Дэвид Хокинс

СИЛА В ИСКУССТВЕ

Настоящее искусство упорядочивает не только нашу жизнь, но и мир, в котором мы живем. Люди называют это красотой. Подобно физику-теоретику, художник находит определенную последовательность в кажущемся хаосе. Там, где остальные видят всего лишь невыразительный кусок мра­мора, Микеланджело различает «Давида» или «Пъету» и с помощью своего резца преобразует бесчувственный камень, чтобы дать свободу этому совершенному образу. Когда он рассматривает беспорядочные разводы штукатурки на стене Сикстинской капеллы, его посещает вдохновение, и он заду­мывает удивительные сцены, которые затем воплощает с по­мощью определенных технических приемов. А в результате этой материализации появляется великолепное произведение искусства, известное всем как «Страшный Суд».

Искусство также составляет внутреннее наследие челове­ка. Созерцая воплощенную красоту, мы воспитываем в себе восприимчивость к прекрасному, которая позволяет получать эстетическое удовольствие в беспорядочной суете жизни. Искусство и любовь являются бесценными дарами человека самому себе.

Искусство невозможно без любви. Искусство — это работа души, результат человеческого прикосновения, будь то при­косновение человеческой руки, разума или духа; так было еще во времена неандертальцев, и так будет всегда. Мы видим, что компьютерное искусство и даже самые прекрасные фотогра­фии не ценятся столь высоко, как подлинные произведения живописи. Интересный кинезиологический эксперимент, ко­торый каждый из нас может воспроизвести самостоятельно, состоит в проверке мышечной силы человека, смотрящего сна­чала на оригинал картины, а затем на ее точную репродукцию. Когда мы видим то, что было создано человеческими руками, мы становимся сильнее; когда мы смотрим на репродукцию, мы слабеем, и это утверждение справедливо вне зависимости от содержания картины. Подлинное произведение искусства, вызывающее у человека волнение и беспокойство, придаст ему больше силы, чем копия приятного или веселого изображения. Истинные художники вкладывают любовь в свои картины. Человеческое прикосновение и оригинальность изображения заключают в себе огромную силу. Поэтому кинезиология мо­жет служить надежным средством для проверки произведения искусства на предмет его подлинности.

Великий психоаналитик Карл Юнг вновь и вновь подчер­кивал связь искусства с достоинством человека, а также важ­ность человеческого духа в искусстве. Деятельность самого Юнга и его работы признаны наиболее ценными в истории психоанализа. (Многие другие психоаналитики, приверженцы материалистического детерминизма, обладают гораздо мень­шей популярностью.)

Музыка в некотором роде более неуловима и неопреде­ленна, чем живопись. Преодолевая рационализм левого по­лушария нашего мозга, она обращается непосредственно к его правому полушарию, которое отвечает за связь с под­сознанием, интуицией и эмоциями. Музыка также является самым простым примером того, как гармония упорядочивает реальность: если вы хотите понять разницу между хаосом и осмысленным содержанием и, таким образом, прийти к ис­тинному определению Искусства, просто поразмышляйте о различии между шумом и музыкой.

По словам современного эстонского композитора Арво Пярта, чьи работы часто несут в себе сверхъестественный или мистический подтекст, описание творческого процесса содержит многое из того, о чем мы уже упоминали, говоря о ключевой роли таланта в создании притягательности любого художественного произведения:

Подготовка к написанию музыки у меня занимает довольно дли­тельное время. Иногда на это требуется пять лет... В своей жизни, музыке, работе, переживаниях я чувствую, что все, что не сопри­касается с тем, что происходит внутри меня, не имеет значения. Сложность и многогранность лишь запутывают меня, а я знаю, что должен стремиться к гармонии. Что собой представляет моя цель, и как я нахожу путь к ней? Меня ведут многочисленные образы, а все несущественное исчезает... И я остаюсь наедине с тишиной. Я обнаружил, что этого достаточно для того, чтобы звучание даже одной ноты наполнилось великолепием... В этом и есть моя цель. Время и безвременье связаны друг с другом. Текущее мгновение и вечность борются внутри каждого из нас.

Среди всех видов искусства именно музыка чаще всего заставляет нас плакать и восхищаться или вдохновляет на покорение новых вершин в любви и творчестве. Мы уже за­мечали, что долгожительство, возможно, является следствием связи человека с классической музыкой, будь то исполнитель, дирижер или композитор. Классическая музыка часто демон­стрирует силу своего безграничного влияния на человека.

Но из всех видов искусства архитектура оказывает наи­более ощутимое и сильное влияние на жизнь людей во всем мире. Мы ходим за покупками, на работу и развлекаемся внутри зданий; поэтому форма сооружений заслуживает са­мого пристального внимания ввиду того, что она является фоновым сопровождением для множества видов человече­ской деятельности.

Среди всех мировых архитектурных сооружений огромные соборы вызывают особое чувство благоговения. Их энергетика имеет самую высокую оценку среди всех остальных архитек­турных форм. Это объясняется влиянием целого ряда факто­ров. Наше восприятие соборов может включать одновременно несколько видов искусства: музыки, скульптуры, живописи, а также дизайна помещений. Более того, эти сооружения по­священы божеству; то, что было создано во имя Творца, ото­ждествляется с самыми высокоэнергетическими аттрактора­ми. Собор не только служит источником вдохновения, но и объединяет, учит, выражает религиозные чувства и служит всему самому возвышенному, что есть в человеке.

Однако красота в архитектуре не должна быть слишком несдержанной или приобретать огромные размеры. Существу­ет немного архитектурных сооружений, способных превзойти очарование маленьких крытых соломой домиков, которыми усеяны ирландские деревушки. Каждый из них еще более необычен и привлекателен, чем предыдущий. Врожденные эстетические способности позволяют увидеть в традицион­ной архитектуре страны изысканные свидетельства красоты и скромности.

Тщательно спроектированные архитектурные сооружения, предназначенные для общественных целей, с исторической достоверностью свидетельствуют о красоте линий в сочета­нии с практичностью. Функциональность и красота объеди­няются и поражают своим великолепием посетителей стан­ций метрополитена в России. Сюда же относятся дизайн и планировка многих новых высотных жилых домов в Канаде. Кажется, что древние культуры были хорошо осведомлены о практической стороне красоты: здание, спроектированное без учета эстетических потребностей, быстро разрушается. Урод­ливое с архитектурной точки зрения сооружение становится источником постоянных болезней и насилия; неопрятные и грубо спроектированные дома городских гетто обнаруживают свою низкую энергетику, превращаясь в рассадники грязи и преступлений, — хотя нам следует помнить о том, что в за­висимости от того, с каким аттрактором мы себя отождест­вляем, нищета гетто может стать оправданием собственной безнравственности или источником воодушевления для того, чтобы изменить свою жизнь. (Дело не в реалиях окружаю­щей обстановки, а в отношении к ним человека. Именно оно определяет, будут ли текущие условия причиной для его по­ражения или, напротив, вдохновят его на победу.)

Доброжелательность является выражением силы эстети­ческой восприимчивости, а сила всегда проявляется с помо­щью изящества, будь то изящество в красоте линий или вы­бранном стиле. Мы ассоциируем изящество с элегантностью, утонченностью и экономией средств. Мы восторгаемся гра­цией участника Олимпийских игр так же, как восхищаемся совершенством готической арки. Энергетика доброжелатель­ности признает и поддерживает жизнь, уважение и досто­инство других людей; доброжелательность является одним из аспектов безусловной любви. Доброжелательность также представляет собой источник щедрости — не обязательно материальной щедрости, но щедрости духа, готовности вы­разить благодарность или признать значимость роли других людей в нашей жизни. Доброжелательность ассоциируется со скромностью и сдержанностью. Сила не нуждается в том, чтобы выставлять себя напоказ, в отличие от насилия, кото­рое постоянно сомневается в себе. Великие художники ис­пытывают благодарность за свои способности, в чем бы они ни выражались, потому они знают, что этот дар послан во благо всего человечества и влечет за собой ответственность перед другими людьми.

Красота выражает себя посредством стольких разнообраз­ных форм, которые принадлежат различным культурам и эпо­хам, что мы имеем полное право утверждать, что на самом деле она находится в сердце человека. Мы должны помнить, что изменяется только способ передачи прекрасного; сущность красоты остается прежней, изменяется только форма ее вос­приятия. Интересно, что люди, обладающие развитым созна­нием, могут видеть красоту в любой форме. Они не только полагают, что любая жизнь священна, но также считают, что любая форма заключает в себе гармонию и красоту.