Гераклит (фрагмент фрески Рафаэля "Афинская школа")

гос, рационально постижимый закон он связал с озаряющей силой молнии. Новизна мысли Гераклита отчетливо проявлена в высказывании: "Единое, единственно премудрое желает и не желает называться Зевсом". Возможно, он хотел сказать, что греческие одеяния Зевса стесняют высшее первоначало в его сути.

Особенно интересовал Гераклита вопрос познаваемости. В отношении чувственных данных следует быть бдительными, ибо чувства не идут дальше видимости вещей. Так же поверхностны и людские мнения. Оракульская форма Гераклитовых изречений и характер мысли говорят о том, что философ ощущал себя пророком. Высота истины, о которой он говорил, была его собственной высотой, а ее недоступность большинству его современников печалила Гераклита. Трудно не заметить скорбные интонации многих сентенций великого мудреца.

Природа души и человеческие судьбы

Душа — огненная субстанция, логично поэтому называть душу мудреца сухой, а нетрезвую душу — мокрой и брошенной в небрежении. Границы души, говорил Гераклит, никому не дано найти, сколько бы ни бродить в поисках. Глубины логоса неизмеримы. Будучи философом физиса, Гераклит открывает новое измерение души — бесконечность, то есть надфизическое пространство ее бытия. В духе орфиков он называет человеческие души смертными-бессмертными. Как таковые одни души живут смертью других, а, умирая, они дают жизнь другим. Процветание тела чревато смертью души, а смерть тела иногда дает новую жизнь душе. Посмертная судьба души также волновала Гераклита. После смерти, говорил он, нас ждет нечто невообразимое и совершенно неожиданное. Каким образом орфические элементы вплетались в логическую ткань теории физиса, сегодня вряд ли возможно детально установить.

С пифагорейцами понятие "первоначало" теряет связь с физическими элементами. Теперь начало всех вещей — число. Феномен музыкальной гармонии, астрономические, климатические и биологические феномены обнаруживают некую соразмерность, в свою очередь регулярность выражается в числовых пропорциях. Так число становится причиной любой вещи, оно выражает суть взаимосвязи всего сущего.

Не только числа как таковые образуют основание реальности. Важнее даже элементы числа: предел как принцип определения и беспредельное в качестве неопределенного принципа. Каждое число есть

34 Греческие истоки

синтез двух элементов: в четных величинах преобладает неограниченное и неопределенное, а в нечетных — предел. Если все есть число, порядок, то и весь космос представляется в виде численно упорядоченной гармонии, познаваемой во всех его частях. Пифагорейцы использовали орфическое представление о переселении душ — метемпсихозе, а также идею искупления грехов. Все же орфики связывали процесс очищения (катарсис) с ритуальными обрядами. Пифагорейцы исповедывали идеал созерцательной жизни в истинно греческом духе — через активный научный поиск.

Пифагор родился на Самосе. Расцвет его жизни пришелся на 530 год до н. э., а умер в начале V века. Сначала он жил и работал в Кротоне, но вскоре пифагорейское учение завоевало Средиземноморье от Сибари до Реджио, от Локр до Метапонте, от Агригента до Катании. Влияние пифагорейцев на политику также нельзя не отметить. Форма аристократии, опиравшаяся преимущественно на слои торговцев, нашла развитие особенно в колониях. Рассказывают, что кротонцы в страхе, что Пифагор может стать тираном города, подожгли здание, в котором он собирался со своими друзьями. По одной версии, философ сгорел в этом здании, по другой — Пифагору удалось бежать и умер он в Метапонте. Множество из сочинений, приписываемых Пифагору, — фальсификации. Не исключено, что свое учение философ излагал только или преимущественно устно.

Большинству жизнеописаний Пифагора не стоит слишком доверять, ибо вскоре после смерти он стал легендой, каждому его слову придавали значение пророчества. Отношение к его учению великолепно отражает фраза "Autos epha, ipse dixit" — "Так сказал он". Уже Аристотель не мог отделить слова самого Пифагора от высказываний учеников, поэтому говорил о так называемых пифагорейцах, живших общиной, где никого нельзя было выделить. И мы будем говорить о пифагорейцах в обобщенном смысле.

Число как первоначало

В процессе перемещения ионийцев из восточных колоний в западные их философские представления заметно усложнялись. Формирование нового климата отразил Аристотель в следующих словах: "Пифагорейцы первыми научились применять математические понятия... Элементы числа в их представлении были элементами самих вещей, а весь универсум — числовой гармонией". Не будем удив-

 

35

Пифагор (втор. пол. VI — нач. V в. до н. э.), основатель греческой математики, теоретик и практик "созерцательной жизни" (фрагмент фрески Рафаэля "Афинская школа")



36 Греческие истоки

ляться такой постановке проблемы, ведь открытие математической регулярности всего сущего и впрямь изменило стратегию познающего разума и ход развития всей западной культуры. Оказалось, что числовым соотношением можно представить решительно все. Даже неземное сладкозвучие кантов, принцип работы музыкальных инструментов — все это объяснимо соотношением длин струн и веса молоточков, ударяющих по струнам. Основу музыкальной грамоты заложили именно пифагорейцы, установившие гармонические соотношения октавы, квинты и кварты (1:2, 2:3, 3:4). Числовые закономерности года, сезона, дней и месяцев, инкубационные периоды созревания зародышей, циклы биологического развития, как оказалось, были ими также описаны. Иногда пифагорейцы, увлеченные числовыми играми, теряли чувство меры. Некоторые из них справедливость отождествляли с числом 4 или 9, квадратом двух и квадратом трех, четного и нечетного. Науку и разум обозначали единицей, а изменчивое мнение — двойкой.

Тем не менее можно понять числовой принцип всех вещей только при условии, если мы в состоянии восстановить архаичный смысл понятия числа. Вплоть до Аристотеля философы не отделяли число от реальности. Для нас это извлекаемая умом абстракция, для пифагорейцев число было физисом всего сущего.

Элементы числа

Вещи связаны с числом как с первоначалом. Однако сами числа обязаны своим происхождением первичным элементам. Числа составляют некое неопределенное множество, последнее определяется путем установления ему предела — 2, 3, 4, 5, 6 и до бесконечности. Число состоит из двух элементов: неопределенное и неограниченное, с одной стороны, и определяющее и ограничивающее — с другой. Число, следовательно, рождается как гармония конечного и бесконечного, она дает жизнь всему прочему.

В числах всегда обнаружимо преобладание одного элемента над другим. В четных доминирует неопределенное — менее совершенное для пифагорейцев. Нечетные величины связаны с процедурой ограничения. Если мы изобразим число комбинацией геометрических точек так, как это делали древние при помощи камешков (отсюда термин "калькуляция"), то заметим, что в четной величине есть пустота, значит, для стрелы, пущенной между точками, нет никако-

го ограничения. Нечетное число сохраняет свою целостность, ибо есть точка самоограничения и самоопределения.

Любопытно, что нечетные числа пифагорейцы называли мужскими, а четные — женскими. Четные числа казались им прямоугольными, а нечетные — квадратными. Нечетные числа, расположенные в виде множества, дают квадрат, четные — прямоугольник (см. рисунок).

Единица у пифагорейцев была паритетной величиной — чет-нечет. Из нее происходят все числа. Античным математикам ноль был решительно незнаком. Совершенное число обозначалось десяткой, в виде совершенного треугольника, составленного из четырех первых чисел по четыре в каждой стороне — тетрактис (см. рисунок).

Отсюда видно, что 10 = 1 + 2 + 3 + 4. Более того, в декаде есть как четные (2, 4, 6, 8), так и нечетные числа (3, 5, 7, 9). В ней есть четыре несложных чисел (2, 3, 5, 7) и четыре сложных (4, 6, 8, 9). Образованные из них множества равны. В десятке есть все: числовые соотношения, равенства, неравенства, все виды чисел — линейные, квадратные, кубические. Единица равна точке, двойка — линии, тройка — треугольнику, четыре — пирамиде. Все числа — начала и первые элементы сущего. Заметим, что в иных интерпретациях возможны другие числовые соотношения.

Теоретизация десятичной системы дала представление о совершенстве декады. Иногда комбинировали идею десятки с идеей противоположностей. Вот таблица десяти контрарностей в передаче Аристотеля:

1. Предел — беспредельное.

2. Нечетное — четное.

3. Единица — множество.

4. Правое — левое.

5. Мужское — женское.

6. Покой — движение.

7. Прямое — кривое.

8. Свет — тень.

9. Благое — дурное.

10. Квадрат — прямоугольник.

Теоретизация и кодификация десятичной системы (вспомним о Пифагоровой таблице) была принята и усвоена не только греками. Убедительность и простота десятичной системы завоевала весь мир и осталась по сегодняшний день основой повседневных расчетов.

Числа и вещи. Понятие космоса

Теперь посмотрим, как пифагорейцы выводили физический мир из понятия числа. Поскольку числа рассматривались как точки массы с определенной плотностью, то переход к физическим объектам не составил большой проблемы. Антитеза предельного и беспредельного тут же получила определенный космологический аспект. Беспредельное есть просто окружность, внутри которой рождается мир. Пифагор первым, как свидетельствуют античные источники, назвал определенный порядок всего мирского космосом. Небо, земля, боги и люди соседствуют друг с другом не как попало, а согласно некоему закону. По этой причине целостность сущего называется космосом, то есть порядком.

Пифагорейцы выдвинули идею, что небеса вращаются согласно числовой гармонии, что небесная музыка движения сфер волшебно прекрасна, однако наш слух, привычный к этим звукам, не в состоянии выделить ее. Так с воцарением числовой гармонии взгляд на мир изменился. Вместо темных непонятных сил пришло число как символ разумного порядка и истины. Все известные вещи имеют число, говорили пифагорейцы, без него ничто нельзя ни помыслить, ни узнать. Только ложь никогда не уложится в число. Совершенно прозрачным для разума смогли увидеть мир пифагорейцы.

Орфизм и пифагорейский образ жизни

Мы уже говорили, что наука была для пифагорейцев средством для достижения определенного жизненного идеала. Главное в этом идеале — очищение души, свободной от всего телесного. Вероятно, именно Пифагор придал черты теории идее переселения душ (метемпсихоза). По причине первородного греха душа обречена на серию инкарнаций, при этом тела, в которых ей суждено селиться, не только человеческие, но и животные.

Идея реинкарнации имеет длинную предысторию, однако пифагорейцам удалось переосмыслить ее на свой лад. Чтобы душе освободиться от тела, она должна очиститься. В выборе средств очищения пифагорейцы пошли иным, чем орфики, путем. Для жизни в обществе богов человеку надлежало стать сначала учеником и подражателем. Все, что пифагорейцы определяли необходимым к исполнению, проверялось, достойно ли это имени божественного. Bios theoretikos, то есть созерцательная жизнь пифагорейцев, — жизнь, полностью посвященная поискам истины и добра. Именно единение с божественным в постижении правды и давало необходимое очищение и возвышение души. В диалогах "Горгий", "Федон", "Тэетет" Платон даст детальное описание подобного типа жизни.

Ксенофан из Колофона: критика традиционной концепции богов

Первоначалом Ксенофан назвал землю, при этом космосом для него была только наша планета.

Ксенофан родился в Колофоне около 570 г. до н. э. В 25 лет он эмигрировал на Сицилию, долго путешествовал по южным колониям, складывал поэтические композиции, фрагменты которых дошли до нас в изложении современников и комментаторов. Нередко, следуя ошибочным интерпретациям, его называют основателем элейской школы. Однако он считал себя бродягой и тем самым противопоставлял себя школьным учителям, избегая онтологической проблематики. Вернее рассматривать Ксенофана как независимого мыслителя, не связанного с основанием элейской школы, хотя несомненны и налицо некоторые общие мотивы и цели.

Центральная тема Ксенофановой критики — гомеровские и гесиодовские описания богов. Наивными находит Ксенофан народные сказания на тему богов, повторяемые поэтами. Корень всех заблуждений он видит в антропоморфизме, приписывании богам людских