прощай, Адела... (Уходит.) Адела одна, рыдает. Странница появляется в глубине и молча смотрит на нее взволнованная. Вдали слышится веселый шум праздника. Дети входят и подбегают к Аделе. Фалин. Сейчас зажгут первый костер! Дорина. Они украшают лодку, чтобы плыть на тот берег! Андрес. А девушки в венках собираются петь! Дорина. Уже начинаются танцы! Пошли! Адела, пряча слезы, быстро поднимается по лестнице. Дети, удивленные, поворачиваются к Страннице. Почему плачет Адела? Странница. Потому что ей двадцать лет... и ночь так красива!.. Андрес. А ты, наоборот, очень довольна. Как у тебя блестят глаза! Странница. Просто я не понимала, зачем я в этом доме, а теперь вдруг все стало ясно! Фалин. Что тебе ясно? Странница. Одна правдивая история, которая кажется сказкой. Когда-нибудь, когда состаритесь, вы расскажете ее своим внукам. Хотите услышать? Дети. Расскажи!.. Расскажи!.. Садятся на пол рядом с ней. Странница. Однажды жила-была одна маленькая деревня с коровами цвета меда и цветущими яблоневыми садами среди полей кукурузы. Деревня тихая, как стадо на берегу реки. Фалин. Как эта? Странница. Как эта. А в реке было одно глубокое место, куда и близко не подпускали детей. И говорили, что на дне его есть другая деревня, со своей зеленой церковью и чудесными колоколами, звон которых часто слышался в ночь святого Иоанна. Андрес. Как омут? Странница. Как омут. И в той деревне жила девушка, столь прекрасная, что она казалась неземной. Старики снимали перед ней шляпы, а женщины несли к ней больных детей, чтобы она дотронулась до них своими руками. Дорина. Как Анжелика? Странница. Как Анжелика. И однажды девушка исчезла в омуте. Она пошла жить в те далекие дома, в чьи окна, словно холодные птицы, бились рыбы, и напрасно вся деревня наверху звала ее. Она жила в чудном безоблачном сне, лаская водоросли своими плывущими волосами и бледными руками. Так шли дни, годы... Все уже начали забывать о ней. Только мать все еще ждала ее, надеясь на чудо. И чудо свершилось. В одну ночь, полную песен и костров, речная спящая красавица появилась, еще более прекрасная. Нетронутые водой и рыбами нежные руки, вьющиеся волосы и спокойная улыбка на губах... словно годы на дне пролетели в один миг. Дети некоторое время молчат под впечатлением услышанного. Дорина. Какая странная история!.. А когда это произошло? Странница. Пока еще это не произошло. Но уже близко... Разве вы не помните?.. В эту ночь все реки мира несут каплю реки Иордан! Занавес Действие четвертое Там же; час спустя. Семья только что отужинала. Слышится приглушенная праздничная музыка. Шум и смех гуляющих приближаются. В настежь распахнутую дверь в глубине врываются парни и девушки. Первый парень. Эй, кто живой?.. Все спят? Девушки. Адела!.. Адела!.. Из корраля появляется Квико. Квико. Эй, потише, мы в доме, кого вы ищете? Второй парень. А где Адела? Первая девушка. Вы не будете сегодня держать ее взаперти? Первый парень. Выпусти ее, парень, мы не украдем. Квико. Я что, хозяин дома? Если Адела захочет пойти на танцы, она найдет провожатого. Вторая девушка. Мартин?.. Третья девушка. Не думаю. Он все ходит тут мрачнее тучи и смотрит на огонь издали, как волки зимой. Первый парень. Чего ты ее не позовешь? Первая девушка. Просто стыд. Девушка как майское солнце, два парня в доме и единственное окно без букета. Квико. А я ни у кого не просил советов. Так что, если вы пришли болтать, можете возвращаться. Второй парень. Нам нужны дрова для костра. Первая девушка. Этот костер будут помнить долго. Он поднимется выше деревьев, нагреет реку, а в горах подумают, что это рассвет. Квико. Вы горы-то не подожгите. Первый парень. К тому идет! Наследница дала нам два воза сухого сена. Вторая девушка. А алькальд — весь хворост. Второй парень. А шахтеры — воз угля, даже больше! Третья девушка. А что вы даете на праздник? Квико. Это хозяйка скажет. Голоса. Тельба!.. Тельбита!.. На лестнице появляется Тельба, одетая по-праздничному, она прикалывает накидку. Тельба. Что за крики? Первая девушка. Есть что-нибудь для святого? Тельба. Потише, потише, а то у меня слишком благородные уши: не слышу, когда кричат. Квико. Они ходят из дома в дом и ищут хворост. Тельба. Хорошо. Это по обычаю, но не надо кричать, когда просишь. Первый парень. Что можно взять? Тельба. В коррале вас ждет телега торфа и пара отличных быков. Проводи их, Квико. Парни и К в и к о уходят в корраль. Вторая девушка. Торф здорово горит. У него красное пламя. Третья девушка. А мне больше нравится вереск, он горит спокойно, но красиво. Вторая девушка. А от дрока много искр, и он выгибается в огне, как зеленая ведьма. Тельба. Вот болтуньи... А нарядные-то все сегодня какие! Первая девушка. Ох, а тетка-то, посмотрите — красотка. Тельба. Наверное, и в шкафу-то ничего не осталось. Все, что есть, надели! Весь год шили для одной ночи! Третья девушка. Жаль, что она самая короткая в году. Я положила рубашку на росу, чтобы она принесла мне любовь и отвела беду. Первая девушка. А я брошу на заре свои брошки в источник, каждая, что всплывет, принесет год счастья. Тельба. Ишь, сколько чудес в одну ночь. (Второй девушке.) А ты, молодка, что это в церковь босиком идешь? Простынешь. Вторая девушка. А я болела, дурной дух выгоняла. Т ель б а. Э-э? То-то говорят: «Пуганая ворона и куста боится». Все смеются. Входят парни. Первый парень. Телега готова. Едем все вместе! Девушки. Едем!.. Второй парень. Тетка, вы с нами! (Собирая девушек, как кур.) А ну! Цып-цып-цьп! Все собирать клевер! (Окружают Тельбу и насильно выводят ее, поют). Все. Собирай-ка клевер. Клевер, клевер, Собирай-ка клевер В ночь святого Иоанна! Все уходят. Песня затихает. Собирай-ка клевер, Клевер, клевер, Собирай-ка клевер, А кругом — любовь!..
у нее... Адела. И тогда мне захотелось уйти. Мать. А я уже не могла отпустить тебя. Я получила великий урок: река, которая забрала мою дочь, дала мне другую, чтобы моя любовь не переросла в безумие. (Смотрит на Аделу, нежно гладя ее руки. Встает.) Ты знаешь что это за платок? Анжелика была в нем в последнюю ночь. Подарок Мартина. (Кладет платок на плечи Аделы.) Теперь он на месте. Адела (смущенно, тихо). Спасибо... Мать. Теперь ответь мне честно, как женщина женщине. Как ты относишься к Мартину? Адела (смотрит на нее в страхе). Почему вы это спрашиваете? Мать. Ответь, как ты относишься к Мартину? Адела. Как ко всем. Клянусь вам! Мать. Чего же ты тогда дрожишь? Почему ты не смотришь мне в глаза? Адела. Клянусь вам, мама! Ни я, ни Мартин не способны предать ее память. Мать. Разве я предаю ее, называя тебя дочерью? (Успокаивает ее, кладя руки ей на плечи.) Послушай, Адела. Я часто думала обо всем этом... Я не хочу, чтобы ты терпела из-за меня напрасные страдания. Ты знаешь, что Мартин тебя любит? Адела. Не надо... Мать. Да, да, я-то это знаю уже давно... Заметив это впервые, я почувствовала, как холодный озноб прошел по моему телу. Будто ревнивая Анжелика бушевала во мне! Я долго не могла привыкнуть... Но теперь все позади. Адела (с горечью). А для меня... все только начинается. Мать. Если он тебе безразличен, забудь мои слова. Но если ты его любишь, не души эту любовь, боясь причинить мне боль. Все уже прошло. Адела (сдерживая слезы). Ради всего святого... Не надо. Вы не представляете, как больно мне слышать эти слова сегодня... именно сегодня. Мать (берет свечу, собираясь идти). Я не хочу указывать тебе путь. Просто, если на него падет твой выбор, я не буду препятствовать. Это закон жизни. (Уходит.) Адела падает в кресло, думает, глядя в одну точку. Странница появляется в глубине и наблюдает за ней, будто слышит, о чем та думает. Адела. Путь... Почему меня вернули со старого пути и не могут указать новый, лучший? (С горечью срывает платок.) И этот платок, который сжимает горло, как память о воде! (Вдруг принимает решение. Снова надевает платок и хочет встать.) Странница (спокойно задерживает ее, повелительно положив руку на ее плечо). Нет, Адела. Думаешь найти решение в реке? Адела. Если бы я сама знала! Вчера все было просто. Сегодня словно мрачная скала нависла надо мной. Странница. Вчера ты еще не знала, что любишь... Адела. Это — любовь? Странница. Нет, страх ее потерять. Любовь — все то, что, сама не ведая, ты чувствовала раньше. Это тайное беспокойство, как мелькнувшая тень от крыла птицы в солнечный день. Адела. Почему любовь называют счастьем, если она причиняет столько боли? Вы когда-нибудь любили? Странница. Никогда. Но мы очень часто вместе: я и любовь. И как я завидую вам, ведь вы можете чувствовать эту боль, которая впивается в тело, как кольчуга из гроздей, которую все-таки никто не хочет сбросить! Адела. У меня еще хуже. Это как ожог внутри... как крик, который мечется, не находя выхода. Странница. Может быть. Все, что я знаю о любви, — это слова, да и то не все. Знаю, что вечером, под каштанами, у нее нежные руки и тихий голос. Но я слышу только слова, безнадежные и последние. Те, которые шепчут брошенные девушки, которые глядят в одну точку и свешиваются с мостов... те, которые выкрикивают, вцепившись зубами в подушку, когда комната начинает наполняться газом… Адела (решительно встает). Почему вы меня не пустили? Еще не поздно! Странница (удерживает ее). Успокойся! Адела. Это единственное, что мне остается! Вдали видна вспышка костра, слышатся приглушенные крики, Странница. Нет, это не для тебя. Смотри: ночь полна песен и костров. А Мартин ждет тебя на танцах. Адела. Но завтра?.. Странница. Завтра твой путь будет свободен. Смелее, дитя. Я обещаю тебе счастье и эта ночь будет самой красивой из всех, которые мы видели. По лестнице спускаются дети с Дедом. Андрес. Уже зажгли большой костер и вся деревня танцует вокруг! Дорина. Дедушка, идем скорее, уже поздно. Фалин (подходит к Страннице с венком из роз и цветов черешни). Возьми. Это я сам свил. Странница. Мне? Фалин. Этой ночью его надевают все женщины. Дорина. Ты не пойдешь посмотреть на танцы? Странница. На заре я вновь должна двинуться! в путь. С вами пойдет Адела. И не будет отходить от вас ни на шаг. (Смотрит на нее повелительно.) Да?.. Адела (опускает голову). Да. Прощайте, сеньора... Спасибо. Андрес. А мы еще увидимся? Странница. Не спешите. Пройдет еще много лет. Прощайте, малыши. Дети. Прощай, Странница!.. (Выходят с Аделой.) Дед. За что Адела тебя благодарила?.. Она знает, кто ты? Странница. Еще долго она не будет знать. Дед. Но ее ты искала в эту ночь? Странница. Я тоже думала, что ее, но теперь вижу, что ошиблась. Дед. Тогда почему ты здесь? Чего ждешь? Странница. Я не вернусь одна. Я тебе уже сказала: женщина из твоего дома, в цветах, встретится со мной в реке. Но не бойся: ты не прольешь больше ни одной слезы. Дед (смотрит на нее с подозрением). Не верю. Ты все поглядываешь на детей. Признайся! Странница. Не бойся, дед. У твоих внуков будут внуки. Иди с ними. (Берет свой посох и ставит его около двери.) Дед. Что ты делаешь?.. Странница. Это знак прощания. Когда ты вернешься с праздника, мой долг будет выполнен. (Тоном приказа.) А теперь оставь меня. Это мои последние слова. Дед уходит. Пауза. Странница одна, разглядывает корону из цветов. Ее глаза оживают, она надевает ее на голову и смотрится с женским любопытством в маленькое зеркальце. Улыбка пропадает, она бросает зеркало, снимает корону и начинает холодно, с отсутствующим взглядом обрывать розы. Между тем слышатся народные песни о святом Иоанне. жүктеу/скачать 333.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|