Цареубийство

часть горла брюнета.
Единственное, что мог сделать Джордж — хныкать, впиваясь длинными ногтями 
в плечи Дрима сквозь толстую ткань. Маленький кусочек логики, который еще 
остался в его мозге, кричал о том, что все это — плохая идея. Но Джордж 
молчал, позволяя Дриму оставить красный след на своей бледной шее, и он 
знал, что эта отметка обязательно станет фиолетовой к утру. Ее обязательно 
будет видно из-за во воротника, ее увидит любой, кто сможет приглядеться.
Но смысл был в другом. Он оставил след не из собственнических чувств, а для 
того, чтобы он служил болезненным и ярким напоминанием. В голове Дрима это 
не должно было увидеть все королевство. Это должен был увидеть Джордж. 
Чтобы он, смотря в зеркало, видел отметину в форме укуса слева в центре на его 
бледной шее, достаточно яркую, чтобы заполнить все его мысли 
воспоминаниями об этом. О том, как он сидит голый на коленях Дрима, корчится 
под его хваткой, о тех стонах, которые срывались с его губ каждый раз, когда 
11/16

Дрим кусает его шею.
Как будто самого трона было бы недостаточно для напоминания.
Когда Дрим придвинулся, чтобы оставить еще один след, Джордж резко дернул 
его за воротник. Ему удалось выплюнуть одно маленькое слово «хватит» между 
всеми своими тяжелыми вдохами. Он сказал это настолько тихо, что даже не 
был уверен, услышал ли его блондин. Но он услышал. Это заставило его издать 
тихий смешок куда-то в шею Джорджа, он убрал руки с его талии чтобы снять 
рубашку с себя и наконец обнажить торс.
Джордж не стал терять времени зря, наконец получив то, чего он так долго 
хотел. Он скользнул ладонями по груди, медленно придвинулся ближе, 
подпрыгивая в нетерпении на бедрах Дрима, и затянул его в новый поцелуй.
Однако, он длился недолго. Дрим быстро разорвал его, прижал три пальца к 
нижней губе Джорджа, не удивленный рвением, с которым он взял их в рот. 
Дрим резко пихнул их дальше, упираясь в сомкнутые губы, заставляя Джорджа 
скулить и работать языком, облизывая каждый дюйм чужих пальцев, пока 
блондин не вытащит их.
— Ты хочешь этого?
Это звучало бы хорошо, если бы его тон не был таким зловещим. Это выглядело 
бы хорошо, если бы это не было сказано в паре с его теперь уже фирменной 
улыбкой на его лице, такой же, как на маске, разбитой об пол. Он провел одетой 
в кожаную перчатку рукой вниз, скользнул вокруг спины Джорджа, прижав 
палец к его дырочке, заставляя его скулить и прижиматься к нему.
Дрим убрал руки и Джордж захныкал.
— Я хочу услышать твои слова.
Джордж сглотнул, и Дрим увидел, как дернулось его горло:
— Да, пожалуйста.
Дрим улыбнулся еще шире, наконец проникая кончиком пальца и плотно 
прижимая свою руку к Джорджу. Тот мгновенно заскулил в ответ, стараясь 
втянуть в себя еще больше. Но блондин двигался медленно, мучительно 
медленно, кружил пальцем внутри него, стараясь растянуть. Он добавил второй 
палец, позволив скользкой коже скользить достаточно быстро, чтобы заставить 
его скулить и стонать.
— Пожалуйста.
Дрим не знал, что голос короля может звучать ещё более отчаянно. Это 
заставило верхнего засмеяться себе под нос, надавливая, чтобы войти вторым 
суставом. Джордж вскрикнул, резко откинув голову назад, его корона снова 
сдвинулась, но он поднял голову наверх прежде, чем та успела окончательно 
упасть с его головы. Дрим прижал свободную руку к бедру Джорджа, вонзив 
тупые ногти в его бедро.
— Не теряй свою корону сейчас, — поддразнил его Дрим. — Как еще я могу 
12/16

знать, что ты мой король? — Джордж застонал, услышав напоминание об этом. 
— Ты ведешь себя достаточно отчаянно, чтобы заставить меня забыть, милый.
Посреди ответного стона Джорджа Дрим полностью ввел палец. В его уши 
врезался еще один милый стон, и он попытался двинуть пальцем внутри 
брюнета так, как только мог с того угла, в котором находился. Он упивался тем, 
насколько напряженным был Джордж.
— Еще, — пробормотал нижний. — Дрим, пожалуйста, еще.
Дрим резко вдохнул, но, тем не менее, послушался. Его второй палец все еще 
заставлял Джорджа скулить, несмотря на его просьбу, и брюнет уронил голову 
на плечо Дрима. Он прижал холодный металл короны к горячей коже верхнего, 
температура была настолько разной, что тот зашипел. Он сильнее двинул 
пальцами, наслаждаясь жалким нытьем, которое он слышал на своем плече, 
прижал пальцы к ободку Джорджа, разводя их ножницами.
Слюна стала течь на плечо Дрима, и у него просто не было другого выхода.
Он снова вошел пальцами в Джорджа, его движения были небрежны из-за 
отсутствия смазки и нетерпения. Его член пульсировал в том месте, где он был 
зажат между телами, снова твердый, как скала, и ему не помогало ощущение 
того, что член Джорджа прижат к нему сбоку.
Итак, после еще одного толчка двумя пальцами, он ввел третий. Это заставило 
Джорджа заскулить громче, чем раньше, заставило его впиться зубами в 
обнаженное плечо Дрима, на что тот застонал и снова резко толкнулся 
пальцами внутрь. Он сдвинулся вперед всем телом, сильнее прижался лицом и 
зубами к плечу Дрима, заставив его сильнее впиться пальцами в бедро 
брюнета — достаточно сильно, чтобы оставить синяки в форме пальцев на 
поверхности кожи.
Дрим двигал пальцы внутри него, позволяя грубой коже касаться Джорджа так, 
как ему хотелось, затем он вытащил пальцы, не задумываясь. Джордж медленно 
поднял голову с плеча Дрима, губы его были открыты и блестели от слишком 
большого количества слюны.
Дрим взял Джорджа за талию обеими руками, приподняв его тело, чтобы 
наконец усадить его так, как нужно. Он посмотрел на Джорджа, на его губах все 
еще расплывалась дерзкая улыбка. Джорджу она бы явно не понравилась, если 
бы Дрим не был таким горячим. Брюнет позволил ему резко войти внутрь себя, 
достаточно резко, чтобы вырвать крик из искусанных губ.
У него не было времени привыкнуть. Дрим крепко держал Джорджа, толкая его 
вверх с достаточной силой, чтобы сдвинуть корону на его голове. Парень впился 
длинными ногтями в плечи блондина, оставляя розовые царапины на спине и 
груди. Он беззастенчиво стонал в потолок, его голос был достаточно громким, 
чтобы отражаться от стен почти пустой комнаты.
Блондин потянул Джорджа вниз, чтобы войти сильнее. Он практически прижал 
его к члену, думая не только о том, насколько красивым было его лицо, когда он 
его трахал, но и о том, как его корона сверкала в лунном свете.
Звук «кожа к коже» был почти таким же громким, как стоны брюнета. Этот звук 
13/16

отражался от стен каждый раз, когда Дрим резко тянул тело Джорджа вниз.
Джорджа освещал серебристо-синий цвет. Он освещал не только его волосы — 
еще и его бледную кожу, и веснушки, рассыпавшиеся на ней, его глаза красиво 
сияли, лунный свет подчеркивал резкость его подбородка и скул. Возможно, он 
был частью греха.
Дрим слегка изменил свое положение, это было едва заметно, пока он снова не 
толкнулся вверх, и Джордж практически закричал у него на коленях. Звук, 
который он издал, был приглушен и вырвался со стоном из его рта.
— Здесь!
Дрим застонал, толкаясь, чтобы снова попасть в то место. Он услышал еще один 
прекрасный громкий звук, еще один стон, заполнивший его разум. Так он резко 
врезался внутрь Джорджа снова, и снова, и снова — пока все эти громкие звуки 
не слились воедино, и он задевал простату брюнета с каждым толчком.
Тонкие ручейки крови потекли по груди Дримa. Он не заметил укуса до тех пор, 
пока не почувствовал, как на пальцы Джоржа попала малиновая жидкость, 
окрасившая кончики его пальцев в красный цвет, который смотрелся на тонких 
и бледных руках безумно горячо.
Он позволил этим ногтям еще глубже впиться в оставленные им следы, 
позволил им резко двигаться вверх и вниз по бороздкам, оставленным на его 
коже. И когда Джордж стал кусать свои губы, а рот открылся шире, Дрим 
остановился. Отпустил его бедра и уронил тело Джорджа вниз, услышав еще 
один звук удара кожи о кожу, наблюдая, как чужие глаза широко открываются и 
наполняются слезами.
— Я так близко… — взмолился он, царапая тело Дрима ногтями. — Пожалуйста.
Блондин засмеялся.
— Я еще не закончил с тобой, милый.
Он стащил Джорджа с колен, очарованный дрожью его ног, и тем, как его тело 
грозило рухнуть на пол. Дрим поддержал его, положив руки на освещенные 
луной плечи, встал на свои дрожащие ноги и повернулся, чтобы оказаться 
позади Джорджа.
Затем он толкнул его к трону, наслаждаясь стоном, который он издал, когда его 
тело столкнулось с твердой поверхностью. Дрим подтолкнул его в ту позу, 
которую он хотел — руки перекинуты через один подлокотник, а его бедра — 
через другой и, не теряя времени, вошел обратно внутрь него.
Джордж снова всхлипнул, позволив Дриму схватить себя за волосы и откинуть 
его голову назад. Он начал царапать подлокотник трона, пока не испугался, что 
может оставить следы. Но, возможно, это был не страх — возможно, он просто 
хотел отдать небольшую дань уважения этому важному для себя предмету. 
Пусть он и хотел разрушить все королевское так же сильно, как Дрим разрушил 
его, безжалостный в том, как он врезался в его тело.
Дрим наклонился, чтобы перекинуться через спину Джорджа, прижался виском к 
14/16

прохладному металлу короны, все еще изящно лежащей на его голове, позволил 
своему тяжёлому дыханию опуститься на ухо Джорджа.
— Тебе это нравится? — засмеялся он. — Как будто ты склонился над троном? 
Так красиво и пошло, только ради меня, да?
Не в силах подобрать слова, Джордж только мяукнул. Его рот был открыт и 
слюна текла по подбородку, оставляя следы на поверхности под ним. Дрим 
слишком долго искал простату, но когда Джордж подвинул одно колено вперед, 
он нашел ее снова.
Было легко понять, что он попадал в нужные места, ведь комната была полна 
криков, которые становились все громче и громче. Дрим еще никогда не слышал 
такого красивого голоса, с таким акцентом, достаточно резким, чтобы смягчить 
эти непристойные звуки, достаточно громким, чтобы заглушить стоны, которые 
издавал сам Дрим. Достаточно громким, чтобы заглушить звук ударов кожи о 
кожу, идеально отражающийся от стен.
Когда Джордж кончал, он стал громче. Ему удалось выплюнуть что-то вроде 
«Близко!», прежде чем он кончил прямо на трон. Мысль о том, что Джордж 
портит важные для себя вещи смешалась с напряжением в комнате, стонами, 
криками, и Дрим тоже кончил прямо внутрь Джорджа с еще одним резким 
толчком, прежде чем упал ему на спину.
Они тяжело дышали, звуки смешивались с периодическим хныканьем Джорджа, 
пока Дрим наконец не встал. Он быстро вытер их обоих выброшенной рубашкой 
Джорджа, уронив грязную ткань у трона, в то время как сам натянул свою 
рубашку на исцарапанную грудь.
— Я сказал, что не убью тебя, — медленно произнес Дрим. — Но я никогда не 
говорил, что ты можешь ее оставить.
Он снял корону с головы короля и развернулся к выходу. Джордж наблюдал, как 
он приближается к двери в тронный зал в той позе, в которой его оставили — все 
еще опершись над троном с растрепанными волосами. Через его тяжелое 
дыхание и набитый слюной рот ему удалось промямлить свою последнюю 
просьбу.
— Ты вернешься завтра? — он задохнулся от этих слов. — Тогда ты сможешь 
оставить свою голову на плечах.
Дрим повернулся и посмотрел через плечо, смотря на уставшее тело правителя, 
освещенное серебряным светом. Сияния на этой бледной коже было достаточно, 
чтобы у него перехватило дыхание, но он не позволил себе смотреть слишком 
долго.
— Ваше величество, — он откашлялся, — я думал, вы обещали.
— Возможно, раньше, — Джордж повернулся к трону. — Это новое обещание.
Дрим задумался на мгновение.
— Что насчет сейчас? — он улыбнулся. — Ты хочешь, чтобы я убил тебя сейчас?
15/16

— Нет, — признал Джордж. — Я хочу, чтобы ты вернулся.
Примечание к части
Бета: well, what can I say...
ну зайдите вы в тг ну что я там как шизоидная что вам сложно.........
16/16