был какой-то знак. Может, хорошо, что все так вышло, иначе сейчас все было бы
намного хуже.
Я сидел и не понимал, что за сумятица в мыслях Релинского. Он же сам хотел
этого тогда, а теперь даже думает с облегчением, что ничего не произошло.
Ничего не понимаю, что же изменилось?
– В общем, очень неловко, что так получилось. Но меня волнует кое-что, что
произошло до этого. Тогда я задал тебе вопрос, а ты на него не ответил, – Олег
повернул голову и посмотрел на меня. – Скажи, Вить, ты любишь меня?
Я просто онемел, по нервам быстро побежали электрические разряды. Казалось,
что у меня даже пальцы задрожали. Я не мог поднять глаз и просто посмотреть
на Релинского. И тут во внезапно наступившей тишине, даже когда птицы стали
петь тише, я отчетливо услышал его мысли.
«Пожалуйста, скажи, что нет».
Ту-дум. Это громко ухнуло мое сердце и звоном отдалось у меня в голове.
Почему?
Мне казалось, что между нами что-то есть.
Почему теперь ты думаешь так?
Олег ждал от меня ответа. И что же мне ему ответить?
Я судорожно выдохнул и крепко сжал пальцы. А потом натянуто улыбнулся и
посмотрел на Релинского.
– Нет, не люблю.
«Слава Богу. Хотя… даже жаль. Обидно. Но теперь это не так важно. Дурацкая
ситуация».
– А почему ты спрашиваешь? – сглотнул я, старясь прервать поток мыслей. Его и
моих.
– Помнишь, мы с тобой разговаривали о том, что такое любовь? На самом деле,
тогда я еще не знал этого, не определился. У меня было достаточно партнеров –
и парней, и девушек. Ты мне понравился, ты был не похож ни на одного из них.
Ты стал мне интересен с самого первого дня. Я не жалею о том, что произошло
между нами. Но… теперь все изменилось.
– Что же произошло? – прошептал я.
– Теперь у меня есть невеста.
Я просто впал в настоящий шок. Невеста?! Но… как? Когда? Почему?
И… как же я?
– Это Маргарита, – как ни в чем не бывало продолжал Олег. – Наши семьи
решили произвести слияние компаний, общие инвестиции и прочее… Не важно.
Дело в том, что я знаю Марго с детства. Но теперь мы оба выросли, она стала
другой… Она похожа на римскую скульптуру. Я не знаю, как это объяснить. В
общем, она приезжает в Россию в следующем месяце.
275/340
– И ты женишься на ней?
– Не сразу, конечно. Пока объявлена только дата помолвки, – пожал плечами
Олег. А я просто не верил своим ушам, не верил происходящему.
– И что… ты любишь ее? – прохрипел я. – Или все дело только в договоре между
семьями?
– Это обычное дело. Но… когда я был в Италии, а там немного другая атмосфера,
я подумал: а может, хватит?
– Тебе всего восемнадцать.
– Увы, жаль, что приходится рано взрослеть.
– И тебя это устраивает? Устраивает такая судьба? – не выдержал я.
– Вить… я был готов к такой судьбе с самого рождения. Я не мажорный мальчик,
прожигающий деньги родителей. Я – наследник отцовского бизнеса. Тем более,
что в последние месяцы у него все хуже со здоровьем, если бы не это, может, все
сложилось бы иначе.
– То есть, ты хочешь сказать… – я потер губы и замолчал. Олег посмотрел на
меня, и в его взгляде читалась какая-то жалость.
– Может, мне стоит сказать, что мне не стоило втягивать тебя в это. Но ты сам
согласился. Тем более, ты должен был понимать, что это не навсегда. Мне просто
хотелось показать тебе другую сторону жизни.
– Мне было хорошо и на своей, – буркнул я себе под нос, чтобы Олег этого не
услышал.
– Любить способны все, и каждый делает это по-своему. Пол, возраст, статус в
этом не имеют никакого значения, я верен этому принципу. Но дело еще в том,
какое будущее у этих отношений. Здесь дело не только в сексе. У
гомосексуальной любви нет перспектив. И в конечном счете, это всего лишь…
– Чушь…
– Что? – не расслышал Релинский.
– Я сказал, что это чушь! – я встал со скамейки. – Что с тобой такое? Ты говоришь
одно, а делаешь другое. Зачем надо было делать такое со мной?! Если все это
заканчивается так…
Я замолчал, переводя дыхание и боясь, что предательские слезы выступят у меня
на глазах.
Что ты наделал?
Что ты наделал, Котов?
Глупо спрашивать: «А как же я?» Я сам во всем виноват. Это я открыл дверь и
сделал первый шаг.
И вот он, конец пути. Тупик.
Мне больно.
– Витя, – Релинский приподнялся со скамьи. – Он же сам сказал, что ничего не
чувствует.
– Да, я ничего не чувствую, – я поднял глаза и посмотрел прямо в лицо Олегу. – Я
276/340
не люблю тебя… Но что-то было, и это была не игра.
Словно я повторяю чьи-то слова. Внезапно в моей голове пронеслось множество
воспоминаний.
– Привет, тут не занято?
– Милашка.
– Ну вот, дожили. Олег притащил сюда какое-то отребье.
– То есть, если бы я был девушкой, то ты стал бы со мной встречаться?
– Какая разница: парень или девушка? Человек сам по себе остается
неизменным.
– Почему ты меня избегаешь? Только не ври.
– Надо жить здесь и сейчас. И если тебе чего-то хочется, то надо просто пойти и
взять. Ты ведь чувствуешь это, Котов? Чувствуешь же? Так почему же нет? Я
знаю, тебе хочется узнать, что это такое.
– Она любит его еще со школы.
– Он должен быть только моим и больше ничьим, поняли! И если бы он не
согласился после этого быть моим, то гнил бы в тюрьме, но у него была бы только
я!
– Ты так и хочешь прожить свою жизнь так, словно серая мышь?
– Но человек не вещь, которую можно присвоить себе. Поэтому надо просто
отпустить его и постараться забыть…
– Конечно, мы могли пойти вчера до конца, но тогда он бы просто сломался.
– Моя любовь к Сергею была не похожа ни на что. И одновременно в ней было все.
Я посмотрел на Релинского и слабо улыбнулся.
– Что ж, я рад за тебя. Мне от тебя ничего не нужно, и не нужно было никогда.
Что произошло, то произошло, и этого не изменить. Но лучше сделать вид, что
ничего не было. Ты пойдешь дальше в своей жизни, и мы больше не пересечемся.
А я… а у меня все еще впереди.
«Бедняга. Надеюсь, что и он скоро все забудет. Жаль, очень жаль. Но он прав,
эта странная встреча и ее последствия тоже имеют свой конец. Забавный
поворот судьбы».
Забавный поворот судьбы. И вправду, зачем все это? Может и была причина, по
которой мне суждено было познакомиться с Релинским. Не знаю, имело ли это
значение для Олега, но для меня – да.
– Тебя подвезти? – спросил Олег. – Наверное, это наша последняя встреча. Мы с
Валерой возвращаемся в нашу школу.
– Нет, я еще немного прогуляюсь, – повел я плечом, поворачиваясь в
277/340
противоположную сторону.
– Тогда пока. Прощай.
– Пока.
Я слышал его удаляющиеся шаги. Когда я обернулся, то никого, кроме меня, на
дорожке, скрытой в тени листьев, не было. Тогда я вдохнул аромат сирени еще
раз и заплакал.
278/340
|