Бат Йеор «зимми»: христиане и евреи под властью ислама


НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ — ВЫБОР ПУТИ



бет23/44
Дата27.06.2016
өлшемі0.9 Mb.
#162532
түріКнига
1   ...   19   20   21   22   23   24   25   26   ...   44
НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ — ВЫБОР ПУТИ

В двадцатом столетии лидеры мусульманских стран должны решить ключевой вопрос — продолжать ли им придерживаться идеологии джихада, которая в конце может вовлечь весь мир в гигантский ядерный джихад, или стремиться к обновлению умов и сердец и восприятию неверных как человеческих существ, которым свойственны те же надежды и страдания, что и мусульманам.

Негативная позиция была выражена первым алжирским президентом в 1982 году в следующей лапидарной формуле:

«Как арабы, мы хотим быть. Однако быть мы можем только в случае небытия других».

Хотя некоторые современные арабские лидеры и интеллектуалы отдают отчет в необходимости смены традиционной идеологии, либерально настроенное меньшинство мусульманских стран захлестывает волна фундаментализма, интеллектуального террора и апологетики, старающейся оправдать традиционные подходы вместо поиска — с помощью анализа и самокритики — новых путей для реформ и изменений.

Бен— Белла открыто оправдывал покушения на тех лидеров, чью политику он не одобрял  это было общепринятой практикой еще во времена мамелюков, а также настаивал — после приобретения арабскими странами ядерного оружия — на ядерной войне против Израиля:

«Если нет другого решения, должна быть ядерная война, и это будет окончательное решение вопроса».

Такая всенародная демонстрация агрессивности и моральной безответственности возможна лишь при наличии монолитного сознания, совершенно безучастного к таким «частностям», как трагедия существования зимми. Эта позиция проистекает из полного забвения уроков истории и тотального отрицания права на существование восточных неарабских и немусульманских народов, чьи история, страдания и нрава как будто не имели и не имеют места в истории.

Следует отметить, что президент Садат в свое время революционизировал арабскую политику, а это говорит о попытке понять опасность ядерной эры и универсальную ценность национального суверенитета. Но, например, крайности реакции Фронта сопротивления арабских стран на его действия подтверждают, как много усилий еще потребуется для изменения политической идеологии, существовавшей на протяжении последних тринадцати столетий. Однако возникающее чувство дружбы между египтянами и израильтянами показывает, что душевная щедрость, свойственная человеческому роду в целом, может совладать с ошибочными политическими идеологиями и действиями правительств.




ПСИХОЛОГИЯ УГНЕТЕНЫХ: МОРАЛЬНОЕ ВЫРОЖДЕНИЕ И МОРАЛЬНОЕ ВЕЛИЧИЕ


СУПЕР ЭГО ДОМИНАНТНОЙ ГРУППЫ

Империалисты любых мастей всегда пытались оправдать себя тем, что они выполняют «цивилизаторскую» миссию, возложенную на народ, чьи победы свидетельствуют о прогрессе в распространении доброты, справедливости и благородства на Земле. Эксцессы же, связанные с завоеванием, — такие, как убийства, конфискации, депортации и угнетение, — обдуманно замалчиваются. Подразумевается, что покоренные народы встречали своих поработителей с распростертыми объятиями. История, таким образом, превращается в оправдывающую и прославляющую высшие ценности завоевателей. Легенды приписывают побежденным выдуманный макиавеллизм, усиливающий мифические достоинства победителей, а те, в свою очередь, описываются как истинные и великодушные герои.

Открытая практика подавления, санкционированная законом и властью, развивает и доминантной группе модели поведения, определяемые традицией, привычками и историей. Социологи, специализирующиеся в этой области, уже проанализировали поведение доминантной и угнетаемой групп. В настоящем исследовании будет достаточно указать на некоторые черты, связанные с деградацией групп, относящихся к категории зимми.

Но, во— первых, следует сказать, что нельзя читать историю народов зимми исключительно в версии победителей. Надо помнить, что умма рассматривала поведение зимми с точки зрения своих собственных ценностей: если зимми едет на лошади  он хвастун, а если носит белые и зеленые одежды — наглец. Таким образом, обвинения, выдвигавшиеся против зимми, должны интерпретироваться в свете ценностей и табу того общества, которое установило их. Более того, зависть и ненависть со стороны зимми. заметные в описаниях их поведения, зачастую выглядят недостоверными. Обвинения, выдвигавшиеся против зимми, — предательство, коварство, богатство, экономический монополизм, разрыв зимми, — самим своим постоянным повторением провоцируют, по всей видимости, наказание — в особенности, если вспомнить, что доминантная группа оставляет за собой право отменить зимми, когда ей это заблагорассудится. Отчеты консулов 19 го века дают противоречивые версии и интерпретации одних и тех же событий. Поэтому при исследовании этих текстов необходимо проявлять осторожность, так как нельзя забывать о том, что зимми были лишены права свидетельствовать в мусульманских религиозных судах. Более того, принцип коллективного наказания, делающий всю общину ответственной за прегрешения одного или двух ее членов, даже и не применявшийся повсеместно, добавлял еще один фактор нестабильности к ситуации, в которой находились зимми.

Мы отнюдь не собираемся утверждать, что зимми были более добродетельны, нежели их завоеватели. Человеческая природа — всегда та же, те же достоинства и недостатки существовали у обеих групп.

И все же самым страшным грехом зимми в глазах их завоевателей было то, что они являлись наследниками цивилизаций, наук, земель и богатств, ставших частью их. Их трагедия была по сути дела политической, поэтому можно сказать, не боясь впасть в противоречие, что ислам в качестве религии терпимо относился к евреям и христианам как к «народам Книги». Действительно, именно это противоречие между религиозной терпимостью ислама и политическим угнетением дало возможность народам зимми сохраниться, пусть и в отсталом состоянии.




ВЫТАЛКИВАНИЕ И ИЗОЛЯЦИЯ ЗИММИ

Моральный и интеллектуальный уровень общин зимми зачастую зависел от их лидеров. Если последние были невежественны и коррумпированы, уже деградировавшая община еще глубже погружалась в состояние стагнации. Решающая роль лидеров общин особенно заметна в периоды насильственных обращений, когда находившаяся в нерешительности масса обыкновенно следовала примеру тех, кто руководил общиной и отвечал за сохранение ее духовных ценностей. Ситуация, в которой оказалась знать зимми, не была лишена определенных противоречий. Будучи посредниками между массами зимми, которыми они управляли, и мусульманскими властями, использовавшими их в своих целях, лидеры общин нередко становились проводниками и защитниками политики угнетателей, так как не могли преодолеть соблазн привилегий, предоставлявшихся им как лицам, выполнявшим определенные функции.

Такое поведение, позволявшее им добиваться для себя всевозможных выгод, поддерживало их власть над общиной. Знать зимми была тем более предана правителям, что ее престиж и особая позиция в обществе целиком зависели от прихоти тиранов. Осознающие ответственность (также находящиеся под влиянием и классовых интересов) лидеры общин, создавая механизм их подавления, способствовали сохранению этих общин, пока не созрели условия для процесса эмансипации в Европе. Отмена зимми позволила высвободиться силам, выступавшим против деспотизма местной знати, что привело к аналогичным кризисам во всех общинах национальных меньшинств, не ассимилированных умма.

Комбинированный эффект экономической мощи знати, духовной ауры ученых и власти священства помогали поддерживать единство общин. Однако умаление роли общественного мнения вело к появлению перебежчиков. Амбициозные индивидуумы отвергали попытки быть униженными доминантной группой, чьей культурой и славой они восхищались. Всевластье общинной знати расстраивало личные планы. Поэтому в крайних случаях у некоторых раздраженных интеллектуалов наблюдались такие индивидуальные и коллективные искривления мировосприятия, что это граничило с ненавистью к самим себе. Данный феномен стал в особенности очевиден после 1860 года, когда началась эмансипация христианских общин, и он частично объясняет также «арабский выбор» христианских интеллектуалов.

«Обращение» восточных христиан к арабизму имело далеко идущие последствия. Оно лишило их славной доисламской истории и низвело до уровня их арабо бедуинских завоевателей, которым они передали достижения своей культуры. Отказавшись от своей истории, своего языка и своей культуры, они превратились в неукорененный, изломанный, бессильный народ. Распались традиционные культурные и религиозные связи, поддерживавшие отношения солидарности и взаимопомощи между христианами зимми. И на этом разъеденном коррозией палимпсесте были написать мифы. Маскируясь под арабов, христиане боролись за свои арабские права, вместо того, чтобы бороться за свои права христиан. В течение периода европейской колонизации многие из них, борясь за национальную независимость арабов, смогли достичь большого влияния в культуре и политике, но положение их христианских общин, за исключением общины ливанских христиан, не улучшилось по окончании этого периода. Евреи выбрали другой исторический путь. Их редко увлекал панарабизм, они не играли никакой политической роли, но были, тем не менее, вытеснены из умма. В заключение следует сказать, что иудео христианский эксперимент существования на протяжении тринадцати столетий в дар ал ислам закончился полной неудачей.

У большинства зимми вполне естественными были причины жаловаться не только на угнетение внутри общины со стороны общинной знати, но и на притеснения извне. Но всякое отрицание иерархической структуры внутри общины, необходимое для ее полного освобождения, потребовало бы политической программы и политической организации. Однако это не просто было невозможно в положении зимми и при наличии соответствующего окружения — это означало бы акт самоубийства. Восстание внутри общины поставило бы под удар регулярную выплату налогов и иных поборов. Оно привело бы к массовым репрессиям со стороны мусульман, поскольку зимми были терпимы лишь как данники. Таким образом, эта система эксплуатации, функционировавшая с помощью общинной знати, — система, гарантировавшая сбор дани, — была и единственной, делавшей возможным само существование общины. Восстание против знати в то же время легально санкционировало бы физическое уничтожение членов непокорной общины и конфискацию их собственности.

И более того, уровень жизни народов, в среде которых находились зимми, делал их восстание немыслимым. Отсутствие прессы, дорог, опасности передвижения и враждебное окружение усиливали моральную и физическую изоляцию анклавов зимми, бывших вкраплениями внутри остального населения, раскиданными на огромных пространствах, беспомощными в столкновениях с властью и политикой дискриминации. Ко всему этому следует добавить разногласия между самими общинами, разделенными фракционной ненавистью, обдуманно поддерживавшейся и разжигавшейся доминантной группой.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   19   20   21   22   23   24   25   26   ...   44




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет