<Вяземскому.>
Язвительный поэт, остряк замысловатый,
И блеском [колких слов], и шутками богатый,
Счастливый В<яземский>, завидую тебе.
Ты право получил, благодаря судьбе,
Смеяться весело над Злобою ревнивой,
Невежество разить анафемой игривой.
*
Эллеферия, пред тобой
3атми<лись> прелести другие,
Горю тобой, я> [вечно] [твой].
Я твой на век, Эллеферия!
<Тебя> пугает света шум,
Придворный блеск неприятен;
Люблю твой пылкий, правый>ум,
И сердцу голос твой понятен.
На юге, в мирной темноте
Живи со мной, Эллеферия,
Твоей красоте
Вредна холодная Россия.
*
Примите новую тетрадь,
Вы, юноши, и вы, девицы, —
Не веселее [ль] вам читать
Игривой Музы небылицы,
Чем пиндарических похвал
Высокопарные страницы —
Иль усыпительный журнал,
Который [был когда-то в моде],
[А нынче] так тяжел и груб, —
[Который] [вопреки природе]
Быть хочет зол и только глуп.
*
О вы, которые любили
Парнасса тайные цветы
И своевольные <мечты>
Вниманьем слабым наградили,
Спасите труд небрежный мой —
Под сенью <покрова>>
От рук Невежества слепого,
От взоров Зависти косой.
Картины, думы и рассказы
Для вас я вновь перемешал,
Смешное с важным сочетал
И бешеной любви проказы
В архивах ада отыскал…
Дионея
Хромид в тебя влюблен; он молод, и не раз
Украдкою вдвоем мы замечали вас;
Ты слушаешь его, в безмолвии краснея;
Твой взор потупленный желанием горит,
И долго после, Дионея,
Улыбку нежную лицо твое хранит.
*
Если с нежной красотой
<Вы> чувствительны душою,
Если горести чужой
Вам ужасно быть виною,
Если тяжко помнить вам
Жертву [тайного] страданья —
Не оставлю сим листам
Моего воспоминанья.
<Денису Давыдову.>
Певец-гусар, ты пел биваки,
Раздолье ухарских пиров
И грозную потеху драки,
И завитки своих усов;
С веселых струн во дни покоя
Походную сдувая пыль,
Ты славил, лиру перестроя,
Любовь и мирную бутыль.
Я слушаю тебя и сердцем молодею,
Мне сладок жар твоих речей,
Печальный > снова > пламенею
Воспоминаньем прежних дней.
[Я всё люблю язык страстей],
[Его пленительные] звуки
[Приятны мне, как глас друзей]
Во дни печальные разлуки.
*
Вот Муза, резвая болтунья,
Которую ты столь любил.
Раскаялась моя шалунья,
Придворный тон ее пленил;
Ее всевышний осенил
Своей небесной благодатью
Она духовному занятью
Опасной жертвует игрой.
Не [удивляйся], милый мой,
Ее израельскому платью —
Прости ей прежние грехи
И под заветною печатью
Прими [опасные] стихи.
Генералу Пущину
В дыму, в крови, сквозь тучи стрел
Теперь твоя дорога;
Но ты предвидишь свой удел,
Грядущий наш Квирога!
И скоро, скоро смолкнет брань
Средь рабского народа,
Ты молоток возьмешь во длань
И воззовешь: свобода!
Хвалю тебя, о верный брат!
О каменщик почтенный!
О Кишенев, о темный град!
Ликуй, импросвещенный!
* «A son amant Eglesans resistance…»
A son amant Eglé sans resistance
Avait cédé – mais lui pale et perclus
Se déménait – enfin n'en pouvant plus
Tout essouflé tira… sa révérance, —
"Monsieur, – Eglé d'un ton plein d'arrogance,
Parlez, Monsieur; pourquoi donc mon aspect
Vous glace-t-il? m'en direz vous la cause?
Est-ce dégoût?" – Mon dieu, c'est autre chose.
«Excès d'amour?» – Non, excès de respect.
Перевод
Любовнику Аглая без сопротивления
Уступила, – но он бледный и бессильный
Выбивался из сил, наконец, в изнеможении,
Совсем запыхавшись, удовлетворился… поклоном.
Ему Аглая высокомерным тоном:
"Скажите, милостивый государь, почему же мой вид
Вас леденит? не объясните ли причину?
Отвращение?" – Боже мой, не то.
«Излишек любви?» – Нет, излишек уважения.
Эпиграмма
Лечись – иль быть тебе Панглосом,
Ты жертва вредной красоты —
И то-то, братец, будешь с носом,
Когда без носа будешь ты.
*
«J'al posse de maоtresse honnete…»
J'al possédé maоtresse honnête,
Je la servais comme il > faut,
Mais je n'ai point tourné de tête, —
Je n'ai jamais visé si haut.
Перевод
У меня была порядочная любовница,
Я ей служил как <ей>> подобает, —
Но головы ей не кружил,
Я никогда не метил так высоко.
*
Умолкну скоро я!.. Но если в день печали
Задумчивой игрой мне струны отвечали;
Но если юноши, внимая молча мне,
Дивились долгому любви моей мученью:
Но если ты сама, предавшись умиленью,
Печальные стихи твердила в тишине
И сердца моего язык любила страстный…
Но если я любим… позволь, о милый друг,
Позволь одушевить прощальный лиры звук
Заветным именем любовницы прекрасной!..
Когда меня навек обымет смертный сон,
Над урною моей промолви с умиленьем:
Он мною был любим, он мне был одолжен
И песен и любви последним вдохновеньем.
*
Мой друг, забыты мной следы минувших лет
И младости моей мятежное теченье.
Не спрашивай меня о том, чего уж нет,
Что было мне дано в печаль и в наслажденье,
Что я любил, что изменило мне.
Пускай я радости вкушаю не в полне:
Но ты, невинная, ты рождена для счастья.
Беспечно верь ему, летучий миг лови:
Душа твоя жива для дружбы, для любви,
Для поцелуев сладострастья:
Душа твоя чиста; унынье чуждо ей;
Светла, как ясный день, младенческая совесть.
К чему тебе внимать безумства и страстей
Не занимательную повесть?
Она твой тихий ум невольно возмутит;
Ты слезы будешь лить, ты сердцем содрогнешься:
Доверчивой души беспечность улетит.
И ты моей любви… быть может ужаснешься.
Быть может, навсегда… Нет, милая моя,
Лишиться я боюсь последних наслаждений.
Не требуй от меня опасных откровений:
Сегодня я люблю, сегодня счастлив я.
Достарыңызбен бөлісу: |