Янко Слава
(Библиотека
Fort/Da
) ||
slavaaa@yandex.ru
195
тех нравственных образцах, которые направляют наши действия и которые Аристотель описывает
в своей этике, не
могут быть предметом знания, доступного изучению. Этика подлежит
догматическому применению столь же мало, как и естественное право. Скорее Аристотелево уче-
ние о добродетелях описывает типические образцы той середины,
которой человеку надлежит
придерживаться в его бытии и поступках, тогда как нравственное знание, ориентированное на эти
образцы, суть то же самое знание, которое призвано ответить на требования конкретной и сию-
минутной ситуации.
Поэтому и невозможно прямое
обсуждение целесообразности, служащее достижению
нравственных целей; обдумывание же средств само по себе является размышлением
нравственного порядка и со своей стороны конкретизирует нравственную правоту определяющих
целей. Знание-себя, о котором говорит Аристотель, характеризуется как раз тем, что оно содержит
в себе законченную аппликацию и действенно раскрывается в
непосредственности данной
ситуации. Таким образом, завершенность придает нравственному знанию лишь знание
соответствующих
обстоятельств, которое, однако, не является чувственным видением. В самом
деле, хотя мы и должны, присмотревшись к ситуации, увидеть, чего она от нас требует, однако это
видение не означает, что мы воспринимаем видимое как таковое,— но только то, что мы учимся
рассматривать эту ситуацию как ситуацию, в
которой мы действуем, и соответственно в свете
того, что правильно. Подобно тому как при анализе плоскостей мы видим, что треугольник — это
простейшая плоскостная фигура, так что при ограничении плоскости
ломаной линией мы не
можем продвинуться дальше и вынуждены остановиться на нем как на чем-то последнем, — точно
так же и в случае нравственного размышления «видение» непосредственно выполнимого есть не
просто видение, но «нус». Это подтверждается также и характером того, что образует
противоположность подобного видения
21
. Противоположностью по отношению к видению того,
что
правильно, является не заблуждение и не ошибка, но ослепление. Побежденный своими
страстями вдруг перестает видеть в данной ситуации то, что правильно. Он словно
Достарыңызбен бөлісу: