Бюллетень содержит данные за период с 22 апреля 2011 по 29 апреля 2011 Информационные услуги для Вашего бизнеса

Зюльтская штаб-квартира Dittmeyer‘s Austern-Compagnie так же функциональна и непритязательна, как и видавший виды внедорожник компании, доставляющий рыбаков на берег. В паре сотен метров от моря расположена низкая постройка с деревянным фронтоном (более серьезное строительство на острове жестко ограничено постановлениями местных властей — надо сохранять туристическое обаяние региона). Издали она кажется обычным складом, но скрывает высокотехнологичную начинку — пятнадцать бассейнов с проточной морской водой, способных принять до двух миллионов устриц одновременно.

— Раньше устриц можно было оставлять зимовать в море практически без риска. Но последние два-три года у нас особенно долгие и холодные зимы, мы совсем не чувствуем изменения климата. Именно поэтому нам важен зимний наземный комплекс, куда в ноябре мы переселяем устриц на всю зиму. И только в марте-апреле снова отправляем их в море, — объясняет Бине Пёнер.

— А если не заберете устриц на зиму?

— Ну смотрите: вода замерзает при минусовых температурах, а у нас в ваттах сильные приливы и отливы, при низкой воде устрицы лежат на сухом берегу. Если отлив пойдет при минусовой температуре, когда море будет подо льдом, то льдины просто лягут сверху на устриц и подавят их. А если в это время дует сильный ветер, льдины смерзнутся с «устричными столами», а потом придет прилив и их смоет.

Бине Пёнер надевает длинные резиновые перчатки и рывком выдергивает из бассейна ящик с сотней моллюсков. Только что открытые створки раковин немедленно схлопываются. Хозяйка улыбается:

— Устрицы — это животные, филь­трую­щие воду. Когда они находятся под водой, они расслабляются и открывают раковину. Они постоянно едят: за час профильтровывают до двадцати литров воды, отфильтровывая планктон и превращая его в важные для человека минералы и витамины. В наших бассейнах происходит то же самое. Пока устрицы лежат в них под водой, они фильтруют воду и едят. Но регулярно мы спускаем воду, симулируя отлив. Тогда устрицы закрывают створки. Это очень важно, потому что так мы тренируем мышцы устриц, чтобы они могли держать створки закрытыми долгое время — достаточное для того, чтобы пережить последнее путешествие, к покупателю, — исполнительный директор рассказывает о моллюсках с такой любовью, как если бы это были поросята или овцы.

Все то время, пока мы разговариваем, вода в емкостях с устрицами кипит от поднимающихся пузырьков: гудящие насосы нагнетают в бассейны воздух.

— Построить этот комплекс было сложно?

— Первоначальные инвестиции были очень велики. Нам нужно было построить зимнее помещение. Надо было протянуть водопровод — для работы фермы необходимо постоянное снабжение морской водой. Это вообще главный элемент наземной конструкции фермы. У нас мощнейшие насосы, которые засасывают воду из моря и сливают ее обратно. А у них очень большое потребление электроэнергии, к тому же они должны регулярно обслуживаться, потому что вода очень соленая и йодсодержащая. Крайне агрессивна к любому виду техники, к металлам. Здесь, у моря, все ржавеет быстрее. Обычно мы ежегодно проводим большое техобслуживание и несколько раз в год — текущие проверки. Нагнетающие воздух насосы работают постоянно, это тоже большое потребление электричества. Прибавьте сюда другие текущие расходы. Вы уже видели, у нас много ручной работы, высокие трудовые издержки. У нас четыре постоянные ставки рыбаков, работающих с устрицами, плюс две сотрудницы в бюро, занимающиеся бумажной работой. Кроме того, у нас работает бистро, где задействовано еще четыре сотрудника. Это важная часть бизнеса, не какое-то побочное производство.

Регулярно мы спускаем воду, симулируя отлив. Тогда устрицы закрывают створки. Так мы тренируем мышцы устриц

Завтрак на ферме

Через стекло зала с бассейнами видно расположенное в соседнем помещении бистро. За скромным деревянным столом сидит пожилая пара — то ли островитяне, то ли приехавшие не в сезон туристы. Не вставая из-за стола, клиенты могут увидеть, как из бассейнов достают очередной ящик с устрицами, предназначенный для бистро.

— Когда мы начали бизнес, у нас была только ферма, Austern-Compagnie, — объясняет Бине Пёнер. — Но к нам сразу начали заходить интересующиеся жители острова. Они хотели знать, что мы делаем, каковы устрицы на вкус и можно ли их у нас попробовать. А если люди интересуются, то почему бы не открыть маленькое заведение? Появилось бистро. Мы предлагаем устрицы в разных видах — не только сырые, но и запеченные или тушеные. Причем можно заказать даже одну штуку. Это дает возможность завоевать тех людей, которые никогда не пробовали устриц. Мы также устраиваем экскурсии по предприятию, всего минут на сорок, — один из наших рыбаков рассказывает об истории разведения устриц, о нашей нынешней работе.

— Экскурсии бесплатные в рамках маркетинга или это тоже способ получения дохода?

— Вначале были бесплатные, но потом мы увидели, что они обходятся нам в определенную сумму: на время экскурсии приходится останавливать работу в зале с бассейнами, сотрудник должен готовиться какое-то время, потом убирать помещение — а это все стоит денег. Поэтому мы сделали экскурсии платными.

В соседнем зале начинает гудеть машина упаковки готовых коробок, сотрудники складывают устрицы в фанерные ящики, предварительно постукивая ракушками друг о друга. «Это самый простой тест. Если звук звонкий, значит, устрица закрыта. Если он глухой — то створки сомкнуты неплотно и из них вытекла жидкость, такая устрица не может быть отгружена», — поясняет работник. В коробке устрицы обложены сухими стеблями тростника — раньше он тоже был с Зюльта, но теперь местный тростник почти полностью уходит на любимые туристами крыши домов, а для упаковки приходится закупать сырье в Венгрии. Отгрузка готового товара тоже все время усложняется, жалуется Бине Пёнер.

— Мы находимся на острове и должны отсюда управлять логистикой. А транспорт — это еще одна большая статья расходов, причем мы способны повлиять на нее в столь же малой степени, как и на цену электроэнергии. Мы отгружаем устрицы пять дней в неделю: на специальных грузовиках-холодильниках они отправляются в Падборг в Данию, в немецкие Бремерхафен и Куксхафен, а также в аэропорт Франкфурта. Но на Зюльт нет дорог, а значит, все грузовики должны заплатить за пользование паромом или автопоездом, что делает транспорт более дорогим — проезд грузовика на остров стоит лишних 580 евро. И грузовик никогда не уезжает заполненным на 100 процентов, — сетует госпожа Пёнер.

— Но почему тогда просто не перевести компанию на другой берег пролива?

— На Зюльте отменное качество воды. А это жизненно важно для устриц — они же фильтрующие животные, они хорошо себя чувствуют, только когда живут в хорошей воде. Евросоюз регулярно проводит исследование качества воды в Европе, и высшую категорию А получают только три участка: часть ирландского побережья, откуда мы берем молодых устриц, часть шотландского побережья и наша часть Северного моря, у Зюльта. Здесь нет мореходства, промышленности, поэтому вода отличается даже от той, что на другой стороне пролива.

Вопрос вкуса

Глядя на то, как методично запаковываются коробки с устрицами и как на них наклеиваются ярлыки с датой производства, трудно поверить, что находишься в Германии — стране, меньше всего ассоциирующейся с устричным производством.

— Германия традиционно воспринимается больше как страна колбасок, а не страна устриц, — соглашается Бине Пёнер. — Но потребление устриц — это не вопрос моды, это вопрос вкуса. Вы либо любите устриц, либо нет. У зюльтских устриц четкий, чистый и тонкий вкус, поэтому они пользуются все большей популярностью. А вообще, на Зюльте устриц добывали еще тысячу лет назад. Наши предки ловили устриц с рыбацких лодок — тогда моллюски еще жили в открытом море, на устричных банках. Их поставляли к королевским дворам Пруссии и Дании и дальше, вплоть до России. В результате их больше не осталось, и сегодня эти банки в основном превращены в места выращивания мидий, поскольку устрицы там все выловлены.

— Но ведь те устрицы были другого вида, плоские.

— Да, наш нынешний вид — это Crassostrea Gigas, его начали разводить в Германии только в 1976 году, благодаря исследовательскому проекту федеральной службы рыболовства. До этого тоже были попытки восстановить популяцию устриц, но они не увенчались успехом сначала из-за холодных зим, а потом из-за войны. Так что в выращивании устриц в акватории Фризских островов была пауза в несколько десятилетий. Хотя, например, наша технология, с выкладыванием устриц на «столы», — старая, традиционная. Есть, впрочем, еще система выращивания на линях — устрицы закрепляются на длинных линях, натянутых в воде. Но у нас она не работает, потому что здесь часто бывают сильные штормы, при которых урожай просто унесло бы в море.

Краем уха я слышу, как по телефону сотрудница объясняет клиенту, какой нож для открывания устриц лучше купить в подарок отцу: «Он уже открывал их когда-то? Если нет, то лучше взять нож для начинающих, он дешевле, но при этом достаточно надежный. Кстати, он у вас левша или правша? Ну попробуйте вспомнить, как он держит вилку?» Выбор подарка оказывается не таким простым делом.

— Если однажды уже был сменен вид устриц, то почему бы не пойти дальше по пути селекции или генной инженерии?

— В принципе такие попытки делаются. Обычные устрицы — диплоиды, у них два набора хромосом. Но есть еще триплоидные устрицы: они растут быстрее, и у них более стабильное качество мяса. Понимаете, каждый раз, когда устрица размножается, она ослабевает — отдает много сил. А триплоиды не размножаются, они стерильные, потому у них качество мяса не меняется. Французские производители активно вкладываются в этот проект, верят в его успех. Однако мы хотим и дальше иметь абсолютно натуральный продукт. Да, летом более теплая вода стимулирует устриц к размножению. Но мы должны привыкнуть к тому, что в это время устрицы менее мясисты и им нужно больше времени, чтобы снова нарастить мясо.

— А готов ли потребитель мириться с менее стабильными показателями товара, нежели у конкурентов? Нет ли в этом угрозы для вашего бизнеса?

— Нет, конкуренции со стороны триплоидов мы не боимся. Я куда больше беспокоюсь о том, что цены на энергию и транспорт взлетят еще выше. Это главные досаждающие нам факторы, и мы не можем напрямую на них влиять. (Эксперт 25.04.11)

Barclays Capital обвиняют в том, что он играл ведущую роль в резком увеличении цен на продовольствие на мировых рынках.

Инвестиционно-банковское отделение Barclays Capital – крупнейший игрок в Великобритании в сфере биржевой торговли продуктами питания и один из трех крупнейших игроков в этой сфере в глобальном масштабе, по данным гуманитарной организации World Development Movement (Движение за мировое развитие).

Наряду с Goldman Sachs и Morgan Stanley BarCap является пионером в сфере разработки новых видов финансовых продуктов. Как считает WDM, эти новые финансовые продукты позволили пенсионным фондам и другим инвесторам, которым традиционно запрещено играть на изменении цен на продовольствие на товарных биржах, вкладывать деньги в рынки сырья.

Дебора Доун, директор World Development Movement, обвиняет Barclays в получении сверхприбылей за счет миллионов людей в бедных странах. "Во-первых, банк был участником рынка субстандартных ипотечных кредитов, теперь занялся продовольственными товарами, – приводит Guardian слова госпожи Доун. – Отсутствие прозрачности на этих рынках имеет сходство с ситуацией, которая привела к финансовому кризису в 2008 году. Как и любой иррациональный пузырь активов, инвесторы стремятся получить краткосрочную прибыль, несмотря на последствия".

Согласно оценкам WDM, BarCap, возможно, получил порядка 340 млн фунтов стерлингов в 2010 году от спекуляций на рынке продуктов питания. Точные цифры неизвестны, поскольку большая часть сделок происходит при помощи производных ценных бумаг – торги проводятся в частном порядке между банками и клиентами. Банки не публикуют точных данных с разбивкой о доходах внутри подразделений, в связи с чем WDM экстраполирует показатель Barclays из других данных, опубликованных компанией.

Индекс цен на продукты питания Продовольственной и сельскохозяйственной организации (ФАО) достиг рекордного уровня за последние месяцы, при этом резкий рост цен на основные продукты питания стал одной из причин нестабильности на Ближнем Востоке и в Африке, например в Тунисе и Египте. "Это, в частности, привело к панике и волатильности на международных рынках зерна, что также незамедлительно привлекло спекулятивные инвестиции на рынки зерновых фьючерсов и опционов. Возможно, в результате цены выросли еще больше", – говорится в заявлении Организации Объединенных Наций.

Barclays отказался комментировать позицию WDM, но указал в своем особом заявлении: "Barclays Capital проводит различные инвестиционно-банковские мероприятия, чтобы удовлетворить потребности всех наших клиентов по всем классам активов и из разных регионов". Банк добавил, что он действовал в качестве "посредника для наших клиентов во всем мире", а не торговал от своего имени.

Однако совсем откреститься от своего участия в спекуляциях на продуктовых рынках у Barclays вряд ли получится. "Я живу в развивающейся стране, и для людей в условиях нищеты, существующих на менее чем один доллар в день, там продовольственная безопасность является весьма реальной проблемой. Любое повышение цен на продовольствие – потенциальная катастрофа, иногда это вопрос жизни или смерти, – пишет читатель Guardian HappyValley. – Почему, когда мы думаем, что банкиры не могут опуститься еще больше, они поражают нас и делают именно это?"

"Можно подумать, что бедные трейдеры сырьевыми товарами создали высокие цены на продовольствие. Ничего общего с ограничением предложения и высоким спросом, – пишет ageslaveX14. – Не надо забывать огромные инъекции новых денег, вливаемых центральными банками с начала кризиса в 2007 году… Эти деньги предоставляются банкам, которые затем насосом вкачивают их в товары через свои торговые операции. Все эти новые деньги толкают цены вверх. Так что, да, торговля сырьевыми товарами создает повышение цен на продовольствие, но центральные банки так же виноваты, как и спекулянты".

По данным ООН, как заявил специальный докладчик Оливье де Шуттер, инвестиции в фонды Commodity Index выросли с 13 млрд долларов (7,9 млрд фунтов) в 2003 году до 317 млрд долларов в 2008 году. Производители и переработчики физических товаров уже давно используют товарные биржи для хеджирования рисков, таких как плохие урожаи. Но большая часть недавнего роста цен произошла за счет новых "структурированных" продуктов, изобретенных банками и проданных инвесторам.

Совет по финансовой стабильности предупредил, что сейчас видны все признаки пузыря на рынке сырья. Майкл Мастерс, менеджер хедж-фонда, который давал показания в сенате США относительно спекуляций на товарных рынках перед финансовым кризисом 2008-2009 года, соглашается, что рост цен сейчас является потенциально опасным. "На финансовые спекуляции в настоящее время приходится более двух третей рынка и лишь около 30% физических хеджеров", – сказал он.

Понятно, что такая ситуация требует экстренных мер. Мировые гуманитарные организации разработали ряд шагов, направленных на стабилизацию ситуации и помощь голодающим во всем мире, ведется постоянный анализ нынешнего продовольственного кризиса: проводятся межправительственные совещания по этому вопросу, создаются доклады, исследования, обзоры.

Все это остается каплей в море, поскольку замедлить рост реального спроса на продовольствие мировые организации не могут. Но некоторые шаги, по крайней мере по ограничению спекуляций по разгону цен на продукты, они предпринять решились, и обвинение Barclays, по-видимому, является первым звеном в цепочке подобных дел. Насколько реально доказать вину банка и будет ли он реально наказан в этом случае – остается большим вопросом, тем более что он далеко не первый и не единственный, кто выиграл от повышения цен на сырье. (Эксперт 27.04.11)

Цены на скот продолжают расти: молодняк стоит уже больше 120 долларов за сотню фунтов. Подобные цены стали результатом повышенного покупательского спроса за последние несколько месяцев. Хотя, некоторые эксперты утверждают, что намечается тенденция к снижению спроса, что произойдет, по прогнозам, уже летом текущего года.

Не смотря на рост объемов производства, спрос – на внутренних внешних рынках – продолжает оказывать влияние на рост рыночных цен, говорят аналитики. Все большее число потребителей покупает говядину, а объемы экспорта мяса остаются по-прежнему высокими.

"С сентября 2010 года объем экспорта говядины из США превышает объем импорта мяса, - говорит Крис Херт, один из ведущих рыночных аналитиков, - можно сказать, что сегодня мы наблюдаем довольно редкое экономическое явление. Таким образом, больше говядины поступает из страны, чем ввозится в нее, т.е. потребители вынуждены платить больше из-за некоторого сокращения объема поставок говядины на внутреннем рынке. И даже, несмотря на то, что объем производства говядины в США за последний год вырос на 1 %, объем поставок говядины на внутренние рынки снизился на 2 %".

Однако, некоторое сокращение потребительского спроса на внутреннем рынке на фоне растущих розничных цен на говядину могут оказать воздействие на формирование цен.

"Очевидно, что розничные цены на говядину достигнут показателя в 5 долларов за фунт уже в самое ближайшее время, поскольку это будет отражением высоких оптовых цен на говядину, которые установились на рынках этой весной, - говорит г-н Херт, - И все это происходит на фоне значительного давления на потребительский бюджет, поскольку цены растут не только на говядину, но и на другие продукты. Например, стоимость бензина уже превысила 4 доллара, поэтому повышение цены на говядину до 5 долларов может оказаться для потребителей непосильным бременем".

Кевин Пеннер, аналитик информационного портала AgTraderTalk.com, напротив, считает, что высокие цены на бензин могут стимулировать рост потребительского спроса на говядину: "Если цены на бензин будут продолжать расти, это приведет к тому, что меньшее количество людей будут пользоваться личным транспортом. Многие не захотят этим летом отправляться в дальние поездки, а останутся дома, где можно пожарить мясо на гриле. Эту тенденцию сложно будет отследить статистически, но скорее всего, ситуация будет развиваться именно таким образом".

Другим ценообразующим фактором, вне зависимости от спроса, является стоимость кормов для скота. На сегодняшний момент цены на зерно продолжают мчаться вверх. Многие аналитики считают, что скотоводам необходимо делать запасы зерна уже сегодня, даже, несмотря на высокие цены.

"Ситуация на зерновом рынке нестабильна, - говорит г-н Херт, - пока неясно, каков объем оставшегося запаса фуражного зерна, каким образом рост цен на бензин повлияет на уровень спроса на зерно со стороны производителей этанола, каким образом отреагируют иностранные покупатели, если поставки зерна сократятся еще больше. Помимо прочего, не стоит забывать о позднем начале посевного сезона в 2011 году и о значительном росте цен на новое зерно. Именно поэтому сложно делать какие-либо прогнозы относительно ситуации на зерновом рынке. Если рассматривать ситуацию на мировых рынках в общем, то можно смело утверждать, что в ближайшие годы нас ожидает значительное увеличение цен на скот. И тем не менее, скотоводам следует обеспечить себя запасами кормов на это лето, а также внимательно относиться ко всевозможным рискам, которые ожидают любого участника рынка". (Meatinfo 28.04.11)
Краб испачкан нефтью. "Ведомости". 29 апреля 2011

Минул год с разлива нефти в Мексиканском заливе, а малый бизнес в этом регионе до сих пор страдает от нехватки клиентов. Многие предприятия на грани разорения

По всему побережью Луизианы, Миссисипи, Алабамы и в некоторых районах Флориды небольшие рыболовные компании, рыбные рестораны и продавцы рыбы подсчитывают убытки за последний год. Медленные темпы восстановления бизнеса после взрыва на платформе Deepwater Horizon ставят под вопрос стабильность экономики в Мексиканском заливе, констатируют эксперты.

"Малый бизнес оказывает сильное влияние на развитие экономики региона, здесь вообще мало крупных корпораций", — говорит Келли Пейс, профессор финансов государственного Университета Луизианы. На долю небольших компаний приходится более половины ВВП региона без учета сельскохозяйственной отрасли. Что касается крупных организаций, то на местном рынке труда представлены только корпорация Northrop Grumman, авиабаза ВВС США Кислер и несколько казино. Остальные рабочие места — за малыми предприятиями, которые занимаются рыболовством и туризмом.

Точные цифры ущерба, нанесенного рыболовству и туризму прошлогодней аварией, пока не известны. По предварительному расследованию, проведенному Пейсом, 75% из 1500 малых компаний, ведущих бизнес в прибрежной полосе, начали нести убытки уже в первые полгода после разлива нефти. Сегодня компании боятся разорения.

Например, рыбак Майк Френетт из Венеции, штат Луизиана, немало обеспокоен ситуацией. В I квартале 2010 г. он выходил в море 74 раза. А за I квартал 2011 г. побывал в море всего четырежды. "Мы на 96% потеряли то, чем мы привыкли заниматься", — сокрушается он. Помимо рыболовства Френетт владеет еще и туристическим бизнесом. Его компания Redfish Lodge of Louisiana LLC возит туристов на рыбалку в море, предоставляет им питание и размещение на берегу. "Воды залива открыли для пользования, но наш бизнес так и не восстановился", — сожалеет Френетт.

Некоторые исследователи утверждают, что авария в Мексиканском заливе оказала минимальное влияние на экономику региона. Так, по данным исследовательского подразделения совета по бизнесу побережья Мексиканского залива, девять из 11 городов, расположенных вдоль побережья штата Миссисипи, получили большую сумму от налога с продаж в IV квартале 2010 г., чем в тот же период в 2009 г . При этом безработица составила 8,8% в декабре 2010 г. по сравнению с 9% в декабре 2009 г. Брайан Ричард, профессор департамента экономики и развития рынка труда в Университете Южного Миссисипи, связывает хорошие показатели с наплывом спасательных команд. "Однако компании типа BP всегда размещают своих сотрудников в крупных отелях. Другое дело — семья, которая отказалась от отдыха на море из-за разлива нефти. Такие семьи чаще всего заказывают отель с одним только завтраком, и именно они были основными клиентами небольших гостиниц на побережье", — говорит он.

Френетт говорит, что продает рыбу в основном за пределами штата, но и там многие клиенты боятся, что вода заражена. В прибрежной полосе постояльцы его гостиниц редко заказывают свежую рыбу, а туристы, отправляющиеся на рыбалку в море, выкидывают обратно весь улов. Ричард из Университета Южного Миссисипи считает, что страхи клиентов Redfish Lodge преувеличены. "Тесты показывают, что мы подаем не отравленную рыбу", — уточняет он.

В городе Пикейне (штат Миссисипи) владелица семейного рыбного ресторанчика Анджелл Карбон обслуживает клиентов только четыре раза в неделю вместо пяти. Количество клиентов ее компании Dockside Seafood & Specialities сократилось на 60%. Отсутствие клиентов, снижение объема продаж рыбных изделий и колебание цен на рыбу привели к сокращению потока наличности в кассе компании. "После аварии в заливе я едва свожу концы с концами", — говорит она. Недавно посетитель ресторана пожаловался, что краб, которого ему подали, испачкан нефтью. Карбон попыталась убедить клиента в том, что это просто песок, но он все равно заказал другое блюдо.

C подобными проблемами столкнулся и фешенебельный ресторан Sycamore House LLC в городе Бей-Сен-Луи в прибрежной зоне. Чтобы привлечь клиентов, его владельцы Майкл Истэм и Стелла Ле Гардер расширили меню, включив детские и не очень дорогие блюда. "Я каждый день наблюдаю, как работники BP очищают прибрежные воды, но не уверен, что там еще осталась нефть. Слухи ходят разные, а мы каждый день боремся за выживание", — говорит Истэм.

Сколько зарабатывали

По данным бюро переписи населения США, 97% компаний в Мексиканском заливе – маленькие, в каждой работает менее 20 наемных сотрудников. Раньше улов рыболовных компаний, рыбачащих в прибрежной полосе, составлял в среднем 1 млрд фунтов (453,5 млрд кг) рыбы в год стоимостью в $520 млн. 55 000 отелей, расположенных вдоль побережья, зарабатывали ежегодно около $95 млрд, предоставляя 1,2 млн рабочих мест местному населению. (Ведомости 29.04.11)