Действующие лица: амедей жозеф катя белоснежка

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Та же декорация. Около девяти часов вечера. Когда занавес поднимается, сцена пуста. Звонок в дверь. Из кухни выходит Амедей с салфеткой в руке, дожевывая что-то на ходу. Он закрывает за собой дверь, идет через комнату. Снова звонок.

ДЕДЕ. Ох, не спрашивай! Я думал, там делов на полчаса, а застрял на целый день. Фараоны в меня вцепились, не хотели отпускать… Затрахали до смерти…

АМЕДЕЙ. Пожалуйста, без подробностей, на данный момент меня значительно больше волнует содержание сундука.

ДЕДЕ. Конечно, конечно… Вот только… появилась проблема… Маленькое осложнение…

АМЕДЕЙ. У меня тоже.

ДЕДЕ. Легавые тачку мне не вернули. Хотят сверить номера на двигателе, на шасси, черт знает где ещё.

АМЕДЕЙ. Значит, поедем на моей.

ДЕДЕ. Это ещё не все.

АМЕДЕЙ. Как «не все»?

ДЕДЕ. Мои кореши – ну те, у которых пресс… Короче, их тоже не вернули. У них там полная туфта с номерами. Раньше, чем через двое суток их не жди, вот оно как…

АМЕДЕЙ. Сорок восемь часов! Нет, это невозможно! (показывает на сундук). Сегодня утром он, может и был свежим, но через двое суток, точно, испортится.

ДЕДЕ. А морозилка у тебя есть?

АМЕДЕЙ. Такого размера – нет. И вообще, я не разрешу держать эту жертву покера рядом с продуктами!

ДЕДЕ. Тогда другого выхода нет. Придется по старинке: сбагрим его в Сену.

АМЕДЕЙ. Подожди, я ещё не сказал о своей проблеме. Понимаешь, родственник на меня свалился, приехал без предупреждения, отказать я ему никак не могу. Поскольку на втором этаже не протолкнуться, я ему предложил свою комнату, а он уперся и хочет спать только здесь, на диване. А раз хочет, значит, ляжет: упрямый, как осел.

ДЕДЕ. Он крепко спит?

АМЕДЕЙ. В том-то и дело, что нет. Возраст… Встает каждые полчаса.

ДЕДЕ. Ничего, у меня есть классное средство (достает из кармана коробку и протягивает Амедею). Вот, держи, действует безотказно. Из пушек пали – не проснется.

АМЕДЕЙ. Что это? Наркотик? Только этого не хватало!

ДЕДЕ. Какие наркотики? Обыкновенное лекарство, я сам его всегда на ночь принимаю.

АМЕДЕЙ. А оно правда действует?

ДЕДЕ. Точно тебе говорю! Две таблетки – и плюх – спишь, как убитый.

ДЕДЕ (разглядывая Жозефа). Ишь ты, классный прикид… (Амедею). Он что, тоже в бегах?

АМЕДЕЙ. (незаметно толкая Деде локтем). Познакомься, Жозеф, это Деде, друг дома… (Деде). Преподобный отец Жозеф, кюре прихода Сен-Флуньяк.

ДЕДЕ (пожимая руку Жозефу). Кюри при… Так он настоящий?

ЖОЗЕФ (Амедею). Что такое происходит в твоем доме? Все, кого я встречаю, спрашивают, настоящий ли я кюре? Надеюсь, что ты не занимаешься подделкой кюре?

АМЕДЕЙ. Вроде бы нет…

ДЕДЕ. Просто не часто увидишь кюре в доме тер…

АМЕДЕЙ. (перебивает)… в доме терпеливого, старого буржуа, живущего на маленькую пенсию. Не каждый может похвастаться, что у него остановился кюре!

ЖОЗЕФ. Увы, дитя мое, и кюре должен где-нибудь спать.

ДЕДЕ. Это вы точно, где-нибудь переспать должен и кюре…

АМЕДЕЙ. (подталкивает Деде к дивану). Ну вот что… Ты сядешь здесь, включишь телевизор и ПОМОЛЧИШЬ!
Из кухни выходит Катя с подносом, установленном чашками.
КАТЯ. Кофе готов… А, ты уже пришел, Деде!

АМЕДЕЙ. Поставь на стол, я сам разолью.

КАТЯ. Я и сама могу, мне не сложно.

АМЕДЕЙ. Нет, нет, позволь уж мне.

ДЕДЕ (подмигивает Амедею). Две таблетки – и плюх!

АМЕДЕЙ. Помню, не лезь… (Жозефу). Тебе сколько сахара?

ЖОЗЕФ. Спасибо, мне кофе не надо, я от него плохо сплю.

АМЕДЕЙ. Только не от моего. От моего будешь спать, как убитый.

ДЕДЕ. Точно, точно – плюх и все! Я вам гарантирую.

ЖОЗЕФ. Что даже в нем такого особенного?

КАТЯ. Его варила я.

ЖОЗЕФ. О, тогда я, конечно, выпью чашечку.

КАТЯ. Деде, тебе не хватило чашки, сейчас принесу (уходит).

ДЕДЕ. Давай, кидай! Что ты тянешь?!

АМЕДЕЙ. (незаметно кладет таблетку в кофе Жозефу). Я же тебя просил: смотри мультяшки и помалкивай!

ЖОЗЕФ. Почему ты так груб с нашим юным другом?

ДЕДЕ. Во, во, святой отец, он меня просто загрузил!

ЖОЗЕФ. А вы не давайте себя в обиду. Мой двоюродный братец ужасный медведь, не так ли, сын мой?

АМЕДЕЙ. Воистину, отец Жозеф!

ДЕДЕ. Вот чего я никак не пойму: вы вправду родня или это все кликухи?

АМЕДЕЙ. На-ка программу, посмотри получше, говорят сегодня по ящику матч передают…

ДЕДЕ (берет программу). Не-е, сегодня ничего не должно быть… Я утром проверял.

КАТЯ (возвращается с чашкой и ставит её на стол). Пожалуй, я тоже выпью кофе.
Пока Амедей разливает кофе, повернувшись к залу спиной, Жозеф галантно протягивает свою чашку Кате.
ЖОЗЕФ. Не пробрезгуйте, я из неё не пил.

КАТЯ. Спасибо, вы так любезны. (Берет чашку).

ДЕДЕ (листая программу). Конечно, сегодня ничего нет, я же говорил. Это завтра: Бордо – Сен-Этьен…
Из кухни доносится страшный грохот и звон разбивающейся посуды.
АМЕДЕЙ. Господи! Опять! (бросается на кухню).
Катя, не зная, куда поставить чашку, передает её Деде и уходит. Жозеф берет со стола новую чашку.
ДЕДЕ. Да-а, Бордо-Сен-Этьен, классный будет матч… Вы смотрите футбол, святой отец?

ЖОЗЕФ. Конечно, но вообще я предпочитаю регби.

ДЕДЕ. А я, признаюсь, грешен, обожаю футбол!

ЖОЗЕФ. Ну, это грех не смертельный, он вам простится… кто вы по профессии?

ДЕДЕ. По профессии?… то есть… чем занимаюсь?… Я… э-э… импресарио.

ЖОЗЕФ. Прекрасное занятие: Вы, наверное, работаете со звездами?

ДЕДЕ. Э-э… нет. Все больше с начинающими, но зато они у меня быстро идут в дело. И уж пашут круглые сутки…

ЖОЗЕФ. Похвально. От всей души благословляю ваши начинания. Молодежь нужно приучать к труду. Только постоянные упражнения возвышают душу и укрепляют тело, превращая дебютанта в профессионала высшего класса!

ДЕДЕ. Вот, вот, я то самое говорю моим девочкам…
Из кухни возвращается Амедей.
АМЕДЕЙ. Так я и думал – это опять Кики. Целая стопка тарелок! (подходит к развалившемуся в кресле Деде). Ну что, есть сегодня матч?
Деде вместо ответа протягивает ему программу. Катя выходит из кухни.
КАТЯ (Жозефу). Остался последний кусок торта. Если хотите, я его сейчас принесу.

ЖОЗЕФ. С удовольствием! Но вам совершенно не зачем трудится: я сам пойду и там воздам ему должное.

ДЕДЕ. Обижаешь. Он, между прочим, благословил меня и пожелал дальнейших успехов в работе.

АМЕДЕЙ. Что?

ДЕДЕ. Шучу, шучу, а если серьёзно, у меня к тебе есть разговор. Наклевывается обалденное дельце: беру тебя в долю, только я и ты, больше нам никого не надо. Ну, как, согласен?

АМЕДЕЙ. Это подождет. Сейчас главное – сундук… Значит так, спустимся в подвал, там у меня валяется старая наковальня, килограммов в двадцать, привяжем к трупу, чтоб не всплыл.

ДЕДЕ. Наковальня – самое то, а ковер я заберу. Он бешеные бабки стоит.

АМЕДЕЙ. Вместо него возьмем кусок брезента. Давай, поторапливайся, пока святой Жозеф лакомится тортом!
Встают, идут в прихожую. Проходят мимо сундука.
ДЕДЕ (показывая на сундук). Это надо ж было так обнаглеть!

АМЕДЕЙ. Действительно, но предупреждаю заранее: следующим покерным наглецом занимайся сам. О сундуке прошу забыть.

КАТЯ (собирает чашки, ставит их на разнос). Нет, нет, спасибо! В другой раз…

ЖОЗЕФ. А в Сен-Флуньяке я им отслужу! Всем отслужу! Без перерыва на обед! Уходить будут, только прослушав всю программу! Нон-стоп! А? Гениально?

КАТЯ (пятясь). Конечно, конечно…

БЕЛОСНЕЖКА. Что у нас сегодня по ящику? (включает телевизор).

КИКИ. Эй, девочки, я что, одна буду мыть посуду?

БЕЛОСНЕЖКА. А разве там осталась посуда? Ты же все расколотила!

КИКИ. Заткнись, черномазая! Сама меня толкнула…

БЕЛОСНЕЖКА. Кто тебя толкнул? Я? Ах ты деревенщина косолапая! Чтобы я тебя толкала! Да я гибкая, как пантера!

КИКИ (Кате и Жозефу). Она путает пантеру с павианом.

ЖОЗЕФ. О, как красиво! Господи Иисусе, какая красота!

КИКИ. Подумаешь, я тоже так могу. (Подходит к Белоснежке, повторяет за ней движения танца).
Катя с подносом уходит на кухню, сокрушенно качая головой. Жозеф смотрит на танцующих девушек, возбуждаясь все сильнее. Наконец, он встает между ними и тоже принимается танцевать. Открывается дверь из прихожей. Амедей и деде застывают на пороге, остолбенев. Амедей медленно достает из кармана коробочку со снотворным, читает вкладыш. Тем временем троица, выделывая все более смелые па, сугьком скрывается за дверью на кухне.
АМЕДЕЙ (выключая телевизор). Две таблетки – и плюх? Как убитый?

ДЕДЕ. (идет за ним еле волоча ноги). Подожди, подожди, наверное ещё не подействовало… Я, когда одну приму, дрыхну, как сурок… А тут две, о чем ты говоришь… Подожди, вырубится… (падает в кресло). Ещё минут десять… самое большое (подавляет зевок). Вот увидишь…

АМЕДЕЙ. Кажется, это снотворное антиклерикального действия…
Дверь распахивается, в комнату вбегает Белоснежка.
БЕЛОСНЕЖКА. Эй, слышали? Ваш Жозеф кричит, что он миссионер и хочет крестить меня в ванной!
Вбегает Кики.
КИКИ. Во дает папаша Жозеф! Чем вы его опоили?

ДЕДЕ (сонно). Сейчас, сейчас…

КИКИ (увертывается от Жозефа). Эх, видно скучная жизнь в Сен-Флуньяке!

БЕЛОСНЕЖКА. В Габоне тоже была скукотища!
Обе убегают в прихожую.
АМЕДЕЙ. Жозеф, Жозеф, успокойся, остановись! Да что с тобой?

ЖОЗЕФ (останавливается перед Амедеем). В чем дело?

АМЕДЕЙ. Веди себя прилично, в конце концов!

ЖОЗЕФ. Вот ещё! Я прекрасно себя веду… А вы такие скучные… Фи!… Я вас сейчас развеселю (оглядывается). Хотите, спрячусь в сундук?

АМЕДЕЙ.(поспешно ставя ногу на сундук). Нет, нет, нет! Сегодня никаких сундуков!

ЖОЗЕФ. Ну, зануда! Когда мы были маленькие, вечно ты в нем прятался. Теперь моя очередь!

АМЕДЕЙ. Увы, тебя опередили! Знаешь, лучше иди наверх, исповедуй наших студенток. У тебя есть шанс сделать доброе дело.

ЖОЗЕФ. Доброе дело – это мой конек! Йо-хо-хо! Девочки, айда молиться! (убегает).

КАТЯ (появляется в дверях). Ну и жизнь пошла в этом доме.

АМЕДЕЙ. Кто же знал, что он выдаст аллергию… (Деде). Засунь свои таблетки, знаешь куда!

КАТЯ. Какие таблетки?

АМЕДЕЙ. Я тебе потом объясню.

ДЕДЕ (в полудреме). Подожди, подожди, сейчас…

АМЕДЕЙ (решительно). Так, пока он наверху, быстро собираемся и уезжаем.

КАТЯ. Куда это?

АМЕДЕЙ. Кормить рыб. Сбагрим жмурика в реку… (Кате). Поднимись к девушкам, скажи: пусть делают с ним все, что хотят, лишь бы подольше задержали. Мне сейчас не до тонкостей.

КАТЯ. Не очень-то красиво с твоей стороны.

АМЕДЕЙ. А скормить человека рыбам, красиво? (выходит вместе с Катей и тут же возвращается с куском брезента, заляпанного краской). Деде, ты что, уснул? Пошевеливайся! В конце концов – это твой жмурик!

ДЕДЕ (с трудом поднимается). Сейчас, сейчас…

АМЕДЕЙ. Ты его заверни, а я пока подгоню машину. Да, ещё веревки нужно принести… Свет я потушу… (гасит свет).

Если ввалится Жозеф, успеешь жмурика припрятать, пока он нашарит выключатель.

ДЕДЕ. Отлично… (еле ворочая языком). Нет проблем…

АМЕДЕЙ. Я быстро! (уходит, закрывая дверь).

КАТЯ. Амедей! Амедей! (включает свет, видит завернутое в брезент тело, тихо взвизгивает). Черт!(быстро тушит свет, открывает дверь на кухню). Амедей! Деде! Где их носит, этих придурков? Я читать молитвы над покойниками не нанималась! Очень надо! (в полутьме пробирается к двери в прихожую, сталкивается с входящим Амедеем). Ой! Как ты меня напугал!

АМЕДЕЙ. Что ты здесь делаешь?

КАТЯ. Тебя ищу. Только сверху, с Жозефом проблем не будет. Он уже заперся с девочками в спальне. Чем они там занимаются – не знаю, не спрашивай.

АМЕДЕЙ. Да Бог с ним! Сходит потом, исповедуется.

КАТЯ. А где Деде?

АМЕДЕЙ. Как это «где Деде»? тут должен быть… (включает свет, оглядывается, снова тушит свет). Может, в туалет пошел… Ладно, без него справимся, помоги… (протягивает ей ремень). Свяжем ему ноги… (продолжая разговор, обвязывают тело веревками и ремнями).

КАТЯ. Знаешь, лучше с тобой поеду я, а не Деде.

АМЕДЕЙ. Это ещё почему?

КАТЯ. Если нас застукают, сделаем вид, что просто мирно трахаемся в машине. Фараоны тоже люди, мешать не станут…

АМЕДЕЙ. Приму к сведению. Но куда запропастился этот чертов олух? Навязал нам жмурика и скрылся… Может, он на кухне?

КАТЯ. Нет, там его не было. Ну что, потащили? Не ждать же Деде всю ночь?

АМЕДЕЙ. Мне, право, не хотелось бы затруднять…

КАТЯ. Не спорь! Во мне говорит женская интуиция.

АМЕДЕЙ. Нет, спасибо. Никогда не думал, что сокрытие трупов такое нервное дело. У меня изжога, как после экзамена.

КАТЯ. Ладно, разделались и слава Богу.

АМЕДЕЙ. А Деде! Вот ведь нахал! Небось уже играет где-нибудь в покер! Так бы и сделал ему крак-крак. Ох, узнает он у меня, кто такой Амед из Боготы!

КАТЯ. Вот тебе прекрасный случай выставить Деде из дома. Больше он сюда не сунется.
С этими словами Катя берет с буфета стопку книг, которые лежали в сундуке до появления первого трупа. Поднимает крышку сундука, вскрикивает, роняет книжки.
АМЕДЕЙ. Бедняжка, тебе тоже нехорошо?

КАТЯ. По сравнению с ним, мне очень хорошо. Иди-ка сюда!

АМЕДЕЙ. В чем дело?

КАТЯ. Иди, иди, смотри.

АМЕДЕЙ. (встает). Только не говори мне, что там Жозеф… (заглядывает в сундук, застывает в изумлении). Господи! Мы же его утопили! Неужели придется опять…

КАТЯ. Ты лучше спроси, кого мы бросили в реку вместо него?

АМЕДЕЙ. (с минуту стоит, оторопев). Боже милостивый! Жозеф! Братишка!
Кидается к двери, сталкивается с Кики. Она растрепана, одежда в беспорядке.
КИКИ. Кто тут поминает папашку Жозефа?

АМЕДЕЙ. Где он?

КИКИ (хихикает). Наверху… Играет в регби.

АМЕДЕЙ. Ну, значит он, по крайней мере, живой…

КИКИ. Ещё какой живой, сущий живчик. Я весь ковер носом пропахала. Знаете, я раньше с кюре дела не имела, это что-то!
Входит запыхавшаяся Белоснежка.
БЕЛОСНЕЖКА. Так не честно, ты смылась, а мне что, одной отдуваться прикажешь?

КИКИ. Я первый тайм на совесть отыграла. Как он там?

БЕЛОСНЕЖКА. Опять забил…
Вбегает Жозеф с диванной подушкой в руках.
ЖОЗЕФ. Але гоп! (швыряет подушку Белоснежке, словно мяч). Сын мой, я учу твоих крошек правильному броску…

АМЕДЕЙ. По-твоему, им это необходимо?

ЖОЗЕФ. А как же! Первый урок – бросок, второй – захват, третий – проникновение в стан противника. Если они ещё потренируются…

АМЕДЕЙ. Да они только и делают, что тренируются…

ЖОЗЕФ (бросается к Кики). Кики, он нам не верит! Давай покажем наш захват!

КИКИ (уворачивается). Сколько можно! Сил моих больше нет! Я вам не монашка! (выбегает в прихожую, Жозеф гонится за ней).

КАТЯ. (Белоснежке). Иди и ты, не оставляй её одну.

БЕЛОСНЕЖКА (недовольно). Если это выходной, я бы лучше помолотила. (уходит).

АМЕДЕЙ. Но тогда в брезенте был…

КАТЯ. Деде, больше некому.

АМЕДЕЙ. Господи! Но как же его угораздило завернуться в брезент?! И почему молчал, когда мы его топили? Уснул он там, что ли?

КАТЯ. Слушай, я, кажется, все поняла. Наверное, он нечаянно выпил снотворное, которое предназначалось Жозефу.

АМЕДЕЙ. Но это невозможно! Я сам бросил таблетки в чашку и сам отдал её Жозефу, из рук в руки.

КАТЯ. Тогда все сходится! Наш галантный Жозеф отдал свою чашку мне, а я, когда Кики грохнула тарелки, сунула её Деде и помчалась на кухню… Опять несчастный случай…

АМЕДЕЙ. Какой несчастный случай! Все и так ясно!… Я убийца! Чудовище! Франкенштейн! Я в мирное время убил больше людей, чем на войне! Сицилийская мафия по сравнению со мной – сущие младенцы! Я убил Деде…

КАТЯ. Тебе нужно отдохнуть, хоть немного. Ложись здесь – наверху Жозеф с девочками тренируется… (подсовывает ему под голову подушку, помогает улечься поудобнее).

АМЕДЕЙ. Бедный Деде… Надеюсь, он не проснулся, когда тонул…

КАТЯ. Не думай об этом. Спи.

АМЕДЕЙ.я так любил его… Правда, правда, я привязался к нему… Кое-чего ему, конечно, не хватало… света и воды на чердаке… (показывает на голову). Но он был славный малый…

КАТЯ. Отдохни… (гасит свет и подходит к дивану).

АМЕДЕЙ. (приподнимаясь). Как подумаю, что завтра опять придется…

КАТЯ. Т-ш-ш…
Свет медленно гаснет, сцена погружается во тьму. Постепенно становится светлее, яркий дневной свет заливает комнату, Амедей и Катя спят на диване: её голова на его плече, он обнимает её одной рукой. Дверь в прихожую медленно открывается, и на пороге появляется Кики в плащике и с чемоданом в руке. Поставив чемодан на пол, она на цыпочках подходит к дивану и смотрит на спящих. Когда она уже собирается уходить, Амедей открывает глаза.
АМЕДЕЙ. Кики? Что ты здесь делаешь?

КИКИ. Пришла попрощаться. Но вы спите, спите. Я как-нибудь на днях загляну.

КАТЯ (просыпается от их голосов). Привет, Кики. Ты сегодня от нас сваливаешь?

КИКИ. Ага. Андре позвонил мне вчера вечером. Он взял билеты на самолет, мы летим в Ниццу, к его матери.

АМЕДЕЙ. (встает). Чудесно. Очень рад за тебя.

КИКИ. Я не успела сказать вам вчера. Такая была суматоха…

КАТЯ. Вот и сказала. Пойду сварю кофе (встает, уходит).

АМЕДЕЙ. А чем у вас кончилось вчерашнее троеборье?

КИКИ. Сыграли вничью. Ну он и шустрый! Религия, что, так помогает сохранять форму?

АМЕДЕЙ. (выдвигает ящик буфета, достает конверт и протягивает его Кики). Держи, это тебе.

КИКИ (берет конверт). Что это?

АМЕДЕЙ. Мой свадебный подарок.

КИКИ. Ой, что ты, не надо… Я и так кругом у тебя в долгу… Даже готова была покрыть убытки…

АМЕДЕЙ. Бери, бери, без разговоров.

КИКИ. (открывает конверт, достает чек). О, Амед! Ты не ошибся? Здесь слишком много нулей! Нет, нет! Я не возьму…

АМЕДЕЙ. Ты со мной спорить будешь? Одно из двух: или возьмешь чек, или останешься здесь. И точка.

КИКИ (бросается ему на шею). Ты просто душка! Знаешь что? Я все думаю, ну какой из тебя кот?

АМЕДЕЙ. Ладно, ладно, я ведь и обидеться могу.

КИКИ. Спасибо тебе. Ты очень добрый. Пойду попрощаюсь с Катей. (уходит на кухню).

На пороге появляется Жозеф с чемоданом. У него очень сконфуженный вид.
ЖОЗЕФ. (дрожащим голосом). Амедей…

АМЕДЕЙ.А, Жозеф! Заходи, заходи… Как самочувствие? Не переутомился?

ЖОЗЕФ. (подходит ближе, ставит чемодан на пол). Я… э-э… понимашь… я…

АМЕДЕЙ. Ну, ну, смелей!

ЖОЗЕФ. Сам не знаю, что на меня вчера нашло. Вроде бы я выпил самую малость… По-моему, это от твоего кофе…

АМЕДЕЙ. (вздрагивает). Вот про кофе, пожалуйста, не надо!

ЖОЗЕФ. Ужасно неловко! В моем возрасте и сане, до такой степени потерять голову…

АМЕДЕЙ. ты кюре уже сколько лет?

ЖОЗЕФ. Сорок три, а что?

АМЕДЕЙ. Раз в сорок три года терять голову разрешается даже святым. Это не грех, так… грешок.

ЖОЗЕФ. Но я же не сделал ничего дурного!… хотя, заметь, вполне мог… Мог, но не сделал! Девушки, слава Богу, попались добродетельные…

АМЕДЕЙ. Мне ли этого не знать! Зато теперь благодаря тебе, они научились играть в регби.

ЖОЗЕФ. Вот про регби, пожалуйста, не надо!… Ладно, мне пора ехать на похороны бедняги Машавуана.

АМЕДЕЙ. Вернешься потом сюда?

ЖОЗЕФ. О нет. Отложим нашу встречу ещё на сорок три года.

АМЕДЕЙ. Смотри. Тогда уж тебе, точно придется подналечь на кофе!

ЖОЗЕФ. Доброе утро.

КИКИ. Привет, папаша! (чмокает его в щеку).
Он не знает, куда деваться от смущения.
КАТЯ. Выпьете с нами кофе?

ЖОЗЕФ. Нет уж, благодарю покорно!

КИКИ. Ну все, целую, я побежала. Когда вернусь, обязательно загляну.
Пока она обнимается с Амедеем и Катей, Жозеф вынимает несколько платков из пачки на буфете, сморкается в облачке белой пыли.
АМЕДЕЙ. Кики, если ты на такси, может, подбросишь Жозефа? Ему пора на кладбище.

КИКИ. Конечно! Пошли, Жозеф! Вперед, мой мальчик! Сыграем ответный матч! (уходит в прихожую).

ЖОЗЕФ (судорожно подергиваясь). Бегу, бегу! Эх, я сейчас так Машавуана похороню, просто любо-дорого! (Хлопает Амедея по плечу, тот чуть не падает). Пока, старичок! Не грусти без меня! Пожалуй, я задержусь здесь до завтра… (берет чемодан, идет к двери, пританцовывая) Красотки, красотки, красотки кабаре…
Катя и Амедей смотрят ему вслед.
АМЕДЕЙ. Нет. Это не кофе и не климакс… Неплохо бы и мне съездить в Сен-Флуньяк, воздух, там, наверное, здоровый… так сказать укрепляющий…

КАТЯ. Ну вот… Дело идет к развязке. Кики уехала. Белоснежка собирается. Поло и Деде больше нет… Мне тоже пора… я тебе больше не нужна… Заживешь по-старому, в тишине и покое… Дом у тебя хороший…

АМЕДЕЙ. Знаешь, я тут подумал… Наверное, я его продам. Поселюсь где-нибудь на юге.

КАТЯ. Как грустно, значит, мы больше не увидимся?

АМЕДЕЙ. Если только тебе не заблагорассудится последовать моему примеру. Климат на юге очень здоровый.

КАТЯ. Вообще-то очень здорово было бы, если б мы жили поблизости… Ик!

АМЕДЕЙ. А предприняв скрупулезные поиски, мы, может статься, отыщем жилье в одном доме…

КАТЯ. Ик!… Может статься, даже на одной площадке… (подходит к нему, обнимает).

АМЕДЕЙ. Деде… Откуда ты взялся?

ДЕДЕ. А то не знаешь? Гад ползучий! Из Сены! Мое счастье, что ты узлы не умеешь завязывать: железяка на дно пошла, а я всплыл!

АМЕДЕЙ. Как же я рад! Деде, дружище! Это был несчастный случай!

ДЕДЕ. Что?! Несчастный случай?! Нашли дурака! Бросил меня в воду связанного, с железякой в ногах и ещё травит баланду про какой-то несчастный случай! Дерьмо собачье!

КАТЯ. Я тебе сейчас все объясню!

ДЕДЕ. А ты вообще заткнись! Сама замазана по уши!

АМЕДЕЙ. Прекрати вопить, а то в следующий раз завяжу морские узлы. Ты способен отравить любую радость (идет к Деде). Дело было так…

ДЕДЕ. Стой! Не подходи! Не подходи, застрелю! Хочешь сделать мне свой крак-крак?! Так я и дался!
АМЕДЕЙ продолжает наступать. Деде пятится.
АМЕДЕЙ. Я положил два таблетки в чашку Жозефа, но стоило мне отвернуться, он передал её Кате. Она ничего не знала…

КАТЯ. И сунула чашку тебе, когда Кики грохнула посуду на кухне.

АМЕДЕЙ. Потом ты пошел заворачивать жмурика, но как-то завернулся сам и уснул. Мы, честно, тебя искали. Решили, что ты сдрейфил и смылся…

ДЕДЕ. Ага, смылся… В Сену!

АМЕДЕЙ. Мы с Катей погрузили тело в машину и отвезли… Дальнейшее тебе известно лучше, чем нам…

КАТЯ. И только, когда вернулись, обнаружили, что тот ти так и лежит в сундуке. Обычный несчастный случай… Хочешь кофе?

ДЕДЕ. Ну уж нет, спасибочки! В рот больше не возьму!… Так вы не заливаете?

АМЕДЕЙ. Погляди в сундук: твой жмурик все ещё там. кстати, его опять нужно топить.

ДЕДЕ. Подождет, не стоило уступать мне свою очередь. А я думал, вы нарочно…

АМЕДЕЙ. Полно, полно, Деде. Рассуди здраво, есть ли хоть одна весомая причина, могущая подвигнуть меня на столь мокрое дело?

ДЕДЕ. Ты хотел захапать моих марушек…

АМЕДЕЙ. Ещё чего! Буду я руки марать! Да мне плевать на них, я даже Кики и Белоснежку отпустил, вот я какой! И вообще: закрываю лавочку и ложусь на дно, подальше от Парижа. Дошло, любезный?

ДЕДЕ. Как, уезжаешь? Совсем? А я… Я ведь хотел предложить тебе классное дельце. Слушай: на днях прибывают шесть девочек из Тайланда. Настоящие, с раскосыми глазами и все такое. Так вот, откроем у тебя салон массажа, законный, под вывеской: Интимный массаж «Дамские пальчики»…

АМЕДЕЙ. А-а, понимаю, понимаю…

ДЕДЕ. Шесть умелиц, шестьдесят пальчиков – это… по двадцать кусков в месяц! Десять каждому! Ты мотай, куда хочешь, бабки я тебе буду высылать, все устрою… Ну как, по рукам?

АМЕДЕЙ. (поколебавшись). Нет… Амед из Боготы выходит из дела. Так всем и передай.

ДЕДЕ. А Катя?

АМЕДЕЙ. Катю забираю с собой. Я – мужчина предусмотрительный!